luckyorange

Аврора могла злиться, завидовать или впасть в беспробудную ярость, что бушевала в её крови, глядя на эту опиумную наркоманку, что отчего-то решила причислить себя к касте певиц. Вместо этого Джованни решила ей подыграть, вооружившись сосбтвенной харизмой и красотой, самой очаровательной из улыбок и редчайшей невинностью, что нигде не найти в этих прокуренных залах. - И всё же, я надеюсь, что очаровательная Дебора сделает исключение для моей скромной персоны, - проговорила Аврора легко и непринужденно, присаживаясь на чье-то место; итальянка вела себя фривольно и несколько надменно - её положение позволяло. И конечно Джованни знала, что эта дура завидует ей. И конечно же Джованни знала, что сейчас внутри буквально сходила с ума от счастья, что Аврора её узнала. Дебора Драхенблют - ей пришлось приложить усилия, чтобы вспомнить эту дамочку - популярная не столько из-за своего голоса, сколько из-за своего языка. Надменность. Гордость. Так только лучше, таким будет место в её новом предприятии. - Меня зовут Аврора, - представилась итальянка, - вы не против, если мы подождем Кейлу? У меня есть дело к вам обеим. Джованни позволила себе небольшую недосказанность. Пускай стерва подождет.

Капитан удалилась с мостика, приставив к колдунье несколько штурмовиков и навигатора, компания больше достойная заключенному, а не союзнику. Через несколько часов криков, приказов и издевательств над духом машины: Анаис поспешила ретироваться в арсенал - её натура требовала обеспечить себя как можно большим количеством дорогих инструментов, и убойная мощь болтера сейчас могла бы пришлась как раз кстати. Безумная, граничащая с шизофренией паранойя дала о себе знать, когда вместо техножреца или посланного сервитора в арсенале её встретил один из штурмовиков, предлагавший обменять комби-болтер на болт-пистолет. Хуже только её недоверия была её ненависть. - Ты меня за дуру держишь, червь? - Спайр воспользовалась микро-бусиной, вызывая техножреца и отряд гвардейцев, - или издеваешься? Её ладонь легла на рукоять болт-пистолета, когда один из гвардейцев прошептал ей что-то на ухо, а техножрец начал изучать оружие. - Назови мне одну причину тебя не расстрелять прямо здесь, - заговорила капитан, - и объяснись, быстро. Один из гвардейцев опустил ладонь на спусковой крючок хэллгана. .

Енох даже бровью не повел, что его госпожа вернулась в крови, опьяненная опиумом, задумавшая наладить торговлю живым мясом в этом прогнившем городе. Аврора Джованни наказала ему подготовить ей легкий ужин, новую одежду, следующие несколько дней позаботиться о её небольшом бизнесе и организовать встречу с миловидной Грейс как можно быстрее, пока итальянка направилась в ванную, смывать с себя кровь и наводить марафет. Сердце билось быстро, безумно, рискуя вырваться из груди, и Джованни даже не замечала ту ноющую боль в костях, что вечно преследовала её - только энергия, что лилась через край, и всепоглощающее желание. Творить. Брать. Наслаждаться. - Просто заткнись, дорогой, - одарила Аврора самой лучезарной улыбкой; и хрустящей бумажкой в двадцать американских долларов, - и проведи меня в гримерку, я пришла вас разорить, - подмигнула ему Джованни, словно шутила. Так всё и происходило в мире софитов, оваций, среди прокуренных комнат и пустых бутылок из-под абсента - невзначай, вштуку, круша чужие жизни, дотягиваясь до самых грязных секретов, принимая всю ту низменность, что цвела на сценах и в душах людей. В конце-концов, это ревущие двадцатые, это век падения. - Мне нужно поговорить с девочками. Стервами, гадюками, помпезными суками и просто бездарностями - обладающими не более чем шабланными установками, а не характерами, но телами достаточно манящими, чтобы Аврора соизволила запомнить тот набор букв, что “девочки” брали себе в псевдонимы. Она была подобно ангелу здесь, среди проклятых и забытых декадентов; невинная улыбка, закрытое пальто, тросточка, лениво отбивающая ритм, этикет и напускное дружелюбие, фальшивая эмпатия - кто бы мог подумать, что за страшные мысли скрываются в этой головке?

