FOX69

- А только капитан ты. И пока еще мы не в море... у тебя есть время передумать. - С чего бы? - стакан Хирола с глухим стуком закрепил назначение нового члена команды. - Капеллан всегда пригодится. Моряки народ суеверный. Будешь в них надежду вселять. А это дорогого стоит. Особенно в долгих походах, особенно перед боем.

- Вашими молитвами, капитан. Заходите почаще. Для вас выпивка за счет заведения. Давно не было такого скопления народу. - Матиас облокотился о стойку и с искренним любопытством тихо заметил, косясь на Улву с ее спутниками. - Интересные эти люди, с Либерталии, правда? Целый день в трактире, а не напились. Наверно... Да, люди интересные. Особенно один из них. Ты даже не представляешь насколько у одного из них много всякого интересного. Барт улыбнулся. Матиас прервался. Привычно наклонив голову под притолокой, в таверну вошел новый человек и огляделся. Негромко обратился к Хиролу: — Барт. — Огляделся. — Я не рано? - В самый раз, - капитан пригубил из наполненного стакана. - Так чего хотел? Я уж думал ты ко мне в команду хочешь.

Они расстались около таверны. Она поспешила к своим людям, а он к местному алхимику-пироманту. Тот безосновательно тянул с заказом и видимо с нетерпением ждал целительного пинка под задницу от заказчика. Пинок не заставил себя ждать, а зельевар побожился, что утром доставит к пирсу партию зарядов для бомбард и горючую смазку для стрел баллист. И что если он опоздает хоть на минуту, то съест свой ботинок. Старый башмак ему гарантировали предоставить. В "Чай с мертвецом" Бартоломью Хирол вернулся через час и пристроился на своём излюбленном месте, на табурете около барной стойки рядом с гостеприимным хозяином. Улва была занята беседой и её он отвлекать не стал. - Плесни чуток, - капитан обозначил уровень рома в стакане двумя пальцами. После ухода Орландо народ понемногу расходился и "Чай с мертвецом" всё больше соответствовал своему загробному содержанию. - Чего нового за день? - спросил Барт Матиаса.

- Договорились, - принял пират сделку. - Я тебе бриг, ты мне благодарность. И не одну, - он прильнул к ней, коснулся губами кончика её носа, - а несколько, - улыбнулся в предвкушении платы по счетам и поднялся. Оделись быстро и спустились на первый этаж. Основательно осчастливили мами и смели большую половину приготовленного. Поблагодарив сияющую ривейни, отправились в порт. - Ещё момент, - вспомнил он шагая рядом и с ней под руку, - людей тебе оставить из команды брига? Можно продать, а можно попробовать к себе перетянуть. Я бы, конечно, от них избавился, но решать тебе.

- Хорошо бы, чтобы "вовсе", - поддержал Барт предположение Улвы, - не проявился. Ведь его бабку, то бишь мою мать прочили в Первые клана. Он повернулся, залюбовался её обнажённым телом, провёл ладонью по бедру и придвинулся ближе. - Знаешь кого я сегодня встретил в порту? Того храмовника. Аврелия Тилани. Которого я чуть не убил. Хороший парень. Ведь он тоже тебя любил. Тогда. Ладонь скользнула по груди, ключице, шее и запуталась в крупных локонах. - Ты красивая. Сеньорита, - он улыбнулся, наклонился и поцеловал. - Как ты смотришь на то, чтобы поесть? Сделаем приятное мами. Кстати, пока ты на Лломерине, можешь со своими людьми остановиться здесь. Я всё равно послезавтра уйду, так что дом будет свободен. Ну что, идём?

Они не считали минуты. Они не считали часы. Дни и недели. Время остановилось, и мгновения блаженства заполнила вечность. Они долго лежали в объятьях друг друга, наслаждаясь близостью, ловили дыхания и слушали стук сердец. Обед на накрытом столе давно остыл, а темнокожая мами ушла в сад, пряча довольную улыбку и в глубине души надеясь, что сеньорита останется. Он дотянулся до портсигара, лежащего на полу. Щёлкнули посеребренные створки, являя на свет ривейнские сигары. Дым сладко-терпкий заполняет лёгкие и тонким кружевом окутывает спальню. Он предлагает ей сигару и говорит, что должен ей сказать, если она забыла тот давний эпизод в полуразрушенном доме: - Энхель может быть магом. Ты помнишь?

