tеnshi

Да шо об этой ориентации спорить, если она уже есть. Придётся делать пацанку. Всё равно эльфо-мальчики не слишком отличаются от эльфо-девочек У меня может радость, я может, сакральное знание обрёл, практически. Я долго понять не мог, почему выбрал Каллена, когда всё убежище только на Соласе и вис. А всё потому, что та Лавеллан была слишком девочкой. А это Янто! ^_________________^

Солас-бисексуал - единственный логичный бисексуал в рамках даи) Но учитывая, что биовары нас делать не умеют толком, то лучше не надо в самом деле :D

Стоп. Стоп-стоп-стоп. Солас - Янто. Солас - ЯНТО?! Так вот откуда эта неодолимая тяга. И мечта о его бисексуальности. И вообще всё. Насколько же я слоу *ушёл перепроходить в четвёртый раз*

Вот так вот поздравишь мимокрокодилом кого-нибудь с днём рожденья - и уже приближаешь тепловую смерть вселенной. Что ж, для Кэмерона мне не жалко стаканчик энтропии :3

Как будто это что-то плохое)

Этот одухотворённый цинизм форевералоунов. За любовь ^_^

Я впишусь, если запись протянет ещё дня три.

Лис, теперь и с глубинных троп, постскриптум

Не, у меня дандере. Слово, которое впервые услышал) Но суть похожа, да *вяло растопыривает ладонь* ))

Я нашёл какую-то странную статью, в которой описывают оба термина, но разницы так и не понял. Мне сказали, что я Сакаки из азуманги. А я только начал подумывать завести кота.

Маги и их мажеские проблемы. Ещё зевая спросонья, Лис переместился к костру, где прикинулся табуреткой сам. Еда, одежда и заём устраивали более чем, в Тевинтер он не собирался, и добраться до ближайшего населённого пункта после получения своей доли мог сам. Первая настоящая работа со времени роспуска виверн. Выполнено. Новый старт жизни дан. Лучник улыбался, глядя в костёр. Впереди лето. Впереди обещание. Но до него ещё надо дожить.

- Встаю, - пробормотал лучник, переворачиваясь на другой бок. Лоб ткнулся во что-то твёрдое, в носу тут же засвербило от коротких волосоков. Лис поморщился, открыл глаз и с придушенным вскриком подскочил на месте. Паук недовольно пошевелился на нагретом месте. - Встал, - выдохнул Лис, держась за сердце, и пихнул кулаком внезапно возжелавшую человеческой близости "табуретку".

Пока важные мира сего обсуждали свои важные проблемы, Лис стоял на склоне, опираясь на топор, и любуясь бушующей стихией. Ночной ветер обдувал лицо, и небо было по-настоящему бесконечным и бездонным, каким должно быть всегда. За спиной привычно шуршали кусты. Лучник так и подпрыгнул. Кусты шуршали исключительно от ветра. Лис хлопнул себя ладонью по лбу, опустил топор на землю к мешкам, кинул сверху лук и бросился обратно к лестнице, где по пояс провалился в люк, вглядываясь в глубину. В непроглядной темноте сверкали большие круглые глаза. Через минуту лучник снова поднимался из лаза, только на спине у него, обхватив человека всеми восемью лапами, угнездился паук размером с табуретку. Кряхтя и отдуваясь, Лис вернулся к мешкам и плюхнулся на землю. Янек скатился со своего насеста и свернулся рядом. Лис тихо засмеялся и погладил пушистую спинку. - Что ж ты молчал? - начал тихо выговаривать он, - А если бы там остался? Что я потом скажу Стрекозе? Паук не пошевелился, но лучник готов был поклясться - вид он имел исключительно самодовольный.

Лучник охнул от неожиданности, колени дрогнули. - Как ты этим дрыном вообще машешь? - прохрипел он, перекладывая доверенное поудобнее, и выкатился из комнаты, освобождая дорогу. Два полупустых после шести дней похода мешка сошли за один. Оставалось только бежать.

Лис с присвистом втянул воздух сквозь зубы. Отличался ли страж чем-то от обычных людей, или просто был крепче здоровьем, но лучника замутило сразу. - Вскрытый не унесём, - выдал он очевидное. Если кто в отряде и умел упаковывать лириум, времени на это не было. Лис пожал плечами, глянув на второй, - Помочь? На его взгляд из комнаты проще было вытащить ящик кому-то одному, не толкаясь в дверях.

