Meshulik

- Здесь мы закончили, - устало сказал трибун, глянул на оборотня и отвёл взгляд к тонущему драккару. - Возвращайтесь в таверну. Попробуйте выспаться. Завтра нас ждёт долгий путь. Губы тронула улыбка. Что, бывший центурион, хороший вечер воспоминаний вышел. И праздничный костер - вот он. «Хорошо что оборачиваться не пришлось», — вздохнул с облегчением временный бывший триарий, наблюдая зарево пожара и прислушиваясь к еще не утихшим в голове ощущениям от выпитого эля. Он не торопился возвращаться. Глядел на море. Теперь его было хорошо видно. Волны в отсветах огня. Они ожили, словно огонь вселил в них то, чего им не доставало: энергию перворождения. Перворождение. Словно драконы. Только разлившаяся бесформенная материя. Дождь давно заливал за шиворот и тек по щекам. «Интересно все-таки, что он нашел?»

- Стен? - донеслось до победителей, шагавших во тьме к кораблю. Пока Пол, сопровождамый весьма неразговорчивым ходячим кунским покойником, спотыкаясь и стараясь оставаться незаметным как можно дольше, под проливным дождем направлялся на встречу с шестерыми здоровыми кунари, он пытался припомнить хоть что-то из кунлата, чтобы снова не оказаться буквально голословным. Наконец, кое-какие слова всплыли в памяти. На берегу темного моря громко свистнули из темноты, перекрывая шум дождя и прилива и предупреждая о чьем-то приближении группу плечистых воинов. Перед шестерыми разведчиками материализовался из полной темени их собственный товарищ с чем-то тяжелым и рогатым в своих лапищах и невысокий седовласый эльф с изуродованными кем-то из его хозяев ушами. В свете факела он осторожно выбирал, куда ступить, поглядывая на встречающих как-то буднично. Поднятый некромантом труп остановился перед ближайшим рогатым и плавно подкатил ему под ноги голову своего командира. Голова остановилась, уперевшись рогом в камень, и уставилась незрячими мутными глазками в узор витаара, нанесенный на морду его верного солдата. — Ebasit kata, itwa-ost, — объявил щуплый эльф, всем своим видом давая понять, что воины, кои повергли этого стена, не сочли нужным извещать о своей победе противника лично. _______________ *«Все кончено, вы попали»

Кровь, пули, смерть - то, что ожидало их в уютной гостиной вместо спасения, покоя и забвения. И всему виной эта проклятая Катарина! Нервы археолога были на том же взводе, что и курок ее нацеленного в женщину пистолета. Звук автоматной очереди. Кровавые брызги и падающее тело Мартинеса. Они хотели вернуться, заработать. А Дон Эстебан хотел спасти свою дочку! Она спустила курок пистолета, купленного у невинного создания где-то в глубине болот колумбийской реальности. И сорвалась. - Тварь! Это из-за нее все! Сдохни уже наконец, двуличная ведьма! - последние слова сошли на визг. Из-за хлынувших слез растрепанная и разъяренная, Хелена едва ли видела, куда она попала. Но только не в Катарину.

- Вряд ли, - улыбается трибун. Прошли те времена, когда ты доверял мне, Пол? - Скорее растеряются. При их чёткой организации потерять командира - равносильно поражению. Времена эти только настали, дорогой. И оттого так сложно смотреть на тебя, как на центуриона, снизу вверх. Хоть… в определенных обстоятельствах…Да ладно, Тео и правда виднее. Пол давно уж и думать позабыл о кунари в своей глуши. Следом за ним шагал трибун и арьергард. И что же, эти шестеро достанутся не только мне? Ферелденский отступник привык к иной тактике. Быстрая вылазка, выпад, бегство... засада на случай, если воля противника не подавлена. Его греет прикрытие, но он предпочел бы избежать открытого столкновения. Он уже понял. Главное - снова случайно не упомянуть кунарийской матери.

