seda_rostro

«У Бетти» На последнем отрезке дороги, авто полз крадучись. Заприметив тот же тупик, откуда они начали свой трип по the highway to hell, Оливер с ювелирной точностью чемпиона по Тетрису, заехал в темный провал, припарковался и заглушил мотор, уставившись тупым взглядом впереди себя, чтобы дождаться, когда Марси первая покинет салон. Чтобы ни было у девушки на уме, какими бы категориями она теперь не судила, сам бельгиец не мог бескомпромиссно хлопнуть дверью и уйти.

- А ты сам? Абсолютно бескорыстен? - прозрачные зелёные глаза приняли нечитаемое выражение. - Или всё-таки ждёшь благодарности? Как насчёт тебя, Оливер. - Поехали обратно. - голос звучал тускло, такой же, как мир снаружи. И мир внутри. - Нас могут начать искать. Не о чем было размышлять. Ответ – нет. Вот так вот с лету, потому что никто не свят. Разве что, Оливер справлялся с этим чувством иначе – не делая ничего, а, следовательно, не ожидая благодарности. Сознание твердило, что омрачивший настроение Марселины разговор, в памяти отложиться, как монолог. И сама суть этого монолога – аванс на будущее. Ради исцеления иногда приходится идти на радикальные меры, такие как, например, инъекция под кожу болезнетворного лекарства, похожего на битое стекло. Оливер понял, что теперь еще не скоро заговорит с Марселиной. Француженка не захочет. Внутри неё сплошное противоречие. «Он не интересовался» - остыл, разлюбил.. «Его всё утраивало» - на самом деле, я не хотела слушать, не хотела вести диалог.. «Хуже меня он не был..» - потому что нашел в себе силы идти дальше.. «А меня – нет..» - и потому я сжигаю за собой все мосты.. Но ведь обещание выбора не пустой звук. Оливер сказал правду, пускай теперь и выпадет из уравнения, как не нужное слагаемое. Он себя переборет, переделает, перемолотит и скует заново, чтобы не чувствовать утрату. - Чтобы вложить что-то новое, надо выгрести всё старое, - одними губами проговорил Оли и завел мотор. Он попытался помочь и ей и себе так, как умел. Когда-нибудь Оливер скажет Марси спасибо за то, что вытянула на свет его собственных демонов. Забавно, вопрос, на который бельгиец не знал ответа, вдруг стал очевидным. Марси выбрала Энди потому что надеялась, что он спасет её от демонов, махнет сияющим мечом и посшибает головы. Светоч. А Оливер тем временем, заставляет Марси смотреть им прямо в горящие инфернальным огнем глаза. Машина развернулась и стремительно помчалась обратно к «Бетти» Через пятнадцать минут оба сноходца были на месте.

Автострада. Поскольку шахматы – игра для умных, Оливер предпочитал более простые шашки. Есть только два варианта решения задач: знай себе раскидывай фигуры по краям доски или ходи каждый раз под резким углом. Трусливое томление на обочине или ежеминутный риск. А, если учесть, что половина «фишек» благополучно утеряна под диваном, как оно часто бывает, азарт от игры приобретает довольно выраженный вкус. На грани отчаяния. - Это довольно неприятно, не иметь возможности получить то, чего хочешь. - очередной взмах несколько более темных, хотя и тоже рыжих, как волосы, ресниц, очередная, кисти Леонардо, улыбка ..предупреждение в ответ на его. - Неприятно, ровно настолько, насколько ты придаешь этому значения. Возможно, от Оливера ждали чего-то клишировано-утешительного, проявления учтивости, смущение. Если того требовало безукоризненное подчинение правилам. Только ход его мыслей, прорывший бороздку сквозь толщу собственного хлама, рьяно двигался вперед, вопреки всему напускному. - Ты думаешь, что твой бывший оказался со всех сторон в выигрышном положении и, что это автоматически делает из него плохого человека, потому что он не был рядом, когда был нужен. Но ты сама сказала, что не хотела ничего и никого слышать. Парню хватило здорового эгоизма, чтобы отпустить, когда ты.. В серо-голубых глазах заплескалось сомнение. Ровно секунду. Нет, врать он не будет, пускай это и окажется болезненным ударом, пускай будет последним, что он успеет сказать перед тем, как получит пощёчину. - .. Ты нарцисс, Марси. И, как любой нарцисс, ждешь от других признания или разочаровываешься. Мужчина со вздохом отвел взгляд и уставился на густое пыльное марево за окном, накрывшее с головой миллионы брошенных и одиноких по праву рождения и даже не мыслящих о том, что такое лучшая жизнь, а потому более искренних к себе, и, наверное, в какой-то мере счастливых людей. - Мне действительно больно слышать, что ты не можешь родить ребенка и тем более не знаешь почему. В этом нет справедливости. Но и вины ничьей нет, - Оли провел пальцами по губам, словно пытаясь ухватить короткий, безрадостный смешок, так некстати.. а, может быть, слишком уместно, сорвавшийся в переполненную чашу разговора. Ожидаемо, но все же повергало в трепетный ужас то, как перекликались во многом их судьбы. На уровне реакций и ощущений. - Поверь в себя, Марси, - повторил он убеждённо, - Научись отдавать, не ожидая ничего взамен. Голос стих, растворившись в сгустившемся вокруг воздухе. Что случится дальше, поистине не имело значения. Обрушатся ли бранные слова, удары или повиснет презренное молчание. Для Оливера случился катарсис. Марселина вправе решать для себя сама.

