Grey_vi_Ory

- Мягкие лапки, в лапках царапки, - тихо промурчал и коснулся губами воздуха у самой шеи. - Всегда думал, что это про тебя, мечник. Белого, пушистого и смертоносного. Фогги усмехнулся. Он выстроил свою работу таким образом, что необходимость извлекать кинжалы из ножен, если таковая появлялась, была признаком того, что что-то пошло не так. Где-то расчет был неверен. Где-то не повезло. Убивать он не любил, особенно тех, кому просто не повезло оказаться на его пути. Смерть — полное отсутствие выбора, а потому не нравилась уважавшему свою и чужую свободу марчанину. - Какие выберешь? Пойдёт мне серебряный хрустальный вечер или густая бархатистая тьма? Хочу, чтобы этот момент был связан с тобой. С твоим решением. — Бери серебро, — посоветовал Фейн. — Люблю контрасты. Мало что констрастировало сильнее, чем они сейчас.

В большой амфоре с вином. В большой амфоре или на дне жертвенного кубка с кровью. - Хм. Смотри, какие, - Раза вытянул подбородок в сторону парных колец-когтей, выполненных в сильверите и веридии. — Агрессивные? — улыбнулся Фогги, полуоборачиваясь. Ривейнский дракон был верен себе. И все более драконист.

- Мы её берём, - Раза нетерпеливо перебил торговца. Тёмные глаза блестели очередной взбалмошной задумкой. Но какой? Раза и змеи. Змеи и Раза. Вечный тандем, пылающий и восстающий из пепла. Гибкие чешуйчатые питомцы, припечатанные руной. Змея вселенской цикличности сделала еще один оборот и раздумывала: обвиться спиралью, знаменуя новое начало, или прикусить хвост, повторяя круг? В конце концов, кто знает, огненный Малена тоже когда-то был лишь маленьким виспом. - И ещё я хотел бы сделать заказ на комплект драгоценностей. Парный, - взглянул на Фогги и тепло улыбнулся. Голос смягчился до просьбы. - Но это уже наедине. Как и обещал, наемник примирительно поднял руки, мол, я не слушаю и не вмешиваюсь, и отвернулся к стойке с сильверитовыми украшениями, перебирая тяжелые перстни с воронением. Развлекайся, любовь. Мы же за этим сюда пришли? Наслаждайся.

- Белый и пушистый, значит, - многозначительно оценил новый наёмничий образ, властно (наряд обязывал) притянул рукой к себе за талию и поцеловал в тёплый висок. Ритуалы важны. — Ни в коем случае, — усмехнулся марчанин. Лукаво глянул в обсидиановые глаза и уточнил: — Ну, или по особым случаям. Оценил облик ривейни, который будто родился и вырос в Тевинтере со своими уверенными повадками, утонченной вычурностью единственного украшения и тщательно продуманной темной волной блестящих волос. Оценил и контраст со своей собственной одеждой, которая, напротив, была глотком свежего воздуха после необходимости не выбиваться из общего стиля верхушки минратосского мира. А еще оставил заметку в памяти, идею, которой следовало воплотиться в ближайшее время. Делегировав скучные рутинные дела рабам, ривейни взял своего мужчину за руку, позвал мальчишку-эльфа для подхвата купленного и прогулочным шагом вместе с Фогги пошёл на главную торговую площадь базарить чужие деньги. Наряд всё ещё обязывал. Наметанный глаз наемника, искавший конкретную вывеску среди всех трудов наемных художников, быстро нашел требуемое: искусно окованное украшение над тяжелой арочной дверью, с гномьими рунами и вплавленными тонкими щипцами. Сама же дверь была из толстого темного дерева, обитая полосками стали. Вполне возможно, гномья лавка могла выдержать набег порождений тьмы не хуже, чем каменные ворота в тоннелях Кэл-Шарока. Ну, или таков был исходный замысел, как минимум. Их встретил хозяин, судя по богатому, вычурному доспеху. Пожилого гнома уже догоняла старческая худоба, но броню он носил уверенно и держался с достоинством. Сдержанно, без суеты поклонился, приветствуя клиентов. — Avanna, messiri. Чем могу помочь? У нас найдется все, от нагрудников с тронутой Тенью чешуей виверна до украшений, которым позавидую на балу в Халамширале. — Avanna, — поклонился в ответ Фейн. — Я ищу... — он подошел чуть ближе и едва слышно что-то произнес, глазами указав на Разу. — Найдется у вас такое? — Разумеется, мессир, — гном удалился, чтобы вернуться с плоским свертком темного бархата. — Благодарю, — марчанин принял принесенное, что пока являлось тайной, и повернулся к Разе. — Я подержу это, мессир, с вашего позволения? — улыбнулся, ловко расстегнув замочек змеиного украшения. Это вам не рыжеволосых волшебниц освобождать от чокеров посреди горящего кунарийского лагеря в джунглях. Детская задача, почти как расстегивать крючки на корсете. Подведя ривейни к ростовому зеркалу, развернул дорогую ткань, которая хранила еще более дорогое содержимое. Блеснуло солнцем золото в ярком свете магических ламп: товар в лавке показывали лицом. Смуглую шею охватила тонкая кольчужная полоса, тянувшаяся к широким плечам, которые надежно укрыли яркие металлические чешуйки. Каскад тонких цепочек лег на грудь, полуоткрытую глубоким воротом алой рубашки. — С черным шелком будет тоже неплохо, — оценивающе прищурился на зеркало. Или вовсе без него, но это уже было не для посторонних ушей. — Подходит, — кивнул владельцу. — Возможно, мы присмотрим еще что-нибудь. Возможно, стоило спросить мнения второго мессира, но он сам заявил, что одобряет вкус своего спутника. И потом, тратить деньги, так обоим.