- Давай, ты. Образ эльфа-виддатари им ближе. Меня они что-то сегодня невзлюбили, - усмехнулся Красс, дезактивируя меч. Пол криво улыбается, глядя на ледяной меч. Скромность. Скромность украшает его командира. Девичья. «Что-то невзлюбили». Эльф бы ставил на то, что взлюбили и еще как. Вон, как навалились… …И излишняя доверчивость ко всяким эльфам. — Думаешь, испугаются? Или это чтобы Полихронию не так обидно было? Склонившийся над обезглавленным трупом триарий глянул на Тео с подозрением, зажмурив один глаз. Сэй слаб, но оклемается. Леди Мастарна, удивительное дело, так просто не даст подохнуть. Миледи Борза собирается, мессир Оптат сам бывший вояка, знает, что делать. Ни у кого вопросов не возникло. Оглянулся на Эли, кивнул ему зачем-то. На всякий случай. ... Не преуспевший в дипломатии виддатари аккуратно, чтобы не замараться кровью, поднял за рог тяжелую голову. Голова мрачно смотрела в их будущее. … За порогом гостиницы в темноте какое-то движение. Эльф отступил, но быстро опознал в фигурах у забора хозяев гостиницы и их демонолога. Верно, тушили здание снаружи. Вон, и ведро. (бдительность – успех, проницательность – провал). Он кивнул, тихо сказал мессиру Силенсио: — Глядите в оба. Если что-то пойдет не так, будет кому известить оставшихся в доме людей. … Темно и скользко. Факел скудно освещает дорогу. Прибрежная полоса видна плохо — в такую погоду луна не светит, трудно различить, где кончается суша и начинается море. Но кунари тоже нужен свет. Вдали он брезжит двумя слабыми пятнышками. На них, не разбирая дороги и проваливаясь в какую-то жижу и неровности, и шел посланник мира с рогатым подарочком обезглавленной армии.

- Помочь чем могу?... И повторяя уже тише, шепотом: - Страсти то какие, святая пророчица... страсти то какие... Пол открывает было рот, чтобы ответить, но, вдруг, оглядывается на Красса. Если перед боем эльфу показалось, что в его дождливый дом, где он давно хозяин, вломились незваные гости, то теперь Тео вернул его снова на восемь лет назад, явив собой грозного центуриона при исполнении. Все же осекается, но советует конюху: - Приготовьте лошадей, мессир. И карету.

Пожар разгорался. Пол не любил огонь. Опасался. Рой в огне - и всё. Достаточно попасться. Это ловушка. Всегда помнил о такой опасности. Когда-то даже начал работать в кузне - специально, чтобы подразнить огонь, преодолеть страх. Не очень помогло, но закалило. Сейчас это все в прошлом. А сердце его поет. И от музыки той просыпается в нем способность к шаманской магии. И Тень дарит дождь. Ливень. Проливной. Кто-то помогает льдом. И пожар затухает. Он снова весь мокрый. Утирает с лица дождевую воду рукавом. Проклятые твари всё больше метили в Тео. Чуяли в нем бывшего центуриона. Самого несокрушимого и необузданного. - Какие-то они.... слишком смелые, - говорит он, поддевая носком сапога тело одного из мертвецов.

- Триарий Полихроний, - усмехнулся бывший центурион, активируя стихийный меч и уже предвкушая бой. Дипломатии наступили на горло суровые ферелденские эльфы. - Ebost issala! - заорал стен и кинулся на ненавистных бассаирабаз. Но тут же получил огненной вспышкой в грудь и отлетел в сторону. Горячий темперамент Элахиля не долго ожидал. Обиделись. Телки. Считать их тамазран, кажется, научить не успела. Эльф пожал плечами, и с этим движением его тело обрело черную жесткую щетину, приумножило и истончило жилистые конечности, прониклось нежностью к собственному кругленькому брюшку и вознесло хвалы священному яду-приносящему-пищу. Многогранники глаз выцепили одного из врагов. Паук подпрыгнул, накинулся на жертву и, использовав эффект неожиданности, впился в податливый участок открытой кунарийской шкуры ядовитыми челюстями. Жертва еще думала, что жива. Но так ей только казалось. На деле она уже пала. Интерес оборотня к ней пропал, Пол вернул себе прежний облик и добил одну из тварей духовной темницей.

