Meshulik

Пауль и Тревор - Беспокоишься за них. - Азар глядел туда же - на водную гладь. Невольно перебирал в голове, что забыл или чего не забыть бы сделать на "Неспокойном". Вон он стоит, совсем мирно. Будто не прошел через всевозможные испытания совсем недавно. И предстоят еще не меньшие, если не большие. - Когда на моем корабле капитаном была избрана сеньора Улва, это уже стало вопросом. Однако среди моих людей усмиренных пока не появлялось... Пожал плечами. Повернулся к Паулю: - Не хочешь в Ривейн... потому что он под кунари? - пристальный взгляд в карие, осторожный вопрос, - ...ты кунари опасаешься или, быть может, того, что вспомнится?

Рю, Рино, святой отец - Да какое там крадучись... - Аврелий уже направлялся к кораблю, находящемуся в группе риска. - Пойдемте, проверим. Пора их сварить, пока не поздно.

Рю, Рино, святой отец Аврелий глядел на подгулявшего гнома и пытался осмыслить то, что им принесла Рю. - Эх, жаль. Только я хотел предложить переместить одного краба из ящика на "Неспокойном" в ящик на "Инфанте". Фурло бы с ума сошел, гадая, как он туда... Погодите. Капеллан с подозрением прищурился на виднеющийся силуэт "Инфанты". - Не стоит ли проведать тех крабов? Может статься, эти сволочи сейчас занимаются тем же самым на нашем корабле?

Лавка с зельями, глухая ночь - Это тебе за заботу, - он протянул монету лекарке. - Здесь есть второй выход? Волоокая сеньора наконец натянула на подбородок свой элемент головного убора, отчего взгляд ее стал еще более выразительным. - Не стоит, сеньор, благодарности, вы добры и благородны. - Тихо донеслось из-под плата, и ладонь приняла золотой. Взамен ему положили в руку небольшой мешочек на пару заварок. - А это успокоительное. От него крепко спят и видят приятные сновидения, - глаза улыбнулись и обратились к дверям, незаметным за занавесями. Второй выход в лавке, разумеется, имелся.

Лавка с зельями, глухая ночь - Нет, очень вряд ли это филактерия. Все мне рассказать сложно - ты можешь просто не поверить. Но он , в основном, спасает от ядов и иногда лечит раны. Как там что устроено - я точно сам и не знаю, но несколько раз они меня действительно спасал. Целительница кивнула. Много на свете такого, что знать не всем дано. Ее любопытство было удовлетворено недостаточно, но проявлять его далее не следовало. Мужчина отвечал на ее вопросы, задавал свои и пил свой отвар, вынося, вероятно, из этой нечаянной встречи полезные знания. Возможно, он пожелает потратить пару монет на зелья. Возможно, в ее лавке появится новый клиент. Осторожный зевок прикрыт ладонью. Она позабыла натянуть белый плат на подбородок. Оплошность или рассеянность. Темные глаза изучают собеседника.

"Девять склянок", Общий зал - А и пойдём, - спрыгнул с табурета клеймёный, недобро глянув на своего ушастого оппонента. - А как поможем-то? - спросил у святого отца. — Да…. – святой отец замялся. — Постоим на берегу, посмотрим. Не будет ли кто-нибудь с «Неспокойного» препятствовать этой юной особе проявить акт милосердия по отношению к братьям нашим меньшим. Кхмх. Ну а если что - вразумим. Взгляд обратился к незримо присутствующей при этом благом замысле Пророчице, а после скосился на гнома. Ром. Святой отец поглядел на деву, готовую рискнуть и осуществить этот самый акт милосердия. Ее стремление к милосердию заслуживало поощрения глотком-другим. Он не был в курсе, что кроме учителя карточной игры у девы завелись и учителя грамотного пития алкоголя... в количестве аж трех капитанов. - А не прижучат? Это, конечно, не кража кольца… - Технически это и не кража вовсе, - пояснил святой отец, - Такого добра на берегу немерено. Отбрехаемся. Или... ты навела меня на мысль. Впрочем, давайте по порядку. Неизвестность да раскроет нам свои тайны, а Пророчица защитит. На этом капеллан вдохновленно направился к выходу из таверны.

