Nevrar

-Ох, это будет не просто. Спасибо. - Сказал он принимая нож. В этих словах неуверенность и благодарность, ведь нож не бритва, а оружие. У такого человека с оружием могли быть иные отношения, личные. Некоторые солдаты давали оружию женские имена... -Значит порядок оставляем прежним?

Мистер Вуд сначала подозрительно прищурился, но вскоре счёл что его собственное чувство юмора нуждается в заточке. -Кстати, о ножах... - Начал он издалека поглядев на Карлу и потер рукой щеку, шёпотом спросив. - Не могли бы вы мне одолжить ваш снова на полчаса? По правде, мучимый скорым неудобством он даже планировал выменять его на оружие, но, не срослось.

Тьма колыхнулась ещё раз, явив то самое иное существо, явила во всей красе и да, кажется для приговора. Крылья и перья - как мантия судьи, пригрозить пальчиком и сказать что мальчики идиоты, это бы у неё вышло во много раз лучше чем у Карлы. А Освальд заработал ещё один испуг, и правда, он как-то незаметно для себя слишком расслабился, утратил бдительность, вокруг было много опасностей. -И нам теперь готовится к возможной битве, усилить дежурство? -Предложил он с вопросом, ей и Карле, задав при этом ещё один себе. "Если да - то почему не предупредила" Ведь этим утром, когда они были наедине, в последний миг, ему показалось что в глазах дьяволицы промелькнуло иное, не от крови демонов, а от человека. А сейчас выходило какое-то коварство!..

-На такие иные сущности, у вас есть револьвер, и ангельский пистолет, разве нет? -Спросил он с улыбкой. - И кстати, как насчёт чего-то потяжелее? Наша проводница, одолжила мне тот пистолет-пулемёт, а я успел взять из арсенала энфилд. Правда, как могла наверняка заметить Карла, он был для него тяжёл и своенравен, такому оружию нужна была опытная и крепкая рука. Или артефакторный стабилизатор и компенсатор отдачи. Может есть такие в этом мире? Шери говорила о разном чем торгуют из Анклава.

Освальд поднялся наверх гораздо позже остальных, спарринг и спарринг, ему было ещё неизвестно что он превратился в целое представление. Зато он находил некоторое очарование в одиночестве для размышлений, тишине и свободном душе в обход момента дежурства. Но самое главное две оставленные порции оказались сьедены, и как только этот факт оказался им замечен он поднялся наверх, ища взглядом их двоих. И нашёл, но только одну, но и её одной было достаточно. Он застал самый конец, и с его стороны послышались аплодисменты, красиво и театрально, без зависти он понимал что такого мастерства он не достигнет в жизни никогда даже пытаясь. В нём был опыт многих славных предков, стало ясно что боялся потерять сэр Солейн. -О-ннгх, - произнёс он что-то нечленораздельное встрепыхнувшись от голоса из пустоты. - Если не меня, то ночных визитёров будет ждать смерть от неожиданности.

Освальд с тяжестью посмотрел на Рафаля, стоило только ему собраться мыслями, решиться, и тут неожиданное препятствие - как удар по рукам. И он вовсе не критиковал спарринг, хотя именно это и можно было подумать по взгляду. К счастью, никто не любил фехтовать на полный желудок. И всё равно не удар по рукам - так толчок вперёд. -Воистину. -Согласился он со всеми комплиментами кулинарному мастерству Беатрис поднимаясь со стола. Простите мисс, но сегодня он не поможет с посудой, после тренировки времени уже может и не быть. И может к лучшему что сейчас нет рядом Морин. -Сэр Смит, а не могли бы вы мне уделить время перед этим? Инквизитор мог быть горд собой, сегодня он был нарасхват.

Освальд кивнул художнику в солидарности соглашаясь с ним, да, в этом разговоре у них остались разногласия, но их нельзя доводить до кипения, их следует пробовать на вкус, смаковать как вино, предавать размышлениям, и только после обсуждать при новой встрече. Этот разговор был ему приятен, напоминал те свободные минуты с коллегами за ланчами в которые никто не говорит о работе. Напомнил и о куче работы что он оставил дома, напомнил и о самих коллегах, всё равно было хорошо. Но сейчас был уже ужин, следовало поесть и оставить пока разговор, обдумать. Обдумать и другой, Беатрис ничего не поняла, а Мортимер? В его глазах он заметил, да, заметил братскую ревность, её было достаточно чтобы понять что он знает, или догадывается. Значит, лучше будет если сегодня. -Благодарю, мисс Блэк, вы очень любезны. С этими словами он всё же сел за стол, безмерно благодарный Карле.

