Meshulik

Апартаменты трибуна Два вопроса. Два. Очень разных. — Я не бросил, — в голосе замешательство. Вздох. История будет длинная, магистр, если ты заснешь к ее концу, то тем лучше для нас обоих. Но я попытаюсь, обещаю, что в ней окажется хотя бы немного правды. — Поначалу я не совсем поверил, что ты меня так вот просто отпустил. Ты ведь прислал Эли с заданием, верно? Не думал, что так сильно обрадуюсь, получив его. И с того момента поверил. Губка согревает грудь, и возвращается в воду, оставляя розоватый след на светлой коже. Эльф недолго молчит, а потом спрашивает: — Что ты знаешь о Роальде Прудо?

Апартаменты трибуна — Тогда скажи мне правду, — тихо доносится до позднего гостя. Тихий смешок. Растерянный. Рука окунается в воду и теплая губка согревает шею и плечо магистра. Эльф сидит на краю ванны, не зная, что и сказать. То ребячливое искреннее желание говорить только самое важное, только правду, которое было когда-то для него мерилом их дружбы, уступило место чему-то иному. Что требует непрерывно генерировать ложь. За ней укрывается глубокая искренность, но не в словах. Она в жестах и доверии. В единении, магии их связи. Слова здесь теряются. Губка окунается в воду. Поспи, магистр. Я пригляжу за тобой. Смою грязь прошедшего дня. Расскажу, что попросишь. Но вот беда, и тихий смешок вновь сопровождает признание своего бессилия, - сколько я ни пытаюсь, всякий раз правда, будучи сказанной, оказывается очередным витком лжи. Но этот опыт не утомляет. Я попытаюсь снова. Если пожелаешь… Теплой улыбки не видит магистр, но слышит вопрос: — О чем тебе сказать?

Хелена уже плохо понимала, что нужно делать, что должно делать, а еще меньше - к чему все это теперь приведет. Почувствовав порыв сырого воздуха, она просто крепче вцепилась в ремни и наблюдала за происходящим с какой-то отрешенностью заложника. Одно она понимала: устроить проверку Катарине, использовав бесценный изумруд, было бы слишком накладно даже для дона Эстебана.

- Ах, да. Пол, - мессир трибун остановился в проёме дверей, - спасибо, что помог миледи, - сказал он, хотя планировал сказать другое, и скрылся за дверями. Через минуту в соседней комнате послышался шум воды. - Конечно, хорошей ночи, мессир, Пол - коротко поклонился Сэй. Пол рассеянно кивнул Крассу. Рассеянно кивнул Илиену. Задумчиво уставился в окно. За ним были звезды и темный сад. Где-то там шумел оттаявший фонтан. Живая вода. На берегу, у великого моря, вода стала мертвой. Смертельной для одного раба. Живая ли она или мертвая, когда никто не тонет и никто не утоляет ею жажду? Оживает ли она лишь при соприкосновении с иной сущностью? Сущностью, наделенной языком, чтобы выдать ей имя. Очертить границу, словно русло ручья. А что остается за границами русла? Не там ли источник ее жизни и смерти? Он всегда на периферии взглядя. Остается неуловим. И только ощущение его присутствия не покидает оборотня. Сейферт удалился. В ванной, созвучно мыслям эльфа, кто-то плескался. Точнее, плескалось вокруг кого-то. — Я разучился врать, — донеслось из-за спины трибуна. И правда. Скрываясь, постоянно заметая следы, ведя двойную жизнь, Полу не приходилось слишком часто кривить душой или прогибать свою волю под волю кого-то другого. В этой же гостинице он непрерывно лицемерил. Это не тяготило, но утомляло. И сейчас он осознал, что шум воды расслабляет напряженные мускулы лица, которое только что изображало его же, Пола, но чуть в ином ракурсе. Оборотню сложно лицемерить. Тело норовит материализовать чувство. И тут важно помнить об одном: тело обычно определяет мышление. Об этом люди забывают, в гордыне своей полагая носителями мышления исключительно себя, ну и немногого эльфов и гномов (словно вариацию собственной ипостаси, разумеется ущербную), но остальные виды так же имеют его. Обернуться так, чтобы сохранить собственное сознание, - это отличает оборотня от порождения тьмы или какого-нибудь сказочного вурдалака. Но грань тонка. Лицемерить – словно истончать эту грань и с другой стороны.