Через некоторое время, окончательно потеряв из виду святую сестру, которая слилась с природой и наслаждалась гармонией форм и цвета, магистр таки обнаружил что-то подобное описанию. - Самара, - позвал он не громко. - Сестра Самара. Не могли бы вы меня проконсультировать? Мне кажется я нашёл что-то очень похожее.

— Да… похоже на то, — женщина тряхнула головой, отгоняя наваждение и не сразу соображая, как именно прозвучало её согласие. — Нужно поискать цветы. Я хорошо их помню — мама часто приносила их домой. Амариллисы обычно растут на голом стебле и потому их стараются садить рядом с другими, невысокими растениями. Чтобы композиция смотрелась приятно, — леди Цепион неспешно обернулась вокруг своей оси, высматривая нужное растение. — Крупные, красивые лепестки всех оттенков алого и лилового. Уверена, мы их быстро найдём. - Ох, я совсем не разбираюсь в ботанике, - посетовал старик. - Разве что спаржу от яблока могу отличить. Что ж воспользуюсь вашей подробной инструкцией, Самара, - улыбнулся он святой сестре и свернул с дорожки, повторяя: - Крупные, красивые лепестки всех оттенков алого и лилового.

- А разве я тебе не говорил, - шепчет он в ответ, легко подхватывает её на руки и несёт вверх по лестнице в одну из спален с широкой кроватью, на которой он спал единственный раз. В гордом одиночестве. Теперь они вдвоём и пусть стремительно бегущее время со всеми заботами останется там за порогом дома. Одежда... а разве она была на них. Разбросаны по комнате рубашки и штаны, и обувь разбежалась по углам. Вот блузка обнимается с камзолом, а тут запутались ремни, и голенище капитанского сапога прижато изящным наборным каблучком. - Я люблю тебя, неваррская потрошительница, - шепчет он ей, по доброй воле поднимаясь на костёр эшафота страсти.

- Ты с ума сошёл? - прямо спросила Улва. - Или ищешь союзников в лице пиратов, принадлежащих Либерталии? Значит, скорее всего, вдвойне с ума сошёл. Горечь в красных глазах. Растерянность. Но и нежность, которую не выразить словами. - Я разве сказал, что буду настаивать на этом... - нежные поцелуи покрывали женскую щёку, подбородок и спускались на шею, - если ты попросишь, я помогу. Наконец, его блуждающие губы легли на её губы, и омут, в который провалились оба на несколько минут, оказался бездонным. - Бартоломью Хирол, - негромко начала она. - Не боишься, что я привяжусь к тебе? После того, что случилось с нами раньше. После того, что произошло сегодня, - она опустила ладони, смотрела на него теперь с неким вызовом в глазах. - Скажу... что люблю тебя. Что ты для меня всё. Сама жизнь. Что ты с этим будешь делать? Когда они вынырнули на поверхность реальности, он задал ей встречный вопрос: - А если я тебе скажу то же самое. Что ты будешь делать с этим, Улва-потрошительница?

Его дразнили. Явно и скрытно. Эти неуверенные шаги, этот запах. Невинный взгляд и переливы каштановых волос. Нежный румянец на щеках и вздох волнительно вздымающейся груди. Он крепко обнял скромницу и прижал к себе. Коснулся губами седой выбившейся прядки. И предложил: - Если захочешь, я помогу. Через двое суток мы уходим. У меня есть две наводки. Проверю обе. В одной из них военный бриг, двухмачтовый, двенадцать баллист, орзаммарский шпангоут. Крепкий корабль. Обычно я сжигаю и топлю суда, но один раз могу отступить. Добираться до судна будешь сама. Команду наберёшь здесь. Что впрочем не сложно. На Лломерине полно желающих. Могу занять на первую выплату людям. Это всё, - закончил он привычно жёстко. Снова коснулся её волос, пушистого виска и поцеловал пылающую щёку.

Он ответил на её несмелое касание. Подхватил тонкое запястье и прижал к губам. Долго смотрел в такие знакомые и такие чужие глаза, и постепенно осознавал, что перед ним пиратка. Она ходила под началом Аластара, она была в команде, она грабила и убивала, а значит, они на равных и перед ним или конкурент, или компаньон. - Тебе нужен корабль и команда? - он прижал её руку к своей груди и не отрывался от рубиновых осколков.

