seda_rostro

Оливер занял осиротевшую платформу как раз в тот момент, когда Энди ранил дальнего охранника. Примкнув к ограждению, бельгиец принялся расстреливать практически в упор оставшихся бедолаг. Они оказались, как на ладони, разве что можно было сброситься вниз на первый уровень и свернуть себе шею.

Сдавленный предсмертный хрип потерялся в фильтре противогаза, но Оливер мог ощутить, как дернулось и обмякло под ним тело охранника. А потом ограждение платформы удачно уберегло бельгийца от ударной волны. Охранники на платформах и двое уцелевших снайперов поднимались на ноги и снова начинали выцеливать своих противников сквозь быстро рассеивавшийся усилиями системы кондиционирования воздуха дым. Машинально пригнувшись, бельгиец сполз с поверженного тела в сторону и затаился, оценивая обстановку. Заработали вентиляторы, принявшиеся с жадностью поглощать завесу из пыли и едкого дыма. Снайпера на возвышении не было видно, что означало – придется подбираться ближе. Сноходец принял стойку на одно колено и убрал нож обратно в чехол. Заботиться о чистоте оружия, не было времени. Взгляд мельком коснулся творящейся за ограждением вакханалии. «Настоящее Инферно», подумал Оливер, и сердце сжалось в болезненном спазме. В бою нельзя думать о врагах, как о людях. Нельзя. Глубоко вздохнув, мужчина перехватил винтовку обеими руками и, пригнувшись, двинулся вперед. Когда он достиг лестницы, ведущей к возвышению, на котором закрепился снайпер, облако дыма почти развеялось. Оливер снова прыгнул, зависая над головой.. объекта. И выстрелил несколько раз тому в затылок и спину.

Ближе всех был тот самый охранник, что бросил до этого гранату, сейчас он заряжал подствольный гранатомет и выстрелить в Оливера мог только злым взглядом сквозь окуляры противогаза. Охранники на дальнем конце платформы и снайпер на третьем уровне на полет валькирия внимания не обратили, поглощенные стрельбой по дракону и перестрелкой с Найджелом. Злой взгляд отскочил от затемненного щитка и вернулся гранатометчику. В два широких шага Оли добрался до, лежащего на животе, охранника и нанес удар в голову тяжелым ботинком, затем навалился сверху, прижав к земле всем своим весом. В правой руке блеснул нож. Лезвие несколько раз вошло в шею врага.

Третий, догадавшийся залечь быстрее своих коллег, отцепил от пояса гранату и бросил ее по дуге, едва не забросив прямо за ограждение, к Оливеру под ноги. Грохнул взрыв, осколки частью пронеслись над головой Оливера, частью изъязвили бетон ограждения с наружной стороны. Яркая вспышка послужила сигналом смежиться и полностью нырнуть в укрытие. Оливер прижался спиной к ограждению и втянул шею, дожидаясь, когда дождь из каменной крошки иссякнет, меж тем, обдумывая дальнейшие действия. Последнее, что он заметил - алый блик с дальнего края платформы. Снайпер. - Найдж, - раздалось по общей связи, кода командир Грин оказался поблизости, - Я на вторую (платформу) слева, прикрой меня, - отрапортовал сноходец, считая, что лучше сообщать о своих действиях всей команде, чтобы не задело дружественным огнем. Мужчина рывком поднялся, прижав винтовку к груди, и побежал. Тем, кто оказался позади, было видно, как за спиной сноходца обретает черты нечто отдаленно похожее на ранец: новообразование в цвет брони повторяло линию плеч, лепило структуру вокруг грудного отдела, обхватывая торс широкими «лямками; вспыхнули синем один за другим светодиодные огоньки. Оливер достиг лестницы на второй уровень и бросил взгляд через плечо. «Дракон, мать его, дракон!» начал свою кровавую мессу. «Вот это другое дело, Марси», удовлетворенно заметил бельгиец за секунду до прыжка. Он взмыл на четыре метра вверх, оттолкнувшись ногами от пола, и завис над платформой на несколько секунд, ловя взглядом всех пятерых охранников – четверо пехотинцев и снайпер, а затем резко опустился на платформу, припав на одно колено и выставив вперед себя винтовку.

