Grey_vi_Ory

- Поэтому.. не допускай даже мысли, что я жертвую чем-то ради тебя. Пока ты есть, я хочу становиться мудрее, сильнее, своевольнее, - улыбка тронула губы, а в глазах полыхнул лукавый огонек. - Для себя хочу становиться лучше. Для тебя. Для нас. Крылья мои. — Хорошо, — только и сказал, улыбкой подкрепив согласие. Провел по смуглым загорелым рукам, поддерживая ладонями, затем опустил и мягко завел назад, обнимая себя за бедра. Снова скользнул взглядом по яркому отражению в зеркале, любуясь. - А теперь, - Раза обернулся и коротко поцеловал любимого в край губ. - Покажи мне ванную и притопи уже в ней, пока я не разрыдался у тебя на плече от осознания своего счастья. — Я могу лучше, — усмехнулся марчанин и без предупреждения подхватил закутанное в яркую ткань сокровище на руки. Невзирая на возможное присутствие слуг и возможные же протесты, донес до выложенной шершавым камнем ванной комнаты, в которой окна были зашторены и царил полумрак, разгоняемый только слабым мерцанием разноцветных тевинтерских "светлячков". Хмыкнул про себя: персонал виллы явно отлично разбирался в том, как устраивать своих клиентов. Бережно опустил ривейни на заложенную подушками и покрывалами тахту, сел на краешек ванны, поболтал в воде кончиками пальцев. Задумался на секунду и вылил туда еще пару ковшей парящего кипятка из бронзовой бадьи рядом. Поднявшись, обернулся к ривейни, сделал приглашающий жест. — Прошу, мессир, — пытался выдержать серьезный и почтительный, услужливый тон, но сам по себе расплылся в счастливой улыбке, как только обернулся на ненаглядного. — Или вы желаете помощи с облачением?

- Ты так часто это повторяешь. Мне определяться, пока я желаю, если будет нужно. Твои долги и ошибки. Словно разделяешь нас. При этом говоришь, что сам решил быть рядом. И я благодарен, и я верю. Но почему-то кажется, что я тебя держу. Воли не даю. И ты всё ждёшь, когда я решу, что ты мне больше не нужен. Наконец-то оторвался от созерцания пустого зеркала и повернулся к Фогги. Тихо спросил: - Я держу тебя, родной? — А мы и есть два разных человека, a mhuirnín, и это прекрасно, — спокойно откликнулся Фогги. — Мы не два раба, склеенных в одно магией крови. И меньше всего я хочу, чтобы ты жертвовал хоть частью своих желаний и стремлений, оглядываясь на меня. "Никого не теряй ради меня. Особенно — себя", — говорил ему, пока пробирались сквозь джунгли, и готов был повторить столько раз, сколько потребуется. Сделал шаг вперед, взял руки ривейни в свои. — Ты не удерживаешь меня, Раза. Ты меня любишь, — прозвучало с бесконечным теплом, но и бесконечной же уверенностью. — И ты не лишаешь меня воли. Ты первый и, наверное, единственный человек, с которым я захотел променять свободу одиночки на свободу того, кто любит и хочет быть с тем, кого любит. Но это все еще свобода. Фейн мягко улыбнулся, наклонил голову, глядя в беспокойные темные глаза. — Я ответил на твой вопрос?

- Пройдёт время, и даже эта красота увянет. Пройдёт время, и придётся тратить весь свой внутренний огонь на то, чтобы высекать себе место в мире. А где будет оно, это место? Ты уже об этом думал? — Ты неправильно ставишь вопрос, — все так же бархатисто прошептал Фогги, круговыми движениями оглаживая плоский загорелый живот. Подушечки пальцев под горлом ривейни очертили края теплой ямки и заскользили туда-сюда по изящным ключицам. — Не увянет, а изменится. Но красота остается красотой, mi rivaino. Расплел объятия и, удерживая молодого пироманта за плечи, отступил и выпрямился, скрывая свое отражение за широкоплечим силуэтом в зеркале. Оставил присутствие за спиной невидимым, но ощутимым. Будто дух-хранитель, ну, или демон. — Если ты про свое место в мире, то только тебе с ним определяться. Я-то не пропаду, буду рядом и поддержу, сколько будет нужно и если будет нужно, куда бы тебя ни занесло, — пожал плечом. Кажется, он уже что-то такое говорил. Отпустил ривейни окончательно и, улыбаясь уголком рта, прислонился к стене. — Честно сказать, в данный момент, я думаю о том месте в этом доме, где остынет приготовленная для тебя ванна. И о высокой скамье рядом с ней. Фейн всегда предпочитал концентрироваться на настоящем, чем детально продумывать будущее, которое все равно определит себя само.