После кулинарных шедевров и изысканных возлияний команда спасения призраков в беде отправилась на поиски, решив совместить приятное с полезным, а именно, прогулку в саду и исследование территории на предмет обнаружения объектов связанных с потусторонним. Странная парочка из демонолога и служительницы церкви неспешно выплыла в сад и отправилась созерцать местные красоты. Старая скамейка, о которой говорил мессир Польран, попалась на глаза старому магистру почти сразу: - Должно быть эта та самая старая скамья? - предположил магистр, обращаясь к Самаре. - По виду ей столько же лет, сколько и мне.

Он промолчал. А что он мог сказать? Я рад? Я буду помогать тебе? Я сделаю всё, чтобы дети не нуждались? Что я люблю тебя? Это она и без подтверждений знает. Да и нужна ли ей помощь. Она всегда была самодостаточной и независимой. Тогда что? Попросить её о встрече с сыном? Отправиться с ней на Либерталию? Или... - Что привело тебя на Лломерин? - вдруг, спросил он. - Что ты искала в "Мертвеце"?

Дом на утёсе - Бартоломью, - тихо произнесла Улва. - Тот… бард. К чему оно всё было? За что ты меня благодарил? Если для пирата всё было ясно как день, то потрошительница всё ещё находилась в замешательстве и голову ей кружила череда разных ощущений. - Видишь ли, - его пристальный взгляд устремился за далёкий горизонт, - наверное, не мало существует женщин по побережью от Боэрика до Недремлющего моря, которые понесли от меня. Добровольно или насильно. Но ни одна, ни одна не сказала, что у меня есть дочь или сын. Потому что от детей пиратов по большей части избавляются. А тем, которых оставили не рассказывают об отцах. Я понимаю, как тебе было сложно с двумя детьми одной. Я благодарен тебе за то, что ты оставила беременность, что родила и растишь этого малыша. И я верю тебе. Он отвёл взгляд от окна и коснулся рубиновых глубин её глаз: - Дочь или сын? Как ты назвала?

Дом на утёсе Она ещё раз кивнула, опустив глаза. - Простите за столь поздний визит. Темнокожая мами отмахнулась: - Не извиняйтесь. Я бы к нему вообще не приехала, - сварливо заметила она. - Что это за хозяин такой, который дома почти не бывает. Приблуда сущая. Пойдёмте, сеньорита Улва, я вас обедом угощу. А то готовишь, готовишь, а есть некому. А я люблю, когда все кушают хорошо, - приветливо улыбнувшись, ривейни поманила пухлой рукой гостью. - Хозяйки этому дому не хватает. Только кто ж будет сидеть в четырёх стенах и ждать пирата из рейда. Она тяжело вздохнула, вывалив на потенциальную невесту всю неприглядную правду маячившего замужества, и отправилась на кухню. В чисто убранной гостиной было поразительно тихо. Творящийся внизу, на побережье, хаос, казалось, не мог дотянуться до этого укромного места на скалистом возвышении. По комнатам гулял лёгкий морской бриз, разгоняя дневную духоту тропиков, а на окнах открытой террасы умиротворённо покачивались мягкие портьеры, не пропуская внутрь лишние солнечные лучи. - Да... - Барт улыбнулся, подтолкнув гостью, - она права. Проходи.

Дом на утёсе (в часе ходьбы от порта) Это был небольшой двухэтажный дом, на таком же пригорке, что и таверна Матиаса. Крытая черепицей крыша, стены из ракушечника и многочисленные цветущие кусты вокруг. Аккуратно подстриженные и ухоженные. Ничего особенного и выдающегося для человека, который порою был богаче любого короля Тедаса. С этого места хорошо просматривалась вся восточная лагуна, и приближение тропических ураганов, атакующих остров в сезон штормов, можно было заметить за несколько часов. На пороге дома их встретила полная чернокожая женщина-ривейни. В простом домашнем платье и закрученной косынкой на голове. - Это мами, - представил свою домоуправительницу капитан. - А это Улва. - Это та самая... - женщина прижалась к дверному проёму и улыбнулась гостье. - Я вас давно жду, сеньорита. Он ведь давно пообещал, что вы приедете. Мне бы всё повеселее было. Да и девочке вашей тут бы понравилось, надеюсь.