А Армия - это не искусство. Это грязь и смерть. Искусство в том, чтобы увидеть за этим картину. Увы, смотреть на нее получится только выжившим. А чаще - победителям. Банально, но красота в глазах смотрящего, не так ли? -Нет, нет, тут я с вами не соглашусь. Мой дед воевал, читали ли бы вы его письма! Они были личные, адресовались моей бабушке, но я бы показал вам их без всякого стеснения, ибо вы были тронуты. Когда солдат идёт на войну, берёт в руки оружие - он уже жертвует своей жизнью, и даже больше, в духе патриотизма причащаясь к одному из высших добродетелей, и в тоже время к худшему из грехов - лишению жизни. Лучшие умы отрабатывают манёвры, как архитектор возводит арки и колоны, это что же - пустой звук? И где как не на войне и в армии, человек покажет себя, обнажая свою душу? Но самое главное, самое важное в другом, искусство должно служить цели, высшей цели, просвещению, тут вы правы. И война учит главному уроку- ценности человеческой жизни, каждой жизни, каждого мига, каждого заката и рассвета, человек не знает когда его настигнет смерть, и там, как нигде, ценит каждую кроху, и способен увидеть красоту во всём, даже во сне на голой земле, в грязи и с вшами в волосах. Если в этот миг, он не приближается к понимаю Творения, то что ещё способно заставить его понять? Он огляделся, потёр ботинком пыль под ногами пытаясь разглядеть в ней что-то, ведь сейчас они должны быть и сами близки к этому. Именно поэтому он сейчас это и говорил, говорил чтобы понять их, с тех с кем ему приходится делить кров. И ответить на вопросы терзающие его душу. -Но жаль что урок недолговечен, краток, и вы правы, наверное, не одному деятелю искусства не передать его в полной мере, он открывается только тем кто смог сам его пройти. Но вот тут, синематограф и раскрывает всю прелесть прогресса! Там где художник вынужден отобразить всё в одном холсте, режиссёру доступны тысячи кадров! Каждый из них картина, каждый может стать мигом и целым днём, показать всё в движении и жизни, показать максимально близко тому как есть на самом деле, украсить блеклость обыденности, красотой сюжета и экспозиции. Сделать его доступным и понятным каждому, а значит приблизить и каждого к искусству, добродетели, и просвещению. Как церковь может помешать воспитанию душ? С тем же успехом можно начать закрывать и школы. - Терпение - добродетель, Мортимер, - с шуточной укоризной посмотрела Беатрис не нетерпеливого родственника, демонстративно помешав ложкой уже готовое кушанье еще несколько раз, прежде чем объявить долгожданное. - Вот теперь ужин готов. Прошу к столу. -Может, подождём всех? - Отвлёкшись от возвышенных рассуждениях спросил он не выдержав, так деликатно как только мог.

Освальд посмотрел на художника с удивлением, да слова его были близки к духу гордыни, но они были умны, и с ними он не мог не согласится, за исключением одного что подтвердил кивком. -Крупному не достаёт деталей, это да, но армия пример не удачный, она не груба, а точна, плод многих умов воспитанных кровью, с стороннего взгляда - творение жестокого безумца, но в истинной свете сама почти что искусство. Искусства смерти. Некоторые в нём находят красоту для избранных, называют себя ценителями, и порой становятся похожи на зверя. Рим! Колизей! Гладиаторы! Центр и колыбель западной цивилизации! Это ведь тоже считалось искусством, упитанным страданиями, а вам сейчас? Найдёте в нём его? И должно ли искусство возвышать человека над человеком? Человека над обществом?