По дороге к берегу - Не спеши, - шепчет темноволосый штурман, облизывая губы. Азар широко улыбается, слушаясь его руки. Лба касается лоб. Веди меня. Весь вечер, вся ночь наша... Можем обойти по берегу Иствотч и вернуться. Или забрести куда-нибудь. Тогда придется и правда попытать счастье с плавучей дверью и вернуться морем. Штурман у капитана по крайней мере точно есть. - Почему ты тоже хочешь отправиться с остальными в Ривейн? - спрашивает Пауль, убирая чёрную прядь за ухо. - Ты ведь не проклятый. Как никто из твоих людей, как понимаю. А твой брат… — Мой брат… — соглашается Тревор. Хорошая причина. — Слыхал я одну историю. Об одном ферелденском банне. Всякий раз, когда банн этот возвращался с победой в свой замок, из верхнего окна городской ратуши благодарные жители выпускали стаю белых голубей. И вот наступил день одной его великой победы. Войско подъезжает к родному замку, но голубей что-то в небе не видно. Банн подзывает оруженосца и интересуется так осторожно, а в чем собственно дело. Ну а оруженосец ему: "Понимаете, драгоценный сэр, тому есть много причин. Ну во-первых, нет голубей…" На это банн поднимает руку и прерывает оруженосца: "Достаточно". Азар улыбается. Молчит. — Тому есть много причин, сеньор Пауль. Сжимает крепче руку. Он бы и сам не взялся перечислить сейчас все. - По-хорошему на корабле должен быть проклятый капитаном, - делится он предположением.

"Девять склянок", Общий зал - Ладно, - говорит она следующее, - уговор есть уговор. Ты получаешь то, что я поставила на кон, а я краду краба, - Рю помолчала, задумавшись на время. - А где эти крабы, кстати? Карты частично перевернуты, частично спутались, где прикуп — Ави, кажется, забыл, а парочка валетов почему-то обнаружилась под ножкой стола. Как? Как они туда попали? Храмовник украдкой собирает всё в неровную стопочку, с невинным видом. — Фурло вроде бы грузил что-то на «Неспокойный», когда мы выходили. Так, верно, там должны быть. В трюме. В ящике таком большом. Я бы там искал. Дойдем вместе. Если что, отвлеку вахтенных, — святой отец усмехнулся, — а ты незаметно прошмыгнешь. Фурло от злости шляпу съест, когда обнаружит пропажу. Стоит поглядеть. Я бы не пропустил. Заметил спину недовольного выигрышем гнома. - Эй, Рино, пошли с нами. Чего сидеть? Поможем сеньорите Рю покрыть проигрыш.

«Девять склянок», общий зал, тот же вечер Аврелий и Рю Пожала плечами. В сравнении с потенциальным призом от священника, она внесла немного разнообразия. — На меня похож, — отмечает храмовник и касается медвежьего носа пальцем. Он садится, тасует карты. Раздает. Через несколько минут понимает, что сам не помнит правил, начинает объяснять, путает все карты... Через еще минут десять снова раздает — играют уже по-человечески. — А это король. У меня флэш… э… нет, это, наверно, флэш-рояль? Ну, примем за то, что это что-то большое. Я выиграл? Скорее удивление. И смущение. Выиграл или плохо объяснил?

Лавка с зельями, глухая ночь - Нет, не слишком. Я и так вам обязан. Да, это магия. И это кровь - возможно, моя в том числе - я не смотрел как его делали, но мою кровь для этого брали. Мне когда-то его сделали провидицы. Для защиты. Женщина хмыкает, смотрит с любопытством на своего неожиданного ночного гостя. — Я слыхала, что из крови магов делают филактелии, такие сосуды, которые указывают, куда маг держит путь, и всегда могут найти его. Быть может, это что-то похожее? Как он защищает тебя?