Порт Эльф, как мог, быстро закивал. Ну а что? Не за Митал же носы квасить шемленам. - Идёт! - он сморщился от боли. Разбитая физиономия - только вершина айсберга. Треснувшие рёбра и ушибы внутренних органов были ещё одной проблемой. - Давай, - Рино с лёгкостью оторвал ушастого от земли, приподнял, словно пушинку, и взвали на спину. - Отправлю на "Инфанту", пусть отлёживается. А ты это, отец Аврелий, отдыхай пока. А то через двое суток ни тебе рома, ни девок. У нас с этим строго. Пока на берег не сойдём. Отходим третьего солиса, утром в четыре склянки. Давай, встретимся ещё сегодня. Увидишь капитана, скажи, что я тебя в команду записал уже. Гном поудобнее перехватил покорное тело и пошагал к шлюпкам.

Порт Загнав победителей на их же корабль, отмороженный с "Инфанты" абордажник и не менее теперь уже отмороженный святой отец занялись третьим отморозком. Вернее занялся отец Аврелий, вступив в должность капеллана, ибо гном наделённый полномочиями рекрутера, зачислил наследника Тилани в команду перед самым боем. Парню осталось только вещи на "Инфанту" перетащить. - Лучше бы знающего кого ему, да я здесь никого и не знаю. Слыш... э... Симлар, выпей вот. Где он живет? Надо бы его домой или на корабль. - Ничо, он привычный, - Рино присел рядом. - Первый раз что ли дюлей получает. Чем смотреть-то будешь через два дня, гладиатор? Глаза чуть просвечивали через щёлки под многочисленными гематомами, губы были рассечены в нескольких местах, а голова распухла от отёков, словно тыква. - Глафами! - возмутился эльф, принимая из рук Аврелия целительную настойку. - Глафами, - передразнил его клеймёный. - Если только через задницу. Глафами. Ну, тут ты своё получил, теперь от капитана жди. Эльф нахмурился. Если отёчная физиономия была способна выражать эмоции. Он сплюнул сгусток крови и один зуб. - Не говорите ему, а, - обратился сразу к обоим товарищам. - С марсовых он меня не увидит. А через недельку всё заживёт. А? Рино? - он с надеждой посмотрел на гнома и на незнакомца внушительного вида. - Это наш капеллан, знакомься, - представил Рино нового члена команды. - Отец Аврелий. - О, отец! - эльф с трудом уселся на пятую точку, выпил настойку и умоляюще посмотрел на бывшего храмовника. - А вы не скажите ему? Для меня "Инфанта" - дом, а команда - семья. У меня больше ничего и никого нет. - Что я тебя первый раз покрываю придурка, - пообещал не выдавать глава абордажников и вопросительно глянул на святого отца.

Порт Но щенок молчал. - Я предложил, - развел руками победитель,. И замахнулся, чтобы выбить из него дух... Но увесистый кулак не достиг цели. Ему преградил путь равноценный кулак. - Хватит! - Рино встал между поверженным эльфом и победившим стражником. - Вы честно сражались. Ты победил. Убьёшь его, будешь иметь дело сначала со мной, потом вон с тем парнем, - гном кивнул на будущего святого отца "Инфанты", - ну, а после - с Хиролом. Нам через двое суток в море и капитана очень заинтересует тот нажий хер, который прикончил его вперёдсмотрящего. - Я его убфф..фью, - еле выговорил измочаленный эльф, но долийская неуёмная природа не позволяла ему достойно принять поражение. - Фука шемлефшкая. - Заткнись, - бросил Рино себе под ноги и вернулся к окровавленному стражнику уже с более конкретным предложением: - Вали отсюда.

