Grey_vi_Ory

Аргус цокнул. Всю жизнь обрабатывали алкоголем раны, чтоб обеззаразить, в особенности в тех ситуациях, когда ничего под рукой более дельного не было. А тут кто-то на носу очки поправляет. Всю жизнь слушали в россказнях бывалых выпивох в тавернах и борделях, заливающих раны выдержанным бренди или смердящим самогоном, в зависимости от целевой аудитории. А потом миф перекочевал в песни трубадуров, которые тоже ничего тяжелее лютни в руках не держали, да в романтические книжки. Жизнь реальная, удивительное дело, отличалась, и заблуждение о чудесной силе любой жидкости с каким-то количеством градусов развеивалось при первом столкновении с нормальной обработкой ран. Ну, при которой твой пациент не играет в рулетку. Но Фогги слишком берег оставшиеся силы, чтобы тратить их на перебранку с юнцом, да и это был не первый раз, когда он сталкивался с чужой язвительностью, надменностью или просто неумением направлять свою добродетельную тревогу в здоровое русло. И что за подручные средства? Свежий воздух? - Чистая пресная вода, например, — спокойно ответил Фейн. — Если нам повезло, на берег могло выбросить уцелевшую бочку из запасов "Красавчика". Или, если вы полны сил, вы очень обяжете всех выживших, включая прекрасных дам, если найдете природный ее источник. С этими словами он вернулся к пожилому хозяину кота, который уже не был ни пожилым, ни хозяином кота. Только мой сапог чешется вмазать ему по заднице? - дружелюбно поинтересовался Раза у двух оставшихся с ним "мужиков", провожая взглядом антиванского мальчишку. После чего наклонился и аккуратно потащил из воды на сухой песок тело некогда пожилого мессира, которому морской воздух чудо как помог решить проблемы с волосами и кожей. Перевернул мужчину на спину. - Это в тебе слишком много энергии после шторма осталось, - хмыкнул наемник. Будь они одни, а ситуация и его состояние немножко получше, обязательно пошутил бы что-нибудь про способы более продуктивно ее потратить. А так недомедик волею случая вгляделся в лицо выброшенного на берег мессира и едва сдержал желание удивленно присвистнуть. Да, Раза был триста раз прав насчет выброшенной на берег рыбешки. Только эта "рыбешка" носила имя Доминик Квинт, была потомком известного в Минратосе рода, членом Магистериума и Придворным Архивариусом. И еще немного звонких титулов вдогонку. Да что происходит? На Сегероне должен был состояться апокалипсис? Воскрешение Андрасте? И связано ли это с тем, что Марий его послал именно сюда? Извините, господа... - еле слышно сказал он, рассматривая улетевших в стороны спасителей. - Это не намеренно. - Безусловно, мессир, — вежливо и даже церемонно отозвался Фогги тоном, по которому альтус мог безошибочно понять, что его узнали. И услышанное на краю сознания "мяу" даже не удивило, ну а к внезапным недомоганиям он уже даже привыкал.

На большом обломке, выброшенном на берег, судя по примелькавшейся на борту одежде, лежал мессир Вирен. Это был его камзол, его штаны, его сапоги. Вот только седая голова и длинный волос куда-то испарились и превратились в свои противоположности. Господин плантатор ничком покоился на деревяшке и еле слышно постанывал. - Так это ж господин с котом, - охнул Раза. Неловкости за прошлый разговор он не испытывал - исполнял просьбу капитана, вот и юлил, как мог. Теперь-то можно уже было не разыгрывать ни драму, ни комедию. - Жив он еще? Можем чем помочь? - Или не он, - неуверенно протянул Раза. - Ого, кто-то стариканские шмотки упер что ли? Во время шторма? - почесал голову Гийом и наклонился посмотреть на найденного ими человека. - Шторм не особо располагал к переодеванию, - отозвался Фогги, осматривая несчастного. - Так что, я думаю, это наш мессир Вирен, хоть и выглядит по-другому. И не очень хорошо. Нахмурился. - Мои медикаменты сгинули вместе с сумкой. А имеющихся у меня знаний и энтузиазма, сколько бы его ни было, не хватит, чтобы ему помочь. Нужны целитель или зелье. Вздохнул. - Пока можем только вытащить его из прибоя и устроить в более-менее удобной и безопасной позе. Поможете? "И кот, наверное, сгинул. Жалко". - Алкоголя нет у вас? Нужно рану обработать. А может зелье лечения? - сказал на вид здоровый, даже пышущий жизнью, юноша. - Алкоголь есть, но для обработки раны не подойдет. Во-первых, потому что спирт обжигает ткани и ухудшает заживление. В лучшем случае можно получить уродливый шрам, в худшем — усугубить болевой шок. Во-вторых, у меня даже не чистая водка, а травяная настойка местной перегонки. Такой себе антисептик. Зелья, увы, нет. Могу глянуть, может, удастся почистить рану подручными средствами... хоть и не знаю, какими, и перевязать. Но в совсем тяжелых случаях основная надежда на то, что Рис выжил и в состоянии помочь наиболее пострадавшим.