Марси жизнерадостно засмеялась, словно услышала хорошую шутку. Звонкий, задорный смех в исполнении Марселины Фог – редкое явление, как снег в июле. Стоило бы порадоваться и посмеяться вместе, притвориться, что всё на самом деле пустяки, кокетливо махнуть ладонью – «Переживем!». Но Оливер не проронил ни звука, молча снося бурлящий гвалт водопада, прорвавшегося через проковырянную дырочку в основании массивной плотины, выстроенной Марси супротив, обдуваемой всеми ветрами, порожистой реки. Смех уже отзвучал, но когда она снова посмотрела на своего спутника, в глазах ещё плясали смешинки. Француженка повернулась полубоком, чинно сложила ручки на коленях, прислонилась виском к подголовнику и теперь с нежностью разглядывала обеспокоенного ее душевным состоянием коллегу. Учитывая его собственный раздрай, было очень мило со стороны Оливера интересоваться этим вопросом. И был вознагражден. Бельгиец отстегнул ремень и повернулся в сидении, копируя положение рыжеволосой девушки. Испытующий, но теплый взгляд старался отследить и запомнить каждый взмах ресниц, движение губ, изгиб выразительных бровей, мимику и таящиеся за ней эмоции. Его собственное выражение лица оставалось застывшей маской, говорили только глаза. - Я была замужем. Восемь лет. Его бесила моя работа. Бесил голос в моей голове. А я ни о чем больше думать не хотела, все выясняла причину, пыталась нарисовать лицо... - и равнодушно прибавила - Впрочем, разошлись мы не поэтому. Снова повисла пауза, банальная история то ли закончилась, то ли прервалась на самом неудачном месте. Мисс Фог тихонько вздохнула, зачем-то посмотрела на свои ладони и принялась пальцем оттирать с кожи невидимое пятнышко - краску. - Вряд ли тебе это интересно. Если Оливер и был в раздрае, то совершенно не умел этого скрывать. Ни от себя, ни, тем более, от человека, как две капли воды похожего. Слышать её – чуть больше понимать себя. И до банального просто: хотелось подставить плечо. А новость о замужестве шоком не стала. Напротив, открывала Марселину с новой стороны. - Расскажи, - шепотом попросил Оли. Не было никакого дела, что там, за окном.