"Чай с мертвецом" - Бартоломью? - Тшшш, - он приставил палец к своим губам и, не останавливаясь, вошёл в таверну. На входе жестом просигналил Матиасу о прибытии местного раритета в лице Орландо. Событие требовало рекламы, ибо за вечер, который отшельник непременно проведёт в таверне, можно срубить столько же, сколько обычно таверна поднимает за месяц. Он выбрал самый лучший столик и усадил Её Величество на самый удобный стул. Склонился к её маленькому ушку и прошептал: - С каких пор ты меня боишься, сеньорита? Просто послушай. Я не знаю, как тебя отблагодарить, только если этим... - он не договорил. Прозвучал первый аккорд, а рыжеволосый Орландо, устроившись на высоком табурете пристально посмотрел на ошалелую парочку. Эмоции перетекали через край, грозя вызвать неконтролируемый потоп страсти и путаницу в словах и мелодии. - Отойдите, капитан. Барт повиновался. Ауры влюблённых разомкнулись. Менестрель с облегчением вздохнул. Глянул на главаря пиратов "Инфанты" и запел: Мелодия стихла, длинные пальцы, перебиравшие струны, предупредительно щёлкнули и отсчитали ритм. Внимательный взгляд коснулся рубиновых глаз сегодняшней королевы Лломерина. - Простите за неточности, мадемуазель, я не всё предельно чётко вижу, - извинился Орландо непонятно за что и вновь заставил лютню звучать. К концу выступления в "Чае" основательно прибавилось народа. Весть разлетелась по городу молниеносно. Сегодня у Матиаса будет избыток посетителей. - Налей чего-нибудь, - попросил бард трактирщика. - Задержусь у тебя. - Орландо, - окликнул певца капитан. - Держи. В руки артиста полетел увесистый гонорар. - Не за что капитан, - кивнул тот и улыбнулся красноглазой мечнице. - Удачи, мадемуазель. Барт подал ей раскрытую ладонь, предлагая уйти: - Пойдём домой. Сейчас. Сюда мы ещё вернёмся. Наконец-то, он желал подробностей и долгих рассказов.

Порт — Надери ему уши, чего жмешься! Круг немедленно оформился, словно все только и ждали, когда эти двое закончат прелюдию и перейдут наконец к веселью. А не так-то просто надрать эльфийские уши проворного, как блоха, долийца. Первые же попытки стража атаковать противника ушли в пустоту, только подзадоривая драчуна. - Давай, давай, попробуй, зелень подкильная. Поймай сначала, черепаха беременная! - вопил эльф, подхватывая увесистый булыжник, который тут же полетел в голову лица при исполнении. Глухо грохнул по черепу и отскочил в сторону. - Ага! - вошёл в азарт длинноухий. - Шемленская каракатица! Получил! За что страж порядка сейчас получил по куполу, Симлар и сам бы не объяснил. Поэтому проигнорировав отсутствие разумных доводов в пользу избиения ни в чём не повинного охранника, он поднял второй камень и замахнулся с победным криком: - Ma halam! - что означало "тебе конец". Но кажется ретивый эльф поторопился. "Чай с мертвецом" Улва протянула вперёд свою ладонь рыжему барду. - У вас ревностные телохранители, мадемуазель, - после некоторой заминки сказал рыжеволосый. Однако, касание не разомкнул. Он чувствовал их кожей, всем нутром и точно знал, что будет. Редкостный дар эмпатии его ещё не подводил. Женскую ладонь огладили прохладные подушечки пальцев и повернули внутренней исчерченной бороздами стороной: - У вас интересная судьба, мадемуазель, - улыбнулся бард и заглянул в кровавые глаза. - И я могу лишь сожалеть, что наши пути никогда не пересекутся. Он поклонился, встал на колено и робко коснулся губами женской ладони. Когда Орландо поднялся и отшагнул назад, её рука была заключена в другой ладони. Крепкой, уверенной, настойчивой. Ладони, которая не отпустит и будет владеть единолично. - Пойдём, - шепнули губы капитана, и он увлёк гостью Лломерина за собой. Бард отправился следом в таверну.