- Думаю, этого достаточно, Освальд, батарея плитки накопила хороший заряд, чтобы мне хватило до конца. Будет готово минут через пять. -Хорошо. -Сказал он кратко, спрыгнув с велосипеда и пригубившись к фляге, поняв, что только что уронил своё мнение о себе ещё на один пункт. Приступая к кручению педалей, он дал себе мысленный наказ зарядить батарею полностью, в благодарность за использование лагеря. Но уже очень скоро понял, что окончательно вымотался и это можно будет сделать потом. К примеру, завтра, ведь с утра тоже нужно будет приготовить завтрак. Будет по крайне мере чем заняться в своё дежурство. А ещё кручение педалей вырабатывало не только электричество, но и зверский аппетит. Пустота в желудке уже отзывалась болью, вода её уняла, словно расправив все скрученные внутренности, но ненадолго, и он пришёл к решению что не сделает больше ни одного движения пока не поест. Пять минут обещанные Беатрис грозились растянуться и наполнится ожиданием. Шери же возжелала пищи знаний, хотела она привлечь упущенного внимания, или ей было правда интересно? Освальд не стал искушать себя рассказом, сочтя более безопасным для себя сейчас не привлекать к себе внимание экзорцистов, тем более что они сами вызвались в этом деле. А святая вода, колья, и что там ещё было по списку было неприятным не только для дьяволиц. Только на его лице можно было заметить недовольное выражение порой. Ну, кто, кто так рассказывает о синематографе? История с книги, прошедшая через режиссёра, актёров, экран, зрителя, и теперь слушателя... Столько лишних рук, пока булочка шла по ним с неё слизали всю помадку, надкусили, помяли, и кажется она заплесневела. Дарить её, жестоко даже дьяволице. Торговать ею за легенду о Городе? О, это слишком низко. "Бегающие картинки на экране... " - он закрыл лицо рукой, пряча эта этот жест за усталость. Вышло естественно, он устал и хотел есть, но главное не это. Морин по-прежнему не было. А ужин был почти готов. Они с братом ушли, за Мортимера он не переживал, но её возвращения ждал больше еды, скромный ужин не смог бы его насытить без её присутствия и улыбки. Сошёл бы и тяжёлый гневный взгляд, лишь бы... Когда успело случится так?.. Когда он услышал шаги тут же взглянул на их источник, на лице его в долю секунду промелькнула и надежда, и разочарование, ведь брат вернулся один, и вряд ли это огорчение и обеспокоенность ему удалось скрыть. Таким образом цивилизовывая и приводя в порядок умы. Весьма удобно применительно к широким общественным массам. -Отлично сказано, хоть и несколько грубо к общественным массам.

Какое единство во взглядах... Мистер Вуд, я пока начну, - махнул рукой на велосипед, - а вы потом меня смените, хорошо? -Разумеется. - Сказал он утратив все эмоции в голосе, даже взгляд Беатрис не был тому причинной в полной мере, как ощущение того, что дьяволица всё равно испытывает его. -Я пока пополню запасы воды.

-Как тлетворен прогресс! - Ответил Освальд взмахнув рукой в ответ Беатрис, и теперь ему было не укрыться от её новых подозрительных взглядов. Ведь это были слова суккуба стоящего недалеко от него, и произнесены они были одновременно. Интонации были различны, и такая общность взглядов стала удивительным для как минимум аналитика, но совпадение было подозрительным.

-В полной мере. - Ответил он не столь уверенно, ибо сам считал абсолютно неприемлимым если девушка, недавно раненая, после долгого перехода с грузом на плечах будет крутить педали чтобы приготовить еду пока рядом есть четыре мужчины в полном здравии. Допустить такое - оскорбление для него столь тяжёлое что достойно такой реакции. Он мог просить её исполнить долг экзорциста на пределе сил если это будет необходимо, но это было иное. Ему ведь тоже тяжело было видеть её тогда в крови, тогда он не мог ничего. Но сейчас мог. И Это было почти оскорбление. Краем глаза он хотел поискать поддержки у Мортимера и Рафаля, но нашёл её там где не ожидал. У Морин. В этом порыве души они оказались с ней так близки. Ещё бы мгновение и он пошёл бы вместе с ней, из минимум как из солидарности. Но брат, её брат конечно был ближе.

-Господи, нет! -Тут же окрикнул он Беатрис тоном чуть более громким чем обычно. Смутившись и её предложения, и того что мог напугать Морин. -Мне ужасно неловко, если так, то конечно, педали не проблема, и вас к ним я не подпущу.