Карта галактики предстала зримым мороком перед присутствующими на мостике, и каждый офицер наблюдал за действиями колдуньи - Вопящий Вихрь стал вторым домом для многих здесь, попавшим в рабство к губительным силам за последние тридцать лет крови, сражений и побед; Сектор Каликсида, меньше всего пострадавший от Великого Разлома, но над которым нависла угроза куда кошмарней, чем многие могли бы подумать; лишь когда ногти гостии Серого проделали путь по гниющей ране, представшей на карте отголосками варпа, даже капитан не смогла сдержать брани. Но мгновение колебания сменилось мрачным решимостью и злобной усмешкой. - Путешествие через всю галактику - от Пространства до Ультрамара - уже само по себе достойно демоничества, даже прежде чем Шрам озарил небеса! - засмеялась Анаис, заметив нерешимость в глазах своих слуг, - ничего, всегда мечтала сжечь хваленые сады Империи Ультрамаринов. Но это - позже, сейчас же. Резким движением она выхватила хопеш из ножен, четким голосом отдавая приказы, быстро срываясь на крик: - Вокс-офицер, я хочу, чтобы каждая палуба услышала меня, - Анаис перевела взгляд на иллюминатор, взирая на раскинувшуюся планету под ними, - Командир Орудий, будьте добры, сожгите эту деревеньку и всё живое вокруг нее дотла. Металлический голос раздался из микро-бусины. - Есть сжечь дотла. - Никто не посмеет убить моих подчиненных безнаказанно. Никто, кроме меня. Никто. Конец связи, - это небольшое представление окончилось так же быстро, как и началось: лишь грохот орудий не утихал следующий час. Анаис Спайр улыбалась, скрестив руки на груди - капитан не привыкла отказывать своим желаниям, несмотря на то, насколько причудливыми и странными они бы не представлялись другим. - Ауспекс, - продолжал раздавать команды капитан, - активируйте Око Омниссии, если надо - выжгите все силы из духа машины, но найдите мне проход в катакомбы под планетой, - Капитан нахмурилась, переводя взгляд с офицера на колдунью, - если твои предсказания окажутся просто бредом, я вырву тебе сердце и скормлю твою душу демонам.

Аврора накинула свою рубашку; белоснежный хлопок был испачкан в чужой крови, но её это не беспокоило - итальянка лишь лениво застегивала пуговицы, раздумывая над новой задачей. Очередное дело - на этот раз иного толка, но всё еще связанное с продажей чужих тел, незаконным оборотом алкоголя, и утоления самых низменных человеческих страстей. Она никогда не думала над моралью подобных предприятий: начиная от бутлегерского бизнеса - и сейчас это; какая разница, что за горе может принести алкоголь, если люди всё равно найдут способ его раздобыть? Так и сейчас: какая разница, действительно. Так было всегда, впрочем - даже во время Великой Войны её отец наживался на военных заказах, принося в семью деньги, пока в этой самой мясорубке бессмысленных убийств пытался выжить его сын. Возможно, Аврора взяла пример со своей семьи; даже раньше, она просто предпочитала не думать о морали. Хотя теперь в ней пробудился интерес - узреть, какие извращенные идеи могут прятать в себе даже самые невинные умы. Джованни закурила, накидывая на себя пальто; ладонь непроизвольно потянулась за бутылочкой лауданума - это не кровь, конечно, но на первое время сойдет. Надо будет посетить Изабеллу вновь: если Андреас не был к ней столь благосклонен, то, быть может, любимая “тетушка” будет? С этими мыслями Джованни оказалась в машине, уже ожидающую её у выхода. Она небрежно, несколько надменно произнесла адрес своего дома, непроизвольно задумываясь, как же сильно повлияла эта ночь на её дальнейшую судьбу.

