FOX69

— Рад, что привел «Инфанту». Похоже, я тут застряну. Что вы решили? - Да, я тоже рад, - если бы только мог себе представить насколько я рад, - Ну, нам нужно три корабля. Один у нас есть. Если ты с нами, то у нас есть два корабля.

Долиец, а что там было в твоем ведении про три корабля и Корта? В смысле - подробней если? - Там было про Иствоч, - отозвался Барт. - Что он, как близнец похож на вершину горы Корта Авварского и чтобы до него добраться нужны непременно три корабля. Только это не видение было, - лломеринец глубоко затянулся и решил поведать компаньонам правду. - Это был орлесианский бард. С лютней. Ночью. На бревне. В окружении змей. Если бы я основательно принял на грудь, я бы счёл это за галлюцинацию, но поскольку я не пил, я так и не понял что оно такое было. Но говорила она очень убедительно. И меня она знала тоже.

- Три дня. Но я уложусь в два, - коротко ответил наконец-то по существу дон Тревор. И задал встречный вопрос: - Где остальные? - Тебя конкретно кто интересует? - Хирол не сразу определился с составом и количеством "остальных".

Матиус-Хес - Если хочешь... - он не настаивает. Не закрывает глаз. Не шевелится. Сердце бьется, и страшно разрушить их едва зародившуюся дружбу. Не оторвать взгляда от его опущенных век. Переводит дыхание, чтобы голос звучал спокойно. Тихо продолжает, - Но мы можем оставить ее на хранение дону Сальваторе. Заплатить вперед. И если так случится, договориться, что любой, кто вернется, может сжечь ее позже. Я обещал ему один рецепт... думаю, он сочтет его достойной платой за аренду его сейфа. Кажется он его не слышит. Кажется давно оторвался от земли и парит где-то у Золотого Града. Создателя там нет. Парить не запрещается. Ладонь переползает с лопатки на плечо, на локоть. Касается груди. И верхняя пуговица уступает неторопливым пальцам. Доверчиво распахнут ворот. Он прижимает руку к тёплой коже, осторожно продвигает к шее. Гладит. Ласкает щёку и заставляет посмотреть себе в глаза. Ещё мгновение и губы накрывают губы. Ремонтные доки Азар явился собственной персоной. И Барт отправился за ним и появившимся Торнадо. В кают-компании присел на что там первое попалось и затянулся, наполняя тесную каюту дымом. - Что докеры пообещали? За сколько дней управятся?

Матиус-Хес Есть еще кое-что. Что надо сравнить. С тем, ночным ощущением. Его лицо совсем близко. Только сейчас воск не обжигает руку. Это вовсе не значит, что никто не обожжется. Губы приближаются к щеке и касаются ее. Он немного отстраняется, словно не ожидал. Хотя, знал точно. Оно случится. И поцелуй, и близость. А что потом? Волшебный образ разобьётся. И сепия осыпется на простынь, и разотрётся кляксами. И всё же... Он осторожно кладёт ладони на белоснежную его рубашку и обнимает. Льнёт ближе. И лбом касается лба. Глаза закрыты. Ему тепло от лакового поцелуя и по-домашнему спокойно. Ты милый. - Матиус... - шепчет еле слышно. - Не стоит её брать. Давай, сожжём её. Или я сам. "Девять склянок" => ремонтные доки, около полудня Капитан "Инфанты" ушёл ни с кем не простившись. Предоставив Торнадо действовать самому. Такелажные работы по восстановлению "Неспокойного" шли полным ходом. Он закурил, осматривая фронт работ, и окликнул матроса Тревора: - Где капитан?

Матиус-Хес Стоял и смотрел. - Я говорил тебе, что родом из Орлея? - заговорил он. Усмехнулся, не поворачивая головы, продолжил. - Пожалуй, там теперь ближайшая стена, достойная твоего творения, дон Гарсиа. Не висеть же ей в таверне. Он сделал шаг. Ещё один. Несмелый. Встал рядом, в который раз погрузившись в зачарованное созерцание, и тихо прошептал: - У каждого из нас есть где-то та стена, которой мы достойны. Но так случилось, что все мы здесь. И связаны какими-то непостижимыми узами. У нас с тобой есть шанс добраться до той стены. У этого ню жанра, похоже, нет. Я не подумал. Пойдём на кухню. Здесь есть славная женщина, которая варит чудный кофе и у неё всегда горит огонь в печи. Она нам не откажет.