Взлохматив спутанные волосы и небрежно зачесав их пальцами назад, золотой ривейнский мальчик отправился на поиски своего марчанского покровителя. Без сопровождения. Знал, что наверняка заплутает, но хотя бы освоится с направлениями в доме. Если бы марчанский покровитель узнал о своем новом статусе, он бы сначала немало охренел, а потом долго и неприлично хохотал бы. Но, пребывая в блаженном неведении, он наслаждался кофе и сигаретой, лениво обдумывая факт наличия в доме кальяна, деликатно выглядывавшего из-за кресел рядом с кофейным столиком. Под белой рубашкой очерчивались контуры золотого ривейнского медальона. - Ты похож на книгу, любимый, - сходу заявил, указав на белые края. - А это страницы с уголками. Так и ждут, чтобы кто-то послюнявил палец и.. перелистнул.. — Святотатство, — фыркнул Фогги, с удовольствием и без стеснения очертив взглядом новый облик Разы с головы до ног. А когда ривейни застыл перед зеркалом, ткнул самокрутку в пепельницу, поднялся и стал позади, обвивая смуглый торс руками и прижимаясь к спине. — Видишь, какой ты красивый, — шепнул на ухо, не отрывая взгляда от зеркала, где отражались уже двое.

- ..чуть позже, - подхватил тот, обменявшись взглядом с Фогги. - А пока что принесите мне во двор что-нибудь для опоясаться. Желательно, поярче. — Для мессира позже, — внес коррективы Фейн. Управляющий кивнул и исчез: вскоре из коридора прозвучал его негромкий уверенный голос, раздающий приказы слугам. В бассейне рыбы не водились. Зато теперь водился котик. Морской. Особой ривейнской породы. Шустрый парнишка-эльф, принесший во двор требуемое облачение, и острым ухом не повел. Либо водоем для этого и предназначался, и потому и был скрыт во внутреннем дворике, либо особняк тевинтерской аристократии и не такое видел на своем веку. А второй мессир испарился в недрах дома.

- Ладно, ты прав. Гулять, так гулять! - Берем, любимый. Жду не дождусь, чтобы потоптаться лапами по всем кроватям в этом гнездышке, - а вот и план десятидневных мероприятий начал проявляться. — Как правило, — с легкой усмешкой согласился наемник, не питая ложной скромности касательно своего здравомыслия. Очерченному силуэту десятидневных мероприятий лукаво подмигнул и пробормотал: — А как же соблазны большого города. В конце концов, здесь были рынки, лавки, таверны с их бардами и их запасами выпивки, виды с крепостной стены, море и много чего еще. А еще у него был огромный выбор книг, которые здесь собирались поколениями и которые за всю жизнь одного человека не перечитать. Прав, очень прав тот мудрый архитектор, который предусмотрел в библиотеке альков с постелью. — Отлично, — двое вернулись к управляющему, обрадовав того согласием и окончательно очаровав накинутой поверх оговоренного суммой для него и вышколенной команды слуг лично. "В честь приятных десяти или не десяти дней впереди", как выразился Фогги. — Какие будут ваши первые пожелания, мессиры? — уточнил тот, лучась гостеприимством и заверив, что весь персонал особняка полностью в распоряжении мессиров. Фейн пожал плечами. — Ванна, две. И обед на двоих. Вино на ваш вкус. Вопросительно глянул на Разу.

- Я даже не знаю, для чего нужны все эти комнаты, - неловко улыбнулся и приложил пальцы любимого к губам. Взглянул поверх. - Но если ты привык к таким условиям, то привыкну и я. Обживу. На сколько дней ты этот дом снимаешь? — Обычно я предпочитаю что-то более компактное и уютное, — пожал плечами Фогги. — Но не после такой недели. Нужно соблюдать баланс мироздания. А что касается привычки... Карие глаза наемника с неподдельной дворянской родословной, до которой ему нынче не было дела, весело блеснули. — Я вырос в трущобах, любовь. Мне в любых условиях удобно. Но ты понимаешь. Пока разговор идет о десяти днях, будет нужно, продлим.