Легко было заметить, что нравилось ривейни больше. Прости, дракон. Мнения дракона, впрочем, никто не спрашивал. Да и рубашка продолжила страдать по мере того, как золотого и послушного продолжили омывать, поднимать на ноги, подавать руку для возвращения из воды на каменную твердь. Не сказать, что марчанина это каким-либо образом беспокоило. — Я взял на себя смелость кое-что тебе подобрать, — сообщил, пока осушал бронзовую кожу мягким полотенцем, в которое можно было без труда закутать широкоплечего ривейни с головы до ног. Кое-чем оказался сменный комплект одежды, состоявший из шелковой рубашки, цвет которой при дневном свете был подозрительно похож на цвет того самого десертного драконьего вина, и привычных для Тевинтера черных штанов. Впрочем, вещи для Фогги обнаружились здесь же, рядом. Судя по всему, практичный и предусмотрительный прекрасно знал, чем закончатся водные процедуры для его рубашки. И в покои, где был накрыт обеденный стол для двоих, наемник вышел, контрастируя со своим спутником что по цветовой гамме одеяния, что по стилю: максимально простому и безыскусному в противовес тому, что ценила современная тевинтерская мода. А после того, как двое утолили голод, их ждал водоворот удовольствий и диковинок, которые был готов предложить богатый портовый город на стыке нескольких миров.

- Ты всегда можешь намекнуть мессиру на щедрые чаевые, - подсказал ривейни. — Зачем так мелочиться, — усмехнулся Фогги. С тихим мелодичным звоном края бокалов соприкоснулись, знаменуя согласие со сказанным и скрепляя тост. Чуть пригубил вина, отставил бокал на каменный пол у ванны, а потом притянул ривейни к себе, одной рукой обняв за спину, а ладонь второй утвердив на густых мокрых волосах, собранных на затылке. И долго, вдумчиво, оценивал, как сочетается послевкусие благородного имперского напитка со вкусом красивых жарких губ. — И правда, превосходный букет, — дрогнул уголок рта в улыбке, когда марчанин в изрядно подмоченной рубашке вернулся к своему занятию. Омовение следовало довести до логического завершения, пока вода в ванне не остыла.

- Хороший выбор, - сдержанно оценил мессир. Ни о содержимом бутылки, ни о марке Раза не имел ни малейшего представления, но! В ванной комнате было темно, в руках Фогги держал темную бутылку. Все гармонично и четко выверено. - Судя по виду могу предположить, что название марки связано с кровью, драконами, пролитыми слезами и выжженной землей. — Насчет дракона ты угадал, — хмыкнул Фогги. — Тевинтер же. Неторопливо вскрыл бутылку, наполнил бокал жидкостью, которая слабо блестела в неверных отблесках огоньков и казалась такой же черной, как глаза ривейни. Передал бокал Разе, налил себе второй. Поставив бутылку на полку с притираниями и прочей косметической алхимией, сел обратно на скамью, вдохнул винный букет. — Понятия не имел, что мои услуги еще и оплачиваются, — заметил. — Ты хотел тост?

- Марку на твой вкус, любимый, - отзеркалил фразу, которой Фогги давал распоряжение рабам насчёт обеда после купаний. - Только мне что-нибудь сладкое или полусладкое. – Как пожелает мессир, — промурчал в ответ марчанин, запечатлевая поцелуй на тыльной стороне ладони. - Там, наверное, вино уже.. э-э.. стынет.. - попытался чуть отвлечься, но получилось так себе. Фогги чуть наклонил голову, любуясь блеском глаз и румянцем, который не мог разглядеть в полумраке, но о котором знал: слышал в легких изменениях музыкального голоса, видел в едва уловимых движениях, ловил во взгляде. И как же было приятно одновременно баловать ривейни и вгонять в краску — того, кто без тени стеснения заваливал его на спину в открытом зале, но отчаянно пытался держать марку в полутемной ванной, где не было никого, кроме них. — Конечно. Мои извинения. Аккуратно опустил стройную лапку обратно в душистую теплую воду и поднялся с места. — Не скучай, — озорно подмигнул. Вернулся и правда быстро. С темной тяжелой бутылкой и покачивая двумя бокалами, чьи ножки были зажаты меж пальцев.