Матиус-Хес - Нет, оставь, - послышалось от дверей. Натурщик снова откашлялся. Отлепился от двери, подошел. Коснулся рулона в его руке, провел пальцами по изгибу бумаги. Задев державшую картину руку. - Можно взглянуть? Еще раз? - Конечно. Он подаёт рулон. Невольно разглядывая черты его лица. Так близко. Сомкнутые губы. Так волнительно. Выбившаяся прядь волос. Коснуться его щеки, почти что осквернить тот идеальный образ. Смотреть в глаза - что получить благословение. Какого цвета у тебя глаза? Какая странная палитра. Переплетение теней и света. Нет граней. Размытый нежный переход. Под скромным дымчатым кварцом залёг аквамарин. Чистейший, без трещинок и сколов. А что там дальше? Не разглядеть. Лазурит. Сапфир. Алмаз. - Конечно, - он повторяет и отдаёт рисунок. - Она же твоя.

Матиус-Хес Через несколько мгновений она снова распахнулась. И закрылась за спиной вошедшего. На несколько минут творец замер перед своим творением. Кусок плотного картона по-прежнему лежал на столе, по-прежнему на его поверхности покоился прекрасный натурщик. Пальцы невольно коснулись изгиба плеч и бёдер. - Идеально, - шепнули губы и руки быстро скрутили полотно в рулон. Он обернулся. Не ожидал его увидеть. Не подумал, что отправится следом. Остановился у стола, держа в руке предмет здесь явно лишний. Улыбнулся. Не жалея о проведённой ночи за холстом. Но так уж бывает часто, когда подобное искусство несвоевременно и для многих чуждо. - Придётся от неё избавиться, - вновь виновато улыбнулся. - Я и сам не представляю куда это можно определить, если не в какой-нибудь запасник или выставку. Но для таких заведений автор, явно, не того уровня.

Хес - Оу. - новоиспеченный кок запинается. - Неее представляю, что с ней делать... Нет, это. Это не то, что ты думаешь, я, она, конечно, она очень хороша. Ты уверен?.. Хотя да, тебе-то она зач... А как же мне ее, з-забрать, получается, надо как-то? Жгучее смущение новобранца перетекает вмиг к творцу. А он и не подумал, как любой художник, который в кричащей наготе не видит похоти, лишь совершенство линий и неповторимость образа. - Ох, - он ударяет себя по лбу. - Голова моя пустая. Сюжет. Да. Слишком откровенен. Прости. Забудь, - он с лёгкостью отмахивается от подобного подарка. Виновато улыбается. - Не место и не время для таких картин. Я не подумал. Глупо получилось. Но и оставлять её здесь я не хочу. Ты подожди меня. Я скоро. Барт - О, я раскаиваюсь, месье, - говорит она с притворным сожалением в голосе, сложив ладони вместе. - Настолько горячо раскаиваюсь, что не смогу уже спокойно спать по ночам, - наклонилось ближе и переходит на шепот. - Может, подскажите провинившейся душе, как снять с себя это клеймо? Раз моих иголок с нитками недостаточно, дабы добиться вашего прощенья. - Я ещё не придумал, чем можно смыть эту вину, сеньорита, - Барт пристально смотрит в рубин её глаз и уже представляет стройные женские ножки у себя на плечах. - Разве что заставить вас штопать паруса с матраснёй? Только вот боюсь лишиться такелажников. Они не выдержат ваших поучений.

- Разумеется, - отвечает она, сначала бросая взгляд в ту сторону, где находилась кладовка, а затем вновь обращая внимание на фигуру капитана «Инфанты». - Обещаю быть нежной. Невольно опускает взгляд к испорченной рубашке. "Только с Фреем? - читается притворный укор в его глазах. - А меня можно об стену прикладывать?" На тонких губах ироничная ухмылка. Он обращает внимание на её интерес к разодранной рубашке и с назиданием отчитывает: - И пусть тебе будет стыдно. Подходит ближе, почти касаясь плечом её плеча, заглядывает в красные глаза и ищет подтверждения хоть толики раскаяния в содеянном: - Тебе же стыдно? М, сеньорита? - морская зелень глаз дрожит, подёрнувшись лукавой зыбью.

— А… — притормаживает, проводит ладонью по лицу. Он кажется угорел с этим наймом. — А раз я нанят, тооо… как к тебе теперь следует обращаться? Наниматель почему-то тихо смеётся, припоминая проведённую в объятьях ночь. Интересно, как бы ты меня называл будь мы близки? - Дон квартмейстер, дон Гарсия, как-то так меня называет команда. И Матиус... я хотел бы тебе подарить ту картину. Не знаю, что ты с ней сделаешь, но она твоя.

