julia37

- Добро пожаловать в Сад Танцующих Камней, господа и дамы, Старшая вас уже ждет, - слегка улыбнулся он, делая рукой жест, призывающий следовать за ним. Сад Танцующих Камней Хм... Патрик, спустившись вниз, на неуютную площадку меж башен, поневоле вгляделся в странные глаза их сопровождающего. Такого сложного взаимопроникновения аурных слоев и узоров он не припоминал прежде. Кроат, человек, одаренный, несомненно, ведьмак и что-то еще. Непохожее на голодную пустоту пентаграммы, ни единого намека на адское пламя, опалившее Первую и ее сестру. Что-то неуловимое. В какой-то момент тягучие, словно смола, мысли инквизитора пронзила догадка. Столь ясная и очевидная, что у ирландца перехватило дыхание. Какое-то время он шел, задумчиво глядя себе под ноги, лишь подсознательно отмечая, что встречающиеся на их пути камни - живые. От одних веяло и влиянием демонического мира, от некоторых, те были меньше и малочисленнее, не было этого отпечатка. Было только свое. Непередаваемо чистое. Та самая гармония. Однако, он уже не мог удивляться. - Я хочу поехать в архивы после возвращения в штаб. Работы уйма. Поможешь? Черный рукав мимолетно задел кисть кузнеца, не признававшую перчаток. Рука кузнеца, потревоженная касанием, чуть вздрогнула, неуклюже застыла на мгновение. Взгляд прозрачных, сейчас задумчивых глаз, скользнул к освещенному мерцанием их необычайного окружения лицу. Сейчас Кьяра выглядела, как... как родня Джону Смиту, не меньше. Почему-то, ирландец поразился этому. Выражение лица Патрика переменилось, он ответил скупой улыбкой. - Конечно. - ни секунды не раздумывал он. Мог ли он теперь тратить время на сон? Да и в городе у него было небольшое дело. А тут по пути. Удачно. Трость перешла из руки в руку, все так же, касаясь и не касаясь странной дорожки в странном саду. Каблуки тяжелых сапог обозначали каждый шаг, словно лошадиный бег - подковы. Она все еще хотела видеть его рядом с собой. Не боялась. Словно примороженный росток озимой ржи, под лучами Кьяриных глаз, медленно вытаивала из-под ледяной корки настоящая улыбка, и росла, и ширилась. - Разве могу я тебе отказать? - вопрос, на который не нужно ничего отвечать. Под застегнутым плащом, это знали только они двое, прятался изломанный его рукой крючок-застежка.

Кьяра рассматривала незнакомый символ, пытаясь запомнить, что именно нужно искать в архивах. Вполне возможно, к ее неудаче был причастен один господин с родней среди медведей. Патрик, чуя, что совещание, наконец, подходит к концу, обошел стол и сел напротив рассматривающих пергамент людей. Это могло сойти за отвлекающий маневр, хоть и совершенно не умышленный. В блокнотике мелькнули буковки-каракули, кузнец перелистнул на чистое и на удивление уверенными движениями начал копировать рисунок, то ли в попытке угодить расстроенной мисс Бирн, то ли просто чтобы чем-то занять руки. Прозрачные глаза его были уставлены строго в блокнот и временами на пергамент с первоисточником, не позволяя себе ничего, абсолютно ничего лишнего. Возможно, если б ирландцу довелось изучать эти предметы, начертательная геометрия нашла бы в его душе гораздо больший отклик, нежели композиция, или, скажем, зарубежная литература. Неспеша, О'Коннелл закрыл записную книжку, прежде пометив там имя Майкла Стоуна, убрал вместе с карандашом в карман. Взглянул прямо, на секунду задержав свой ничего-не-выражающий взгляд на бледно-фарфоровых щеках экзорцистки. Встал. И с нарочитым вниманием отправился изучать портрет лорда Хэмиша: первого и единственного капитана "Черного Принца", уже почти десятилетие бороздившего воздушный океан; по традиции, красовавшегося в кают-компании этого довольно молодого в сравнении с почти пятидесятилетней историей воздушного флота Ее Величества корабля. Благородные черты лица его, наверняка приукрашенные художником, желающим польстить аристократу, дышали спокойствием и рассудительностью. Капитанский мундир иссиня-чернел, оттеняя золото пуговиц и аксельбантов. Патрик вдруг подумал, кто же заменил, пусть и временно, на этом ответственном посту несчастного лорда? Отстраненно вспомнил щекочущий ноздри запах жженой кожи в Скотланд-Ярде, воображение нарисовало мифическое чудище крупными мазками. Богословское образование настойчиво подсказывало, что левиафан - непременно морское чудовище. В чем-то наивная гравюра в голове трансформировалась, обрастала деталями, ревом и шумом волн... Однако, столь же внезапно, как до этого оборотились к адским чудовищам, на последнем риторическом вопросе "есть ли в аду моря?" (вода там была, это доподлинно установил покойный Годрик Майлз), мысли столь же легко и проворно, не в пример грузному телу, несущему на себе бедовую стриженую голову, приняли направление, на удивление созвучное мыслям мистера Рида. О ювелирных украшениях и отношению к ним представительниц прекрасного пола. Как все это с такой легкостью соседствовало в не раз битой по затылку головушке, оставалось только гадать.