- Как же мне нравится вот так сидеть с тобой. Быть для тебя опорой. Быть для тебя, - он не искал громких слов, но и молчать не хотел. На сердце спокойно и легко. А виновник вот он, сидел и курил, созерцая горизонт. — Будь, если хочешь. Я здесь, — просто ответил, повторяя смысл слов, сказанных несколько дней назад у раскрытой могилы на сегеронском побережье. Много чего изменилось с того дня, а кое-что осталось неизменным. А дальше просто слушал. Слушал и слышал — мурчащую, рокочущую музыку голоса и сердца, — пока вился дым, пока длился момент. Пока он не закончился и не наступил черед других моментов. *** Момента, растянутого во времени и пространстве, пока отряд, еще не разделившийся, но уже рассеянный, добирался до городских ворот и городского приюта. Момента легкой улыбки от новости о щедрости мессира Вирена. Момента для невысказанных слов, которые хотели быть высказанными. На этот раз — эльфу и капитану, у гостеприимных дверей "Обломанного рога". — Кажется, здесь наши пути все же разойдутся, — улыбнулся Фейн обоим. Крушение "Красавчика", долийские ловушки, кунари, воины тумана, тевинтерцы и древние тайны эванурисов бескомпромиссно очертили им общую дорогу, не позволяя отступить на на шаг, а вот портовый постоялый двор, напротив, становился узелком, где множество тропинок-ниточек соединяются, но столько же и убегают в разные стороны. — Во всяком случае, на время, пока снова не сойдутся у стойки. — Ави, Рис, — этим двоим он был без шуток благодарен. Без них не было бы ничего, что подарила ему странная неделя с ее странным путешествием. — Спасибо за все. И удачи во всех ваших будущих авантюрах. Что-то подсказывало, что их еще будет немало. Но мысли наемника уже стремились прочь со скоростью и целеустремленностью снежной лавины. Вперед, искать, цеплять и создавать новые моменты и пить их до дна, то смакуя, то опрокидывая, как чарку за чаркой. *** В банке скептически приняли марчанского посетителя в потрепанной дорожной одежде и с увесистой сумкой за спиной. Но сложная система кодовых слов, открывшая Фогги доступ к его минратосскому счету без помощи магических артефактов, вернула все на круги своя. Клиент с депозитом, на который можно приобрести уютный домик в приличном городском квартале и даже включить в счет пару-тройку эльфийских рабов, есть клиент. Состояние, обретенное милостью Мария и его любовью к чужим, но интересным магическим реликвиям, в очередной раз истощилось. Истосковавшийся по цивилизации Фейн был намерен потакать самым безумным капризам, как своим, так и своего ривейнского спутника. И хрена с два он будет слушать соседей за стенкой и трактирный гул с нижних этажей или ждать, пока освободятся слуги от пожеланий других клиентов. И прав был все тот же Марий, говоря, что марчанин не любит и не умеет быть сдержанным, когда в карманах звенят монеты. Зачем сдерживаться, если можно не? Управляющий небольшого особняка в богатом районе был лучше обучен принимать желающих сорить деньгами, и с готовностью устроил дивной парочке экскурсию. Надежные каменные стены скрывали от посторонних глаз и вообще от посторонних уютный дворик, в котором манил прохладой и голубизной идеальной чистоты водоем. Верхний портик был залит дневным светом и радовал глаз солнечным уютом. Внутри, напротив, было сумеречно и прохладно. Тяжелая роскошь, темное дерево, искусная резьба, но Фогги не ощущал видимое в каждой детали обстановки богатство излишним или кричащим. Коротко кивнул на слова управляющего о том, что в доме полно других спален, если вкусы дорогих гостей не удовлетворятся этой. Заинтересованно дернул бровью, увидев местные термы, которые заботливо содержала пара остроухих мальчишек. И, конечно, одной из основных причин, по которым он захотел остановиться именно здесь, была комната, занимавшая добрых два этажа. — Что скажешь? — уточнил у ривейни, держа любимого за руку, пока управляющий, отпустив представленных слуг, деликатно отошел, чтобы дать мессирам возможность посовещаться и принять окончательное решение. — Приведем себя в порядок, поедим, и дальше только отдых и свобода. И что захотим. План?

