Meshulik

Мигель, который не понял ни слова из короткой фразы посетителя их скромной хижины, поспешил деликатно коснуться плеча спавшей в гамаке Хелены. - Похоже, за нами пришли, Хелена. Ну или что-то еще от нас хотят. Она проснулась сразу же, собственно даже не заметила, что спала. Ощутила касание, словно два года назад. С тех пор никто не пытался разбудить ее таким способом. Уютно. И спокойно. Кивнула и, потянувшись, полезла за фляжкой с водой. - Как-то быстро они. Ну послушаем, что скажут. Надеюсь, больше никого не будут пытаться чем-нибудь околдовать. Сказано это было почти с сожалением. Все же с Чуску было интереснее, чем со змеями и прочими молчаливыми опасностями предыдущих дней.

Нельзя сказать, что Хелена была сильно обрадована возникшей задержкой. Но ей в резервации нравилось значительно больше, чем в закрытой зоне с риском быть обнаруженными военными. Что-то подсказывало, что опросить охотников чересчур оперативно не выйдет. А гамак притягивал своим сибаритским покачиванием. Так что, видя замешательство спутников, она забралась в гамак и задремала. Ее совершенно точно разбудят, когда понадобится поболтать с Чуску.

- Что ж они такое едят?.. - богатое воображение в этой ситуации было скорее минусом, чем плюсом. Хелена задумалась, чем бы, из богатого разнообразия, порадовать только что приобщенного к таинству тропы смерти неофита: - Вяленое мясо неизвестного происхождения? Наскоро замаринованная пресноводная рыба из местного озерца, зараженная солитером? Это если угощение. Но ведь ты видел, что сыпется в жаровню для исполнения ритуала. Ритуальная еда может быть с самыми неожиданными сюрпризами. Она заикнулась было об авахэ, но не стала развивать тему совсем уж дурацких народных поверий, полагающих чрезмерное употребление этого фрукта причиной смены ориентации. Вообще, несмотря на мрачность постигших их неблагоприятных обстоятельств, пребывание в племени Хелену, казалось, веселило. По крайней мере давало повод почувствовать себя на своем месте - странноватого ученого, сталкивающегося с причудливым переплетением чужих традиций, чужой культуры со своими собственными табу, ограничениями и представлениями. И то и другое подвергалось достаточно циничному препарированию. Мику как медику мог показаться знакомым подход, который практикуют студенты в анатомичке.

- Надеюсь, все счастливы? - насупился Мик, наскоро обматывая ладонь платком, который немедленно пропитался алым. Сжатые губы и вздох облегчения свидетельствовали о том, что кто-то был. Почти. И готов был двигаться дальше. - Это не худшее, поверь. По крайне мере тебе не пришлось разделить с ними трапезу, - заметила бывалая путешественница и знаток причудливой местной кухни. Скажите только что это безумие не зря! Хелена перевела взгляд на вождя. - Супай доволен. Что теперь будет, Чуску?

Человек на одном месте проработал 22 года. Будь это любая другая компания, окружающие бы удивлялись, на кой черт человек так долго просидел на одном месте. Но ушел из Био - ну это он разочаровался, не иначе. За 22 года в себе пару раз конкретно разочаровываешься. А тут компания. Что тут искать какие-то причины, кроме банального "жизнь одна"?

-Так надо, Мик, - твердо добавил Мигель Хелена благодарно глянула на убийцу. Вот именно то, чего ожидаешь от партнеров по рискованному предприятию, — спокойная, своевременная поддержка. Она вновь ожидающе уставилась на Мика и приподняла брови, призывая его прислушаться к этому убийственному аргументу. Это нужно просто сделать. -И вот этим кривым ножом? Мда-а-а, слушай Хелена, спроси уважаемую гадалку может этот сатана любит что-нибудь кроме кроваво-мясных изделий? Ну или на крайний случай стерильная кровь? Видно было, что ей эта идея не кажется реалистичной. — Ты видел, Нейт, старуха выбрала именно эту утку, а никакая другая, — здесь она имела в виду себя, — ей не подошла. Но все же знаток кечуа вежливо поинтересовалась у вождя, стараясь не слишком раздражать его миллионом сомнений неверующих белых: — Чуску, э… если мы используем свой нож, сгодится ли такая кровь? Вы можете окропить ритуальный инструмент в уже добытой крови? Шансы были небольшими, но все же…

