Meshulik

Гостиная Это был какой-то Кафка. «Обед» не предполагал его разрешения, покидать его или нет. Ника пыталась скрыть свое раздражение чем-то – единственное, что могло прийти ему в голову. И тут же формализм и выстраивание конструкции из ненужных ярлыков. Не нужных в первую очередь ей, ведь всё, что она, по-видимому, хотела сказать, - что не хочет обсуждать плана. Сейчас. Вацлав с сочувствием откликнулся на эту ее какую-то неизбывную скрытность. Ненужную, опять же. Ведь всё было как на ладони. - Конечно, Ника, ты, конечно, иди. Отдохни. И подходи через пару часов. Тогда, надеюсь, соберутся все. Ну или там что-нибудь уже придумаем, — профессор примирительно улыбнулся, произнося это странное «соберутся все», внутренне отпуская непонятную ситуацию. -Вацлав,на обратном пути из вивария мы с Волком наткнулись на стоянку грузовых машин у мебельного.Как раз то что подходит.Можно будет незаметно забрать и вернуть назад.-сообщила полиморф. - А, - профессор обрадовался новости и возвращению к понятному ему полю обсуждения. — Отлично. Вот и еще один недостающий кубик в нашем плане. Он оглядел присутствующих и уже не стал вспоминать про десерт, к которому не успел притронуться. — Если никому больше ничего сказать, то встретимся здесь через пару часов. На «собрание». Он выдержал небольшую паузу, и обратился к Тэй: — У тебя ко мне дело? Тогда пошли в шифровальную.

Гостиная - Зачем рация, если есть мобильники, - заметила Мадлен. - Неужели в Варшаве позакрывались все магазины сотовой связи? Мне казалось, что рацию раздобыть сложнее, чем простенькую мобилу и симку без регистрации. Или я ошибаюсь? Вацек кивнул. - Мобильники, да, но мобильник можно отследить. Мы, похоже, в этом месте уязвимей, чем казалось. В остальном и то и другое годится одинаково. И в любом случае, чтобы связаться с кем-то в городе, придется выбираться из Убежища. Но мы так и так выберемся. Ну, те, кто намерен участвовать в операции. — За беседкой его будет не видно со стороны лаборатории, — уточнила Ника, глядя на профессора. — Мысль моя, но я не настаиваю, — улыбнулась она. — За действительно стоящими идеями в таком деле лучше обратиться к твоему брату, Вацлав. "Которого здесь нет", — мысленно добавила Ника, считая их дружное щебетание про рации и мобильники всё же не слишком полезным без оценки того, кто действительно понимает в планировании подобных операций. — Если не возражаешь, я пойду в свою спальню. До общего собрания, — Ника поставила на блюдце опустевшую чашку, поднялась на ноги и вопросительно посмотрела на профессора. Профессор улыбнулся и поморщился одновременно. Это было слишком сложно. Ее идею только что похвалили, приняв за один из элементов назревающего плана, после чего Ника демонстративно пытается самоустраниться, ссылаясь на авторитет его брата. Хотя очевидно, что для нее этот авторитет более чем спорен. Все эти игры авторитетов сейчас были настолько неуместны, что профессор не нашелся, что сказать. Только пожал плечами. Мол, иди. Если это твое желание. Но все-таки уточнил: - И под "общим собранием" ты понимаешь такое собрание, когда мы... собираемся? Чем тебе это не собрание?

Спальня №10 — Да, да, снимай! Ты еще спрашиваешь, — помахала своей изящной ладонью местная ценительница прекрасного, улыбнувшись с легкой иронией. Галантность идальго, впрочем, сделала эту улыбку шире и искренней. А озорной взгляд не отрывался от маленького представления.