- Знаешь, это замечательный девиз, - без шуток восхитился ривейни. Чуть вытянул шею, заглядывая за края глубокой ванны. - Тут нет вина? Я бы поднял за твои слова бокал. — В соседней комнате есть барный шкаф, — отозвался Фогги. Тот, кто проектировал особняк, знал, что после омовений не захочется ничего, кроме как лежать и наслаждаться напитками. — Я принесу быстрее, чем звать и ждать раба. Какое ты хочешь? - Конечно, славный мой. Сначала дело. Сначала мы и наш заслуженный отдых, - тем не менее, охотно согласился. Провёл кончиком пальца по мерцающему в свете виспов бортику ванной. - Ты не возражаешь, если я возьму подготовку нашего свидания на себя? Хочу тебя потом.. ить. И удивить. Может, даже наконец-то прикопать. В первый раз затрахать до смерти не получилось, но я обещаю стараться.. и пытаться.. - пальцы мазнули ушко Фогги ласковым поглаживанием, когда тот вновь склонился над блестящим смуглым коленом. - До полной окончательной победы. — Вообще, я имел в виду визит к моему человеку в Марке, — расхохотался Фейн, — но твои приоритеты мне нравятся больше. И нет, не возражаю. Полная свобода действий, любовь. Если мы куда-нибудь за чем-нибудь пойдем и тебе нужно будет, чтобы я отвернулся ради сохранения интриги — пожалуйста. Почтительно склонился лбом к колену, произнеся "все для вас, мессир" на тевене.

- Я предлагаю варианты, - возразил ривейни с проказливой улыбкой. - И не ты будешь работать, а мы. Кто же твой кинжал чарами обмажет. — Мы, — улыбнулся Фогги, смакуя все еще непривычное слово. — Если не понравится, никто нас не удержит. А если понравится, никто не остановит. О, это упоительное чувство полной свободы и начала новой дороги под ногами. И весь мир впереди, открыт и ждет. Мир, чудеса которого можно разделить на двоих и дарить друг другу. - Тогда там рецепты вечной потенции и вечной молодости, - уверенно заявил Раза. - Никогда не поверю, что эльфийские боги не трахались на этих своих алмазах. Марчанин расхохотался. — Тогда выходит, что их память почтена как полагается. Ну или они оценивали древних по своей приземленной мерке, но человечество занималось этим испокон веков. - Но вообще ты прав. Мы в Аламе. У нас отдых. А у меня самый прекрасный муж, которого можно пожелать. Да еще с такими увесистыми сферами, - вновь засмеялся и брызнул игриво на Фогги водяной пылью с пальцев. Фейн смешливо фыркнул, то ли на шутку про сферы, то ли на чужое хулиганство. Потянул на бортик ванны стройную ногу, намыливая и разминая икры и стопы, не удержался и приложился губами к колену. — Тогда сначала дела, потом Орлей. А дальше по обстоятельствам? — на минуту поднял взгляд от своего очень важного занятия к лицу ривейни, которое очерчивали теплым светом огненные светлячки.

- В мире не так много империй, в которых можно выгодно работать. И не так много мест, где раскрепощенность - это стиль жизни. — В мире не так много империй, в целом, — фыркнул Фейн, намыливая бронзовую кожу и время от времени легкими нажатиями прося пироманта то выпрямиться, то повернуться. — Еще должен заметить, что мы от вопроса, а не толкнуть ли сферы в Орлее, перешли к вопросу, как я буду там работать. А ведь мы, напоминаю, все еще в Аламе. Мысль ривейни стремилась вперед быстрее, чем гонимые ветром листья. А еще в мире было не так много государств, где маг может жить открыто. Конечно, это не всегда становится непреодолимым препятствием, но все же. — Вроде бы Рис говорил, что это какие-то научные записи, — пожал плечами марчанин. — Типа магической алхимии или вроде того.

