julia37

- Они, - татуированная рука в перчатке скафандра указала куда-то под завалы, где обнаружились еще тела, - пытались выбраться перед смертью. Но оказались в ловушке. Кто-то позаботился о том, чтобы эта дверь не открылась, не выпустила своих пленников. - Бедняга, видно, он или сошёл с ума или его вывели из себя, его дневник стёрт и в нём лишь проклятья, должно быть это и есть причина гибели корабля. Какая жаль, работа то превосходная... - Их заперли. - озвучил очевидное псайкер и перевел глаза на навигатора. Тот сперва так горестно причитал, а после столь же бурно радовался второй находке. - Почему ты решил, что он сошел с ума? Это не такая уж редкость среди навигаторов?.. Леману всегда казалось, что носители гена если и подвержены скорби ума, то не более, чем все остальные подданные Империума. - Здесь, кажется, все? - скучающе поинтересовался Себастьян. - Думаю, нам стоит осмотреть еще и трюмы. Может быть, не сегодня. И заняться переброской части команды. Полагаю, не стоит подводить наш трофей близко к Поступи, верно, сенешаль? Как бы не нашлись еще желающие вновь поменять ему хозяина. Остановимся где-нибудь... вне досягаемости их сенсоров. От разделения из без того обескровленной команды маневренность Беспокойного должна была сильно пострадать, но выбора особенно не было.

- Признаться... я редко ими пользуюсь... понимаете... мне часто приходится иметь дело с книгами... и с очень старыми книгами... а перчатки, какие бы они ни были тонкими.. и искусно выделанными... они могут повредить страницы... поэтому я их почти не одеваю... разве что в холода.. на улице, чтобы руки не огрубели... опять же из-за книг... - Мы можем подождать, пока вам вынесут пару, - предложил он, посмеиваясь про себя. Обязаны, кто бы сомневался. Все, кроме Децимуса Лурца. Арсиноя, улыбнувшись в ответ на все приветствия, теперь растерянно смотрела на заикающегося и пламенеющего, как маков цвет, мага. Нет, право, это было очень в его стиле. Книги-книги-книги. Разве не книга чуть не отправила его вчера на тот свет? Отнюдь не убийца магов. - Думаю, это было бы разумно. - не став ничего говорить насчет такой вопиющей непредусмотрительности, не став даже удивляться, миледи согласилась с Виктором. - Прикажите, пусть раб вынесет вам пару. Бургомистру будет полезно увидеть, что в его доме люди не могут чувствовать себя достаточно свободно, чтобы соблюдать правила этикета. - Или мы можем заехать в лавку. По пути. - прибавила она после небольшой паузы, памятуя о том, что Лурц становился очень несчастным от того, что его лишали выбора. Маг растерялся еще больше: - Признаться... у меня только дорожные... в них будет неучтиво... и не очень удобно... Кхм... я постараюсь ничего не трогать... и откажусь от чая.. если нам предложат.., -забормотал он, потупившись. - Когда вернемся, я распоряжусь... конечно... - Учтиво? - миледи потеряла на мгновение дар речи. - Учтиво ли было подсовывать вам вчера отравленную книгу?.. И вы еще думаете об учтивости. Впрочем, как угодно. Арсиноя, не в силах более продолжать эту беседу, откинулась вглубь кареты, прячась в ее сумраке.

- Миледи..., - Децимус тепло и благодарно улыбнулся своей ночной сиделке, прежде, чем склониться в вежливом поклоне. Ужасные мысли последней, касательно избиения кого бы то ни было своей же обувкой, либо остались хорошо скрыты, либо не замечены предполагаемой жертвой. Маг протянул женщине руку, предлагая помощь, чтобы подняться на ступеньки кареты. Благодарность в этих глазах смогла бы растопить и куда более холодное сердце. Миледи дрогнула, вздохнула и сдалась, выкидывая все ужасные мысли из головы. По крайней мере, до следующего повода. Галантность не осталась невостребованной, миледи оперлась на предложенную руку и одарила мага задумчивой улыбкой. - Почему вы без перчаток, Лурц? - вопросила она уже из кареты, без укора, но с некоторой долей недоумения. Кажется, вчерашний инцидент должен был заставить его кое о чем задуматься.