Спальня №10 Показав белые зубки в широкой улыбке, неровно повторяя за Винсом движения бокалом, она составила ему компанию в этом нехитром ритуале, как и в распитии светлого сухого. Болек тащил к ним с берега пальмовую ветвь. Красивый мужчина отдыхал здесь душой от всего, что осталось на том, далеком берегу. Или не слишком далеком. Это всё напоминало бы воскресный семейный пикник, если бы Беатка искала подобных аналогий. Но она не искала. Болек, конечно, рос без отца, но таково было ее желание. А парень принял этого Винса, и поймал свой шанс покататься на тростниковом плоту со взрослым мужчиной, готовым с ним возиться. Картина эта не затуманила взгляда его матери поволокой несбывшихся возможностей. Как и не напомнила ей о ее одиночестве. И поскольку всего этого дерьма не пронеслось в ее хорошенькой головке, та была свободна, чтобы поностальгировать кое о чем другом. О тех юных годах, когда она выезжала на пленэры на берег реки Вислы, чтобы писать далекие виды противоположного берега и заодно наслаждаться первыми в ее жизни взрослыми сексуальными ощущениями — красивыми парнями, составляющими основной контингент соседнего гребного клуба. Нет, она не пыталась завладеть их вниманием. Она… болела. На соревнованиях. Писала лодки и рослых красавцев с огромными веслами, размерами ноги, плечами и харизмой. Красивыми задницами. Это был секс, но секс от восхищения прекрасным. Что роднило Беатку со старшим кузеном — так это способность ценить всё прекрасное. С годами она познала и другие стороны прекрасного. И сексуального. Но осталась верна и своим юношеским идеалам. — А знаешь, мне даже нравится, что ты меня не понимаешь, — говорила она с дружелюбной непосредственностью, даже не пытаясь флиртовать с ним. — Я могу нести всякий вздор. Про то, какой ты красавчик. Но ты не сбежишь в ужасе. Вот так везение. Хоть раз в жизни не надо следить за словами. Она всплеснула руками. — Болек на седьмом небе. Наверно, ты тоже? Вы оба приплыли такие окрыленные! Ты скучаешь по своим детям? Или братьям? Ах, ну да, ты не понимаешь. Хорошо, правда? С таким же успехом она могла бы и просто молчать. Но тогда не было бы тоста. Она сделала еще пару глотков, села поудобнее, поджав ноги в своем балахоне, с искренним любопытством оглядела легионера. Лукаво покосилась в сторону, куда уносило ветром ее непонятные слова. Показала на его ворот. - Cóż, musisz być gorący w tej koszuli*. ______ *Ну и жарко тебе, наверно, в этой рубашке.

Хоть профессор и смотрел прямо на ведьмака в тот момент, когда Лиам обратил полный смыслов взор на сероглазую блондинку, но то ли привычка видеть на лице американца невеселое настроение, то ли расстояние, которое разделяло их за столом, но адресата этих чувств Вацлав так и не опознал, поняв лишь, что Ника всё изложила верно и исчерпывающе, а ведьмак чем-то недоволен. Как человек поживший, он не мог сам перед собой прикинуться настолько наивняком, чтобы заподозрить причиной несчастный горячий кофейник. И из доступных версий имелась только одна. Но это было не его дело, и проблема могла решиться только притиркой участников. Так что он выкинул эпизод с чайником и бегством бедняги Лиама из головы, лишь в глубине души посочувствовав ему. - В парк неподалёку от лаборатории можно въехать с автодороги. И за круглой беседкой там вполне можно спрятать грузовик, - сказала она, посмотрев на профессора. - Хотя ты это и без нас знал, Вацлав, - улыбнулась она. - Но остальным, возможно, интересно. Вацлав приподнял брови. Откладывая вилку. — Мне тот сквер, конечно, знаком, но, признаться, никогда не рассматривал его в таком ракурсе. Спрятать грузовик среди кустов? Хм. Днем он бы, конечно, вызвал вопросы у полиции, но ночью всё наоборот, он не будет попадаться на глаза, ведь освещение там более скудное. Это интересная идея. Отличная! Это… твоя идея? -Ну охотники телепатией не владеют-усмехнулась полиморф-Но всегда можно рацию взять. Он знал, что что-то они упустили из виду, понадеявшись только на собственные чудесные умения. — Рация! Нам нужна рация, Тэй, ты совершенно права! Но также лучше двигаться с медиумом или с кем-то из местных. Вацек подумал про Беатку. Но здесь нужен был совет Патрика с Кристофом. Но, может, это их шанс.