И потопал блудный дракон к своему человеку. - Хорошо сидишь, - сам опустился позади, расставил ноги широко и вытянул вперёд, сложил руки на животе любимого и прильнул к спине. Уткнулся мордой в шею. Смешно подёргал ноздрями, вдыхая дымный аромат. - Делись. Иногда драконы вели себя как полагается драконам. Лежали на золоте, велись на блестяшки, дышали огнем, летали и всячески впечатляли простых смертных. А иногда они были в точности как котики. — Ну так, — согласился марчанин, склоняя затылок на широкое смуглое плечо. Вложил самокрутку в красиво очерченные полные губы, придерживая кончиками пальцев, дал время, чтобы затянуться. Свободной ладонью накрыл руки на животе. Тепло.

И Ди мягко улыбнулся, подчеркивая немалую степень доверия. - Ги частью добычи распорядится по-своему. Проблем со сбытом не должно быть, - Ди помог решить наемнику вопрос с постепенной продажей ценностей. - Берешься, Фогги? — Берусь, — уверенно отозвался наемник и протянул руку, чтобы скрепить соглашение.

- Нам с Ги нужно безопасно продать ворованные камни и обменять найденные монеты на ходовые. Без следов, без вопросов. Ты в этом разбираешься? Я.. мы хотели бы нанять тебя, Фогги Фейн. — За...? — уточнил Фейн, кивком указав на рюкзак Дамьена, чтобы не произносить волшебное слово "сфера" вслух. Совершенно незачем лишний раз бередить свежие раны. — У меня есть человек для этой цели. В Марке. Где точно в Марке, не сказал. — Сразу все у вас не возьмет ни один скупщик, тем не менее. Мало кто держит в подвешенном состоянии такое количество свободных денег — раз, во-вторых, незачем лишний раз баламутить рынок, разом вываливая большое количество... хм, ценностей. Фогги не испытывал сиюминутной нужды в финансах, поэтому мог позволить себе уступить мальчишкам возможность использовать его связи. Его собственные находки могли и подождать. А то, что он вынес из кое-чьей сокровищницы вместе с магическим артефактом для Мария, должно было подождать. — Так что я бы советовал часть сохранить на будущее. Горсть камней проще хранить и перевозить, чем лари с золотом. Фогги выдохнул струйку сизоватого дыма и потянулся, задумчиво глядя на синеглазого марчанина и кудрявого полуэльфа. — Если хотите совсем без следов, я могу взять все хлопоты на себя. Так будет проще для всех нас. Но здесь вопрос того, насколько вы оба мне доверяете. Наемник мягко улыбнулся.

- Хей, - Ди присел возле Фогги, стянув тяжелый рюкзак с плеч. Не тратя время на предисловия, открыл горловину и показал Фогги содержимое. А именно - рельефную эльфийскую сферу, частично завернутую в ткань. - Можно тебя отвлечь? По делу. Фейн кивнул парню, а потом молча приподнял брови, увидев содержимое его рюкзака. Эльфийский храм и прям был набит сферами и счастье, что разряженными. Было бы несколько... обидно, если бы мир потерял руки, растущие из положенного природой места. — Конечно. Отвлекать его можно было и не по делу, тем более, он не занимался чем-либо ответственным. К тому же, завязка диалога была весьма интригующей.

Придется смотреть, штоле.

— Прощай, Фогги. Вряд ли к услугам твоим мне придется когда-нибудь прибегнуть, - улыбнулась и, чтобы не изменять себе и в этот раз, без перехода сообщила, - Богам угодно, чтобы ты узнал, что я люблю Аргуса Аурелиано со всей страстью, которая только может быть на исходе полной испытаний недели знакомства. – Махнула рукой, - Тебе не следует помнить об этом, но некоторые слова должны быть произнесены, дабы не нарушить порядка вещей в этом мире. И… спасибо тебе за всё то, что ты сделал. Будь счастлив. — Кто знает, миледи, кто знает, — слегка улыбнулся Фогги. И бровью не повел в ответ на признание, призрак которого маячил все с того же дня всеобщего празднования и инициации ривейни. Тевинтерская миледи дотошно подчищала хвосты. — А я обещал, что выслушаю и приму любые ваши слова, — все с той же улыбкой отозвался. — Баланс мироздания в безопасности. Это не прозвучало насмешкой, напротив. Обещание было дано и было выполнено. Чувство завершенности и отсутствия долгов было приятным. — Желаю вам найти искомое, Фаина Тилани. Что бы это ни было. Пока Рис беседовал с Шани, которая предпочла своего эльфийского бога поездке на ривейнском драконе, а мальчишки... их лучше было не трогать, Фейн отделился от без того распадающегося отряда, чтобы попрощаться со всеми, с кем еще нужно было попрощаться, и подождать Разу. Порядок в данном случае особого значения не имел. Поэтому пока наемник просто курил, наслаждаясь ясным летним небом и теплыми прикосновениями ветра.