В голове мелькнула мысль, «А учили ли этих ребят, встречать гостей? Или сюда, в лабораторию, ссылали самых безнадежных рекрутов, не предполагая, что в её чертоги вообще кто-то может вторгнуться?» Идея, конечно, сомнительная, но тех, первых охранников у лифта и теперь двоих бедолаг на выходе, стало даже жалко. Впрочем, Оливер напомнил себе, что и он на завтрак порох не ест. Самое опасное чувство у новичка, когда кажется, что всё умеешь спустя неделю невероятного везения в бою. Мужчина вынырнул из укрытия вслед за Алисой, пригнувшись, пробежал несколько метров под защитой энергетического щита и свернул к левому ограждению, покрыв оставшееся расстояние кувырком. Припав к бетону, он принял упор на локти, быстро прицелился и обрушил плазменный шквал одной горизонтальной линией на троих охранников, что замешкались на платформе выше.

Переодевание много времени не заняло. Прежняя броня (та, что из Убежища осталась на базе), винтовка в руках, пулемёт и нож на ремне. Оливер был готов.

Нет, Оливер ничего не имел против подобной музыки, даже иногда по настроению включал нечто подобное на трассе. Разве что децибелы не взрывали перепонки. А вот клубы бельгиец не любил и не посещал. Если хочется выпить, лучше отправиться в паб, где можно насладиться отборным пивом и послушать живую музыку джаз-бенда, например. Когда Найдж прокричал что-то про дурманящее вещество, Оливер машинально втянул носом воздух, но вовремя опомнился и выдохнул ртом. Как будто, это чем-то могло помочь. Но ничего особенного не произошло. Девушки оставались обычными девушками и ни на одну из них не хотелось наброситься или что-то вроде того. Напротив, пуще прежнего взыграло желание, скорее совсем разобраться и домой. Оливер последовал в точку сбора, помогая себя локтями пробираться сквозь толпу.

На складе ему приглянулась майка в крупноячеистую сетку, ничуть не скрывавшая шрамов на груди. Бельгиец с удивлением посмотрел на выбор Найджела, но не рискнул комментировать. Если человек готов облачиться в сетку, то на уме у него может быть всякое. Сам же Оливер предпочел одеться во что-то более повседневное и простое. Но с возможностью для маневра, если таки придется светить телесами. Просто он почаще будет поднимать руку и заказывать коктейли. Джемпер оттягивал торс и был достаточно коротким. А так же довольно мягким, если кто-то решит потрогать. Взглянув на девочек, Оливер улыбнулся. Все, как на подбор, красотки.

- Я бы не сказал, что у нас есть на нее полное досье, но что удалось собрать я вам предоставлю, - ответил Дуэйн. Похоже, он начал привыкать к дракончику на плече. - Благодарю, - кивнул Оливер.

- А я был бы очень благодарен за возможность почитать полное досье на Ханну Линдберг, - вторил Алисе бельгиец. Операция откладывалась до завтрашнего дня, а значит, нужно было как-то убить время с пользой.

- Так в чем заключается наша основная задача? - спросил бельгиец, - Просто разгромить лабораторию? Или вы хотите вынести что-то оттуда? И как нам выбраться наверх, к автобану? Тем же путём?

- Нам на самый верх, - улыбнулся Хаммер, открывая дверь и помогая выбраться любому, кто пожелает. - У нас официально зарегистрированный лицензиат "Бигфармы", отсюда мы распространяем их продукцию по секторам. Со своими небольшими дополнениями, разумеется, - пояснил Ари, к которому присоединился и Арм. «Бигфарма», хах?» - А кому принадлежит головная корпорация? – поинтересовался Оливер, припомнив вместе с тем Ликана Раеску. От чего-то хотелось знать, как он и где, но прошло всего ничего с того момента, как банде Кныша не повезло встретиться со сноходцами и, будь Ликан хоть немного в своём уме, сейчас его не найдет и сам Дьявол. - И не является ли она «дочкой» Вечного света? Тогда я снимаю перед вами шляпу, - хмыкнул бельгиец и снял шлем. - Подкрасться так близко способны или настоящие профессионалы, или отчаянные безумцы. Или.. отчаянные безумцы-профессионалы, мне так даже больше нравится. - Хорошо, спасибо, - улыбнулся Найджел в ответ, снимая шлем, но до глаз улыбка не дошла, взгляд серо-голубых глаз остался холодно-цепким. - Я точно готов приступить к обсуждению сразу. - Я готов послушать, - пожал плечами Флинн. - Я тоже, - Оли утвердительно кивнул.