Не солгал, и не забыл, но видел границу где стоило хранить её имя для неё и себя. Да, к Карле он обращался по имени, но то была просьба иного рода, и никто бы в ней не увидел дурного. Да и "мисс" он её бы не назвал, осторожно, выдержав такт, предварительно изучив назвал бы "миз"*. К Шери и вовсе неизвестно было как обращаться, за "мисс" скоро будет бодать рожками, но он всё равно продолжал. Наверное, по той причине, что действительно был безумцем и желал себе зла. И по той причине, что просто "Шери" звучащее так благозвучно, было так близко по своему тону к её наряду из одних лишь перьев. Но Морин в его ответном взгляде могла заметить иное, маленькую перемену случившийся за пару дней, ещё не окончательную, только формирующуюся с того момента, когда промелькнула искра в комнате ставший моргом. Устроит ли мисс несанкционированное аутодафе или зажжёт в доме свечу? Вопрос тогда вспыхнул ярко, после было много извинений. И сейчас он предложил зажечь свечу. Но по-прежнему не знал, не сочтёт ли она фамильярным такое отношение к столь драгоценному сокровищу своей души, как дар. И ведь хотел узнать её лучше, и значит про него тоже. Страх огня естественен, человек его приучил, но на этом пути было много ожогов, что случаются и по сей день, там, где не будет страха, будет осторожность, ещё долго, но и до этого надо дойти. -По правде, эта плита рассчитана на другое, обычно те кто носит этот знак... - Он сделал жест у груди нарисовав трилистник, которого не было на том наряде в котором она сейчас была, и которой ей так шёл, и он был очень осторожен в этих словах, и в этом взгляде на неё. Даже несколько по-детски, и ступая так легко было сделать роковую ошибку. -...Но огонь тоже подойдёт.

-Ночью был дождь. - Заметил Освальд очевидное и видно допуская большее. С другой стороны его разум мог нарисовать картину достойную фантастов... -А какой Город был бы зимой? Красиво, наверняка, но стужа может заморозить в душе всё кроме ненависти к ней. Допустил ли Он такое? Шери могла дать ответ на этот вопрос. Но он не стал ждать ответа, дал время в разуме представить картину, и сам сняв рюкзак присел. Для отдыха и осмотра припасов. -Принимаются заказы на ужин. Дары рек и моря, - он достал одну банку, - или жертвенных агнцев? Выбор был не прост, и взгляд его столкнулся с механизмом у плиты. -Кажется готовить придётся ногами. -Мысль определённо была забавной. -Или мисс Смит вы могли бы?.. Ох, простите, это не вежливо, да?

-Да, сумеречная зона. -Кивнул Освальд вспоминая слова дьяволицы. -Но разве это она? Я бы сказал что это Разрушенный Город. И кажется общение с ней оставило неизгладимый след на его душе вопреки всему, на ней кто только не успел расписаться за последние дни. Её слова, мысли, и обороты... Кажется он её записывал, не буквально но в мыслях, хотя бы в этой части.

-Сломанная шестерня. - Ответил Освальд взглянув на предложенный Карлой вид, его давно преследовала мысль что город не совсем живой, но огромный механизм Его воли, в нём есть правила и законы, он достаточно огромен чтобы работать по инерции века после поломки, но он был, ранен, сломан, в нём был изьян, ему нужны ангелы для работы, и тьма не могла быть всегда, тут дьяволица не права. Как можно починить город? В его голове хватило бы безумия для мимолетный мысли как перенести завод сюда, но это было определёно не то. Он кивнул в ответ Мортимеру. -Благодарю, и простите, сейчас у меня нет столь конкретных мыслей, но у города должен быть план для заселения, может те для кого был это квартал умерли для него?