Пауль и Тревор - Пойдём к берегу, - тихо повторяет своё предложение. - Здесь душно. Азар закрыл глаза, открыл снова. Не здесь. Салфетка падает на стол. — Пошли. Проветримся. Ладонь касается спины. Опускается ниже. Не здесь. — Пошли. На улице тропическое солнце скоро упадет за гору, закрывающую гавань от моря. Стремительно. Еще стремительнее, потому что им предстоит спуститься под гору. Они застанут заход у берега. Или нет? Если успеют. Если где-то на повороте, на безлюдной дороге к морю Тревор все же не остановится. А он остановится. Притянет к себе Пауля за талию, пятерню запустит в волосы на его затылке, влажными от вина губами жадно и поспешно исцелует его лицо. Переведет дыхание. Теперь можно и продолжить путь. Берег их ждет, а там и вечерний сумрак.

Лавка с зельями, глухая ночь - Ну, доводить недоразумение до суда, я думаю, не стоит. Этак совет капитанов будет суды судить по каждой спорной курице, а то и яйцу. Тем более, что если меня кто-то оклеветал - так я ж не знаю кто - кого обвинять-то? Женщина не спорила, выловила ноготком чаинку, мешавшую пить отвар, потрясла пальцами. - Я могу вылечить рану, сеньор, но не очень понимаю вашу историю. Вам, конечно, виднее, как защитить свою честь. А здесь могу только продать вам зелий и трав. Она помолчала. - Простите, что вопрос будет слишком... меня заинтересовал ваш амулет. Что это? Кровь? Это не магия ли случайно? Матиус, глухая ночь Беспокойный хрупкий сон. Его сны этой ночью были, словно осколки стекла: кололи и не давали покоя телу. Перемежающиеся кошмары. Невольное соучастие в чьих-то смертях, кровавые расправы его руками. Кровь, фонтаном бьющая из собственного горла… Он просыпался и не раз, ворочался в гамаке, хватался за светлые воспоминания, как за спасительную соломинку: дом в Орлее, соломенные локоны его матери, строгие учителя, отец, не доверявший им, а после — дом на склоне Лломеринского берега. Корабли… Светлые, черные, красные паруса… Кофе утром, глядя на причалы, где бродят уже ранние рабочие, просыпаются те, кто уснул прямо там, сморенный ночным кутежом. Приятный легкий ветер, соль на губах. Да. Ухватиться и задержаться за этот образ. Улыбка. Нет крови, нет тошнотворной неизведанности смерти. Дерево, промытое волнами, высушенное на солнце. И звонкие шаги, веселье в черных глазах, долговязая фигура… Новый кок ворочался в гамаке, крайне непривычном для него. Сейчас, когда корабль почти не качало, проще было уснуть на полу. Что в итоге он и сделал, выкарабкавшись из дурацкой подвески, бросив себе под голову куртку и прижавшись к чистому дереву палубы кубрика.

«Девять склянок». 18:30, Общий зал В том, что не касалось кодекса, Тревор чувствовал себя человеком свободным. И полагал, что во всем. Во многом, да не во всем. Не будь это Пауль, он бы и слушать не стал. Каарас? Бывал на дредноутах? Тех самых, которые крушили корабли его братьев в открытом море? Против которых выступала только что рожденная Армада? От которой прочие старались отодвинуть свои границы, заслониться менее везучими соседями, отодвинуть мгновения смертельной встречи с рогатыми засранцами, стремящимися уложить весь Тедас мощеной плиткой безымянных последователей этого неведомого Кослуна? Это всё следовало обдумать. Не спеша, с самого начала. Он долго молчал, машинально прикладываясь к вину. Кун было красной тряпкой, объектом для кидания камнями и выстраивания береговой защиты слишком уж много лет. Люди, принявшие кун, обычно слыли просто недоумками. Принято было считать их таковыми. Но сейчас Азар видел перед собой всё того же парня, штурмана с «Фурии». И это противоречило всему тому, что он знал о нем. Знал немного, зато точно. Капитан «Неспокойного» верил не словам и слухам, а тому, что видел. — Большой же путь тебе пришлось пройти, Пауль, — проговорил он наконец, допивая свое вино. — Раб никогда не считает себя рабом. Это как… Наверно, этот как усмирение, как теперь вижу по своему братцу. Он печально вздохнул. Не та нота пошла в их беседе. — Стоит ли жалеть о прошлом, — тряхнул он головой, отмахиваясь от этих сложных категорий. — Настоящее не так уж и плохо. Лавка с зельями, глухая ночь - Просто наше с ней недоразумение получилось очень неожиданно. Мы с ней вчера договорились о беседе, а сегодня вечером такой вот поворт. Такое ощущение, что меня кто-то оклеветал. Правда, конечно, вряд ли это прямо таки соседи напротив... - Если вас, сеньор, оскорбил кто-то или нанес увечье, или, быть может, хотел убить, вы можете потребовать разбирательства от совета капитанов острова, - доброжелательно поделилась здешними порядками гостеприимная хозяйка.

