FOX69

- Возьму ту вещицу, которая больше всего зацепит твоё внимание, - Эйлин облизала губы, чуть откинув назад голову. - Затем протяни эту вещь мне в руки вместе со своей ладонью. Он по-прежнему ей не доверял и ждал любого подвоха. Но в её способностях заглянуть в будущее не сомневался. Немного подумал, решая уйти ли за бардом или рискнуть. Ни то что бы он боялся нападения восьмилапых охранников или внезапной атаки всемогущей магии, он испытывал то чувство отчуждения, которое испытывает ребёнок к своим не в меру назидательным родителям. Но раз уж спросил... Это был старинный гироскоп, потрёпанный стихиями и временем. Сейчас такие не делают. А в гномьем обществе, под горой, о таких многие и не слышали. Он осторожно стряхнул с прибора пыль, поднял с полки и приоткрыл деревянную крышку. Как ни странно примитивный механизм оказался ещё в рабочем состоянии. Уверенно дрогнула стрелка, меняя изменившийся курс. Рино невольно улыбнулся. За те пол года в море, в команде пиратов, он не стал великим навигатором, не стал бывалым матросом, не добавил сверх к ремеслу убийцы, он лишь влюбился в море. Как в первый раз. Искренне и преданно. Всерьёз и навсегда. Рука с компасом была несмело протянута ривейни.

К ней вернулся жизнерадостный настрой. - Что-нибудь ещё, милые мои? - А о моём будущем что-нибудь знаешь? - вдруг, спросил юный гном, когда Эйлин перестала вещать.

Если бы он не был на Лломерине, он бы ни за что ей не поверил и принял бы за шарлатанку, укравшую у них монеты и теперь ищущую предлог для оправдания своего некрасивого поступка. Но он не только слышал о ривейнских оракулах, он разговаривал о них с теми, кому всецело доверял, даже несмотря на пристрастие к фантазиям последних. Потому что нельзя не поверить тому, кто лихо обходит самый опасный шторм, руководствуясь лишь предостережением полоумной старухи в бусах после танца с бубном. "Милые мои"? А ведь вот только несколько минут спустя, они были ей неприятны. Однако. Рино исподлобья волком покосился на женщину, предоставив беседу опытному барду. Как оказалось, чары малолетнего гнома на эту даму не действовали. А ценная информация посыпалась изо рта обрамленного темными губами, как из рога изобилия.

- Ну, ещё вроде как направлялись они в сторону болот, - кратко добавил Рино к словам барда, не особо стремясь к диалогу с новоиспечённой мамашей, тыкающей младенцу в рот спасительную сиську, которая мешала не только говорить, но и думать. Будь то даже в ущерб их расследованию, гном собирался уходить, а восставшего ото сна лицедея он уже не чаял увидеть в действии. И теперь, питал некоторую надежду на способности барда к обольщению строптивых провидиц.

Для антиквара-торговца дамочка было очень странной. Открытая дверь в лавку провоцировала любого покупателя, предупредившего стуком о визите, войти. В надежде встретить хозяйку внутри. Но вместо радушного приёма обнаруживались ядовитые твари. Если пауки охраняли дом от не прошенных взломщиков, то логичнее было бы запереть дверь и не испытывать на случайных ценителях древностей паучьи жвалы. Ворам жадным до чужого добра и самовольно проникшим в дом, предстоял бы хороший урок. Но заведомо травить незадачливых покупателей, которые шли мимо и решили поглазеть на старинные реликвии, виделось сейчас, как коварный умысел антикварши. Тем страннее на фоне преднамеренного нападения смотрелся благой порыв излечения пострадавших, ведь отравления можно было избежать. Рино с немым удивлением проводил даму растерянным взглядом, не зная, что от неё ещё можно ожидать, пока они рядом. Потеря "капризов" казалась меньшей из зол в логове этого восточного оракула. - Как-то не заладился сразу разговор, - тихо проговорил Рино в сторону барда. - Тебе не кажется, что нас поимели? Сначала натравили пауков, потом отобрали деньги. Он вздохнул. Силы были не равны. Два ослабленных мечника против яда и магии. Да и светиться им лишний раз не светило. Не сражаться же с ней в самом деле. - Пойдёмте чтоль, мсье шевалье?