Последний враг пал - и пришла пора собирать трофеи. Хопеш вонзился в мягкую плоть того, что раньше было эльдарским корсаром, когда Анаис недовольно зашипела, не обнаружив камня души. Впрочем, остатки ксеноса в теории станут одним из самых милейших трофеев в её коллекции. Мрачные мысли нарушил вой вокса, когда она, сквозь помехи, услышала знакомый голос навигатора. Этот мутант позволяет себе слишком многое. “Капитан? Мэм, вы меня слышите?” От злости она вонзила хопеш в грудь эльдара, опускаясь к трупу и вырывая еще горячее сердце руками. - Да. Высылаю координаты, - единственное, что произнесла Анаис после боя, принуждая дух БМУ начать обрабатывать имеющиеся в её сознании данные об этом месте, - вытащите кто-нибудь эту трусливую суку. Передышка перед очередной бойней - не более. И никто не хочет умирать среди холодных ветров Ксурунта. В промерзлой долине, у брошенной Вендетты, закутанный в плащ-хамелеон легионер доберется до поля битвы. Он падает на окровавленный снег, по достоинству оценив всю комичность ситуации - он не успел предупредить отряд вовремя. Ничего. Бывало хуже. Переживут. И ты тоже. Ведь ты. Смешок. Альфарий. Древняя технология телепортарума сделала свое дело: материум исказился вокруг еретиков, разрывая реальность воздействием забытого знания и варпа - и ватага вновь оказалась на Сером, окруженная гулом работы многочисленных сервиторов и техножрецов. - Магос должен помочь вам, если ваше тело не в состоянии пережить нагрузки или раны. У нас есть день - два максимум, и мы снова возвращаемся на эту жалкую планету. Ты, - Анаис кивнула на Айолу, всё продолжая держать в ладони сердце эльдара, - отправляйся за мной.

Пульс бился под его холодными прикосновениями, пока Аврора внимала словам Андреаса: так, как всегда было - его кровь и власть, что даровала она над разумом Джованни, приковали девушку к этому человеку, если это древнее существо еще можно было назвать человеком. Её хрупкая ладонь легла на его, и итальянка слегка склонила голову на бок: словно на автоматизме, не ведая, что творит - позволяя иррациональному желанию взять верх, всё таки: Аврора не могла противиться его воли. И не хотела. - Да, - отстраненно произнесла она, - я это запомню. Аврора не понимала много, о чем говорил Андреас: и где-то в глубине своего разума, сейчас расслабленного, попыталась отмахнуться от его слов об истинной натуре; но лишь пьяная улыбка появилась на ее красивом, испачканном кровью лице, когда воспоминания о чужих страданиях и той власти, что она имела над пленниками, дали о себе знать. Кто знает: будет ли она помнить эту ночь утром, доживет ли она до восхода солнца, и продолжит ли носить маски в приличном обществе - но сейчас Аврора была опьянена своими страстями, знанием и умениями, что приобрела. - И моими конкретными обязанностями станут?.. Она едва-едва изогнула бровь, гадая над предложением Андреаса. Гадая над тем, что жа особенные клиенты могут быть так жестоки и порочны - и богаты, ведь мало кто себе может позволить подобное. Деньги развращают, безусловно. Деньги заставляют человека раскрыть свои самые низменные пороки: и наживаться на них. Деньги принуждают видеть в других людях товар - и ничто более. Кто-то мог бы сказать, что это кошмарное явление нашего времени. Авроре было все равно. Лишь возможность утолить свои потребности и заработать - вот что её интересовало всегда.

Среди всего сброда, пиратский капитан был последним, кто был сведущ в пророчествах и колдовстве варпа - и всё же, она подала голос, стоило заговорить о пророчестве и возможной судьбе всех присутствующих. Они все были друг другу врагами, готовыми вцепиться в горло, и всё же - нужны были друг другу, пока не отбросят других безумцев, посмевших вмешаться в их планы. - Воистину, Боги жестоки: родиться колдуном на подобной планете - и стать рабом их великих игр, - усмехнулась Анаис, подходя к колдунье, - мне бы было жалко тебя, если бы я могла чувствовать эти эмоции: сожалею, металл моего сердца не позволяет мыслить о столь жалких вещах. Была ли это метафорой - или же нет, никто так и не понял. - Впрочем, тебе повезло. Прежде чем ты умрешь или сойдешь с ума от своих видений, тебе выпал шанс узреть звезды в комфорте и удовольствии, - Спайр усмехнулась, легким движением сбрасывая с плеча колдуньи снежинку - легкое прикосновение вызвало наплыв удовольствия, скружившего голову. Капитан подмигнула, но никак не продолжила развивать свою мысль, оставляя воспалённое воображение завершить начатое. - Мы не можем ступать под землю в подобном состоянии: без припасов, израненные, без связи с внешним миром, - обернулась к остальным капитан, - наш разведчик задерживается. Вокс выгорел. И я не знаю, смогу ли починить этот металлолом. Даже если сумею: пилот мертв.