-Вацлав,ты мне не уделишь несколько минут после обеда?-полиморф смотрит в серые глаза Мэй и улыбается.-Раз уж мне не удалось увести девушку у профессора,придется увести профессора у девушки.Ненадолго. Профессора отчего-то развеселило заявление доктора. Он кивнул, к ауре не приглядывался, лишь невольно покосился на Мэй, испытывая сам приятное чувство от того, что не он один считает ее своей девушкой. - Конечно, - вытер салфеткой рот, наконец-то расправившись с вареными овощами, приступил к печеночному паштету. Вожделенный десерт стал на шаг ближе. - После обеда, думаю, будет время. Операцию раньше ночи, судя по добытым Лиамом с Никой сведениям, проводить опасно. Он кашлянул, вновь вытер салфеткой рот. - Пока что удача благоволила нам... Стоит считать это добрым знаком. И все же я хотел бы сам убедиться, что цокольный этаж непроницаем. Да и языковые проблемы. Действительно. Краткий курс польского надо бы провести, но это уже дело не сегодняшнего дня. Я... - он поглядел на Нику и Лиама, их сегодняшних разведчиков, - общался с Никой телепатически, но вот с тобой, доктор, и Винсом связи не было. Надо будет учесть эту ошибку на будущее. Он поглядел на свою тарелку. Паштет выглядел аппетитно. - Кстати, - поднял голову профессор и воззрился на ведьмака. - С Никой-то я общался и слышал ее сейчас. А тебе самому есть что добавить?

Гостиная - И как? - поинтересовался со своего места ведьмак. - Он вручил тебе рождественский подарок? Профессор посмеялся, поправил очки. - Подарком стало то, что он не остался до Рождества. Но черт, Санта? - Я думала это феи-горничные, - отозвалась Ника на откровение профессора об очередном местном чуде. - Невидимые, - она улыбнулась. - И они могут привести в порядок даже безнадёжно испорченные вещи. Но Санта... - улыбка стала шире, Ника посмотрела на Лиама и вернулась взглядом к профессору. - Он говорил с тобой, Вацлав? Феи-горничные звучало пристойней. Хотя не менее загадочно... Вацек пожал плечами: - Он нес какой-то вздор про оленей, как обычно болтает ряженый Санта. Думаешь, мне надо было выведать, откуда он там взялся?

Гостиная Он уже полюбил эти спокойные и лаконичные ответы ведьмака на его незначимые вопросы. Становилось легче начать беседу. Успешно пройдя проверку связи. - Да, как я и говорил, - он усмехнулся ему приятельски. И чуть не спросил, сколько котят удалось спасти по дороге, но на самом деле нужно было упомянуть о другом: - Кстати, в городе и правда полно одержимых. Тот еще Апокалипсис, чтоб его… Вздохнул. - Но давайте о делах потом. Он покрутил в руке пустой стакан. Обвел взглядом всех собравшихся. И поведал им: - В ванной Мечты, если заметили, одежда стирается сама собой… Я так думал. До сегодняшнего дня. Пауза повисла драматическая, но нарушилась раньше, чем кто-то взял в толк, о чем это профессор: - Пока сегодня не повстречал там натурального Санту. Хмыкнул, ожидая мнений собрания по поводу этой небывалой встречи.

Гостиная Повисла пауза. Словно бы все боялись нарушить молчание, ненароком заговорив о делах. Так бывает. Когда дела не слишком понятные, и есть время, чтобы с этим не спешить. А расслабиться уже не слишком-то выходит. Потому что... Ох, потому что все уже спицы в этой колеснице. Но у профессора мысли были не об этом. А о том, что, по его ощущению, пауза повисла после того, как именно они с Мэй вошли в гостиную. Так бывает. Ведь только что по дороге сюда они о чем-то говорили. Он пожевал какой-то вареный овощ, не разобрав, что это, то ли печеная репа, то ли кольраби, с вожделением поглядел на десерт и поинтересовался, не настаивая на чем-то конкретном: - Лиам... как вы, не заблудились?

Спальня № 10 Чего только ни найдется у Патрика. И море, и остров. И корабль. Они обошли остров. Живописность придавала ему не только растительность, но и мнимая, выверенная со вкусом заброшенность. Беатка, побродив немного следом, заприметила ковер и угощение. - А вот и место для лагеря, - воскликнула она, поманив Винса к райскому уголку. Чего только ни найдется у Патрика. И ломтик сыра на прохладной тарелке и свежий виноградный сок в запотевшем стакане. - Usiądź, - пригласила она охотника, сама сгрузила свои вещи и налила прозрачный напиток, утоляющий жажду. Присела на край ковра. Вытянула ноги и пошевелила босыми ступнями. Поделилась, морща нос от удовольствия, хоть и непонятным словами, желанием разделить это чувство, - Szczególnie przyjemnie jest patrzeć na morze z oliwką w ustach. Tak? ___________________ *Особенно приятно смотреть на море с оливкой во рту. Да?

