Hikaru

- Может, из его шкуры мне заплата на сапог пойдет? - задумчиво прикидывал вслух храмовник, разглядывая существо. Вернувший, благодаря Барти, свой нож бард вертел его с таким кровожадным видом, словно готов был тут же разделать уродца на стельки. - Надо бы проверить, что он еще наворовал, - предложил Тари.

Второй раз Тари проснулся от ощущения чужого присутствия. Скатился с лавки, сжавшись в готовую распрямиться пружину, прислушался. Никого. Что за демон? Что-то же его разбудило? Рука потянулась за оружием... Где!?? Его нового, прочного, такого замечательного ножа не было!!! В соседней комнате что-то упало, загремело по полу; бард метнулся туда и увидел пирата, держащего за шкирятник несостоявшегося воришку. - Убью гада!..

В этот миг где-то на втором этаже дома глухо бумкнуло и послышался отдаленный треск. - Каров, что ли, с лавки свалился? - меланхолично предположил храмовник и поднялся, чтобы пойти поискать в сумках свежеприобретенное одеяло. - Этот здоровяк проломил бы пол и свалился прямо к нам, - пошутил Тари. Убедившись, что его полуночный собеседник действительно ушел и за ним никто не подглядывает, бард быстро переоделся в высохшую одежду и с удовольствием растянулся на освобожденной лавке, еще хранящей тепло храмовника, прислушиваясь к ночным звукам отвыкшего от жильцов дома.

- А как ты бардом стал? Ну... вам медаль что ли дают, на которой "бард" написано? Или... Извини, не похож ты на тех бардов, которые по дворцам на скрипочках играют на приемах. - Ну да, куда уж нам до дворцов! - фыркнул Тари. - Обыкновенно стал: спер... эээ... ну, то есть, приобрел лютню, подсмотрел как другие играют, ну и сам выучился понемногу. Где на свадьбе сыграешь, где на похоронах; на хлеб хватает. О том, что музыка не единственный источник средств к существованию, и отнюдь не самый существенный, Тарик скромно умолчал.

- Ты, что ли? - плащ скрадывал силуэт, но по щуплому телосложению он, несмотря на внезапное пробуждение, все-таки определил, кто перед ним. - Извини, разбудил тебя? Ты чего, замерз, что ли? - Вымок. Вон, вещички сушиться развесил; надеюсь, все высохло до того, как печка погасла. А тебе чего не спится? Или не спиться? - добавил бард ехидным голосом, вспомнив о первом знакомстве с храмовником.

В глухую полночь тяжелый удар, треск ломающихся пол­овиц и приглушенные ругательства извести­ли весь дом о том, что Тилани наконец-то пробудился, чему и сам был несказанно рад, несмотря на жест­кую реальность корот­кого, но ощутимого полета с лавки. Тари едва не подскочил до потолка, он то был свято уверен, что на кухне никого нет! Святые панталоны, а он так и не успел переодеться! Бард моментально замотался в плащ, наподобие тоги, и отправился выяснять, кому это не спится. Печка погасла, и в полутьме было мало что видно

Тари проснулся оттого, что все тело затекло от неудобной позы. Он же не собирался спать! Это все кошка мага виновата - та самая, что пригвоздила его своей тушкой к полу, не давая не то что встать, даже пошевелиться. Может, она тоже колдунья? Девушка чрезмерно робкого мага, с которой он поссорился и превратил ее в кошку - буйное бардовское воображение пустилось вскачь. - Ты зачем меня усыпила? - Тари попытался спихнуть Ашу с превратившихся в деревяшки многострадальных конечностей, но та только лениво дернула ухом, продолжая притворяться спящей. Пришлось разматывать плащ и стряхивать ее более энергично. Оказавшись на полу, кошка укоризненно взглянула на Тари, потянулась и широко зевнула, демонстрируя полный набор отличнейших белоснежных зубов с четырьмя заостренными клычками. Искушение было непреодолимым. Кто-то, возможно, и сумел удержаться, но бард тут же протянул палец в раззявленную пасть, чтобы в следующую секунду ойкнуть и сунуть его в рот, слизывая выступившую капельку крови - зубки у Аши оказались преострейшими. Кошка ухмыльнулась - Тари мог поклясться своей лютней, что ему это не померещилось - и удалилась из кухни с королевским достоинством, высоко задрав хвост.

- Пойду гляну, что там наверху ещё интересного покамест. - Намеренно пройдя рядом с форпостом Тари, бородатая башня наклонилась за своим выпавшим платком и негромко произнесла, чтобы слышно было только барду: - На кухне печка растоплена, туда вряд ли кто пойдёт сейчас. Можно вполне обсохнуть без... лишних глаз.  И была башня такова, ловко прыгающа по лестнице, в подвал к исследователям непроваливающася. Тари скосил глаз на здоровяка и хотел было сделать вид, что к нему совет не относится, но... в носу засвербело и бард оглушительно чихнул. Потом посмотрел на Алоиса и Улву (остальные уже скрылись в подвале) и снова чихнул. Маг с красноглазкой, казалось, хотели что-то обсудить, и Тари решил проявить неслыханную для него тактичность - скрыться с глаз. Разумеется, на кухню. К печке поближе. Натянув так и непросохшую жилетку прямо на голое тело и с наслаждением сменив мокрые штаны на сухие, хоть и драные (а я знал, что пригодятся!), бард укутался в плащ, вытряхнутый из мешка, почти совсем и не промокший, разложил вещички на просушку и принялся бдить. Бдил он, правда, недолго - минут через десять глаза сами собой закрылись, голова свесилась на грудь, и Тари заснул, чему немало способствовали кухонное тепло и мурчание Аши, устроившейся у него на коленях.