Лавка с зельями, глухая ночь — Там добрые соседи. Люди приветливые и незлобливые. Торговцы, как и ты. Держат склады в порту. Дон Арано с супругой. Зачем они тебе? Она отпивает успокоительного напитка. И для этого нижний белый плат стянут под подбородок. Теперь капитан может видеть ее лицо. И даже улыбку. Гость удостоин доверия.

Лавка с зельями, глухая ночь, 7 солиса - О нет, я скорее налоговый неплательщик, причем злостный, - Торнадо не смог сдержать улыбку. - И ничего особенно дурного я твоей соседке не сделал. По крайней мере, ничего без ее согласия. Поэтому откровенно не понимаю почему все произошло так, как произошло. А откуда я? Издалека. Очень давно не был на Свевере, хотя родился в Ривейне. Женщина согласно кивнула. — Я видела твои татуировки. Ты ведь ривейнский купец? Мне они знакомы, я выросла недалеко от Дарсмуда. Вот только… кажется, будто какие-то из твоих татуировок не совсем такие, как я знала. Будто наносил их чужеземец. Вроде бы те же, а что-то не так. Она хмыкнула. Разлила чай в две чашки и подала гостю с почтением, в традициях, возможно, знакомых капитану Торнадо. А может, и нет. Ведь влияние кунари могло изменить в культуре этого народа очень и очень многое. — Ты хотел знать о Янто? Об этом я слыхала от одной пророчицы, о Янто и его проклятии. Давным давно Корт, хозяин гор, аварский, жил на горе Беленас – самой высокой горе посреди моря. За то время всего несколько раз смелые и ловкие юноши смогли ради славы и даров Корта достичь вершины той горы. Каждого Корт награждал и устраивал в его честь пир. Но однажды он перестал привечать смельчаков. И тогда хозяйка Небес по его просьбе унесла Беленас в свой мир, куда уже смертным путь заказан. Вот только… говорят, что виной недовольства Корта стал Янто, который не только взобрался на гору, но и похитил что-то у Корта. И за то он вечно бродит по свету, не ведая покоя. Не знаю, где правда в этой истории, а где вымысел. Она снова улыбнулась гостю и снова улыбку можно было угадать лишь по выражению ее выразительных миндалевидных глаз, ресницы дрогнули, снова опустились. — Как тебе чай, Каэди? Успокоил ли он боль и твои волнения? Аврелий - Давай зайдём внутрь? - предлагает Рю. - Там хотя бы лучше карты видно будет. Храмовник последовал туда, куда предложила девушка. Не понял, что она имела в виду, мотая головой. На его взгляд, то, что годится аристократу, годится любому. Вот наоборот не всегда верно. Он улыбнулся, сел, перетасовал колоду. - Что ты решила поставить на кон?

