julia37

- Я буду счастлив, если дело закончится только этим, - вздохнул Гай, живо представив, как добропорядочные граждане империума обкладывают неуемного на язык псайкера хворостом прямо посреди доков. - Идем, только деньги на билет оставь сестре Артурии, во избежание. - Да что с нами может случиться? - беспечного псайкера явно не отягощали подобные печальные мысли. Ну или он очень хорошо скрывал их наличие в своей голове. Послушно вручив деньги на билет сестрице лично в руки, он снова неподобающим образом ей подмигнул и поспешил следом за святым отцом. За дверями зала ожидания их сразу подхватил людской поток. Придерживая одной рукой кошель, Гай всерьез задумался о том, чтобы второй ухватить Лемана за шиворот, опять-таки во избежание. - Тебе нужно что-то конкретное? - поинтересовался он у спутника. Вопреки опасениям респектабельного спутника, Леман никуда не рвался и законопослушно шел рядом, нога в ногу с Гаем Севером. - Я слышал, есть отличная пушка, Гекутер называется. - мечтательно поделился он, но довольно быстро спустился с небес на землю. - Если не найдем, подойдет любая со свинцовым боеприпасом. С лазерными не имел дела. Он пожал плечами и обронил, как бы невзначай. - Спасибо, кстати. Думал, вы не захотите помочь.

Улыбка быстро сползла с неумеренно радостной физиономии. Подарочный пистолет оказался лазерным. Пользоваться лазерными он не умел. - Да ты издеваешься... - псайкер состроил кислую мину и засунул бесполезное оружие в сумку. Впрочем... - Есть у него такое свойство, - совершенно серьезным тоном добавила Кларисса, - Кроме тех моментов, когда он совершенно невыносим. Впрочем, милостью Императора, он инквизитор, так что это полезное свойство, - девушка рассмеялась, - Не смею вас более задерживать. Ваши верительные грамоты, прошу... - пробежав взглядом по бравой ячейке аколитов, посланница сунула свиток в руки священника и покинула зал вместе со всем эскортом, предоставляя оставшихся судьбе. ... идея созрела довольно быстро. Поклонившись спине уходящей дамы, Лем бочком, опасливо косясь на сороритку, подскочил к священнику. - Святой отец, у меня к вам есть небольшая просьба... - он кратко изложил несоответствие своих способностей наличествующему имуществу и выразил желание использовать способности убеждения Гая себе во благо. Самым вежливым образом. - Вы ведь можете сходить со мной? Боюсь, без такого респектабельного сопровождающего, меня или обкрадут снова или обведут вокруг пальца. На всякий случай он повернулся к Артурии. Ведь ей велено присматривать. Да и... делать что-либо без разрешения он просто не привык. - Сестрица, ты ведь не против, если я прогуляюсь на рынок до отлета?

- Смейся надо мной сколько угодно, но посмей насмехаться над Его волей, и рука моя не дрогнет! - выпалила Рия, - Чистый огонь будет для тебя слишком мягкой карой, - Не признаваться же, что чистого огня ей пока что вовсе не положено, - Ясно?! Судя по всему, сестра желала разглядеть физиономию богохульника во всех подробностях, наверное, уже успела счесть все прыщики на носу. Лем теперь стоял неподвижно и только отводил немного голову назад, дабы сестринское рвение принимала на себя выпяченная вперед грудь, а не нос и, упаси Император, губы. - Так ведь я... - собственно, вся комедия была призвана донести до юной сестры некую мысль, но, похоже, талант комедианта был слишком скуден для такой задачи. Она определенно его не так поняла. Леман снова потер щеку и упавшим голосом произнес. - Ясно. Сестра. - Pax! - вмешался Гай. - Pax vobiscum, сестра, оставь его, ибо не ведает, что творит. Надеюсь, - смерил он псайкера взглядом таких же голубых, но холодных глаз, - что не ведает. "В конце концов, это может быть первым нашим испытанием, - подумал он. - Если же нет, то воистину тернист инквизиторский путь". Священник был не столь безразличен, как казалось сначала, но энтузиазма этот взгляд не добавлял. По правде говоря, Лему стало настолько паршиво, что хотелось лезть на стену. Так бывало довольно часто, когда он не мог отвлечься. Например, дурацкими шутками. - Простите, святой отец, - спустившись совсем уж на загробные интонации, пробормотал проклятый. - Я не хотел никого оскорбить. *** Все время. пока госпожа Кларисса излагала дело, Лем сидел на своем месте, подавленно молчал и глядел себе под ноги. Они снова полетят. На другую планету. Какое-то смутное чувство подсказывало, что ему на этой планете не понравится. Впрочем, ему-то на любой не понравится. Ведь это не пустота. Прелат их встретит, замечательно. Оставалось надеяться, что он не захочет испепелить обоих псайкеров. Внимание привлек странный голос. - Позволите? - поднялся и наконец таки подал голос темнотрюмник, в целях завладеть содержимым коробочки первым и хотя бы не уронив предварительно. Голос бледного псайкера немного напоминал сервитора. Это его собрат. По рождению и по призванию. Лем впервые за все время нахождения в зале позволил себе взглянуть куда-то, помимо собственных сапог. Он думал о том, правдивы ли слухи о том, что темнотрюмники - и не люди вовсе. По крайней мере, не совсем люди. Усмехнулся собственным мыслям. Правдивы настолько же, насколько верны слова "все псайкеры - мерзкие отродья варпа, подлежащие немедленному уничтожению". Лем пересел поближе и извлек из коробочки второй пистолет, предназначавшийся ему. Он в принципе был не создан для того, чтобы долго грустить, а уж теперь и вовсе забыл о всех печалях. - Милорд Сальваторе нравится мне все больше и больше. - улыбнулся он, разглядывая обновку.

