Meshulik

Спальня профессора Пока Крис удерживал Беату, Вацлав сбегал в шифровальную за веревками, вероятно, озадачив там тех, кто уже успел в нее добраться, и вернулся с веревкой к Крису. - Держите. Вяжем? Не хотел ее раньше времени привязывать. Наши только что вернулись...

- И всё же, я попросил бы стул, пожалуйста, - настоятельно порекомендовал Крис и добавил, пристально рассматривая в широко распахнутых глазах Беаты потустороннюю сущность. - Она не долго будет смирной. - Всё готово, - профессор указал в сторону шифровальной. - Тащите кто-нибудь веревки. Тэй, возьми один из стульев в этой комнате. А потом перенесем ее в шифровальную. Если все готовы, собирайтесь туда. Ах да... Вацлав умолк, и через несколько мгновений все получили ментальную интенцию отправляться в указанное место.

Вацлав ждал. Пока Тэй не подоспела, у него не было желания входить в комнату. Он не обольщался: придется противостоять немалой силе. И сила эта искала его. Оставалась надежда, что Беату получится снова связать.

Профессор точно помнил, что оставил Беату связанной. Напасть она могла бы, если бы развязалась. Ничего себе. Как это могло произойти незаметно для сержанта полиции? Чудеса. - Ладно, Мэй, помоги Мэри, потом к нам присоединяйся. Тэй, пошли со мной. Попробуем ее удержать.

Профессор как раз надеялся сказать, что несмотря ни на что, это очень важно. Но не преуспел. Однако ему казалось, что преуспел. Но ответа он не ждал, ибо запретил себе надеяться. Потому к делам вернулся без сомнений и направился в комнату к Беате.

Кухня - Кажется, мы стесняем народ.. – пробормотала она, глянув на Вацлава из-под ресниц со смущенной улыбкой. - Правда? - удивился профессор, даже не взглянув на злополучную дверь. - Не заметил. Его кофе был допит. Он медлил, уже внутренне ощущая, что пора возвращаться к их делам. Его делам. Он не был уверен, на самом деле, чьим. Всё было слишком сложно. - Твой свет озаряет мой путь, Мэй, все эти четыре дня. Он поднялся со своего стула. Протянул ей руку. - Пойдем? Наверно все уже собрались.

Кухня Он замолчал. Наслаждаясь таким уютным отсутствием каких-либо ярлыков. Вспоминая, когда случился этот перелом. - Потому что… - пожал плечами. – Увлекся вирусологией. Тогда, правда, я объяснял себе это иначе. Повзрослел, женился… боялся потерять семью… Он дернул плечом, сделал еще глоток кофе и все же догадался добавить: - Правда, это тоже уже в прошлом. Как же много с ним всего происходило. А кажется, что всё это было не с ним. - Ты не замечала, что причина никогда не бывает одна?

Кухня Профессор обычно не распространялся о своем прошлом, но сейчас ему захотелось вдруг рассказать Мэй. Непонятно зачем. - Почему же. Просиживал. Но тогда, правда, меня больше увлекали разные механизмы. А… потом ювелирные лавки, антиквариат, сложные сейфовые замки, сигнализация… Несколько идеально спланированных операций. Идеально, - он улыбнулся, вспоминая эту филигранность и чувство, когда ты на своем уникальном месте. И там, на этом месте, ты можешь всё. Сейчас было странное ощущение дежавю. - Но это было давно, - отвлекся он от ностальгических воспоминаний.

Кухня Тихий смех оборвался. - Да что ты, это было бы слишком беспардонно даже для меня. Тэй отгородилась даже от его идеального брата. Хотя казалось бы… В чем-то они были схожи. Как и их, хм, нынешнее положение. Он протер ладонью лицо, словно стирая все свое беспокойство за Криса. И было еще какое-то беспокойство. Будто он ляпнул лишнего. Вообще, неудивительно. Но еще он ощутил легкий перепад напряжения в ее позе. Залюбовался опущенными ресницами, точеным профилем… - А тебе приходилось водить мотоцикл?

