Yambie

Комната Улвы, за полночь - Доброй ночи, mon loup, - тихо вторит ему в ответ. Не спит какое-то время, прислушиваясь к умиротворённому биению его сердца. Наслаждается моментами уютной близости и домашнего тепла. Это было чем-то привычным. Это было чем-то новым. Вдохнув напоследок запах его волос, невесомо коснувшись тёмными устами впалой щеки, Улва с наслаждением отдалась на милость сегодняшним сновидениям.

Комната Улвы, за полночь - По Тедасу таких, как я не мало. Неучтённых и подзаборных. Никто из них одержимым не становится. Но нету тех, на ком подобное проклятье. Поэтому сейчас... - он усмехнулся, глядя в её глаза, - Не знаю какому богу помолиться, чтобы устоять. Если, вдруг, придётся встретиться лицом к лицу с потусторонней сущностью. Она молчала. Слушала. Не отрывая глаз от потухшей зелени изумрудов от безысходности и возможного страха перед неизвестным. Её брат мог сказать что-то определённое. Если бы находился здесь. Она могла сказать что-то определённое, если бы родилась с редким даром магического провидения, способного увидеть любой исход - способный увидеть конец самого мира. Но она молчала. И не могла ничего ему обещать, будучи самой неуверенной в том, что могло произойти завтра. - Ты разве один на этом перепутье? - спрашивает следующее. - Разве тебе одному придётся со всем этим встретиться? Хес, Аврелий, Тревор… у всех есть своё прошлое, которое туманно для тех, кто не переживал их жизни. И все они как любой смертный подвержены тоже каким-нибудь грехам. Все они будут переживать в той или иной мире, все будут бояться, - Улва опустила глаза и облизала губы. - Я переживала, когда ты ушёл в Обрезки. Переживала, когда ты покинул форт, сказав ни слова. Ты решил, что проклятье развеется, если ты исчезнешь, но ты тогда посеял бы зерно Отчаяния в души тех, кто следовал за тобой. Кто верил в тебя и кому ты был просто дорог. Она закрыла глаза и протёрла лоб. - Никакие боги тебе не помогут, - честно говорит. - Ты им показал, что сам можешь постоять за себя. Что сам будешь вершить свою судьбу. Ты подавил в себе магический дар, став тем, кем ты являешься сейчас. Твоё имя гремит на весь Амарантайский океан. И за его пределами - почти на весь Тедас. Но даже если этого недостаточно, то всё равно ты не один на этом перепутье, - она тихо вздохнула и мотнула головой. - Никто из нас не уверен, что будет завтра. Я не уверена тоже. Но, что не произошло бы, я всё равно не остановлюсь перед тем, чтобы снять это проклятье. Есть причина, не одна, чтобы двигаться дальше. Хоть демон меня ждёт, хоть дракон, хоть смерть, из которой я уже не смогу возродиться. Она замолчала. И вслед за игривой зеленью потухли огоньки рубинов. - Что будет, то будет, - и эта истина проста для любого.

Комната Улвы, за полночь - Послушай, тот дух в лесу. Она просила меня вернуться на то самое место. Я понимаю, что она имела в виду Тень. Но может быть попробовать прийти в то место днём в реальности. Хотя, навряд ли я найду прорыв в Завесе. Если честно, мне немного не по себе от своего долийского наследия. Я никогда не думал, что столкнусь так близко с той магией, которая во мне. В который раз её используют в обход моих желаний. И меня это неимоверно злит. Её объятья крепче, губы нежно касаются небритой щеки, а пальцы перебирают русые волосы с тонкими косичками. Отдать часть своего тепла, чтобы другой мог почувствовать себя в безопасности. Хотя бы на время. Отдать часть своего тепла, чтобы уверовать в то, что никто впредь не посмеет им воспользоваться, пока она будет рядом. Попробовать. - Мы пока ничего не теряем, - шепчет Улва. - И можно попробовать ещё раз проверить то место, где ты перенёсся в Тень. Если помнишь, где примерно оно находится или хотя бы тропу, по которой ты шёл. Может быть, дело не в твоём наследии, а именно как раз в проклятье, - она приподнялась, коснулась тыльной стороной ладони щеки мужчины, большим пальцем погладила скулу. - У тебя ведь получилось подавить в себе магический дар. Ослабить. Взять под контроль и почти стереть его. Даже если он заявляет о себе сейчас в полную силу по воле дара погибшего архидемона… Она замолчала, нахмурив брови. «Девять склянок», Общий зал, 18:00 За историей бывшего воспитанника Кун скрывалась повесть иная, которая носила имя схожее с именем колонии Либерталия. Но вопреки его прямому значению - свобода - в той повести он ощущал себя рабом. Механизмом чужой воли, чужих утех и чужих желаний. В Кун было по-другому. Возможно, не сильно, но по-другому. Кунари в какой-то мере возвышали дух превыше физической оболочки. Все были едины и истинно-верующий в волю Кун это остро ощущал. Он не чувствовал себя одиноким. Он не чувствовал себя одним единственным человеком во всём мире. Он был всем. Он был каждым, кого мог знать тогда. И волей случая он оказался впоследствии на «Фурии». Жизнь выковала из него ту сталь, которая сможет идти по дороге без её дальнейшего надзора. — Стоит ли жалеть о прошлом, — тряхнул он головой, отмахиваясь от этих сложных категорий. — Настоящее не так уж и плохо. Пауль подвинул свой стул ближе к стулу Тревора. Коснулся пальцами его ладони и опустил голову ему на плечо. - Пойдём к берегу, - тихо повторяет своё предложение. - Здесь душно.

