Grey_vi_Ory

Распрощавшись с Энцо, сомнительная альтернатива целителям спустился вниз, избавился от грязных бинтов и, найдя укромное место неподалеку от домика, но подальше от костра и возможных глаз, достал чудом переживший кунарийский плен портсигар. Подкурил, пытаясь вспомнить, когда последний раз держал сигарету во рту. По всему выходило, что в ночь свидания с ривейни, причем докурить ему тогда не дали. Глубоко вдохнул, чувствуя привычный легкий холодок, и выдохнул голубоватый дымок, быстро растворявшийся в утреннем воздухе.

Затем вышел вместе с Фогги в коридор. - Спасибо, парень. – Энцо протянул ладонь для рукопожатия, - Я перед тобой в долгу. Не стоило и говорить, что всё, что было услышано в этой комнате, останется в этой комнате. — Да ладно, — усмехнулся Фогги, пожав предложенную руку и дружески хлопнув антиванца по плечу. — Если мы начнем считать долги, на полпути до Алама запутаемся в расчетах. Мелькнула со скоростью падающей звезды мысль о взаиморасчетах. — Но надраться с тобой за успешное выздоровление госпожи я не откажусь, так и знай. Видимо, информация о запасах выпивки под ногами была единственной, о которой Фейн собирался упоминать, а выздоровление подразумевалось автоматически. И, в самом деле, что такого было услышано в комнате? Сонный бред молодой леди в горячке. С таким же примерно успехом леди Паффери могла обнимать грифонов в своих грезах и слушать их мурчание.

- Готово, - ривейни поставил котелок возле Фогги. — Спасибо, — улыбнувшись уголком губ, отозвался марчанин. "Ты чудо", тепло поддакнули карие глаза. - Простите, родные, тут плесенью воняет. Я на улице обожду. - Я... тоже пойду. Увы, я буду только мешать, - антиванец вскоре вышел из дома и затерялся в джунглях. — Спасибо за помощь, — кивнул обоим. - Кхм… - покосился на Фогги, объяснил, - В детстве её снились кошмары. Наверное, жар всколыхнул прежние детские страхи. Теперь уж не отвертеться, Фогги Фейн непременно задастся вопросом - откуда потрепанный пыльный мужик с большой дороги знает столь сокровенные тайны знатной миледи? Вот тут Энцо немножко ошибся. Фогги не дожил бы до своих лет, если бы не научился не совать нос в чужие дела, молчать, когда нужно, а также серьезно воспринимать любые, самые абсурдные объяснения происходящего. И давать их самому. Почему леди Тау вернула ему амулет без единого слова против? Конечно, потому что они вежливо поговорили, и он пояснил, какое чудовищное недоразумение произошло. — Так бывает, — невозмутимо кивнул, соглашаясь с потрепанным пыльным опекуном благородной магессы. Снял остатки пропитанной кровью тряпки. Аккуратно сплеснул кипятка на новый кусок ветоши, чуть помотал влажную ткань в воздухе, остужая ее до приемлемой температуры, и принялся аккуратно очищать руку миледи от ржавых потеков вокруг раны и темной, вяло сочащейся крови. В расходах материала не скромничал — чего-чего, а вот перевязочных у кунари хватало. И неудивительно, такие-то туши поди обмотай бинтом. Когда счел результат удовлетворительным, наложил целебный компресс и перевязал как положено. Еще одним куском теплой влажной ткани отер липкую от пота бледную кожу на лице и шее. — Ну вот и все, — бодро объявил, собирая использованные тряпки и намереваясь выбросить их где-то, где в этом доме было место для отходов. Оно было наверняка. Котелок с чистой водой, в которой нарочно не полоскал тряпки, а лил сверху, оставил рядом остывать. — Когда проснется, ей хорошо бы пить.