Но посколькунаш клиент тяготеет к эльфам, возможно, твоё присутствие, Пол, не будет лишним. Бровь приподнялась, все представляли себе это тяготение вполне исчерпывающе. Значит, в планах было ловить Ублюдка на живца. В глазах оборотня сверкнул азарт охотника. Уголки губ сдвинулись в гримасе циничной жалости к судьбе наследника пошатнувшегося дома.

- Заходи. Как миледи? Исцелилась? - без лишних приветствий, поинтересовался Красс. Добрый вечер, мессир Пол. - Лёгкое удивление мелькнуло и растаяло. - А, вы тоже по поводу завтра, да? - Да, все успешно, - это был одновременно ответ на оба вопроса. - О завтра я еще не думал... Что потребуется от меня?

- Слушай, ты бы уже не стучал, а? - недовольно бросил гвардеец, расположившийся в кресле у входа. - Ходишь туда-сюда. А говорят, люди плохо различают эльфов. - Ну а вдруг вы тут целуетесь, - заметил деликатный эльф, но тут же выразил готовность принять все последствия в обмен на "ключ" от апартаментов шефа, махнув рукой - А хотя ладно, целуйтесь. И сунулся по дороге сначала в ванную. Не застав там пациента, доктор-Пол вошел в гостиную, где его наконец-то ожидал сюрприз. Никто не целовался, но Тео оказался не один. - А, добрый вечер, мессир Илиен... И, кхм, добрый вечер, мессир Красс. Я не вовремя?

У Тео был вид человека, которому нужны ванна и постель. Конечно, трибун желал значительно большего, но успешно ангажированный целитель счел бы сейчас покой лучшим предписанием. И в конце концов, пора было избавиться от свадебного облачения оставшегося безымянным служащего гостиницы. Но ведь отчитаться об успехе лечения следовало непременно. Это точно здоровью не повредит. Он просто заглянет. Да ладно, Красс выспится и в его объятиях. Пол, постучал в дверь апартаментов трибуна с совершенно чистой совестью потенциального убийцы переутомленных политиков.

Руки необходимо было вымыть, чтобы смыть с них бурые следы. Миледи Борза подняла взгляд на своего гостя. - Благодарю, Пол. Пол кивнул. Он выполнил просьбу трибуна, а заодно испытал на опыте редкое для себя сочетание школ. Кажется, ему тоже было за что поблагодарить миледи Борза, но это могло ее сильно озадачить. Как обычно с женщинами, он не упустил возможности показаться неуклюжим: - Ну я тогда пошел? А то э... поздно. Э... Доброй ночи. Он кашлянул и, решив, что кивков было сделано вполне достаточно, а может, и с избытком для такой короткой встречи, вышел не кланяясь.

- Что ж, я готова рискнуть, - насмешливо протянула миледи, протягивая раскрытую ладонь с поистине царским величием. Магия не терпит лжи. Встреча с Тенью - квинтэссенция искренности. Руки касаются бережно, на лице эльфа играет теплая улыбка, направленная словно вслед завиткам магии, ткущим Завесу. Они тянутся шелковой нитью, доверчиво, навстречу острым иглам энтропического следа. Не сталкиваются, словно дети, не плачут от ран этой встречи. С любовью к жизненным силам всего сущего оплетают и нащупывают , словно в иглах швеи, незначительные стыки, где можно зацепиться, слиться и затянуть физическую рану. Недолго. Контакт размыкается, и в глаза энтропу смотрят с улыбкой, уже не испытывая ни ее, ни себя, а удивленно тому что вышло. - Ну вот. Получилось. Эльф ожидал, что будет труднее. Иногда впечатление обманчиво. Он снова отводит взгляд.

Тяжелый взгляд энтропа остановился на позднем визитере. - Вижу, трибун держит все под строгим контролем. В ровном, отстраненном голосе можно было с равной вероятностью найти как недовольство, так и приятное удивление, что Красс не забыл о своем предложении. Можно же было не искать ничего. Эльф с любопытством, невольно порожденным шуточками магистра, скользнул взглядом по лицу высокородной дамы и сосредоточил внимание на повязке. - Если пожелаете, миледи. Мои заклинания могут показаться непривычными, но они помогают. Он снова поднял глаза, теперь с вопросом. Согласится ли рафинированная аристократка ради экзотики или развлечения, присланного заботливым трибуном на сон грядущий, или из практических соображений утоления боли и остановки кровотечения сделать небольшой шаг в неизведанную область магии Созидания южного извода.