«Девять склянок», Общий зал, 18:00 Умел бы Пауль читать чужие мысли, то звонко-звонко рассмеялся бы. От того, что его - однорукого - было многовато для мессира Тревора прошлой ночью, от того, что мессир скорее переоценил его мастерство интимных утех, от того, что он сам недооценил свои вышеупомянутые навыки и от того, что, оказывается, пленил сероглазого капитана. Не менее звонко его смех звучал бы от того, что капитан Азар Тревор хотел закончить сегодняшний вечер с ним на той же ноте, что и вчера. Хочу ли я? Неизвестность в карих окнах души и хитрая улыбка. Он ничего не обещает. Но и не отталкивает. Смотрит, изучает, ждёт, что скажут собственные чувства в следующее мгновенье. — Кем ты был до того, как выйти впервые в море и попытать удачи в разбое? Пауль поморщил нос, но пальцы всё равно продолжали крепко держать края чужого кителя. Будто искалеченный ребёнок боялся быть брошенным. Остро не хватало второй руки. - Не то, чтобы я вышел в море… попытать удачи в разбое, - сказал Пауль, облизав губы. - Я был воспитанником Кун. И вряд ли моё становление как пирата способствовало в первую очередь желанием. Нет, - он мотнул головой. - Скорее... от безысходности. От понимания, что цельность моей жизни разрушена. Впрочем, эту цельность со временем мне вернул Аластар Кейн. Бывший капитан «Фурии». Пауль опустил глаза, задумавшись на время. - Кабетари. Так меня называли, когда я только начал изучать веру Кун. Иногда даже звали Басра, - тихо хмыкнул он. - Но чуть позже я получил имя Каарас, когда Тамассран определилась с тем куда лучше всего меня пристроить. Впредь моя жизнь волей случая теперь была тесно связана с морем. Не раз мне приходилось бывать на дредноутах. И эта жизнь - жизнь по догмам Кун - мне была вполне мила. Пусть я был никем... нет. Я был частью чего-то единого целого. Чего-то большого. Только... всё изменилось, когда я впервые увидел красные паруса «Фурии» с золотым черепом, - улыбка выходит виноватой, как будто говоря это, Пауль оскорблял какие-то личные чувства Тревора. - Я, если честно, не ощущал себя тогда спасённым. Когда поубивали Стэнов. Я не воспринимал себя рабом вовсе, пока находился в общине рогатых и прочих людей, принявших их веру. Кун принёс мне что-то, чего никогда в жизни не смог бы мне принести Создатель. Но с тех пор прошло почти пятнадцать лет, - он пожал плечами. - Тогда… я думал иначе. Край кителя пальцы, наконец, опустили. Пауль взял свой бокал с вином и заглянул внутрь, дабы убедиться, что ещё осталось немного вина. Отпил глоток. «Девять склянок», Задний дворик~Общий зал - Что ты решила поставить на кон? Рю нахмурилась. Нет. Идеи были, но они варьировались меж несколькими вариантов, включая личные сбережения. Когда священник и разбойница уселись за столик, последняя вытащила из сумки жемчужное ожерелье, которое досталось ей из найденного сундучка близ форта и кулон в форме медвежьей головы. Пожала плечами. В сравнении с потенциальным призом от священника, она внесла немного разнообразия.