- Ничего не понял, но длина ее тирады пугает меня до усрачки. - монотонно признался доктор, даже не пытаясь перейти на шепот. Хелена притупила к художественному переводу требования индейцев. - Ээээ.... Мик. Помнишь такой фильм "Мертвец"? Там индеец считает главного героя Уильямом Блейком, покойным поэтом, которого он обязан проводить для какой-то важной миссии по дороге мертвых... Э... в общем, им нужен ты. Она ободряюще похлопала экс-террориста по плечу, указала на ладонь. - Сросшиеся пальцы. Бабушка находит некое притягательное сходство между тобой и этим самым Супаем. Ты можешь нас всех спасти... Ну или... Ее лицо перестало быть добрым: - Или они нам ничего не расскажут. Так что давай, не упрямься. Подумай о чем-нибудь приятном и потерпи немного.

- Кровь. - вождь ткнул пальцем в Мика и снисходительно, будто делал одолжение, взглянул на Хелену. Похоже, уговоры на него, наконец, подействовали. - Иначе не будем помогать. Хелена обреченно вздохнула. Чтобы болтать на кечуа, руки не требуются, а вот Мик - их врач. Да и к тому же... банальный ужас перед неприятным и в принципе рискованным ритуальным действием на второй раз ощущается уже куда как менее остро. Столбняк или гепатит подхватить от такой операции можно запросто. Но гепатит - не самое худшее в их ситуации. - Ох, ладно, Мик, отойди. Они не отстанут теперь. Давай я. На мне всё как на собаке заживает. Она протянула старухе свою руку, надеясь, что кровь женщины та не забракует.

Малоспособный потомок рода Тилани похлопал андерфелcца по плечу. - Не знаю, как у меня все сложится. Но есть человек, который будет всегда на моей стороне. Это моя сестра Фанни Тилани. Девчонка еще. Помладше Тари. А гонору... Но она всегда меня найдет и письмо твое надежно передаст. Пиши ей тогда в наш дом в Минратосе. Буду тебе рад. И Фанни будет рада. Хотя... Ну знаешь ты этих девчонок. Виду не покажет. Он улыбнулся, еще раз хлопнул охотника по плечу и... отправился на конюшню. Вещи были собраны. Чувствовал он себя окрыленным. Он ехал в родной дом, в знакомый мир, где царила именно та свобода, какую он только и признавал. И у него был целый месяц, чтобы отчитаться перед командором и отправиться в новое путешествие. И это окрыляло, пожалуй, не меньше всего остального. Х

Он нашел Карова в большом зале. Протянул руку, крепко пожал. - Слушай, охотник. Будешь в Тевинтере... - и рассмеялся. Отсмеявшись, все же серьезнее продолжил: - Приезжай. Осенью в землях Тилани хороша охота. Правда, сейчас наши земли в основном под рогатыми, - Аврелий помрачнел, припомнив о войне. Может, в ормию вступить? ну его этот Круг. Эта мысль сейчас показалась ему вдруг хорошей идеей. Но семья не отпустит. Ладно, там видно будет. - Так вот, приезжай. Хоть в будущий год. Я напишу тебе, как доберусь. Вот только куда тебе писать?