- Кроме того, нам удалось отыскать части устройства, аналогичного тому, что использовались в ритуалах с пентаграммами. Все они, кроме одной, перенесены в техническую лабораторию Ордена, — Шандор расстегнул внутренний карман сюртука, извлёк рубин. — Я подумал, что наделённые магическим даром смогут изучить кристалл и получить дополнительную информацию. От камня слегка зарябило в глазах. Патрик почему-то подумал о янтарной оболочке в гробу Ириссы и о яшмовых палочках в крови жертв. - Думаю, это стоит оставить мисс Нойман. Лучше нее никто не разберет. Мельтешение магических ниточек, составляющих узор, он видел, но говорили они инквизитору ровно столько, сколько сказали бы китайские иерогрифы. - Мистер Блэк. Долго нам еще лететь?

- Одержимые питаются, как обычные люди, или жизнь в них поддерживает демоническая магия? — взгляд снова обратился к одарённым и остановился на Патрике. Патрик зачем-то оглянулся, будто бы уточняя, к нему ли вопрос или так, вообще? Но рядом с ним больше никого не стояло. - Они становятся выносливее, когда тело п-поддерживает демоническая сущность. Дольше терпят жажду, голод. Лучше выносят боль. Но в целом, их тела все так же несовершенны, как и наши. Им присущи те же слабости, хоть и в меньшей степени.

- Как пожелаете, мистер Блэк. Я могу продолжать? - криминалист обвёл взглядом присутствующих и снова посмотрел на Бенедикта. Патрик сложил руки на груди, поигрывая пальцами на локтях и тоже взглянул в потолок. Хоть там и не было ничего интересного. Он пытался посчитать в уме, когда они должны прилететь. Получалось не очень. А спешить им все одно было некуда.

Кажется, нарочитая покорность гречанки наконец удовлетворила ее тюремщика. Ещё разок, для порядка, сердито зыркнув в ее сторону, Патрик переключился на разговор. Из своего угла инквизитор имел прекрасный обзор совещательного стола и всех, кто сидел за ним. Мысль о том, что Первая знает о преследовании и просто издевается, была довольно правдоподобной. Смешинка под капюшоном дорогого плаща. А гигантский паук - метафорическая банановая кожура. Подбросили посмотреть, подскользнутся они или нет? - Мисс Йелич сказала вполне определённо. - инквизитору показалось, что он понял, куда клонит мистер Рид и его сомнения были похвальны. - Кровь этих женщин имеет очень много общего, но п-принадлежит, несомненно, разным людям. Что бы не думала Кето, как бы не вел себя инквизитор, в профессиональных качествах подопечной он не сомневался. - Не так ли? - быстрый взгляд на греческие кудри. - Кроме того, я п-прекрасно запомнил аурный след и при встрече смогу опознать ведьму с киноплёнки. Конечно, эти доказательства были бесспорны только для части их группы, да и пощупать их руками было, увы, нельзя, но что есть, то есть. - Однако, сверить образцы почерка и убедиться ещё раз не п-помешает.

