Meshulik

- Боишься? - Она кивнула совершенно серьезно. - Я как раз хотела поговорить об этом с храмовником Тилани. Он считает, что связь с Завесой не восстановить. Но не в моем случае. Провела ладонью по его предплечью в попытке успокоить то ли его, то ли себя. - Но зачем нам надо прогуливаться по палубе? Это не убережет никого от демонов. И от меня, то есть от одержимого, если случится то, чего ты опасаешься.

- Да по палубе. Голову надо проветрить. - Капелан скоро будет. Он сейчас немного занят. Росс улыбнулась, внимательно вглядываясь в это лицо. Не сосчитать, сколько она уже раз вглядывалась в него так за последние пару дней. И сейчас еще одно открытие постигло бывшую усмиренную: Каэди что-то скрывает. Говорит не то, что думает? Ей стало неловко. Словно она разоблачила его случайно, и теперь почувствовала виноватой, вторгаясь туда, куда не было позволено. - Да. Пошли, конечно, - ответила она торопливо, потупив взор. - По палубе.

-Ривениец поднялся на палубу и огляделся по сторонам. - Рокасан, ты здесь! А я тебя ищу. Пойдем, пройдемся куда-нибудь. Роксан улыбнулась, как весь день сегодня ему улыбалась, огляделась. - Куда пройдемся? А ты не видел капеллана? Я хотела с ним кое о чем поговорить... Кстати, ты не знаешь, что происходит?

Палуба - Вы выносите, а я пойду гляну где там Рокасан, - тихо сказал он, когда Песнь умолкла. - Я дую на молоко и без причины. Но почему ее усмиряли - она не помнит и я не хочу сюрпризов. Роксан стояла на палубе. Она прислушивалась к разговорам, случайным обрывкам фраз, наблюдала за лицами людей... и ей казалось, что происходит что-то важное. Впрочем, ничего удивительного в том, что она это важное пропускает, она не видела. Ведь ее нельзя было назвать незаменимым членом команды. Она не являлась капитаном. И кажется, никто особенно не включал ее в число "своих людей", за исключением разве что Торнадо. А тот как раз куда-то ушел. - Бу, - позвала она пса. - Скоро уже мы прибудем. Осталось немного. Пес от клички не отказывался.

Трюм - Что-то скажете, святой отец? - спросил Рино у Аврелия. - Служи, отче. Пусть дураку Тень будет одеялом. Святой отец приподнял брови, внимательно изучил потолок трюма. Сколько еще будет таких. Было немало. А впереди... От болезней, в бою, от отчаяния, жадности, страха, злости, всех страстей на свете, или от равнодушия. От ошибки, промаха, камня или стали… — Дани покинул нас, братья, и отправился к Создателю. Он был нашим братом, юнгой, вором. Чьим-то сыном. А сейчас, следуя стопами Пророчицы, настала пора воззвать ему к Создателю: «Мой Творец, суди меня, как я есть». Взгляните, братья, на путь этот снова. Который ждет каждого. Дорога одна. Но у каждого свой путь. А море одно на всех, каждого примет и никого не осудит. Песнь Света зазвучала тихим тенором в тесном трюме. Была она недолгой. О том, как молила Пророчица Создателя снизойти до детей своих. И как он внял. Но как-то не ко всем снизошел. Камбуз - А что у тебя, дружище Фурло, ром-то есть? - спросил дон Гарсия у кока то, о чём спрашивать не полагалось. Ром был всегда. Тем более на судне, которое вчера вышло из порта. - Налей-ка мне полную кружку. И ты зла на меня не держи. Я тебе компенсирую. Со следующей прибыли с моей доли, половина твоя. Всё-таки мы с тобой предотвратили эту дуэль. На камбузе царили новые порядки. Но ром имелся. Фурло, затравленно поглядывая на новоприставленное к делу готовки лицо, выставил две бутылки. — Слышал уже, — сообщил он по поводу последнего события с сочувствием. Впрочем, от доли не отказался. Только поставил и себе стакан. - Предотвратили, дон Гарсия.

Трюм - Что здесь?.. - Капитан Торнадо, - обратился священник к прибывшему. - Примешь участие в скромной церемонии? И он указал на приготовленный к отправке в море труп.

- Как скажешь, - согласился Хирол и направился к лестнице. - Эй, Хирол, - окликнул его капитан "Неспокойного". - Сам хорони, мне здесь труп не нужен. Священник у тебя есть.