Тень села ближе к выходу, чтобы не мешать тем, кто хочет сесть по симпатиям или профессиональной необходимости. Оливер залез четвертым. Открывшаяся перетасовка позиций, застала мужчину врасплох и он замешкался на пороге на лишние пару секунд. Ссора? Вялотекущие рассуждения без всякой охоты формировали определенные мысли, те, в свою очередь, не торопились отзываться эмоциями, держась подобно буйкам над водной гладью в безветренный день. Если бы Оливер знал наверняка, что произошло между доктором и Алисой, он бы сказал ей, что со временем придет безразличие и станет легче. Таким образом, разум очищает сам себя. Уходит в автономный режим и запрещает что-либо чувствовать, пока в «доме» происходит генеральная уборка. Потом, если не повезет, нахлынет снова, но тогда ты точно сможешь различить проблеск света за окном, к которому обязательно подойдешь, чтобы распахнуть настежь и вдохнуть полной грудью сладкий запах свободы, даже если поначалу это покажется невозможным. Бельгиец сделал пару неуверенных шагов и остановился около русской художницы, чтобы затем сесть рядом, загородив собой худую фигуру от «стены», будто разделившей нутро грузовика на две половины. То ли по наитию, то ли ему самому не хотелось заступать за невидимую линию явственно ощутимой преграды, но, в любом случае, между Оливером и Эндрю оставалось еще достаточно места для тех, кто пожелает расположиться рядом. Спрашивать что-то у Алисы, Оливер не собирался. Это было не его дело. Просто загородить собой – достаточно. У девушки появится возможность перемещать взгляд в пространстве. Пусть хоть на его ботинки пялится, но не ограничивает себя потолком или стенкой напротив. Их ждало ответственное задание, и занимать мысли чем-то иным, как, например, желанием превратиться в невидимку – не лучшее решение. Ему самому в значительной степени помогла отвлечься и сосредоточиться работа с картами. А теперь новые знакомцы отнимали большую часть внимания. Новые лица оказалось приятно видеть.

- Оливер, - поприветствовал бельгиец, делая щиток шлема прозрачным и протягивая руку новому знакомому для рукопожатия.

Мужчина за столиком планомерно сложил, развёрнутые до того, карты в квадрат, размером со стандартную книгу, сунул в боковой карман и только потом развеял. Надобности в картах не было, а вот конспирация попрежнему актуальна. Серо-голубой взгляд безучастно мазнул по собравшимся, умело обходя тех, на кого и не собирался смотреть, и ушёл бы дальше в сторону, если бы не упёрся в чёрное облачение Алисы. Цвет, столь несоответствующий русской художнице, что внутри невольно всё сжалось. Взгляд обратился к лицу девушки. Долго рассматривал, как таможенник разглядывает рентген багажа.. но отступил, так и не определив, что это за предмет такой на самом заднем плане, очень похожий на заводной механизм бомбы , но в тоже время - на обычный будильник. Впрочем, отголоски речи дошли до слуха мужчины и засели в подкорке. Что-то определённо не так, не правильно.. Бельгиец поднял шлем с соседнего стула, надел на голову и затемнил щиток. В цвете окружающего пространства и так слишком много пасмурно-голубого. Сноходец встал, возникнув из тени, и подошёл к команде. - Ещё рывок и мы покинем это отвратительное место.. - сказал он с характерным искажением голоса внешним динамиком шлема.