Лавка с зельями, глухая ночь, 7 солиса Торнадо лег. - Ну, меня зовут Каэди. Чем не угодил? Сам бы хотел знать. Она принесла миску с теплой водой, присела. расстегнула его рубаху, откинула полу и улыбнулась, хоть об улыбке можно было догадаться лишь по выражению ее глаз. Действительно, рана была несерьезной. - Донья добрая женщина. Покупает у меня снадобья, мы добрые соседи. Она справедливый капитан, недаром команда выбрала ее. Ты, верно, сделал что-то дурное, сеньор. Не сердись, это не мое дело. Теплая рука промыла рану, наложила мазь, сверху пластырь. - Это заживет быстро. Выпьешь отвар доя успокоения? В чайничке рядом дымилось нечто приятно пахнущее. - Из каких ты мест, Каэди? - Кстати, а почему Янто - проклятый? Женщина поглядела на него как-то оторопело. - Странные вопросы ты задаешь, Каэди. Отчего тебе это интересно? Сказала так - потому что говорят так... Ты случайно не налоговый сборщик?

Лавка с зельями, глухая ночь, 7 солиса - Кто я?- Торнадо дождался, пока топот смолкнет. - Кажется, идиот, влетевший в паутину Марии Чезаре. А ранен ли? Там царапина. Ничего такого, но можно и посмотреть. Буду признателен. Женщина сморит на него, охает снова. У нее карие глаза пышные черные ресницы - скорее всего, она уроженка Ривейна, да и множество звенящих монеток на платке говорит за то. Впрочем, одежда тут не всегда совпадает с принятой в том месте, где ты родился. Люди перенимают друг от друга, браки смешивают традиции, верования не разрозненные, а перетекают друг в друга, словно один большой котел, уваривая все, что в него попадет, до простейших архетипов. - Пойдем, сеньор, туда, где нам будет удобнее, тут грязно. И убери свои сабли, я чуть было не подумала, что в дом мой вломился посреди ночи сам проклятый Янто, не будь он помянут в такую пору. Она берет раненого за руку в этой тьме и ведет по узкому проходу между мешками, ящиками, плотно упакованными банками всех размеров и форм с чем-то сыпучим, пряным, потрескивающим и иной раз даже слабо светящимся фософоресцирующими бликами. Наконец, они попадают в более менее чистую комнату, увешанную изделиями крупной пестрой вязки. Она зажигает фонарь и копается в одном из сундуков, стоящих вдоль стены. Торнадо предлагается на один такой и прилечь. - Чем же ты так не угодил донье Чезаре, человек, не назвавший своего имени?

Лавка с зельями Глухая ночь 7 солиса - Тихо-тихо... - прошептал Торнадо, сделал два шага внутрь, оттесняя испуганную, и закрыл за собой дверь. - я не грабитель и ничего тебе не сделаю. — Создатель! — женщина смотрит на обнаженные клинки ночного гостя, шепчет, — Кто ты такой? За дверью слышен топот. Мимо пробегает несколько человек. После всё смолкает. Он оказался в лавке. Тут торгуют травами, зельями и амулетами. Множество запахов, под ногами хрустит крошка не выметенных с вечера стеблей. Глаза, только и видные из-под платка, смотрят недолго на окровавленный бок. — Ты ранен! Я могу помочь. «Девять склянок», задний дворик, 20:00 Аврелий и Рю А, карты. Аврелий достает колоду. — Ну вот. Там Рино где-то застрял. Ну, подойдет… Пока можно сыграть. На кон я поставлю вот это. Не весть что, но как раз по твоей руке. Храмовник извлекает свою заветную табакерку. Там, между склянкой и тряпицей свернулся комочком тоненький девичий браслет с несколькими самоцветами. Насыщенный густой оттенок морской волны. Удивительно подходит как брюнеткам, как Рю, так и рыжим. «Девять склянок», Общий зал, 18:00 Пауль и Тревор И ведь на каждый из вопросов у Тревора был ответ. Которым он не делился, но знал, кто сидит перед ним. Однорукий, с раскосыми глазами. Тот, кто застенчиво краснеет, и тот, что знает, чего хочет. Кто один на свете такой, не спутать ни с кем и не позабыть. Кто провел с ним прошлую ночь. Ох. Провел. Не то слово. Он делал такое, так упоительно и с таким бесстыдством, что пленил бы и более утонченного ценителя. Для Тревора, пожалуй, было многовато. Как он видел окончание этого вечера? Так же. А мечтал добраться до того дракона и решить проблемы. Потому что проклятия проклятиями, но братва в команде скоро пожелает прибыли. И надо бы где-то перехватить какой-нибудь приз. Об этом он думал. Взгляд его блуждал по помещению, останавливался на руке Пауля, на вороте его кителя и бокале с вином. Пил из своего не спеша, не для веселья или чтобы забыть, а лишь для того, чтобы этот чудесный вечер приобрел должное обрамление. — Кем ты был до того, как выйти впервые в море и попытать удачи в разбое?

