Nevrar

-Да, сумеречная зона. -Кивнул Освальд вспоминая слова дьяволицы. -Но разве это она? Я бы сказал что это Разрушенный Город. И кажется общение с ней оставило неизгладимый след на его душе вопреки всему, на ней кто только не успел расписаться за последние дни. Её слова, мысли, и обороты... Кажется он её записывал, не буквально но в мыслях, хотя бы в этой части.

-Сломанная шестерня. - Ответил Освальд взглянув на предложенный Карлой вид, его давно преследовала мысль что город не совсем живой, но огромный механизм Его воли, в нём есть правила и законы, он достаточно огромен чтобы работать по инерции века после поломки, но он был, ранен, сломан, в нём был изьян, ему нужны ангелы для работы, и тьма не могла быть всегда, тут дьяволица не права. Как можно починить город? В его голове хватило бы безумия для мимолетный мысли как перенести завод сюда, но это было определёно не то. Он кивнул в ответ Мортимеру. -Благодарю, и простите, сейчас у меня нет столь конкретных мыслей, но у города должен быть план для заселения, может те для кого был это квартал умерли для него?

В анклаве в что-то такое играют, я могу познакомить вас с бывшим аббатом Меллифонта, недавно пытался наладить кожевенное дело... -Было бы здорово, если у нас будет на это время. - Про время было сказано с истинным сожалением, аббат видно был достойный и умный человек раз пытался улучшить жизнь общины, а визит к священнику ему бы явно не повредил. Он чем-то рассмешил эту дьяволицу, и это его сильно смутило. -Очень просто мисс, два дня отделяют среду от понедельника, и столько же от пятницы, всё дело в конвейере, вам знакомо это слово? Сложное в изготовке изделие движется по самодвижущийся дороге по обочинам которой стоят люди которые его собирают, одни устанавливают окна, другие колёса, мотор, от первого винтика до последнего. Так быстрее, но главное - каждую работу выполняет отдельный человек. Человеку устанавливающему окна, не нужно знать как крепить мотор, ему не нужно знать как что-то работает, главное - уметь устанавливать окна. И собака дрессированная справилась бы будь у неё руки. Поэтому берут на эту работу людей... которым она подходит. Стоит выдать этим людям недельное жалование, и многие из них предадутся трёхдневному запою или примут наркотики, а в понедельник будут отсыпаться и приходить в себя. Стоит начать выдавать жалование позже, реже или раньше, проблема сместит только рамки и сроки. Методом проб и ошибок, пришли к мнению что его стоит выдавать по четвергам. Освальд принялся собирать пистолет-пулемёт обратно, наглядно иллюстрируя то как проходит процесс работы на конвейере. -А конвейер не может останавливаться, каждая потерянная минута означает что завод не выдаст целый автомобиль, каждый простой обходится в тысячи фунтов, он обязан двигаться вперёд, от него нельзя отлучиться, за ним нельзя медлить, ведь никто не будет ждать. Если человека нет или он не справляется, его просто заменяют, в понедельник и пятницу это особенно заметно, слишком много прогулов, слишком малопроизводительный труд, людей переставляют как пешки на шахматной доске, Некоторых перебрасывают с той работы, к которой они привыкли, на ту, которой они раньше никогда не выполняли. Рабочим, обычно завинчивающим гайки на колесах, могут поручить установку передних крыльев, с минимальными инструкциями, а то и никакими. Даже рабочих взятых с улицы для уборки или погрузки, могут направить туда, где образуется острая нехватка рук. И тут уж как повезёт, они могут справится, или всю смену будут пытаться приладить вверх ногами шланг обогревателя или иную деталь. Что-то такое он и изобразил на примере пистолета-пулемёта, и принялся исправлять свою ошибку. -Поэтому понедельник и пятница - время машин собранных кое-как, с "запланированными" дефектами, если будете у нас, и захотите купить себе автомобиль, обязательно требуйте тот что собран в среду. -Дал он свой финальный совет посмотрев на неё очень внимательно и ожидая её реакции.