В первое мгновение Рия снова отшатнулась, а после вспыхнула. Колдун, проходимец, наглец откровенно издевался, и не над ней. Он насмехался над святым словом! В пару шагов она настигла богохульника и ударила, не раздумывая. Кудряшки слегка тряхнуло, когда карающий кулак впечатался в щёку. А сестра, сжав уже оба, замерла нос к носу опального псайкера, гневно сопя, и прожигая тому череп глазами безо всяких огнемётов. - Ты чего? - святая дочь Императора приблизилась практически вплотную, а Лем в первый момент настолько опешил, что теперь стоял, потирая щеку ладонью и недоуменно глядя своими невинными голубыми глазами в сердитые глаза напротив. Обладательница этих глаз явно желала испепелить его на месте. Псайкер сдвинул брови, скосил глаза к переносице и сосредоточенно прошелся языком по зубам, проверяя, не шатаются ли. Кажется, не шатались. Впрочем, удар у юной девы явно был поставленный. Худенькому телу не доставало только массы. Печальные перспективы. Печальные... - Это шутка была. - пояснил он на всякий случай, и огляделся, дабы убедиться, что это понятно всем. - Юмор такой. Стоять так близко к сестре сороритке было не комфортно. Во-первых, непочтительно по отношению к ордену, во-вторых, все-таки женщина. Хоть и лишенная чувства юмора. Псайкер опустил глаза и сделал шаг назад. - Ты меня за каждую шутку бить будешь? - притворно осердился он, бросая красноречивые взгляды на арбитра и священника, как бы призывая их прекратить насилие, буде таковое не прекратится. Кто, как не они должны были противостоять несправедливости? Хотя надежды на помощь было откровенно мало. - Ну, может, не очень смешно получилось. Но бить-то зачем?!

- Слово сестры Сороритас - отражение Его воли, и нерушимо столь же, сколь непреложна воля Императора! Служи праведно, псайкер, и будешь под моей защитой. Если же оступишься, Император милостив. Тебя ждёт быстрая смерть. Ну не мог, не мог он просто промолчать. Это было выше его сил. Леман выпучил глаза и вдруг принялся мелко подпрыгивать и судорожно хлопать себя по всем доступным местам. - О, пресвятой Друз, как горячо! - он продолжал вертеться, словно щенок, гоняющийся за своим хвостом, задевая объемной сумкой и посохом всех, кто непредусмотрительно стоял к нему слишком близко. - Я горю! Моя одежда горит! Твои слова жгут меня огнем праведности, сестра! Впрочем, юродствовать ему быстро надоело, псайкер оглядел себя и с облегчением выдохнул. - Обошлось. Фууух... - он утер якобы вспотевший лоб тыльной стороной ладони. - Между прочим, смерть от огня никогда не считалась ни быстрой, ни безболезненной. Или насчет безболезненности у вас там ничего не сказано?