Марси поперхнулась последним словом, замолчала и с полминуты в упор смотрела на Линдберга. Тут ее проницательность отказывала хозяйке. Что это было? Намек на то, что мисс Фог считает Оливера психом по его собственному мнению? Или на то, что она сама спятила? Или у нее просто атрофировалось чувство юмора. Скорее всего. Так и не решив ничего, Марси качнула головой. - Первое время меня до смерти пугал этот "голос в голове". - отозвалась она рассеянно. - А сейчас все выглядит вполне нормально и теперь меня пугает тишина. Машина остановилась. Теперь из окна можно было видеть КПП в верхний город. Линия Мажино, ни дать, ни взять. Может быть, они и вскроют ее точно так же. - Прорваться будет непросто. - Еще одно доказательство пословицы «тише едешь, дальше будешь». Со штурмом облом. Мужчина умолк, задумчиво глядя на блокпост, но будто сквозь него. - А на счет.. – произнес Оли, - ..Одиночество - это когда ты всегда знаешь, кто насвинячил на кухне, - внезапно всплывшая в памяти цитата неизвестного автора, стрелой сорвалась с губ. Казалось, невпопад и потому бельгиец продолжил, - И не на кого переложить ответственность. Легче поверить в чужую болезнь или в свою собственную, чем смириться со звенящей тишиной в сердце и тем бардаком в душе, непосредственное отношение к которому имеешь лишь ты, а ранее так удачно списывал его разведение на происки зловредного полтергейста. - Не сочти за упрек. Уж точно не мне тебя упрекать, но.. – Оливер сел вполоборота, серо-голубой взгляд тревожно очертили контур бледного лица спутницы, - Марси, ты выглядишь всегда такой уверенной и сильной, способной вынести всё на свете. И я знаю, можешь. Через не хочу. Но тебе стоит самой поверить в себя. Действительно поверить. А не искать оправдания слабостям или ждать одобрения от тех, кто и так твердо уверен в том, кто ты есть, но рано или поздно устанет доказывать это тебе.

- Император наверняка знает точно. Мне кажется, это в его силах. А ты... - зеленоватые глаза вновь скользнули по профилю гонщика. - ...ты не думаешь, что все это, вся его история просто очень стройный бред? Я слышала, шизофреники способны крайне правдоподобно объяснять свое помешательство. - Всё может быть, потому что эту историю для него придумал я, - иронично заметил Оли, скользнув лукавым взглядом по Марселине, - И мы оба поверили, - в голосе не было обиды. - Нет, большим бредом звучит история моей матери, - со вздохом заключил бельгиец, - С Императором хорошая идея, но для начала лучше поговорить с Мирой. Впереди замаячила небольшая пробка у первого на их пути пропускного пункта в Верхний город. Информативное табло над дорогой сообщало, что справа по борту рукав на разворот для тех, кто явно не от большого ума оказался у «врат в лучший мир», не имея на то веских причин. Оливер замедлил ход, зарулил в безопасный карман и остановился.

Автомобиль сбросил скорость на несколько делений, плавно перестроился через два ряда, обогнав вяло плетущийся караван старых авто и так же легко вернулся обратно на свою полосу. - Я с ним вчера говорил. Оливер сделал музыку потише и пересказал Марселине ночную болтовню со всеми подробностями, оставив за кадром, разумеется, последующее уничтожение целой бутылки виски. Выждал паузу, чтобы информация осела и принялась, после чего сказал: - Наверняка есть шанс сделать Джеймса коренным. Догадаться бы как.

Джентльмен, кажется, собирался галантно открыть перед ней дверь. Оказать внимание. Марси мысленно пожала плечами. Почему бы и нет? Улыбнувшись на новое обращение, она влезла через пролом в стене в подворотню и подошла поближе, не собираясь мешать Оливеру проявлять себя с этой не самой очевидной стороны. Почему бы и да! Наблюдая, не без удовольствия, за тем, как изящная фигурка без всякого сомнения выбирает променад с ветерком, Оливер открыл пассажирскую дверь и так же бережно закрыл за Марселиной, заботясь об обеих своих? прекрасных леди. Если в случаи с машиной, которая, разумеется, была девочкой до последнего винтика и всецело принадлежала бельгийцу, то в случае с французской спутницей он мог лишь убеждать себя, что является единственным мужчиной, о котором та думает в данную минуту времени. «Не гони лошадей», - подумал Оли, - «Гони коней. Всех!» Незамедлительно погрузив себя в салон с водительской стороны, Оливер тотчас обмяк в кожаном кресле, точно в плавленом сыре. Веки сомкнулись, а на лице проступил лик истинного блаженства. - О, да.. – тихим вздохом сорвалось с губ. На что это было похоже со стороны? Гонщика (по истинному, самому настоящему призванию) это мало волновало, он бы и не подумал что-то воображать. Большинству просто невдомек, что машина может быть продолжением тебя, твоей сущности. Пальцы любовно коснулись рычага передач, скользнули к зажиганию… мотор оглушительно заурчал на низких октавах, подобно большой кошке, радушно встретившей хозяина у порога.. Подушечки пальце продолжили трепетный путь, словно лаская, вспыхнувшую десятком голубоватых огоньков, приборную панель, и завершили свой бег, цепко сомкнувшись на руле. - Пристегнись, пожалуйста, - попросил Оливер, взглянув на пассажирку, ни на кого ни похожую, идеально вписавшуюся в среду обитания. Ремень безопасности обвил и его фигуру, выдавая самые серьезные намерения. Автомобиль медленно покатил из переулка, даже не царапнув боковым зеркалом мусорные баки или иной хлам, загромоздивший проезд, выехал на двуполостную дорогу, по которой недавно шли и они с Марси. - О, смотри-ка, у них тут есть ретро волна! – из динамиков стереосистемы полился приятный уху синти-чилаут. На плечи плавно опустилась вуаль покоя, обняла и нежно укутала. Нью-Йорк мог быть красивым, если смотреть на него с правильного ракурса. Через несколько минут взглядам сноходцев открылся хайвей – вены города, ведущие к сердцу. Спидометр показывал 100.. 120.. 150.. километров в час.