Попрощавшись с антиванкой и магистром, Фогги поравнялся с рослым антиванцем, которого миледи Флоренс назвала братом в эльфийской пещере у вечернего костра. — Хей, мессир Санторо. Поздравляю с выживанием, — не каждому удается за неделю пережить шторм, бои с кунари и тевинтерцами, одержимость демоном и после твердо стоять на своих двоих. — И спасибо за матч. Всего наилучшего тебе в твоей Антиве, а то ведь я помню про тысячу развлечений и обещанный контракт, — улыбаясь, подмигнул. Лет через сто. Мельком глянул на полулежащего на травке ривейни, к которому в очередной раз примагнитился молодой антиванец-оборотень. Впрочем, кто бы мог его за это винить, уж точно не Фейн. "Ну ты осторожно там, Раза", — вспомнил разговор маленькую вечность назад и усмехнулся. Хотя кому сейчас стоило советовать быть осторожным? Нет, не через сто лет, определенно не через сто. — Если пересечемся в любых термах или тавернах Алама — я проставляюсь, — пообещал, пожав веселому растрепанному Ворону руку и приятельски хлопнув по плечу. *** Миледи Тилани готова была всех обнять на прощание и отправиться в Алам на поиски представителя дома. И, как минимум в отношении одного марчанина, готовность миледи могла быть применена по прямому назначению. — Миледи Фаина, —меднокудрая созидательница могла сколько угодно раскачивать дистанцию после того признания Фейна ее другом, но на позицию наемника по отношению к ней это нисколько не влияло. Он не всегда понимал госпожу Тилани; впрочем, вероятно, обратное также было верно. Впрочем, это было не так важно: необязательно понимать кого-то, чтобы уважать и восхищаться. Чтобы вспоминать с теплом и приязнью все будущие разы, когда это безумное время в тропиках будет всплывать в памяти. И в памяти Фогги Фейна наследница тевинтерских Сновидцев Фаина Тилани навсегда останется безукоризненно вежливой, благородной и решительной. Поднимающей своих на ноги после боев и во время, не чурающейся крепкой выпивки и крепкого слова, рвущейся действовать, будь то обживание заброшенной фазенды в центре зеленого нигде или стычка с кунари. — Ab imo pectore, milady, — склонил голову перед магессой, — semper tibi servitium.* *Ab imo pectore — "от чистого сердца", "искренне", выражение глубокой приязни. Semper tibi servitium — всегда к вашим услугам.

- Мессир, Фейн. – девушка шагнула на встречу и протянула руки, чтобы заключить ладонь мужчины в обе свои ладошки, - Спасибо, что оказались тогда рядом и спасли мне жизнь. Возможно, наши дороги когда-нибудь еще пересекутся и тогда я смогу вернуть долг. — Честь для меня, миледи, — отозвался Фейн, отметая тем самым любые заявления о долге. — Но пересечению путей буду счастлив в любое время. С искренней приязнью взглянул на темноглазую темноволосую антиванку, которая большую часть времени держалась особняком, которой было все равно, что о ней думают, которая сплетала два магических искусства, пугающих непосвященных, в один тандем: темный, как беззвездная ночь, но изысканный, как хорошее вино. Которая любила книги. От души пожалел, что не довелось поговорить с ней о ее любимых книгах и вообще — поговорить. Еще раз глубоко поклонился на прощание и оставил миледи и магистра продолжать разговор.