- Роднуль, не подцепишь крышку? Утомился я эту штуковину таскать, - Раза кивнул на маленький гробик. Сабля все еще болталась на бедре, но плотник решил, что коротким лезвием да ловкими руками вызволять Жозефину булет сподручнее. - Для прекрасной дамы — что угодно, - улыбнулся Фогги, которому с каждым разом улыбка давалась легче и легче. Делай видимость, пока видимость не станет реальностью. Лезвин кинжала легко вошло между досками, и с тихим возмущенным треском крышка с рожицей отошла, вызволяя пленницу. - Спасибо, мессир Фейн. Золотое ваше сердце. Не то что некоторые - Гийом покосился на Разу. - Что же мы будем делать теперь? - Пока ищем тех, кому повезло так же, как нам, - отозвался деловой наемник. Словно в ответ его словам, шаловливая волна плеснула на обломок, бывший остовом "Красавчика", и окатила лежащего на нем человека. Пока было неизвестно, повезло ли ему так же, но Фейн был намерен это выяснить. Собственная немощь была отодвинута подальше на то время, пока у него было дело. Фогги кивнул товарищам по несчастью - или чудесному спасению, как посмотреть, - указывая на еще одного найденного, и подошел к нему. Сел на песок, бегло осматривая.

AIDEZ-MOI! ПОМОГИТЕ! Фогги приподнял брови. Не похоже было, что поваренок сильно пострадал. Как минимум, богатырскую силу легких он сохранил. Долго возиться с веревочным кружевом Фейн не собирался: расстегнул ножны на бедре и извлек один из своих кинжалов. Прищурился оценивающе, примериваясь, где разрезать веревки, чтобы быстрее освободить неожиданный улов. - Не дергайся, Габриель, а то порежешься. - Может, пусть немного тут полежит? Глядишь, еще какую живность созовет, - шутливо предложил моряк, подмигнув Фогги. - Эй, пацан, а петь умеешь? Вдруг рыбешка к нам на берег выбросится. - Чай, испортится на жарком солнце, - хмыкнул наемник, орудуя лезвием.

- Но можем спросить, если ты соскучишься в моей компании. Фейн не умел читать мысли и уж тем более не знал про ремешки с общупываниями. Поэтому только пожал плечами и просто сказал: - Не думаю, что мне грозит соскучиться в твоей компании. - Фогги. Кажется, я.. - с чувством сжав родные пальцы, Раза начал говорить, и.. Истошный вопль разрезал тишину над пляжем. Что хотел сказать Раза, осталось тайной, потому что эти двое, искавшие выживших, кажется, и впрямь нашли выжившего. Хотя бы одного. Не сговариваясь, резво рванули в направлении крика, увязая в песке. Чтобы увидеть зрелище, стоившее как сочувственных вздохов всех сестер милосердия на этом свете, так и несколько иных вздохов ценителей определенного жанра орлейского искусства. В конце концов, все зависело от угла зрения.

- У, храбришься, - грозно протянул ривейни, понижая голос. - Это ты ещё не слышал, какие я рифмы спьяну сочинить могу. Вот послушаешь и взмолишься, чтобы отпустил. Чтобы он, да по своей воле ушел оттуда, где есть выпивка и парень, горячий настолько, что обжечься можно? Ну-ну. - Ты меня плохо знаешь, - покачал головой Фогги, сдерживая смех, потому что смеяться было все еще больно. Развивать мысль не стал. Додумывай, если интересно. Или задержись рядом, чтобы узнать, если хочешь. - Знаешь, мне кажется, он нам наврал, - признался Раза своему котику. - Никакой он не любитель. Фогги направление взгляда не проследил. Да и с вольным художником судьба не успела свести его настолько, чтобы он составил какое-то впечатление. Живой — и ладно. Чем меньше жизней сегодня бессмысленно оборвалось, тем лучше. - А профессионал? - но чувство юмора-то никуда не делось. Хохотнув, Раза поднялся следом. Несильно ткнул Фейна кулаком в плечо. - Ты может тогда и меня понесёшь, а? - Не сегодня, прости. А вот в другой раз — с удовольствием, - обещающе улыбнулся Фогги, а потом искренне обрадовался, увидев невредимую Жозефину. Надо же, уцелела. Если тебя и правда хранят твои духи, ривейни, они делают хорошую работу. Спасибо вам за это, ребятушки, продолжайте, пожалуйста, в том же духе. Как можно дольше. Фейн не был религиозным, а волю Создателя поминал исключительно с хорошо замаскированным сарказмом, но для благого дела готов был сделать исключение. - Идём, - согласился цветущий солнышком парень, протягивая руку Фогги. Вспоминая симметричное сегодняшнее утро, казавшееся бесконечно далеким, он взял Разу за руку. Не для того, чтобы отяготить собой, а просто потому что этого хотелось. Им обоим.