Причина, по которой Фейн не подумал просить целителя о помощи, была простой: он не привык к наличию такой опции. Как не привык и к тому, что можно попросить пироманта зажечь огонь или вскипятить воду, поэтому подумал про костер. Конечно, говорят, что к хорошему привыкаешь быстро, но когда полтора десятка лет справляешься своими силами, за три дня не приучишься по каждому не-магическому поводу дергать мага за рукав. А уж тут на него смотрела из-под сбитой повязки самая что ни на есть проза жизни. А причина, по которой он заключил просьбу мессиру послу в форму вопроса, была еще проще: привычка к рафинированной вежливости, которой он неукоснительно придерживался, пока визави не делал шаг навстречу. Шаг мог выглядеть как угодно, от предложения заслужить чаевые за поиск котика пожилого пассажира или запинающегося "т-ты", пока рука собеседника указывает на него самого, до доверительной информации о старом вине в старом погребе старого дома. Суть была в его наличии. И в жизни бы не пришло в голову практичному марчанину, что парень опрометью взлетел на верхний этаж, чтобы поизображать вешалку или поломаться, аки послушница на церковном огороде. В ожидании воды, протер руки и верный ножик, пригодный для любой цели, ромом. Для дезинфекции глубоких ран крепкие напитки не годились, а вот для рук хирурга и инструментов — да. Острым лезвием снимал с найденных растений плотную зеленую кожицу, оставляя прозрачную, истекающую целебным соком мякоть, которую разминал плоской стороной в кашицу на куске чистой ткани, готовя компресс. Одобрительно кивнул действиям мужчины. - Как плохи дела? – спросил он у Фогги, перерубая кинжалом тугой узел на перевязке. — Не так уж плохо, на самом деле, — ответил, не отрываясь от своего занятия. — Знахари-недоучки часто считают, что жар — это плохо, на деле это значит, что у организма есть силы бороться с хворью. Промоем рану, эта штука, — указал на готовящееся средство, — вытянет всю дрянь. Поспит, отлежится, доберет растраченную энергию, и будет как новенькая. В самом деле, чтобы какая-то корова оказалась сильнее ведьмы, которая орудовала темными стихиями? Нонсенс.

Энцо бросился к окну, закричал: - Сюда! Вернулся. Обхватил антиванку за плечи, приподнял, усадил себе на колени. Темная макушка безвольно ткнулась ему в плечо. - Фло… - шепнул, огладив ладонью спутанные липкие космы, и крепко обхватил взмокшее хрупкое тело руками, чтобы как-то унять этот жуткий озноб. Ну, а теперь побежал. Аргус не знал причины и, врачеванием он бы не помог, но не стоять же ему на месте? Причиной оказалась нашедшаяся антиванка, у которой, как по книжке, были все признаки наступавшей лихорадки. Фогги коснулся покрытого испариной лба, отогнул край подранной рубашки, лицезрел обметанную бурыми пятнами кое-как перевязанную рану. — Энцо, ей нужно тепло. А еще вода, в идеале прокипяченная. Промыть рану и отереть кожу. Мессир Аурелиано, — Фейн заметил ринувшегося в комнату фиалковоглазого антиванца. — Не поможете нам? Рис говорил, здесь поблизости ручей. Огонь уже был, ну а какая-нибудь посудина в особняке винодела найдется точно. Сам он уже разбирал скудные медицинские припасы.

К стоянке он вышел перед самым приходом первой группы. Разложил у будущего очага десяток авокадо и три ананаса - неплохая добыча, с учётом того, что мясо убежало. Уселся на ржавую ось от кареты и попробовал развести костёр из близлежащих гнилых щепок. Авангард первой группы в лице Энцо и Фогги, которые не занимались игрой в чехарду с дикими пчелами, вышел на просвет с заброшенным особняком как раз вовремя, чтобы пронаблюдать появление даров природы. Мельком подумав о том, почему Рис не попытается разжечь огонь магией и решив для себя, что причина как минимум кроется в некоторых безрассудных и бесстрашных, марчанин чиркнул огнивом, пустив искру разгораться по растопке в веселый костерок, и присовокупил к добыче эльфа мешок с грибами и картохой. Извинившись полушутя за возможное вторжение в отработку навыков выживальщика, справился, не видел ли Рис леди Паффери. Антиванка держалась особняком после того, как присоединилась с Квинтом к компании у ворот, и Фейн помнил о том, как невовремя закончились кунарийские лекарства. Зато по пути сюда он собрал немножко трав для противовоспалительной припарки. Не эльфийский корень, но для полевых условий неплохо. А уж обрабатывать раны ему было не впервой, что свои, что чужие.