«Девять склянок», Задний дворик, 20:00 — Ну вот. Там Рино где-то застрял. Ну, подойдет… Пока можно сыграть. На кон я поставлю вот это. Не весть что, но как раз по твоей руке. Рю нахмурилась, глядя на браслет. Уточённый. Скромный. Под стать девушке из дворянского рода, но не для разбойницы с испачканными в пыли руками и разодранными в кровь коленками. Подумалось, что такой можно продать на рынке за пару серебряных монет, но вслед за этой мыслью пришла другая. А откуда у тебя это? Разноглазая отрицательно мотнула головой. Оглянулась по сторонам и зацепила взглядом пару светильников, освещавших двор. - Давай зайдём внутрь? - предлагает Рю. - Там хотя бы лучше карты видно будет. «Комната Улвы, за полночь - Знаешь... сегодня я встретил человека. Орлейского шпиона. И она мне кое-что поведала. Он рассказал историю встречи с апельсиновой бардессой с самого начала. И спросил: - Что думаешь об этом? Улва закрыла глаза. Нахмурила широкие брови, отчего над переносицей появилась сосредоточенная морщинка. - Говоря об орлесианских бардах, - начала она, - то следует держать ухо востро. Они мастера Великой Игры, если тебе доводилось об этом слышать. Они умеют быть податливыми и искусно жертвовать личной информацией, не нанося себе на самом деле и лишнего вреда. И когда кажется, что на одного из них удалось нацепить поводок - со временем узнаёшь, что тебя самого заточили в тесные кандалы. Что Верховная Жрица не стремилась узнать и получить - не факт, что это будет действовать всецело во благо пиратского братства, если не с целью его уничтожения. Хотя вряд ли, если будет также возможность лишний раз насолить Тевинтеру, когда угроза со стороны кунари стихнет, - она вздохнула, крепче обняв того, кто лежал с ней рядом. Это всё он знал и без неё. - Просто будь настороже. Мало чего лестного в том, что Верховная Жрица заинтересована в Иствоче, а также в его новых лидерах. Касаемо того, что ты увидел вчера ночью… Оперившись на локоть и прислонив кулачок к щеке, Улва легонько постучала пальцами по груди Хирола. - Фрей ведь говорил о даре, который получили по случайности люди в «Чае с мертвецом». Получили магию, но не подобную той, которой владеют сами маги. По крайне мере одно из них - бессмертие - или же что-то ещё, - вновь она кусает кончик мизинца, вновь над переносицей сосредоточенная морщинка. - Случившееся прошлой ночью, быть может, причина не сколь твоего наследия, случайности, сколь в том, что ты настиг по дороге ту точку, где именуемый «дар» Андорала решил перенести тебя в Тень. Вздохнув, она вернула свою голову на грудь мужчины. Закрыла глаза, прислушиваясь к его сердцебиению. - На «Фурии» с нами была женщина по имени Нэнэке. Она рассказывала нам легенду о Корте Отце Гор и Хозяйке Небес, которые приходятся близнецами. Она рассказывала о горе Беленас, когда-то возвышавшейся в самом центре мира. С её вершин Корт обозревал небо и землю. Но гора впоследствии была уничтожена в битве между Кортом и змеёй Натрамар, и на её место образовался большой кратер. Когда Хозяйка Небес увидела, что горы Беленас больше нет, она зарыдала. Слёзы её превратили кратер в озеро, ныне которое носит имя Каленхад. Но это одна и версий об исчезнувшей горе Беленас. И может ли она быть связана с тем, с чем мы имеем дело, - Улва цокнула языком. - Демоны знают. К слову, я встретила сегодня Нэнэке. И ещё шестерых пиратов с погибшей «Фурии». Они попросились в команду Тревора на борт «Неспокойного».

Комната Улвы, за полночь - Иди ко мне, - он шепчет ей в ответ и протягивает руку, приглашая прилечь. - Бросай своё шитьё. Успеется. До Ривейна уйма времени. Нашьёшь себе и платьев и юбок. О, она обязательно нашьёт себе столько платьев и юбок, что хватит на весь Тедас с избытком, пока проклятые не доберутся до Ривейна. Хотя она переоценивает свои способности - загнётся сразу на втором женском убранстве. Улва подошла к кровати, попутно сняв сапоги. Легла рядом, крепко обняв морского волка. Невесомо коснулась устами его лба и тонких губ. - Ты обязательно встретишь Энхеля, - шепчет, опуская голову ему на грудь. - Иначе воля случая слишком бессердечна, если не позволит отцу увидеть своего сына.

Комната Улвы, за полночь - Энхель. Какой он? - спрашивает, пристально наблюдая за её движениями. Она коснулась ладонью своей щеки со шрамом и прикусила кончик мизинца, задумавшись. - Тихий и спокойный, - отвечает, возвращая взгляд красных осколков зеленоглазому пирату. - Хотя когда он родился, то минуты покоя мне не давал, пока мы не осели на Либерталии, - хмыкнула, повернувшись боком на стуле и опустив кисти рук на спинку. - Он… как-то по-взрослому смотрит на окружающий его мир. Как будто понимает, что происходит. И у него твои глаза. Улва расчесала пальцами каштановые вьющиеся локоны. Схватила распущенную седую прядку и дёрнула, будто пружинку. - Волосы у него от меня, - говорит, улыбаясь уголками губ. - Вырастит и будет роскошная медная грива. Молчит и засматривается на того, кто лежит на её кровати. - Ты сейчас такой милый, - шепчет и не жалеет о сказанном. Любуется в тишине, тепле и уюте.