- Эльдар, - задумчиво произнесла капитан, подключая свое сознание к беспокойной и израненной машине, - эльдар, это уже интересно. Их души - славный дар Князю Удовольствий, - прежде чем закрыть глаза и погрузиться в стальные кишки Вендетты, наконец, умолкла. Обезумевшая от страха машины была упряма и груба, и выгоревшие ауспексы судна не поведали девушке достаточно много, как ей хотелось - однако, хоть что-то. Всё же, ведомая упрямством, Анаис продолжила препарировать воспоминания машины - только чтобы быть грубо отброшенной духом; причудливое зрелище, как, подключенная к Вендетте, Спайр судорожно зашипела, словно ее ударило током, буквально вырывая себя из объятий своего железного любовника. - Фрак! - выругалась она, - вокс выгорел полностью. Спайр оглядела присутствующих еретиков; никто из них не представлял, судя по всему, как работать с техникой. Она же была дитя кузни: пускай Анаис никогда не ступала на поверхность Кипра Мунди, и мир, раскинувшийся в орбитальных доках над головой миллиарда душ, был её домом. То, что техножрецы считали священным и неприкосновенным, было для нее обыденным и рутинным, когда она бегала среди могучих орудий орбитальных станций и древних машин. Её познания в сложном умении работы с духами железа были невелики, но достаточны чтобы попытаться починить Вендетту. В теории. - Итак, провидица - рассказывай нам, какие же ответы ты имеешь при себе, - едва склонив голову на бок, невольно раскачивая подключенный к БМУ серво-кабель в руке, - у нас предостаточно времени, как ты заметила.

Удовлетворение от чужой победы исчезло ровно в тот момент, когда десантный корабль перестал отвечать по воксу, стоило еретикам выйти за пределы лагеря; Ксурут - жестокое место, играющее с ними, пока незримые наблюдатели варпа смеются над их неудачами и жалкими потугами вырвать из безжалостной хватки судьбы величие. Или собственные души. - Фрак! - Анаис не сдержала брань, стоило ей заметить трупы; капитан ринулась вперед, обнажая меч: только чтобы обнаружить поврежденный корабль и чужие следы, - будь проклята эта планета. Альфарий, отправляйся на разведку по следам, не уходи за пределы работы вокса, выследи этих ублюдков и передай координаты. Если тебя заметят: ударь и отступи. Спайр перевела разгневанный взгляд на колдунью. - В лагере упоминался “альва”, да? - капитан вспомнила слова Лайан, - опиши его, как он выглядел, чем вооружен, как себя вёл. Гнев капитана быстро сменился усталостью и чувством опустошенности; лишние потери её… раздражали. Во всем Пространстве не найти команды лучше, чем у нее - и восполнять потери было занятием самым неприятным и монотонным, словно отделять зерна от пепла. - Мне надо кое-что проверить, - мрачно бросила Спайр наконец, залезая в Вендетту.

Она оцепенела, когда он изучал ее, подобно хищник свою израненную, принявшую судьбу жертву. Когда же его смех раздался в ее разуме, девушка поежилась, вздрогнула, но не показала своего страха. Или, по крайней мере, старалась. И, конечно же, безуспешно. Андерас наверняка видел ее насквозь; для него Аврора - не более чем ребенок, разве нет? Ребенок, однако, способный и хотя бы чуточку, но полезный. Иначе бы его здесь не было. Вскоре она осталась одна. Недолгое время Джованни не двигалась, обдумывая слова дона и, что важнее, его возможное предприятие.Аврора не знала, сколько времени так продолжалось: лишь тепло медленно растекалось по ее телу, и улыбка, едва пьяная, появилась на ее лице. Она хлопнула в ладоши, и, будто с помощью магии, перед ней появился всегда верный лакей. - Приготовь мне одежду, Енох. И ужин к моему прибытию, - заговорила она обыденным тоном, - я прогуляюсь. На звонки не отвечай. Он кивнул ей, проговорил что-то со своим акцентом, но Аврора не слушала. Аврора улыбалась, горделиво и немного надменно, упиваясь вниманием своего господина. Она не подведет. Окурок упал на промокший асфальт; накинув плащ, посмевшая облачиться в мужские, пусть и подогнанные, брюки и рубашку, она докурила - этот ритуал всегда ее успокаивал; как и бутылочка лауданума во внутреннем кармане - и наконец соизволила сесть в дорогой кэб. - Итак, - заговорила Аврора уже гораздо более спокойным тоном, делая вид, Что ее в большей степени интересует вид за окном, нежели ее собеседник, - я должна была вам помочь в каком деле? Она буквально сгорала от любопытства. И всё же: не думала терять свою маску приличия. По крайней мере, сейчас.