Пол отмер. Серьезно? Эти ребята заявились вчетвером и хотят устроить резню в... таверне? Пол вскипел. Они убивали их несколько лет. Самыми разными способами. Но там были воины, идущие на смерть. А здесь какие-то приблуды. И к тому же миссия состояла на этот раз не в очистке побережья. И не в патрулировании дороги. Именно здесь он когда-то ее и патрулировал. Эльф почувствовал вдруг себя хозяином дома, в который вломились пьяные бездельники. — Чего надо? — сурово поинтересовался он, сжимая пойманный посох и обращаясь к главарю. — Ты точно хочешь лезть ко мне с этой вот железкой? Ты сбежал от подвыпившей тамазран?

Он торжественно сидел в единственном на всю комнату кресле – в темноте и полном одиночестве. И, поджидал хозяина кресла, да и всей комнаты. Потом кончился эль. Потом он на минуточку прямо в одежде прилег на кровать. Потом проснулся – в том же одиночестве… Разочарованный вздох. Почувствовав себя мастером устраивать приятные сюрпризы, Пол распахнул дверь из комнаты трибуна… и услышал странный крик. Он бесшумно закрыл дверь. Нет, снова открыл и быстро вышел в общую залу. Посох, конечно, остался в его собственной комнате. И дорого бы он дал, чтобы забраться обратно в мокрую броню.

Эльф избавился наконец от мокрой одежды, натянул сухое. Окно было приоткрыто, оттуда шумело дождем. Сыро, прохладно. Темно. И совсем как дома. Прошла жара. Сейчас в замке неуютно, разве что сидеть у самого камина, попивая ферелденский эль - забористее здешнего, но и этот сойдет. Пол сделал несколько больших глотков, чувствуя, как расслабляется сознание, как мысли перестают бегать по кругу, отпускают дилемму. Заодно решил забыть на время об очень странном разговоре с иллюзионистом. И хотелось разузнать побольше, но надо ли трепаться об… Хотя ему-то это, может, и не важно. Через некоторое время дверь приоткрылась и эльф огляделся. Никого в коридоре не было. Кружку он прихватил с собой. Не сидеть же всю ночь в одиночестве в этой каморке. Он нашел нужную дверь и тихо прикрыл за собой.

Было бы интересно пообщаться с твоим знакомым, отделить зёрна правды от плевел небылиц, которыми древние искусства всегда за века обрастают. Пол развел руками. В одной была тарелка, в другой - вилка. - Для этого пришлось бы ехать в Ферелден. - Глава "Кровавой банды" смущенно хмыкнул. - Многие считают те земли слишком опасными для путешествий. Тарелка соединилась с вилкой, но только для того, чтобы отправиться на стол. - Как-нибудь мы, возможно, вернемся к этому разговору. А пока... пойду сниму с себя мокрую одежду. И сидр.... немного не повредит. Эльф направился к большой кружке на стойке, а оттуда - в комнатку, имеющую два неоспоримых плюса: в ней было тепло и сухо.

- А то как же, интересно было, - весело заулыбался сомниари при воспоминаниях о том случае. - Меня тогда мастер Рамштиль учил, он сам иллюзионист такого уровня, что мне ещё расти и расти. Он использовал свою магию на мне, чтобы я учился противостоять чужим внушением. Мастеров иллюзий не так много, но... Всякое бывает. Мне рассказывал Риер об одной кондитерской в Вал Руайо, я попытался создать иллюзию, что я в ней нахожусь. На тот момент об их зефирках только мечтать мог. И так успешно её создал, что им обоим пришлось развеивать её. Сомниари снова тихо засмеялся. - Но опыт полезный. Чтобы делать хорошие иллюзии, надо ещё чувствовать, как твои иллюзии действуют на других. Пол смеялся, представляя Сэйфера, тянущего ручки к горкам аппетитного зефира... только что самим им и навеянного в сознании. - Так стало быть, если много раз повторить "халва", "халва", все же может стать сладко даже говорящему? Такие иллюзии, вероятно, знакомы многим, - он снова почесал переносицу. - Наверно, с таким опытом ты смотришь на вещи трезвее большинства обычных людей. ... Эльф согласно кивал на здравые рассуждения здраво мыслящего иллюзиониста. Вилка снова принялась за дело. Как-то тут что-то не вязалось, но... Размышления прервал глоток сладковатого сидра, за которым последовал второй. - Если я нахожусь в Тени, то там могу накладывать иллюзии. Как и любой маг может творить заклинания. Можно ли это назвать преобразованием Тени? Или это скорее преобразование восприятия Тени? Но наше восприятие объектов может и преобразовывать их, нас. Даже в реальности, здесь, - Сэй похлопал легонько по столешнице. - Пол, у меня складывается ощущение, что ты знаешь о Тени больше обычного мага. Откуда, если не секрет? Вилка продолжала ковырять еду в тарелке. Оборотень внимательно слушал уже замолчавшего Сэя. - Ну, - плечом пожали, подтверждая очевидное, - Тень преобразуют сновидцы. С древними сновидцами им, наверно, не тягаться, но такие все еще встречаются. А я-то многих отступников знаю, в Ферелдене. Знаю и одного сновидца. Интересовался. Полезный талант... Пол задумчиво сунул в рот и прожевал кусок мяса. - Для всяких надобностей. Верно?