- И напрасно я переживал. У тебя ещё ведь восемь жизней, - не удержался и всё же принялся ластиться к щеке носом, куснул губами мочку уха. Прости счастливого дурака, Ветер. Отпихни, а то сам ведь не отстанет. Не догадается, что иногда внимание, как и любое лекарство, стоит подавать дозированно. - Я же говорил, не дождешься, - тихонько фыркнул Фейн. На долю секунды прижался лбом к плечу. Возможно, чтобы спрятать неизбежную гримасу боли. А вот оттолкнуть — не надейся, ривейни. Застрял ты с настырным и вопреки всему живучим. Пока сам не решишь, что хватит. - Идти можешь? Или.. посиди тут, дух переведи. Я ещё выживших покличу, - Раза обернулся на Энцо, энергично помахал рукой и показал большой палец. Мол, ещё один жив, всё путём. Снова посмотрел на Фогги. - Тут со мной Энцо пришёл, антиванец. Вроде мужик порядочный, потрепало его малость. А больше мы пока никого не нашли. Ну да не страшно, обязательно найдём. - Энцо, Энцо... а! Любитель авангарда и тыкв, - память сделала паузу и выдала еще одну картинку. - И яблок. И он снова с улыбкой провёл ладонями по милому лицу. Раза с вопросом во взгляде посмотрел на Фейна. - Ну что, котик, за ним пойдём? Или отлежаться тебе надо? Фейн потерся щекой о смуглую руку, повернул голову, коснувшись ладони губами. И... поднялся на ноги одним движением, пусть лишенным привычной гибкости, но ведь поднялся же! Отряхнул песок с ладоней. - Идем.

- Фейн, Фейн. Эй.. Фогги? - тихонько позвал Раза, упав на колени прямо в песок возле Ветра. Встревоженный взгляд сразу скользнул и по красным рубцам на лице, и по алым мазкам вокруг. - Фогги.. котик.. ты здесь? Боясь навредить, Раза просто упёрся ладонями в песок и навис над наёмником, загораживая собой солнышко и вглядываясь в побледневшее лицо. Спасительная пелена целебного забытия понемногу истончалась, пропуская тепло утреннего солнца, вездесущую горькую соль на губах, смешанную с травяным послевкусием, шум прибоя и ветра. Жизнь тянула его назад, упорно и бескомпромиссно. Ну что, не захотел быть послушным мальчиком и склеивать ласты, будь добр, получи и распишись: припекающий свет, свинцовую, ломящую тяжесть в голове и боль во всем теле. С возвращением в мир живых, Фогги Фейн, добро пожаловать! Еще был голос. Точно знал, чей. Непривычно тихий... хотя нет, не в этом дело. Тихим он его слышал. Удивительно по-разному тихим за короткое время их знакомства. Но другим. - Раза? Фейн открыл воспаленные глаза. Лицо тронула тень улыбки. Наемник, сделав над собой усилие, сел на песке, опираясь на ободранные руки, и сощурился, сжав зубы, когда движение отозвалось в едва затянувшейся ране. Одного маленького зелья было достаточно, чтобы не дать ему подохнуть, но слишком мало, чтобы избавить от всех последствий жесткой высадки на Сегерон. - Живой, - выдохнул, снова подняв взгляд. Улыбка проявилась ярче.