Кухня - Ты ведь о Тэй говоришь?* Думаешь, у неё было время перекидываться в Рэна? К тому же, тебе самому наверняка приятнее обнимать женщину, а не мужчину. Улепетывая от возможной погони на мотоцикле, разумеется. Профессор задумчиво уставился в потолок. - Что-то не могу решить, дай подумать… Не выдержал рассмеялся. - Нет, конечно, определенный оттенок в приключение привносит гибкая девичья талия, но… знаешь, талия мужика удобнее в обхвате. Он поправил очки, размышляя. Что, сиди он за спиной Рэна, точно так же опасался бы не удержаться на какой-нибудь колдобине, но так он и не выбирает. - Может, пример неудачный, но согласись, неплохо иметь такую способность. Познать обе стороны бытия. А если ты владеешь контролем над собственной ипостасью, сколько времени должно пройти, чтобы ты адаптировал ее под собственные нужды в быту? И когда у тебя вдруг проснутся такие нужды?.. Ох, прости. Я забиваю твою голову совсем ненужной болтовней.

Вацлав поморщился. То ли от вкуса кофе. То ли от воспоминаний о приступе братской любви. Кивнул. Конечно, приязни к Крису у девушки это не добавит, но медиумам следует знать: - Неудачный эксперимент. Оказывается, медиумы не выносят ментального контакта с э... сущностями демонической природы. Он глотнул кофе: - В общем, за советом к Крису лучше обращаться по обычному телефону. Усмехнулся, представляя, как ищет по городу автомат. - Кстати, надо бы и Нику предупредить. Он секунду помедлил. Нет. Сейчас из Убежища он всё равно, наверно, не сможет передать это Нике. А ведь в идеале едва возникает мысль, она теперь осуществима. Не надо ждать оказии или встречи. Вот тебе мысль о контакте... и вот тебе контакт. Как к этому привыкнуть? Вацлав поежился. - Слушай, - неожиданно вспомнил он, - скажи вот, если бы ты могла в любой момент выбирать, выглядеть тебе мужчиной или женщиной... Ну то есть даже не выглядеть, а обретать весь набор гормонов, ощущений, всю физиологию и приобретенные уже культурные стереотипы... ты бы кем предпочла везти мужика на мотоцикле?

Кухня Вацлав кивнул, сделал глоток кофе. Конечно, ничего радостного не было в том, что охранники были убиты, но его совесть не слишком оплакивала этих людей. Они держали в плену его родных. И даже если понятия не имели, что делают, то это самое понятие являлось их ответственностью за их жизни. Вацлаву хватало своей за свою жизнь и жизни его людей. И вот тут-то начинался его личный ад. Если бы он отказался от сопровождения, возможно, никто бы из них не пострадал, они бы смогли выстоять, имея в авангарде Мэри-Энн и в арьергарде ведьму. Но он поддался уговорам. Потому что не был уверен в своих решениях на все сто процентов. - Ясно, - проговорил он, принимая горькую пилюлю сожалений. Запивая ее горьким кофе. Просить кого-то вернуться туда за брошенными одержимыми он не мог. И так его проблемы решали люди, которым следовало спасать вроде как мир. Под его чутким руководством. - Иди отдохни. Комната в твоем распоряжении. Когда все вернутся… я тебя позову. Он по-прежнему тепло ей улыбнулся. Только устало. И как-то по-домашнему. Словно они давно уже сидят на этой кухне. Лет этак пять.

Кухня Демон. Но свой демон. Вацлав улыбнулся вслед двум родным до боли затылкам. Из закрывающегося проема послышалось: - Воу! Болек обрел своего кумира и готов был принять из его рук и ангела, и кролика вместе со шляпой. Дверь закрылась. Вацлав протер глаза, сдвинув очки на лоб. - Как всё прошло? Что там случилось? - спросил он, присадживаясь рядом с Мэй и позабыв, что предлагал той только что комнату и отдых.

Кухня Теперь брови поползли вверх уже у Вацлава. Болек же сделал один вывод: Крис и есть тот мужик в строгом костюме, который должен был встретить его. Наверно, Болек унаследовал какую-то неизвестную суперсилу от своего дяди. Чем больше происходящее соответствовало его представлению, тем спокойней и воодушевленней был паренек. - Спасибо, месье Люсьен, - поблагодарил он свина. - Пока, Мэй. Племянник братьев Шиманских был готов к открытию новых миров. Вацлав не был уверен, что встреча с Патриком пойдет на пользу неокрепшему разуму Болека, но вообще-то у него и так позади был не совсем полезный для разума день. Всё-таки Патрик - ангел, - пришлось напомнить самому себе. А ведь Крису доверить Болека казалось более чем гуманным. Всё перевернулось. И слова Мэй ему показались какими-то жесткими. Он поморщился, улыбнулся брату. - Да, пожалуй, это будет хорошо, - кивнул Крису.