1-й этаж Возможно, прошел час или больше. Оливер, переместив сонного котенка с коленки на плечо, тихонько поднялся со своего места. «Феечки» к тому времени прикончили бренди, однако нашли в загашнике новую бутылку с чем-то мутно-голубым внутри, похожим на самогон. Не факт, что это был именно самогон, так что бельгиец поспешил пристально глянуть на Джеймса - не начал ли тот подавать признаков утраты зрения? Но довольная ухмылка последнего сигнализировала, что всё в порядке. Джентльмен из прошлого покорил сердца дам, мало знакомых с почтительным отношением к себе, и теперь купался в лучах славы. Бельгиец переступил через разбросанные по полу подушки и мелкий мусор, вроде оберток от снеков, и вышел за дверь, аккуратно притворив её за собой. На первом этаже было тихо. Даже Амади, вечно бдящая за порядком сквозь пивные стаканы, куда-то вышла. Бельгиец примостился за столиком в дальнем углу зала, где по неписаным правилам хоть сколько-нибудь уважающего себя заведения, всегда царил полумрак. Бытует мнение, что каким бы количеством плафонов, торшеров, люстр или, на худой конец, свечей хозяин не закупился, последнего осветительного прибора хватало аккурат на соседний столик, но совершенно не тот, что в углу. Самым мистическим образом. Шуми с подозрением обнюхал столешницу перед собой, преступил лапами и обнюхал следующий квадрат. - Только ты у меня и есть, дружок.. – проговорил с надсадным вздохом Оли и потрепал котенка за ухом, - Что в этом мире, что в том.. «Тот» мир.. звучало, как нечто нереальное и бесконечно далекое. Но обманчивое ощущение пройдет, как только осознаешь себя вне капсулы. Жизнь вновь войдет в привычное русло и всё будет, если не хорошо, то… удобно. Оливер не ел с ночи, но голод всё не наступал. В горле засел комок, мешая пить и есть, даже если того требовали банальные доводы рассудка. «Ешь! Иначе вся твоя решительность испарится!». Но кусочек мяса достался Шумахеру и тот с превеликой радостью принялся уплетать угощение. Вот, кого не тревожат сомнения в правильности принятых решений. Мужчина сложил руки на столе и опустил на них голову, некоторое время наблюдал за рыжим котенком, потом отвернулся, пряча лицо. Наверное, он все-таки плохой человек. Или.. скорее неправильный. Так бывает, когда в коробке с пазлами находится лишняя деталька и некуда её приложить, ни так, ни этак, и вот уже картина почти собрана, а фрагмент оказывается лишним. Ни из этой истории. Бесполезный. Разрушающий целостность прекрасного пейзажа в сочных, желто-красных тонах, собранного из идеальных, созданных друг для друга кусочков. Как теперь существовать среди них? Но, ведь сам виноват. Во всем. Даже излить душу не умеет так, чтобы не получилось шиворот-навыворот, чтобы не обидеть кого-то, чтобы не заполнить отведенное пространство лишь собой и не перекрыть кислород. Он говорил только о себе тогда, обличал себя и не слышал. А теперь, карма закономерно взымала плату. Лучшее, что теперь можно сделать для Марселины – отойти так далеко, чтобы она забыла о его существовании, как о страшном сне. Не мучала себя, боясь взглянуть в глаза. Он сделает всё, чтобы их взгляды более не пересекались, руки не соприкасались, а различия становились всё очевиднее. Он освободит француженку от своей удушливой любви. Как и обещал, кажется, в прошлой жизни, принять её выбор и уйти в тень. Как в ту, что накрыла собой угловой столик, которому по старой доброй традиции не хватило любого, хоть самого завалявшегося в подсобке и забытого всеми, источника света. *** По прошествии часа, Оливер сидел всё там же, в углу, но теперь рядом не было котенка, а сам сноходец склонился над раскрытыми картами Пространства, отмечая проделанный командой путь. Давно хотел этим заняться, но вечно было недосуг.

3-й этаж Как он только посмел думать, что получится скрыться в относительном уединении, где нет ни одного знакомого лица, хотя бы на два часа? Улыбка невольно сползла с лица Оливера, ладонь конвульсивно дёрнулась в жесте, отдаленно напоминающем приветствие. - Джеймс? - в тон отозвался бельгиец. Котейшество дернул ухом, но продолжил спать. «Феечки» оказались вовсе не против более перспективного мужчины в их разбитном обществе и с нескрываемым удовольствием пригласили «усталого путника» на импровизированный пикник с возможным продолжением, если путник того пожелает. Бельгиец смежил веки, намереваясь «выключиться» из суеты и попытаться вздремнуть, в слабой надежде, что дамочки со всей ответственностью подойдут к вопросу «одинокого бытия» призрака и как-нибудь, да скрасят его томительное существование.

"Феечки" неуверенно переглянулись, но прогонять Оливера не стали, даже найдя для него рюмку, которую одна из дам, ничтоже сумняшеся, протерла полой своего шелкового халата. Распивали все то же бренди, которого довелось попробовать Марселине. Пить Оливер отказался, сославшись на переизбыток нанопыли в организме, которая, вступив в реакцию с молекулами спирта, скажется на пищеварении самым злачным образом, «если вы понимаете, о чем я». Так что, гость нашел себе самое чистое, если выбирать из всех зол, место в кресле у окна и с интересом наблюдал за девочками, иногда даже вставляя пару фраз для затравки, когда пьяные споры скатывались в дремотное бормотание. Шуми со временем успокоился и уснул, свернувшись калачиком на коленях хозяина. х до выхода мейби.