- Она потрясающе красива. - вынесла вердикт француженка. Довольный комплементом, как слон, Оливер выпустил ладошку и прошествовал к пассажирской двери чудо-авто. - Мадемуазель? – джентльменским жестом бельгиец пригласил Марселину оценить салон.

Марси склонила голову набок. А потом протянула руку с видом мышки, рассчитывающей извлечь из мышеловки сыр, избежав травм различной степени тяжести, вопреки самой печальной статистике. - Разве мы не должны сообщить Найджелу, что уходим? Но было поздно. Мышеловка захлопнулась. Клац! Нежные, прохладные пальчики впорхнули в широкую, по сравнению с маленькой женской, ладонь мужчины. Приятное чувство. Бережно сомкнув руки в замок, Оливер привлек девушку чуть ближе, но, не настаивая на сокращении дистанции до не комфортных миллиметров. У Марси оставалась необходимая свобода. - В первый раз или сейчас? – парировал бельгиец со смешком. У провала в стене, зияющего львиным зевом, прямо на кирпичной кладке и зовущимся подворотней, Оливер остановился, чтобы еще раз оглядеться по сторонам. Всё спокойно. - Доверяешь мне? – удовлетворенный он повернулся к француженке и заглянул в зеленые глаза. Не дожидаясь ответа, на шаг увеличил расстояние между ними. Если Марси вновь приблизится и посмотрит налево, то увидит..

- Хорошо. - согласилась она после небольшой паузы и подступив на шажок. - А куда? Оливер лукаво улыбнулся и протянул девушке открытую ладонь.

- Ты хотел что-то мне сказать насчёт Джеймса. - невозмутимо напомнила француженка. - Сейчас как раз подходящее время. Ход конем высек искру сомнения, вспыхнувшую в серо-голубых глазах. Оливер вобрал в легкие воздух, чтобы ответить, но замешкался, «хотел ведь, и правда». Застанный врасплох, он медленно выдохнул и уставился на Марселину долгим, изучающим взглядом. Отказаться сейчас, значит пренебречь её предложением помощи. Оливер интерпретировал это именно так и не иначе. Беспокоится? В дружеском ключе, конечно. Безусловно. Джеймс. Линдберг и забыл про него, поглощённый собственным эгоистичным пожаром. Но можно ли винить его за это сейчас? Это было бы нечестно. - Ладно, - с капитулирующим вздохом произнес Оли, когда гнетущая пауза стала уж совсем не выносимой. Он качнулся с пяток на носок и глянул по сторонам. Не единой души вокруг. Марселина не знала, но бельгиец отказался от своей затеи еще в ту секунду, когда за двумя сноходцами захлопнулась дверь подъезда. Признаваться в этом сродни положить свою голову на плаху и расписаться в полной зависимости от палача. Не то, чтобы француженка была палачом, нет.. Но одно лишь её присутствие рядом умиротворяло.. как секира. Крайне забавное сравнение, но и не менее пугающее. Оставалось надеяться, что Оливер способен послужить чем-то вроде гирьки на весах внутреннего баланса рыжеволосой упрямицы. Когда-нибудь. Сейчас ему самому требовалась поддержка и кто он такой, чтобы ставить свою гордость выше очевидной болезненной слабости. - Только тебе придется пойти со мной, - копируя недавний взгляд Марселины со смешинками в уголках глаз, Оливер отступил на шаг в драматичную тень. Доверится ли?