Комната Улвы, за полночь - Да сейчас бы уже спать впору, а не от безделья изнывать, - сейчас её рубины не обжигают. В них тепло и по-домашнему уютно. Тихий уголок покоя и безмятежности, где на время можно обо всём забыть. - А рубашку я купил. Почти такую же. Улва тихо хмыкнула, возвращаясь за шитьё. Правда, она не заметила, как быстро прошло время. Скамеечка возле «Девяти склянок» и охапка нежно-розовых цветов, впоследствии которые переместили сюда в комнату - к кинжалу на маленьком столике рядом с кроватью. Разговор с Рю в «Колесе Фортуны» и встреча с выжившим боцманом «Фурии». На это ещё будет время. Пока мужчина снимал сапоги, Улва отложила назад иголку с ниткой на столик вместе с красной тканью. Закрыла лицо ладонями, сдерживая зевок. - Какой он? - Ммм? - смотрит на него вопросительно, чуть наклонив голову на бок. - Ты о ком?

Комната Улвы, за полночь Тепло. Уютно. Безопасно. В маленькой раковине, где нет звукам иным кроме шума спокойных волн. В маленькой раковине, переливающейся жизнерадостными оттенками жёлтого цвета. Она свободна от тревог, она свободна от самой маленькой мысли о них. Откинуться на спинку стула и закрыть глаза. Осторожно вдохнуть чей-то знакомый запах моря. Ладонью коснуться ладони. - Плодотворно, - отвечает тихо. - Что шьёшь? - Ммм… а, это, - не сразу отвечает Улва, пока гладит большим пальцем тыльную сторону загорелой ладони, - думала платье сшить. Но ткани не хватит, - не открывая глаз, продолжает говорить тихо. - Остановлюсь на длинной юбке. Хотя, наверно, вряд ли успею её даже примерить. Мерно вздыхает, осторожно поворачивает голову в сторону, чтобы посмотреть в глаза гостю. - Рубашку твою я всё ещё могу попробовать привести в порядок. Всё равно лучше, когда руки чем-то заняты, нежели изнывать от безделья. «Девять склянок», Задний дворик, 20:00 - Не столб? Колонна. Точно, это она. Как я сразу не узнал. Хлопает себя по лбу очень серьезно. При желании, мог бы попасть и в глаз. Человек, которому не нужно наносить увечий. Он и сам вполне справлялся. Рю внимательно наблюдала за Ави, опустив локоть на колено и прислонив кулачок к подбородку. Мысленно сделав дополнительные выводы о скорости реакции и умственном развитии морского священника. Тихо прыснула. - Иди ты, Ави, - второй раз за поход улыбнулась обычно неулыбчивая Рю, спрятав бумагу в кожаную папку. - Так что там с картами? - спрашивает, пока завязывает в узел шнурок небольшого хранилища для своих работ, от которых, впрочем, всё равно избавится к завтрашнему дню. «Девять склянок», Общий зал, 18:00 — Хорошо. — Отпивает вина. Их ждала прогулка. А пока можно было неспеша смаковать хороший букет. Один не спеша смаковал букет. Другой наблюдал за ним и пытался прочесть виток мыслей в светлой черепушке напротив. О чём думаешь? О чём мечтаешь? Как видишь окончание этого вечера? Кто я тебе? После одной ночи проведённой вместе. Пауль солгал бы, если сказал, что нечто подобное его не пугало. Он солгал бы, если сказал, что не чувствует себя растерянным. Люди хаотичны в своих желаниях. От них можно ожидать любого подвоха. Но он молчал. И просто наблюдал за ним, запечатывая в памяти жесты, прищур, оскал. Запечатывая в памяти дыхание и блуждающий серый взгляд. Он молчал. Только пальцы потянулись к краям кителя и крепко сжали. Остро не хватало второй руки, чтобы пригубить вино.

- А? Улва посмотрела на гостя, затем заглянула в окно. Тьма. Кромешная. - Ночь, кажется, - вернув рубиновый взгляд Хиролу, сказала она и тепло улыбнулась уголками тёмных губ. Отложила иголку с ниткой на поверхность деревянного столика, но оставила на коленях бледно-красную материю, которая вероятно должна была стать в будущем платьем или юбкой. - Как день прошёл? - вытирая глаза костяшками пальцев, интересуется Улва. Осознаёт, что хочет спать. Едва только прервав своё занятие.