Спальня №10 - Chodźmy, - не дал опомниться малой и ловко заскочил на покачивающийся у берега плот. - Мам! - ¿Puedo ayudar? - он протянул ей руку, чтобы помочь взобраться на плот. Винс, он же волк, был слишком хорош. Чтобы не протянуть ему руки, ощутив при этом себя моложе и беспечней, авантюрной героиней истории про поиски сокровищ. Но… Беатка все же заставила старпома чуточку подождать, воскликнув: - Ой, тогда момент… Схватила коробку, накрыв наспех крышкой, свою сумку с бумагой и треногу, оставив на берегу очередное творение в подарок гостеприимному хозяину или в качестве инсталляции для какой-нибудь любопытной птицы, если такие здесь водятся. А после, передав сыну свой нехитрый скарб, грациозно воспользовалась поданной рукой и поднялась на плот. - Раз на острове всё есть, капитан, и кок вам не нужен, позвольте побыть вашим квартмейстером. Со смехом попыталась занять более устойчивое положение, расставив ноги пошире, придерживая норовящую улететь с ветром шляпу, уперев другую руку в бок и вглядываясь в горизонт. - Naprzód!

Лаборатория => Гостиная Сотрудники лаборатории также присоединились к обеду. Они пришли вдвоем, что-то только что живо обсуждая. Может, предстоящие исследования, а может, пляжи Карибского бассейна. В кой-то веки собрались за столом столько народу вместе, чтобы просто... поесть. По этому случаю Вацлав не стал торопиться обсуждать планы и разведку, просто пожелав всем: - Приятного аппетита, панове, - и подвинул стул, предлагая Мэй сесть.

Спальня №10 - Por favor señora, - ответил Винс на "спасибо". Стоило ли говорить "no entiendo" с таким растерянным выражением лица, когда чужая речь сливается в единый шум. - Мам, а ты хочешь на остров? Поплыли с нами! - загорелся идеей - пополнить свою команду - юный капитан. - С вами? – переспросила Беатка, переводя смешливый взгляд с одного путешественника на другого. - Конечно, хочу. Это, должно быть, восхитительный остров! Я бы посмотрела на него. Да и с вас сделала бы парочку набросков. Но вот, - с сомнением покачала головой, – захочет ли пан охотник отправиться с нами на тот остров, мой дорогой? Ведь у пана может быть много дел. Он может быть нужен нашим друзьям. Вопросительный взгляд на Винса. Улыбнулась охотнику, снова погладила Болека по мокрой макушке. - Ты его спросил? Если только он и сам хочет. Она поправила шляпу, подбирая слова, которые могли бы оказаться пану испанцу знакомыми, на смеси живых и мертвых наречий спросила: - Pan gusta rejsu ze mną i Bolkiem? Inna terra? Показала на их троих, на плот и махнула в ту сторону, в которую указывал сын.

Спальня №10 Она наблюдала терпеливо с берега, как две фигурки на плоту приближаются, узнавая в одном, как и ожидала, своего сына, а в другой – неожиданно Винса с красивой спиной. Ого, как он тут оказался? Любопытно было бы спросить, но ведь испанского она считай что и не знает, а вот польский навряд ли знаком охотнику. И все же, как хороши эти парни оба, в особенности вот так вот – стоящие на своем кораблике, лицом к лицу со стихией. Когда Болек спрыгнул прямо в воду и скрылся с головой в набегающей волне, Беатка прикрыла рот ладошкой, не перестав веселиться. У нее было время, чтобы убедиться: в этом месте ничего плохого просто не может случиться. Раскрыла в шутливом ужасе и искреннем восхищении рот, прижала ладонь к сердцу, выслушав отчет о путешествии, приподняла руку сына, с которой стекала вод, стерла лишнюю влагу с головы, Приветливо обратилась к старпому. - Буэнас тардес, - блеснула одной из полудюжины фраз, известных ей из испанского. – Грасьяс, Винс. Спасибо, что составил компанию моему герою. А что за остров, дорогой? – переспросила она капитана, переполненного впечатлениями.