-Ягнятами? -Переспросил он куда более оживлённо, не сочтя за грубость или оскорбление столь низкую оценку церковников. Может по той причине, что он считал что демону и не полагается ценить их больше, а может по той что себя он к ним не относил. Да, он работал на инквизицию, но служба была его предельно мирской, сера и скучна, почти как бухгалтерия или хозяйственный отдел при монастыре, где старые монахи ведут учёт швабр, полотенец и вина, столь далеко от дел Его и совершений человека. Что бы ответила дьяволица ему на это, скажи он ей в лицо? Презреет и посмотрит с высокомерием ещё больше? Возможно, почти наверняка, и явно не отнесёт его к особым дарам. Но он не скажет, чтобы проверить, нет, не даст намёка на то что свободен от обетов и строгих правил. Только задаст ещё один вопрос, запишет в блокнот ещё один факт, посмотрит изучающим взгляд на неё: "Какой будет размах её крыла? Подъёмная тяга? Не верится, что они способны поднять в воздух!" - и захочет, чтобы в его взгляде было только это, без интереса именно к этому капризу и ноткам высокомерия, тому прекрасному первому смущению от серой "Мисс" -Жертвенными ягнятами, я правильно понял? - Интересный штрих к картине города, ему, жителю метрополии привычней было чтобы еда оказывалась в лавке мясника, хотя он был знаком с скотобойнями и бывал там, некоторые же этого знания были вовсе лишены. Но чтобы в Небесном Городе раздача продовольствия шла ягнятами! Он был обязан рассказать остальным. И хотелось узнать, как именно город обеспечивает всем перечисленным, ведь иными словами всем этим обеспечивала его Земля и труд многих людей, тут точно также или всё же как-то иначе, как с домом? -И значит здесь всё же можно наладить производство? И "ссуда" на дом и имущество даётся лишь раз, при входе в город, как с этим домом? Если да, то это означала что всю сумму займа Царства Небесного он и они потратили на диванчик в вокзале. Шутка достойная далёких небес, лучше котла уготованная грешнику, но всё равно обидная. -Значит я могу не ждать от него в подарок бритву... -Сказал он тихо, и, наверное, не ей, потухшей надеждой и обречённостью на мародёрство и воровство. Кивнув своим мыслям и догадкам, когда наконец справился с разбором автомата, подтверждая прошлые мысли, на оружии нигде не было ни клейма, ни заводского номера, ни на ствольной коробке, ни на стволе. -И город лишает эти вещи истории, знаков и отличий, а они знаете, у нас очень важны. Цениться может даже не вещь, но изъян штампованной формы, попавшей на пару изделий знаменитого мастера, первая серия автомобилей, выпущенных обязательно в среду, знак издательства что не стал сокращать книгу при переводе. Тут ничего это нет, для равенства единого?

В костюме мистера Вуда был один секрет, секрет почти никому неизвестный, который было бесполезно искать глазами, ибо он был не материален. Ни даже из артефактного плетения, но из мысли и идеи что отвлекла его от всех греховных мыслей при прикосновении. Ему определённо показалось. Он слишком был увлечён красотой иной - красотой смерти, простой изящностью металла и дерева. Этой веточкой что он закинул в свой тёмный огонёк, предпочтя холод этого подарка, живому теплу дарительницы. -Не так как раньше, но смотря какие, шафран столь же дорог как и прежде. Но без знания и вкуса, легко спутать с подделкой, не стоит пытать надежду что он может стоить меньше...-Случилось так что из их команды, случайно или зная больше, Шери задала этот вопрос именно тому кто мог со всей увлеченностью, и знанием, ответить на вопрос о ценах и экономике. Тому кто мог поддерживать беседу часами отвечая на вопросы и возможно среди них пропустив ни одно прикосновение, точно также как пропускал еду и сон на работе. Но тут он вспомнил про вопрос. -Не могу понять, откуда здесь современное оружие? Неужели город отвечает на потребность в нём, но глух к потребностям в еде и прочем? Многие вещи для быта в этом доме сделаны вручную.

Освальд поймал пачку чая с почти невозмутимым видом, трофей или подачка? По виду со стороны - второе бесспорно, а для него?.. Ах, Шери, дитя Врага и Человека, сумерек и рассвета, искушала его душу, не только одним грехом порочной любви, но и грехом гордыни что сможет противостоять первому и праздновать свою маленькую победу. Радоваться тому что смог обидеть или задеть девушку, хоть и на половину, а это было так на него непохоже, и в тоже время нашло живой отклик в душе и легло на неё тяжёлым бременем. Испытанием. Пока она, искусительница, вела его уже к новым. Антрацитовые крылья перед глазами, и хвост, движения которого - олицетворение волнений его души. Через минуту, или две, он обязательно пожалеет, сочтёт что эта маленькая месть, низменное желание уязвить - недостойно джентльмена и христианина. Но сейчас, в эту минуту, оно грело в груди тёмным огоньком, и на зло, никого не было рядом чтобы одёрнуть его в этом желании, что предстояло ещё изучить в себе, прежде чем решить что с ним делать дальше.