Трюм Тревор непонимающе повернул голову, вновь взглянул ему в глаза, как тогда, когда Билли тащил ворота. Челюсть дернулась, но он не возразил. Наоборот, склонился, аккуратно снял кольцо, стараясь не потревожить отрезанную кисть. Выпрямился. Не глядя на Хирола, произнес: - Прибудем на Иствотч. Достал носовой платок с монограммой. - Если "Инфанта" там... Старательно обтер кольцо и засунул поглубже в карман. - Чтобы ни тебя ни твоих людей больше духу не было у меня на борту.

Трюм — Вот, значит, как, — произнес капитан. Челюсть сжалась. Некоторое время он молчал. Потом бросил жестко, но тихо. — Позови капитана, это его человек. — Которого? — не понял запутавшийся за время политических перестановок матрос. — Капитана Хирола, какого еще. Сукиного сына.

Примерно через час после происшествия с ворованным кольцом в капитанскую каюту Тревора заглянул взволнованный матрос: - Капитан, там… это… там… - заикнулся парень. – Труп в трюме. Плохое предчувствие. Где сейчас еще три капитана? А впрочем... - Веди. И тихо пока. Никому. Он спустился вслед за матросом. - Где? Проводник качнул фонарем в нужном направлении.

Кают-компания Тревор только кивнул в ответ и затянулся, окутав себя облаком табачного дыма.

- Про говно ты прав. А свою версию свободы выбирает каждый сам - она такая сволочная субстанция, что всегда от чего-то но и ради чего-то. Капитан помолчал. Они понимали друг друга. Люди из двух разных веков. Значит, братство не зря. И всё это не случайное везение тупого сброда головорезов. Это как-то вдохновляло, несмотря на весь треворовский прагматизм. - Пророчица бы нам сейчас, конечно, не помешала... Он допил вино. - Я понял тебя, Торнадо. Не могу обещать, что согнусь сразу в нескольких местах, но поищу резервы. Однако вора мы так и не нашли. И это плохо.

Кают-компания - Ты главное забыл упомянуть - свобода. Просто свобода. Быть фишкой в чужой игре, о которой не имеешь представления - не самая приятная участь. И иногда... мягко скажем... расходная. - Ну тогда это кто-то будет беспробуно глуп. По одной простой причине - демоны не есть та штука, с котрой стоит связываться. Если ты не провидица - однозначно. Я в провдицы рожей не вышел, например. - Свобода, - капитан тихо засмеялся, - Ооох. Ты в нее веришь. Ооох. Нда. Он помолчал. Припоминая всю цепь событий последних дней. - Я бы счел себя большим гордецом, если бы полагал, что все мои поступки были продиктованы желанием свободы. Будь это так, я бы позабыл о Билли, сел бы на корабль и махнул куда-нибудь, где погорячее. Чтобы забыть. Взгляд невольно опустился на по-прежнему сиротливо распахнутый сундук без главной в нем ценности внутри. - Но я уже так пробовал. Это нехрена не помогает. Нет никакой свободы. Только воля и курс. К демонам свободу. Я хочу вернуть брата. И сохранить свою честь. А назовешь ты то свободой или зависимостью от каких-то условностей, это тебе самому решать, как себя лучше - похвалить или с говном смешать.

Кают-компания - Я не боюсь. - Мрачно выговорил морской волк, повидавший многое, в ответ такому же, который так же многое повидал. - Ни демонов, ни Тени. Он пригубил вина. Полез за сигарой. - Меня не достанешь так просто. Он встал, подошел к фонарю, приоткрыл дверцу, прикурил. Поглядел на Торнадо. - Достать можно только там, откуда ты уязвим. Вот я и попался. Из-за Билли. Вернулся обратно, развалясь вновь в кресле. - Вас, верно, тоже не так просто сюда принесло. У кого если дети есть, так я тех из вас понимаю. Кончится команда, они первые пойдут в упыри за ваши же жизни. Это никакое родительское сердце не вынесет. Тревор сделал глоток, закашлялся. - Что здесь делают остальные? Хех. Могу предположить, что они о тех, первых, беспокоятся. Все как обычно. Любовь, братство, честь.. Да даже честь сойдет. Сколько бы мы ни грызлись, а всё это годится на то, чтобы корабль наш шел нужным курсом. Он сплюнул попавший в рот кусочек сигары, затянулся снова. - Только бы среди всей этой нашей компании не нашелся бы кто-то, движимый чистой идеей. Это вот будет конец и привет, розовая птица обломинго, потомоу что такой человек очень быстро смекнет, что демон ему может подсобить сильно больше, чем кучка обычных смертных.