- Д-да?... - кажется, эта молоденькая эльфийка так и не решила для себя необходимо ли обращаться к собрату по расе "мессир" или можно быть менее церемонным. Ответ развеял всякие сомнения насчет отношения эльфа к формам обращения. - Передай миледи Борза, что Полихроний пришел предложить свои услуги лекаря.

- Она тебя может соблазнить. Не поддавайся. На осунувшейся за день физиономии магистра скользнула улыбка. По волосам магистра с сочувствием пробежались пальцами, вгляделись в переутомленную синь. - Ооо, нда. Ну положусь на безупречные манеры миледи. И вообще, это ты весь вечер выдавал ее за жену. Женщины быстро свыкаются со своей участью. Кому из нас надо беспокоиться? Прижался лбом к лбу. Разомкнул объятия. Выходя уже за порог гостиной заметил: - Из вас бы вышла красивая пара. ... Переждав пару минут в прохладной тени коридора, эльф с приглаженными пятерней волосами постучал в апартаменты миледи Борза.

Ты бы не мог её полечить. Конечно, если не против. Я могу ей целительное зелье отправить. Но всё же это не простой порез, а ритуальный. Может, там ошмётки Тени болтаются или ещё какая гадость. В общем, духовнику виднее. - Энтроп. Она вообще поддается Созиданию? - кажется, эльф не был слишком уверен в своих силах после давешней встречи у порога апартаментов Борза. - Я зайду. Если миледи не будет против. Кажется, времени не много прошло, могла еще не лечь... Он приподнялся и застегнул все, что успело как-то само собой расстегнуться.

- Они не эльфы, - и этим всё сказано. И снова неравная борьба с регалиями, пуговицами и пряжками. - Пол, слушай... - вдруг, опомнившись от прикосновений говорит трибун, - у меня к тебе ещё одна просьба. Просьба? Что-то он уже туго соображает. Одеться дочкой префекта, не иначе? Кажется, идеал Красса будет достигнут. - Какая? Какая просьба? - он переводит дыхание. Присаживается на подлокотник кресла.

3 фрументума, 00:00=>..., "Солнечная долина" Какой он – этот Тевинтер? Сладкий, соленый, зеленый, желтый? Кажется, трибун — всё. — Давай-ка стащим с тебя эти вериги. Ради Тевинтера, — покладисто предлагает агент. Он усмехается, пока пальцы с усилием размыкают очередные пряжки, высвобождая уставшее тело из панциря, губы находят губы. — Тебя бы в термы. Но ванна сойдет. Игнорировать его прикосновения? Не показывать вида? Сдерживать дрожь? Ты же никакой, магистр! - Ну и как тебе дочери префекта?

3 фрументума, 00:00=>..., "Солнечная долина" - Вы их убили, - снова закрыл глаза и вытянул вперёд ноги в высоких сапогах. - И ты потом пожалел. - Дело не в том, - Пол и сам пытался вырулить на ощущение, от чего ему вдруг остро припомнилась эта история. Жестокость. Ошибка. Но тогда он не жалел, списал в утиль и выкинул из памяти. Опыт, простой жизненный опыт. - Дело в том, что тогда я делал это для себя. Решение было удобным, мы прошли по этим трупам и пошли дальше. Всё. Может, мир стал немного хуже. Может, я тоже оказался не на высоте. Тео, кажется, выбился из сил. Зачем только эльф затянул этот рассказ. Его надо вытащить из мантии и засунуть в горячую ванну, размокнуть. Он оттолкнулся от стола, приблизился и встал над обессилевшим магистром. Наклонился и с трудом расцепил какой-то крючок у ворота. - Сейчас я хочу быть лучше, чем тогда. Не для себя. Для тебя.

3 фрументума, 00:00=>..., "Солнечная долина" Бровь приподнимается, он припоминает произошедший на людях разговор. Он видел всё иначе. — Хорошо, — эльф соглашается, но не уверен, с чем. Разглядывает рисунок потолочной лепки, пытаясь сопоставить сказанное с внутренним ощущением. — Но тогда… Перебивает сам себя, начинает сначала: — Как-то пару лет назад, к нам прибилась одна женщина, отступница. Из тех, кого укрыли родители на одном из отдаленных хуторов. Чудом не одержанная. Сильная, нам сгодилась. Так вот у нее был брат. Это потом выяснилось, что он служил храмовником. А служил он, как потом я узнал, чтобы обучать ее премудростям, к которым его по сану допускали в прицерковной библиотеке. У них там была сложная система, какие-то трактиры, условленные места, в общем, после смерти родителей он сам как-то разузнал о нас. Я не знаю, как. Ни единая душа не должна была знать. Как он это сделал, а? Мы голову ломали, когда случайно это все вскрылось. Пол вздохнул. — Ну, пришлось, конечно, с ними… расстаться. Не договорились. Могли бы. Но половину того, что я знаю о них теперь, тогда не знал и видел все иначе. Эльф потер лоб.