Не-лагерь На месте стоянки было тихо, если не считать тропических мух, жужжавших над чьей-то добычей, которой теперь не суждено превратиться в ароматный ужин с хрустящей корочкой. Пока спутники искали и находили каждый свое, Фогги забросил бутылку рома, которую принес от бунгало, в сумку со скудной кунарийской аптечкой. Пригодится. Да и картоха тоже, с ней, в отличие от мяса и запасов воды, ничего не случилось. Покрутил головой, ища арбалет Дамьена, нашел его, аккуратно разряженный, неподалеку от сумки мальчика и злосчастных монет, которые так сложно было потратить в джунглях. Ну ничего, инвестиция в будущее, примерно как кунарийская броня. Все скопом и отдаст, когда увидятся. Монеты потеснили бутылку и бинты, пожитки алхимика, механика и кто знает кого еще, Фейн , верный обещанию принести все в целости, нес на плече, ну а мешок он тащил в свободной руке. На чем посчитал свой долг обществу выплаченным. *** Дорогу к месту назначения показывал Энцо, и заняла она добрых несколько часов. Оставалось надеяться, что длинный ночной переход позволит им оторваться от кунари с гарантией. Повторять опыт с пленением и боем Фогги в ближайшее время не хотел. Путь проходил без приключений и вообще чего-либо интересного, пока глазастый (не зря на корабле впередсмотрящим был) плотник не указал на что-то мягкое, пахнущее сыростью, смутно белеющее в предрассветных сумерках и обильно покрывавшее толстый древесный ствол. — Вешенки, — уверенно опознал съедобное наемник. Оставалось лишь догадываться, откуда у него столь широкие познания в разного рода грибах и травах. Вооружившись ножом, марчанин быстро срезал со ствола целые "семейства" вешенок, наполняя ими полупустой мешок с картошкой. Отличное сочетание, а если пожарить — так вообще.

- Ну что, бойкий, - приобнял Фейна за плечи и поцеловал в макушку. - Знаешь, что я понял? Ночи с лагерем кунари я бы все же предпочел ночь с одним тобой. — Я польщен, — улыбнулся наемник чистосердечному признанию. Спрыгнул с ящика, поравнялся с ривейни, и жарко шепнул в смуглое ушко: — Но связанные руки и повязку на глаза все же можем устроить. Так, чтобы минимизировать упущенные возможности. И, оставив Разу обдумывать эту ценнейшую информацию, резвым шагом направился туда, где Рис уже собирал остальных, чтобы увести в безопасное место. Там он забрал остатки кунарийских медикаментов, которые уцелели после урагана по имени Дамьен, и нашел самого темноволосого синеглазого мальчика. — Кунари оставили наши пожитки в лагере, мы сходим за ними и догоним вас в укрытии, — быстро пояснил. — Я заберу твой арбалет и рабочую сумку. Донесу в целости, обещаю. Следующая фраза относилась уже ко всем. — Если что кому нужно забрать, говорите, чтобы мы не пропустили невзначай. А если кто окажется совсем недоверчивым и решит проследить лично, то и ладно, лишние руки в пути не бывают совсем уж лишними. *** Путники в очередной раз разделились, но теперь с намерением вскоре собраться снова, и Аврелий Тилани уже известной ему дорогой повел их на место стоянки, которая и стоянкой-то толком побыть не успела.

- Мдаа... Вытянули тебя профессионально, - сказал почти шёпотом, - прям до донышка. Сейчас, исправим. Смотри мне в глаза. "Так ведь и вытягивал профессионал", — молчаливо отозвалась изогнутая бровь. Фейн послушно смотрел в изумрудные, как летняя зелень, глаза целителя: разницу в росте нивелировало сидячее положение пациента. Он не видел потоки энергии так, как они открывались профессионально обученному магу, но чувствовал, как возвращаются силы, как снова наполняются энергией мышцы, как становится легче дышать. Чистое и яркое ощущение, будто стать под прохладные искрящиеся струи водопада после тяжелой работы под палящим солнцем. - Должно быть лучше, - сказал, убирая руки, но вернул два пальца на лоб, шепнул неясное слово и подарил заряд бодрости от огненной стихии. - Немного огонька, мистер Фейн. Действует, как кофеин. Считайте за пару лишних чашек кофе. — Лучше и есть, премного благодарен, мессир Анарис, — бодро отозвался, широко улыбаясь. Разве что не потягивался довольным котом. — А за огненный кофе — отдельно. С чувством приложил руку к сердцу. Теперь можно было и в очередной марш-бросок по джунглям на благо экспедиции, спасать от одиночества брошенные в лагере вещи.

- Хех, - усмехнулся, - с дыркой в боку, а трофейную броньку напялил. А если бы кишки вывалились? Наоборот же, обвязали и затянули, чтобы все оставалось на своих местах, подумалось марчанину, который спокойно сидел на ближайшем ящике, слушая мажьи разговоры и наблюдая за процессом исцеления через полуприкрытые веки. Вслух шутить не стал — хотелось посидеть спокойно и молча хоть пару минут до того, как нелегкая снова понесет их через джунгли. Sanguis magicae, опять же, исправно тянула к земле, напоминая, что все ресурсы конечны. Поэтому Фейн просто наслаждался кратковременной передышкой в хорошей компании.