- Да кто же его попросит? Нам к походным условиям не привыкать, мессиру Крассу и Эли - тоже. Крис... леди Кристабэль, - поспешно поправился иллюзионист, - и так уснула. А Тайная канцелярия... Тайная канцелярия вряд ли будет опускаться до таких просьб, а приказы их кто послушает? Пол хихикнул, не придав значения фамильярному упоминанию имени леди Мастарна всуе. - Вопрос, насколько мастер иллюзий сам верит в свои иллюзии, - он пошевелил бровями. - А сам на себя ты когда-нибудь накладывал? В этом, согласись, заложен интересный парадокс... - Надо тут для этого целый кусок Тени создать, а это... Оборотень оторвался от изучения плаща, покрывавшего спящую девушку и странно смахивающего на собственность его собеседника, и с подозрением уставился на Сэйферта. - А разве... хм. Он почесал переносицу. - Впервые слышу, чтобы... То есть ты... можешь преобразовывать Тень? Мне казалось, что иллюзия имеет совсем иную природу.

Взяв ещё одну кружку сидра, сомниари погрузился в бдительную медитацию. - А вот интересно, - донеслось до Сэя, и по соседству расположился мокрый Оборотень с тарелкой еды. Что в ней была за еда - казалось, эльфа интересовало лишь настолько, чтобы убедиться, что пахнет она хорошо и для перемещения в рот годится вилка. Эльф и правда не был привередлив. Ферелденское кулинарное искусство требовало много дров или много воды - а в остальном куску мяса предоставлялась свобода выбора: обуглиться хорошенько или развариться в каше. В поданном трактирщиком блюде наблюдался зеленый горошек, что автоматически превращало содержимое тарелки в деликатес. - Интересно, может ли мастер иллюзий создавать иллюзию, что мы проживаем не на постоялом дворе, а, к примеру, все в той же гостинице?