3 фрументума, 00:01, "Солнечная долина" Трибун в черной мантии с красным подбоем. Величественный. Законченный в своем совершенстве. Как та самая магократия, которую он счел своим долгом строить. Во имя своей страны, ее процветания. Народа? Идеи? Веры? В конечном итоге во имя гуманизма. Многие жертвы приносятся для того, чтобы Тевинтер превратился в сад. Плодоносящий. Просвещенный. Магия должна служить человеку. Эльф смотрел на стройного трибуна и видел иное. Голубые глаза, которые не скрыть вычурным головным покровом. Он вздохнул и, не обремененный сложным нарядом, все еще в рабской тунике, присел на краешек стола, сложил руки на груди, упрямо склонил голову набок, прищурился: — Тео, за прошедший год я тебя подводил?

Пол не слушал, о чем беседовали экс-супруги Красс, но не спешил и удаляться, вновь со стороны наблюдая идеальную совместимость их внешности и манер. - Пол, - окликнул он его. - Пойдём со мной. И пошагал в свои покои. Дверь отворил гвардеец, впуская хозяина. Гвардейцу кивнули, как старому знакомому, и поздний гость проследовал за трибуном.

- Что вы предлагаете, Пол? Я должен внушить ему желание построить карьеру в Орлее? - догадался сомниари, массировавший висок. - Если это устроит, мессира трибуна... - Он умрёт, - тяжёлый взгляд уставшего трибуна не допускал пререканий. Даже из уст этого седого эльфа. Тем более из его уст. - Мне не нужны хвосты, тем более в Орлее. И это не обсуждается.  Он не отрывал глаз от глаз оборотня. На что он рассчитывал? Сейчас, когда осталось прибрать за собой? Тупик. Короткая пауза. Прежде чем отвел взгляд, скользнула улыбка принятия. К Сетусу обратилось уже лицо убийцы. Хладнокровно предложил: — Мессир Оптат, желаете получить труп в… пригодном состоянии? Следуйте со мной. … Перспективное «тело» по-прежнему оставалось неподвижным. Удар ножа мог бы решить все проблемы прямо сейчас, но оставил бы следы. Как и магия духа, хотя тут — менее очевидный. Близость моря и будущее, напророченное виночерпию трибуном, решили дело в пользу воды. Голова пленника полностью погрузилась в одно из углублений изъеденного приливом побережья, раб очнулся, попытался вырваться. Но крепкие руки предводителя «Кровавой банды» не позволили. Вода наполнила легкие раба, решившегося на отчаянный побег. … Он оставил Сетуса с телом, сам вернулся. Веки опустились, давая понять, что дело сделано.

Пытаясь поймать в усталом взгляде голубых глаз след теплого отсвета, он растерянно почесал в затылке: — Слушай-те, ну как-то… Может, месье Дирталена к нему, а? Пускай пригласит погостить в Орлее?

— Я не закончил, — седой корноухий эльф, кажется, не спешил в объятия засыпающего на ходу трибуна, а норовил затянуть агонию дома Муций, всем видом являя, что вожделенный отъезд домой грозит быть отложен. Многозначительный кивок в сторону ближайшей скалы, навстречу вечернему морскому бризу. — Я не… — жест, отрицающий избавление от источника проблем. — Только связал.

- Народ, у вас еще вопросы есть к сеньору Джонсу? - обратился он к своим. У Хелены была парочка, но задала она один: - А вы-то сами, мистер как вас там, вероятно, как-то по-другому, чем вы представились, - вы сами из какой конторы?

да Пол, наверное, догадается избавиться от свидетеля. Пол догадался избавить от него мессира Муция. Связал и оставил лежать среди скал без сознания. Не хотелось убивать. Случайная жертва. Без них не обходится. Но все же повременил. Вернулся к финальным боям и занял вновь свое место - за спинами "хозяев", безмолвно и незаметно.