Рия зыркнула на кудрявого. Надолго же хватило смирения. - Милость Императора открыта всякому, чьи помыслы чисты, а деяния праведны. Гони тьму, что льнёт к тебе, и милость Его тебя не оставит. В возвышенно-наставительный тон вкрались обиженные нотки. Так заступаются за дорогих людей, посчитав их несправедливо обвинёнными. - А... - Лем раскрыл было рот, чтобы совершенно искренне поинтересоваться, всегда ли сестра разговаривает цитатами из Писания. Может быть, это у них обет такой? И это была бы даже не шутка. В конце концов, если есть обет молчания или там безбрачия, почему бы не быть и такому? Но сейчас явно было не время и не место для подобных вопросов. Вон и темнотрюмник, который до сих пор не проронил ни слова, смотрит на него как-то осуждающе. Псайкер покосился снизу вверх на Пфелла, захлопнул рот и решил дождаться, когда не будет риска взбесить своим поведением леди Клариссу. Кроме того... они все так говорят "открыта каждому", "только старайся отогнать тьму", а потом, когда доходит до дела, не знаешь, куда деваться от праведного огня, испепеляющего человека за секунду. - Ловлю тебя на слове. - усмехнулся кучерявый, похоже, обращение на "вы" претило ему на клеточном уровне. - Сестра.

Что-что, а место свое Леман знал очень хорошо. Не сказать, что знание это досталось ему без труда и некоторого количество боли..., но он, в любом случае, принял его не так тяжело, как это давалось некоторым из его племени. Арбитр тоже не был рад встрече с двумя псайкерами. Как предсказуемо. - Да пребудет с вами милость Императора, - с достоинством поприветствовала сестра законника. - А нам лишь остается смирять свою суть - возведя очи горе и заложив руки за спину, тяжело вздохнул Леман. - Как и всегда.

- Может, хватит?! - Кларисса всплеснула руками, - Разберетесь в... теологических вопросах тогда, когда мы уже с этим, наконец, покончим! - во взгляде женщины определенно читалось "понабрал тут по объявлению", а ауспекс в клешне сервитора признаков жизни не подавал, - О, Император. Куда же запропастился последний?! - Смиряй свою суть, и карающая длань тебя не коснётся, - благосклонно произнесла она, и добавила сердито, - Позволяю. - Премного благодарен. - Лем покосился на разгневанную Клариссу с опаской, потом снова взглянул на сороритку. С любопытством. После чего опустил таки руки и скромно уставился своими голубыми глазами в пол, ожидая дальнейших приказаний. Х

- Не позволю! - За что вы так суровы со мной, сестра? - с неподдельным огорчением вопросил колдун-проходимец, заглядывая в глаза самым печальным образом, однако руки, согласно приказу, оставил поднятыми. - Я ведь стараюсь быть законопослушным подданным Императора... Изо всех сил!

- Если он настаивает... - согласился Гай, не ожидавший такого стремительного поворота событий. Псайкеры! Не без подозрения он смерил новоявленных союзников взглядом. Особенно неприглядно смотрелся тот, которого назвали Пфеллом - высокий и болезненно худой, с сальными черными волосами. Второй как будто бы старался изъявить смирение, но воспоминания о полыхающих кустах вокруг площади были еще достаточно свежи в памяти Гая. Святой отец не был счастлив. Леман не удивился, только очень медленно и осторожно завел руку за голову, чтобы почесать затылок. Черноглазый коллега из пустоты благоразумно молчал. - Все мы служим Императору, - скромно и учтиво склонила сестра голову. - Очень ревностно. - активно закивал псайкер, кудряшки задергались. - Уверен, начальство не может не одобрить столь ответственного подхода. Руки, действительно, начинали уставать. Лем сделал полшага в сторону Артурии и таким громким шепотом, что все их новые знакомые не могли не услышать, спросил. - Сестра, вы позволите?.. - и сделал небольшое движение руками вниз, намекая на то, что неплохо бы сделать ему небольшое послабление за примерное поведение.