Тревор как раз прикладывался к бокалу с любимым антиванским. Он обернулся на Торнадо, хмыкнул. - Я не погорячился, - с достоинством возразил он. - я следовал тому порядку, какой и заведен у нас. Этот парень часть нашей с тобой команды. И с Хиролом этим, будь он неладен. И с этой Улвой, хоть она вовсе чуднАя. ты понимаешь, что сейчас начнется, начни мы отступать от порядка? Начни мы делить людей, выступать друг против друга, при этом не как положено, в честном поединке, а настраивая друг против друга своих людей? Мне одному только надо найти этого вашего мага? Мне кажется, что только мне. Он с недовольным видом уселся в кресло. Помолчал, беря себя в руки. - Весь наш рейс нас преследует проклятие. Это на борту и последней крысе ясно. Азар вздохнул. - Возможно, надо было сначала посоветоваться с остальными капитанами. Развел руками, усмехнулся: - Привычка.

Ави возвращался и размышлял о том, что красивая сказка про три корабля обернулась словами. И только. Начинать следует с себя. И в той истории было не два корабля, а три. Возможно, не разбив яйца, яичницы не поджарить. Но к этому люди приходят лишь сами. Священник им для этого не нужен. - А где капитаны? - поинтересовался он у чем-то расстроенной Росс. - Ушли, - она махнула рукой сначала в сторону бака, потом - в сторону кормы. - Нда. - Святой отец почесал затылок. Ну хоть парень пока был с обеими руками. В общем, всё происходило именно так, как и должно было. То есть непредсказуемо. Он машинально сорвал непонятно откуда взявшуюся на палубе соломинку. И сунул в рот. Оптимума не наступало.

Люди Тревора были скорее обеспокоены, что вор не найден, чем тем фактом, что парень не оказался вором. Такие вопросы старались решить поскорее. Иначе подозрения грозили разъесть изнутри сплоченность команды. Радости было мало от того, что какая-то свинья стянула у капитана кольцо. Про кольцо никто не думал. Какая разница, да хоть подметки, но чужие. А вот Тревора занимало как раз похищение именно его кольца. - Или это что-то. Тем более, что у нас в обшивке странным образом возникали дыры. Вобщем, у меня есть мысли по этому поводу. Но об этом лучше говорить без лишних ушей. Кстати, Барт, тебе было бы крайне интересно послушать. - Пошли в кают-компанию, обсудим, - предложил Тревор без колебаний, оглядываясь и не находя воительницы. Куда она делась? То невежливо нападает, то вежливо лечит, то молча удаляется. И все за несколько часов.

- Может быть «Инфанта» и «Неспокойный» смогли добиться подобие дружбы между собой, но «Фурия» предпочтёт сохранить нейтралитет - Не ты ли проповедовала братство? - в голосе послышалась печаль. Капеллан, кажется, был из немногих, кому эта идея пришлась по душе. Но он не станет упрекать. Священники призваны вдохновлять. - Попробуем скостить ему по малолетству, - подмигнул он Улве и отправился назад на палубу.

- Пусть решат сами, что делать с мальчиком. Аврелий потоптался. Пожал плечами. Вздохнул. - Твое слово по-прежнему значит многое. Иначе бы Тревор не звал и тебя. Ты капитан, во всяком случае по мнению части команды. - Развел руками, словно извиняясь, уже пятясь, чтобы вернуться на палубу. - Пацана жалко. Палуба - Нет там ничего, - сказал ривениец, вставая. Роксан отвернулась, чтобы не видеть. Как Каэди обыскивает подозреваемого. Чтобы не чувствовать. Как это унизительно, должно быть, для самого Торнадо. - Так что? Вы удовлетворены, капитан Тревор? Заключение капитана Торнадо вас устроит? - поинтересовался дон Гарсия, наверняка зная, что перепроверять капитан "Неспокойного" не решится, дабы не оскорблять живую легенду необоснованными подозрениями. Тревор стоял, сложив руки на груди и наблюдая за действиями орбитра. - Вполне. Братья, - обратился он к сборной команде, присутствующей при публичном обыске. - Я приношу извинения этому парню за напрасные подозрения. И обязуюсь выплатить ему соответствующую компенсацию. Но наша проблема так и не решена. Кто-то все-таки украл кольцо. И этот кто-то - по-прежнему среди нас.