— Спасибо, капитан Хирол. Я и рецептуру могу соблюдать. Добродушная улыбка, обращенная к хищному лицу капитана, демонстрирует здоровые зубы и сдравый смысл. - Посмотрим, - кивнул капитан, ободряюще похлопал нового члена экипажа по плечу и отошёл к появившемуся из кладовой Торнадо. Выслушав речь Керро, Хирол поубавил оптимизма в их общих планах: - Ну, пока у нас в наличии только один корабль. Азар может отказаться идти до Ривейна. Так что я в доки. Узнаю один у нас корабль или всё-таки два? А ты? Улва опустила согнутый локоть левой руки на спинку стула, а пальцами правой стучала по столику. - Ты бы не могла привести в порядок обрубок руки Фрея? Я всё-таки, возьму его с собой. И дохнуть от гангрены ему ещё рано. Сделаешь, сеньорита? Пока капитаны беседовали, доверенное лицо одного из них не отводило взгляда от назначенного кока: - Хочешь, пойдём вместе на "Инфанту"? - предложил Хес Матиусу. - Коль скоро мы отплываем, у меня появляется масса неотложных дел на корабле.

Матиус и Хес - Спасибо. На ладони монеты. Он смотрит внимательно на Гарсию. На золото. Этот взгляд не мальчика. В нем опыт человека, несколько лет простоявшего за барной стойкой. Молчит. Что хотел сказать? Сейчас самое время. Тихо, склонившись к уху, к тонкому бакенбарду, словно специально для привлечения взглядов, произносит, волнуясь, подбирая слова, но не находя нужных. - Послушай, твоя картина, она... она прекрасна. Ты... ты великий художник, Хесус. Я такого не видел никогда. - Да пустяки. Это не картина прекрасна, это ты прекрасен, - он смотрит в близкие глаза и ощущает его дыхание. Ещё чуть ближе, коснуться бы щеки губами. Сейчас сорвусь. - Хес, - раздаётся со стороны грубый окрик. К ним подходит Хирол. Смотрит на обоих свысока. Мол, какого хрена вы здесь, когда я там и там такое, и нас послалили. В Ривейн. - Это Матиус, - отстранившись от вожделенной цели, представил Хес сидящего напротив. - Наш новый кок. Барт машинально тянет руку новому члену экипажа. Привыкший доверять квартмейстеру, как себе, соображает и удивлённо спрашивает, ещё не вырвавшись из околонаучного бреда тевинтерца: - Чего? У нас что, мало коков? - У нас освободилось место, -невозмутимо отвечает дон Гарсия. - Не понял, - какие-то перестановки в экипаже? Что я ещё пропустил? - Сеньор Ррот вступает в должность клерка, - сообщил квартмейстер новость. - На кой хрен нам клерк? - искренне удивляется кэп. - Ты же сам всё считаешь... - Вот потому нам и нужен клерк. - А, - наконец-то, до капитана дошли чаяния своего основного помощника. - Но это же Фурло. - Очень способный малый. И деньги считать умеет. - Тебе виднее, - не стал спорить капитан. - Ну что, Матиус. Добро пожаловать в команду. Условие одно - чти кодекс. Остальное приложится.

Кладовая за кухней На Хирола смотрел ясный незамутненный взгляд безразличия. Заинтересованный лишь в одном: в том, чтобы обители эти люди достигли. - Ривейнские пророчицы владели этой магией. Они изготовили амулет капитана Торнадо. Вам нужно в Ривейн. Там укажут нужный курс. В бесстрастную физиономию глянули зверем. Ещё немного и вместо обещанного посоха в мага неизящно засунут весло. - Мне надо выйти, - сквозь зубы процедил Хирол, не глядя на усмирённых, и быстро покинул кладовую. Матиус и Хес Бархат скользит в сторону, возвращается, снова уплывает. — Не думал, что будет так просто наняться. Я рад. — широко улыбается. Хорошо, ага, итак… о деле. Голос становится ниже, спокойнее. Все встало будто бы на место. — Когда приступать к исполнению обязанностей? - Да хоть сегодня. Капитану тебя представлю и можешь на "Инфанту" отправляться. На камбуз к старику Окороку. Он тебя в курс дела введёт. Ну, а как в рейс соберёмся, так и к работе приступишь. Пока, видимо, мы на Иствоче зависли. До того, как определимся с направлением движения и тактикой поисков. Вот, - Хес замялся, дёрнулся чёрный ус и тень робкой улыбки легла на губы. - Можешь на "Инфанте" свободный гамак занять, а можешь... - он хотел предложить остаться в его снятом номере, но не посмел, поэтому, немного растерявшись, полез в кошель на поясе, выудил десяток золотых и передал сероглазому красавцу. - Это аванс. Можешь, снять комнату, а можешь прокутить, - засмеялся он, скрыв свою неловкость.