Прошедшие два дня были подобны сну. Мрачному кошмару, что оставлял на ее разуме шрамы и раны, прежде чем наконец отступить в Забвенье, откуда он пришел. Аврора Джованни отменила все свои выступления, пропустила погрузку в порту, не притрагивалась к еде - лишь лауданум был её спутником в этот час; рюмка с мутным алкоголем наполнялась словно сама по себе: девушка не замечала Еноха, снующего туда-сюда, подобно безликой тени, мертвецу. Призраку. Иногда ей казалось, что она слышит их. Их стоны, хлюпанье их плоти, разрывающейся волдырями на холодном огне кузни, крики - там, в темноте, среди теней. Хрупкая, подобно карточному домику, картина мировоззрения Авроры, тщательно взращивая родителями комплексом вины, рухнула. И опасная мысль закралась в разум девушки, внушая одновременно страх и уверенность. А была ли она сумасшедшей? Конечно нет. Ей просто пытались внушить, что она была сумасшедшей, безумной и отчужденной. Собственная семья - что самое обидное. Она размышляла над этим и сотней других вещей. Она размышляла о Изабелле, о кровавом поцелуе, что она подарила. Она размышляла о судьбе Йохана, что появился в ее жизни как морок, исчезнув что ль же стремительно. Она размышляла о жизни её родителей, запертых в совершенно чуждой теперь для нее - и для них - стране. Она размышляла о муже и своем браке, несчастном и почти развалившимся. И каждый раз переплетение мыслей и догадок приводили ее к одному, самому желанному на свете сейчас. Крови. Той власти, что давала эта жидкость, то ощущение всемогущества и уверенности. Наркотик, желанней любого другого. Она размышляла об Андреасе. И сердце ее билось судорожно только об одной мысли о нем. Аврора не была уверена, что это за чувство и как его описание. Не любовь, девичья, пластиковая любовь, но настоящая страсть, почти забытая в рутине обычных дней, и желание. Быть замеченной. Когда он появился в её доме, она даже не поняла, очередная ли это галлюцинация, вызванная явным перебором лауданума, или реальность. Лишь прикосновение холодных рук вырвало ее из прострации, и девушка смотрела на него, словно на бога. Её ответ был несколько виноватым, словно провинившийся ребенок, выпрашивающий у родителя лишнюю порцию сладкого. Воспоминания о божественном вкусе заполнили ее разум, и она могла лишь безвольно сглотнуть, смотря в глаза своему покровителю, виновата притупив взгляд. - Нет. Она врала. Она не понимала, как пользоваться своей силой, что таилась в крови Джованни, и лишь смутно осознавала границы своих возможностей. Ей, изнеженной богеме, наркоманке, привыкшей получать свою дозу по расписанию, ни отказывая себе ни в чем, хотелось большего. Всегда.

Мысли мешались в голове, порабощенный дух машины верно обрабатывал данные, помогая своему хозяину увидеть картину без дешевого покрова мишуры и лжи. Из мелочей, самых малых из них, создавая цельное, единое понимание. От которого лишь мерзкая, противная улыбка появилась на бледном лице капитана. Существо, привыкшее лишь к бойне и войне, пыталось использовать тонкие, неподвластные инструменты воздействия на других. Похвальная попытка - быть может, среди этих варваров, он считался бы гениальным интриганом. Ксурунт - жестокое место, и выживает лишь сильнейшее племя. Достойное в глазах Баптара. Чтобы быть сильным - нужно оружие, припасы, железо и сталь. И всё же, бедный воин, оказавшийся в клетке собственной риторики - ему всё равно на дракона, всё равно на провидицу, всё равно на чужеземцев, он желает власти и желает ее нещадно. Но попросить помощи он не может. Тогда почему она не может тоже сыграть в его же игру? - Ты смеешь считать меня и моих собратьев недостойными мудрости своего бога, вождь? Оскорбление для тех, кто видел сражений в пустоте между звезд больше, чем всё твое племя вместе взятые. Готовь свой фальшион, ибо сейчас ты узнаешь, что такое настоящая ярость битвы, - она ступила вперед, ладонью указывая на Сагота, словно взывая к его желанию битвы; всё же кровавое безумие кхорнитов должно хоть где-то пригодиться, - если ты не боишься честного поединка, вождь. Последние слова были сказаны не без своей порции издевки.