И почему, почему некоторые из присутствующих полагают, что все мысли мисс должны быть заняты только ими? Мисс Йелич могла бы разочаровать многих сегодня, в её арсенале было на каждого средство. Но смиренно и самоотверженно продолжала молчать. Некоторые из присутствующих, недавно нарушивших субординацию весьма грубо и ничуть об этом не сожалеющие, юмора не поняли. Снова повторилось запрещающее движение подбородком. Короче и резче. Бесцветные глаза угрожающе потемнели от гнева.

И никто бы не подумал о её желании пустить кровь одному из присутствующих, здесь и сейчас. Кроме Патрика. Кето развеселилась вечному подозрению инквизитора на подозрительных магов крови эллинского происхождения, и даже выпрямилась. Не то, чтобы Патрик хорошо понимал женщин, но почему-то так случилось, что причины веселости гречанки дошли до него в общих чертах сразу. Она снова издевалась над ним, там, внутри своей кучерявой головы. Смеялась. Тяжелый взгляд умножил гравитацию на два. Упрямый, из камня вытесанный подбородок сделал короткое движение из стороны в сторону. "Хватит. Не сейчас." - Девушку зовут Кларисса, мистер Хайд, домоуправитель, восторженно описал её, как очень красивую. По его словам, она невысокого роста, кожа смуглая, волосы тёмные, глаза карие, одета в дорогую одежду. Кларисса оставила свой адрес на всякий случай. Ваш адрес, мистер Блэк, - Шандор извлёк из внутреннего кармана карточку и подвинул её по столу к Бенедикту. - И почерк знакомый, не правда ли? Ирисса-Кларисса. Кларисса-Ирисса. Топорная игра с именем не вызывала ничего, кроме зевоты. Первая считала, что это остроумно? Хотелось верить, что эта ведьма столь же остроумна и в своей игре против них. Очевидные замыслы разгадывать не так увлекательно, зато результат не заставит себя ждать. - То есть, у нас все еще ничего нет на нее. - констатировал инквизитор, отвлекаясь от воспитательного процесса. Его голос, как и всегда, рокотал низкими контрабасовыми обертонами, слова складывались в предложения нарочито медленно. - Что ж, будем надеяться, миссис Блэк не ст-танет выгораживать сестренку.

Изыскания на квартире артефакторов лишний раз подтверждали слова Блэка: кто-то в ордене играет если не против них, то как минимум ведёт какую-то свою партию. - П-продолжайте, мистер Рид. - словно от его разрешения это и зависело, веско кивнул инквизитор.

Маэв дифирамбы эльфа - модника наскучили вполне определённо. Она молча подергала охотника за рукав. "Мы уйдем уже отсюда?" - говорил ее тоскливый взгляд.

Глядя на то, как ведьмак боролся с дурнотой, накатывающей на неопытного воздухоплавателя волнами, Патрик сам не заметил, как уголок его рта пополз вверх. Не то, чтобы ему были смешны страдания несчастного, вовсе нет. Просто, от Феликса прямо-таки сквозило одиночеством. Пожалуй, если б представилась возможность, О'Коннелл даже проявил к нему дружеское участие. Да-да, он бывал способен и на такое. Главное, не стать таким же другом, каким был Патрику наказующий четвёртого ранга, Ричард Прайс. - Очень может быть. - кивнул инквизитор. - Сотни маленьких паучков наводнили бы квартал, посеяв п-панику. Едва ли команда зачистки смогла бы отловить их всех. Он живо представил разбегающихся в разные стороны тварей. Кто-то наверняка бы схоронился в канализации, в подвалах. Ущерб, впоследствии, мог быть просто огромен...

