Meshulik

Аврелий Тилани от души хлопнул себя ладонью по лбу и рассмеялся. Ему, сыну своего отечества, были знакомы затруднения гнома. Он тоже находил достаточно привлекательными исключительно людей. - Эх, брат абордажник, а ведь и верно, нелегкая у тебя жизнь. Полная аскезы и лишений. Закатил глаза, припоминая, как нелегко пришлось, видимо, гному на попойке в доме у Хирола. Поправился: - Ну, почти. Пойдем же. Обретем утешение в обители возлияния и чревоугодия. И хоть в выпивке нам, по кодексу нашему, будет отказано, возьмем свое в остальном. Матиас наблюдал, как святой отец загребает из корзины печенье – аж залюбовался, опершись о стол. - Вообще, с обеда пшенка осталась, - припомнил он вдруг. – Я туда яблок добавил. - Давай, - согласился святой отец. Сейчас он чувствовал себя на седьмом небе и совершенно в своей стихии. Ну, разумеется, с учетом и того, что доза лириума утром поступила в его организм вовремя.

Петро - Петро? - позвал он, опустив глаза на еще ноющую ладонь, - Так как насчет той бутылки? Петро и не думал, что Рико еще помнит. И вообще, не думал. И даже растерялся. Но, конечно, не надолго. - Если капитан не планирует вскрывать сундук, а он, кажется, не планирует. то до вечера я совершенно свободен, хех. Здорово, что ты вспомнил. Он вдруг понизил голос, оглядываясь с опасением в поисках кого-то... кого-то... - Свин, - покрутил пальцем, словно на нем вертелись те самые свинские интересы касательно спиртного на борту. - Главное - не привлекать внимания.

Аврелий Святой отец приподнял брови. Рино ему казался старше. Но то наверняка было связано с непростой жизнью клейменного. Он почесал приподнятую бровь и вернул выражению лица отрешенный вид. Серьезный командир абордажников ничуть не изменился в его глазах, сбавив лет пяток. - А Андрасте знает. Мне Колетта показалась подростком. Но, хм, сама на шлюпке до острова добралась, - припомнил вдруг. Усмехнулся, - да вы-то дети камня все упрямы, аки бронто. Это никаким возрастом не измеришь. Не знаю, брат. Похлопал ладонью по подсыхающей стенке колокола. Вроде бы не к теме вдруг задался вопросом: - А что, капитан думает добычу делить? Может, лучше не откладывать им это дело?

Аврелий Святой отец покосился на Рино, в некотором новом ракурсе разглядывая его татуировки. Ему никогда не приходило в голову определять возраст гнома. Ведь гном - это гном... - Ну э... может, ты сам съездишь поглядишь? Я как-то. Ну... может, и есть ей двенадцать. Хм. А тебе, к примеру, сколько?

Петро На кока глядели с деликатным сочувствием. - Эх. Приходилось уже, значит, сталкиватся с рогатыми? Гном покачал головой. - А меня однажды мертвяки чуть не съели, - поделился он из солидарности, но быстренько прикусил язык. Огляделся в поисках своего воображаемого каменного друга. - Вот кто бы в зубах застрял у той махины вишневой косточкой, так это наше изваяние. Не пойму, и чего он стесняется? Когда хочет, бывает, такой фейерверк устраивает. Эх. Не поймешь этих големов. Аврелий - Ага, - кивнул святой отец, изучая новое архитектурное дополнение верхней палубы. Закинул вверх голову, - Дочка капитанская. Только... ну, она ребенок гномский. Поглядел на клейменого, присмотрелся к соседскому борту. - А, вон она! Очень... живая девочка. А что это, мы теперь водолазами заделались? Не похоже, чтобы сокровища нынче сами в руки давались, - обеспокоенно заметил капеллан, думая о своем. - Так, глядишь, и поверху-то проходу не будут давать твари.

Петро - Кунари? Это сисястые дылды с рогами, что ль? Хе. Не видал. Если Керро у себя держит такую, то, верно, та махина приплыла на знатный филей. Чтоб им пусто было, кунари этим. Не приведи Создатель встретиться. - Петро фыркнул, призывая Рико присоединиться к ценителю как лицо, знающее толк в филее. - А Хирол тебе, вижу, тоже приглянулся. У него один мой приятель ходит. Рино. Опасность миновала. Точнее, переместилась на руку ближнего. Гном извлек платочек из-за рукава и промокну лоб, оглядываясь.