Улва За полночь в дверь её комнаты глухо постучали. Он ещё не знал о прибывших фурийцах, о договоре с Тревором и об откровенном разговоре с Рю её наставницы. За дверью раздалось короткое... - Открыто! Азар и Пауль «Девять склянок», 18:00 — Можно и пройтись. Поедим только. Весь день сегодня с этим ремонтом… Поглядывая на Пауля, отрезал куски, усмешка играла на губах: — Ты-то пойдешь ко мне штурманом, а? - А хочешь? - рассмеялся Пауль. Чувство аппетита от недавней новости у него напрочь отпало. Но он заставил себя съесть хоть что-то, дабы ночью не слушать завывания голодного желудка. Он был взволнован. Очень сильно взволнован, что трудно было сидеть на одном месте. Оное состояние он охарактеризовал бы, как жизнерадостного прыгающего из стороны в сторону мячика. Пираты Аластара Кейна живы, а значит не мертва окончательно сама «Фурия», что вселяло надежду. - По идеи будет верным решением, чтобы все фурийцы отправились на борт «Неспокойного», включая меня, Улву и Рю, - начал говорить он, опустив глаза к бокалу вина, которое находилось подле Тревора. - А ещё Керро. «Инфанта» ведь не нуждается в новых пиратах. Верно понимаю? - карий взгляд обратился к серому. - Лишние люди тогда не будут мешаться под ногами парней Хирола. Особенно кунари. Он замолчал. Взял свой бокал вина и отпил глоток. - Я, пожалуй, в любом случае взойду на борт «Неспокойного», - облизав губы, сказал Пауль. Аврелий и Рю «Девять склянок», 20:00 — Вот ты где. Ты… рисуешь? Хм… Э… слушай, прости, я задержался, мы тут с Рино команду возвращали. А мы ведь хотели сыграть. Ну так как? Явление святого отца народу - в количестве одного человека и пары ящериц - оказалось неожиданным. - Создатель, Ави… Инстинктивно хотелось спрятать свои рисунки, скомкать и выбросить куда-то во тьму. В кого-то. Точным попаданием в глаз. И даже не надо тренироваться на антиванских огнях, в опаске сжечь посёлок. - Э, - неуверенно начала Рю, разглядывая то, что предполагалось быть столбом с фиолетовыми цветами. - Наверно, столб. Ты как думаешь? - разные глаза посмотрели на священника снизу вверх.

Азар, Пауль и Улва «Девять склянок», 18:00 Улва вздохнула. С облегчением. С чувством, будто с души был сброшен тяжёлый камень. На пару секунд она закрыла глаза и откинула голову назад, а потом вновь вернула взгляд необычных рубиновых осколков капитану «Неспокойного». Он ведь запросто мог отказать и затаить обиду на неё после того случая на квартердеке. Он мог быть категорично против кунари на своём корабле. Приятно порой ошибаться. - Благодарю, месье Тревор, - кивнула Улва. - В таком случае я отправлюсь назад в «Колесо Фортуны» и предупрежу Нэнэке. - Ты ведь вернёшься сюда? - спросил Пауль, нахмурив брови. - Разумеется, вернусь, - ответила красноглазая, вставая со своего места. - Несколько расточительно занимать несколько комнат в разных заведениях для ночлега, - она размяла плечи и ещё раз кивнула сероглазому капитану на тот случай, если она с ним не встретится завтра утром. - Приятного вечера, месье Тревор. Улва вышла из заведения. Пауль вновь постучал пальцами по губам. Он был взволнован. Он был очень сильно взволнован. - После ужина, - говорит он, глядя на Тревора и чуть наклонив голову на бок, - не желаешь пройтись к берегу? Рю «Девять склянок», Задний дворик, 20:00~ В постоялый двор она вернулась примерно за час до появления Улвы. От резкого нежелания вновь браться за бутылку рома, как и от удушающей скуки Рю приобрела по дороге назад в «Склянки» бумагу оттенка светлой охры и тонкую палочку сангины. Попутно также заглянув в антикварную лавку. Не то, чтобы она умела хорошо рисовать. Не то, чтобы она могла это перенять от наставницы, а та в свою очередь от своего зеленоглазого брата, который, скорее всего, существовал лишь в её сознании. Оное занятие успокаивало. Не требовало профессионального вкуса, чувство эстетики к тому, что необходимо было изобразить на пергаменте. Нет. Она просто рисовала и не более. Особо не задумываясь о том, что делает. Рисунки выходили мягкими, кругловатыми, даже пухлыми и неточно передавали то, что всплывало в памяти разбойницы. Несуществующий брат Улвы назвал бы это любопытной стилистикой. Улва «Девять склянок», после разговора с Азаром Возвращаться в таверну, где остановились другие выжившие фурийцы, не пришлось. Несколько шагов от входа уютного заведения, поворот направо и вдруг она увидела знакомое лицо. - Привет, малявка, - Улва присела перед светловолосым мальчишкой с ореховыми глазами на корточки. - Следишь за мной? - Нэнэ послала за тобой. По поводу вербовки на корабль. - А нельзя было, когда я таверну только покидала? Ладно. Передай ей, что завтра в девять возле «Девяти Склянок». Месье Тревор принимает вас всех на борт. Мальчишка кивнул и удалился восвояси. Улва встала и вдохнула воздух суетливой жизни разбойничьего посёлка, опустив ладони на шею. Выдохнула. После вернулась в постоялый двор. Остаток вечера она провела за не менее успокаивающим шитьём.