Беги, паря, дружеский тебе совет. Беги. — Не дождешься, — шепнул марчанин в неэльфийское ухо. — Мне с тобой интересно, так что ты попал. Надолго. Раза задержался возле Шани, поэтому Фогги отлип от любимого ненадолго и подошел к магистру и Флоренс. — Миледи, мессир, — чинно, по-тевинтерски поклонился. — Благодарю вас за компанию и помощь в этом... путешествии. Vitae benefarial. Взглянул на Квинта и... не удержался, широко улыбнулся. — Берегите себя, мессир Вирен. Раз уж поблизости более не будет благоразумных наемников с клинком наготове. Пусть клинок этот нужен был магистру и не по прямому назначению. Пусть поблизости у него и были десятки рабов для этой цели. Все эти доводы меркли и бледнели рядом с тем, что безбашенному марчанину захотелось пошутить с тевинтерским магистром. Кому еще надо бежать, ривейни?

Подавившись смехом, ривейни обнял Фейна за плечо и уткнулся в него лбом. - Но если честно, я бы прошёлся по рынкам. Из меня довольно странный эльф. Фогги улыбнулся. Море, как есть море. То игриво лижет ноги белой пеной, шаловливо плещет в лицо, то утягивает в глубины, где ни света, ни воздуха, лишь тьма и тяжесть. И это была одна из бесчисленных причин обожать ривейни. — И уши не те, ага, — кончиками пальцев огладил мягкую дугу ушной раковины. — Для начала, нам нужно будет зайти в банк. За наличкой. Для рынка, крыши над головой и всего остального. В общем, разберемся. Фейн запрокинул голову и коротко рассмеялся, глядя в ясное летнее небо над ними, словно не верил, что эта страница жизни переворачивалась, а за ней проглядывала новая. Все еще в обнимку, странная, но уже неразделимая парочка вернулась к остальным.

- Я стану твоим пламенем. Согрею и буду освещать каждую ночь. Ты поставил меня на крыло, позволь и мне укрыть тебя, - и, верный слову, обнял. Вновь устроил голову Фогги на плечо и просто сидел, пока вокруг тонкими хрупкими спиралями танцевали изящные конструкции из праха. Ривейни тоже не был чужд изяществу. С таким-то мужем. - Я хочу узнавать тебя и открываться в ответ. Сближаться каждый день совместной жизни. Такой будет наша сделка. Нормальный такой свадебный обет. Ничем не хуже других. Порядок, конечно, был странноват, но эти двое и правила? Помилуйте. — Люблю тебя, — отозвался Фейн, целуя ривейни в ответ. Ответ тоже не хуже других. Поцелуй, который не был призван брать или даже изучать. Только дарить. Вдоволь насладившись теплом друг друга, согревшись больше сердцем, душой и разумом, нежели телами, котики разъединили объятия. Марчанин поднялся на ноги, протянул руку Разе. — Идем. В двух часах отсюда есть места гораздо более удобные, чтобы сидеть. И не только. Либо присоединимся к остальным, либо попрощаемся, как пойдет.

- Иногда кажется, что мне не хватает слов. Мыслей. Глубины. Словно вместо шпаги дали дубину и сказали фехтовать. Ну я и пытаюсь, как могу. Иногда что-то выходит, а иногда.. — Чуткости тебе не занимать, а уж как это выразить — вопрос практики, — легко пожал плечами Фогги. - И хочу, чтобы ты был рядом. Всегда. — Значит, я всегда буду с тобой, — улыбнулся Фейн, расчесывая пальцами тронутую золотом каштановую шевелюру на так удобно запрокинутой голове. — И ты не утонешь. Потому что сам стихия. И потому что у тебя буду я. Когда-то отдал все время, внимание, знания и гремучую смесь проницательности, живучести и хитрости, что складывалась в слово "опыт", одному такому. Чем-то похожему: тоже стихийщик, тоже жадный до новых знаний и новых вершин, тоже легкий и смеющийся. Не дал утонуть и затеряться в полном ловушек лабиринте, научил обходить их и ставить свои. Ему, у кого вместо льда был огонь, вместо заученных в библиотеках формул — творческое чутье, а вместо изящной выверенности — безудержный хаос, отдавал и собирался отдать гораздо больше. Всего себя. Кто знает, что из этого выйдет, но Фейн был намерен это выяснить. - Иди ко мне, Gatito, - ласково позвал, одной рукой слегка притягивая за край куртки, второй поглаживая себя по бедру. - Дадим друг другу несколько минут комфортного покоя. Говорят, коты выбирают своего человека, и только к нему идут на руки по первому зову. Устроившись поудобнее на длинных ногах ривейни, Фогги крепко обнял Разу, положив подбородок на плечо и уткнувшись носом в смуглую шею. Прижал к себе, как самое ценное, что было в этом мире. Впрочем, почему "как".