— Слушай.. а ты не думал предложить одну из сфер кому-нибудь в Орлее? Кругу Магов или Церкви. Вряд ли они откажутся от диковинки, на которую и в Тевинтере спрос. Заказы на новые вещицы могут дать. А если что учудят да подорвут себя, то нам это только на руку. Явишься к своему магистру и доложишь об успешном саботаже, - не открывая глаз, Раза с несильно плюхнул ладонью по воде, пародируя тот самый взрыв. - И не забудь, что у нас еще эльфийские фразочки есть. Их бы еще куда пристроить. Ладони марчанина аккуратно отжали чистые влажные волосы. — Нууууу, — Фейн машинально огладил темноволосые виски. — Много факторов здесь. Во-первых, я бы не брался делать прогнозы насчет того, что они знают о сферах и знают ли. Во-вторых, маги Южного Тедаса контролируются храмовниками, считай, Церковью, а Церковь консервативна. Они даже хирургию считают чем-то сродни магии крови. В-третьих, громкие события никогда не на руку. Это все равно что разворошить пчелиный улей. Не знаю, любовь. Возможно, я просто не слишком высокого мнения об Орлее. О Церкви точно невысокого. Марчанин коротко рассмеялся. — Эльфийские фразочки было бы неплохо сначала расшифровать. Хотя я не представляю, как. Специалист по древнеэльфийскому сейчас... даже не представляю, кем должен быть этот человек. Возможно, кем-то, кто на короткой ноге с духами. Навскидку — загнать их в Дарсмуде в обмен на рандеву в башне Круга? Фейн задумчиво поводил кончиками пальцев по воде, шутливо стряхнул брызги на без того влажную грудь ривейни и потянулся за мылом.

- Я хочу поехать с тобой в Марку. И оттуда в Орлей. Мальчишки славные, хоть и сумасбродные. С Ги я подружился. И он же столичный паренёк? Попросим, чтобы показал нам достопримечательности. Может, даже на кого толкового нас выведет. Зажмурился котом, когда пальцы умелого марчанина стали выдавливать усталость из блестящих влагой и бронзой плеч. - Про Орлей много занятного слышал. Политика, интриги, враждующие аристократы. Маски, мода, свободные нравы. Бруно мне рассказывал. У нас был секс от случая к случаю, но вообще он друг, очень хороший друг с Лломерина, сам беглец из Вал Руайо. Художник. Расписывал для меня Жозефину, - Раза широко и тепло улыбнулся, вспоминая их последнюю встречу и лихую дуэль на крепких длинных.. кистях. Брызги, брызги на лице и на груди. А потом - собеседование с капитаном Тилани и просьба взойти к нему на борт. Да уж, как много времени прошло, сколько всего изменилось. - Хорошо бы и к Бруно заглянуть. Я оставлял у него скопленные деньги, которые откладывал на выкуп Эзры. Их немного совсем, так что.. можно и не заглядывать. Хотя бордели на Лломерине отпад. — Тогда поедем, — улыбнулся Фогги. Отсюда можно успеть попасть на один из кораблей до Вирантиума, снять оставшиеся деньги, оттуда через Неварру в Киркволл. Говорят, в Неварре потрясающая осень. А от Киркволла до Вал Руайо морем рукой подать. А дальше посмотрим. К Бруно заглянем, если захочешь. Проведешь мне экскурсию по Лломерину. А что касается сфер, пока они не заряжены, это просто большой и круглый кусок древнего стекла. Конечно, с зарядом, пусть и частичным, они представляли бы большую ценность, но это и опаснее. К тому же, у нас нет под рукой высшего демона или количества лириума, которым можно с годик кормить храмовничий отряд. Чему я, признаться, рад. - Оооох.. спасибо, любимый. Я буду не.. ооох.. я, если не порадую тебя чем-то волшебным за всё это. — Ты волшебный и радуешь меня, все сходится, — коротко рассмеялся Фейн, передвигаясь от изголовья ванны к боковой стороне, чтобы ковшом черпать воду и осторожно смывать мыльную пену с волос, ладонью отгораживая лоб, чтобы не попало в глаза, пусть и закрытые.