- А какой у нас выбор? - печально поинтересовалась она, поднимая глаза. - Мы или оказываем эту услугу или лезем вслепую. Мне оба варианта не слишком нравятся. Думаю, стоит посоветоваться с Найджелом, прежде чем действовать дальше. - Может быть, у Алисы с Эндрю получится найти альтернативу, - пожал плечами мужчина. По мнению Оливера, оказывать услуги бандитам все равно, что брать в долг у банка. Устанешь отдавать проценты. - Ладно, пошли отсюда скорее. Во дворе-колодце по-прежнему отдыхала уже знакомая компания гопников, но на этот раз Короли жизни обошли вниманием чужаков или сделали вид, что те их совершенно не интересуют. Пять долларов чудесным образом трансформировались в несколько литров пойла и закусок, стимулирующих к выработке эндорфинов и частичной слепоте. В любом случае, выйти на главную улицу тем же путем, никто не воспрепятствовал. Еще минуту сноходцы шли молча, каждый думая о своём, благо идти было не далеко, всего каких-то 80 метров. Замедлив шаг у дверей «Бетти», Оливер пропустил француженку вперед и остановился, сунув руки в карманы пальто. Входить в заведение он не собирался.

- Где живет сам дон, я не знаю, но его парни постоянно тусуются в ресторане "Пьяцца ди Мажжио". Да и сам дон там часто появляется, - охотно поделился сведениями Мико. - Как это по-итальянски, - усмехнулся Оли, - Бывай. Марси беззлобно усмехнулась. Оскорбленное достоинство хакера было оставлено зудеть дальше. Извинений не последовало. Дождавшись, когда Оливер закончит, вышла из квартиры в тишину лестничной площадки. - И что ты обо всем этом думаешь? – поинтересовался бельгиец, тихонько прикрыв за собой дверь. Послышалось три или четыре характерных щелчка, уведомивших, что дверь эту поспешно заперли сразу на все замки. - Нам не очень выгодно связываться с мафией.. – когда о твоих намерениях догадываются несколько местных, совсем не то, когда в курсе весь район.

- Что ж.. - француженка встала и приятно улыбнулась. - рада была поболтать, Мико. Пусть это неожиданное знакомство будет нашим маленьким секретом, хорошо? Удачного дня. Оливеру взглядом предложили покинуть это чудесное место. Повода для членовредительства действительно не нашлось. Всё-таки подраться с кем-то на улице по взаимному согласию и избивать кого-то за просто так – разные вещи. Бельгиец поднялся вслед за напарницей. - А где нам найти парней дона Русо или его самого? – спросил Оли напоследок.