Петро - Тыщ... - он забалансировал на своих двоих, пригибаясь и пытаясь устоять под натиском стихии, откуда не ждали. Стихийное бедствие чуть не привело к новым бедствиям в виде кучи-малы из скопившихся под мачтой зрителей, но таки уроки старпома не прошли зря. Пригнувшись, аки ласточка, побалансировав и удержавшись о ногу расположившегося на палубе Рико, Рыжебородый, покрасневший от нехватки воздуха или чего еще, все ж выпрямился. - Эта... а как там, кстати, наши пловцы? - просипел полузадушенный вопрос. - Все выбрались? Попытался мягко согнуть колени, и даже сумел, покоряясь силе взбалмошной гравитации с веснушками. Лизз -Там сундук какой-то был,за переборкой спрятанный-ответил Миррин.-Здоровенный и тяжелый...любопытно,что там? - А, а где же он? - поинтересовалась их пассажирка. Она повертела головой, снова наткнулась на Найши, обеспокоенно спросила: - Ты не замерзнешь?

Петро - Эй-ей... - только и успел крикнуть Петро, хватаясь одной рукой за мачту, ногой упираясь в ее основание, а остальными конечностями, простертыми в сторону самоотверженно отпустившего веревку Рико, изобразив флажок, или звездочку. Качнуло... и перестало. Веревка оставалась свисать с руки, прочно намотанная на запястье. Гном вытянул шею, всматриваясь туда же, куда смотрели сейчас большинство находящихся на палубах. Вопрос "Это кто?", по опыту, был неуместен. - Вроде уходит, - прошептал он. Отцепился от ставшей уже родной мачты, поинтересовался у Рико, - Видал? И встал поустойчивей.

Лизз Бардесса переступила с ноги на ногу, корабль повело, палуба пошла ходуном, но Лизз только взмахнула руками, сохраняя баланс, словно профессиональная танцовщица. - О-о-й! Интересно, в судовом журнале этот колокол отметили, чтобы мы его обошли или чтобы мы его нашли? Может, там еще что-нибудь интересное найдется? Она снова улыбнулась Найше. И снова взмахнула руками.

Инстинктивно существо, как и предсказывал Барт, потянулось следом за колоколом. Однако упрямство и умелая работа команды вытащили устройство из оказавшегося непредусмотрительно слабым захвата. Колокол поднимался. Люди разделились. Существо ревниво попыталось ухватит крупную цель еще раз… она ускользнула. Хищник, если это был хищник, был слишком неповоротлив. Но упорен. Колокол показался над водой, поднялся за лебедкой, обрушивая вниз потоки стекающей воды. Туда, где уже закипала бездна и разверзались воды, являя на свет неохватную плоть. Серую и бесформенную. Или, возможно, имеющую форму где-то там, глубже. А тут, попытавшись уже в воздухе в последний раз догнать свою жертву и не преуспев, с разочарованным всплеском гигантская масса откинулась назад в воду, заставив расположившиеся поблизости корабли накрениться и, покачиваясь, раздвинуть образованный ими неровный круг. Приготовившиеся к преследованию команды ожидали. Капитаны вглядывались в воду перед собой. А там проходила туша. Где-то на всё более увеличивающейся глубине. То ли стаи мелкой рыбешки, так кстати появившиеся перед носом твари, то ли сама невозможность выпрыгнуть наверх, чтобы все-таки отвоевать у недружелюбной воздушной стихии колокол, но тварь оставила попытки кого-нибудь сожрать и уходила назад в свое логово. Если оно там было. Петро Гном охотно протянул конец коку, предлагая разделить веревку на двоих: — Привяжемся, если что. Держись поближе, а то вдруг качнет. То, что качнет, как-то сомнений не было. Стоит ли парень на ногах так же твердо, как старпом, Петро не знал, но беспокоился за него. Было в Рико что-то беспечное. Располагающее к тому, чтобы поделиться с ним и веревкой и мачтой, не ожидая, когда он попросит. Даже если, вполне вероятно, что в опеке больше сейчас нуждался сам рыжебородый.

Лизз Найши была занята капитаном, поэтому, конечно, не могла заметить, как словно из ниоткуда появилась за спиной бардесса и молча накрыла ее плечи накидкой. Улыбнулась мимолетно, задержала ладони на плечах и отступила. «Инфанта» Святого отца посетило неприятное чувство, что в чем-то он категорически ошибся. — Вот ведь, — растерянно поделился он с собравшейся на палубе приличной и сейчас хором охнувшей толпой. — Приманка? Но... зачем? Этим вопросом он задавался уже, хватаясь за рукоятки лебедки. Фурло Рротт перестал ухмыляться и сбился с мысленного подсчета барышей с тотализатора. Схватился за голову, стягивая на лоб свою шляпу. Матиас вцепился в фальшборт, вгляделся в темные силуэты, которые вот-вот перекроет громадная тень. Поискал глазами Гарсию на палубе. Демон побери этих тварей. Откуда они берутся? Плотник Билли перестал наконец-то оплакивать «Святую Клотильду», с которой у него лично были связаны самые теплые воспоминания, и кинулся к кабестану, готовый помогать крутить лебедку. Надо было как-то спасти тех, кто остался там, на глубине. Петро Гном не был опытен в мореплавании, но и он ощущал, что как-то странно оборачивается их плавание по этому самому морю. Он готов был помочь, но не знал чем, поэтому просто схватил веревку. На всякий случай. И подвинулся поближе к мачте. Росс Женщина на «Стреле» закрыла ладонью рот в молчаливом крике. Зрелище было поистине грандиозным. И где-то там, в глубине, совсем незаметная отсюда, поднималась крохотная фигурка Серы. Магия сама потекла с пальцев, призывая к эпицентру разразившейся погони пока еще неплотное облако планктона.