Азар, Пауль и Улва «Девять склянок», 18:00 - Ваши люди? - улыбнулся Паулю. Штурман знает этих людей, ходил с ними, жил, спал в соседних гамаках... Повернулся к Улве: - Мне всё равно, что у парня на голове рога или длинные уши, если он готов дело делать и работать в моей команде. Но... Они готовы войти в команду "Неспокойного"? Пауль молча кивнул. Улва продолжила: - Я рассказала им о том, что произошло со мной и остальными людьми на Лломерине, - она облокотилась на спинку стула и скрестила руки на груди. - И они готовы пойти на риск. Если капитан «Неспокойного» примет их под свои паруса, то их служение будет верным. В остальном, - Улва пожала плечами. - Адаар плотник. Нэнэке боцман, - начала вкратце перечислять специальности пиратов, бывавших под предводительством Аластара Кейна. - Они работают вместе, как правило. Маркус являлся частью абордажной команды «Фурии», вместе с ним человек по имени Каим, а также эльфы Сирэ и Сохо. Если некоторые должности на «Неспокойном» заняты или в избытке, то обсудите с Нэнэ, куда всех тогда можно пристроить в качестве альтернативы. Их слабые и сильные стороны она знает лучше меня. - Погоди, а кто седьмой? - Ган. - Юнга! О, Рю будет рада этой новости, - Пауль легонько постучал себя пальцами по губам. - А где они все остановились, кстати? - Таверна «Колесо Фортуны». В получасе от «Девяти Склянок», - Улва перевела дыхание. - Где вы будет завтра утром, месье Тревор? Чтобы наши люди могли вас встретить и договориться о вербовке.

Азар, Пауль и Улва «Девять склянок», 18:00 - Мы выступим с «Инфантой»… уверен, что к послезавтра, но может и раньше. Проклятые реи... - Послезавтра? - убедиться, что время до отплытия есть. Как и время для новых знакомств. Улва присела за столик напротив мужчин. Неизвестно успела ли она заметить в их жестах некую интимную сокровенность, интерес и любопытство, когда два человека становятся ближе друг к другу физически и духовно. Если так, то она предпочла не предавать этому значения, зная, что её интерес здесь будет лишним. - Тогда как я сказала, - продолжила говорить Улва, опустив локти на стол и сложив пальцы в замок. - У меня есть одна новость, которая будет касаться «Фурии» и при желании «Неспокойного». Пауль вскинул брови. Открыл и закрыл рот, побаиваясь сказать слово. - Месье Тревор, у вас какое отношение к тал-васготам? - сразу к сути дела перешла Улва. - Адаар здесь? - тихо спросил Пауль. - Но… как его пропустили? Красноглазая пожала плечами. - Нэнэке и Маркус заручились за него, когда окружающие едва поняли, что это кунари. Вернее Нэнэ заручилась за Маркуса и Адаара, потому что первый начал что-то кричать про весло в заднем проходе смотрителя порта. В общем, - взгляд вновь обращён к капитану «Неспокойного». - Адаар вполне смирный. И веру Кун не исповедует, чтобы вы зря не переживали. Пауль на время задумался. - Сколько их здесь? - Семеро. Включая Нэнэ, Адаара и Маркуса.

Азар и Пауль «Девять склянок», 18:00 Поманил Пауля пальцем, словно пытаясь что-то сказать не для прочих ушей. Привстал, перегнулся через стол, оперевшись, приблизился к уху, вдохнул его запах и коснулся губами виска. - Вина? Вчерашняя уверенность куда-то испарилась. Неловкость, почти такая же, как при побеге от скорпионов в пасти яростного пламени. Такая же неловкость, как предложение избавиться от яда в знак благодарности за спасённую жизнь неполноценного создания. Что ты хочешь? О чём мечтаешь? Где видишь окончание это встречи? Отстраниться и вновь заглянуть глаза. Найти истину. Не искать её вовсе, отдаваясь потоку. - Пожалуй… - Bonsoir, monsieur, - раздался знакомый голос вернувшейся красноглазой мечницы, которая остановилась недалеко от того столика, за которым сидели темноволосый штурман и сероглазый капитан. - Прошу прощенья, если помешала вашей беседе. Но у меня есть одна новость, которой следует поделиться, - и смотрит теперь исключительно в сторону спутника Пауля. - Месье Тревор, я верно понимаю, что у вас недобор в основную команду «Неспокойного»?