- Держи, вольный бард, - добродушно прогудел охотник, протягивая Тари чуть дымящийся бутерброд. - Моё любимое сладкое лакомство. Горячее только Тари с опаской принял угощение и на всякий случай пересел подальше от всех. Обычно еду приходилось выпрашивать или воровать, дружески-покровительственное отношение охотника было непривычно.

Алоис, наконец-то проморгавшись от находки, озадаченно посмотрел на самого безобидного на вид члена их отряда. - Бери.. - неуверенно ответил он, кося на остальных. Вдруг кому-то этот нож тоже нужен, а он распоряжается. Правило мародёра "кто нашёл, тот и взял" молодому аристократу отродясь знакомо не было. Тари схватил нож, словно его вот-вот отберут. Сделал на пробу несколько взмахов оружием, проверил ногтем заточку и, довольно улыбаясь, спрятал за пазуху. - Спасибо. Хочешь, я для твоего кота мышей наловлю? он мышей ест?

В гостиной маг, всё ещё удивлённый, молча сгрузил на стол к записке совершенно не нужные ему трофеи. Потёртые, но крепкие наручи. Такие же сапоги, явно из одного комплекта, и крепкий боевой нож. Тари, спрыгнувший вниз вслед за магом, завороженно уставился на оружие. - Хороший нож, с таким в самый раз на упырей ходить. Подари, а?

Дурацкий дождь, уже сколько времени льющий и льющий с небес на землю и нагоняющий тоску. Дурацкий дом, в котором нет ничего ценного или хотя бы полезного, одни груды мусора повсюду. Дурацкая рубашка, треснувшая по спине, когда Тари пытался избавиться от лишней влаги. Пришлось нацепить сверху жилетку, и теперь рубаха, или то, что от нее осталось, ни в какую не желала сохнуть под мокрой кожей, заставляя барда ежиться от каждого сквознячка, а их здесь гуляло немало. Откуда-то потянуло ароматом печеных яблок. Желудок взвыл от голода. Дурацкие яблоки!

Пустые пыльные комнаты с обломками мебели. В одной из них множество истлевших кожаных переплетов, набитых трухой - остатки книг. даже на растопку не годятся! Зайдя за шкаф Тари стащил с себя жилетку, и только хотел сделать то же самое с рубашкой, как едва не над ухом раздался голос Барти. - Есть что стоящее? - поинтересовался пират, подбирая с пола одну из многочисленных заплесневелых книг. Как он умудряется подкрадываться совершенно бесшумно, здесь же каждая половица поет на все лады! - Грязюка и много от-тличного топлива для камина, - буркнул Тари, натягивая жилетку обратно и поворачиваясь к пирату. - Может, в других комнатах что найдется.

Тари не стал дожидаться костра, буркнув, что ему и так неплохо, неугомонный бард отправился обследовать второй этаж, ловко прыгая по уцелевшим ступенькам древней лестницы. Авось найдётся укромный уголок, где никто не помешает выжать промокшие штаны и противно прилипшую к телу под жилеткой рубаху.

К тому времени путники основательно намокли, когда добрались до обители, а лошадей пристроили в ещё целой, пусть местами заросшей маленькой конюшне. Здесь, в безымянном доме, им предстояло переждать ливень. Уж не говоря о таком благородном деле, как обчистить стены от последних остатков того, что в них ещё находилось. Всю дорогу Тарик был немногословен - кому приятно, когда потоки воды льются за шиворот и скользят по спине. Бард напоминал нахохлившегося мокрого сыча, недовольным немигающим взглядом взирающего на окрестности. Зато в доме он сразу ожил - обтер Коняшку относительно сухой тряпкой (внимательный глаз узнал бы в ней пресловутые драные штаны), шмыгнул в библиотеку - впрочем, там не задержался, на взгляд Тари ничего интересного в этой комнате не было. Подвал был завален неподъемными для хиляка балками, а вот лестница на второй этаж выглядела довольно привлекательно, несмотря на зияющие в ступеньках дыры и изломанные перила.

Госпожа, дом действительно стоит осмотреть. Мужики, - карий глаз скользнул по молодому магу с пушистым фамильяром, капитану и барду, - отправьтесь кто-нибудь с госпожой. Несколько пар глаз увидят больше. Да и вдруг там друзья упырей ждут. - Я не против, - откликнулся Тари, блюдя главным образом шкурный интерес - не, ну а вдруг в заброшенном доме найдется чем поживиться.