В душе Патрик склонен был согласиться с мнением детектива. Для настоящей ловушки все это выглядело довольно глупо и неумело. Выходит, цель была другая? Да и сам факт наличия в столице паукообразного таких размеров... где гарантия, что ещё в паре квартир не висит какое-нибудь тело в коконе, битком набитое паучьими яйцами? От этой мысли стойкого ко всякой мерзости инквизитора ощутимо передернуло. Он поймал взгляд Кьяры. Пронзительной чистоты глаза с серебринкой заставили его потерять мысль. Полминуты инквизитор ловил музу за подол платья, а потом, уже нарочно, снова ждал взгляда. И получил его. - Нам известно имя ещё одного одержимого на заводе. - Кьяра сжалилась над неполноценной речью своего бессовестного коллеги и доложила все сама. Говоря, он неотрывно смотрел ей в лицо. Хотя ещё пять минут назад обещал себе не делать этого. По-крайней мере, при посторонних. Ему, как и всегда, оставалось лишь добавить пару штрихов. Великодушие мисс Бирн простиралось весьма далеко. - Возьмём его для допроса, может, удастся выяснить п-подробности. Непозволительно много можно было узнать о людях в этом помещении, если всего лишь следить за направлением их взглядов. Грейвс стратегически верно смотрел в потолок.

- Как сказал мистер Хоннекер, - взгляд искоса достался Патрику, тот весьма упорно на совещании величал ведьмака Коннекером, не то чтобы ему было особое дело, но всё же лучше напомнить об этом, - наша покойная ведьма пыталась подчинить это существо, но не смогла. - Огромные пауки-людоеды, малефики, целители. Вроде всё. А, да, - лицо его на мгновение просветлело, - этот паук может каким-то образом откладывать в людей яйца и буквально разводить себе подобных в человеческих телах. Да и питается он как не паук, а больше как вампир. Патрик мысленно чертыхнулся. Неизвестно, что огорчило его больше, гигантский паук или перевранная фамилия ведьмака. - Мистер Шандор, оформите фото как улику, пожалуйста, - все же не выдержал мистер Блэк. На стол, рядом с фотокарточкой легла и виденная прежде мисс Бирн карта с изображением обнаженной женщины. - И это тоже, мистер Рид. Художество нашего еврейского художника, надо полагать. Предмет п-поклонения продавшихся. Снова короткий взгляд на Кьяру. Похоже, в этот раз придется ораторствовать самому...

- Должна быть причина в подобном выходе с открытым забралом, ведь именно этого она избегала пять лет. Но вернемся к нашим делам. Что и кому еще удалось узнать? Поводья воли натянулись так сильно, что лопнули. - Прошу прощения, - слова звучали чуть медленнее, весомее обычного. Словно необходимость складывать одно к другому поглощала полностью внимание и усилия. Это тоже было обдуманным. - Мы знаем, что Prima... извините, Первая и госпожа Блэк имеют очень схожую ауру. Значит ли это, что Первая тоже принадлежит к кроатам? Или отсутствие именно этой природы и дает отличие? Взгляд скользнул по дрожащим пальцам детектива. "Стерва." - мрачно подумал Патрик, провожая глазами фотографию в его руках. Улыбка Джоконды на устах греческой девы сказала ему о многом. Она знала. Вернее, с большой долей вероятности догадывалась. Поглядывала на него, на мисс Бирн... плечи инквизитора напряглись. То, что Кето молчала сейчас, не значило, что так будет продолжаться вечно. Она предпочитала хранить секреты в вопросах дела, а в том, что касалось его больных мест, гарантии не было. Впрочем.. он был благодарен за то, что гречанка не изводила его прямо сейчас. - Кето говорила, что они словно сестры. - прозвучал рычаще-низкий голос. Бесцветный взгляд скользнул по тоненькой фигурке экзорцистке, едва не обесчещенной получасом ранее. Кьяра была сама сдержанность, и Патрик так и не понял, что она думает по этому поводу. С другой стороны.. что еще она могла думать? Инквизитор тяжело вздохнул и снова уставился на сапоги. - Думаю, раз Ирисса кроат, то и П-первая тоже. С той разницей, что ваша супруга, детектив, кажется, не вредит стране и короне. В отличии от своей родственницы. Что до встречи утром.. п-полагаю, она больше не имеет возможности таиться в тени и решила убить сразу двух зайцев. В противном случае, узнаем обо всем завтра.

