Meshulik

Берег Вряд ли она заметила, что ее догоняют. Широкими взмахами, не опасаясь захлебнуться в волнах, словно выросшая на побережье в рыбацкой семье, не думая экономить силы, плыла вперед. Холодная вода, отсутствие привычной опоры под ногами уже сбили ее с мыслей о прошлом. Сейчас она покидала их, отмахиваясь от налипающих на лицо мокрых волос, ныряя, чтобы, задержав дыхание, избежать борьбы с волнами, выныривая снова, не думая о том, что позади. И о том, что впереди. Побег как место побега. Но берег приближался. А с ним и усталость. Когда коснулась дна, попыталась устоять на ногах, но, сбитая не таким уж сильным приливом, упала на колени. Снова поднялась, чувствуя тяжесть в теле. Такую желанную, выжавшую вместе с силами и сожаления о чем-либо. Опустилась на скудный песок узкого в это время пляжа. И только сейчас увидела лодку. Скалы. Они были неровными, и мысль спрятаться и остаться в коконе безымянности придала силы подняться.

Шлюпка => лагуна по направлению к берегу Но он и не смутил. Она смутила себя. Хлынувшими сожалениями о том, что отвечала на все эти вопросы, что жила все эти годы, что не встретила Каэди в совсем другой, чистой, светлой жизни, а сейчас не могла взглянуть на него, как еще совсем недавно смотрела. Платок упал на дно шлюпки, и он бы не успел, даже если бы пожелал, удержать ее. В темной воде лодка была уже недалеко от покинутого всеми берега. И там было то, что могло бы унять ее смятение, - уединение.

Шлюпка - Я. Не. Знаю! - Она почти выкрикнула это. В отчаянии, негодовании. Почему он спрашивает? Почему он? Человек, рядом с которым меньше всего ей хотелось быть беспомощной, использованной кем-то, сломленной и ко всему еще и не понимающей, словно ребенок, которого посетило спасительное забвение. - Я не помню большую часть своей жизни. Я не знаю... А может, это был этот рубака? Ты не уточнил у него? Откуда мне знать? Фрей ставил какие-то эксперименты, держал меня взаперти, в заговоренном сильверите, как подопытного зверя. Почему ты спрашиваешь меня? Почему нельзя просто забыть обо всём? Но забвение - подлый лед, ломается под слишком грубыми шагами. И воспоминания мешают уверенно отрицать, вытаскивают на поверхность неприглядность. Она зажмуривается, чтобы не видеть его лица. Но от тех. всплывающих в памяти картин не зажмуриться. И не понять.

Шлюпка Щека льнула к его ладони доверчиво, улыбка коснулась губ, как же далеко сейчас эти корабли. В мыслях ее — совсем в другом море. — Фрей спал с тобой? В темноте могло показаться, что несколько свежих шипов розы, впившихся в подушечки пальцев Каэди Кэрро, принесло с берега ветром. Потому что она уже отпрянула, выпрямившись, с негодованием, гневно нахмурилась. — Что?! Встала и огляделась. Корабли были далеко. Близко вода. Села обратно. Обхватив плечи руками, смотрела в море, успокаивалась, но не находила умиротворения. — Это тебе тоже рассказал всезнающий рубака? Зачем тогда спрашивать? Какое вообще это имеет отношение… - Прошептала уже почти неслышно, - какая разница?

- Фрей рассказал ему, что ты и Фрей - родственники. Она замолчала и непонимающе уставилась на него. Отвернулась. Поёжилась. снова поймала его взгляд. Шлюпку относило к берегу, тем самым течением, которое отнесло и Каэди. - Я не... мне не... мне он ничего такого не говорил, - всё, что она могла сказать. Тогда как в голове крутились вопросы и предположения, воспоминания о трех этих годах. Снова ощущение что ты осколок. Чьей-то чужой жизни. Подалась вперед, коснувшись дыханием его волос. - Почему он так сказал?