Трудно не заметить поразительные контрасты вымышленного города - Мега Нью-Йорка. В обществе царит разруха, улицы утрамбованы мусором, вечный смог всасывается прямо в кровь, минуя иммунные фильтры, низменные человеческие инстинкты – главный ходовой товар.. Но люди.. Встает вопрос, не законченные ли идиоты населяют этот мир? Можно подумать, что у каждого второго горожанина скисли мозги от переизбытка опиума и прочей наркоты в организме. Столь легковерными и бесхитростными они казались. Начиная с Ликана и заканчивая Мико. Или это такая тонкая психологическая игра? Свой-Чужой. Ты ожидаешь одного, готовишься, а тут «здравствуйте вам, хлеб-соль, присаживайтесь». Заведомый неприятель ловит системную ошибку. И попробуй не упусти момент, когда тебя окончательно введут в заблуждение дружелюбием и облапошат. Оливер невольно сравнил характер своей матери, таким, каким он его запомнил по собственным ощущениям и по рассказам отца, и людей, с которыми уже довелось познакомиться. Ханна была светлым, доверчивым человеком, отзывчивым и мягким. Если Химера воспользовалась воспоминаниями сноходца об определенном историческом периоде Земли, не являющимся действительным опытом, а лишь коллективным знанием, то личность человеческого индивидуума всего одна и иных вариантов у твари не было. Разве что, попытаться капнуть глубже в душу и гипертрофировать все темные стороны человеческой натуры, свойственные каждому живому человеку. Взглянув на придержавшую его ладошку, бельгиец изогнул вопросительно бровь, но с легкостью доверился чутью дипломатки. Пусть работает, а он пока осмотрится. Квартирка совсем незатейливая, настоящий интерес представляла лишь жилая комната, хранившая множество артефактов, давно исчерпавшей себя и переродившейся в нечто новое, субкультуры. Даже Мико казался этаким динозавром в палеонтологическом музее Нью-Берлина или того же Мега Нью-Йорка. Каким бы опасным хищником он не был, любопытная толпа столпится у экспоната, мечтая хоть раз увидеть неведомое существо живым. - Ну и запросы у вас, однако.. И я не цену себе набиваю. Вы мне нравитесь, но жить мне как-то нравится больше. Милейшая гостья переглянулась со своим напарником. Пробарабанила пальчиками по столу. - Ну, допустим. - Тогда кто, по-твоему, мог бы нам помочь? Оливер отвлекся от размышлений и посмотрел на Марси, затем скользнул взглядом по фигуре Мико с тем выражением на лице, с каким обычно смотрят скептики на неудавшийся фокус, находя подтверждение мыслям, что были абсолютно правы во всем. Подобрав табуретку, мужчина поставил её сбоку от француженки и уселся рядом, вытянув ноги и сложив руки на груди. С интересом уставился на парня, ожидая продолжения. - Из тех, кого знаю я - никто, - покачал головой Мико. - Послушай меня, Мико. - ласково, как с непоседливым ребенком заговорила она, одновременно выуживая из кармана ещё два точно таких же стимула и нежным жестом выкладывая их прямо перед носом хакера. Чтобы простимулировать так нужные им низменные желания. - Ты же не думаешь, что мы взялись бы за такое дело, не имея определенных ресурсов? Мы похожи на самоубийц? На идиотов? Когда я последний раз смотрелась в зеркало, ничего похожего не замечала. Мисс Фог с видом заправского крестного отца отклонилась обратно, в темноту. - Так что, будь другом, напряги память. Наверняка, среди твоих коллег по профессии найдется кто-нибудь подходящий. Это в твоих же интересах. - Ну, по крайней мере, деньги у вас есть, - заключил Мико, в голосе которого наконец-то стала слышна борьба жадности с инстинктом самосохранения. Победило все же первое. - Хм. Вам нужно обратиться к дону Росси. Его люди могут достать вам нужную информацию, но стоить это будет куда дороже и измеряться не в деньгах. В услугах. Русая голова склонилась на бок. Оливер улыбнулся уголком губ. Марселина прекрасно прощупала парня и давила на нужные точки. Впрочем, это были не слишком приятные новости для тех, кто мечтает покончить с делами как можно скорее. Услуги? Ограбить банк? Устранить еще одного конкурента? Пойдет ли в зачет Кныш? Связываться с местной мафией не было ни желания, ни времени.

- Вы кто такие? Я вас не знаю, - донеслось из-за двери. Голос, вне всяких сомнений, принадлежал мужчине, но при этом был модулирован так, как будто прошел через несколько разных звуковых фильтров, неся отчетливые электронные отзвуки. - Мы по рекомендации Амади, владелицы борделя вниз по улице, - нашелся Оли, - Сказала, что ты отличный компьютерщик. А нам как раз такой нужен.

Седьмой этаж, однако, отличался относительной тишиной и даже ухоженностью, хотя и было заметно, что до веника с совком у местных обитателей руки доходят крайне нерегулярно. Не теряя времени отряд из двух, слишком сытых и чистых для этих стен, людей, постучался в дверь камеры номер сорок семь.

Заляпанные какой-то дрянью жженые кнопки, глумливые надписи и вонь, вонь, вонь. - Я туда не пойду. - Марси отрицательно замотала головой. Одна мысль о том, что они могут застрять в этой самодвижущейся туалетной кабинке, в которую гадили, похоже, всем домом, на несколько часов или того больше, ввергала ее в первобытный ужас. - Так же отвратительно, как современное искусство, - заключил Оливер, изогнув бровь с видом «ценителя». Созерцать инсталляцию неизвестной арт-группы дольше двух секунд не было никакого желания. Тем более с полным погружением, посредством застраивания в декорациях. - Давай на лестницу, - скомандовал бельгиец, доставая бумажку с адресом и сверяясь с записями, - Нам на 7 этаж, квартира 47. Лестница – сомнительная альтернатива, но выхода у них все равно не было.