Спальня №10 Уже через пол часа, использовав в качестве импровизированного весла бамбуковый шест, испанский marinero и польский wojewoda скрылись в голубеющей дали бескрайнего горизонта. Путешественники на плоту едва виднелись среди морской ряби и солнечных бликов. Но зоркий глаз художницы, стоявшей на берегу у своего мольберта и перебиравшей сто и один тон серо-зелено-голубого, чтобы отметить особый оттенок полупрозрачной верхушки волны у самых ее ног, без труда отличил и это проплывающее вдалеке судно. Неизвестно, который по счету набросок был почти закончен. Соломенная шляпа скрывала белокожую женщину от палящего солнца. - Э-ге-гееей! – послышалось с далекого от бороздящего морские просторы храброго плота берега, и светлая малюсенькая фигурка в широком старинном пеньюаре с оборками, приспособленном для работы на солнцепеке, помахала им рукой, держащей золотистую шляпу. ____ рисунок - (с) Юлия Турская ( https://kalachevaschool.ru/pl/1790928 )

Лаборатория Он кивнул. Чудная. И чудесная. - И чудесатая. Парочка медиумов. Он явил ее внутреннему взору терракотовые горы далекой Индии. С серебристыми от снега верхушками, сливающимися с отражающимся в них пронзительно кобальтовым небом. С густыми джунглями у подножий. С петляющим серпантином каменистой дорогой. И с тем кристально чистым воздухом, холодящим кровь от высоты и разреженности, от чистоты. Зеленые озера, причудливое движение водопадов. Ледяные стенки будущих лавин. Мы не там, но я сотворю для тебя уголок в несуществующем мире только для двух наших душ. Древних. Которые, верно, видели эту дорогу где-то там в одной из прошлых жизней. Вдохни полной грудью. И забудь на несколько мгновений о страхе и буднях. (телепатия – 1/100)

Лаборатория Он не знал, как объяснить, чтобы не было слишком сложно. Чтобы не напугать ее своими сомнениями. Отложил на какое-нибудь не наступающее никогда "как-нибудь". А она, со свойственным великим людям мужеством объяснила все ему сама. Прямо. Обнажая правду такими режущими без ножа словами, как возраст, рутина... Ему даже слышать их было некомфортно. Особенно от нее. Но все эти слова были отменены ее простым провозглашением собственной воли. Той же, что двигала и им самим. Он обнял ее. Равную, без кого уже не представлял себя, с кем был и другом, и любовником. И с кем не важно было, что будет. Потому что там впереди можно видеть лишь слова и названия. А что за теми словами и названиями, не узнать, пока не войти в те двери. - Нет, не убегай, - попросил, прижимаясь губами к виску. - сколько сможешь.

Лаборатория Сложил руки на груди, шумно выдохнул. Дело, конечно, не в ней. — Нет, нет, что ты, твое присутствие как может меня раздражать? Только не меня. Опасение того, что еще не случилось. Есть ли у этого явления специальный термин? Он потер переносицу. — Прости. Наверно, показалось. А я зря себя накручиваю. Он покачал головой. Усмехнулся с видимым облегчением. И зачем он вообще поднял эту тему? Только расстроил и ее, и себя. Протянул руку. — Иди ко мне.

Лаборатория - Всё в порядке? Как там Лиам и Ника? - спросила она с тревогой. - Да, - он отстал от ни в чем не повинного контейнера и присел на край стола. Помолчал. - Послушай, Мэй, ты ведь медиум, а вовсе не лаборант. Я пойму, если ты пошлешь меня с этими поилками... Ну, то есть... Тебе не скучно это всё? Пожатие плечами. - Вон, Винс даже трогать их брезгует.

Варшава => Убежище => Лаборатория "Слава Богу" - профессор закатил глаза и, если б мог, повторил бы это движение за своей невидимой собеседницей - прислонился бы... к чему-нибудь. Но ничего под руку не попалось. Так что он просто шагнул, коснулся скамейки... и пропал, как и водилось тут с этой "нехорошей" скамейкой. В лаборатории он отсутствовал, по его ощущениям, минут десять, не больше, но, когда вернулся, всё было уже готово: вода налита, крысы накормлены. А Мэй, кажется, уже немного заскучала. Ну да. Он ведь просил ее никуда не уходить. А ведь она могла смело и уйти. Но не ушла... Легкий укол вины напомнил ему о неисчислимом количество аналогичных случаев в прошлом. Когда его ждали. На него рассчитывали. Это так называется "быть вместе". Только он ведь... просто делал свое дело. Господи, почему он сейчас об этом подумал? - Ты отлично справилась, - сказал он и сам ощутил легкую фальш благодушия. - Хотя, наверно, тут не было ничего сложного... Машинально поправил и так ровно стоящий контейнер.