- Ну, привет, чижик, - с порога улыбнулся Кристоф своему двоюродному племяннику. Как всегда этот, полумифический и редко досягаемый, но очень заботливый, родственник представлял образчик мужской элегантности. От кончиков брендовых туфель до кончиков идеально выровненных седых висков. - Чем у нас тут сегодня кормят? - спросил вошедший, приветствуя Мэй взмахом руки. Парень удивленно приподнял брови, прямо как его дядя Вацек. - О! – вытаращил глаза. Значит, Крис не умер. А мама говорила. Впрочем, кажется, мама много чего от него скрывала. Говорящие поросята, телепорты в садовых скамейках. Может, мама и вообще не в курсе и знает далеко не все. Болек не был бы слишком удивлен. - Крис! Ты приехал? А месье Люсьен может достать мне пленочный фотик. А мне можно фотографировать? Дяде протянули руку, с восхищением глядя на вечный образец для подражания.

Вернула взгляд Вацлаву: - Если это не доставит лишних хлопот, конечно.. – добавила она, рассеяно заправив за ухо белую прядь. Может быть, Болеку и пойдёт на пользу прогулка в парке, но парнишке то же не помешало бы отдохнуть в постели. Застрял на этом ее жесте. На всей фигурке, непринужденной и такой женственной в своей светлой пастельной прозрачности. Она вся была такой вот - прозрачной и невыносимо искренней во всех своих проявлениях. Даже когда молча негодовала на кого-то. На него в последнее время, вероятно.

- Да вот.. – устало улыбнулась она профессору, указав ладонью на мальчика. Наверное, Болеку не терпелось рассказать дяде о своих впечатлениях от встречи с говорящим поросенком в поварском колпачке. Вацек улыбался. Болек, окончательно и бесповоротно убедившийся в том, что попал в мир сбывающейся мечты и подтверждения всех выдумок, какими изобилует современный кинематограф и игропром, весьма быстро адаптировался ко всему неожиданному и необычному. Уважаемый свин был взят на заметку как источник множества полезных предметов. Но пока что парень не решался изложить весь список своих надобностей. Начинался он с инфракрасного термометра, радиоприемника и электромагнитного датчика... Кажется, месье Оливье не слишком впечатлился новым гостем и для дальнейших переговоров предпочитал иметь дело со взрослыми гостями кухни. - Посмотрим, что можно сделать, - пообещал Вацлав юному радиолюбителю и обратился к Мэй: - Прости, что пришлось тут провести столько времени. Ты, наверно, устала. Ника и Тей уехали встретить наших парней. Можешь отдохнуть... Тут профессор вспомнил, что отдохнуть Мэй сейчас негде. - Черт, твоя комната занята. Он задумался. - Хочешь, займи пока что мою. А мы с Болеком погуляем по парку?

Вацлаву показалось, что девушка что-то еще хотела ему сказать. Она оглянулась... его отвлекли. Он снова поймал ее взгляд... кивнул Тэй, отсалютовал Нике... - Let's go.. – повторила она, подгоняя себя, нежели мальчика. Добавила, спохватившись, - Мэри-Энн отнесла Беату ко мне. - К тебе? – профессор растерялся. Столпотворение прихожей несколько оттянуло миг, когда он вдруг остался один. - Я сам, - предостерег он Мери, войдя в комнату, где на кровати лежала его сестра. Привязывать к стулу бесчувственную Беатку было как-то немилосердно. Но он прекрасно помнил, что сделал его двойник в Лабиринте, когда тому предложили договориться. И потому вскоре двоюродная сестра профессора была пока что временно плотно обмотана кухонными полотенцами и сверху еще замотана простыней - так, как если бы она временно помешалась и стала буйной. Оставив Мэри сторожить сон его кузины, он отправился в свою комнату. Собственно личных вещей там было немного. Все он собрал, оставив парню в качестве соседей приятелей Губку и Патрика. Вышел на террасу. Прекрасно. Почти вся семья теперь в сборе. И долго им придется отсиживаться в Убежище? На этот вопрос мог ответить Крис. Но это когда все вернутся. Вацлав простоял, вдыхая древний воздух свежей осени, минут десять, пока не понял, что ищет предлог заглянуть на кухню. Предлог собственно у него был - надо было предупредить Мэй, что встреча откладывается. Со времени отъезда двух дам прошло не меньше получаса. Вообще, они должны уже скоро вернуться. Но ведь надо показать комнату Болеку. Вскоре в кухню заглянул профессор и поинтересовался: - Поели?