Хотела провидица Эйлин услышать ответ или не хотела, но она его услышала. - А желторотыми хартийцами ты пещерных пауков кормишь? - гном проследил за перемещениями хозяйки, похожей на торговку, как меч на зубило. Он отставил чашку на подоконник и поправил портупею. - Скажу, чтоб в следующий раз к тебе дешира прислали торговаться. Он приблизился к барду. Наклонился над тем, прислушался, удостоверился, что дышит и вновь обратился к женщине: - А ты глубже посмотри, чем мне там булки прижало, что я в пираты возвращаюсь по доброй воле, - огрызнулся клеймёный на очередную поддёвку по поводу возраста, - а то, вдруг, я не за туфельками пришёл. С тех пор, как пятилетний пыльник научился показывать зубы, прошло почти двенадцать лет. И каждый год проведённый в Хартии не прибавлял покладистости и благоразумия молодому разбойнику. Стоило его задеть словом ли, делом ли, как он превращался в ощетинившегося берескана, доверие которого уже не заслужить. И пусть Малик не раз отчитывала своего ученика за эгоизм и призывала поумерить пыл для общего дела, у него никогда не получалось переломить свой воинственный норов. В касте воинов такая несгибаемость была бы в чести, но не у пыльников, покорно подчиняющихся судьбе. Он молча помог поднять шкаф и водрузить его на полагающееся место. То ли в благодарность за лечение, то ли для успокоения ущемлённого самолюбия. - Эй, месье, - позвал он Кари, распластавшегося на низком ложе. - Со мной тут торговать не желают. Поднимайся уже.

Антикварная лавка Дряхлая задница - Вал Форэ? Так значит он не умер. И те видения всего лишь сон?.. Но гномы не видят снов. Он недоверчиво посмотрел на женщину и приподнялся на локте. Посмотрел на чашку, в её глаза и снова на травяной настой, и всё же принял её заботу. Первый глоток прояснил мысли, второй - придал уверенности. - Статуи говорите... Что же они у вас по дому ползают, а не стоят на постаментах, как всем статуям полагается? Так всех покупателей распугаете. Плохая реклама, я вам скажу. Так дела не ведут.

Гномы не видят снов. Но где пребывает их сознание, будучи отрезанным от реальности, учёным и церковникам Тедаса пока достоверно неизвестно. Уходят ли они после смерти в Тень или остаются призраками Камня, людям и эльфам не ведомо. За гранью, сознание семнадцатилетнего клеймёного бродило по далёкому Лломерину, ныряло в морские глубины и пыталось вскарабкаться на спину огромного кита. А когда он очнулся, ещё не осознавая ни прошлого, ни настоящего, он увидел её. Провидицу. Судя по наряду и многочисленным украшениям женщины, ошибиться Рино не мог. - Это северный или южный Лломерин? - донёсся до магессы в серо-зелёной мантии еле слышный ослабленный голос одного из гостей.

Лавка антиквара "Не шевели паучье гнездо - не множь проблемы". Сегодня никто и не думал лишать покоя этих чудесных восьмилапых пушистиков с глубинных троп, представителей славного племени ядовитых арахнидов, которые каким-то непостижимым образом оказались в антикварной лавке. Не иначе госпожа Эйлин прикупила парочку у Хартии в качестве домашних питомцев. Питомцы оказались агрессивными и внезапными. Уже через минуту Рино пожалел, что они с Кари не сбежали. Одно дело биться с осквернённым пауком и совсем другое с ядовитым. Пусть первый на порядок сильнее и его паутина прочней, зато он не накачает тебя отравой нейротоксинов и не будет ждать пока твои органы растворяться изнутри. Коротконогий гость антиквара даже не ощутил острого жала, пробившего толстую ткань плаща и куртку. Он лишь почувствовал, как темнеет в глазах, как тошнота поднимается к горлу, а из ослабевших рук с глухим стуком валятся на пол стальные топоры. И где-то там, на краю сознания, он совсем упустил из виду чью-то мутную тень в длинной мантии. Антикварная лавка медленно растворялась, покрытая изморозью и леденящим холодом. Наверное, так и приходит смерть.

- Думаешь, хозяева на чердак забрались и там генеральную уборку проводят с распахнутыми дверями? - Рино поискал лестницу и проход под крышу.