Садовые скамейки было уже трудно удивить маячившим там бесприютным мужиком, замершим в странной позе мыслителя, забывшего, выключил ли он утюг, и молоко, наверно, тоже убежало. Просить Лиама с Никой быть осторожней было бы тривиальностью, от которой, пожалуй, и невидимость можно случайно растерять, так что профессор удержался от советов и только выразил готовность померзнуть еще немного, чтобы убедиться, что всё у разведчиков прошло гладко. "Буду ждать результата" - сообщил он.

Лаборатория => Саксонский сад (Варшава) Он невольно закрыл глаза, и снова открыл, когда прикосновение слегка сбило дыхание. Отвлекся, наконец, от клеток и высовывающихся сквозь прутья усатых носов. Ей всё было интересно, всё волновало. И было даже не в том дело, что она преданна, а в том, что она подкупала этой своей волей. Доброй волей шагать с ним рядом. Господи, надо будет не забыть совета брата насчет морского побережья. Он знал что пока что у них море только за дверью спальни №10, а так — одна работа. Его работа. Или их? Присел на корточки над очередным контейнером, обратился, глядя снизу вверх, вытирая ладони салфеткой: — Конечно, moja gołębica, я всему тебя научу. Тут не требуется чего-то сложного. Налей воды в поилки, животным нужно много питья. Он не стал упоминать о том, что в противном случае пленницы лабораторного контейнера способны пожрать какую-нибудь свою менее удачливую товарку. Все-таки эти крысы прежде всего стремились к выживанию. И если люди рассчитывали на них в своем собственном стремлении к выживанию, хочешь не хочешь, опыты над белоснежными шкурками будут проводиться безусловно немилосердные. И никак не связанные со спасением, к примеру, котят. Им нужно было заняться делами… Но что-то, о чем профессор позабыл за заботами, внезапно осенило его, когда Мэй отвлекла его от мелкой суеты. — Боже мой, Ника ждет, моего телепатического сеанса. Сколько времени? Он вскочил на ноги, повернулся к двери, шагнул… Обернулся, предупредил, поднимая указательный палец, обещая: — Я скоро вернусь, прости, разведка, надо узнать… И умчался на просторы мерзлых садовых тропинок Варшавы. "Что у вас происходит. Ника?" Получилось как-то внезапно. Опять... Зато почти не опоздал.

Лаборатория - В другой раз, Рэн. Я надеюсь оказаться полезной здесь. Котолак улыбнулся.Да что ж такое-то,профессор. Не судьба мне у тебя что ли девушку увести. -Ловлю на слове.И если я больше никому не нужен-он подмигнул Вацлаву и Мэй и вырулил из лаборатории. Профессор пребывал в том приподнятом и оживленном настроении, когда едва ли замечаешь, что помощников всё убывает, увлеченно крутясь между морковкой и опилками. Угрозы заняться чьим-то обучением, кажется, были сильно преувеличены. - Не пойдешь пить кофе? - он, кажется, удивился, что Мэй готова была приобщиться к этому занятию на любителя. Впрочем, было в этом вопросе и что-то такое домашнее, словно в ответе мужчина не нуждался, радуясь только уже ее присутствию.

Лаборатория Вацлав рассмеялся, действительно не каждый сочтет такое занятие в меру медитативным. Протянул ликантропу свою руку, вытянутую из перчатки, пока тот еще не смыл с себя следы встречи с грызунами. - Спасибо тебе, Винс, вы отлично справились.

Лаборатория, день первый Появление клеток, Мэй и Винса приветствовали радостным возгласом. - Вот, то, что надо. Спасибо тебе! - Летучих я не видел, - сообщил Винс научному руководителю их предприятия, - но зато было много кроликов. - Кролики? Хм. Нет, крупноваты. Так нам придется Лабиринт занимать. Вряд ли тамошние обитатели нам обрадуются. Он натянул перчатку на руку и ловко сразу по паре наловил сварливых, но нерасторопных лабораторных крыс, засунув полдюжины под крышку первого контейнера. - При должной ловкости у них нет шансов. И не бойтесь, им не больно, - напутствовал он своих новых лаборантов на их тяжкий труд. -Да мы и не считали-развел он руками.-У нас возникли непредвиденные трудности с языковым барьером.Пришлось...гм...так брать. - Хорошо. Главное, чтобы повезло с разнополыми. Для начала хватит, а пока мы и сами себе питомник можем устроить. Время есть. Профессор, правда, не упомянул, что с малышней проблем много больше, достаточно того, что они шустрее родителей раз в пятьдесят... Но так можно было сократить ненужные риски, связанные с ограблением еще одного вивария.