По мнению Фейна, его предок не то что благословения ривейнских духов не заслуживал — дыхания, потраченного, чтобы проклясть его. Но говорить об этом не стал, по этой же причине. Только тепло улыбнулся и обнял щедрого мага на время нежного поцелуя. — Всегда пожалуйста, обращайся, — легко отозвался. Не спешил отстраняться: приятно было постоять, прижавшись лбом ко лбу. — И я не премину обратиться тоже, пока разрешаешь. За... огнем. О каком бы огне ни шла речь. А потом вернулся к прерванной задаче, в полном благодушии сочетая полезное с приятным.

С мягкими волокнами, чтобы не натирали, но вместе с тем прочные и гибкие, они ложились на кожу, скользили по ней и затягивались в комфортные петли, обрамляя крепкий торс узором. Правильно закрепить сложное кружево плотных шнуров тоже нельзя было без определенной чуткости. Чтобы веревки не болтались и не цеплялись, но и не вгрызались в кожу, не пережимали сосуды. — Подошла бы мне жизнь в Кун? Создатель упаси, — усмешку, не имевшую ничего общего с религиозным пиететом, можно было увидеть на лице наемника каждый раз, когда он поминал Создателя. Но не сейчас, потому что сейчас он орудовал с узлами на спине ривейни. Но для чуткого музыкального уха в голосе она прозвенела вполне отчетливо. — Кун весь про послушание, про пользу обществу, про то, насколько хорошо ты следуешь цели, которую тебе выбрали и назначили. Про качество винтика в механизме. Хотя я понимаю тех, кого это привлекает. Это... своего рода покой. А насколько были совместимы марчанин и покой, он говорил совсем недавно госпоже Тилани. На вопросе про семью и родителей руки, уверенно скользившие по широкой спине и сильным плечам, на мгновение замерли. Кап-кап, капает кровь из вскрытой вены. Удушливый запах целебных благовоний. Шелест книжных страниц. Тяжелое дыхание. — Я в Оствике родился. В тринадцать оказался в Киркволле. Ну, а потом немало по Тедасу поносило, я говорил. Фогги обошел Разу и принялся вплетать в узорчатую вязь выбранные парнем наплечники с налокотниками. — Матери моей давно в живых нет. Насчет отца не знаю. Скорее всего, тоже, — последнее проронил совсем холодно и равнодушно, будучи сосредоточенным скорее на том, чтобы часть комплекта удобно и надежно лежала на руке.

- А ты вообще откуда столько про кунари знаешь? - Так, ну я готов, - Раза не без труда поднялся и развёл руки немного в стороны, открывая Фогги полный доступ к своему защищённому только грязнющими штанами и очень сильно не ярким кушаком телу. — Ходил в наемничьем отряде с тал-васготом, — отозвался Фогги, начиная довольно неспешный (то ли из-за плохого освещения, то ли из-за малого опыта, то ли из эгоизма) процесс облачения скульптурного бронзового торса в броню. — Тот, с топором, которого я упоминал. Он назвал себя Мараас, это в переводе значит "ничто" или "одиночка". В Кун-то нет имен в нашем смысле слова. Вот он меня и по кунлату натаскал, и про жизнь в Кун рассказывал.

Вот так котики и сдаются с потрохами за клубочек. Обладатель клубочка (или клубочков, это смотря как вести подсчет), вовремя подхватил ривейни за руку, помогая подняться. И очень стараясь не концентрироваться на том, как звучал приглушенно-хрипловатый стон. Пока не стало еще одним возгоранием больше. По-хорошему, ему бы отлежаться, но.. так хорошо эта ночь завершалась. А еще это был хороший шанс иметь меньше поводов отлежаться в будущем. Стойки с оружием, однако, не было. И своих кинжалов, а также сабли ривейни и арбалета Дамьена Фогги не увидел. Естественно, он не думал, что кунари будут ценить оружие жалких баз так же, как свои мечи, которые подгоняли под владельца, одаряли именами и забирали с поля боя первее, чем павших товарищей (если вообще забирали последних). Но хоть ресурсов ради могли бы и захватить. Жаль было расставаться с клинками, которые его столько раз выручали, но тащиться за ними на место раскопок посреди ночи в полумертвом состоянии — это уж точно не похвальное бесстрашие. И даже не безрассудство. Это полная отбитость. - Они же все в Куне правильные такие, сдержанные. У них серьёзно дрыны друг на друга не горят? Ты только посмотри. — Горящий дрын не по Кун, — абсолютно ровным тоном, не поймешь, шутит или нет, отозвался Фейн, осматривая находку, сделанную в ближайшей палатке, которая только чудом не сгорела. Находка, а именно, парные кинжалы, была неплохо отбалансирована, помещалась в симпатичные пристяжные закрывающиеся ножны, а хаотичный узор на лезвиях выдавал примесь сильверита в сплаве. А еще находка просто была красива. - Ну.. вроде эта подойдёт. Поможешь? — Угу, сейчас, — сел рядом с телом и принялся разнимать сложную вязь брони. Не сложнее, чем противомагические ошейники вскрывать, знаете ли.