Аврелий наблюдал всю картину и понимал, что паренек заврался. Но слово давалось капитанам. Он хотел поговорить с кем-нибудь из двоих, не желавших явной расправы, да только оба сейчас были на виду. Точнее, теперь один. Отчего-то красноглазая потрошительница покинула место суда, не сказав ни слова. - Улва, - окликнул он удалявшуюся женщину. - Э... Меня они не послушают, но кажется, стоит попытаться потянуть время. Этот Тревор вроде проникся соучастием четырех капитанов. Так, может, не знаю, предложить голосование на четверых? Или... ведь вора все равно найдут. Но парень-то в общей команде, тут Азар прав. Сложный вопрос: что лучше - остров или отрубленные руки? Как думаешь?

Не двигаясь с места, молча Барт протянул руку, предлагая добровольно отдать украденное. - Я не брал! - упорствовал малой, зная чем грозит ему раскрытие. Он попятился, споткнулся и упал к ногам пиратов, стараясь забиться куда-то между ног. - По ходу, у него уже истерика, - заметил Торнадо. - Если б оно было у него - уже отдал бы. Дон Тревор ожидал участия всех капитанов. Он полагал, что четверо имеют желание судить, как имели они желание судить и до того. И настаивать на справедливости, как настаивали до этого. Это была идея равенства и братства по-треволовски. - Не пойму, мне хотелось бы верить мальчишке. Но если щенок солгал мне... Я ему устрою необитаемый остров со всеми удобствами... Азар покачал головой.

Тревор нахмурился. Слова Рю не пролетели мимо его ушей. - Ты здесь два дня. А мои люди избрали меня и верны несколько лет. Не тебе призывать к бунту тех, кто создавал и соблюдает наши законы. Если приз мы возьмем до прибытия в Иствотч, ты получишь долю. И я не стану глядеть, на что ты ее употребишь. Однако вновь его попрекали, что он плохой капитан. Между тем люди собирались. От шума проснулась Росс, капеллан подошел и наблюдал за спором молча.

Азар сделал туда-сюда пару шагов, усмехаясь, не удержался: - Как мало надо, чтобы три капитана вдруг снова начали делить людей на своих и чужих, а, Барт? Донна Улва, а вы как думаете, это чей человек? Наш? Он запрокинул голову. Поглядел в далекое небо Создателя. - Наш. Какое заманчивое слово. Скрывает любые пороки. Оставляет красивую сказку. Поэзия, а не слово. Нет, Барт, - возразил он, возвращаясь к делу. - Я предъявляю улики и требую разбирательств. Тут четверо капитанов. И раз вор не признался, то пока мы все... "Мы" в "нашем" бесчестьи. А этот парень сказал мне, что спал. Дал обыскать карманы куртки. Так что я в долгу у него. И если он ни при чем, мне еще придется принести извинения нашему человеку.

- Что случилось? - спросил он у Тревора, с недоумением глядя на самого юного члена своей команды. - А что пропало? Она подошла ближе к мужчинам с мальчиком, скрестив руки на груди. Дождавшись кворума, дон Тревор заявил о пропаже, начав с патетической ноты: - Как вы знаете, братья... и сестры, корабль и команда - суть одно. И нет тут богатых и нищих, героев и трусов, а все по справедливости и поровну. У меня пропало кольцо. Кто-нибудь счел бы безделицей, - Тревор фыркнул. Пропажа была ему, пожалуй, дороже всего содержимого корабля. - Но мы говорим не о деньгах. Мы говорим о чести - наших людей и нашей собственной. Вор опорочил всех нас. Когда он найдется, наказание его ждет суровое. Вы знаете, какое. Но сейчас у него есть возможность признаться. Это не избавит от кары, суровой, но справедливой, но спасет от бесчетия. Если же нет, предъявляю вам улики, братья и сестры. Этот парень, который утверждает, что проспал вора. А там - мой сундук со вскрытым замком.

Благо учитель у него был отличный. Действительно, у парня были особенные учителя, потому что, глядя в эти невинные глаза юного прохвоста... дону Тревору вдруг отчего-то захотелось ему поверить. Не то чтобы он успел осознать, но... парень явно был на его стороне. Борясь со случившимся вдруг ступором в его обычно совершенно ясной голове, капитан схватил парнишку покрепче за шкирку и вывел на палубу. Не обойтись теперь без следствия. Там, поставив рядом с собой, уперев руки в бока, он обратился к присутствующим. - Эй, парни! Давайте все сюда. У нас завелся вор! Только что меня обокрали на собственном корабле. Эй, Хирол! Торнадо. Донна Улва. Мой сундук кем-то взломан, а под столом дрых этот бездельник. Я требую разбирательств и немедленно.