Высокий силуэт качнулся в сторону двери, хрупкий и маленький - неподвижным изваянием застыл на прежнем месте. Ну конечно. "Ты же за этим пришла." Ничего иного не стоило и ожидать. - Неужели это так необходимо? - Марси так и не шелохнулась. - Ты же не зверь. Ты человек. Она смотрела прямо перед собой и с секунду молчала. - Здесь забыть об этом гораздо проще. Оливер остановился на полушаге, но не спешил отвечать. А что сказать? Для подобных чувств у него не было формулировок. Ничего философского. Привычного. Того, во чтобы он мог поверить сам. Или сказать начистоту, не опасаясь быть непонятым. - Мне не идет быть засранцем, я это слышал, - бельгиец старался вложить в смысл слов примиряющие нотки, - Если бы ты могла.. – со вздохом продолжил он, но осекся. «Остановить всё это безумие» Сказать больше, значит дать себе напрасную надежду. Мгновением позже, на плечо Марселины легла ладонь. Колебавшаяся долю секунд фигура наклонилась и Оливер поцеловал француженку чуть ниже виска, рядом с маленьких ушком. - Идем же, - это значило, что разговор закончен.

- Что? - она наконец развернулась и выпустила руку. Посыпать голову пеплом - это не страшно. А жажда крови могла и подождать. В темном анклаве, отчетливо различалось лишь дыхание, служившее контрастом к смутным силуэтам двоих. Стоя в метре, они едва бы различили лица друг друга. - Мне.. это нужно.. – подобно тяжелым грозовым каплям, слова сорвались с губ и упали на заплеванный, черный асфальт. Марси давно обо всем догадалась, - Сейчас мы поднимемся. Выбьем из парня всё, что требуется. Я провожу тебя до бара. А потом.. – разделяя каждую фразу, как можно спокойнее проговорил Оливер, - Не стоит беспокоиться. Я не навлеку неприятностей на отряд. Ты же за этим здесь? Чтобы проследить? Не важно.. Надеюсь, я понятно объяснил. Мужчина качнулся в сторону темного прямоугольника, напоминающего по форме дверь. Толкнуть её, как и оттолкнуть от себя Марселину, казалось простой задачей. Так могла бы подумать сама француженка.

«Какого черта, Марси?!», вопияло всё существо. И Оливер даже не смог подобрать слов, способных передать всю степень его разочарования, так что просто стоял и оторопело глядел на свершившуюся у него под носом сделку.. где-то глубоко, очень-очень глубоко в душе осознавая обоснованность поступка рассудительной француженки. Но ни как ни оправдывая продажность типа с ирокезом, когда воздух пропитан предвкушением хорошей драки! Налившийся кровью взгляд буравил вожака звериной стайки, недвусмысленно предлагая тому продолжить планирование совместного досуга. Достала из кармана пять бумажек по доллару, предусмотрительно не демонстрируя всю пачку. Медленно отошла, показала все пять бумажек, положила на ближайшую скамью. А после крепко взяла Оливера за руку и повлекла за собой. Нужно было пользоваться, пока все шло так хорошо и их пропускали без драки. Далеко не сразу Марселина смогла почувствовать отклик на её попытки увлечь за миниатюрной собой 90 кг неофициального Колосса. С величайшей неохотой Оливер сделал шаг назад, помедлил, всё еще размышляя, а не поддать ли пинка близстоящему представителю дикой уличной фауны? Но вцепившаяся мертвой хваткой ладошка требовательно тянула в сторону. Бельгиец поддался, обмяк и поплелся на ватных ногах туда, куда его хотели утащить. - Марси.. – позвал бельгиец, когда они отошли на достаточное от банды расстояние. В голосе слышалась неопределенность в выборе собственной реакции, которая, несомненно, должна была просыпаться пеплом на голову дипломатки.