- Хватит говорить, что я себя принижаю. Не принижаю я, смотри! Смотрел и думал, что никогда еще не видел, чтобы у Разы срывалось заклятие. Особенно, когда они были наедине, но не только. Усмехнулся с нежностью некоторой театральности ривейни и пришедшим в голову возможным трактовкам этого факта — нескольким сразу. А еще тому, что стоило ему сказать про то, что еще не все в лагере сгорело, как число горящих предметов увеличилось. Основательный ривейни. - Так что не принижаюсь я. И не провоцируй. Фейн мог бы напомнить, но не стал. Во-первых, чтобы не увеличивать риски возгорания в лагере. Мало ли, что подумает Аврелий, а очередная "Святая Кара" им сейчас вообще ни к чему. Во-вторых, у него все еще не было столько сил, чтобы тратить их на довольно бессмысленный спор. В-третьих, наемник не особенно понимал, что сейчас Раза попытался ему доказать? Ему, из всех людей, донести, какой он удивительный и талантливый? Все равно что в Ферелден ехать со своим мабари. Так что практичный до мозга костей наемник просто принял решение на тот случай, когда приступ воспаленной самооценки повторится. А что-то подсказывало, что повторится. Хотя Раза и заронил в разум искорку (ха-ха) сомнений. Все же карающие длани были призваны корректировать нежелательное поведение, а не поощрять его. Не став углубляться в эти дебри, — ручья-то так и не было — просто примирительно поднял руки. — Ножи я как раз оценил. Кстати, о ножах. - Знаешь, мне очень нравится, когда в шею носом тычатся. Или в ухо дышат. Как котики, - признался Фогги, откинул голову назад и предоставил милому в меру ограниченный, но без меры соблазнительный простор для носовых манёвров. — Я запомню, — мурлыкнул наемник с профессионально хорошей памятью. Чтобы закрепить обещание, использовал возможность потереться о смуглую кожу носом и коротко поцеловать под мочкой уха. После чего освободился из ласковых и нежных рук и поднялся на ноги. — Хочу поискать нормальное оружие, — пояснил. — Пойдешь со мной? Меч-то у тебя уже есть, а вот... Выразительно похлопал по здоровому плечу.

- Погоди-ка, - ривейни что-то заподозрил. Подозрительно прищурился. Охнул, сражённый чьим-то коварством. - Меня что, кто-то целовал без разрешения? Ведь я же осторожно.. с Энцо.. и с Аргусом.. и с юнгой.. Да, Раза, определенно, осторожность — твое второе имя. Фогги из чистого любопытства подождал, продлится ли список, но нет. — Строго говоря, за две дырки нужно Ласку благодарить, — заметил любитель точных формулировок. — Но это придется у Квинта просить устроить рандеву, а он нынче вряд ли в настроении. Прервать поход за неизвестно чем, чтобы встрять в спасение горемычных бывших спутников, попасть под действие облака смерти, потерять контроль над своими демонами... Даже одной вещи из списка хватило бы, чтобы назвать вечер испорченным. Судя по спокойному, непринужденному тону, в математических изысканиях ривейни ничего дурного не видели оба. Вот она, гармония. - Твоя правда. Только я не постарался, видимо. На нас-то с тобой сил любви и не хватило, - моряк чуть повернул голову и поцеловал Фогги в краешек губ, предлагая хоть так компенсировать дефицит светлой магии в организме. - И это.. если мы самым позорным образом откинемся из-за нехватки на нас ниток и бинтов, я хочу, чтобы ты знал.. Прошептал сокровенно в самое ушко: - Я таю, когда ты говоришь на кунлате. Мечтаю о твоих приказах. — Говорят, хорошие дела Создатель не оставляет безнаказанными, — усмехнулся Фейн, возвращая короткий поцелуй. — А ты снова себя принижаешь, — укоризненно-неодобрительно цокнул языком. — Может, это миледи на кого особо раненого поистратилась. Вспоминая практически воскрешение одного антиванца на поле боя — версия была вполне стройная. Впрочем, лекция о вреде низкой самооценки в сложной профессии наемника откладывалась. У Разы был талант говорить некоторые вещи в самый неподходящий для них момент. Что тогда в трюме, что сейчас. Совпадение было бы несколько тревожным, если не знать Разу. Поэтому марчанин, являя собой картину самообладания, только глубоко и сосредоточенно вздохнул. — Тут еще не все сгорело, — предупреждающе прошептал в ответ. — И ручьев в шаговой доступности не наблюдается. Это уже которая по счету провокация? Устроился поудобнее, уткнувшись в красивую шею. — Я могу дать тебе несколько уроков при случае. Толку от команд, которые не понимают, верно?