- Арнеб Пфелл. Псайкер и гроза сцинтилльских законников, - любезно добавила она, понизив голос, сверившись с записями. Сестра Артурия ордена Кровавой Розы Адепта Сороритас, псайкер Леман каликсидской Схоластика Псайкана. Не перебейте друг друга, когда я отвернусь. Тааааак... Бледное лицо собрата по проклятью заставило Лемана внутренне содрогнуться. Они не замечают? Он осторожно обернулся, так и держа руки кверху, очевидно, это доставляло ему определенное удовольствие, и взглянул на сестру. Так и есть. Для них "темнотрюмник" - пустой звук, простите за тавтологию. Впрочем, Лем вовремя вспомнил про собственное отношение к предрассудкам и несколько неуверенно второму псайкеру кивнул. - Милорд просил, чтобы вы их не убивали сразу.. Хорошо?.. - Буду очень признателен. - с чувством прокомментировал он, с любопытством разглядывая наряд святого отца. - Обещаю хорошо себя вести. Честно. Правая рука итак была поднята, так что это можно было считать клятвой. Ну почти.

- Ты.. Я.. - сестра усиленно хватала ртом воздух, - Адепта Сороритас следят за тобой! - выпалила она кучерявому и резко отступила, горделиво расправив плечи и поджав губы, всем видом намекая, что колдун должен идти первым. А она будет следить. На самом деле, Лем в своей жизни так часто сталкивался с предрассудками, самыми разными, что почитал за величайший грех - потакать им самому. Но в этот раз, похоже, придется, да? Псайкер округлил глаза тоже. Ну очень испуганно. Поднял руки вверх, и, склонившись немного в сторону ревностной сестры, уголком рта пробормотал. - Да я и не против. Исполняйте ваши обязанности так, как считаете нужным, сестра. - и совершенно неподобающим образом подмигнул юной сороритке. - Только не убивай, если чихну, ладно? После чего, с демонстративно поднятыми руками, он повернулся к надсмотрщице спиной и пошел следом за госпожой Клариссой, которая уже успела удалиться достаточно далеко, и даже затерялась в толпе.

- Жутковато улыбаешься, - без тени смущения заявила посланница, подойдя поближе. Эскорт, посчитав, что сестра битвы - достаточная защита, рассеялся по холлу гостиницы, чтобы не привлекать слишком уж большого внимания. - Я от Дункана. Меня зовут Кларисса. Сестра Артурия, Леман, Леман, Сестра Артурия. Знакомьтесь быстрее, и пойдем навестим местных арбитров. О, Император, и почему господин Сальватор обязательно должен связываться с уголовниками и колдунами? Где же, во имя Императора, хотя бы один симпатичный дворянчик из Сибеллуса? Я совершенно уверена, что хоть у одного, да найдется какой-нибудь полезный талант!.. Ждать пришлось недолго. На горизонте показалась весьма странная процессия. Богатая дама, сервитор, вооруженные головорезы и худенькая, довольно высокая, светловолосая девушка. На щеке у девушки было красноватое родимое пятно. - Миледи Кларисса. - Леман со всей доступной ему респектабельностью (а было ее так же много, как кислорода в вакууме) поклонился, сделав вид, что его нимало не трогает такой отзыв. В конце концов, каждый первый напланетник считал рожденных в пустоте жуткими, чего удивляться. А вот пассаж про уголовников заставил приподнять бровь. Если колдуном можно было обозвать и его самого, с некоторой натяжкой, то вот уголовником... этого он не заслужил. Совершенно точно. При поклоне случился конфуз. Инквизиторское кольцо было велико и свалилось с пальца прямо на пол. Псайкер смутился, немедленно подобрал пропажу и запихнул в сумку, во избежание рецидива побега, придерживая имущество обеими руками. В этих доках нужно было держать ухо востро. - Господина Сальваторе, очевидно, устроили мои скудные таланты. - виновато пожал плечами голубоглазый, продолжая не менее виновато улыбаться, мол, не дворянчик, конечно, очень сожалею, готов исправиться по мере сил. И повернулся к девушке. - Приветствую от имени ордена, - оттараторила Рия, снова напыжившись. Кудрявый субъект в связях с инквизитором обвинён не был и потому получил взгляд как можно более снисходительный, но с оттенком доброжелательности, как учила канонисса. Снисходить пришлось слегка подняв голову, поэтому, припомнив репетиции перед зеркалом, Артурия раскрыла глаза пошире, чтобы не получились закрытыми. В результате на кудрявого уставилась физиономия в высшей степени странная и главным образом ошалелая. А нет. Не родимое пятно. Приглядевшись, псайкер увидел татуировку на щеке, которая, вкупе с приветствием, кое-что проясняла. Что же это за пристрастие такое, ставить клейма, точно на скотину какую? Его-то, часто, скотиной и считали, Леман даже не был против, пока не тащили на бойню и свое клеймо, на руке, носил почти с гордостью. Но девочке... на лицо? Изверги. Впрочем, сестра Артурия принадлежала такому ордену, при одном упоминании которого всем псайкерам, независимо от возраста и положения в Империуме, следовало трепетать и немедленно каяться во всех смертных грехах. Леман внутреннего трепета не испытал, хотя честно старался. Более того, сдержать улыбку, не снисходительную, вовсе нет, а приветливую, добрую, глядя на выражение ее лица, оказалось решительно невозможно. - Схоластика Псайкана приветствует вас, сестра. - то, что Лем был пустотником, секретом не было ни для кого, это было написано на его физиономии, а вот принадлежность к "проклятым тварям" следовало уточнить сразу. Во избежание недопонимания. Он склонился, в попытке компенсировать непочтительное выражение лица глубиной нового поклона.