Зачем этот фарс, Анаис. Освободи безумцев от их поводка, дай им почувствовать кровь. Пусть они сеют чуму и разлад в их тела, пусть пагубная ярость вырвет их хребет и заберет их черепа. Ведь главное. Всегда было. Что бесконечная череда агонии и убийств будет по твоей команде. И главное. Самое главное. Души мертвецов отойду Слаанеш. Он будет рвать их и терзать. Наслаждаться их вкусом, подобно вину. Издеваться и мучить. Зачем этот фарс? Это интересно. Принц Излишеств учил потакать своим желаниям, какими абсурдными и безумными они не были. Спайр едва склонила голову на бок, ее слова - яд. Подобно её крови. - Зови меня Спайр, вождь. Мы прибыли сюда со всех уголков Вихря в едином порыве найти просветление и искать совета у мудрейших этой галактики. Она закончила свою небольшую речь, умолкнув. Её взгляд скользнул на истощенной рабыне. Выкрасть. Выкупить. Вырезать. Неважно.

Смерть среди холодных ветров Ксурунта не может быть достойной: ни под взором Баптара, вознося свои жалкие души ему в жертву, ни в кровавой оргии племен, среди круговорота мяса и костей. Смерть среди холодных ветров Ксурунта - это жалкая смерть. Подлая. Бесчестная. Блеклая. Смерть шакалов, мечтающих о вознесении у несуществующего демона. Дипломатия - не более чем прелюдия к канонаде орудий и хруста костей. Особенно среди холодных ветров Ксурунта. Анаис ступила вперед к наезднику, стряхивая снег со своего плеча; обнажая свою броню, до блеска начищенную, украшенную наградами, которые больше ничего не значат, и инсигниями, священные тексты и символы которых были извращены пагубной силой варпа. - Мир тебе, воин, - заговорила капитан, - я - капитан Анаис Спайр. Это, - она указала внушающую группу еретиков за ее плечом, - мои соратники. Мы пришли в поисках безглазой колдуньи. Смерть среди холодных ветров Ксурунта - паршивая смерть. Смерть от разряда плазмо-батарей Серого среди холодных ветров Ксурунта - ничем не лучше. Но. Смерть среди холодных ветров Ксурунта - вполне реальна. Галактика всегда была жестоким местом. Особенно сейчас. Анаис Спайр замолкла; лишь завывание ветра и тяжелое дыхание ксараншей нарушали гнетущую тишину. Кровь и холод. Отвратнейшее из сочетаний, достойное безумного Кхорна и его необъятной жажды.

Анаис отдала приказ командующему вокса, и изображение планеты в один миг сменилось изображением грозной статуи Баптара. Медное воздаяние дикого бога, запрокинувшее свою рогатую голову в обезумевшем крики ярости и ненависти, внушало противоречивые чувства. Хотя столь искусную работу не могли сотворить сумасшедшие кочевники, одичавшие от кровавой ярости и не знавшие ни обработки металлов, ни зодчества, она всё еще внушало некое подобие уважения. - Через двадцать часов мы выйдем из варпа. Через ещё пять - на орбиту планеты. Десантный корабль высадит нас на нужной территории; будем надеяться, что наше пребывания на этом клочке камня будет недолгим, - закончила свою речь капитан, - в через несколько часов будут готовы результаты сканирования планеты. Перед высадкой вам выдадут микробусины, настроенные на нужную частоту. Император Защищает. Слабых и немощных. Сильные сами творцы своей судьбы. Анаис замолчала, потеряв интерес к еретикам. Ей не нравилось, что ее легкий трюк с варпом провалился. Пожалуй. На всякий случай. Перед высадкой она прикажет привести орудия в боевую готовность. Если умирать. То только под обстрел плазменных орудий Ризы.