В анклаве в что-то такое играют, я могу познакомить вас с бывшим аббатом Меллифонта, недавно пытался наладить кожевенное дело... -Было бы здорово, если у нас будет на это время. - Про время было сказано с истинным сожалением, аббат видно был достойный и умный человек раз пытался улучшить жизнь общины, а визит к священнику ему бы явно не повредил. Он чем-то рассмешил эту дьяволицу, и это его сильно смутило. -Очень просто мисс, два дня отделяют среду от понедельника, и столько же от пятницы, всё дело в конвейере, вам знакомо это слово? Сложное в изготовке изделие движется по самодвижущийся дороге по обочинам которой стоят люди которые его собирают, одни устанавливают окна, другие колёса, мотор, от первого винтика до последнего. Так быстрее, но главное - каждую работу выполняет отдельный человек. Человеку устанавливающему окна, не нужно знать как крепить мотор, ему не нужно знать как что-то работает, главное - уметь устанавливать окна. И собака дрессированная справилась бы будь у неё руки. Поэтому берут на эту работу людей... которым она подходит. Стоит выдать этим людям недельное жалование, и многие из них предадутся трёхдневному запою или примут наркотики, а в понедельник будут отсыпаться и приходить в себя. Стоит начать выдавать жалование позже, реже или раньше, проблема сместит только рамки и сроки. Методом проб и ошибок, пришли к мнению что его стоит выдавать по четвергам. Освальд принялся собирать пистолет-пулемёт обратно, наглядно иллюстрируя то как проходит процесс работы на конвейере. -А конвейер не может останавливаться, каждая потерянная минута означает что завод не выдаст целый автомобиль, каждый простой обходится в тысячи фунтов, он обязан двигаться вперёд, от него нельзя отлучиться, за ним нельзя медлить, ведь никто не будет ждать. Если человека нет или он не справляется, его просто заменяют, в понедельник и пятницу это особенно заметно, слишком много прогулов, слишком малопроизводительный труд, людей переставляют как пешки на шахматной доске, Некоторых перебрасывают с той работы, к которой они привыкли, на ту, которой они раньше никогда не выполняли. Рабочим, обычно завинчивающим гайки на колесах, могут поручить установку передних крыльев, с минимальными инструкциями, а то и никакими. Даже рабочих взятых с улицы для уборки или погрузки, могут направить туда, где образуется острая нехватка рук. И тут уж как повезёт, они могут справится, или всю смену будут пытаться приладить вверх ногами шланг обогревателя или иную деталь. Что-то такое он и изобразил на примере пистолета-пулемёта, и принялся исправлять свою ошибку. -Поэтому понедельник и пятница - время машин собранных кое-как, с "запланированными" дефектами, если будете у нас, и захотите купить себе автомобиль, обязательно требуйте тот что собран в среду. -Дал он свой финальный совет посмотрев на неё очень внимательно и ожидая её реакции.

-Ягнятами? -Переспросил он куда более оживлённо, не сочтя за грубость или оскорбление столь низкую оценку церковников. Может по той причине, что он считал что демону и не полагается ценить их больше, а может по той что себя он к ним не относил. Да, он работал на инквизицию, но служба была его предельно мирской, сера и скучна, почти как бухгалтерия или хозяйственный отдел при монастыре, где старые монахи ведут учёт швабр, полотенец и вина, столь далеко от дел Его и совершений человека. Что бы ответила дьяволица ему на это, скажи он ей в лицо? Презреет и посмотрит с высокомерием ещё больше? Возможно, почти наверняка, и явно не отнесёт его к особым дарам. Но он не скажет, чтобы проверить, нет, не даст намёка на то что свободен от обетов и строгих правил. Только задаст ещё один вопрос, запишет в блокнот ещё один факт, посмотрит изучающим взгляд на неё: "Какой будет размах её крыла? Подъёмная тяга? Не верится, что они способны поднять в воздух!" - и захочет, чтобы в его взгляде было только это, без интереса именно к этому капризу и ноткам высокомерия, тому прекрасному первому смущению от серой "Мисс" -Жертвенными ягнятами, я правильно понял? - Интересный штрих к картине города, ему, жителю метрополии привычней было чтобы еда оказывалась в лавке мясника, хотя он был знаком с скотобойнями и бывал там, некоторые же этого знания были вовсе лишены. Но чтобы в Небесном Городе раздача продовольствия шла ягнятами! Он был обязан рассказать остальным. И хотелось узнать, как именно город обеспечивает всем перечисленным, ведь иными словами всем этим обеспечивала его Земля и труд многих людей, тут точно также или всё же как-то иначе, как с домом? -И значит здесь всё же можно наладить производство? И "ссуда" на дом и имущество даётся лишь раз, при входе в город, как с этим домом? Если да, то это означала что всю сумму займа Царства Небесного он и они потратили на диванчик в вокзале. Шутка достойная далёких небес, лучше котла уготованная грешнику, но всё равно обидная. -Значит я могу не ждать от него в подарок бритву... -Сказал он тихо, и, наверное, не ей, потухшей надеждой и обречённостью на мародёрство и воровство. Кивнув своим мыслям и догадкам, когда наконец справился с разбором автомата, подтверждая прошлые мысли, на оружии нигде не было ни клейма, ни заводского номера, ни на ствольной коробке, ни на стволе. -И город лишает эти вещи истории, знаков и отличий, а они знаете, у нас очень важны. Цениться может даже не вещь, но изъян штампованной формы, попавшей на пару изделий знаменитого мастера, первая серия автомобилей, выпущенных обязательно в среду, знак издательства что не стал сокращать книгу при переводе. Тут ничего это нет, для равенства единого?