"Чай с мертвецом" Вновь она смотрит ему в глаза, но надолго не задерживается, обращая своё внимание в сторону рыжеволосого незнакомца. - Мадемуазель, - рыжая голова покорно склонилась в приветствии. - Моё имя вряд ли вам знакомо. Меня зовут Орландо, мадемуазель. Здешний источник рифмованных звуков. - Бард протянул вперёд узкую ладонь и чуть коснулся пальцами кончиков женских ногтей. - Разрешите вашу руку? Порт — Что-то мне с утра, представь, непрерывно везет, — выдал наблюдение эксхрамовник, прокашливаясь от гномьего дружелюбия. — Капитан твой, значит? И не изменился за пять-то лет. Ясно. Это хорошо. Не люблю, когда люди меняются. Комментарий сопровождался потиранием давнишнего шрама в районе бедра. - Так это хирольское везение на тебя уже действует. Он у нас с Удачей в одном гамаке спит. Тьфу-тьфу-тьфу, - сплюнул гном три раза куда-то за левое плечо, возможно в достойного дона, ибо народу было не протолкнуться. — А что скажут, то и умею, — не поскромничал кандидат в команду. — Так-то больше с мечом выхожу. И по мелочи. Могу Песнь Света петь, если заскучает команда. Я вроде бы капеллан. - Хо! Священник что ли? Ого! - искренне удивился гном. - Ничо каких братьев святых церква родит, - засмеялся он. - Так это здорово. Народу-то в Создателя с Невестой верующих у нас больше половины. И перед каждым боем вроде как Пророчицу поминают. С благословением оно как-то спокойнее на абордаж идти. В море каждая молитва, примета и амулет пригодятся. А то что с мечами умеешь, так в абордажную команду ко мне айда. — Надери ему уши, чего жмешься! Послышалось откуда-то со стороны. - Это чего там такое? - отвлёкся Рино. Протолкавшись сквозь скандирующую толпу, он лишь покачал головой и бросил Аврелию. - Это наш. Симлар. Местный долиш. Сигнальщик и вперёдсмотрящий. Кажись завтра ему смотреть нечем будет. Снова нарвался, глиста неугомонная. Все эти долийцы с прибабахом, - о происхождении горячо любимого кэпа командир абордажников сейчас не припомнил.

Порт — Армады? Да тут, гляжу, серьезно всё, — крепко пожал ладонь, оценив непередаваемые ощущения от сжимания костей тисками. — Сейчас ни под чьим. Я с севера. Одно время ходил с… с Кортезой. Потом… в общем, носило меня. Вот занесло. Хочу к старому знакомому в команду напроситься. Если возьмет. Хирол. Знаешь такого? - Хех, - крякнул гном и дружески отоварил экс-храмовника по плечу, да так, что тот,наверное, с ноги на ногу переступил, несмотря на свои габариты. - Знаю ли я Шартана? Знаю ли я Долийца? Бартоломью Хирол - капитан "Инфанты", брат! Справедливый мужик и щедрый, но порою жестковатый. Даже очень. Но по делу. Кишки твои собственные тебе же на шею намотает, если что. За ним станется. Так с нашим братом по-другому-то и не сдюжишь, - сразу выдал гном необходимую информацию при приёме в команду и только после осведомился: - А что умеешь-то? *** — Да на какой, мать, работе, кому нужны твои портки на рее, девок уж увели. Расхождение во мнениях о границах полномочий оставило эльфу фору для размышлений: нарываться дальше или найти себе более мирное развлечение. - Во! - заржал степс. - Глядите у него уже и девок увели. Так не мудрено! Где же тебе девок катать в такой-то левентик. Он продолжал хохотать, нагло вторгаясь за границы всяких полномочий. То ли день у длинноухого сегодня не задался, то ли пресная прибрежная жизнь заела. Но вот хотелось ему острых ощущений и, кажется, одно из таковых уже уверенно надвигалось из-за линии горизонта.

На проходящую по портовым улицам парочку не оглянулся только ленивый. Народ перешёптывался, тыкал пальцами и спорил в какую таверну сегодня лучше наведаться. Какое из десяти припортовых заведений навестить, чтобы услышать Орландо. А что лломеринский затворник сегодня будет выступать уже никто не сомневался. Иначе не выполз бы он из своего угла с лютней наперевес. - Тебя народ по-прежнему любит, - проговорил Барт, наблюдая ажиотаж вокруг их маршрута . - Это без взаимности, - отмахнулся бард. Остатки экипажа потопленной "Фурии" они увидели издалека. Пока поднимались на пригорок, разглядели, как двое заботятся о третьей, той самой, которая недавно шныряла по пристани. - Будь я трижды проклят, если эта горделивая особа с осанкой королевы не твоя, - восхитился лломеринский трубадур внешностью того самого монолита, о который разбился небезызвестный бриг. Капитан молчал и поднимался выше. Наконец, он остановился рядом с троицей: - Уже уходишь? - поинтересовался он у рубиноокой королевы.