Азар и Пауль В выборе сегодняшнего ужина доверяет своему спутнику. Садится рядом и кусает нижнюю губу, когда ладонь касается ладони. Когда мизинец скромно тянется к мизинцу и находит в этом нечто сокровенное. Невинное и милое, что не испытывал ещё с самых юных лет. — Я ждал тебя днем. На "Неспокойном". Пауль вскинул брови и лёгкий румянец коснулся впалых щёк. Резкая мысль ударилась об черепушку, напоминая, что для очередной встречи он вновь не привёл себя в должный вид и мессир Азар Тревор мог посоревноваться важностью своего присутствия с аристократами Тевинтерской Империи. Безвкусица столицы, но изюминка востока, будто одинокая старая женщина, принимающая в свои объятья каждого ребёнка, покинутого своими родными родителями. Ждал. Такое простое слово и такое простое желание. Такая хрупкая надежда, а может нетерпенье страстного желанья. - Я остался с Улвой, - не пытается оправдать себя, он попросил Рю, чтобы та принесла скромную весть сероглазому капитану. - Нужно было кое-что обсудить, - глаза опускает, указательным пальцем почесав переносицу. - И купить тоже. Кое-что. Молчит. Невольно пальцы тянутся к тому месту, где отсутствовала левая рука. - Правда ждал? Глаза смотрят в глаза. Его неожиданное удивление искренне.

Азар и Пауль — Зашел проведать, — щека дернулась в усмешке. Ощущение вчерашней ночи, настолько различное от проведенного в трудах дня. — Ты уже ужинал? Компанию не составишь? Тёмно-карий взгляд в прохладной полутьме преобразился тёплым миндалём. Улыбка померкла, чтобы через мгновенье вновь вернуться на тонкие губы штурмана. Мысленно радоваться, что всё-таки не прислал посыльного. Мысленно радоваться его собственной усмешке. - С удовольствием, мессир Тревор, - от сказанного улыбка сделалась неловкой, и Пауль подошёл ближе к капитану «Неспокойного», - Азар, - шепотом исправляется, заглядывая в серые, словно пепел глаза. Мысленно радоваться, что он здесь. Случайно. Намеренно. Неважно. - Что пожелаешь? - направляясь уже внутрь постоялого двора, интересуется Пауль.

«Девять склянок» Вспоминал ли он? Возможно. Хотел бы встретиться ещё раз? Возможно. Люди непредсказуемы. Их желания хаотичны. И то, что происходило сутками назад, они могут намеренно забывать за ненадобностью, по велению стыда или чувства опороченной чести, задетой гордости. Забыл ли он? - Мессир Тревор, - раздался голос улыбчивого штурмана за спиной капитана «Неспокойного». - Добрый вечер. Вряд ли.

«Колесо Фортуны» Оскорбление колонии и одного человека из её группы - дело серьёзное. Аластар не стал бы стоять в стороне и потребовал дуэли. Улва, однако, была не настолько настойчива, как он. Мешали личные чувства, мешало замешательство, мешали сомнения насчёт того, какого отношения сам капитан «Инфанты» будет касаемо этой затеи. - Я зря рассказала, - тихо сказала Рю, сидя напротив своей наставницы за круглым столиком. - Нет, - покачала головой Улва. - Не зря. - Ты ведь расстроена. Убеждать её в обратном красноглазая не стала. Сказала разве что: - Всё хорошо. Либерталия через многое проходила, не лепестками тропических цветов её дорога была усеяна, - Улва откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди. - А эти слова мелочь. Хотя обе переживали за остров, который приходился их новым домом. - Я здесь, пожалуй, пока побуду, - говорит Улва. - Мне нужно подумать. Предупреди Пауля о том, где я нахожусь, как встретишь его. - Можно я останусь с тобой? - Извини, драгоценная. Побудь моими ушами и глазами там, где меня пока нет. Вскоре Рю покинула таверну.