А мистеру О'Коннеллу удавалось сразить не только мечом, но и словом - и в очередной раз не саму эллинку. Вещественное доказательство самой встречи было у Кето - у неё ведь проблем с памятью и внимательностью не наблюдалось. Но и на сей раз жуткая подопечная инквизитора слушала с вежливым интересом. - Что?! Как, когда это случилось?! - Бенедикт аж привстал, стремительно теряя привычное самообладание. Патрик, вопреки обыкновению, не стрельнул в подопечную сердитого взгляда за то, что она продолжала отмалчиваться, да и вообще, большую часть времени изучал собственные сапоги. Мистер Блэк взволновался, оно и понятно. Супруга пять лет лгала ему, потом заставила оплакать, а потом взяла и воскресла. Вот так просто. Ирландец был удивлен, что реакция детектива была настолько скромной. - На выходе из черного магазина мы обнаружили ее фотоснимок со вчерашней Таймс в руках. - медленно и гулко произнес кузнец. - Снимок у т-тебя? Серые глаза все же оборотились на Кето.

*** В кают-компании инквизитор вдруг изменил своим привычкам, став скромно в уголке и будто бы даже занимая меньше места. Мистер Блэк заполучил преувеличенное внимание к своей речи, однако, известие, что кроаты живут среди нас, принимая человеческое обличие, произвело несколько меньший эффект, чем Бенедикт мог бы рассчитывать. Патрик потер переносицу. - Миссис Блэк назначила всем нам встречу. Завтра. В штабе. В восемь утра. - объявил он, вспоминая, что оставил фото на столе, под рукой Кето. С памятью творилось что-то страшное, недопустимое. Инквизитор с трудом натянул на себя привычную бесстрастную маску, призванную укрыть растерянность и гнев. Сегодня в очередной раз ирландец убедился, что абсолютно неспособен держать себя в руках.

Штаб-квартира Только "лучше" никогда не бывает. Хотя бы из-за того, что это слишком легко. Но пока было незнание, можно было отвечать на скупо позволенную себе улыбку, можно было привычно ругать себя за то, что сдерживаться куда труднее, когда он вот так наклоняется. Можно было пожать плечами и сообщить, что на посадочную площадку она готова проследовать хоть сейчас. Что и было сделано. Лучше и правда на месте. Сразу. Такие разные мысли и такой схожий настрой. Как там говорила Кьяра после допроса? Неважно, что за желания и мысли рождаются в голове, важно, следуем мы им или нет. Важно то, что мы делаем. Ведь так? Патрик с улыбкой встал, руки не подал, из каких-то своих соображений. А наоборот, спрятал их за спину и всю дорогу шел нарочито медленно, на полшага позади, сжигая линии шеи и плеч жадным отчаянным взглядом. Тушил сжирающее бледную синеву глаз пламя, когда изящный профиль превращался в милый анфас. Он не хотел пугать ее. Внутри разрасталось что-то чудовищно большое.