Рино обошёл комнату по периметру, рассматривая экспонаты. Отметил несколько добротных экземпляров с глубинных троп - фракция "Бол фелак" * и тут свои руки погрела. Кинул взгляд на упавший шкаф: - Вряд ли этот шкаф грохнулся по собственной инициативе, -заметил вскользь. Он прошёл к прилавку, остановился и прислушался: - Слышишь... - запрокинул голову, обращаясь к барду, - сверху? Шуршит что-то... или кто-то. * "Чёрное зубило"

Всю дорогу до антикварной лавки, следуя за шаркающим старикашкой , Рино задавался вопросом: а каков же Кари настоящий? Или настоящая? Если снять с него привычный макияж, да разноцветное платье, что там останется? Без маскарадной шелухи, без ролевой маски ... Размышления прервал металлический звон. Шевалье в годах уверенно тряс за шнурок, но безрезультатно. - Закрыто что ль... - крепкая рука в потёртой кожаной перчатке легла на резную дверь, которая скрипнула от прикосновения и приоткрылась. - Эй, есть кто дома? - осведомился гость, осторожно заглядывая с порога внутрь. - Вы тут дверь не заперли, - пыльный сапог отодвинул препятствие, и они оказались на пороге небольшого помещения, ничем не отличающегося от многочисленных антикварных лавок.

Уж кому как не антикварам знать, что Хартия, занимающаяся перепродажей древних артефактов с глубинных троп, очень даже разбирается в антиквариате. По крайней мере, антиквариате дварва. А татуированную физиономию представителя неофициальной котерии в Орлее трудно было принять за лицо добропорядочного прижившегося. - Как скажете, миледи, - согласился с предложением пыльник, сдерживая улыбку.

Кажется, не у дел остался только антиквариат с кладезем местных новостей в лице некой Эйлин. - Ладно, - Рино, на манер убелённого сединой дипломата из орлейской Амбассадории, огладил отрастающую иссиня-чёрную бороду, - пойду на раритеты гляну. Если других предложений нет.

- Значит, кому-то нужно наведаться к этому самому Эйлин, - подвёл итог гном. - Да расспросить. Может, кто удачливее будет в поисках нужной информации. Да и церковь бы разведать. Вдруг, там Минерва прячется с картами. По крайней мере, разведка тоннеля лишней не будет.

А непонятливый искренне удивился, задержав на рыжей бороде пристальный взгляд. Ну, настоящий кнурлаг. Сам еле живой, а девку пощупать рука тянется. Спрятав усмешку в кулак, Рино кивнул - мол, пора браться, что ж девкам зазря-то лишения терпеть без внимания двух дюжих молодцов. К общему обсуждению клеймёный добавил, особо не высовываясь: - К поискам дочки кузнец присовокупил имя храмовника. Рейн. К нему можно попробовать обратиться, чтобы храмовники не препятствовали проходу по топям. Но карт болот у нас нет. У кузнецовой дочки вроде имеются. Но куда её демоны унесли неизвестно. А на болотах неспокойно нынче. Всякое говорят.

- Неа, - виновато мотнул головой "повидавший жизнь". Повидавший исключительно со стороны очистных орзаммарских коллекторов, немного пообтесавшийся в орлейских нижних кварталах и контрабандистских картелях. - В Хартии грамоте не обучают. А в шахтовых стоках Пыльного города тем более. Малик обещала... но теперь уж... - угол рта с досадой дёрнулся, пряча горечь расставания за грустной улыбкой. Он снова мотнул головой, отгоняя навязчивые мысли о невосполнимой потере и стараясь вернуть непринуждённый вид, спросил: - Ты о чём это, маз?