Голова пошла кругом от вспыхнувшей злости к Хиролу. А Рю ведь так и не рассказывала Улве о той перепалке с ним, что случилась в форте. Она боялась рассказывать, зная, как относится наставница к этому мужчине. Боялась не менее, если Либерталия на самом деле была ничем для Улвы. Но нет. Она должна рассказать. Она должна была рассказать ещё тогда. Не прощаясь, Рю выбежала из кают-компании и вскоре покинула «Неспокойного». … Красноглазая сидела на лавочке недалеко от постоялого двора «Девять склянок». Пауля, однако, рядом с ней не было. - Улва! - окликнула свою наставницу разбойница, подбегая к ней. - С возвращением, кузнечик, - улыбнувшись уголками губ, сказала мечница. - Какие новости? Глубоко вздохнув, Рю начала говорить. О том, что обсуждали на корабле Азара Тревора. О том, что случилось в форте. О том, что Хирол рассказал о Либерталии. И постепенно тёплый рубин в окнах души становился холоднее, теряя свою драгоценную яркость. Выезжаем на чужом горбу и трусовато прячемся за Лломерином, продлевая свою жизнь кровью Армады? Тогда почему ты с одной такой спишь? Более того принимаешь помощь для своих людей от такой же девчонки в чьих умственных способностях ты сомневаешься. Нависло молчание. Короткое и напряжённое. - Давай лучше пройдёмся, - в конечном итоге предлагает Улва своей подопечной. - Пусть головы немного остынут.

Как легко говорить о свободе. Как легко говорить о союзе всего пиратского братства. Что вопреки всему капитаны должны объединиться и дать отпор общей угрозе. Вот только разноглазая ещё помнила, как Хирол сравнивал Либерталию чуть ли не с паразитом - которым она на самом деле даже не являлась - и подстилкой для кунари из-за наличия в рядах тал-васготов. А ведь колония сделала для многих своих пиратов гораздо больше, нежели Иствоч и Лломерин. Что говорить о Пауле. Что говорить об Улве и её детях. Что говорить о ней самой. Нет. Неважно. Своё отношение к Либерталии Хирол однажды высказал. И в красивой речи об объединении всех вольных островов против кунари, а также Тевинтера и Орлея вместе взятых ей не было места. Рю шмыгнула носом и отпила ещё два глотка лимонада.

- Но, - неуверенно начала Рю, обхватив стакан с лимонадом двумя ладонями, - для пиратского братства ведь родные просторы ограничиваются Амарантайнским океаном. В лучшем случае - островами Колеанского моря и Боэриком, если исключать возможную угрозу в виде соседства с кунари. А что находится дальше к востоку, то никому не ведомо, кроме самих последователей Кун. Много ли также кораблей, которым довелось побывать на противоположной стороне Тедаса и рассказать о пригодности более-менее благополучной жизни там. Девушка нахмурила брови и пожала плечами. - А армии могут отличаться по слаженности и введению тактики, - уже тише сказала она, поднесла край стакана с холодным напитком к губам и выпила глоток.

- А... тогда другое дело, - Торнадо хлебнул из бутылки сам. - А что ты такое пила? Не, возможно я лезу не в свое дело. Но, как бы, в потреблении крепких и крпленных напитков верная тактика важна. - Ты слушай, слушай дедушку, - между делом бросил Рю зловредный капитан. - Он плохого не посоветует. А Рю покраснела аки помидор. Напрягла плечи и опустила руки на стол, взглядом пытаясь испепелить белоснежную скатерть. И невольно вспоминая собственного отца, обсуждавшего на людях её дурные пристрастия, когда сама стояла рядом и едва сдерживалась, чтобы не стукнуть его по голове рукоятью тесака. Тесака, который он же сам и смастерил в своей кузне. Чёрт... - Можно лимонад? - попросила разноглазая, отгораживая себя от возможности употребления алкоголя на сутки. Или же на ближайшие пару часов.

- У меня тут еще осталось. Будешь? - Торналдо протянул бутылку. Рю уже протянула ладонь к горлышку бутылки, как услышала голос Хирола. - А тебе наставница-то пить разрешает? - поддел разноглазую ещё не потерявший целостность Хирол, напугавший бандитку своими копиями. Остановилась. Сжала пальцы протянутой руки в кулак и опустила назад на колено. Пробурчала себе под нос что-то вроде… Мне уже восемнадцать. Пить мне никто не запрещал. И не напоминай об Улве. Я поступаю так, как хочу. И вообще. И вообще я не знаю, что ещё сказать. Чёрт. - Спасибо, я передумала, - громче пробурчала, опустив глаза куда-то в угол кают-компании и нахмурив брови. - Меня мучило похмелье этим утром, - не нашла иного оправдания своего отказа.

Азар хмыкнул, приглядываясь к серебряным сиськам. - А моим парням нравится. Теперь подозрительный взгляд разных осколков достался капитану «Неспокойного». О, этот романтичный и страстный настрой, витавший средь проклятых и молочные дойки этой сирены, как символ этого самого романтичного настроя… Я как будто в каком-то узконаправленном борделе кочевого образа жизни. - Можно ещё бутылку вина? - скромно попросила Рю, сжав пальцы в кулачки.