Увидев реакцию дьяволицы Освальд прищурился от неверия, изогнул бровь и улыбнулся. Оказывается он тоже умел улыбаться обольстительно, но эта не была улыбка лести, это была улыбка победы и маленькой мести той что смущала его душу. Он обернул её во всю вежливость и строгость костюма, улыбка не для неё - улыбка для фотографии. И на этом всё, всё что досталось демону это искушение человека на маленький грех гордыни триумфа. И обещание того что он запомнит. -Если вам так удобней. Х

Освальд проводил Морин нейтральным взглядом, и спрятанной улыбкой, так, что можно было счесть что он прикидывал хватит ли получаса. -Ещё один вопрос и просьба, мисс. Мы можем ещё покуситься на ваши припасы? Тех что мы имеем, не хватит на три дня.

Сквернословие и только? В этих ограничениях он не видел препятствий, абсолютно никаких в сравнении с чернотой перьев на которые предлагалось их потратить. -Три дня? Много времени чтобы рассказать многие легенды. -Добавил он в тоне общего настроя, но не сумев скрыть некоторой отстранённости в голосе. А ещё всё таки s-sanctum, ещё один мячик в лунке - мелочь в копилку ответов и вопросов.

Освальд поднимался на вверх уже на ходу одевая пиджак и поправляя свой внешний вид, ткань костюма неплохо справлялась со всеми невзгодами последних дней, но сам он не мог ещё проснуться, не справив утренний туалет и не размявшись ещё до кружки чая. И эта некоторая скрытая неуверенность, и неудобство, преследовали его до самой кухни где уже все собрались, и после. -Доброе утро, Мисс Блэк, Карла. - Каждой достался легкий поклон, но первой с благодарностью за заботу, не заметив состояния второй. Видно здесь было слишком много тех, на чьём фоне можно было потеряться. Слишком много света и огня, среди которых так сложно разглядеть тень плохого самочувствия. Он сел, с проснувшимся интересом и аппетитом посмотрев на персики, те и сами как маленькие солнца его ужасно манили. Организму с утра не доставало в первую очередь ни мяса, но сахара, особенно к чаю, а для основных потребностей в еде, пшено его устраивала полностью. Даже некоторого сомнения на счёт того, что пшено как раз отлично подходит к зелёному горошку и рыбе, а овсянка к фруктам, не возникло. Ведь истинное кулинарное мастерство заключается в том, чтобы сделать простое блюдо вкусным и необыкновенным, а не подать редкий деликатес с щепоткой соуса на тарелке. Таковым он считал своё мнение, и таковым было умение Беатрис. И вообще, запросы его во многом были скромны, но бережно хранимы, а порой и несколько болезненны. Не спать несколько ночей, было делом привычном без всякого каприза, но силы восполнять следовало на нормальной кровати, не на диване, не на лежанке - тело ещё долго будет ему напоминать об этом. Возможно его даже можно было сравнить с винтиком, каких тысячи в механизме, обычный с виду, неприметный без знания или необходимости узнать, что длина, и резьба, и шляпка - вот сюрприз! Несколько иные. Чуточку необычный винтик, что отлично подойдёт в одно место, куда не закрутишь другие, но в любом другом у него не подойдёт резьба, где-то будет торчать шляпка. И вот кто-то большой и сильный сверху, следящей за работой механизма, взял отвёртку по сильнее, и принялся вкручивать его посильнее нарезая новую резьбу. Так он себя и чувствовал этим утром, нарезаемый заново на живую, где-то больно, где-то неприятно, а в чём-то прекрасно. Прекрасно так, что с больной фантазией можно было бы услышать сверху: "Ну, вот, смотри, винтик, это теперь будет твоё новое место!" - сказанного с ироничной улыбкой от которой ждёшь не то добра, не то финального удара молотка. -Раз вы так любезно начали эту тему, позвольте прервать вас важным вопросом, прежде чем мы отправимся дальше. При столь обширных взглядах и мировоззрениях, может здесь сложились особые законы и порядки, нам не известные, но должны быть известные, о которых стоит знать? "Отправляясь в чужую страну иль храм - спроси о местных законах." - это ему говорил отец, ещё давно, когда у сына возникла идея отправится в Новый Свет, или может даже до того, но вопрос о обычаях для него стоял довольно строго, и беда была в том что нигде не купишь путеводитель по Царству Небесному. Если он сам его не напишет. Может за это его и сожгут на костре или отправят в сырую темницу. Если не за тот другой невысказанной вопрос что, тенью тени, читался на его лице сейчас когда он смотрел на всех. Вопрос человека что пропустил что-то важное, не знает как спросить и как узнать. Все были так любезны с дьяволицей, столь искрение, и такими улыбками, что в душу его замело ещё сомнения, даже может там обнаружился изъян. Да, наполовину, но кровь Врага! Прекрасная, чарующая, и ликом прекрасным, и словом, и жестом, как создание небесное не из родного его мира. Пленительная именно этой неземной красотой, что хотелось обернуть в стихи, и заключить в объятия - и всё от этой крови, крови Врага. А что от человека? Добрый нрав? Он знал людей, и что не всем им стоит верить, и мало кому можно по-настоящему доверять, даже в половине человека могло быть много тьмы, а если другая половина демон? Половина от света, половина от тьмы, дитя сумерек и греха на небесах? Ему было сложно поверить, очень, и он не понимал того что видел сейчас вокруг себя. И Мортимер, инквизитор, обольстительно ей улыбался, улыбкой что раздражает мужчин и сводит с ума женщин, инквизитор! Он знал, что церковь, не вся свята, это огромный...титан, многорукий, с тысячью глаз и ушей, и не меньшим количеством ликов, и не все из которых красивы и благочестивы. И она как кит в море, на своём теле порой хранит гнилые водоросли и паразитов. Но инквизитор улыбается дьяволице!.. И Морин, и Беатрис... "Ох, Шери, ты снова была права, замысел Его много сложней чем кто-либо мог себе представить. " С этой мыслью он как-то сам не заметив выпил глотком пол кружки, забыв, что там всё-таки чай.