И я считаю, мы неплохо справились. Партнёр. И он погладил большим пальцем тихо щёлкающую щетину на щеке наёмника. — Отлично справились, — подтвердил Фогги, по-кошачьи потершись щекой о руку. Вышли из переделки живыми, друг с другом и весомыми перспективами. С точки зрения Фейна, это была отличная неделя по результатам, которую он был бы не прочь повторить... после определенного времени, заполненного ваннами, кофе, удобными кроватями, интересными книгами и прочими благами цивилизации. - Знаю. Я сам малефикар. "А шуму-то было в трюме", — мог бы сказать марчанин. Но не сказал, потому что знал: всему свое время. Большую часть вещей в этом мире нельзя торопить. Мысль, что не поделился сразу, обдавала холодком, конечно, но... Фейн был большим мастером принятия. В том числе, того факта, что всему свое время. Как говоришь про демона и словно винишь меня за то, каким я был слабым, что не справился с одержимостью. И вот теперь ещё наказываешь своими ранами. — Ты и правда не понимаешь меня, любовь, — констатировал Фогги, обнимая ривейни и привлекая на плечо лохматую голову хорошо затверженным жестом. Принялся наглаживать сильную руку от плеча к локтю, будто успокаивая. — Не родился еще маг, который может в одно лицо противостоять высшему, и я это прекрасно знаю. Я вскрыл себе вену не потому, что мне дохрена это нравится. И уж тем более не для того, чтобы наказать тебя за то, что мне пришлось понервничать. На последних словах слегка фыркнул и скривился, мол, придет же в голову. — Я просто не хотел допускать, чтобы Доминик Квинт отправился к праотцам под каким-то кустом в жопе мира после того, как спас этот мир в его настоящем виде. И, вероятно, нас вместе с ним. Да, он сделал это не ради нас, и вообще, он тевинтерская сволочь чистой воды, которая уже дала мне понять, что нашу встречу в Минратосе, буде таковая состоится, я не переживу. Фейн улыбнулся, осознав, что тоже не поделился. Хотя в его глазах это имело несравненно меньшее значение, чем посвящение ривейни в новую школу магии. — И мы действительно мало говорим, — сделал вывод марчанин, запечатлев поцелуй на спутанных кудрях. — И мало знаем друг друга. Но мы и знакомы всего неделю, Раза. Поэтому все успеется. И все будет хорошо. Пока мы оба этого хотим. Все больше переходил на шепот, бархатный и ласковый. Успокаивающий.

- Хорошо это или плохо, но к тебе невозможно привыкнуть. — Это значит, что тебе не будет скучно со мной, — все с той же усмешкой отозвался Фейн, следуя за широкой спиной, обтянутой эльфийской рубашкой. - Я свободен от оков, но теперь не знаю, нужен ли я на Ривейне. Смогу ли вообще установить связь с духами. И, - он пошевелил пальцами, и между ними возник малюсенький чёрный смерч. Пепел. - И захочу ли. А теперь.. и не успею, - он вздохнул. - Я хочу, чтобы он был у тебя, родной. Фогги взял на ладонь безделушку цвета солнечного отблеска, наклонил руку в одну сторону, в другую. Неполированное человеческой рукой золото под любым углом оставалось таким же. Что-то ему это напоминало. Марчанин застегнул цепочку на шее и заправил за воротник куртки, чувствуя, как сплетение змей уютно легло в вырез светлого одеяния, как мгновенно напиталось теплом тела. Взял руку Разы в свои, как в створки раковины, защищающие жемчужину, машинально огладил большим пальцем. — Если захочешь, их можно будет добавить. Все, что для этого нужно — хороший формари, — заметил он, скользнув взглядом по ривейни и задумчиво всматриваясь в городские стены, видневшиеся поодаль. Совсем рядом. Вздохнул, опустил голову, рассматривая не сплетенные, но соединенные руки. — Наверное, я хочу сказать "не зарекайся"? Пока есть новый день и пока ты дышишь, многое может решиться. Многое может измениться. Многое можно сделать, если продолжать идти. Это только вопрос выбора, любовь, а в своих выборах ты свободен. Всегда был свободен, mi rivaino. И я обещал идти рядом с тобой, пока ты будешь этого хотеть. Потому что люблю тебя, Раза. Яркий карий взгляд, будто заклинанием, притянулся к темному агатовому. Фейн чуть наклонил голову, всматриваясь в любимое лицо и будто заново запечатлевая каждую черточку в памяти. — Твою свободу, твою переменчивость. Твое упрямство и твою уступчивость. Милость и ярость. Твой смех и твой огонь. То, что в тебе есть всего понемногу, твою непредсказуемость и неудержимость. То, что ты можешь быть кем захочешь. Я восхищаюсь тобой, любовь. Лукаво улыбнулся, отпустил руку пироманта и шаловливо тронул, играясь, цветастое перышко серьги. — Но к резаным венам ты относишься пристрастно. Это просто кровь. Инструмент. Не из тех, которые можно использовать бездумно, но тем не менее. Он всегда хорошо представлял себе последствия своих действий, даже если не докапывался до побуждений.