Марси недобро сверкнула глазами. - Может быть, мне не ограничиваться флиртом, а сразу предоставить себя в полное распоряжение первому встречному? В качестве оплаты. Так тут принято, да? - с самым живым интересом она подняла глаза. - Если нужно, так ты не стесняйся, говори. В конце концов, что мне стоит, правда? Такая-то ерунда, право слово.. Она не знала, что именно вдруг так взбесило ее. В конце концов, ничего такого Линдберг не сказал. Или сказал? В любом случае, она скорее раскроила бы чей-нибудь череп битой. Изображая крайнее непонимание сути, заявленной в его адрес претензии, Оливер округлил глаза и пожал плечами, говоря тем самым, «Откуда мне знать? Делай, что хочешь! Я всего лишь озвучил вариант!» Впрочем, добавить что-то вслух оказалось нечего, и бельгиец предпочел топать дальше, угрюмо глядя себе под ноги. Через пару секунд приступ бешенства схлынул, но рыжая ведьма ещё некоторое время шла молча. - Давай взглянем на это с точки зрения практичности. Избиение банально займет меньше времени. Так что давай пока отложим торговлю человечиной, ты не против, нет? Низкопробные шутки все ещё выглядели таковыми, но содержание этого разговора, в отличии от формы, явно уходило куда-то не туда. - Тебе не идет так шутить, - в пику, чтобы задеть.. а может, потому что в данный момент гнушался себя и собственных мыслей, которые Марси, считывала, как с листа. Он произнес это и поморщился в отвращении, прячась в тени капюшона. - Сюда.. – прибавил глухо и свернул в узкий проход между четырьмя высотными зданиями. Марселина и Оливер не сразу, но привлекли их внимание, просто потому что зашли в этот двор и были чужаками. - Опаньки! Кто это к нам притащился? Слышь, дядя, плати деньги за проход, это наша территория! Сразу пятеро подростков заступили путь сноходцам, еще трое уже заходили сбоку. Кастеты и заточки у них в руках тускло сверкнули в оранжевом свете уличных фонарей. Злорадное удовлетворение и предвкушение растеклись сладкой патокой по телу. Оливер не ожидал, что зверь, нет, целый зверинец!.. прибежит на ловца столь живо. Чертовски живо, что даже как-то неудобно. В груди кольнуло остатками совести. Тревога за Марси, отодвинула в сторону остервенелую жажду крови. Ей здесь не место. Что, если он не сумеет её защитить? И зачем только взял с собой, напрасно надеясь отделаться от француженки после беседы с хакером.. - Парни, давайте я вернусь через минут пятнадцать и мы поговорим, - слова сочились сквозь изломанные в кривом оскале губы. По затылку сновали мурашки, вздыбливая короткие волоски. Ладонь машинально легла на женский локоток, мягко, но настойчиво, притянув девушку ближе и продолжила уводить за широкие мужские плечи. - Я и сам не прочь. Правда! Просто времени нет, - пропел Линдберг медовым голоском с привкусом дегтя.

- А чего тут думать. - пришлось ещё немного сократить дистанцию, чтобы тема разговора не стала достоянием общественности. - Спросим его, может он достать нам планы зданий или нет. Предложим денег. Не захочет, ты встряхнешь его хорошенько. Может, приложишь пару раз физиономией о клавиатуру.. я не специалист, но слышала, что в местах вроде этого такие аргументы действуют быстрее. - и прибавила невозмутимо. - Уверена, ты справишься. Марселине достался странный, короткий взгляд исподлобья. Святая инквизиция не ошибалась на счет рыжеволосых женщин, да? - Какой широкий спектр дипломатических стратегий! Я удивлен, - съехидничал Оли, - А, может, ты с ним пофлиртуешь немного? Подмигнешь пару раз, повиляешь бедрами перед носом, чмокнешь в щечку?.. Такой способ задобрит паренька быстрее, и мы не рискуем оставить его обиженным, - тоном знатока пояснил мужчина и добавил, дразня, - Уверен, ты справишься.

Марси толкнула дверь, а парой секунд позже услышала, как вышел следом за ней диалектический до мозга костей Оливер Линдберг. Два метра сплошных противоречий, девяносто килограмм строптивости. И он мечтает заткнуть внутренний диалог. Жестко, если понадобится. Это неприятно. Это похоже на шизофрению. - Веди. Я не знаю дороги. Переступив через кучку вонючего тряпья, сваленную прямо на асфальт у бордюра, Линдберг повертел головой, изучая пространство, в особенности выходы из подворотен и самые темные углы, уходящей вдаль, в смоговый мрак, улицы. - Здесь не далеко, - ответствовал Оли, делая шаг в выбранном направлении, - Просто иди посередине улицы и не вступай ни с кем в разговор. Уверенный, что француженка и сама понимает, что и как надо делать – ведь не он тут конвоир, а она, - бельгиец не ждал уточняющих вопросов. Накинув капюшон на голову, Оливер поравнялся с Марселиной и взмахом руки поманил её за собой. - Подумай пока, что мы этому Мико говорить будет, - серо-голубой взгляд блуждал от непроницаемой тьмы окон к тусклому зареву фонарей и копошащимся у мусорных бачков крысам.