Как только они вернулись в шторм, капитан четко дал понять: нехер шариться. Момент причастности и тепла закончился, снова сделав его тем, кем он был — случайным попутчиком, неудобным гражданским, чужаком, которого еще поди убереги. Поэтому Фогги без лишних слов убрался к себе в каюту, упорядочил разложенные вещи обратно в дорожную сумку. Все равно скоро прибытие... куда-то. Безумную качку, скрип и треск переживал стоически, со спокойным, холодным рассудком. Стихия была концентрированным хаосом, лишенным рычагов управления. Если ничего не можешь сделать — просто жди. А сейчас ты не можешь сделать ничего. Потом прозвучала команда садиться в шлюпки, и стало понятно, что все плохо. Но тут он хотя бы мог что-то сделать. Вцепиться в весла и грести, будто от этого зависела его жизнь. Хотя почему "будто"? Вполне себе зависела, по прямой пропорциональности из математических учебников его детства. Лучше гребешь — выше шанс выжить. Наверное. Фогги с сожалением оглянулся, запечатлевая в памяти тонущий корабль. Не таким, каким он был сейчас — раненым зверем, проигрывающим схватку с волнами. А вольной птицей, летящей навстречу золотому закату прекрасным и теплым летним вечером. Прощай, "Красавчик". *** Он помнил темноту и холод. А еще боль — боль в напряженных мышцах, боль в груди от судорожных попыток сохранить еще немного воздуха, боль от морской воды, разъедающей многочисленные ссадины, резкая боль под ребром — да почему опять под ребром-то???, боль-боль-боль-боль. Отвратительный, бьющий по ушам набат из этого слова. Горько-соленый вкус на губах. Соль? Кровь? Все вместе? Какая сейчас разница. Последней мыслью было, что судьбе, видимо, наскучило следить за наглецом, который ни в грош ее не ставил. *** Боль была с ним и когда он ощутил жгучую ссадину на щеке и жесткую кору под ладонями. Дерево. Его вынесло на дерево, отсюда ободранная скула и... Неизвестно, что еще. Надо смотреть. Мысли были непривычно ленивыми и неповоротливыми. Что-то горело на животе, пульс гулко стучал в ушах, голова кружилась даже с закрытыми глазами. Фогги разлепил веки и увидел под собой мерный плеск прибоя. И быстро расплывающиеся темно-алые капли, ритмично падающие сверху. Рубиновые монеты жизни, расходящиеся тонкими паутинками в переливающихся волнах цвета берилла. Красиво. Рукой можно дотянуться. Не стал. Вместо этого соскользнул по стволу на песок. Не так уж изящно, наверное, но все не мордой в воду. Уже успех. Или он так думал, пока не согнуло пополам и не вывернуло наизнанку. Горечь на губах стала еще более мерзкой, хотя казалось бы, куда еще. Слишком много морской воды для него одного. Голова взорвалась ослепительной вспышкой, а под ребро как будто приложили раскаленное клеймо. Фейн отполз подальше, рванул куртку вместе с рубашкой, даже не подивившись тому, что некрасивая глубокая рана оказалась под слоем клепаной кожи. Скорее всего, его так мотало в корабельных обломках, что хорошо подогнанная под него защита сбилась, оставляя уязвимый участок. Или он тянулся и хватался за что-то, а потом какой-нибудь обломок воткнулся в тело, но не удержался в ране и оставил его терять кровь, остроту рассудка, волю к жизни и желание что-то делать. Вот и сейчас красная жидкость сочилась, стекая на белый шрам, совсем как в тот день, когда он его получил... *** В тот вечер все было правильно. Никто их не видел. Охрана особняка крепко спала, не без помощи некоторых медицинских знаний Фогги. До прибытия смены оставалось еще порядочно времени. Он и Голубка — отступница по имени Оленна, получившая свое прозвище благодаря способности обращаться в белоснежную птичку — пробирались через ухоженный сад, богато украшенный статуями, редкостными деревьями и со вкусом высаженными цветами. Держались в тени, и заметить их можно было лишь с парапета третьего этажа. Они уносили с собой старинную реликвию, амулет, который если и не обладал реальными магическими свойствами, то был невероятно ценен благодаря своей истории. Медальон червонного золота, украшенный драгоценными камнями чистой воды, возрастом без малого полсотни лет. Он сменил немало владельцев, и говорили, что безделушка способна приносить редкостную удачу — но после от нее следует избавиться, иначе удача обернется проклятием. Фейн отлично знал, что они будут в безопасности, как только пересекут парк поместья Кортни и окажутся в живописном лесу, где всего в десяти минутах быстрой рысью их ждала пара лошадей. Чего он не знал, так это того, что один из стражников прибудет на смену слишком рано, поругавшись дома с супругой и решив утопить печали в работе. В конце концов, предприимчивый марчанин, умевший просчитывать все в своей работе на несколько шагов вперед, не был провидцем. - ТРЕВОГА! - за воплем последовал топот множества ног. Голоса, ставшие еще более громкими, когда обнаружились мирно спящие. Арбалетный болт выбил мраморную крошку из статуи, мимо которой только что проскочила Голубка, и она замерла, зачем-то закрывая голову руками. Идеальная мишень. Фогги только рванулся вперед, гранью сознания фиксируя свист следующего выстрела и отталкивая сообщницу. Второй снаряд выбил крохотный фонтанчик хорошо взрыхленной земли. Но не попал в Оленну. - Лети! - рявкнул Фейн, справедливо рассудив, что станет более удобной мишенью, чем маленький комок перьев. И что они захотят схватить хотя бы одного и выбить из него признание, где искать другую. Третий болт легко пронзил форменный камзол слуги семейства Кортни. Ничего... Голубка в безопасности, а его будет сложно поймать — ночью, в лесу. У него все еще была фора, ведь к погоне еще надо подготовиться. Они условились, что, если придется выбираться порознь, встретятся там, откуда начали, где быстрая пара вороных ждет их, чтобы умчать в ночь, оставив преследователям лишь досаду и неясные силуэты похитителей. А в седельных сумках найдется все нужное для лечения. Только добраться, обнять ее, взъерошить коротко остриженные льняные волосы и знать, что сейчас все будет хорошо. Но лениво пожевывал травку под деревом всего один конь. Острая боль в боку уже начинала брать свое, но Фогги взгромоздился в седло, срезал веревку и хлопнул жеребца по шее, срывая его сразу на резвый аллюр. И только направлял, стремясь уйти как можно дальше и как можно быстрее. Раз он один, возня с зельем займет непозволительно... много... ... времени. Он очнулся, когда солнце уже заливало вовсю изумрудный цветущий луг, распоротый мелким оврагом. Где-то далеко за городом. И далеко от поместья. Хорошо. Одним усилием воли контролируя предающие, дрожащие руки, выудил из седельной сумки два маленьких флакона. Зубами вытянул пробки. Одну порцию зелья залил непосредственно в рану, вторую вылакал, борясь с тошнотой, хотя вкус не был неприятным. Сполз вниз, забился в густую поросль на дне, как раненый зверь в норе, и отключился, когда перед смеженными веками уже плясали разноцветные пятна. Раненый зверь, да... *** Воспоминание о вяжущем травянистом вкусе не отпускало, назойливо зудело в уставшем мозгу, который хотел только отключиться и больше не чувствовать этой агонии. Желательно никогда. Хрен с тобой, ты победила, хорошая партия, ты все же смогла перемолоть меня, хоть и на пятнадцать лет позже, довольна? Отскребись теперь. Но избитые ноющие руки, перепачканные кровью и песком, сами нащупали в поясной сумке чудом уцелевший флакон плотного стекла, и заученным жестом он разделил драгоценные капли внутри. Часть в рану — затянуть крупные сосуды и остановить кровь. Остальное — выпить. Все будет хорошо. Он только полежит здесь... еще немножко. Опустевший фиал выпал из руки на прибрежный песок.