Через час возле кареты Предупрежденная миледи явилась вовремя, как змея чешуюей, мерцая так удачно починенной броней. Ножны на поясе, зелья в складках плаща. И перчатки. Разумеется, перчатки. Хотя, ждать повторения истории на следующий же день было, по мнению Арсинои, безосновательно. - Господа. - она улыбнулась. Взгляд отметил завернутый в ткань ядовитый фолиант, а следом, русые кудряшки его жертвы. Вспомнились присланные недавно туфельки. Подавив нерациональное желание этими самыми туфельками в кого-нибудь запустить, миледи перешла к делу. - Отправляемся?

На прощание на плече мадемуазель нашлась очень упрямая пылинка, а у её спутника - обещание обращаться сразу же после знакомства с любыми кафедрами. Во имя общего, разумеется, блага. Даже дверь в комнаты орлесианца скрипнула с каким-то нездоровым энтузиазмом. Глаза орлесианца были столь выразительны, что даже женщина, от природы, как известно, обладающая интуицией близкой к предвиденью, терялась, неспособная прочесть все, что в них было. Слегка растерянно взгляд зеленоватых глаз скользнул по темнокожей руке, проводил воодушевленную дверь. Арсиноя постояла немного, приводя мысли в порядок, а потом направилась к себе. В собственной комнате ее тоже ждал сюрприз и не сказать, что приятный. На столике возле зеркала аккуратнейшим образом была возложена диадема. Внизу чинно стояли туфельки. Ниса закрыла дверь и вздохнула очень-очень тяжело. Она забыла, верно. А он, как благовоспитанный человек, вернул. Только вот.. ей хотелось бы, чтобы Лурц сделал это сам, вероятно? Да, хотелось. Может быть, зашел бы, сказал, что чувствует себя лучше, что.. ему приятно было видеть ее. И тогда и сейчас. С другой стороны, прислать с рабом было настолько в его наивном стиле, что, честное слово, не было сил даже приходить в ярость. Арсиноя устало вздохнула еще разок, убрала с глаз долой возвращенные вещи и упала на кровать. Перед поездкой в город хотелось немного отдохнуть.

-Я уже готов, если конечно, лорд-капитан позволит. -С этими словами навигатор вежливо повернулся к капитану. Лорд-капитан с сожалением перестал пялиться на коробочку с наркотиком, вызывающим кровожадность и благосклонно кивнул навигатору. - Идемте. Я тоже хочу взглянуть. Рабочие покои навигатора Мнемозины сильно отличались от таковых на Беспокойном. Это была не башня, а скорее.. подвал. Расположенные в один этаж несколько комнат тянулись к отдельному смотровому окну, расположенному под капитанским мостиком. Оттуда открывался прекрасный вид на обшивку верхней части корабля, под которой, скорее всего, располагалась жилая палуба. И вот здесь царила настоящая разруха. Стоило только Маркусу подсветить своим фонарем рабочее помещение, как из тьмы выхватился просто чудовищный беспорядок. Паника. Истерика. Хаотические разрушения. Труп навигатора, создания, удивительно похожего комплекцией на обычного человека, только, кажется, полностью лишенного волос, был пронзен самодельным стальным копьем. Пригвожденная к своему месту мумия таращилась на вошедших всеми тремя глазницами. Стадия разложения ничуть не отличалась от капитанской. Рядом, возле двери, под грудой мусора, торчала чья-то рука. Обнаружился заваленный хламом труп.

- Я непременно составлю вам компанию, если анализ покажет, что никакой угрозы нет, Себастьян взглянул на сенешаля обиженно и недоверчиво. Как же. Старое прекрасное вино... Но тут, его внимание отвлекли снова. - Наркотик? - в голосе послышалось еще большее, чем прежде, воодушевшение. - Возможно все, вопрос в сопутствующих факторах, - улыбнулась Розамунд. - Есть конкретные предположения? - Пожалуй, да. Это какой-то боевой наркотик. Полагаю, вызывает приступы ярости. В названиях, я, к сожалению, не силен. Не стоит его пробовать. - и книжный червь многозначительно покосился на капитана.