- Но я не жалею, что вышло иначе. Долог путь, но этот дом явно больше комнаты. И руки у тебя волшебные, любимый. — Хорошо, что не жалеешь, — улыбнулся Фогги. — Это поставило бы меня в неловкое положение. А основное, значит, сбылось, мысленно хмыкнул. Алам, свет, ванна и чьи-то руки на чьем-то теле. Сам тоже не жалел о развороте ролей, особенно учитывая, что сам его и инициировал. - Да, хочу, - слова давались легко, выскальзывали невесомыми птицами из клеток едва оформившихся мыслей. Вода расслабляла, руки на плечах направляли. - Что будешь делать со сферой, которую нашёл? Тебе угрожал магистр? Чем предложишь нам заниматься дальше? Где жить? Помял зубами нижнюю губу, обдумывая главный вопрос. - Пойдёшь со мной на второе свидание? — На самом деле у нас две сферы, — просветил Фейн, чьи ладони с каждым мягким кругом погружались все глубже под воду, неспешно скользя по горячей коже. — Вторую отдал мне Дамьен за будущую помощь со сбытом его доли найденного. Что буду делать? Ну, это артефакт огромной силы, ты сам видел, что она чуть не сделала с Аргусом, да и Анарис неоднократно давал понять, насколько они редки и значимы. Так что ни один здравомыслящий магистр Тевинтера не откажется иметь такой в личном владении, а у меня есть выход к двоим из них. Но мне пока нельзя в Минратос. Первая причина — та, по которой я оказался на Сегероне изначально. Вторая — Квинт. Он настоятельно рекомендовал мне больше не работать в тевинтерской столице, потому что ему не по нутру знать, что где-то неподалеку обретается человек, воочию наблюдавший его похождения здесь. Перестраховывается. Оставлять подобные рекомендации совсем без внимания нельзя, хотя и полностью им следовать... необязательно. К счастью для нас, мы можем не торопиться от них избавиться. Деньги есть, денег с избытком, в валюте, в драгоценностях. Можем делать что хотим. Дальше следовала практическая часть ответа, а ладони поднялись обратно и теперь массировали руки, лежавшие на бортиках ванны. От плеча к локтю и обратно, с легким нажимом, неторопливо. — С Сегерона ближе всего Тевинтер, Антива и Ривейн. В Тевинтере, кроме столицы, делать нечего, а столица пока для меня закрыта. Антива... довольно бесполезна для работы, потому что связи там нужно поднимать с нуля, и это подразумевает подмять себя под Воронов. Остается твой Ривейн. Помнится, у тебя были на него планы. Еще есть вариант добраться до Марки, сбыть имущество Дамьена и выплатить ему результат в Вал Руайо. Это дольше по времени, но есть шанс увидеть Орлей, да и в Марке я найду что тебе показать. Где жить? Ну, пока есть деньги, крыша над головой нам обеспечена. Если ривейни имел в виду нечто другое, то он явно остался непонятым. Видимо, концепция постоянного жилья все еще плохо укладывалась в марчанской голове. Руки надавили на плечи, погружая Разу чуть глубже в воду, чтобы намочить волосы до самой линии лба, затем потянули обратно. Перебирая одной рукой шевелюру, распавшуюся на отдельные плотные мокрые пряди, Фогги полуобернулся к полке с косметическими снадобьями, наметанным глазом выбирая нужное. Откупорил бутылочку с мылким бальзамом, который резковато, но приятно пах дикими травами и морской солью, пролил немного на темные кудри и принялся массировать кожу головы, превращая густую жидкость в мыльную пену. — И да, — будто вспомнил, что забыл ответить на последний вопрос. Или не забыл, а нарочно оттягивал момент ответа, подлец. — Разумеется, я пойду с тобой на второе свидание.

- Всё тебя сегодня тянет вес мой ощутить, - проницательно заметил Раза. - В воду сам войду, а ты любуйся. — Я предлагаю варианты, — возразил марчанин. Любуйся так любуйся. За ним не заржавеет. Смотреть, как светлячки, рожденные умением неизвестного (но красивого в своих знаниях) формари и рожденные талантом пироманта, бросают разноцветные отблески на бронзовую кожу, как подсвечивают завитки непокорных кудрей, как отражаются огоньками в озорных глазах. Как гибко двигается, лениво потягивается сильное тело, украшенное ривейнской краской, хаотичными тенями — и более ничем. Темнота ему шла, и Фейн невольно усмехнулся многозначительности случайной мысли. - Теперь можешь притопить. И делать со мной всё, что пожелаешь. — Что пожелаю? — дернул бровью марчанин, садясь в изголовье ванны на ту самую высокую скамью. — Тогда начнем, пожалуй, с этого. Закатал рукава рубашки, и на плечи ривейни легли теплые, пока еще сухие ладони, разминающие напряженные после долгого плавания плечи и шею. — Ты еще о чем-то хочешь меня спросить? — после недолгого молчания произнес Фогги, наученный откровениями ривейни и собственными наблюдениями, что разговаривать друг с другом побольше им не помешает.

Сокровище дрыгало ногами и заливисто смеялось, пока его тащили мыться. Счастье, обожание, восторг, веселье и теплотеплотепло распирали изнутри, грозя превратить одного стройного ривейни в округлое и очень яркое солнышко. Сумрачной и немного торжественной обстановке дорогого тевинтерского особняка как раз не хватало солнечного веселья. Для баланса. Мелькнула и пропала, не успев до конца оформиться в сознании, мысль о еще одной зримой отметке, на память об этом моменте, наполненном чистым и ярким, как золото высшей пробы, счастьем, и на память о разговоре, который ему предшествовал, и о выборах, которые в этом разговоре прозвучали. Пропала, но не растворилась, ожидая своего часа где-то за гранью памяти. - Да. Раздень меня, - потребовал, блестя глазищами, пока стройная нога сгибалась и разгибалась в колене, поглаживая стопой тахту. — Тогда вставай, — рассмеялся Фейн, снова взяв Разу за руки и потянув на себя, поднимая ривейни на ноги. — Трудно снимать с тебя что-то, пока ты на этом лежишь. Неспешно распутал вышитую ткань, бросил на тахту. Сверху свернулась червонной змейкой толстая цепь, брошенная столь же небрежно, словно на ее стоимость не могла прожить пару месяцев целая семья. Последними просыпались кольца, слабо звеня, пока их неспешно стягивали с красиво очерченных пальцев, меняя каждое на поцелуй. — В воду сам пойдешь или тебя все же притопить? — тихо спросил марчанин, не спеша сокращать дистанцию и отпускать руки.