- Идём со мной, - ривейни встал и поманил Фогги пальцами. Было видно, что боль ещё терзает его, но выражение лица смягчилось. - Мне нужно тебе что-то рассказать. — Ну идем, — Фогги поднялся на ноги. Зелье развеяло туман и смыло черные точки, пляшущие перед глазами, мир снова был четким и ярким. - И да.. не подавай этому ривейни идеи, - карие глаза озорно блеснули. — Ты еще не привык к тому, что я ничего не говорю необдуманно? — усмехнулся, следуя за ривейни.

- Это последний раз, когда я позволяю тебе калечить себя ради кого-то. И последний раз, когда я позволю причинять мне этим боль, - произнес ривейни, глядя темными глазами в карие. - Мне мало, и я не хочу делиться. Хочу тебя всего. До последнего дыхания и до последней капли крови. Если ты мой, то ты мой, Gatito. Раза достал зелье из кармана и положил на траву рядом с Фогги. - И за радость быть с тобой я не буду платить болью. Позаботься о своей ране. — Тогда позаботься о том, чтобы больше не становиться одержимым, — все так же спокойно отозвался Фогги. — Или, по-твоему, мне не было больно, когда ты уходил в элювиан, будучи лишь оболочкой? Твое здоровье. Марчанин осушил их последнее на троих зелье, чувствуя сладковато-терпкий травяной привкус, ставший слишком уж знакомым за последние дни. Гулять так гулять. Главное, не привыкать. Облизнул губы. — И нет, это так не работает, m’fhíorghrá. Я твой, потому что сам это выбрал. Потому что хочу быть твоим. А не потому что ты привяжешь меня к кровати и завернешь в мех, чтобы на мне не появилось ни царапины. Но мои ошибки и мои долги останутся моими. А твои — твоими. Боль возьмет свое за радость в любом случае, рано или поздно, так или иначе. Такая вот сделка. Еще не поздно из нее выйти. Дернул бровью, но взгляда не отвел.

- Тебе нравится растирать меня, признай, - через боль в медленно срастающихся ранах улыбнулся маг и здоровой рукой погладил щеку Фогги. Кажется, он еле сдерживался, чтобы не прижать марчанского кота к груди, но проклятущие раны стягивались слишком медоенно. Раза посмотрел на Ги. - Спасибо вам, парни, что не бросили. Покрутил патлатой головой. - Не бросили где, кстати? Это.. город? Карие глаза загорелись. Встретились взглядом со взглядом Фогги. - И. Там. Есть.. - чеканя каждое слово так, словно выжимал до отказа оргазм, пропел ривейни. Улыбка его, слабая и бледная, становилась шире и шире. — Это Алам, любовь, — усмехнулся Фейн, сдерживая желание рассмеяться в голос. Раз приоритеты в порядке, значит, будет жить. — И да, там есть. Ублюдок ты, - сказал тихо и отвернулся. — Какой есть, — тихо отозвался Фейн, пока из резаной раны вытекали жизненные силы, обещанные другому. — Но твой.