Штаб-квартира Молчание ничуть не тяготило. Прямой взгляд тоже. За прошедший десяток часов они успели натворить множество куда более неприличных вещей. Так что сестринские светлые глаза без зазрения совести смотрели в братские. Патрик откинулся на спинку стула, чтобы было немного удобнее излеченной трудами упомянутой мисс Йелич, но все же совсем не безотказной, пояснице. Обе ноги сразу помещать под столом было трудновато и одна выдвинулась в сторону, носок сапога матово поблескивал в электрическом освещении. Мысли обтекли вероятное будущее, словно прозрачный горный ручей, оставив позади встреченный в русле камень предполагаемых событий, и устремились вниз. В прошлое. "Мне дела нет, что будет с теми бедолагами, которых угораздило встретиться на вашем пути. Меня интересует другое." "Царапай, что хочешь, в своих бумажках. Мне плевать." Галопом пронеслись в голове воспоминания. Какое потрясающе одинаковое безразличие! Ей нет дела, а ему плевать. На нее, на себя, на свою судьбу. И как это он ухитрился тогда всего за два дня отбить дух недельного запоя, чтобы провести тонкое женское обоняние? Наверное, это было то, что нужно. Дать пощечину. Привести в чувство. Кьяра тоже... она тогда специально вела разговор таким образом. Сейчас он это хорошо понимал. Ей нужно было спровоцировать его и посмотреть, что будет. Было - унизительно грубое, мальчишеское поведение. Не в последнюю очередь благодаря беседе инквизитора Прайса. Полгода назад инквизитор уже подуспокоился, вернул себе душевное равновесие. Но все еще был слеп. Двое суток назад он подозревал, что мисс Бирн подослали следить за ним, а теперь... теперь смотрел на нее совсем другими глазами. Мелькнуло где-то на границе подсознательного: "а что если... и в самом деле? Что если она всего лишь выполняет задание? С близкого расстояния ведь удобнее следить, контролировать?" Кьяра подошла очень близко. Опасно близко. "Нееет." Посмеялся сам над собой. Глупость какая. Она честная. Не стала бы так обманывать, да и в любом случае, в ближайшие сутки он узнает точно. Пришла пора задуматься, так ли хороши были уроки выживания Прайса? Правильно ли было то, чему он его учил? Патрик смотрел в лицо напротив, в какие-то моменты взгляд становился жестким, потом затравленным, в конце смягчился и потеплел. Однако на дне, очень глубоко, так и остался грызущий червячок сомнения. Что если... обманула? Водила за нос? Где та размытая граница между профессиональным и личным? В Инквизиции, порой, невозможно ее найти. Эту мысль он гнал прочь с остервенением, не разрешая себе даже на миг предполагать такое, потому что окажись оно правдой... пожалуй, больше инквизитор не будет признан пригодным для работы в ордене. Никогда. Привычно изломала губы сдержанная, от того более ценная, улыбка. Инквизитор склонился к мисс Бирн через стол и понизил голос, стараясь не чувствовать себя при этом полным идиотом от всего того, что творилось в голове. - Я жду, чтобы проводить тебя. На посадочную п-площадку.

Штаб-квартира - Не факт, что Лилит - последнее из его художеств, оставшееся на воле, - столь же задумчиво отозвалась Кьяра, упираясь взглядом в собственные руки, привычно нервно порхавшие около чашки. - Что касается крови, ты помнишь, кто первым понял ее смешанную природу. Или завтра спросим миссис Блэк лично. Эти бы мысли, да мисс Йелич в голову. Патрик прослезился бы, узнай, что его считают альтернативой менее печальной, чем костер. От ключицы взгляд вернулся к глазам, а потом к порхающим, беззвучно музицирующим пальчикам. Накрыть их ладонью, сдержать бессмысленный бег... нельзя. Только слабо шевельнулись неуклюжие грубые пальцы, составленные вместе на столе, тем и ограничился. - Не факт. - покладисто согласился инквизитор, неприлично прямо взглянул в лицо сестре по ордену и замолчал. Мысли его носились где-то там, в середине будущей ночи, после окончания довлеющей надо всеми ними встречи.