Григ, несколько пересматривая свои взгляды на распределение веса в сторону. обратную заживающему ранению, протянул лучнику свободную ладонь. - Нужно идти. Лис кивнул, принял руку и поднялся, уже куда легче, чем садился. Магия целительницы завершала дело. Постоял. Растерянно посмотрел на не пригодившийся и оставшийся в ладони флакончик, и протянул владельцу. - Спасибо, босс. Ещё пауза на созерцание зелья уже в чужой руке. - Лириум, - память о грузе, который нашёл молодой маг, пришла сама, - Может, заберём? - Лис обернулся к серому, и пожал плечами, почти виновато, - Жалко как-то.

Рука в белоснежной перчатке дрогнула, передавая туго набитый и прочно перевязанный мешочек. И только. Холодный, отстранённый голос. Холодный, отстранённый взгляд светлых настолько, что кажутся жёлтыми, глаз. - Компенсация за непредвиденные обстоятельства. Пятнадцать погибших. За каждого по.. Ещё один голос, такой же чужой и холодный, в ответ. Свой собственный. - Благодарю, ваша светлость. Белая перчатка тянется навстречу, для рукопожатия, и чернеет на ходу. - Я сейчас тебе помогу. Лис заморгал и ощутил, как стекло холодит мокрый затылок. Мурашки побежали по такой же мокрой спине. Когда он успел отключиться? Когда бы ни успел, длилось это едва ли больше минуты. Под ладонью - флакон, под второй - грязно и липко. Лучник опустил глаза и уставился на собственные пальцы, размазывающие кровь и грязь по свежему шраму. Шрам бледнел на глазах. С кряхтением и стоном наёмник сел прямо и посмотрел по сторонам. Стоят, сидят, не четыре с половиной - пятеро. С ним - шесть. Все здесь. Он выдохнул и ткнулся лицом в колено. Все. На голоса, призывающие двигаться дальше, не глядя помахали рукой. Ещё несколько секунд.

Четыре с половиной на одного. Время сошло с ума, сливая прошлое и настоящее, и Лис уже почти видел, как с нечеловеческим криком спрыгивает с дерева на последнего врага, будто охваченная огнём эльфийка. Но деревьев не было, и последние четверо уже сами были только наполовину. Руки снова дрожали, теперь - от подступающей слабости, кружилась голова, и кровь сочилась и сочилась. И враг уже снова был не один. Последний рывок, чтобы увернуться от твари, и прочь, не останавливаясь, до самого зеркального зала, где можно сползти на пол у оставленной поклажи, наконец-то опустить глаза на рану и считать по каплям крови, сколько осталось жить.

"Да что ж ты творишь?!" Когда рыжий проводник бросился навстречу врагу, в грудь словно ударило тараном. - НАЗАД! - отчаянный крик лучника разнёсся над полем, когда он вскочил, вытянулся в полный рост. Назад, мать твою! Руки больше не дрожали, и со звоном ушла стрела с наконечником Одноглазого в лоб бывшему.. Другу владельца? Побратиму? Подельнику? Уже не имело значения. Не имело значения, когда Лоскут бросался с мечом наперерез младшей сестре. Не имело значения, когда Хельга в отчаянии била в грудь капитана, и когда тот, с той же будничной улыбкой, одним ударом рассёк маленькую дворфийку пополам. Назад, рыжий. Теперь только стрелять. Лис даже не заметил, как пересёк путь стрелы страж. Не их страж. Наконечник жалобно скрежетнул по кольчуге, ослепил высверк стали, и бок обожгло огнём. Он увернулся чудом, упал, укатился, зажимая стремительно набухающую рану. Создатель.. Тот же меч со звоном высек искры из камня в дюйме от виска. Создатель? Меч врага застрял. Влетел в щель, и страж завозился, дёргая оружие с тупым рвением одержимого. Лису, как всегда, хватило. Создатель здесь больше был не причём. - За капитана, - еле слышно, побледневшими губами, замерев в гуще боя. И едва развернувшийся одержимый согнулся сам, цепляясь за стрелу, вспоровшую брюхо между колец. Раз. За Хельгу. Второй спотыкается, катится по земле, хватается за колено. Два. За Сьюзи. Меченый с воплем отпрыгивает от своего противника, со стрелой в плече. Три. Отсчёт пошёл.