- Что от неё? А.. там болячка была какая-то. Думал, что комар куснул. Или паук. Змея. Мало ли кровососущих в этом лесу. Особенно теперь, - тихо пробубнил себе под нос. Взял пальцы Фейна и медленно провёл подушечками по губам. Прикрыл глаза и улыбнулся. Ощущение куда теплее и роднее вкуса холодных сухих губ. - Ну.. поцеловал я её разок, - совсем тихо выдал Фогги. Про то, кто именно начал поцелуй, говорить не стал. Как и про обстоятельства. - Ей вроде как нужна была поддержка.. в тот момент она не была ни цельной, ни бриллиантом. И я поддался. — Интересный, должно быть, вид, неизвестный современной науке, — улыбнулся неисправимый марчанин. — Вот только как его в книжках описывать? "Укусы взрослой особи принимают вид расплывчатых гематом, которые людям распутным могут показаться похожими на следы порочной страсти", — сдерживая смех, продекламировал, пародируя прочтенные атласы. А вот в кровососущих и впрямь недостатка не было. Кое-кто это очень хорошо ощущал прямо сейчас. Раза притих, едва слышно выдал причину непонимания госпожи Фаины Тилани. Фейн перестал паясничать, свободной рукой обнял обнаженные плечи, осторожно, чтобы не задеть рану, привлек обратно к себе. Тепло, понимание, безусловное принятие — все это предлагалось смятенному ривейни в уютных объятиях практичного наемника с черствой душой. — Ну... вроде как сработало? — тихонько ответил в тон. — Миледи вон порхает по лагерю, опыты научные ставит, заботится о судьбе пострадавших. Миссионерка Гортензии, не меньше, расточающая заботу. Правда, те больше обходились целебными отварами, а не колдовством на заемной силе магии крови, но это детали.

- Похвальным бесстрашием назвала бы я это, - и миледи ласково улыбнулась марчанину и перевела взгляд и ту же улыбку обратила Разе, ему же адресовав и задумчивое повторение, - похвальным бесстрашием. - Не буду утомлять вас и я, - отступила она от двоих недолеченных и поискала последнего. То есть, сказать по правде. она хотела помочь ему первым, но магистр имел талант сливаться с местностью. Разглядеть его скорчившимся у забора удалось только сейчас. Фейн наклонил голову, соглашаясь с точкой зрения магессы. Похвальное бесстрашие звучало гораздо приятнее, чем покой и уж тем более "слабоумие". — Ваше общество не может быть в тягость, миледи, — благодарно улыбаясь, заверил тевинтерку наемник. — Но не смеем задерживать вас. Расписался и за притихшего котика, приобщая уверенным "мы" к словесной эквилибристике. Первый раз, но уж точно не в последний. Клубок кудрей встрепенулся, когда волшебница ушла. - Похвальным бесстрашием, бебебе, - донеслось ворчание из каштановых недр. Раза чуть отлип от Фогги, зачесал спутанные волосы ладонями и, с театральным недовольством поджав губы, несильно ущипнул Фогги за щеку. - Теперь еще безрассудней ведь станешь. Сознательное выразительное "ауч" с картинно округленным ртом стало ему ответом. — Вечно меня за кого-то принимаешь, — тихо фыркнул Фейн, на секунду прижавшись щекой к руке, которая раздавала и кнуты, и пряники. — То я у тебя герой, то безрассудный. А я просто практичный. И гибкий. А гибкое не ломается. Не подумал же ривейни, что он из чистого альтруизма предложил себя магистру в качестве жертвенного раба? Или что ему понравилось ощущение магического донорства, испытанное с легкой руки мессира Аурелиано? Да нет, глупость какая. - Странная она, тебе не кажется? - полушепотом спросил моряк, взглядом указав в том направлении, куда ушла магесса. - Я иногда даже не знаю, чего от нее ждать. — Миледи? — приподнял брови Фогги. — Она же тевинтерская аристократка чистой воды, цельная, как бриллиант. А что такое? Единственное предположение, показавшееся в эту минуту относительно логичным, не замедлило быть высказанным. — Это от нее что ли? — кончики пальцев коснулись шеи ривейни в том месте, где вчера днем красноречиво темнело пятно.