- А чем хорош-то? Тем, что всего боюсь даже тени собственной? Воин из меня паршивый. Только с покойниками и канителиться, а живым это… Эх, да что говорить. Моё тут дело – прислуживать, а звана была Дора, вот смотри сам, какой с меня спрос невеликий. Петро хмыкнул. Для него всё было очевидно. Трусливый гном - это почти как летающая корова: смешно и бесполезно. - Да ладно, - хохотнул Рино и по-свойски хлопнул Петро по плечу. - Боится он. Я вон твою госпожу боюсь, аж мурашки по спине бегают. Каждый из нас чего-то боится. Не боится ничего только дурак. А ты не дурак, раз счетовод, - сделал вывод пыльник. - Звана то Дора твоя, но без тебя она никуда. Всё время зыркает в твою сторону. Мож ко мне ревнует? Боится, что сманю тебя на харчи хартийские или на свободу пиратскую. Что она тогда без тебя делать будет? Другому писарю тайны свои вверять? А ну как он хранить их не захочет. Так что ты при ней не нажий хвостик, а хранитель. Я так думаю. - А справедливость у всех своя, — добавил, задумавшись о поисках клейменного. – Те ребята, кого мы вчера побили, небось полагают, что мы несправедливо с ними это… а кстати, - припомнил он, - спасибо тебе за меч. Хочу попросить тебя поучить с ним управляться. А то ведь дальше нам надо двигаться, а те люди уже не отстанут. Если снова придется отбиваться. Может, хоть не быстро помру я в этом походе. - Да ты уж доказал, что не наг варёный. Шары-то каменные! Тебе только практики не хватает. А меч в руке, как влитой лежит. Гном он и на Сегероне гном. Хоть воин, хоть торговец. Два в одном. Удачное сочетание, ага, - клеймёный снова усмехнулся и пообещал: - Поучу. Чего ж не поучить. Невелика премудрость, когда ученик понятливый. А ты это... - казалось мальчишка смутился, пошаркал пальцем заляпанную столешницу и спросил: - А может... ты меня тоже поучишь? Читать... ну, и писать тоже.

- Так тебе смерти искать не надо, - ухмыльнулся пыльник, - вон она, рядом с тобой яишенкой радуется. Любишь, говоришь?.. И не как девку... Знакомо. Он о чём-то задумался и умолк. Тем временем в беседу вклинилась тарелка с жареной колбасой, которая поведала двум гномам о своих скрытых достоинствах и прервала откровения. - Так что ж, выходит на всю жизнь с ней? Я вот думал тоже на всю жизнь в Хартии. Но не моё это. Чужие хотелки исполнять. На побегушках всю жизнь быть. Чтобы потом самому других гнобить. Не хочу. Хочу свободы. Чтобы всё по справедливости. Чтобы со мной считались, а не использовали. А, - Рино махнул рукой, - только вот ещё добраться надо, да капитана найти. Но я найду. А чем же ты не хорош-то? - пыльник так и не смог придумать ни одного изъяна для рыжего. Х

— Да что я разве об этом? О надутой знати и любителях почваниться длиной своего рода в Совете? Я всю жизнь это из себя вытравляю, веришь ли? У меня и нету ничего. Но все же бумаги, там, предания. Ну как водится. Какой гном без памяти об отцах и дедах своих? Но всегда я думал, что это все песок, пустая порода, не стоит и думать обо всем таком. А сейчас и не знаю. Говорю с тобой, будто давно мы с тобой дальняя, но родня. Может, Малик сглазила, тогда на меня глянув? — он усмехнулся и поспешил запить эту мысль утренним лекарством от похмелья. — Может… просто пора под гору? - Какой гном без памяти об отцах и дедах? - повторил Рино. Усмехнулся, разбалтывая по кружке остатки эля, и ответил. - Я, например. Ни отца своего не знаю, ни деда. Даже мамашу. В каком пьяном угаре, какая кнурла дала клеймёному?.. Загадка. А может, изнасиловали. Вот уж не верю, что по большой любви можно плодить неприкасаемых. Или понадеялись, что девка будет. А тут я... вывалился. У меня даже смутных воспоминаний нет о своих родичах. Если таковые были. А может, правы пьянчуги-старики, что людям сказки плетут о том, что гномы из камней появляются. Из синих мальчики, из розовых девочки, - он рассмеялся и залпом осушил остатки горячительного. - Под гору, говоришь... - клеймёный поморщился. - Здесь, на поверхности, для небоглядов полноценная жизнь, под горой - лишь насмешки и пренебрежение. Не на глубинные тропы же ты собрался, маз. Там только смерть. Он обернулся через плечо и заглянул в травянистые глаза сородича: - Плохо тебе с ней? - спросил тихо, чтобы их разговор не стал достоянием окружающих.