- Нейтрализатор, - пояснил он, - Обработал всё что мог. Домоют сами. Нашли уборщика, - он фыркнул, горделиво одёрнул вымокшую рубашку и начал застёгивать многострадальные пуговицы. Одежда всё равно отправлялась в утиль, но до своей комнаты ещё надо было добраться. - Проводите меня? - эхом от ночных слов, с совершенно иной лукавой улыбкой. Откажите мне снова, мадемуазель. Мне начинает это нравиться. Идея показать бургомистру книгу, особенно, если не упоминать, что она больше не отравлена, миледи понравилась. Да. Определенно. В остальном, оказалось, что Арсиноя настроена сегодня быть противоречивой и непоследовательной. Как истинная женщина. - Конечно. - легко согласилась она, невольно лишая барда запланированного удовольствия. И встала. - Нам ведь все равно в одну сторону.

- Если бы я была уверена, что именно бургомистр причастен к инциденту, то тогда, это должны были бы быть мы. Миледи помолчала немного. - Но я думаю, что его, скорее всего использовали вслепую. Так что... я лишь понаблюдаю. Арсиноя продемонстрировала открытые ладони с очаровательной улыбкой. Мотать нервы престарелым магам не самого высокого ранга было одним из ее любимых занятий. Но увы. Теперь повода не было. - А вот пристыдить его не помешает. Пусть посмотрит на того, кого чуть не убили в его доме. А вы, Виктор, будете говорить. У вас чудесно получается. Голос в конце стал мечтательным.

Себастьян посмотрел на сенешаля с невыразимой печалью. - Вы разбиваете мне сердце... - тоскливо простонал он, с трудом заставляя себя отдать бутыль. Псайкер уже какое-то время наблюдал за поисками. Когда в руках Роз появилась маленькая шкатулочка, он подошёл. - Позволь, я... - неуклюжили руками Леман взял коробочку и наклонил, наблюдая, как в свете ламп пересыпается шепота серебристого порошка. - Это какой-то наркотик. - вынес вердикт он. - Но это что-то крайне редкое. Не уверен, что это вообще возможно...

- О, - вернул рубашку обратно и откашлялся, - Прошу прощения. Лучше. Он расправил плечи и облегчённо вздохнул. - Гораздо лучше. Миледи проводила взглядом невполне приличные движения рубашки, но более оскорбленной выглядеть отнюдь не стала. - Рада была помочь, Виктор. Обращайтесь. - в голосе, остатком вчерашнего вечера, сквозили обещающие и благодарные нотки. - Между прочим.. вы не думали, что нам следовало бы.. поговорить с этим бургомистром? Это же какой бардак творится у него во дворце?..

Труп капитана оставили в покое почти все. Только Леман, воспользовавшись тем, что внимание остальных рассеялось, подошел к мумии, и долго стоял, глядя в искореженное, не до конца еще истлевшее лицо. - Тела надо сжечь. - произнес он по воксу после долгой паузы. - Мы все равно не можем бросить их так. А выкидывать в космос, это.. это... все равно, что мусор выбросить. Яростное пламя двигателей Мнемозины вполне могло сойти за священный огонь погребального костра. Так будет лучше. Себастьян, не особенно озабоченный почтением к мертвецам, рылся в вещах покойника с самым невозмутимым видом. - О! Смотрите-ка! - в руке его заманчиво блестела пыльным боком здоровая темного стекла бутылка. У Теофилакта был явно нюх на такие вещи.

- Старшая чародейка Белого Шпиля, - подтвердил он, - Наследница благороднейшего и древнейшего семейства Виардо, лишившаяся всего благородства и древности в день, когда с пальцев сорвалась первая молния. Миледи почему-то вздохнула. - Всего-то проехать пару тысяч миль и все переворачивается с ног на голову. - заметила она рассеянно. - У нас здесь все наоборот. Или у вас. Забавно, не так ли?.. Арсиноя выпрямилась, и в предвкушающем жесте потерла ладошки. - Что ж, сувениров у вас будет еще много, я полагаю. Эти в любом случае следует убрать. Ниса шевельнула пальчиками и прикрыла глаза, скрывая подсвеченную лириумом радужку. По лаборатории прокатилась волна некоей силы, абсолютно противоположной в своём значении любой магии. Если по соседству какой-нибудь ученик плел заклинания, то его ждало жестокое разочарование. - Все. - просто сообщила шпионка. - Что до благодарности.. считайте это жестом политической доброй воли Тевинтера по отношению к Орлею. Она вдруг развеселилась, и вздумала шутить. - Ну как? Как вы себя чувствуете?