- Но меня она не убила. Прежде чем стать одержимой. Аврелий покивал. Что же, от этого человека что-то узнать было сложно. Тайна Исайи, вероятно, так и останется тайной. Ничего не поделать. Главное, что Улве он зачем-то нужен. И он жив. - Я очень рад, что она тебя не убила, Миккель, - наконец ответил он. - Прости за беспокойство. Тилани был хорошо воспитан и испытывал сочувствие к людям, которым было рядом с ним отчего-то некомфортно. Этому было. А раз уж он был жив и неразговорчив, то и не было никакой причины досаждать ему. Вечер был прохладным. Люди уже ходили с факелами. Пора было заняться тем, о чем он думал уже последние два дня при упоминании этого незнакомого города. Всё, что он знал о Киркволле, - это то, что в нем у Ордена очень строг устав. А если в каком городе строгие законы, значит и есть в городе черный рынок, на котором можно приобрести то, что этими законами продавать запрещается. Коробочка почти опустела. В этот вечер он на почти все свои деньги сторговал у гнома с тяжелой булавой запас лириума, которого ему наверняка хватит на всю обратную дорогу домой. Тари пропала. Он надеялся, что девчонка разумно распорядится полученными золотыми, хотя... кто может предугадать, как поступит Тари. Оставалось вернуться в "Висельник", чтобы попрощаться с охотником, магом и Улвой. Если, конечно, Улва пожелает прощаться.

- А с какой это, интересно, кстати я тебе должен что-то рассказывать? - чопорно поинтересовался лекарь, чуть наклонив голову на бок. Аврелий пожал плечами. Это было очевидно, ведь: - Мы спасли тебя. Возможно, этому человеку аргумента этой величины было маловато. И Аврелий дружелюбно и словоохотливо не пожалел подробностей: - Когда Одержимая пыталась тебя убить. До того она убила нескольких людей. Невинных или тех, кто пытался ее остановить. Я никогда ее не видел. Только знал, что она опасна. Вот и спрашиваю.

- Ты вот скажи, - подсел к Миккелю уже слегка хлебнувший из большой кружки храмовник, громко водрузив кружку тут же на чисто вымытый стол. - Куда ты направлялся нехожеными дорогами? Ведь мы еле успели. Что с тобой случилось? Это она тебя заставила бежать?

- Благодарю. И тебе удачи, парень. Кто знает, может быть встретимся. Надеюсь, не для мести. Послушай, - он не ослабил рукопожатие. - Я так понимаю, лишне будет просить тебя проводить её до Киркволлла. И всё же. Убедись что ей не грозит опасность. В общем, - он разжал руку. - Не мне тебя учить, сеньор храмовник. Попутного ветра тебе. Храмовник оглянулся и убедился, что Улва их не слышит. - Лишне, - согласился он. - Прощай, пират. Он повернулся и больше в сторону капитана не глядел. Мести на сегодня ему хватило. И на ближайшее будущее. Желательно - на всю жизнь.

Он подошел как бы случайно. Будто проходя мимо. Оглядел критически процесс сборов. Спросил зачем-то: - Что, поехал уже? Нда… Протянул руку на прощание. — Ну удачи тебе, Хирол. Или что там желают на Лломерине? Не попадаться морским демонам?

- А, то есть нас уже прокляли, еще до встречи с этой, хм, жрицей, повторно проклинать не надо, - хмыкнул ничуть не устрашенный нарисованными перспективами Мигель. - Понятно. А что-то полезное она сказала? Пока Мигель не переспросил, ей казалось, что ничего полезного так-то не говорилось. Но теперь... Хелена многозначительно взглянула ему в глаза и произнесла негромко: - Старушка советует нам не ходить туда, куда мы собрались. Каждый шаг идущего будет проклят. Улыбка еще тоньше. Она повернулась к вождю и поделилась с человеком в головном уборе из перышек соображениями: - Если пророчество верно, то проклятие поджидает того, кто будет искать и найдет упавший самолет. Если он упал на территории резервации, то... вы наверняка пожелаете избавиться от него. Мы можем быть полезны. Мы примем проклятие, если вы обследуете территорию и узнаете, куда нужно идти. Вам не надо искать, это ваша территория. Опросите охотников. А пойдем по указанному следу мы.