- Мы взяли наемников Фрея. Их главный кое-что раасказал. Росс кивнула, не подозревая, о чем мог рассказать фреевский десятник его стражи. О чем только ни мог. Но этот человек точно не был посвящен в нюансы магии, породившей их проклятие. Ему и незачем было. - И что теперь? Вы знаете, где Пью? Стало вдруг прохладно. Она укуталась плотнее в свой платок. Щекой потерлась о плечо. Мягкий и теплый. И совсем не страшно, что они уже так близко.

Шлюпка - Погоди, не поднимайся, поговорить надо, - он оказался в шлюпке, взял весла и оттолкнулся от борта Инфанты. Росс приподнялась, побалансировала и пересела на скамью напротив - к гитаре, чтобы освободить место гребца. - Брата Тревора так и не нашли, он, наверно, расстроен. Хотя не знаю, что лучше. Она помолчала. Поглядела в сторону отдаляющихся бортов двух кораблей. Перевела взгляд на Торнадо. С борта шлюпка была, как на ладони, но всё равно ощущение, что они одни посреди ничейной территории. Будто решили сбежать, как она иногда хотела - сбежать, освободиться. Улыбнулась. - Мы куда?

Трюм - Может ли быть так, что «Меченый» хочет забрать к себе только Фрея? - нахмурив брови, спрашивает она. - Или маг сам контролирует неким образом корабль, дабы пополнять число усмирённых? Он кивнул, пропустил привычное проклятие по адресу негодных магов, почесал бороду: - Не похоже, чтобы сам. Не раз видал, как Фрей будто тяготится появлением "Меченого", но вроде бы страха в нем тоже не видал. Да и мы привыкли. Чего с этого дурного призрака взять? Пользы мало, да и вреда - только пугает. Нет, миледи, Фрей, кажется, предпочел бы, чтобы и вовсе не встречаться с кораблем. Но видно было, что поделать тут ему было нечего. Ну а уж что "Меченый" за ним следовал, то было ясно. Мы ведь не на одном "Проведении" десять лет-то с ним ходили. Разные надобности бывали. Разные люди и корабли. Палуба "Инфанты" Капитан пристроил бельишко сушиться на палубе и принялся искать взглядом Роксан. В темноте глухой ночи, освещенный все теми же двумя фонарями на мачте, к обретенной мечте капитана Хирола приблизился и встал на достаточном расстоянии "Неспокойный". Капитан Тревор в гости не торопился, но на палубе маячил, наблюдая за шлюпками, которые курсировали туда-сюда с различными надобностями. В одной из них сейчас сидела Роксан, орудуя не слишком умело веслами, жутко вихляя носом. На скамье напротив этого новоявленного кормчего покоилась гитара капитана Торнадо.

Люди переглянулись. Десятник почесал затылок: — Как-то один языка лишился, когда сболтнул лишнего об этом, - предупредил он красноглазую о неполной своей осведомленности в вопросе. — Но… с Фреем у «Меченого» давняя дружба, это точно, любой скажет, кто с ним ходил. Корабль этот призрачный всегда там, где он. Человек поежился, покосился в темный угол трюма, за которым такие же холодные и темные простирались воды бескрайних морей. — Он не следует за Фреем. Но появляется то здесь, то там. Иной раз думаешь, что и пропал, с концами, а вдруг опять. Покажется на горизонте, догонит… и пройдет мимо. Будто забрать кого хочет. И не может. Только за разговоры о том у нас наказывали.

- А ты, определись, - обратился Барт к сотнику, - кто остаётся на "Инфанте", кто уходит в форт. С утра отправляйтесь по имперской дороге, не сворачивая. Дойдёте до самых укреплений. Найдёте управляющего. Скажите, Долиец прислал на стройку. - И тут дорога есть? Как же Тевинтер строил основательно в свои времена, проклятые маги, чтоб им головы поотрывало на том свете, - удивился мужик, но отнекиваться не стал. - Не серчай, капитан, но на строительство подадимся. Море, конечно, кормит лучше, да что-то укачало с него. - Подойдете ко мне на палубе - я дам обещанные деньги. - закзал Торнадо, когда Барт закончил. - На мелкие расходы первого времени. - А вот это будет кстати, - если раньше не всем казалось, что капитан Торнадо человек приятный, то теперь всем стало внезапно приятно иметь с ним дело. Повеселевший бывший контингент (кроме тех, кого десятник забраковал) отправился было на выход, но наткнулся на еще одну молчавшую до того участницу допроса. Парни замялись перед женщиной с красными глазами, не решаясь миновать ее.