Кладовая — Было откровение моему предку, что достигнет обители тот, кто отдаст всё, выступит кораблем, командой, на острие копья вознесется к вершине. И для того посвятит всю команду и потомков своих, всех людей, сколько есть у него, дабы достичь величия. Рано ли или поздно ваш корабль прибудет в обитель. И может статься, что на борту его будут лишь призраки возложенных на алтарь душ. - Да ты издеваешься, хрен моржовый, - необузданный гнев Хирола норовил вырваться наружу. - Я тебе не о том спрашиваю! Он оттолкнулся от стены, сдержался, чтоб не врезать по безмятежной роже и отошёл. - Я думаю, все здесь уже ясно, Долиец. Оплатить обоим содержание здесь и пусть сидят - наблюдают собственного бога, может еще пригодиться, младший, по крайней мере. И покопать тему близнецов. Как-то слишком много авар в этой истории. Надо сесть и скинуться мыслями - кто что знает на эту тематику. И что может узнать. - Да ни хрена не ясно. Ясно будет, когда мы поймём куда двигаться. А авварские уши здесь со всех углов торчат, - согласился Барт. - Сдаётся мне или тевинтерцев поимели насильно, или они случайно вляпались в дерьмо. И Андорал совсем не Андорал. И ещё этот клан виверн, будь он не ладен. Которых превратили в змей. Все эти легенды, мифы. Меня от них уже воротит. Куда нам двигаться? Ты понял? Я нет.

Матиус и Хес Он развел руками и обязательно бы опрокинулся назад, если бы не ухватился за плечо щедрого работодателя. Вернулся в вертикальное положение и рассмеялся. — Так вы берете меня коком на «Инфанту», сеньор Гарсия? - Эй! Аккуратнее, - Хес прихватил за руку будущего кока. - А то убьёшься раньше времени. Ладонь задержалась в ладони. А чёрные глаза в обрамлении редких весёлых морщинок зацепились за тёпло-серый бархат глаз напротив. Неловко улыбнувшись Хес отпускает руку, которую сжимал пол ночи и говорит: - Беру, а что тебя смущает? Кладовка - Ага. "Дружная задача". Единство многих. Ну этим мы нажрались уже по горло. А мне ты так и не ответил. Какая связь между иммунными и усмирёнными? Как наша смерть способна лишить души? Как связаны мои люди на "Инфанте" со совершенно посторонними, которым достался сомнительный дар бессмертия? Почему именно они страдают и уходят на "Призрак", а не жители Денерима, к примеру?

Матиус и Хес — Я не моряк, но неплохо веду дела торговлей картами. И кое-кого знаю. Да не навеки прошу. Вы же все равно меня с собой зовете. Не хочу быть пассажиром. Юнгой возьмешь? - А что насчёт кока? Тут у меня место освободилось. Сможешь народ накормить? Это ведь привычнее тебе, чем по вантам лазать, да реи брасопить. Да и проку больше будет. Камбуз, конечно, не стойка бара, но ничего, разберёшься. М? Что скажешь? Кладовая — Вы – ошибка. Случайность. Вмешательство проведения. Того же, что Финлита посвятило раньше, чем его потомков. Того же, могу предположить, что не посвятило меня. Этого я не понимаю. Понимаешь ли ты? Вопрос обращался к Хиролу, будто тот участвовал в научном диспуте. - Ошибка? Не фиговая такая ошибка. Но ведь корабль фактически пополняется за наш счёт. Гибнет кто-то из иммунных, появляется усмирённый. Какая здесь связь? Это не может быть ошибкой.