Магос указал своим механдендридом на появившегося еретика; капитан нахмурилась, и ее рука легла на рукоять болтера. Самая очаровательная улыбка из ее арсенала появилась на покрасневшем от злости лице, когда девушка неудачно попыталась успокоиться. Техножрец проговорил ей что-то своим противным, металлическим скрежетом, и Анаис тяжело вздохнула. Её фигуру озарил богопротивный варповый свет, когда она подала голос, призывая всех присутствующих гостей уделить ей мгновение их внимания. - Господа, - она до хруста в костяшках сжала рукоять меча; взгляд уткнулся на упавшую травинку; - ваше общество в этом путешествии, безусловно, доставляет мне необычайное удовольствие. И всё же, до меня дошли слухи, что некто посмел нанести вред моей команде и моему имуществу. При всем моем уважении, - капитан, до этого спокойный, срывается на крик; аура варпа развеивается, стоит ей повысить голос, - не смейте больше саботировать мой корабль? Я не питаю к вам уважения или любви, и желаю избавиться от вас не меньше, чем вам - убраться отсюда. Но это не повод нападать на моих подчиненных или наносит им вред. Я ясно выражаюсь, ватага?! Капитан замолкает, варп вокруг нее окончательно умолкает, и лишь неестественных, липкий страх остается в сознании присутствующих.

Беренгар усмехнулся: ему потребовалось несколько минут, но господин посол смог опознать содержимое: отчего его улыбка стала лишь шире. - Это экстракт яда виверны. “Чистая Слеза”, если я правильно помню название. Не хотите выпить? Пожалуй я не откажусь. Господин посол подозвал Шератана и попросил его принести бокал. Судя по всему, господин посол собирался покончить свою жизнь самым помпезным образом из всех возможных. Или же ему была просто интересна реакция своей горячо любимой свиты. Тем временем, Беренгар откупорил бутыль, разлив пару капель. Как же без этого.

О кровавой громаде Империума, перемалывающей своими поршнями души и тела миллиардами ради своих извращённых целей. Легкий толчок; пятнадцать переломов, не менее дюжины вывихов, Император не смог его спасти, мастер хирургеон оказался бессильным перед сломанной шеей. Какая жалость. Срочное сообщение о Департоменто Министорум адмиралтейству Кипра Мунди. Лучший и самый надежный адъютант бывшего капитана готов к управлению кораблем в связи с непредвиденными обстоятельствами. Положительный ответ. Надменная улыбка, гордость и самодовольствие. Никто никогда не узнает об этом грехе. Никто. Ведь так? Она видела раскалывающуюся планету в рое сил Хаоса, она видела сердце варпа и слышала соблазняющие голоса, подталкивающие всё ближе и ближе к лезвию просветления, за которое оставалось лишь охватиться и позволить ему прорезать плоть до самой кости.  Паника; приказы смешиваются с криком, и вся команда становится свидетелем самой страшной трагедии в истории Империума. “Император, спаси нас”. Он молчит. Он всегда молчит. Он остается нем к её мольбам и мольбам тысячи других, пока метры стали и адамантия, что отделяет их от пустоты, медленно, словно смакуя, поглощает варп. Медленно сойти с ума, открыть свой разум чужеродному шепоту, податься на уговоры и обещания. Стать, наконец, честной перед собой. Ведь, всё, что ей нужно - власть, преклонение, ещё больше власти и упоение ей. Голос колдуньи был вызывающе-невозмутим. - Пройдемся, - спокойно произнесла Анаис. Колдунья же не смогла на этот раз сдержать приглушенного стона, когда резкая боль от прикосновений леди-капитана, стоило ее ноготкам вцепиться в бледную, податливую кожу, сменилось приятной волной наслаждения. Девушка согнулась, тепло медленно растекалось по ее коже, внизу живота; и голос капитана эхом раскатывался по разуму колдуньи. “Это лишь малая часть того наслаждения, что дарует Принц”, - произнесла слаанешитка, прежде чем всё оборвалось так же резко, как и началось. Капитанский мостик встречал гостей Серого шумом работы команды ауспека и вокса, величественным изображением Ксурунта на голографической карте и небольшой свитой капитана, окружающей хозяина корабля. Выделявшийся среди голубых жилетов имперского флота и искаженных изображений аквиллы, техножрец произнес что-то на ухо Спайр, отчего ее спокойное, несколько надменное лицо тут же залилось кровью.