- Может быть, это совсем другая луна? - -Сестра-близнец луны? - Сделал он небольшую поправку-предположение. -Даже не знаю какой вариант мне нравится больше. Луна блудница, или луна близнец? Невидимый покров из звёзд накинутый на мир для второго шанса людей, или далёкий край для иной жизни после? Вопросы и вопросы, хотелось узнать больше. И невольно он тоже остановился, взглянул на перья и был солидарен в мнении с Морин, но была и иная мысль. Бегите, бегите Николя! Бежим! Там чай стынет...

Сэр Солейн был куда лучшим солдатом чем он сам, он не бежал с поля битвы - он разумно отступил. Тех кто замешкался взяли в тесной котёл подвала. Дьяволица только и кивнула на его извинение, может, кивнула и забыла, а может и не забыла, он и не пытался понять её мысли по тонким чертам лица, тут же была Морин. И они крали взгляды друг друга, рождая у него желание забрать их себе, хотя бы один единственный, и мысль, что эта дьяволица появилась здесь для его смущения, никто иной не реагировал на неё так. Морин тоже смотрела на неё, но она была девушкой и достаточно чистой чтобы видеть только красоту, образы мыслей и слов, без всяких посторонних мыслей, в отличии от него что умудрился ляпнуть такое, ещё не подумав и не увидев! Что ему нужно было сделать чтобы избавиться от этого наваждения?! Ответ он нашёл очень скоро. - Вот. - Морин подала находку прямо мистеру Вуду в руку и отошла на несколько шагов, чтобы не быть слишком уж навязчивой. Он смотрел только на Морин, может сочтя что теперь сможет наверстать все упущенные взгляды, смотрел осторожно, но с теплой улыбкой благодарности адресованной только ей. -Спасибо, без них мне не увидеть всей красоты утра. Увы, он не мог сказать что спал хорошо. — О-ля-ля, чай! Чай же ждет нас на кухне. Что мы делаем тут, драгоценные сеньориты, в этом мрачном подземе… подверхнеземелье, так ведь будет вернее, сеньорита Шерри? А может, этот город стоит на трех слонах? Ведь он весьма материален… -И в самом деле. -Тут же поддержал он идею, в ней скрыв возможное бегство. - Слонов я так и не увидел, но вы знали что луна - блудница, светит в обоих мирах? И Марс, и Венера, те же и на месте, но звезды, они совсем иные, это безумно бессмысленно.