Существо слышало песнь. Существо пело в ответ. И наполнялось силой и голодом. Колокол дважды поднялся и вновь опустился на дно. У остова покинутого командой корабля копошились люди. Они нарушали ту гармонию с миром, к которой пришло лежавшее на боку истерзанное челюстями судно. Гармонию замершего ожидания, гармонию смерти. В преддверии нового витка рождения. Песнь беспокоила и не давала уйти в глубины океана. Гнала к этим мелким фигуркам — забрать своё. Тень легла на дно. Тень коснулась кожи покидающих владение смерти существ. Они оглянулись. Колокол начал свой подъем. Но так просто выпустить добычу чудовище было не согласно.

"Инфанта" Наблюдая с борта за погружением, Фурло Рротт явно мечтал побиться с кем-нибудь об заклад на успехи кладоискателей. Кажется, пара ставок была заключена, и теперь у борта скапливалось всё больше зевак, ждущих добытчиков.

Аврелий - А может, не приманка, а наоборот? - капеллан пожал плечами. - Обычный торговец не пойдет выяснять, что там звонит. Скорее, предпочтет подальше оказаться. Я бы и сам, пожалуй, не стал лезть - демон знает, что за колокол в пустоте. Корабля нет, а рында есть. Поневоле вспомнишь про призраков.

Аврелий - Может, шлюпку им спустить? - озаботился святой отец, глядя, как Найши отплевывается от соленой воды.

Аврелий Пока флот поворачивал, святой отец наблюдал в недоумении, не услыхав ничего особенного. Но вскоре странные звуки не только оформились, но и обнаружили свой источник. А сразу после того с трех дружественных бортов в воду попрыгали умелые пловцы и ныряльщики. - А что там? - поинтересовался заинтригованный происходящим капеллан у дона Гарсии.

Лизз -Значит,кому-нибудь настало время проверить,по кому звонит этот колокол.И может быть-прекратить этот звон.-Элиана улыбалась пушистому апельсиновому облаку.-Вы что-нибудь знаете ли слышали о том,как нам проверить это место, Лизз? Из-под облака дернулись сразу оба плеча. - К сожалению, всё, что я знаю, я рассказала. Она помолчала и всё же спросила: - А вы уверены, что следует проверять это место? Дело ваше, но не оставить ли мертвым мёртвое?

Лизз Лизз умела появляться незаметно. Вот и сейчас она облокотилась о фальшборт как раз, когда Миррин отвлекся на сестру. Только что ее не было, а уже глядит вдаль, туда, где посреди солнечной ряби плещется сплошное ничего. — Моряки говорят, что колокол — это зов мертвых с погибшего корабля, затонувшего, но населенного призраками. И чем больше народу погибло в том месте, тем громче зазывает замогильный голос из Тени. Ведь демонам нужны новые тела взамен тех, которые поело солью морской. Мрачный рассказ дисгармонировал как с веселым солнечным блеском воды, так и веселыми солнечными кудряшками бардессы. — Но так это или нет, никто не знает, — заключила она свой рассказ, повернувшись к слушателям. — Ведь ни один корабль, если и были такие, пожелавший узнать, по ком звонит тот колокол, не вернулся в порт.

Петро - Эй, не напирай, - ревниво кликнул он шлюпке конкурента и продолжил вскрытие в районе трахеи. На это занятие ушло сил и времени, несопоставимо с полученной в итоге наградой. Но опыт - сын ошибок трудных, как изрек бы какой-нибудь мудрец из рогатых. - Травоядный, - объявил несколько разочарованный кладоискатель, обнаружив среди прочих прелестей тедасской флоры в пищеводе тюленя эльфийский корень. Сама трава была измочалена и пожевана, а корень, похоже, глотали целиком. Неудивительно. Для гиганта он был с былинку. - Пригодится, - заключил Петро, пополоскал находку в морской воде и присовокупил к командным трофеям. Можно было отправляться дальше.