Азар и Пауль, «Девять склянок», 18:00 - А хочешь? - рассмеялся Пауль. Улыбка, но взгляд остается серьезным. — Да. Определенно. Протягивает руку с ножом к его тарелке, второй мягко берет кисть руки мужчины в свою вместе с удерживаемой ею вилкой, накалывает его кусок индейки и режет его на небольшие куски, которые удобнее есть. Молча. Обыденно. Волнующе. - По идеи будет верным решением, чтобы все фурийцы отправились на борт «Неспокойного», включая меня, Улву и Рю, - начал говорить он, опустив глаза к бокалу вина, которое находилось подле Тревора. - А ещё Керро. «Инфанта» ведь не нуждается в новых пиратах. Верно понимаю? - карий взгляд обратился к серому. - Лишние люди тогда не будут мешаться под ногами парней Хирола. Особенно кунари. — М? — кивает. — Как решите, люди всегда пригодятся. - Я, пожалуй, в любом случае взойду на борт «Неспокойного», - облизав губы, сказал Пауль. Азар закончил с едой, откинулся на стуле. И понял, как волновался весь этот день, что «Инфанта» уйдет без него. Даже когда Хирол подтвердил, что не уйдет. И когда шел сюда. И когда говорил Улве о сроках ремонта. Только сейчас понял, что не уйдет без него. — Хорошо. — Отпивает вина. Их ждала прогулка. А пока можно было неспеша смаковать хороший букет. Аврелий и Рю «Девять склянок», 20:00 - Э, - неуверенно начала Рю, разглядывая то, что предполагалось быть столбом с фиолетовыми цветами. - Наверно, столб. Ты как думаешь? - разные глаза посмотрели на священника снизу вверх. Смотрит с сомнением на объект, на разноглазую разбойницу. - Не столб? Колонна. Точно, это она. Как я сразу не узнал. Хлопает себя по лбу очень серьезно. При желании, мог бы попасть и в глаз. Человек, которому не нужно наносить увечий. Он и сам вполне справлялся.

"Костяная рында" На прощание она тряхнула всеми своими оранжевыми кудряшками и почти смущенно улыбнулась. Дух, повстречавшийся Барту на дороге ночью, указал ему на возможную угрозу или на возможный источник прибыли в его собственном доме. Этот пират был страшен, но на его стороне было не так страшно, как на противостоящей ему. И это открывало определенные перспективы. Надо только знать, чего хочешь. Вскоре в таверне снова раздались звуки цимбал.

"Костяная рында" - Вся, - огненноволосая смерила пирата оценивающим взглядом. Пальцами поднятой ладони словно сыграла на клавишах невидимого музыкального инструмента, прислушиваясь к одной ей знакомым звукам. Взамен - неприкосновенность? Надолго ли? Как долго пиратский капитан и предводитель Армады будет терпеть в сердце своей твердыни неизбежное зло - орлейского шпиона? Когда она станет вдруг разменной монетой чьей-то игры? - Этот остров, - осторожно начала она, вновь складывая ладошки и пряча между коленок, - умеет заражать духом свободы. Мечтательная улыбка обратилась к горной вершине. - Сегодня я кое-что узнала от тебя, капитан Хирол. И могу поделиться кое-чем. Планы, маршруты... со временем. Взамен... хочется знать о том, что ты ищешь. Когда найдешь. Потому что то, что бы оно ни было, находится не здесь. Оно на том острове, который, по преданию, и есть гора Корта или то, что так называют люди. Что это на самом деле? Но ты как-то связан с ней. Она поглядела на свой столик с цимбалами, пригубила эля из кружки. Скоро посетители вновь попросят сыграть что-нибудь. - Не всё можно измерить звонкой монетой, капитан. Может статься, мне удастся задержаться на Иствотче подольше, я бы поглядела на то, как растет эта твердыня.