- Хм... странно, - миледи не испытывала раскаяния, но была все же смущена. - Что-то не так. Надо будет поработать над формулой. А... пока я бы рекомендовала вам покой, мессир Фейн. — Что-то мне подсказывает, что у вас еще будет множество возможностей для настройки плетения, миледи, — широко улыбнулся Фогги, благодарный магессе и за комплимент, и за желание помочь, и за приятное общество — за все сразу. — Всегда буду рад оказаться полезным вашим изысканиям. Шутить про то, что, возможно, им с Разой нужно практиковать гармонию, единение и тому подобные вещи, подразумевающие взаимную настройку, не стал. Хотя пушистый хвост и проникновенный взгляд Ласки более чем располагали к настроениям такого рода. Что с того, что еще часа не прошло, как он едва не умер? Аргумент за, как минимум. Вопрос про покой был интересным. Лишало ли его душевного покоя воспоминание о тонкой бледной ручке на загорелой татуированной коже, например? — Покой? Не уверен, что знаю, что это, госпожа, — улыбка смягчилась, карие глаза с любопытством изучали личико магессы. — Когда у тебя есть все, что может пожелать простой смертный, но ты не откажешься от большего — это оно?

Продолжаем делать из Фенечки швейцарский ножик :D +5 к Интеллекту (третий тир) = 750, Акробатика (0+) = 200, Маскировка (0+) = 200, остаток = 0. о.о

Духам так не верю, как тебе, родной. Услышав крамольное признание, окончательно не смог сдержать улыбку. Только кровь стер с губ тыльной стороной ладони. Чай, не вампир. Дальше занялся Фейном. Магия крови не отпускала просто так свою жертву. Никакой эльфийский корень и никакие бинты не восполнят то, что забирает малефикар: это под силу лишь алхимии зелий и созидающим плетениям. Что-то определенно созидалось между деловым, как всегда, Дамьеном, и Гийомом, который не отставал от него ни на шаг. Значит, поговорили и разобрались, подумалось Фейну. Хорошо. Поблагодарил обоих: все еще негромко, но уже голос был увереннее.

Он слушал. Слушал тихое дыхание, шелест песка и те слова, что ему предназначались. Слушал, ловил малейший шорох, который мог бы объявить - помощь пришла. — Я доверяю тебе. Твоим действиям. Твоим решениям. Тебе, как никому другому, — прошептал Фейн, скупо отмеряя слова и отрезая фразы, чтобы облегчить себе задачу. — Ты — вольный маг. И мой напарник. Равный. А не подчиненный, нужный, чтобы идти куда скажут и делать что скажут, без права отклониться от заложенного курса. — В следующий раз... — смотрите-ка, он и не сомневается в том, что следующий раз будет. — Верь и ты мне. И не пытайся заслонить собой. Просто верь. Немножко. Пожалуйста. Потому что мы вместе, плечо к плечу, зацепит обоих. — Люблю тебя, — логично заключил, а в шепот прокралась улыбка.