В костюме мистера Вуда был один секрет, секрет почти никому неизвестный, который было бесполезно искать глазами, ибо он был не материален. Ни даже из артефактного плетения, но из мысли и идеи что отвлекла его от всех греховных мыслей при прикосновении. Ему определённо показалось. Он слишком был увлечён красотой иной - красотой смерти, простой изящностью металла и дерева. Этой веточкой что он закинул в свой тёмный огонёк, предпочтя холод этого подарка, живому теплу дарительницы. -Не так как раньше, но смотря какие, шафран столь же дорог как и прежде. Но без знания и вкуса, легко спутать с подделкой, не стоит пытать надежду что он может стоить меньше...-Случилось так что из их команды, случайно или зная больше, Шери задала этот вопрос именно тому кто мог со всей увлеченностью, и знанием, ответить на вопрос о ценах и экономике. Тому кто мог поддерживать беседу часами отвечая на вопросы и возможно среди них пропустив ни одно прикосновение, точно также как пропускал еду и сон на работе. Но тут он вспомнил про вопрос. -Не могу понять, откуда здесь современное оружие? Неужели город отвечает на потребность в нём, но глух к потребностям в еде и прочем? Многие вещи для быта в этом доме сделаны вручную.

Освальд поймал пачку чая с почти невозмутимым видом, трофей или подачка? По виду со стороны - второе бесспорно, а для него?.. Ах, Шери, дитя Врага и Человека, сумерек и рассвета, искушала его душу, не только одним грехом порочной любви, но и грехом гордыни что сможет противостоять первому и праздновать свою маленькую победу. Радоваться тому что смог обидеть или задеть девушку, хоть и на половину, а это было так на него непохоже, и в тоже время нашло живой отклик в душе и легло на неё тяжёлым бременем. Испытанием. Пока она, искусительница, вела его уже к новым. Антрацитовые крылья перед глазами, и хвост, движения которого - олицетворение волнений его души. Через минуту, или две, он обязательно пожалеет, сочтёт что эта маленькая месть, низменное желание уязвить - недостойно джентльмена и христианина. Но сейчас, в эту минуту, оно грело в груди тёмным огоньком, и на зло, никого не было рядом чтобы одёрнуть его в этом желании, что предстояло ещё изучить в себе, прежде чем решить что с ним делать дальше.

Увидев реакцию дьяволицы Освальд прищурился от неверия, изогнул бровь и улыбнулся. Оказывается он тоже умел улыбаться обольстительно, но эта не была улыбка лести, это была улыбка победы и маленькой мести той что смущала его душу. Он обернул её во всю вежливость и строгость костюма, улыбка не для неё - улыбка для фотографии. И на этом всё, всё что досталось демону это искушение человека на маленький грех гордыни триумфа. И обещание того что он запомнит. -Если вам так удобней. Х

Освальд проводил Морин нейтральным взглядом, и спрятанной улыбкой, так, что можно было счесть что он прикидывал хватит ли получаса. -Ещё один вопрос и просьба, мисс. Мы можем ещё покуситься на ваши припасы? Тех что мы имеем, не хватит на три дня.