"Вот ведь... дьяволица!" - Он исправился даже в мыслях, и сам покраснев. Шутка без всякого намёка пришедшая в ещё туманный рассудок обернулась фиаско, приобрёв и вовсе дурной оттенок с визитом хозяйки-гостьи. Ему срочно нужны были нужны очки, а он забыл куда их положил свалившись после дежурства. -Ох, простите, просто неудачная шутка, я ещё не совсем проснулся. Ничего не оставалось кроме как принять вину.

Прошлый его день начался в вокзале на диване, этот - на лежанке в подвала чужого дома. Если следовать логике скатыванию вниз, то этой ночью он должен уснуть либо на конюшне, либо на коврике у камина, или может сразу на крыше, прильнув к трубе и теплу чужого дома? Ему не хотелось причитать на судьбу слишком уж сильно, ведь в этом доме были удобства, горячий душ что удалось принять перед своим дежурством, горячий чай и еда, одно отсутствие нормальной кровати и сменной одежды не должно ломать дух джентльмена. А затем на судьбу ему жаловаться и вовсе перехотелось. -Чай? У нас здесь бочонок сидра, боюсь битва выйдет не равной. Но увы, сангвинар дезертировал первым, без такого бойца против им уже было не выстоять. Что это у вас на голо в е, Ни колас ? -Главное чтобы не черные перья...

Он смотрел ей в след до самого того момента когда подол юбки скрылся за поворотом. Невеликое расстояние, считанные шаги, растянувшиеся на долгий миг призрачного ощущения последнего прикосновения, тлеющих тёплых угольков, что он растер в ладони у самой груди, желая вдохнуть в них ещё немного жизни. Но их тепло уходило, а без него становилось одиноко, холодно, тоскливо, и когда он взглянул на свою руку то с удивлением обнаружил что их уже нет. Только его собственное лицо хранило задумчивую улыбку, ответную той, что хранила память, улыбку с невысказанным вопросом. "Что у тебя за секрет, дочь огня?" Вопросом на который он и сам не знал, желал ли слышать ответ. Сейчас было столь сильно желание, спрятать его в шкатулку обещания, спрятать в душе, среди голых стен, опустошённых и вновь брошенных, спрятать и посадить в пепел, сожженного напоследок желания злиться на самого на себя, полить временем, и посмотреть что вырастет. Терпеливо ждать, и хранить своё обещание. Ждать, как умели только звёзды и луна что спрятали все ответы в тонких лучах. Это ведь были другие звёзды, совершенно ясно точно. И у них были иные ответы. Луна была той же, хранила образ мечты. Марс был далёк, но на своём законом месте - вестник скорых битв, не чуждых этому миру. Венера... На месте. А Юпитера не было. Может телескоп был слишком слаб? И Город, от горизонта до горизонта, куда не достанет телескоп, город с иными законами, где никто не осудит. Ведь даже дьяволица может быть права в чём-то. Человек наполовину. Хоть и лгала, или не знала всё, или молчала, ведь и демон наполовину. Эта маленькая кроватка, если не будет здесь детей, зачем она здесь? Город знает и горькие шутки для погибшей семьи? Малый повод для недоверия, но доверие дело куда как сложнее - свой браунинг он зарядил подаренными святыми пулями, так спать было бы спокойнее, если он сможет вновь уснуть.

Её признание, облачённое в обещание, он встретил спокойно зная, что когда горишь уже поздно боятся огня. Ни укрыться, ни убежать уже нельзя, оно в тебе, вокруг, всюду, и страх его сменяется страхом потухнуть обратившись в пепел. -Значит я буду ждать, - пообещал он понимающее в ответ на обещание сказанным так близко, что услышал в нём чуточку больше чем сказа она и ласково отпустил, с неохотой расставаясь с ней и этой невысказанной тайной. Какая она была? Почему так сильно гнетёт её? Почему он должен её боятся? Он знал почему боялся сам, но почему должен? Вопросы без ответа которые он...- Буду ждать сколько нужно. И может не нужны.