Матиус и Хес - Хесус, - он подсел ближе к Гарсии, чтобы не мешать беседе Аврелия с девушкой. - М... возьмите меня в команду. Я мог бы... не знаю... я хорошо лазаю, и... - развел ладони, - Правда, меня мутит при сильной волне. К тому времени, как Матиус к нему обратился, дон Гарсия доел свой салат и сыр, и принялся с наслаждением за кофе. Смотреть на допрос ему не хотелось от слова "совсем", и он предпочёл довериться двум капитанам. Он улыбнулся своему недавнему натурщику, отхлебнул кофе: - Не хочешь возвращаться на Лломерин? Ты же не моряк, Матиус. Ты ведь ни разу не ходил в рейсы. Или я чего-то о тебе не знаю? Нет, я не против взять тебя в команду, - поспешил успокоить парня квартмейстер, - но корабль это ведь не трактир. Поначалу будет сложно. Мм, даже сам быт на корабле, он специфический, как ты понимаешь. Кладовая - Усмирение - следствие. Дары Андоралу - души, тех, кто связан одной целью, кто идет по единому пути, - назидательно бубнил маг. - Обещанные души, вот что отличает тех, кто дарован за жизнь другого. Чья судьба - возлечь на алтарь дракона. Так учил моего предка тот, кто явился ему. Явился духом. Но обещано было, что явится воплоти, если корабль будет полон. Уточнив таким образом терминологию, маг приступил к ответу на вопрос: - Отличается возложенный на алтарь тем, что чувства его, добрые и дурные, его желания и связи, воспоминания и вера, все чаяния даруются дракону. А тело живет. Когда же срок его земной юдоли истекает, оно становится немертвым. Корабль ждет всех, и тела эти стремятся на него. А он следует к тому, чей черед настал. - Ах, ты ж сука... - от омерзения и злобы сжал зубы Барт. - Значит, души. Слышь, Керро? Ты слышишь, чего он говорит. Когда корабль будет полон, эта тварь придёт во плоти. Значит ли это, что недодракон над фортом и был недовоплощённым Андоралом? А, Фрей? И скажи мне ещё вот что - с какой целью созданы мы, бессмертные? Мы лишь инструмент для создания усмирённых или что-то большее?

- Сказано было: Андорал укажет путь. Он явился в облике своём. Но не указал мне пути. - Угу, - кивнул головой пират, - ну, это я уже понял. Что ты тут тоже сторона пострадавшая. Хотя не факт. Скажи мне вот что. Чем усмирённый отличается от не усмирённого? В чём заключается процесс усмирения немага? Что происходит с человеком? Различие, конечно, было на лицо. Но физиологические изменения в организме при процессе усмирения до сих оставались загадкой. Одно дело усмирённый маг, отрезанный от Тени и совсем другое обычный человек без намёка на магические способности.

Кладовая за кухней - Никакой радости от мести, - вздохнул Барт, заглянув в рыбьи глаза усмирённого мага. - Даже этого меня лишили. Он навалился спиной на противоположную от пленников стену и заложил руку на груди. - Что ж тебя спросить-то, хера моржового? - вопросов было столько, что он не знал с чего начать. Посмотрел на Торнадо, на Фрея: - Почему дракон не настоящий?

- Там комната сразу за кухней, - махнул служке. - Проводи капитана к кладовой, которую вчера разгружали. Получив точный фарватер, капитаны отправились на допрос. Все, кто хотели могли к ним присоединиться.

- Да, прозрения у тебя нефиговые. А ты часом не провидица? Ладно, шучу. Пошли. Где Ави? Пусть ведет. - Провидица, - с самой серьёзной миной ответил Хирол. - Я ж говорил. Только бубен потерял. Пошли. Аврелий, святой отец, укажи нам путь ведущий к истине. Где этот хрен горбатый отлёживается?

- Нет, посоха не было. а поговорить пора. Учитывая, что он знает методику снятия усмирения.... - Жаль, что не было. Ну так что, идём? Или у тебя дела какие? - каша была доедена, кофе выпит почти залпом. - Тут ещё вот какое дело. Ты случайно не знаешь, где находится гора Корта Авварского? Мне тут прозрение было. Что Иствоч вроде как один в один вершина этой самой горы и похож, как брат-близнец. И для того чтобы туда добраться нужны три корабля. - Ни хрена у тебя прозрение, - удивился Хес, дожёвывая лист салата. - Ага, пришло. Ночью в джунглях. Сам не ожидал.

- Его Ави куда- то пристраивал. На правах брата милосердия и старшего по усмиренным. - Не пора ли нам с ним поговорить? Да мне своё обещание выполнить, - миска с кашей практически опустела. - А то как-то неудобно перед старичком. У него, кстати, посоха с собой не было?

- Эй, капитан, с прибытием, - обрадовался святой отец и привстал со своего стула. - Садись с нами. Матиас, будь добр, раздобудь для капитана Хирола еще стул... Трактирщик с готовностью поднялся и, обойдя стол, принес новый стул к пустующей части их широкого стола. За этого капитана можно было не переживать. Он бы и сам притащил себе стул и уселся без приглашения. Но святого отца и Матиуса он поблагодарил и углубился в миску с кашей, познавая глубины её кукурузной сути. - Где Фрей? - спросил он у Торнадо, прожёвывая очередную порцию.