Орбитальные доки просто кишели людьми. Приемный шлюз каждые несколько минут изрыгал очередную тонну разумной органики. Человеческие муравьи, или пчелы, если угодно, суетились, спешили по своим делам. Бежали, уткнувшись взглядом себе под ноги. Их силуэты, на фоне неподвижно замершего у иллюминатора высокого кучерявого мужчины в бедной одежде до пят, кажется, размывались, будто акварель от избытка воды. Погруженные в собственные проблемы, они не замечали, как она прекрасна. Бархатно-черная. Молчаливая. Светящиеся точки отражались в радужке небесно-голубого цвета. Бесконечное их число. И каждая пятая, возможно, согревает своим теплом несколько планет. Или сжигает. Какая в сущности разница. Леман смотрел и не мог оторваться Ему казалось, что он видит ее в последний раз. Никто из этих людей, не понял бы его, может быть, даже, рассмеялся бы в лицо. Ведь они боялись пустоты и всего того, что исходило от нее. А Лем там родился и вырос. И сейчас, на пороге новой жизни, пьянящий вкус свободы оказался испорчен горечью. Это неприятное, сосущее под ложечкой чувство... оно почему-то говорило, что он может больше никогда ее не увидеть. Провести остаток дней на поверхности какой-нибудь ужасной планеты вроде этой, придавленный атмосферным столбом, вобравшим в себя тяжесть всего небосвода, задыхающийся и тоскующий. Это была ностальгия? Возможно. Рукой псайкер сгреб в кулак ткань у себя на груди. Несильно сжал, прикрывая на секунду глаза. Кажется, там, под одеждой, у него что-то было, наверное, что-то висело на шее. Может быть, амулет какой-нибудь. Голубоглазый выдохнул и повернулся к иллюминатору спиной. Теперь оставалось лишь ждать, когда его найдут люди Инквизитора. Необычайно серьезное для него выражение лица сменилось более привычной улыбкой. Которая, впрочем, не слишком помогала ему налаживать контакты с людьми. Увы.

С дозволения мастеров-няшечек, заменю одну малую пси-силу. "Призвать предмет" на "неестественный прицел". :ph34r:

Слегка приукрашенный аргумент) Императора видели только астропаты, правильно? И они нафиг ослепли)

Мне можно) У меня противоречивая женская натура взыграла)

Надж, ну чего ты бежишь впереди паровозного дыма)) Священник с сорориткой, конечно, будут расово верные. Сначала. А потом может и не будут) Выясним это в процессе отыгрыша.

Не думаю, что мастера разрешат простой хилкой восстанавливать криты пачками. Во всяком случае, я бы не разрешила)

Священникус у нас богатенький буратина, да)))

При большой "удаче" можно и с одного каста можно улететь)

Ясно)) пойду подумаю)

А поменять его можно? То есть, допустим, я наколдовала и нацарапала руны на пистолете, а потом решила заколдовать другой предмет. Это же возможно?

Кстати, мастера, а я могу приманивать только один предмет? Или несколько тоже можно?

Там не только снятие боли. Эта сила убирает 1 уровень усталости, так что тут можно избавиться от неприятного штрафа за усталость. Я собиралась научиться приманивать пистолет) Колечко инквизиторское - это же просто символ?) Хотя... в этом есть некоторый резон)