Оклик. Он обернулся. За спиной колыхалась большая вода. На том берегу светловолосый человек, стоя в лодке, отталкивался багром от заросшего лесом илистого берега. Берега лесного озера… Медленное течение несло его по направлению к берегу Тени эльфа Полихрония. К скалистому берегу серого моря, где-то вдалеке почти сливающегося с небом. Светловолосый улыбался, словно бы хотел поделиться какой-то радостью. Будто нечто, что он искал, было найдено где-то. И теперь всё могло пойти иначе. Отчего-то эта новость не радовала эльфа. Течение в море его собственного сна было ему подвластно, как и любому, кто снит себе сам. И направление вдруг настойчиво изменилось. И лодка со светловолосым начала удаляться. Тот не возражал. Только внимательно вглядывался в черты давно знакомого лица. И ждал ответа на вопрос. Пол кивнул с надеждой. Он найдет ответ. Странное дело, эти сны. В них мало что понятно. Даже и тому, кто снит их себе. А уж тем, кто бродит в чужих снах, и подавно не разобраться. Словно услышать обрывок фразы. Или прочитать чужое письмо. Конечно, если только это не сон того, кого знаешь почти как себя. Кажется, что знаешь, как себя. Любой полужест уже привычно знаком. И слов не надо, только чувство, как легкий морской ветер, заменяет то, о чем другому пришлось бы написать целый трактат. Глухой ночью Оборотень открыл глаза, привычно вырываясь из не совсем своего сна. Завтра утром им двигаться дальше. По дороге будет время еще все обдумать. А сейчас важнее выспаться. Заря окрасила уже облака за окном. Потянуло сыростью. И эльф крепче обнял сладко спящего человека. *** С капюшона богато расшитого плаща на нос капало. Гнедок, как и его хозяин, стоически сносили капризы погоды всю дорогу до постоялого двора. Пол любит дождь. Под ним хорошо путешествовать. Особенно если одежда не скверная, а добротной работы, сшитая по заказу и с умом. Они двигались все вместе. Все, кто участвовал в миссии, были на глазах. Даже спрятавшаяся в карете гордая миледи Борза, даже вечно исчезающий, словно собственные демоны, с какой-то ускользающей, будто магией отводящей глаза, внешностью демонолог. Даже леди Мастарна, предпочитающая действовать чужими руками. Даже такой, кажется, понятный, а при этом копящий вопросы в голове у эльфа Сэйферт. Даже глядящий поверх эльфийских голов некромант. Даже вечно в бегах и по поручениям Эли. В общем, это было очень плотное, многослойное скопление очень непростых людей, с различной силой взаимного отталкивания и притяжения, замешанных на сложных мотивах. Дождь размывал эту плотность, давая простор для наблюдений и размышлений о своих соратниках. Был и еще один вопрос. Он был задан под утро. Когда, чтобы эльфу не показалось спать чересчур одиноко, к нему заглянул еще и старый знакомый дух. Он явился в облике постаревшего друга. — Откуда ты знаешь, каким он будет? — Пол привык не относиться к таким выходкам серьезно. Дух был тот еще стервец. — Ха! Ты же в Тени. Тень не знает времени, — высокомерие граничило с предвкушением от расставленной ловушки. — Хочешь, чтобы я спросил, будет ли это будущее? Обойдешься. Мне не до будущего. Тут бы разобраться с настоящим, — эльф вздохнул и все-таки не удержался. Дух вечно его цеплял своими выходками. — Послушай, — уже зная, что пожалеет, что спросил, начал он осторожно,— если в Тени нет времени, то почему мы не встречаем там сами себя, из будущего или прошлого? Дух мудрости победно расхохотался и исчез. Эльф попался. Теперь этот гордец из-за Завесы будет ломать голову над непостижимым. Над тем, что так очевидно и ребенку здесь, в Тени, где нет этих твоих дурацких правил.

Хорошо, что у него нет времени испугаться за Хелену. Все меньше шанс, что дрогнет рука, сжимающая мачете. Супай. Она не удивилась. Только обреченно прижалась сильнее к косяку двери. Супай. Вестник смерти. Словно в насмешку, Мигель так назвал свое мачете. Мигель - вестник смерти. Вестник Супая. Затем ей и пришлось его встретить на пути за проклятым сокровищем. Ей показалось сейчас, что она всю жизнь шла именно к этой ясности. Это ничего, что сил нет и собственное тело отказывается бороться, как привыкла. Супай - если слышишь его поступь, то раскрой объятья ему навстречу. И может быть, напоследок он тебе что-нибудь шепнет. Что-то важное... "Курок. Курок взведи" Хелена опомнилась и потянула из кармана девочковый пистолет.

Он поглядел ласково на Красса, с сочувствием на Эли. - Надо и правда отмыться. А то я будто на конюшне ночевал. Хорошо, что я его копытом не... в общем, поглядим, что будет. Кивнул Эли. ... Термы. Искушение было. Но нет, на сегодня приключений с него хватит. Ванна прекрасно смыла воспоминания о тяжелом дне, в который Пол натурально работал лошадью.

- Ладно. Одной проблемой больше, одной меньше. Разберёмся. - Думаешь, он там был не один? А если один? Вернуться прибрать за собой... Ночь длинная. У Пола была такая мысль, но тут ведь опять могло что-то не сработать. Как бы не сделать хуже.