- У этой падали даже взять нечего! Возмущенный данным обстоятельством Тарик пнул дохлого упыря, подобрал валявшееся на дороге яблоко и смачно захрустел. Взгляд барда зацепился за корзинку, спасенную девушку... - Тебя как зовут, дуреха? - Ярко-красная шляпная лента с розочками упала в корзинку поверх яблок.

- Так громче музыка, Играй победу. Мы победили, И враг бежит, бежит, бежит!!! Тари сунул два пальца в рот и оглушительно засвистел вслед единственному уцелевшему Упыренку, драпавшему так, что аж пятки сверкали. Отсвистевшись, бард принялся разыскивать свою четвероногую животинку. Коняшка обнаружилась в ближайших кустах, грустно изучая место недавнего побоища она меланхолично пережевывала свалившуюся с головы шляпку из антиванской соломки. Собственно, от шляпки к тому времени оставались одни ленточки с прикрепленными к ним искусственными цветами.

Еще один упырь булькнул и повалился в пыль, захлебнувшись сталью. Тари огляделся и в глазах замерцал опасный огонек; выбрав бронированного дикаря потупее, он подкрался сзади и... БУМммм!!! Трофейный барабан почил смертью храбрых, намертво застряв на уродливой башке. Удар получился скорее эффектный, чем эффективный, но дело свое сделал - под напором бойцов уродец не выстоял, пополнив ряды павших сородичей.

Безпризорников не учат красиво махать мечом. На городских улицах вообще не учат владеть оружием. Там учатся сами - прячась в куче мусора от подонка, повадившегося отбирать у малышни всё, от найденной-выпрошенной-украденной медной монетки до обгрызенной корки хлеба; учатся, втыкая украденный нож в спину мучителя, размазывая по лицу кровь, слезы и сопли, скуля от боли в сломанных ребрах. Учатся, или подыхают. Одним больше, одним меньше - кому они интересны? Тари повезло. Он выжил, научился более-менее сносно обращаться с острозаточенными предметами, но на передовую не рвался - один удар опытного бойца, и слабосильного барда можно выносить вперед ногами. Оружие таких как он - стилет, тактика - выждать удобный момент, подкрасться со спины, ударить и скрыться. Ловкий, как ласка, скользкий, как уж, неуловимый, как тень. Кличка Змей прилипла к Тари давно и не на пустом месте. Откатившись в сторону, чтобы не попасть под ноги настоящим бойцам, Тари нырнул в кусты и зайдя врагам с тыла пырнул мага ножом Раз, другой, каждый раз отскакивая в спасительные кусты раньше, чем остальные упыри успевали обратить на него внимание. Удар в почку и завершающий штрих по горлу. Упырь рухнул на дорогу, булькнул перерезанным горлом и затих. Тари в кустах удовлетворенно улыбнулся. Где-то заверещала девица. Плевать. Каждый сам за себя. Найдутся другие желающие погеройствовать, его задача - выждать удобный момент для следующего удара.

Погода была прекрасная, принцесса была... Принцессы не было, разве что в богатом бардовском воображении. Коняшка мерно рысила в хвосте кавалькады, на удивление легко выдерживая заданный большими лошадьми аллюр. Да и ехать верхом оказалось куда как легче, чем Тари опасался, он даже позволил себе вертеться в седле, рассматривая места, которые они проезжали и настукивать по барабану в такт лошадиной поступи. Единственное, что омрачало путь (хотя и совсем немного) - поднятая всадниками пыль доставалась Тари, до последней пылинки. К вечеру бард был припорошен ей с ног до головы, почти сливаясь с Коняшкой по цвету, и даже ярко-алая попона лошадки заметно потускнела. - Не трогайте меня! Женщина кричала, отмахиваясь от своих преследователей длинной палкой - А вот и принцесса! - ляпнул Тари, но тут Коняшка, до глубины своей лошадиной души возмущенная мерзким видом нападавших (именно, возмущенная, не может ведь боевой авварский жеребец испугаться. Даже если он кобыла) резко скакнула в сторону, оставив всадника на дороге. "Еще одно преимущество моей лошадки - падать невысоко", подумал Тари, потирая отбитый зад. "Клад, а не животинка".

- А где ты шляпу спёр, вольный бард? - усмехнулся пират. - Приз, - тут же ответствовал Тарик. - Призовые бега авварских рысаков выиграли!

- О, хороший вкус, юноша, - заметил Каров при виде коняшки Тари. - Очень верные, упорные и в неожиданный момент - отважные. И шляпка шикарная. - А то! Чемпион породы, лучший авварский жеребец на коротких дистанциях! - на ходу сочинил Тари и напыжился так, словно сам на этой дистанции скакал. - Приятно встретить знатока, сударь. Меня Тарик зовут. Вольный бард Вольной Марки.

Улва посмотрела в сторону парнишки, но ничего не сказала, даже не упрекнула за выбор скакуна, и вернулась к незатейливому созерцанию. Тари сделал вид, что его хмурые взгляды нанимательницы никоем образом не касаются, продолжая вертеть барабан в руках, время от времени выбивая на нем замысловатую дробь, отчего маленькая Коняшка нервно переступала копытами и норовила усесться на задницу, что в общем-то не свойственно лошадиной породе.