"Вообще" - звучало как-то удручённо, словно оправдание чему-то порицаемому, но милостиво прощёному вот этим зеленоглазым простодушным небеснутым. Рино украдкой покосился на бледную госпожу. Где-то в районе хребта пробежал холодок. Хоть гномы и устойчивее к магии, чем люди и эльфы, он всей шкурой ощутил почти физическую неприязнь к неромантше. Поспешно отвернулся. Не шевели паучье гнездо, не множь проблемы. Учил его орзаммарский контрабандист на глубинных тропах. - Ты меня прости, маз. Но что-то она у тебя не похожа на несчастного мага, униженного и оскорблённого. Скорее на того чароплёта, который при дворе харчуется. Повидал я в Орлее и тех и других. Так вот твоя, эээ... труполюбительница на вторую категорию больше похожа. А про Орзаммар, маз... ты ж знаешь про касты. Так вот, - Рино почесал наморщенный лоб, подбирая слова, чтоб не обидеть друга, - как бы тебе сказать. Вот я неприкасаемый. Пыль и грязь под ногами - ничто для господ под горой. Меня отвергает даже Камень. Таким как я, ни то что в Алмазный квартал, даже в Общинные залы проход заказан. Так вот к небеснутым отношение высших каст примерно такое же, как к клеймёным. Из Хроник нас давно вычеркнули. - Он с интересом посмотрел в глаза цвета первоапрельской зелени: - А что так к истокам-то потянуло? Там всё то же, что и на поверхности. Только попрямолинейнее , да пожёстче. Если уж "У кабатчиков" дерутся, то непременно до крови и выбитых зубов. Иначе то не драка.

Судить об эффективности предприятия наёмнику нет необходимости. Не спеши с выводами, их сделают за тебя. Говаривала Малик, ограждая юного нагопаса от преждевременных инициатив. Не всегда чаяния заказчика предполагают короткий путь реализации. Не спеши с выводами, ибо они не стоят и гроша в непредсказуемости замыслов нанимателя. Мы только наблюдаем, сальрока. И ищем выгоду там, где её нет. Искал ли он выгоду? Шпионил ли для собора или хартии? Поднимал ли цену на свои услуги? Нет. Сейчас он всего лишь исполнял её просьбу. И не мог нарушить обещание. Он передаст связному сухие факты и навсегда забудет об Орлее. Монетка "каприз" перекатывалась в пальцах. Коснувшись мизинца, возвращалась к большому и бежала обратно. В мыслях он был далеко от опостылевшего опасного берега и уже брасопил реи, уходя из под левентика на борту красавицы "Инфанты". Эта экспедиция в поисках аристократов, как кость в горле. Но просьба Малик позволяла ему покинуть континент без преследования и мести хартии. А потом... об это он пока не думал. Он уселся рядом с сородичем. Мрачно уставился перед собой. Госпожа же некромант устроилась поближе к их предводителю, нет-нет, да поглядывая в сторону неприметного человечка. - Атраст вала, маз, - с радостью поприветствовал Рино приход измождённого рыжебородого. В отличие от посвежевшей хозяйки выглядел тот не лучшим образом. Словно и не было ночи для отдыха и лечения. - На тебя будто бронто ночью упал, - заботливо оценил Рино болезненный вид друга. - Может в рану какая дрянь попала? Так тебе к лекарю надо.

Хотелось курить. Отмыть кровь, начисто перевязать раны и покурить. С одеждой и водой помогла горничная, с повязками он справился сам. Уже засыпая, выкурил трубку, и упал замертво до самого утра. Рассвет принёс некоторое облечение от боли, если бы не присохшая к порезам ткань. Он плеснул на повязки травяного настоя и принялся натягивать выстиранное и поштопанное бельё. Оставив рыжеволосой хозяюшке плату, хартиец вышел в общий зал и направился к трактирщику за бодрящей пинтой эля. По пути он поприветствовал Анку и Кари, в очередной раз удивившись до чего же этот бард многолик.

Это моя первая игра от пауков, поэтому я не в курсе всех "изысков" от этой команды^^ Разбалован всякими удобствами излишними и не привык к суровому превозмоганию.))

Перетянув свои глубокие порезы от неприятельских мечей, Рино поспешил к Петро, который к тому времени управлялся с ослабевшей некроманткой. Насколько было необходимо он помог другу не дать его хозяйке отойти в мир иной и предложил сходить за повозкой, чтобы перевести раненых. Не на тачке же кузнецовой их трясти. Да и сил у него самого уже не осталось. Трактирщик Ирен - добрейшей души человек - арендовал свой личный тарантас пострадавшей от грабителей компании. По истечении полутора часов транспорт был на месте побоища, а ещё через некоторое время потрёпанная группа спасителей девиц вернулась в свои апартаменты.