Лаборатория Миледи загадочно улыбнулась, подпирая голову кулачком. - Вы знаете, Виктор, скажу вам по секрету.. - она перешла на заговорщический шепот. - ..очень приятно быть единственной и неповторимой. Шаловливо сморщился носик. Одна из причин, по которой Ниса согласилась, в копилку мессира Лурца. Может быть, когда-нибудь он спросит ее "почему?". Спросит вслух. На такие ритуалы не идут просто так. Последняя фраза вызвала странную реакцию. - Мама? В самом деле? - Арсиноя встала, неспешно обошла сидящего на полу орлесианца кругом, приглядываясь к чему-то на его спине. - Ваша матушка, выходит, маг. - в голосе послышалось ничем не обоснованное удовлетворение. - А знаете, Виктор, мне кажется.. Миледи отошла на несколько шагов снова, и присела на свой табурет. - Мне кажется, эти метки на вас, что-то вроде остаточного эффекта какого-то заклинания. Непроизвольного. - взгляд немного изменился. - Или намеренного. Странно, что эта женщина не позаботилась обезопасить вас от.. хм.. побочных эффектов общения с такими, как она. Миледи сложила ручки на коленях, сцепила пальцы и склонилась пониже. - Я могу их убрать. - во взгляде скользнула смешинка. - Если, конечно, вы не хотите оставить их, как "память" о тевинтерских приключениях.

- Полагаю, мне не стоит удивляться, что вы разбираетесь в магических шрамах. Пару дней назад у меня была запоминающаяся беседа с чародеем кафедры энтропии. Чародейкой.. Вы были так правы тогда, в лагере, Арсиноя. Круг моих впечатлений о Тевинтере шире с каждым днём - Полагаю, не стоит. - миледи улыбнулась очень... осведомленной улыбкой. - Надеюсь, вас это не беспокоит? Магов беспокоило. Беспокоил сам факт ее существования. Для того их, убийц, в конце концов и готовили, как тех, кто не давал чувствовать себя в безопасности даже таким, почти всесильным существам, одаренным самим Создателем. Миледи отошла на пару шагов и, после придирчивого осмотра, избрала себе табурет. Села. - О, теперь я, кажется, понимаю, о чем вы. - "беседа" и очень своевременное уточнение "чародейка". Арсиноя заметила все. - Но уверяю вас, тогда я не имела ввиду ничего подобного. С другой стороны, каждый ищет тех впечатлений, которые его привлекают. Ну или впечатления сами находят жертву. В случае с Виктором шпионка не взялась бы утверждать наверняка, что именно произошло. - Вы, однако, будьте осторожнее. - беззлобная усмешка подразумевала следующую встречу с чародейкой. - Энтропия может быть даже хуже, чем яд.

- Это? А. Это. - Это.. пройдёт, - глубокомысленно ответил он, - Через два-три дня. Не стоит беспокоиться. Пауза затянулась, но миледи терпеливо ждала ответа. Не яд. Как интересно. Дама, поблескивая драконьей чешуей, подошла поближе и одним пальчиком, не касаясь кожи, отвела ткань в сторону. Похоже, нормы приличий если и были ей знакомы, то за нечто обязательное отнюдь не принимались. Миледи подняла глаза. В глазах читался немой вопрос. - Это энтропия. - констатировала шпионка, отводя пальчик, ткань нежно прильнула к травмированной коже, не удерживаемая более чужой рукой. - Похоже, свежая. Тянуло на международный инцидент. Виктор отмалчивался. Нет, конечно, он вполне мог молчать и дальше, но миледи уже решительно ничего не понимала. Что в этом, с позволения сказать, Круге магов вообще происходит?..

Мадемуазель вздернула бровь. Кажется, в такой форме, ее еще ни разу не изгоняли. Но мессир вовремя исправился. Да и вид у мессир был более чем интригующий. Кажется, всю ночь его пытали, раскаленными щипцами или чем-то в этом духе, а когда несчастный терял сознание, окатывали водой. Взбодрившись, таким образом, после бала, Виктор забыл даже толком застегнуть рубашку. Миледи вошла, прикрывая за собой дверь, стала посреди комнаты, послушно ни к чему не прикасаясь. Взгляд зелёных глаз уперся в полураскрытую грудь. Щипцы оказались ни причём. Миледи отлично знала, что может оставить такие следы. - Это... от яда?.. - слегка потрясенно выговорила она, с трудом отрывая глаза от изъязвленной тёмной кожи. Кажется, вчера, навещая Лурца, она ничего такого не заметила.