- Сейчас, - отродье повело плечами, покрутило головой, разминая шею, словно скидывая тесную одежду и шагнуло к марчанскому наёмнику. Поводок натянулся. Магистр не отпустил. Он зашипел, оскалился, но всё же заглянул в глаза, к которым так стремился. Стремился серый. Почему?.. Странные серые мысли. (Фогги - СВ). Карий взгляд не опустился. Сохраняя спокойную ясность, приправленную любопытством, очертил изящные точеные черты лица. Дурак, играешь с огнем. А, подождите. Чего он только с огнем не делал. Выпачканный кровью рот уже кривила улыбка: вспомнил, как этот самый огонь воплощенный любил называть его демоном. А вот настоящий, 96-й пробы демон смотрит пристально. Не тронул его, за что и поплатился снова натянутым поводком. Жалеешь ли? Тварь испарилась, а вместе с ней и легкий, с пряным привкусом морок. Умеете вы произвести впечатление, мессир Квинт. Во всех смыслах. Прижался губами к спутанным волосам, накрыл ладонью голову и привлёк к груди. Много мыслей роилось в голове, много эмоций рвалось наружу. Всё пустое. Не для того сейчас был нужен "лучший партнёр". - Помощь! - хрипло кинул Раза, напрягая горло и морщась от тупой боли в животе. - Помощь, сюда! — Эй, — тихий шепот рядом. — Побереги силы. Теплая ладонь, мелко дрожавшая от внезапно нахлынувшей слабости, провела по воздуху рядом с рельефным животом, который некрасиво расчерчивала рана. — Прости, не могу сейчас помочь, — повинился. Где уж тебе. Признай, что без ривейни ты бы на этом песке сейчас не сидел, а лежал. А руками, которые дрожат, как у пропойцы с похмелья, много ран не забинтуешь. Впрочем, не становилось на душе легче от понимания. Котик его пострадал ни за что, пытаясь отвернуть то, что и так случилось... глупо-то как, бесплодно, несправедливо. Все логические выкладки дружным строем пошли прочь, когда в дискуссию вступало сердце. Особенно у того, кто привык чувства слушать чаще разума. Да и другой, огненный и кудрявый, его стоил. Намучаются они еще с этим, если на корню не пресечь, как начальную стадию опасной болезни. — Эй, слушай... — еще тише, только близость и спасала, делая слова похожими на слова, а не на свист воздуха, неглубокими выдохами покидавшего исстрадавшиеся бронхи.

"Я поверил тебе... - ощутил Фогги постороннюю мысль. - Я не убью тебя... Он бы убил". И тело развернулось, перекрывая могучими плечами фигуру за своей спиной. Демон в уже безрогом, но не ставшем менее опасным теле просто отвернулся от него! Да ты охренел! Эй! Раза снова что-то пропел-прокричал, но возмущенный марчанин, которому не давали нарываться и которого игнорировали, не услышал: так велико было желание добраться до демона прежде, чем он успеет добраться до огненного барда-витязя. Но клинки лишь бесплодно скользнули по броне. Один, второй. И даже когда их воспламенили слова, произнесенные любимыми губами, не помогло. Одержимый стен методичными ударами иссекал жизнь из каждого, кто мог послужить материалом для его бывшего хозяина. Единственного, кто представлял для него серьезную угрозу. Но не замечал наемника. Как, впрочем, кажется, не замечал и дошедших до цели ударов, даже самых точных. Воплощенная неотвратимость, он продолжал выдирать свою свободу у неразумных, посмевших играть с силами Тени. Но вот гибельный туман рассеялся, и Фейн различил две фигуры. Статный и не потерявший благородства осанки даже сейчас магистр и ведьма, чья тонкая, но сильная рука служила ему опорой. — Мессир, — позвал наемник, зная, что сейчас будет. То, что и должно было быть. Кажется, из него помалу вытягивали жилы, будто в легкие вместо воздуха насыпали битого стекла, сами кости заныли, противясь тому, что черпал и черпал энергию, творя плетение. Верхнюю губу прочертила густая капля с хорошо знакомым привкусом горько-соленой меди.

Ты что же, партнёр, думал, что я заставлю тебя в тылу сидеть? Ты ещё должен спасти эту ночь - в очередной раз. Но не ослабленный и полумёртвый. Если бы рогатая тварь соизволила вынести свою дохлую жопу хоть за миг до того, как он послушал несносного ривейни, у которого на все было свое мнение... то черта с два он бы двинулся с места. Там же и прилег бы, наверное, но уж на такие мелочи Фейн никогда не обращал внимания. И бесило до желания перекинуть через колено и выпороть ладонью, как мальчишку, каждый раз, как слышал что-нибудь про обузу и бестолковость. Марчанин медленно выдохнул и с укоризной, от тепла которой зазеленели бы все вершины Морозных Гор, посмотрел на ривейни. Который делал сейчас ровно то, в чем обвинял его. Логичное солнце. — Ну ладно, раз у нас случилась любовь, то, видимо, торговать мне лицом, — подытожил ситуацию, возвращая привычную беззаботную маску. — От судьбы, говорят, не уйдешь. Иными словами, не старайся меня уберечь. Видишь, так или иначе итог один. Если повезет, еще один удар он выдержит. Если очень повезет, то два. Возможно, этого хватит Квинту, чтобы сделать то, что он собирался сделать. А вот огонек и правда не помешал бы.