Бойтесь своих желаний. Создатель откликнулся на молитвы, и когда Лис следом за рыжим вывалился в пещеру, первое, что он увидел, был не идол и не живое воплощение всех сказок о тевинтерских магистрах. Запрокинув голову, лучник смотрел на небо. Потрясённо, заворожённо, полностью пропустив мимо ушей приветствие и очнувшись только вместе со вспышкой молнии. Он отпрыгнул на добрых полметра, сверкнул и заходил ходуном дареный наконечник: руки дрожали и дрожала стрела на тетиве. Страж и лидер, эти сумасшедшие ещё о чём-то говорили, переливали пафос из пустого в порожнее, а надо было стрелять, стрелять, стрелять!

Замирать наскучило быстро, а дверей хватало всем. За одну из них сунулся и лучник. Узкий коридор вёл в темноту, без ответвлений, и единственным препятствием был то и дело забегавший под ноги паук. В сотый раз помянув Создателя, наёмник поперхнулся на половине крепкого слова: за очередным поворотом пламя факела высветило дверь. Красивую, украшенную витражом, как в зеркальном зале. Но Лису было не до созерцания - за дверью слышались голоса. Медленно-медленно витражная дверь приоткрылась, и в щели сверкнул любопытный глаз. Моргнул, удивлённо, и вытаращился возмущённо. - Да вы издеваетесь, - вздохнул наёмник, вываливаясь чуть ли не под ноги сдающему рапорт у соседней двери молодому стихийщику. Свежего воздуха поверхности хотелось как никогда. х

Величие древних тейгов поражало, огромные колонны заставляли запрокидывать голову, уводили взгляд в бездонные своды. Первые минуты две. С каждым днём похода Лис всё отчётливее ощущал себя сугубо наземным жителем. "Бездонные" своды давили на плечи, по ночам снилось солнце и, впервые за последние месяцы, забранные в небрежный хвост длинные волны огненно-рыжих волос. Когда они вывалились в зеркальный зал, лучник остолбенел. Сияние камней обмануло, но только на секунды. Они всё ещё были под землёй, а ещё через минуту выяснилось, что теперь ещё и в ловушке. Наёмник выругался и без малейшего почтения шлёпнулся на драгоценный пол - перевести дух. Тем более, и рыжий проводник велел замереть. Грех не послушаться.

- Нет, ну что ты. Положение не то. Пифи для меня - это как Верховная жрица Орлея. Смотреть можно, трогать нельзя. Да и... - тевинтерец замялся, взгляд скользнул куда-то к сапогам лучника, да там и остановился. На сей раз Лис улыбнулся лукаво. - Положение не то, а за тобой сюда потащилась. В положении. Не лириум же ты ей обещал. Он поднялся на ноги, невольно отмечая, что боль исчезла совсем. - За мной, стало быть, третья стража. Буди, босс. С осторожностью ступая на вновь здоровую ногу, и прислушиваясь к ощущениям на каждом шаге, лучник зашагал к облюбованному в доме углу.

Не заметить перемен с соседом по камню было нельзя. Лучник трансформировался не хуже своего питомца - складывался, уменьшался в размерах и снова расправлялся, когда опасность миновала. - Красиво сказала, - поделился Тео впечатлениями с хитрым, но робким. - Пока говорила, можно и скончаться. Он немного помолчал, заглядывая на возвращающегося к первоначальным размерам Лиса и спросил: - Нравится? - Кто? - не понял Лис, во все глаза глядя туда, куда ушла магесса, и всё ещё отмерзая, - А.. Ммм.. Понял, поспешно отвёл глаза к костру и нервно оттянул шейный платок. Отозвался уже спокойнее. - Смешная. Храбрая. Нравится, - вынес он вердикт и взглянул искоса, с улыбкой, - Твоя?

- Тогда не будем насиловать зверя, - уголки губ мага дёрнулись в чуть виноватой улыбке. - Раз он условно вьючный. Лис пожал плечами. И попытался припомнить, а использовала ли паука как-то Стрекоза? По всему выходило, что мужчина, хоть и шем, был для долийки в быту полезнее, роль Янека же оставалась сакральной эльфийской тайной. А потом из тени вышла целительница, и мысли вымело из головы. Лучник даже голову в плечи вжал, слушая отповедь, и чуть в костёр не свалился. Только когда речь окончилась, он осмелился сделать вдох, а в спину уже отвернувшейся к домику Пифи ушло беззвучное "да, мамочка".