- Поэтому.. не допускай даже мысли, что я жертвую чем-то ради тебя. Пока ты есть, я хочу становиться мудрее, сильнее, своевольнее, - улыбка тронула губы, а в глазах полыхнул лукавый огонек. - Для себя хочу становиться лучше. Для тебя. Для нас. Крылья мои. — Хорошо, — только и сказал, улыбкой подкрепив согласие. Провел по смуглым загорелым рукам, поддерживая ладонями, затем опустил и мягко завел назад, обнимая себя за бедра. Снова скользнул взглядом по яркому отражению в зеркале, любуясь. - А теперь, - Раза обернулся и коротко поцеловал любимого в край губ. - Покажи мне ванную и притопи уже в ней, пока я не разрыдался у тебя на плече от осознания своего счастья. — Я могу лучше, — усмехнулся марчанин и без предупреждения подхватил закутанное в яркую ткань сокровище на руки. Невзирая на возможное присутствие слуг и возможные же протесты, донес до выложенной шершавым камнем ванной комнаты, в которой окна были зашторены и царил полумрак, разгоняемый только слабым мерцанием разноцветных тевинтерских "светлячков". Хмыкнул про себя: персонал виллы явно отлично разбирался в том, как устраивать своих клиентов. Бережно опустил ривейни на заложенную подушками и покрывалами тахту, сел на краешек ванны, поболтал в воде кончиками пальцев. Задумался на секунду и вылил туда еще пару ковшей парящего кипятка из бронзовой бадьи рядом. Поднявшись, обернулся к ривейни, сделал приглашающий жест. — Прошу, мессир, — пытался выдержать серьезный и почтительный, услужливый тон, но сам по себе расплылся в счастливой улыбке, как только обернулся на ненаглядного. — Или вы желаете помощи с облачением?

- Ты так часто это повторяешь. Мне определяться, пока я желаю, если будет нужно. Твои долги и ошибки. Словно разделяешь нас. При этом говоришь, что сам решил быть рядом. И я благодарен, и я верю. Но почему-то кажется, что я тебя держу. Воли не даю. И ты всё ждёшь, когда я решу, что ты мне больше не нужен. Наконец-то оторвался от созерцания пустого зеркала и повернулся к Фогги. Тихо спросил: - Я держу тебя, родной? — А мы и есть два разных человека, a mhuirnín, и это прекрасно, — спокойно откликнулся Фогги. — Мы не два раба, склеенных в одно магией крови. И меньше всего я хочу, чтобы ты жертвовал хоть частью своих желаний и стремлений, оглядываясь на меня. "Никого не теряй ради меня. Особенно — себя", — говорил ему, пока пробирались сквозь джунгли, и готов был повторить столько раз, сколько потребуется. Сделал шаг вперед, взял руки ривейни в свои. — Ты не удерживаешь меня, Раза. Ты меня любишь, — прозвучало с бесконечным теплом, но и бесконечной же уверенностью. — И ты не лишаешь меня воли. Ты первый и, наверное, единственный человек, с которым я захотел променять свободу одиночки на свободу того, кто любит и хочет быть с тем, кого любит. Но это все еще свобода. Фейн мягко улыбнулся, наклонил голову, глядя в беспокойные темные глаза. — Я ответил на твой вопрос?

- Пройдёт время, и даже эта красота увянет. Пройдёт время, и придётся тратить весь свой внутренний огонь на то, чтобы высекать себе место в мире. А где будет оно, это место? Ты уже об этом думал? — Ты неправильно ставишь вопрос, — все так же бархатисто прошептал Фогги, круговыми движениями оглаживая плоский загорелый живот. Подушечки пальцев под горлом ривейни очертили края теплой ямки и заскользили туда-сюда по изящным ключицам. — Не увянет, а изменится. Но красота остается красотой, mi rivaino. Расплел объятия и, удерживая молодого пироманта за плечи, отступил и выпрямился, скрывая свое отражение за широкоплечим силуэтом в зеркале. Оставил присутствие за спиной невидимым, но ощутимым. Будто дух-хранитель, ну, или демон. — Если ты про свое место в мире, то только тебе с ним определяться. Я-то не пропаду, буду рядом и поддержу, сколько будет нужно и если будет нужно, куда бы тебя ни занесло, — пожал плечом. Кажется, он уже что-то такое говорил. Отпустил ривейни окончательно и, улыбаясь уголком рта, прислонился к стене. — Честно сказать, в данный момент, я думаю о том месте в этом доме, где остынет приготовленная для тебя ванна. И о высокой скамье рядом с ней. Фейн всегда предпочитал концентрироваться на настоящем, чем детально продумывать будущее, которое все равно определит себя само.