Штаб-квартира Кьяра потянулась за картой, приподняла на уровень глаз. Левая рука выразительно коснулась кофейника. - Еще не пуст, - застольное гостеприимство экзорцистки оставляло желать лучшего, но у нее была уважительная причина. Именно на ней сейчас были сосредоточены внимательные глаза. Гостеприимство мисс Бирн Патрик успел уже сегодня оценить и остался всем доволен. Ухо зацепилось за "старшая", равное по сути "первая в роду"= "Первая". На предложение Патрик замотал головой, как бычок трехлеток, отмахивающийся от мух. - Лишнее. - тонкие губы чуть скривились, отгоняя обжигающее воспоминание патологоанатомического кофе с языка. Очень хорошего кофе. Слишком уж боязно было вновь вызывать ассоциативный ряд. Да и он предпочитал всем напиткам свой странноватый африканский чай. - Да и не люблю я. Карта скрылась в кармане. Кузнец немного переменил позу и неуловимая синь исчезла, глаза, вновь обесцветившиеся, уперлись куда-то в район ключицы дамы, в полнейшей задумчивости. - Выходит, ей просто нужно было собрать все его художества? В тот раз не усп-пела. Почему же они с ней так похожи?.. Это последнее относилось к почти родственному сходству крови Первой и госпожи Ириссы Блэк.

Штаб-квартира Ресницы дрогнули, позволив инквизитору прочитать, но после - тактично скрывая невысказанное, однако явное одобрение увиденного. - Вполне. Показывай. Взгляд экзорцистки, совершивший свое путешествие по континентальных размеров фигуре Патрика, будил присмиревшую от холодной воды тактильную память. На лице, на груди, на плечах.. В сердце. Улыбке дали чуть больше свободы, как если бы жестокий всадник самую малость смягчил поводья, грубо цепляющие коня за зуб мундштуком. До первой провинности, ненадолго. Глаза процвели водянистой жидкой синью, видно, по особому падал свет. Он все же мог, иногда, производить и приятное впечатление тоже. Особенно хорошо было то, что впечатлилась именно мисс Бирн. - Ты же специалист. По картам. - на стол легла бесстыже обнаженная праматерь всех женских грехов. Лилит снова гнусно ухмылялась, ничуть не стесняясь не самых красивых грудей своих, выставляя напоказ. Видно, такой она казалась неизвестному порочному художнику. - Нашел в том магазине. Они поклонялись ей. Что скажешь?

Штаб-квартира Боль, беспокойство, тепло, благодарность, чужое неоспоримое притяжение, безумная головокружительная смесь. Состояние непозволительное. Счет чашек шел на третью. Может, его притягивала непозволительность состояния, даже через стены штаба и десятки метров, может, мистер О'Коннелл просто случайно наткнулся в кармане на квадратный лоскут проклятого картона, расточительно упакованного в пакетик для улик. Попугайный жилет сменился черно-синим, шедшим буйному инквизитору куда больше. Вырядился. Трость покачивалась в руке, вроде бы касаясь и в то же время не касаясь пола. Скрипели вычищенные сапоги. Мисс Бирн своим послушанием радовала ему сердце. То, чего не дождешься от строптивой мисс Йелич. Сказал пойти поесть, Кьяра пошла и сделала, как ее просили. Не дожидаясь приглашения, Патрик сел напротив дамы, совершающей уже вторую попытку отобедать за последние полчаса. - Хотел п-показать тебе кое-что. Совсем забыл. Ты закончила? - немного виновато поинтересовался он, строго зажимая в губах улыбку. Артефакт был не из разряда тех, что улучшают аппетит.

- Но увы, увы, - Леонель горестно вздохнул, - мой дух, сердце и нутро терзаемы невыносимой мукой. Я не могу спать, я не могу есть, что хуже всего - я не могу творить! - паетитки в голосе хватило бы на дюжину самых слезливых драм в королевском театре, - Я отчаянно, безнадёжно и безответно влюблён! Непритязательное создание не проявило никакого желания показаться из-за спины охотника и только отправило мысленные соболезнования той особе, которую угораздило стать объектом любви столь... странного господина.

На секунду она пожалела, что не одела свое лучшее платье. Увы. Она также очень надеялась, что белка не скажет чего-нибудь глупого. - Идрис Эльба, рейнджер, - в свою очередь коротко поклонился Идрис. - Рад знакомству. "Наверное." Маэв по-прежнему старалась держаться так, чтобы ее было видно как можно меньше из-за спины Идриса. Ей не нравился этот эльф, не нравился мерзкий приторный запах, и алая ткань на томной постели. Она не сказала ничего глупого. Она вообще ничего не сказала.