Полдень Полугалопом промчавшегося по коридору мессира орлесианца проводили недоуменным взглядом из полуоткрытой двери. Пять минут растянулись на три часа, еще час потребовался, чтобы привести себя к прежнему бронированному состоянию и позавтракать. И вот, снова что-то беспокоит их и без того волнительную группу. *** Через несколько минут раздался вежливый стук в дверь лаборатории, в проеме показалась голова Арсинои. Виктор в каком-то исступлении натирал лабораторный стол. - Что-то случилось? - глаза запоздало отметили небрежный вид, мокрые волосы..

- Он будто...сел на трон и уснул вечным сном. - сказала исповедница, потирая тонкими пальцами подбородок. Леман отвернулся от тела на троне. По спине побежали неприятные мурашки. Как умер этот человек? Что думал перед смертью? Что заставило его вот так вот спокойно сидеть и.. ждать своего часа? От этих и многих других совершенно бесполезных, но почему-то важных для псайкера, вопросов, его вывел взгляд Роз. Разумеется. Он никогда не отказывал в помощи. Никогда не отказывал ей. Двери поддались. За одной оказались, судя по обстановке, капитанские покои в том беспорядке, который бывает в жилище человека, который точно знает, гостей никогда не будет. Роскошная, покрытая толстым слоем пыли, мебель, недопитая, но высохшая за годы бутылка вина и единственный бокал на столе. Себастьян, время от времени бросающий почти жалобные взгляды на труп капитана Мнемозины, на место которого он, хотя бы и временно, заступал, вошел в каюту. Он огляделся и тихо выругался. Может быть, не так уж и прекрасен был этот корабль? Какая разница, насколько он хорош, если ему предстоит стать склепом? Поддавшись внезапному порыву, Теофилакт снова обнажил голову. - Хм... здесь какой-то странный запах. Чувствуете? - он оглянулся и махнул рукой. - Труп не причем. Тут чем-то пахнет.. Вторая дверь по неким неуловимым признакам, понятным одному лишь Каспару, вела в рабочие покои навигатора корабля. Внутри было темно, здесь свет почему-то не работал. А дверь при вскрытии привлекла внимание техножрицы.

Утро Это была хорошая ночь. Лучше, чем у многих в мрачной башне Круга. Без лихорадки, бреда, болезненного или любовного, без будоражащих сознание снов. Без кошмаров. Она проснулась от холода. Одеяло ретировалось на пол. Свет мутного дня клейко лился сквозь стекло. Платье, такое дорогое и такое бессмысленное теперь, мертво свешивалось со спинки стула. В серебристых знаках долга тонкая рука подхватила край одеяла, потянула, и скоро вся миледи превратилась в кокон. Уткнувшись лицом в подушку, с разметавшимися по ней длинными темными волосами, Ниса закрыла глаза. Еще пять минут.

Ниса проснулась от того, что голова ее под собственной тяжестью склонилась, потянув за собой и тело. Задремала. Заснула возле постели больного. Убийственная сиделка. Пальцы выскользнули из расслабленной руки спящего, коснулись спутанных кудрявых волос. Нежно прижались к бледной коже лба губы. Снова прошуршало бальное платье, рабы безмолвно заперли за поздней гостьей двери. На столике все еще мерцала изумрудная диадема, а рядом с ней сиротливо темнели забытые туфельки. Х

Покои Лурца, ночь Ладонь мага тихонько шевельнулась, переворачиваясь и раскрываясь навстречу гостье. Из-под ресниц ласково смотрели серые глаза. Мир, миледи? В ответ взглянули дымчато-зеленые глаза, краешек рта чуть приподнялся. Что ж, нет так нет. Создатель с ними, с книгами. Миледи устроилась удобнее на своем месте, так, будто собиралась провести здесь долгое, очень долгое время. Ладонь накрыла ладонь, пальцы прошли сквозь пальцы. Миледи повела плечами, прижимаясь к спинке удобнее и прикрыла глаза. Мир. Сегодня точно.