"Костяная рында" - Потенциал, - проговорил пират, продолжая буравить взглядом бардессу. - И в чём же она его видит? В магии острова? - Да, - просто подтвердила та, оглядев округу. - А также и в новых хозяевах Иствотча. У Великого собора множество интересов. И о всех них я тебе не поведаю. Взгляд из-под апельсиновых ресниц вернулся к лицу того, кто мог бы под пытками выведать тайны орлейского барда, но возможно, тоже имел свой интерес. Было ведь и другое решение. - Только магия эта сокрыта не здесь, - бардесса пригладила ладошкой свою шевелюру, которой ветер с моря норовил закрыть ее лицо.

"Костяная рында" - А теперь скажи мне, Лизз. Откуда такая осведомлённость? Об авварах, истории Иствоча, Тени и магии. Для простой певички из портовой таверны ты слишком рассудительна и сведуща. - А... - девушка заикнулась, но не отвела взгляда от опасной зелени глаз известного пирата. Повисла пауза. Она осторожно ответила, - редко когда бард просто поет, капитан. Магия острова интересна не одному тебе, сеньор Хирол. Помолчала, но продолжила: - Ты, разумеется, хочешь знать, которая из сторон интересуется. Верховная жрица Гортензия находит в Иствотче потенциал для противостояния кунари.

Азар, Пауль «Девять склянок», 18:00 - Приятного вечера, месье Тревор. — Благодарю, сеньора Улва. Вероятно, не держал зла. В чем толк? Сегодня люди обмениваются смертельными ударами, а завтра, если таковые их все же не убили, спасают друг другу жизни. Или… приводят семерых остро недостающих людей в команду и желают приятного вечера. Человек многогранен. Держат зло на тех, в ком разочаровался, да еще так, что это привело к разочарованию и в самом себе. Он принялся за индейку. - После ужина, - говорит он, глядя на Тревора и чуть наклонив голову на бок, - не желаешь пройтись к берегу? Тревор отвлекся от индейки: — Можно и пройтись. Поедим только. Весь день сегодня с этим ремонтом… Поглядывая на Пауля, отрезал куски, усмешка играла на губах: — Ты-то пойдешь ко мне штурманом, а? Аврелий «Девять склянок», 20:00 Рисунки выходили мягкими, кругловатыми, даже пухлыми и неточно передавали то, что всплывало в памяти разбойницы. Несуществующий брат Улвы назвал бы это любопытной стилистикой. — Вот ты где. Ты… рисуешь? Хм… Э… слушай, прости, я задержался, мы тут с Рино команду возвращали. А мы ведь хотели сыграть. Ну так как? А не такая уж она пацанка. Перед Рино святой отец явно преуменьшил степень развитости девичьей фигурки, представшей перед ним на заднем дворике. Одернул себя, присмотрелся к рисунку. — Это столб, что ли?..

- Таверна «Колесо Фортуны». В получасе от «Девяти Склянок», - Улва перевела дыхание. - Где вы будет завтра утром, месье Тревор? Чтобы наши люди могли вас встретить и договориться о вербовке. Трудно было сомневаться в том, что новость о ценных опытных пиратах Азара не порадовала. Он только что нанял с горем пополам простых матросов. А ведь большая часть его команды была подобрана с тем, чтобы просто покрыть отсутствующие позиции в команде Хирола. И теперь на корабле имелось море вакансий. С этим вопросом не возникло никаких затруднений. Но вот последний... Он взглянул на Пауля. Где Тревор окажется завтра? Хотя... штурман в любом случае ранняя пташка. - Я зайду сюда, пожалуй, - неуверенно пробормотал он. В девять. Вновь взгляд, брошенный через стол. - Да, так и сделаем. А после отправимся все на "Неспокойный".