Десятник глядел недоверчиво. Пока не срезали путы. Пока еще Фрей не расплатился с ними, а теперь неизвестно, расплатится ли. Из всех возможных перспектив возможность остаться на хорошем корабле виделась наименее зыбкой. да только эти люди не были пиратами. Вот поработать в форте, пока не накопишь деньжат и не поищешь местечко поспокойней - это было предложение, отливающее щедростью не хуже имперского золотого. Потому и к задаче своей мужчина подошел со всей честностью. Он указал на троих, в том числе на того парня, которого Хирол угрожал порезать на ленты. - Эти вот... слишком уж чистенькие, знашь, молодые еще. Честь, уговор дороже денег, все это дерьмо, которое выбить бы, да руки не дошли. Не поручусь за них, капитан. А остальные ребята надежные.

Упомянутый наемник побледнел, всматриваясь в бездонную зелень холодного взгляда и с ужасом читая в нем неотвратимость осуществления сказанного. Всем было хорошо известно о методах пиратского братства. Пытки являлись неотъемлемой частью грабежа. И всякий раз, когда родственники попавшей в заложницы прибрежной деревеньки мешкали со сбором выкупа, приходилось убеждаться в том, что угрозы никогда не останутся пустыми. - Да что мы тебе сделали-то... - попытался кто-то возразить. Но десятник не возразил. Только вздохнул тяжко. А деваться-то некуда. - Про то место, куда Фрей отправился... Он вроде упоминал, что туда есть старая дорога. Только к ней не подобраться, она из укрепленной гавани ведет. А у нанимателя моего своя карта была, здесь где-то начинается тропа. Только по ней надо знать, куда идти-то... Он неуверенно пожал плечами. Оглянулся на своих. - Может, из гавани оно и быстрей выйдет. Да тоже еще знать надо, куда идти.

Послышались нестройные "Да, а че", "Нормальный мужик" и "Нет" - менее уверенные. Мнения разделились. Однако против приятности капитана Торнадо серьезных аргументов не нашлось.

- Так ведь это же не мы, уважаемый, - встрял один из товарищей десятника, размышлявшего о глубинах своих эмпатических способностей. - Это хозяин наш, Фрей. Вы ж сами наемниками подвязаетесь, знаете, что раз наняли, так надо исполнять. А мы с твоим кораблем обращались хорошо, людей не обижали.

- Знаешь кто я? - Нет. - честно ответил тот, кто начал жалеть о собственной разговорчивости. - А кто?

- Ему родня? А каким боком? - Мне-то откуда знать, - десятник пожал плечом. - Я свечку не держал. Слыхал краем уха... Заинтересованность, впрочем, его собеседника в получении хотя бы какой-то информации была столь явной, что десятник хорошенько напряг память. - Да... Служу я у него уже... лет десять. Ну вот. Помню, что он выкупил ее из круга ферелденского. Чтобы обратить усмирение. У нее и мать усмиренной была, говорят. Гнилая ветвь этого рода. А на что еще это ему было надо? - Слушай, брат, что ты ему тут рассказываешь? Он нам все равно шлюпку не даст. Кто он тут? Сидит в подштаниках. Выспрашивает. Вишь, как распелся ты. Хочешь повисеть на рее у Фрея потом? - А что я сказал-то? - замямлил болтун. - Ничего такого и не сказал. И недовольно насупился.

На Торнадо поглядели с неприязнью. Остальные пленники зашикали на разговорчивого товарища. Неровен час узнает хозяин - не видать обещанного жалования. - А это не нашего ума дело, с кем да как. Я за ним по ночам не подглядывал. И что с той девкой у него было, тоже не следил. Только если что и было, то, - десятник глумливо ухмыльнулся - То Создателя оскорбит эта потаскушка. Ведь она ему вроде как родня.