Взлохматив спутанные волосы и небрежно зачесав их пальцами назад, золотой ривейнский мальчик отправился на поиски своего марчанского покровителя. Без сопровождения. Знал, что наверняка заплутает, но хотя бы освоится с направлениями в доме. Если бы марчанский покровитель узнал о своем новом статусе, он бы сначала немало охренел, а потом долго и неприлично хохотал бы. Но, пребывая в блаженном неведении, он наслаждался кофе и сигаретой, лениво обдумывая факт наличия в доме кальяна, деликатно выглядывавшего из-за кресел рядом с кофейным столиком. Под белой рубашкой очерчивались контуры золотого ривейнского медальона. - Ты похож на книгу, любимый, - сходу заявил, указав на белые края. - А это страницы с уголками. Так и ждут, чтобы кто-то послюнявил палец и.. перелистнул.. — Святотатство, — фыркнул Фогги, с удовольствием и без стеснения очертив взглядом новый облик Разы с головы до ног. А когда ривейни застыл перед зеркалом, ткнул самокрутку в пепельницу, поднялся и стал позади, обвивая смуглый торс руками и прижимаясь к спине. — Видишь, какой ты красивый, — шепнул на ухо, не отрывая взгляда от зеркала, где отражались уже двое.

- ..чуть позже, - подхватил тот, обменявшись взглядом с Фогги. - А пока что принесите мне во двор что-нибудь для опоясаться. Желательно, поярче. — Для мессира позже, — внес коррективы Фейн. Управляющий кивнул и исчез: вскоре из коридора прозвучал его негромкий уверенный голос, раздающий приказы слугам. В бассейне рыбы не водились. Зато теперь водился котик. Морской. Особой ривейнской породы. Шустрый парнишка-эльф, принесший во двор требуемое облачение, и острым ухом не повел. Либо водоем для этого и предназначался, и потому и был скрыт во внутреннем дворике, либо особняк тевинтерской аристократии и не такое видел на своем веку. А второй мессир испарился в недрах дома.

- Ладно, ты прав. Гулять, так гулять! - Берем, любимый. Жду не дождусь, чтобы потоптаться лапами по всем кроватям в этом гнездышке, - а вот и план десятидневных мероприятий начал проявляться. — Как правило, — с легкой усмешкой согласился наемник, не питая ложной скромности касательно своего здравомыслия. Очерченному силуэту десятидневных мероприятий лукаво подмигнул и пробормотал: — А как же соблазны большого города. В конце концов, здесь были рынки, лавки, таверны с их бардами и их запасами выпивки, виды с крепостной стены, море и много чего еще. А еще у него был огромный выбор книг, которые здесь собирались поколениями и которые за всю жизнь одного человека не перечитать. Прав, очень прав тот мудрый архитектор, который предусмотрел в библиотеке альков с постелью. — Отлично, — двое вернулись к управляющему, обрадовав того согласием и окончательно очаровав накинутой поверх оговоренного суммой для него и вышколенной команды слуг лично. "В честь приятных десяти или не десяти дней впереди", как выразился Фогги. — Какие будут ваши первые пожелания, мессиры? — уточнил тот, лучась гостеприимством и заверив, что весь персонал особняка полностью в распоряжении мессиров. Фейн пожал плечами. — Ванна, две. И обед на двоих. Вино на ваш вкус. Вопросительно глянул на Разу.

- Я даже не знаю, для чего нужны все эти комнаты, - неловко улыбнулся и приложил пальцы любимого к губам. Взглянул поверх. - Но если ты привык к таким условиям, то привыкну и я. Обживу. На сколько дней ты этот дом снимаешь? — Обычно я предпочитаю что-то более компактное и уютное, — пожал плечами Фогги. — Но не после такой недели. Нужно соблюдать баланс мироздания. А что касается привычки... Карие глаза наемника с неподдельной дворянской родословной, до которой ему нынче не было дела, весело блеснули. — Я вырос в трущобах, любовь. Мне в любых условиях удобно. Но ты понимаешь. Пока разговор идет о десяти днях, будет нужно, продлим.