Ка’рин наблюдал за разговором двух девушек отстраненно, не рискуя попасть меж двух огней, или как либо прокомментировать происходящее - хотя, конечно, ему было что сказать. Но зачем, если наблюдать за этими патугами было гораздо, гораздо… вкусней? Навигатор задержался, насмешливо, на каждой из присутствующих. И, прищурившись, лишь голодно облизнул засохшие губы своим измененным пагубным воздействием имматериума языком, представляющим собой черное, подобно резине, щупальце, задержав взгляд на псайкерше. - Прочь, - едва покраснев, приказала ему Анаис, - ты получил свои приказы. Навигатор лишь улыбнулся и поклонился. - Госпожа, мэм. Спустя мгновение они остались одни. Леди-Капитан, противно поморщившись, не обращая внимания на надлежащие защитные ритуалы, грубым движением отсоединила свой разум от вместилища духа. - Если среди их трупов мы не найдем никаких ответом, то я обрушу всю мощь плазменных пушек Серого прямо на эту жалкую планету, - Анаис, взяв с собой когитатор, оказалась рядом с Лайан; губы капитана изогнулись в улыбке, явно знаменуя благосклонность к пикантной шутке, и одна ладонь легла на талию колдуньи, - в моей каюте? Этих существ? Пожалуй, нет. Если ты будешь так добра. Обе девушки очень скоро оказались у выхода из каюты. Дыхание Анаис обожгло бледную кожу магистра К’сала, когда слаанешитка оказалась непростительно близко. - Прогуляться до мостика. Металлический голос леди-капитана противно завучал в вокс-передатчиках по всему кораблю. Самым благожелательным образом она попросила своих “гостей” появиться на мостике. Как можно отказать ей в подобном?

Господин посол молчал недолгое время. По правде сказать, черту “недолгое” его молчание в конечном итоге, к сожалению гостя, потеряло. Неприятно. Откуда-то закрадывалась мысль, что господин посол просто попросит своего самого верного стража проводить незваного гостя подальше от кабинета, выдав несколько ознакомительных переломов и вывихов. Она могла, в конечном итоге. - И всё? - несколько разочарованно заговорил господин посол, покачав головой, - что же, это несколько разочаровывающе. Можете передать своей достопочтенной госпоже. Мжчина выдержал небольшую паузу, вмиг сменив свое уставшее выражение лица, вооружившись самой очаровательной улыбкой из своего арсенала. - Что не сопровождать ее на бал у меня даже не было в мыслях. Улыбка исчезла так же внезапно, как и появилась. - В конечном итоге, она часть этого посольства. Пока что.

Взгляд Анаис скользнул фигуре Лайан без каких либо стеснений, задержавшись на крыльях. Черных, как пустота между звездами. Вот что действительно пришлось по нраву взору леди-капитана: несмотря на то, что Вихрь порождал огромное количество уникальных сочетаний плоти и варпа, столь редко он приобретал такие тонкие и эстетичные виды. Это было интересно. Это было вновинку. - Это уже становится интересно, - Спайр встала из-за своего места, принимая листок и недолгое время его изучая, - можете воспользоваться моим скромными дарами, пока я… Слаанешитка не договорила, направившись к одной из многочисленных полок своей каюты, усеянных бесчисленными количествами трофеев, алкоголя, наркотиков и, к удивлению любого не знавшего маниакального перфекционизма леди-капитана на, набор всего нужного для капитанской работы. Небольшой когитатор со стертыми рунами адептус механикус оказался одним из таких предметов; Анаис активировала одну из рун на древнем устройстве и, не медля, пробудила духа машины, воспользовавшись одним из многочисленных проводов, подключив к расположенному на шее плаг-БМУ. Нехитрые манипуляции, и все присутствующие увидели голографическую проекцию этой недо-планеты. Ей даже не требовалось ничего вводить вручную; мыслеуправление - это одно из самых простых фокусов во взаимодействии с духами машины, которыми обучилась бывшая имперка. Простой, но иногда ужасно эффектный. Всего пару секунд, и техника сама нашла нужные координаты: они привели к одной из медных статуй, небрежно разбросанных по планете, будто оружие на поле боя. - Варвары, - поморщилась Анаис, - даже не освоили секреты пороха. Оставалось только добавить: “Это будет легкая прогулка”. Увы. В Вопящем Вихре ничего не бывает так легко.