Видно было, что собеседник Каэди был и сам заинтересован обсудить с капитаном сей злободневный вопрос. Хоть и деньги не особенно привлекли его. Судя по всему, платил им Фрей за молчание много больше. - Дак вот знать бы, куда он пошел. Но всем не рассказывал. Только взяли они с собой веревки да теплой одежды. Думаю, в горы пошли. Тропы, говорят, есть тут в горах. А если рассуждать по тому, что сам он из Тевинтера, и хоть не магистр, а маг знатный, тьфу прокляни Создатель всех этих извращенцев, камлающих над своими заклятиями и грозящих миру демонами, так вот, этот наш дорогой хозяин искал, верно, какие-то тевинтерские старые постройки. А ведь Иствотч ими славен. Ты-то сам как думаешь? Рассудительный сотник прищурился на собеседника весьма глубокомысленно.

Мужчина слушал, приоткрыв рот. Звучало убедительно, вот только... - Я что-то сбился, мужик, мы же тоже хотим по-хорошему. Но на какой вопрос тебе ответить?

Десятник сухо скривился. - А, тебе нет дела до этих парней с "Инфанты"? Тогда ясно. Ты тут по своим личным делам? Так... может, договоримся, а? Я тебе что знаю про могилку твою. Ну а ты нам... шлюпку?

- Ты знаешь, что. Все на корабле это знают. Проклятие, вот что. Я видел, как это бывает. И поверь мне. Кто следующий станет носить клеймо, знает только корабль да демоны Тени. Так что не шутите с Фреем ,парни. А то ведь усмиренным бабы уже без надобности, - неохотно просветил связанный.

Трюм - Я десятник мессира Фрея, а с кем говорю? Как зовут тебя, моряк? - Среди охранников быстро объявился старший. - И что значит это заточение? Ты знаешь, парень, что будет, если мессир вернется?

Трюм Полумрак. И неизбывные запахи скапливались и тут ближе к корабельному днищу. Но балласт был свеж, а дерево прочным. Связанные люди, словно дрова, сонные еще и не понимающие, как так разом всё переменилось, были свалены в клети между бочками и закрепленными тюками. Им не пришлось враждовать с этой командой, они не заботились и о том, чтобы найти что-то общее. Они знали, что превосходят пиратов "Инфанты", ибо их предводитель был всесилен и имел над этим кораблем власть. Свет фонаря выхватывал из темноты лица, полные решимости сохранить верность своему хозяину. Имело смысл сохранить. Ведь тот мог скоро вернуться.

- Да, нас немало. До потомков доходить не хочу принципально. Как раз один из потомков сейчас подымался на борт корабля. А собаку потомка четверо пиратов втаскивали туда же сетями. Чему собака, не в пример пиратам, была очень рада. В шлюпке она всматривалась в темную воду, когда уплыли капитаны, пока их не позвали с «Инфанты». Роксан озиралась и присматривалась к этому новому кораблю. Он был больше. На одну палубу, на несколько метров. Не сильно превосходя «Неспокойный» по оснащению, корпус был эргономичней. Скорость выше. Росс не могла того знать, но знала, что сейчас дно глаже, ракушки не приросли к его деревянной обшивке. Не нашли себе много пропитания еще и не расплодились крысы. - Наверно, «Неспокойный» уйдет теперь в гавань на ремонт, - заметила она. – Может быть, там что-то знают о большом количестве людей, которые появились на острове?

- Ну уж нет, - зло бросил Барт. - У меня к нему много вопросов. И один из них: как обратить усмирённых. А куда же он в таком случае через три дня денется с острова, он не сказал? Ломо пожал плечами. - Да, согласен и с тем, и с другим. и что поймать, и что начинать с утра. Три дня эти когда истекают? - Сегодня утром ушли. - Я про самого Фрея говорю, - уточнил Барт. - Причём каждый из одиннадцати иммунных может может стать причиной усмирения. Что-то многовато нас около склепа было. Так всей команды можно лишиться, а потом и твоих потомков, Каэди. Поторапливаться нам надо. Пока мы его не упустили. - Кораблю теперь скитаться, как "Меченому", грозит? - спросил он прямо.