...в очередной раз приложился ушастой головой к штанине мистера Фейна. И даже что-то промурлыкал на своём кошачьем языке, прежде чем вышел в открытую перед ним дверь. Удостоенный кошачьей милости посмотрел на юнгу, будто ушастый зверек каким-то образом подтвердил его слова. Но даже если короткое "мррмав" означало "а ты ничего, я убью тебя последним", быть на хорошем счету у потенциально проклятого кота ничем не хуже, чем добровольно предлагать свою жизненную эссенцию юным магам, делающим первые неуверенные шаги на извилистой дорожке ремесла малефикара. Тут мессир Фейн был верен себе. - Скажу, скажу. Спасибо за помощь, мессир. - попрошался с наемником Гийом. - Да не за что. Удачи, - кивнул наемник, который ровно ничего не потерял, кроме десяти-пятнадцати минут своего времени — зато получил возможность погладить котика, неизвестный комплимент на кошачьем (он был уверен, что это комплимент) и еще пару выражений приязни впридачу. Отличная сделка, идеальная. С точки зрения Фогги Фейна, пока что его вояж на корабле мессира Тилани был удачным и максимально увлекательным. Впору самому предлагать доплату. Главное, капитану об этом не говорить. *** Расставшись с кудрявым юнгой, парень нашел себе новое амплуа и подвизался изучать парусное мастерство. Залезать повыше, выполнять четкие указания моряков, запоминать названия снастей и парусов. которые спьяну и не выговорить, весело травить скабрезные шуточки в коротких перерывах между, когда руки работают, а голове делать особо и нечего. А еще сверху открывался великолепный вид на море.

Мессир Фейн, я кляусь Андрасте что под кроватью был какой-то демон. Я видел оранжевый глаз, он точно был не кошачий! ...Это не первый раз что в кабине старике что-то странное происходит - шепотом добавил Гийом и перевел взгляд на свою руку - Надо поговорить с капитаном об этом, пусть посадит его в клетку и допросит! Пока мы хлопаем здесь ушами этот чернокнижник напризывает демонов и высосет все наши соки. Поди шторм он тоже вызвал! А кота - за борт - какой-то он тоже подозрительный. Фогги посмотрел на юнгу, а потом на кота, который с типично кошачьей манерой не спешил проходить в открытую для него дверь. Экое кощунство, кота да за борт. - Чернокнижник или нет, а только он нам помогал, - Фогги пожал плечами, не уточняя, каким именно образом оказывал такую нужную помощь мессир Вирен. - Живи и давай жить другим, Габриель. Не говоря уже о том, что выбрасывать демона за борт без профессиональной подготовки — верный способ самому там оказаться. В той старой песенке про кота, которая милостью сонливости и сигарет стала песенкой про озорного духа, даже был такой куплет. Все закончилось тем, что через положенный природой срок всплыл хладный труп выбрасывающего. - Скажешь мессиру Вирену, что дело сделал, каюту проверил, котик пошел гулять. Получишь свою монету и пойдешь себе дальше с осознанием, что сделал доброе дело. Чем плохо? Фогги открыл дверь пошире, собираясь и сам покинуть каюту пожилого пассажира.