- Как же мне нравится вот так сидеть с тобой. Быть для тебя опорой. Быть для тебя, - он не искал громких слов, но и молчать не хотел. На сердце спокойно и легко. А виновник вот он, сидел и курил, созерцая горизонт. — Будь, если хочешь. Я здесь, — просто ответил, повторяя смысл слов, сказанных несколько дней назад у раскрытой могилы на сегеронском побережье. Много чего изменилось с того дня, а кое-что осталось неизменным. А дальше просто слушал. Слушал и слышал — мурчащую, рокочущую музыку голоса и сердца, — пока вился дым, пока длился момент. Пока он не закончился и не наступил черед других моментов. *** Момента, растянутого во времени и пространстве, пока отряд, еще не разделившийся, но уже рассеянный, добирался до городских ворот и городского приюта. Момента легкой улыбки от новости о щедрости мессира Вирена. Момента для невысказанных слов, которые хотели быть высказанными. На этот раз — эльфу и капитану, у гостеприимных дверей "Обломанного рога". — Кажется, здесь наши пути все же разойдутся, — улыбнулся Фейн обоим. Крушение "Красавчика", долийские ловушки, кунари, воины тумана, тевинтерцы и древние тайны эванурисов бескомпромиссно очертили им общую дорогу, не позволяя отступить на на шаг, а вот портовый постоялый двор, напротив, становился узелком, где множество тропинок-ниточек соединяются, но столько же и убегают в разные стороны. — Во всяком случае, на время, пока снова не сойдутся у стойки. — Ави, Рис, — этим двоим он был без шуток благодарен. Без них не было бы ничего, что подарила ему странная неделя с ее странным путешествием. — Спасибо за все. И удачи во всех ваших будущих авантюрах. Что-то подсказывало, что их еще будет немало. Но мысли наемника уже стремились прочь со скоростью и целеустремленностью снежной лавины. Вперед, искать, цеплять и создавать новые моменты и пить их до дна, то смакуя, то опрокидывая, как чарку за чаркой. *** В банке скептически приняли марчанского посетителя в потрепанной дорожной одежде и с увесистой сумкой за спиной. Но сложная система кодовых слов, открывшая Фогги доступ к его минратосскому счету без помощи магических артефактов, вернула все на круги своя. Клиент с депозитом, на который можно приобрести уютный домик в приличном городском квартале и даже включить в счет пару-тройку эльфийских рабов, есть клиент. Состояние, обретенное милостью Мария и его любовью к чужим, но интересным магическим реликвиям, в очередной раз истощилось. Истосковавшийся по цивилизации Фейн был намерен потакать самым безумным капризам, как своим, так и своего ривейнского спутника. И хрена с два он будет слушать соседей за стенкой и трактирный гул с нижних этажей или ждать, пока освободятся слуги от пожеланий других клиентов. И прав был все тот же Марий, говоря, что марчанин не любит и не умеет быть сдержанным, когда в карманах звенят монеты. Зачем сдерживаться, если можно не? Управляющий небольшого особняка в богатом районе был лучше обучен принимать желающих сорить деньгами, и с готовностью устроил дивной парочке экскурсию. Надежные каменные стены скрывали от посторонних глаз и вообще от посторонних уютный дворик, в котором манил прохладой и голубизной идеальной чистоты водоем. Верхний портик был залит дневным светом и радовал глаз солнечным уютом. Внутри, напротив, было сумеречно и прохладно. Тяжелая роскошь, темное дерево, искусная резьба, но Фогги не ощущал видимое в каждой детали обстановки богатство излишним или кричащим. Коротко кивнул на слова управляющего о том, что в доме полно других спален, если вкусы дорогих гостей не удовлетворятся этой. Заинтересованно дернул бровью, увидев местные термы, которые заботливо содержала пара остроухих мальчишек. И, конечно, одной из основных причин, по которым он захотел остановиться именно здесь, была комната, занимавшая добрых два этажа. — Что скажешь? — уточнил у ривейни, держа любимого за руку, пока управляющий, отпустив представленных слуг, деликатно отошел, чтобы дать мессирам возможность посовещаться и принять окончательное решение. — Приведем себя в порядок, поедим, и дальше только отдых и свобода. И что захотим. План?

И потопал блудный дракон к своему человеку. - Хорошо сидишь, - сам опустился позади, расставил ноги широко и вытянул вперёд, сложил руки на животе любимого и прильнул к спине. Уткнулся мордой в шею. Смешно подёргал ноздрями, вдыхая дымный аромат. - Делись. Иногда драконы вели себя как полагается драконам. Лежали на золоте, велись на блестяшки, дышали огнем, летали и всячески впечатляли простых смертных. А иногда они были в точности как котики. — Ну так, — согласился марчанин, склоняя затылок на широкое смуглое плечо. Вложил самокрутку в красиво очерченные полные губы, придерживая кончиками пальцев, дал время, чтобы затянуться. Свободной ладонью накрыл руки на животе. Тепло.