Пол и Эли должны уже вернуться. Рапорт не дописан. После оптатовых нравоучений, как кошки нагадили во рту. Старик закостенел в свой гордыне и стал подобен неваррской мумии. Не факт, что внемлет. Такие вряд ли снисходят до человеческого взаимопонимания. Зашёл в свои апартаменты и отпустил гвардейцев. Пусть отдохнут. Сам сел за стол и взял перо. Вскоре случилось именно то, на что закостенелый мессир и пенял Крассу. У него случился полный дом эльфов. То есть двое, но оба и не думали красться тенями или отправляться на растерзание запретной или даже незапретной магии. — Дело сделано, — Пол с удивлением не обнаружил у порога гвардейцев и прислонился к косяку дверного проема, ведущего в гостиную. Откуда открывалась уютная картина склонившегося над рапортом в круге магического света Тео.

- Пойдём? Слабая улыбка и открытый взгляд. Пойдем. Они шли по дороге в сторону Гостиницы. И сначала молчали. Пол улыбнулся, хотел что-то спросить, но не стал. Уж слишком оно было совершенным - это их понимание. Потом прохожий уронил корзину. Потом из дома выбежала женщина с веником в руке и кинула им в соседский огород. Потом прошла компания поющих школяров, приехавших погостить на море из какого-то Круга. О чем-то спросил. О чем-то незначительном. Элахиль что-то сказал. Они шли по дороге и разговаривали. Наступил ранний вечер. Их ожидал отчет перед Крассом. А ведь дом Муций пал! Пол вдруг ощутил радость от этой победы. И женщина с Надеждой. И мальчик с молниями. Люди будущей Империи. Вода лилась в каменные чаши. Солнце играло в брызгах, словно это огонь. Огонь, как тот, что горел на свечах похоронного атриума. Но тот огонь остался за спиной. Они шли по дороге в "Солнечную долину". А за ними брела лошадь.

Мальчишка улыбается своей правоте и беспомощности взрослого. - Я знал, что не покажешь. Эти "уши" ведь только для него? Да? Оборотень только глубоко вздыхает и согласно кивает. Что тут скажешь? Он не знает, что сказать. Он смущен.

Мальчишка робко улыбается. Всё равно ведь не покажет. Но сам кивает. Чего ему стоит? Если парня это немного утешит. Он смущенно улыбается. Смеется неловко. Чешет затылок. Воля. Воля нехотя тянется к Тени. Что ему стоит? Сам же предложил. Эльф не из тех, кто не держит слова. Он сама прямолинейность. И даже убитые случайно храмовники - пятно на его внутреннем чувстве чести. Эли, ему сейчас плохо. Эли ему дорог. Он ему стал родным за этот год, а за последние два дня прочно поселился в сердце. Словно... Кто он тебе? Друг, раб, приемный сын? - Эли... Завеса задумчиво наблюдает неуклюжие попытки мага ее уговорить. - Я... Уши. Прозрачные розовые ушки. С белыми кисточками. Нежный пушок. Сияние в голубых глазах. Его вздох, улыбка, его стон. Его счастливый смех. Прикосновение его пальцев. Его сонное дыхание. Солнце, падающее на лицо спящего. - Я не могу. Как это показать? Чего это стоит? - Прости.

Хелена вошла последней. Просто обогнула дверной косяк и осталась, прислонившись к нему, слушать переговоры. Не хотела лезть. Но оставаться за стеной тоже не могла. К тому же это была такая прекрасная возможность полюбоваться, как с треском провалится выстроенный Катариной план. В кармане лежал пистолет. А впереди до зубов вооруженные, запакованные в броню хунглас целились в дона Эстебана. Мамочки, хоть бы не пригодилась эта ее игрушка. Купленная у девочки. Хоть бы... хоть бы дон Эстебан сказал им, чтобы они уж ушли. Но он говорит другое. И Хелена с удивлением слушает всю легенду. И глаза ее широко раскрываются.

- Я тоже пешком. Могу по другой улице пойти. - Нет, стой. Ты просто крал лошадь. Он никого не запомнил, кроме ушастого вора, кравшего не его лошадь. Ты никого не подвел, Эли. Пол понимает, что Эли не нужно утешений. Эли похож на ребенка, но он не ребенок. Он выученный, искусный агент, правая рука Красса. И он дорожит этим. Что тут можно сделать словами? Пол в общем-то тоже не блистал в этой операции с лошадью. Разве что конским достоинством. Дебил. - Подожди меня, я заберу эту нашу лошадь, чтоб ее. И вместе вернемся. Он минуту думает, потом предлагает: - Ну хочешь, я тебе уши покажу?