- Мяу, - кот подошёл к дверям и поскрёб лапкой, просясь на выход. Похоже, котик хотел на прогулку. Фейн поднялся на ноги, последовал за животным и приоткрыл дверь. - Будьте осторожны, - все еще полусерьезно напутствовал. - На корабле местами полно воды. Уж если кот не пропал в шумном порту и не сидел в клетке, а чинно вышагивал за хозяином, прогулка по "Красавчику" ему точно ничем не грозит. Тем более, раз абордаж отменился. К тому же, если судить по его поведению, питомец господина Вирена мог дать фору некоторым людям в вопросах интеллекта.

И увидел там два красных глаза, чёрный нос, два уха, и услышал протяжное "Мяяуу". Через несколько секунд из-под кровати выбрался Буся, выгнул спину дугой и начал тереться о ноги мистера Фейна. - Вот вы где, - улыбнулся Фогги, умилившись необычайно и в глубине души гордясь тем, что фелис пожелал проявить к нему снисходительность и стереть с себя подкроватную пыль о его штаны. Провел ладонью по теплой, замшевой на ощупь спинке, погладил голову за ушами. - Миссия выполнена, - весело сообщил юнге, не переставая гладить котика, пока у того было настроение ластиться и подставляться под человечьи руки.

Внезапно, из под кровати на Гийом уставился глаз. Парень заорал высоким голосом, подпрыгнул как испуганный кот и вцепился в Фогги, который только начал тянуть за плед. - Там под кроватью..под кроватью - лепетал бледный как смерть вор. От внезапного визга за спиной впору было и самому подпрыгнуть. Фогги аккуратно отцепил от себя насмерть перепуганного Габриеля. Мда, не везет тебе, малец, то капитанских ручных духов предъявляют, то гневные огненные барды вешают опекунство над своей укулеле, а теперь вот что-то непонятное, но внушающее ужас под кроватью. А кстати — что? - Дыши, нормально все, - Фейн отодвинул паренька в сторонку и, опустившись на одно колено, и сам заглянул в полную пыли и паутины темноту.

На хозяйской кровати лежал скомканный плед. Большим мягким коконом. Словно Буся прятался внутри. Стоило ли проверять наличие или отсутствие кота под пледом - решать посланцам. Очевидная ловушка чернокнижника. Гийом притворился что ищет кота под кроватью и ждал когда Фогги попробует потрогать дьявольский кокон. Плед был на месте. Был ли в нем кот — вот вопрос на миллион. Прошлый раз, когда он пошел на поводу у любопытства, Фогги получил осьминога на воротник. Ну и ладно, не жалко. Не говорить же доброму мессиру, мол, у вас в каюте был плед, он был очень страшным, так что мы драпанули оттуда быстрее, чем кот говорит "мяу". Представив себе эту картину, Фейн окончательно развеселился, и даже во все стороны излучавший недовольство юнга не мог поколебать его лучезарного настроения. Наемник подошел к кровати поближе и аккуратно потянул самый краешек пледа, чтобы не пугать зверя резкими движениями. - Мессир Кот, вы здесь? - продолжая улыбаться, вопросил он у мягкого кокона. - Нас прислали удостовериться в вашем благополучии. Манеры открывают многие двери. А может, и пледы.

- Дурной тон - бросать своих животных когда такой ад происходит - осудил деда Гийом. - Что ж ты так суров, - дружелюбно поддел было, но запнулся, осознав, что не знает имени юнги. - Как говоришь, тебя зовут? Я, кстати, Фогги. Фогги Фейн. Обращение "дяденька" добавляло седых волос, скрипящих суставов, тяжелых похмелий и прочих проблем, подстерегающих мужчин лет на тридцать старше, чем он. Брр. Когда они дошли до кабины у юнги внезапно начались проблемы с обувью. Он наклонился починить ботинок и кивнул наёмнику на дверь, мол заходи, я сейчас разберусь с этой проблемой и сразу за тобой. Фогги оглянулся на юнца. Не просто так он поторопился поделиться с первым встречным обещанными чаевыми. Кому-то отчаянно не хотелось заходить в каюту доброго дедушки и спасать несчастного брошенного котика. Фейн усмехнулся и кивнул в ответ, мол, ладно. Открыл дверь и шагнул на порог, ища взглядом того, кто несколько часов назад мирно лежал на хозяйской кровати уютным клубочком.