Петро Повторять приглашения не пришлось. Он подхватился и с замиранием сердца, но с нескрываемым любопытством в глазах, прхватв какой-то багор, отправился вслед за капитаном на совсем уж кажущейся несерьезной шлюпке на поиски неизведанного в утробе гигантских морских тварей. Ему было страшно большую часть его жизни. Он умирал от холодного ужаса, прислуживая своей хозяйке-морталитаси, растерянно пугался темных закоулков Глубинных Троп. Да что говорить, он и в казначействе холодел от мыслей о начальственном разносе. Сейчас тоже было страшно. Но проснулся азарт, который Петро всегда, наверно, сопровождал, иначе бы он не оказался в этой шлюпке сегодня. Но сейчас была свобода, и окружали его отличные парни. И как-то он чувствовал себя частью этой команды, будто обрел свой мифический тейг. А ведь и друга старого встретил. Уж не надеялся. И всё так складывалось, что, несмотря на очевидный отчаянный риск, он смело шагнул в шлюпку... споткнулся о банку, охнул, раскрыл объятия следующей. И наконец угнездился на одном из весел.

Петро - Чего как оно в первый раз, счетовод? - крикнул он Петро. Пьянила качка не только Жиля. Петро вот уже который раз принимался хихикать над "девкой" и всё никак не отвязывался. Было что-то в этой ночной палубе и в качке, в том, как они исполняли танец крабов, а тем временем "Хельга" в компании других кораблей завалила тварей, чуть ли не больше самой себе, что-то... Мысль прервал радостный возглас и пара пожеланий "дурацкой штуковине", когда в темноте он худо-бедно все же выпутался из ставшей какой-то бесконечной веревки и явился на глаза капитана запыхавшимся и бодрым, Поглядывая на Жиля почти влюбленно. - Нормаально, - заверил Дага с самым довольным видом. Наконец, можно было полюбоваться на дело их рук. Две туши поражали своими размерами. - Да чтоб мне бороды не видать, эти твари проглотили бы любого, кто оказался бы за бортом! Стало как-то неуютно и тут же трезво от мысли, что его ожидало в ночной воде, кроме холода. - А может, уже и проглотили кого? Интересно, что этакая тварь жрет?

Петро Петро моргнул и проникся, сморщившись от беззвучного хохота. В бриг долбились с безумием страсти, какую не спугнуть и видом его неумелых вихляний. Отпустил мачту, балансируя руками, наблюдая за ловким наставником, попытался найти собственную вертикаль в пространстве, независимую от качки. Натурально краб. И Жиль, словно второй краб, танцующий ритуальный крабий танец. - Кажись, девка пьяная… И веселая. - С выдумкой девка… И с мачтой. Хохот мог бы спугнуть какого-нибудь зазевавшегося тюленя. Вроде теперь стоял достаточно твердо на ногах. Но от веревки избавляться не торопился. Или это корабль выровнялся? Беспечность неосведомленности. Бросил взгляд на тот плавник, заходящий на новый круг знакомства с их бравым флотом. Аж вытянул шею. - Ого! Такая проглотит и не подавится.

Петро - А, хорошее дело. Это ж сколько ухи можно наварить. А ребята здесь не дураки развлечься. Поход обещал не обмануть самых смелых ожиданий. Петро открыл рот, прислушался к крикам парней, заряжающих баллисты, командам Дага. Изучил заземление старпома. У него самого при этом выходили какие-то вихляния, не предусмотренные технологией палубной походки. Очередной толчок недовольной туши уже мягче отозвался гулом в палубе. - Клюёт, - предположил счетовод, снова хватаясь за мачту, чтобы не болтануло.

Петро Ноги и так разъезжались, повторяя резкие перепады уклона. Рыжий от ошаления не сразу осознал, что с Жилем они пришли буквально с чего начали. - Ко всему привыкаешь, - приветствовал он мачту и вцепился в спасительный веревочный пояс, хохотнув, когда паника улеглась. Немного абсурда, правда, оставалось на совести стихии. Ну и также голема, в молчаливом недоумении балансирующего на юте, куда счетовод как раз его собирался пристроить. В отличие от Петро, каменный мелкий воин был будто создан для морской качки.

Петро Он как-то не сразу осознал, что только что совершил изящный, насколько позволяли короткие ноги и приземистая фигура, пируэт и всё же каким-то чудом приземлился на палубе, пробежав, правда, по инерции по ней с одного борта на другой. Что-то тут было от падения в небо. Петро даже попытался поглядеть на это небо, непонятно что надеясь там увидеть. Парковую скамейку? Или. может, ветку дерева? Но старпом уже заземлил его надежней любой ветки. Оставалось удивляться монолитности его фигуры, словно сросшейся с палубой. - О-ооо, Медузу мне в суп! - блеснул он недавно приобретенным профессиональным выражением. - Что это было? Вопрос был несущественен. Но от собственного голоса он окончательно обрел себя и ухватился за Жиля, словно бы уже тонул.