- И я боюсь, что если расскажу тебе все, то ты уже никогда не захочешь меня видеть. -А я просто вас боюсь. -Прозвучало ещё одно маленькое признание, шёпотом, у самого уха, в словах столь сильно противоречащих языку тела, что безумие этого человека не вызывало никакого сомнения. Он прижал её крепче, крепче чем позволяли ситуация или приличия, рукой запутавшись в мокрых волосах. Впустить в свою жизнь кого-то так скоро было страшно, а она ворвалась в неё подобно бушующему пламени, и робкий, остановленный жест на встречу, обернулся пожаром. Всё вспыхнуло, от одного лишь первого прикосновения. Где была ещё влага, а где были слёзы? Где был страх потерять, а где оставить? Страх узнать или оставить тайну? Было не разобрать, и все это крепко скрепляли объятия и желание удержать. -Хочешь узнать пламя - сгори? -Облёк он лишь образ чувств в слова вопроса.

- Так зачем все это? Чтобы вы терпели меня? Как... как.. как имбирь? -Вы не имбирь! -Тут же выпалил он, забыв о том, что их могут слышать, о том, что могут подумать о человеке сравнивающего кого-то с имбирём. Сравнивать столь чудовищным, столь болезненно точным образом, что ему и самому пришлось сесть от осознания этой собственной чудовищности и дурости. Он позвал чтобы позлиться на неё, может сделать туже глупость что и мужчины древности для него, обвинить во всём её чары, назвать ведьмой и будь она холодна и равнодушна он бы так, наверное, и сделал, но нет, он просто был дураком и злиться пришлось только на себя. Маленькая трагедия его детства грозила повторится в трагедии всей жизни, те же ошибки, изъяны души что разрывали её, даже дьяволицы была лучше имбиря, но Морин, нет, она совсем им не была. -Имбирь, он... ужасен. -Произнёс он, явственно чувствуя его вкус во рту, даже руки и глаза, смотрящие на неё, немного задрожали прежде чем он собрался и встал для признания, слов что хотел сказать, и слов что боялся не удержать если взглянет на неё, и боялся не напрасно. Но после всего что было сказано, молчание было стократ хуже. -А вы прекрасны, как, нет, я даже буду подбирать сравнения. Вы красивы, вам наверняка это не раз говорили, чарующее красивы, красивей всех, кого я видел, лучше их, и может лучшее что случалось в моей жизни. И я хочу, чтобы вы в ней были. Рука дрогнула в остановленном невольном желании прикоснуться, желании сказать больше, но как удержать в руке краткий миг, желание и намерение в бушующей руке событий последних дней? Отличить одного от другого, не быть сбитым с толку? -И я подумал, может, если бы вы рассказали о себе, если бы мы узнали друг друга лучше, было бы проще. Вы же ведь, меня тоже не знаете, а я уже вас почти довёл до слёз...

-М...орин, постойте! -Крикнул он в след, сделав тот шаг вперёд в котором она его опередила, улетучившись из рук как утренний туман. -Останьтесь чтобы я мог позлиться на вас... Попросил он так скоро, так быстро, сколько мог боясь что не успеет. -...Пожалуйста. -Сказал он уже тише, с полным осознанием той мысли и страха остаться одному в этой комнате, где будет некого винить кроме себя.

-Вы меня не слушали? - Спросил он он тихо, почти спокойно, с тем "почти" что выделяло обвинение в вопросе, что хотел наверное задать перед тем как уйти, и не зная сможет ли. -Я большой, большо-о-ой дурак, и раньше делали много глупостей дураки вроде меня. Непозволительных. "Кем был бы я, повтори их? " - Спросил он уже сам у себя.

-Мисс... Морин... -Повторил он свою старую ошибку к ней обращения, прикрыв глаза на миг, поняв что тёмная тропинка в ночи оказалась очень крута, а разговор откровенней чем вольные размышления на тему практической демонологии. -...но взгляд на вас отнял у меня куда больше, чем взгляд на неё. Одни только эти слова, их тон, были свидетельством самим себе. Никому другому он бы не позволил себе сказать больше, тем более к той что обманывает его одной своей кровью, Морин же была человеком, и взгляд её был способен извлечь куда как больше нот из чувств из его души. -И я не должен этого вам говорить. Не должен, понимаете? Сколько мы знакомы? Меньше недели. Скажу вам по секрету, я к рубашкам привыкаю дольше! А вы... мне с вами так сложно. Он просто не знал как сказать ещё, прекрасно зная что хотел сказать, а потому сказал самую глупую вещь в своей жизни, и отвернувшись наверное признался ещё в одной. -С Шери было бы проще, она обольстительница, и я во всём могу обвинить её и её чары! А с вами я просто большой дурак!