- Здрасте, дяденька. Видишь вот того старичка? Он пообещал чаевые если мы найдем котика в его кабине. Пойдем поищем - легкие деньги. Я, боюсь, одному этого зверя не поймать. Услышав чужие шаги, явно направленные в его сторону, Фогги приоткрыл один глаз. Увидев юнгу, стряхнул короткое оцепенение и выпрямился. - А, мессир Вирен? Прекрасный человек, очень отзывчивый, - отозвался Фейн. - И беспокоится за своего питомца. Конечно, идем навестим котика. Что-то подсказывало, что бархатистый котик с нежными ушками нуждается в помощи не больше, чем его седовласый спутник. - Хотя ловить ручное животное — несколько, кхм, дурной тон, - не удержался от ремарки. Очевидно, свободолюбивые котики занимали отдельное почетное место в сердце наемника в хорошем настроении. Добавлять, что, возможно, тот и сам кого хочешь может поймать, Фейн не стал. Сплетни разносить — тоже дурной тон.

- Ладно, мабари с ними, - решил, возвращая клинок назад. - Силы сбережем. Фейн не вступал в дискуссию: на палубе звучало достаточно голосов против, и капитан быстро прислушался к голосу здравого смысла. Честь и хвала ему за это, а еще всем, кто просил мессира Тилани отказаться от бессмысленной резни, испытывающей на прочность переменчивую морскую удачу. Фогги отлип от арбалета и выдохнул, отпуская состояние напряженной холодной сосредоточенности. Усталость, которая не ощущалась в адреналиновом заводе, сейчас осторожно, словно пробуя границы, проявилась. Ладно, ладно. Он постоит здесь еще полминуты, пока голова придет в норму. А потом? Да кто его знает. На "Красавчике" сейчас уж точно найдется занятие. Не идти же книжкой отгораживаться от мира, который так настойчиво стучался к нему. Может и дверь высадить, если обидится. Совместно пережитые странности сближают, а совместный бой сближает еще сильнее. Корабль и люди на нем сейчас ощущались как личное, близкое. Иллюзия, которая скоро развеется, но пока чувство причастности было приятным, и наемник вволю грелся, пока была возможность. Фейн прислонился к фальшборту, подставил лицо солнцу, прикрыв глаза, и улыбнулся.

До входа в "Глаз бури" Неукротимый дух противоречия звал бросить вызов стихии: стать где-нибудь на носу корабля, цепко вплетаясь в снасти, подставить лицо пощечинам ветра и холодной горько-соленой воды, посмотреть, хватит ли духу у судьбы прикончить наконец-то такого равнодушного ко всем ее испытаниям наглеца. Смеяться зло и весело, когда не хватит, потому что всегда не хватало. Но если и были в жизни Фейна редкие случаи, когда он не позволял себе пойти на поводу у взбалмошной, сумасбродной натуры, то это был один из них. Может быть, змей бунтарства от души закусывал свой хвост в эту самую секунду. Только у него было дело гораздо более важное, чем испытывать собственную удачу. Вывихи, разноцветные гематомы, падения с рассечением и застрявшие в теле щепки, выбитые снарядами противника. А еще был теплый колдовский взгляд ривейни, который нельзя было не почувствовать на себе. Игра в кости с морем откладывалась на неопределенный срок. Полчаса спустя после команды "Руби" Стихия дала им передышку, а новых раненых, к счастью, не поступало. Фогги примкнул к группе матросов, разбирающих последствия безумной пляски корабля по волнам. Что-то оказалось недостаточно хорошо закрепленным, чему-то крепления не помогли. Моряком он не был, да ему и не требовалось. Рук, желания и толики силы и ловкости хватало. В конце концов, это не паруса с мачтами восстанавливать. Улучив минуту передышки, он вышел на палубу, под яркий взгляд обманчиво безмятежного солнца. Как раз вовремя, чтобы снова увидеть паруса под черными стягами и услышать команду: - Кто-нибудь, к орудиям! Бой В корабельном арбалете не было ничего принципиально нового, кроме калибра. Мимолетно подумалось, что попадание из этого он бы точно не пережил. Стрелять было несложно, а вот попадать — да: корабли кружили друг напротив друга, как бойцы на дуэли, обменивающиеся редкими выпадами. Прицел смазывался и качался, и это стоило Фейну промахов, пока он наконец приноровился к изменчивому ритму. Вместо выпадов и звона клинков были снаряды и заклинания. И пока защитникам "Красавчика" везло: получив пробоины и страдая от вызванных магией пожаров на борту, шхуны медленно, но погружались в воду, не успев подойти на расстояние абордажа.