- За что? - искренне не поняла Ника. - Мы все делали то, что было необходимо, - улыбка тронула губы, но не отразилась во взгляде. Профессора уже не слишком беспокоила ее неискренность. Главное - что эта женщина была, по его мнению, прирожденным лидером. Он не взялся бы ей льстить этим фактом, но он и вообще не стремился ей льстить. И в его взгляде было то же, что и на лице - искренняя признательность и признание ее несомненных достоинств. Несмотря на их внутренние неразрешенные разногласия.

Всех с праздником! *роняет слезу умиления*

Ураааааа! *танцует лизгинку*

- Вацлав, - позвала Ника, подходя к нему ближе. - Присутствие всех нас здесь сейчас необходимо? Винсент и Лиам идут пешком. В машине не было места. Мы с Алистэйр могли бы за ними съездить, если вы не против. Вацек отвлекся от глубины серого взгляда и огляделся. Парней не было. - Конечно, Ника. Поезжайте. Кстати, спасибо.

Убежище - Да надо бы показаться, - он потрепал братские плечи и отпустил. - Что-нибудь придумаю. Ты вот что, Вацек. Беатку уведи куда-нибудь, чтоб малой не видел, усади на стул и привяжи. И собери всех. Я вам кое-что покажу. Да и расскажу. Наверное. Давай, родной. Всё хорошо. Бородач улыбнулся пообещал всё подготовить, сжал рукав Криса и отправился в шифровальную. Похоже, это было достаточно спокойное место. Вот только стульев там не хватало. Пока он таскал из гостиной недостающую мебель, пока разбирал ненужный хлам, время пролетело. Мэй не сразу расслышала, что спрашивает Болек. Спохватилась: - Аа.. Он здесь. Скоро придет. – ответила она, не зная, что еще сказать мальчику. Он появился собственной персоной, словно ждал, когда его позовут. И вдруг понял, что за всем этим мотоциклетным путешествием о Мэй не вспоминал. Словно от картины, над которой долго работаешь, отвернулся, чтобы замыленный глаз художника вновь обрел былую свежесть восприятия. Широко улыбнулся ей. Оглядел всех: - А, уже приехали? Болек, как ты? Наконец-то хоть кто-то заговорил на его языке. И это был собственной персоной его дядя Вацек. - Нормально, - настороженно выразился мальчишка, боясь, что сейчас его отправят домой. Обычно так и поступают взрослые, когда всё становится очень плохо. А сейчас все же было плохо. - А ты как? Вацлав положил на плечо его ладонь, поглядел сверху вниз строго: - Ты цел? Голоден? - Да. Мальчик покосился на Мэй. - Меня покормят, - отчитался. - Что будет с мамой? - С ней всё будет хорошо. - Вацек! - парень поморщился, но сдержал слезы. - Она странная. Дядя сжал его плечи, согласился, как со взрослым: - Да, Болек, но мы ее вернем. Я обещаю. Всё будет хорошо. А сейчас познакомься, это Мэй. Она очень хорошая и отведет тебя на кухню. Там месье Люсьен тебя покормит. Побудь с ним, договорились? А мы поможем маме. Болек засопел и кивнул. - Вацек, - вдруг окликнул он уже отпустившего его профессора. - А что я умею? Пан Шиманский поглядел на него озадаченно. - Поговорим об этом позже, - предложил он и обратился к Мэй. - Ты не могла бы его познакомить с Оливье? Думаю, он заслужил пару рождественских чудес сегодня, м? А потом возвращайся в шифровальную. Мы там кое-что должны сделать.

Ника ничего не знала об ожиданиях мальчика, поэтому, выйдя с ним из машины, лишь улыбнулась и сказала в ответ на его взгляд: - Мы на месте. Теперь всё будет хорошо и с тобой, и с мамой. Come with me, - сказала она, предлагая Болеку ладонь, - You must be hungry. Женщины все ему улыбались. Как маленькому. Он, конечно, по мнению матери, был щуплый, но сейчас чувствовал себя малолеткой. Английский он все же начал вспоминать еще в машине. Есть хотелось. Но также хотелось знать, куда это его привезли. - Май анкл? Вацлав? - вопросил он на пробу.

Вслед за матерью из машины выбрался и Болек. Ни бункера, ни мужика в костюме. Но вьехали в скамейку они офигительно.