Вопрос в лоб что застрял у самого горла. Мистер Вуд, при всём своём уме, вопроса этого не ожидал, и мисс Смит была так серьёзна, что кажется он понял. Нет, всё правильно, та мисс Смит никак не могла успеть сменить одежду, эта была совсем другая! - Шутка для него самого от тяжёлых мыслей. -Не знаю. -Сказал он искренне и даже не раздумывая, ведь на эти мысли он уже потратил не мало времени, и даже ещё до того как они вошли в этот дом. --В ту первую минуту когда я её увидел, я бы не задумываясь сказал что да, может даже больше. И смотря на неё я бы не нашёл изъяна, но она полудемон, как к ней я должен относится? Рога, крылья и хвосты, не черты женской красоты, даже не черты красоты человека... Он смутился, даже покраснел и отвернулся туда же в окно с секунду размышляя говорить ли все свои мысли. Ведь это было неприлично, но мисс Смит сама была виновата что задала этот вопрос, и если она хотела услышать ответ, понять... -Должны ли они нравятся мужчине? И если да, то что можно сказать о мужчине? Это ведь неправильно, даже по закону природы, это трюк и уловка. И где тогда моё мнение? У меня его украли. Пока она ещё не смотрела на него он вытер о брюки запотевшие руки, а на лице его отразились многие эмоции, и негодование, может даже какая-то обида, и в это мгновение он смотрел на неё не отворачивая глаз. -Разве одной красоты достаточно для этого?

Дело было не в том что он не хотел её видеть, нет, вовсе нет, совсем нет. Он бы и сам пришёл рано или поздно, но визит хозяйки-гостьи показал сколь могут быть опасны случайные взгляды. В них нужна осторожность, собранность, и самое главное понимание того что вечно прятаться он не сможет. Смелость, что в нём куда-то девалась каждый раз, и сейчас в наблюдении за тем как шуршала юбка по полу, будто то была опасная змея. Взгляд он поднимал очень медленно боясь броска и удивляясь тому как она преображалась. Не юбка, Морин, он едва успел отвлечься а она уже нашла наряд, особая женская маги, или ведьмовская? Он слышал что им, как и фейри подвластен гламур, особое искусство отвода глаз и плетение образов из пустоты... -Разве это было бы вежливо? -Спросил он в ответ на её просьбу, считая вежливость и такт очень важными, но конечно тут же соглашаясь с тем что было бы невежливо и отказывать. Скорей в выполнении этой маленькой просьбы он видел шаг по темной тропе что не освещались фонарями, кто знает куда она приведёт если он решится? -Если угодно, мне было бы сложно вам отказать.

-Где-же ты, Город Небесный? - Его вопрос в открытое окно прозвучал почти как живому существу, словно бы почти заброшенный и спящий, укрывающийся тенью на ночь Город мог ему ответить. Может даже верил что действительно, если найдёт правильный язык, увидит смысл в не очевидных знаках, сможет стать первым кто задаст вопрос и сможет понять ответ. Но сейчас он не ждал ответа, он ждал когда Город уснёт, когда угаснет столь далёкое, но всё также родное светило, и все цвета ночи откроются ему. Он ждал и готовился, тут рядом лежали раскрытые книги, с созвездиями обоих полушарий, на кухне была вымыта посуда, и телескоп ждал своего часа. Детская игрушка, в руках взрослого мужчины, палочка чтобы потыкать в небо и почувствовать себя первооткрывателем. Город не спешил ему давать ответы, он любил вопросы, тайны и секреты, ведь это был Город Легенд. -Мисс Смит? - Ему не нужно было оборачиваться чтобы узнать её, достаточно было шагов, взгляда или едва уловимого аромата, маленьких ноток мелодии её присутствия, мелодии красивой и притягательной узнаваемой с первых звуков. - Простите, я думал ваша комната будет другая.

-Нет, не думаю, как и не думаю что мы буквально на небе. Здешние звёзды совсем иные. -Видно мистер Вуд не понял шутки юмора и счёл вопрос серьёзным, или может неожиданно совсем растерял настроение. -Вы говорили что тут есть телескоп, и книги по астрономии, отличная возможность проверить, но я пока помою посуду. Смены оставляем прежними? Вопрос о лежанке в подвале он не поднял, и никак на своём лице не отразил. Подвал - так подвал, благо рядом было вино и не было демоницы.