- Под перспективными вы имеете ввиду атаку в лоб, - улыбнулся старик. - При таком ветре мы не сможем маневрировать, не потеряв скорости. - На данном этапе, скорее, магическую телепортацию господ куда-нибудь в межпространство, — усмехнулся Фогги. Даже в такой обстановке наемник не терял ни чувство юмора, ни способность мечтать. Он послушно отошел, глядя на формирующийся рой магических светлячков. Оказалось, что и седовласый мессир был магом. Судя по мимолетному видению в его каюте и внезапной прыти, образ пожилого добродушного старичка все еще мог быть временным. Ой, да какая разница. Магом больше, магом меньше. Сейчас больше значило "лучше" в любом случае. Если нам повезёт, - сказал старик, стряхивая с рук остатки багрового света, - эти малыши на несколько минут заставят людей забыть, чем они заняты. - Будем надеяться, нам хватит суммы везения каждого, - отозвался Фогги. И, поклонившись, оставил неожиданного помощника. Как выяснилось, уж ему помощь требовалась в последнюю очередь, а на "Красавчике" уже появлялись первые пострадавшие от обстрела. Сбегав в свою каюту за набором первой помощи, Фейн направился туда, откуда гуще всего звучали крепкие словечки, выражавшие все отношение невезучих морских волков к ситуации.

- Говорите у капитана есть план, мессир Фейн? Какой же? Мне кажется у нас не богатый выбор. Фогги приметил открывшееся второе дыхание у старика и профессиональную оценку иллюзии, которая следовала за кораблем. - Капитан надеется увести нас в шторм, чтобы атакующие сочли "Красавчик" слишком неудобной добычей, - пояснил он. - Хотя я уверен, что мессир Тилани оценил бы более... перспективные идеи. Развел руками, мол, чем богаты.

- Не сочтите моё любопытство неблагодарностью, но я всё-таки поднимусь наверх. - Ни в коем случае, - заверил добродушного мессира Фогги в своей необидчивости, все больше укрепляясь в мысли, что седой господин себе на уме. - С удовольствием сопровожу вас. Фейн легкой тенью выскользнул из каюты и остановился в коридоре в шаге от двери, ожидая своего настойчивого спутника. В глубине души он уже был готов увидеть вместо старичка какого-нибудь огромного плотоядного оборотня, спешащего воспользоваться возможностью подзакусить и сорвать при этом аплодисменты.

Или Фогги показалось, или человек, стоящий к нему спиной у откидного столика, мгновение назад был несколько иным. Словно рассеялся туманный морок и к гостю повернулся уже седой господин Вирен с неизменной улыбкой. Весь опыт пребывания на "Красавчике" говорил: если ты думаешь, что тебе показалось — тебе не показалось. А опыт гостевания на мостике у Аврелия Тилани напоминал, что если у седого вежливого господина с котиком и есть секреты, делиться ими он будет, когда сам захочет. Если захочет. - Пираты говорите, - произнёс старик охрипшим голосом. - И какова ситуация, мессир Фейн? Мы справимся? Или всё плохо? Или всё очень плохо? - Всё плохо, но мы справимся? - предложил Фогги третий вариант, улыбнувшись уголком рта. - У врага небольшая флотилия с хорошим вооружением. Мы в меньшинстве, и не все наши маги в магическом строю. Но у капитана есть план, да и... всегда можно надеяться. Фейн мельком посмотрел на умилительный мягкий клубочек, лежащий на постели. Котики были котиками, будь они хоть триста раз на самом странном и невезучем корабле на свете. - Мне пора, мессир. Просто зашел предупредить о том, что происходит. Будьте осторожны, и ваш компаньон тоже.

- Да, да. Не заперто, - донеслось из-за закрытых дверей. Наемник вошел и коротко поклонился. - Фогги Фейн к вашим услугам, - краткости ради опустил свой статус на корабле. - На нас напали пираты, мессир. Команда готовит оборону, но выходить на палубы пока небезопасно.

Возле каюты мессира Вирена Фогги описал круг почета по коридорам "Красавчика", встретив только пару матросов, которые и без него знали, что делать. В процессе он сделал два вывода. Первый, пугающий: корабль становился уже каким-то привычным, едва ли не родным, а каждый проход — знакомым. Второй, пожалуй, не менее пугающий: похоже, пассажиры без посторонней помощи успешно стекались туда, где было жарко. Впрочем, на этом судне, где у капитана был дух на привязи, а куда ни пойди, наткнешься на мага, удивляться не приходилось. Фейн остановился у последней непроверенной каюты и постучал в дверь. - Мессир Вирен?