Мостик Мнемозины Коридоры корабля были по-прежнему пусты. Хотя, кое-где встречались следы, намекающие на прошедшие давным давно небольшие вооруженные стычки. Однако, ни тел, ни прочих следов присутствия людей не было. Совместными усилиями сенешаля и техножрицы дверь, ведущая в самое главное помещение корабля, подалась. Капитан, застонав, напялил гермошлем. В нос ему ударил застарелый запах тления. - Кажется, мы кого-то нашли. - пробормотал он со стоном. Такой сладкий, такой чудесный, лучше, чем на райской планете, воздух, был испорчен. Это огорчало неимоверно. На капитанском троне сидела, с виду обычная, вполне себе человеческая, почти истлевшая от времени мумия в роскошных одеждах. Дуновение воздуха взбудоражило застывшее на годы место. Нижняя челюсть обтянутого недогнившей плотью скелета удивленно раскрылась, голова с пустыми глазницами поехала в сторону. С неприятным хрустом сломилась шея, череп повис набок на честном слове. Рядом лежали в гораздо менее умиротворенных позах несколько тел. С мостика вело в разные стороны еще две двери. Леман держался поближе к Роз, хотя тоже с беспокойством посматривал в сторону капитана. По возвращению на Беспокойный того следовало бы упаковать где-нибудь в изоляторе.. дня на три, хотя бы. Но перед этим его предстояло уговорить.. - Это.. капитан? - тихо спросил псайкер, глядя на полуразвалившийся труп. По крайней мере, одеяние соответствовало. Даже жезл валялся неподалеку.

Покои Лурца, ночь Лицо больного разгладилось и вслед за этим расслабились напряженные плечи, затянутые в мерцающие полупрозрачные ткани. Не сдержал. Выходило так. Но что ей теперь оставалось делать? Ведь чуть не убили! Как теперь было сердиться? И все слова, все, несомненно очень хлесткие, меткие и безжалостные фразы, сочиненные бессонной ночью, канули в небытие. Растворились в собственной ненужности. До следующего раза, когда вдруг такой важной станет ее репутация. Эти тонкие руки, способные убивать, непривычные к заботе, все же могли быть нежными. Нужно было лишь позволить. Бережно она продолжила делать то, что следовало бы доверить рабам. Освежив лицо и шею, запястья выпростанных рук, она тихонько сполоснула полотенце в миске и отставила на стол. Кончики пальцев смахнули свившиеся от влаги пряди волос со лба. Сложив руки на коленях, Ниса долго сидела, невидящими глазами глядя на лицо мага. Слабо зашелестело платье, миледи поджала по-детски ноги. - Хочешь, я тебе что-нибудь почитаю?.. - едва слышно прошептала незваная гостья, когда взгляд ее стал более осмысленным. Он же так любил свои книги. А теперь, ни сил держать их в руках, ни смотреть на страницы, наверное, не было. Зато... зато можно было слушать. Или можно было и дальше просто молчать. Это и в самом деле было очень хо-ро-шо. Ей нравилось.

Сейчас Децимус смотрел на гостью без страха, без упрека, своим привычным мягким взглядом. - Ми-миледи? - сипло прошептал он. В дымчатых глазах убийцы пряталась подавленная тревожность. Упрек снова разъярил бы ее. Страх... страх был гораздо хуже. Но, не разглядев ни того, ни другого, черты ее лица смягчились. С губ сорвался тягостный вздох. Сколько не просила, упрямец продолжал своё "миледи". Кончики пальцев нежно коснулись чужих губ, призывая к молчанию. Больным не следовало разговаривать, это их утомляло, не так ли? В случае с Лурцем была еще причина. Слишком часто его речи приводили ее в ярость. Сколько гневных слов сказала она ему в своих мыслях, после того, как ушла тогда, ночью? Сколько бесплодных чувств, сколько никому не нужных страданий. - Тшш. Молчи. - краткое касание прервалось. Туфельки девы из преисподней отставили на небольшой столик, туда же отправилась и диадема. Миледи подставила себе стул напротив плеча мага, раб, повинуясь жесту, отдал ей медную миску с белоснежным полотенцем. Краешком она осторожно обтерла лоб и виски бесценного мага смоченной в прохладной воде тканью, склонясь немного ниже. Зеленоватые глаза вновь скользнули по бледному лицу. Что ж, он проснулся и теперь был волен прогнать ее прочь. Снова.