При виде котика женщина наполовину спряталась за дверь, опасливо поглядывая на пушистый "эксперимент". Погладить его по пузику, видимо, никто не собирался. - Нет, мистер, конечно, мы не в обиде, да, да, - поспешно затараторила "феечка", с теми характерными интонациями, которые однозначно дают понять, что сейчас она согласилась бы даже с тем, что солнце заходит на западе, лишь бы ее не заставляли снова гладить этого котика. - Зовите меня Оливером, - поправил Оливер, продолжая лыбиться, будто всамделишный сумасшедший ученый, - Вот и славно. Отдыхайте. Не буду мешать. Бельгиец прижал к груди ошалелого котенка, кажется, впервые познавшего, что значит «оказаться на оптоволоконном волоске», развернулся на каблуках и зашагал.. Шагать оказалось решительно некуда. Оливер вернулся к двери. - Эм.. могу я составить вам компанию? Два часа болтовни за «эх, жизнь, дрянь ты такая» должны были подействовать лучше всякой терапии.

3-й этаж Спустя десяток секунд дверь открылась и на Оливера уставились слегка пьяным взором, видимо, "феечки" успокаивали стресс старым проверенным методом - алкогольным. - Ой, привет, то есть здравствуйте! Вы что-то хотели...от нас? Сдавленно кашлянув от ударившего в нос «хоть-топор-вешай» перегара, Оли заглянул за плечо, открывшей ему «феи. Утренняя компания ни на йоту не изменила даже своего положения. Секундой позже, набрав в легкие побольше воздуха, он заговорил: - Девочки, я хотел бы извиниться за перенесенный вами стресс и разъяснить некоторые нюансы, чтобы вы не думали, что в чем-то виноваты. Дело в том, что котик, как ранее не соврал мистер Грин, экспериментальный. По моей, исключительно моей, недоработке, его мимиметр зашкалил, не сумев рассеять избыток статического электричества, возникшего в области пузика при активном почесывании. А это особая область, где сосредоточены тончайшие оптоволоконные волоски.. вот тут.. – опытный образец оказался над головой девицы, чтобы остальным тоже было видно, где у котика пузико, - Сейчас всё в полном порядке. Вернее, конечно, мне еще многое надо переделать,.. перепаять несколько плат.. и всё такое.. Надеюсь, вы не останетесь в обиде. Так ведь? – Оливер выдохнул, переводя дыхание, лучезарно улыбнулся и выжидательно уставился на девочек.

Миновав второй этаж, «опустившийся» человек решил «опуститься» еще глубже, на самое дно. Ну, почти. Шел-то он вверх. На третий, стало быть, этаж. Нет, ничего предосудительного он делать не собирался - все рецепторы перегорели, и замышлять нечто сверх того, что уже случилось, было нечем. А еще, все возможные «схроны» оказались заняты. Нижний ярус закрепился за благородными; крыша за Алисой; улица, как Оли успел расслышать, за Фуриозо и четой Гринов; второй ярус, он же псевдо лазарет, он же исповедальня, вероятно.. за.. Короче говоря, остались только проститутки. Возникший на ладони рыжий комок, выпучил глаза-бусины на знакомые интерьеры и жалобно пискнул. - Не боись, - наказал бельгиец, тронув пальцем теплый от ужаса носик котенка, - Мы только извинимся и тут же улизнем. В самом деле, что они с тобой тут делали? Заласкали до состояния кашицы? Тоже мне беда. В, ничем непримечательную дверь на третьим этаже, постучали. Три раза.

- Тыкать лапами в мяуледей невежливо, - попенял маленький барс Колоссу. - Лапы вежливо подавать. - Оставлю эту прерогативу тебе, благородный Ир, - пробормотал невежа и поднялся, сопроводив сие действие хлопком по столу двумя ладонями, - Думаю, вы разберетесь в вопросах этикета в высшем обществе и без меня. Мужчина вышел из-за стола и направился к лестнице, ведущий на другие этажи. x

- Да вы плетете козни за моей спиной! - притворно возмутился он. - Предлагаешь мне лишиться всех этих заманчивых преимуществ? И потом, кто сказал, что он меня примет? - ирландец непочтительно фыркнул. - Где я и где Император. Меня вообще, можно сказать, нет. А вам всем кажется. - Это может сработать, - одобрительно кивнула молчавшая до этого Мира. - Ну, вот видишь? – раскрытая ладонь указала на девушку-кошку со строгим зеленым взглядом, - На счет «примет-не примет» можешь не волноваться. Преимущества же, конечно, сомнительные, но.. как знаешь, дело твоё.