- Сомневаюсь, - ответил по-прежнему сохранявший спокойствие Мигель, но при этом все же вопросительно посмотрел на Хелену Глядя на Хелену, можно было подумать, что именно этим и занимается старушка. Лицо археолога стало кисловатым. Она не стала переводить сбивчивое камлание старухи, а изложила суть: - В общем, мы с вами являемся свидетелями бытующего у Ава ритуала гадания на будущий успех в делах. По мнению этой уважаемой старой ведьмы, перспективы у нас аховые. Успеха нам не видать, все наши усилия заранее прокляты, а в конце пути нас ждет божество смерти Супай. Ну... это такой индейский дьявол. Не обошлось тут без христианства, конечно... Но по части мрачных предзнаменований... А... это не человеческие зубы, - вдруг перескочила она с темы, поймав чей-то взгляд, брошенный на дымящуюся органику. - Кабаньи. Тонкая улыбка выражала слабую надежду на то, что последняя информация поможет сгладить впечатление ее спутников от старушкиных ожиданий бесславного конца их поисков.

Улва протянула ладонь вперёд, чтобы пожать руку Аврелию. - Спасибо, - путь их, тем не менее, ещё не окончился. - Кирквол должен быть недалеко отсюда, - вслух предположила Улва. - Если отправимся сейчас, то к вечеру доберёмся. Если не позже. Прежде, чем,  Он мягко сжимает ее ладонь рукой воина, ощущает в своем сердце отголоски того тепла, которое вызывали ее касания. Согласно кивает. Все по-прежнему, улыбка только безмятежнее и светлее. А тепла меньше. Ему мешает беспокойство... - Пока я нужен, миледи, - напоминает он однажды обещанное, но в голосе чувствуется нетерпение, совсем небольшое. - Киркволл. Там, кажется, круг есть. Храмовники, значит... Он отвлекается от размышлений, но видно, что мысль о наличии недалеко Ордена его успокоила. - Надо убираться. Передохнем немного и отправимся. Его улыбка - улыбка почти счастливого человека.

- Что тебе нужно, женщина? - без предисловий поинтересовался этот индейский грубиян. Хелена сохраняла невозмутимость, соблюдая нечто среднее между почтением к вождю и превосходством белого. Его поза ее не обманывала: вождь был в курсе, что проживает всего лишь в резервации и власть его зависит в том числе и от политики племени по отношению к миру за границами оной. - Два дня назад в джунглях упал самолет. Сейчас его ищут. И пока не найдут, здесь будет много посторонних людей. Мы тоже ищем. Вы знаете, где этот самолет? Слышали что-нибудь?

Он медленно встает. Что-то не так? Вглядывается в расслабленные позы спутников. По крайней мере никто не выказывает беспокойства. Кроме Алоиса. Ну да он всю дорогу беспокоился. Снова глядит в лицо мечнице. Уже сверху вниз. - Улва, - он собирается с мыслями и осознает, что только что эта женщина совершила. - Спасибо.

- Аврелий? - Улва присела на колени рядом храмовником и легонько толкнула его ладонью в плечо. На нее посмотрели со спокойным ожиданием. Немного озадаченно. В глазах - только отражение неба, никакой потусторонней сини. После недолгой паузы вопрос или шутка: - Я вам нужен, Миледи? И легкая усмешка, будто привет из той дали, в которую он только что улетал мыслями.

Хелена вошла, ощущая присутствие своих коллег где-то сзади. По-хорошему разговор лучше бы вести мужчине. Но для индейцев белые-то все малость ненормальные. Им простительно вести себя как варварам. Главное - не нарушать табу. А потому остановилась она на всякий случай у порога и ожидала приглашения пройти в ту часть хижины, куда сочтут их возможным допустить. - Здравствуй, Чуску! Благодарю за то, что согласился впустить нас в свой дом. Это было сказано, конечно, на кечуа.

Скорбный путь тела подзаборной колдуньи Исайи прервался. Они выстояли. Демоническая псина пыталась перегрызть его щит. Но не по зубам оказался. Мертвецы пали под их натиском. Аврелий нанес последний тяжелый удар. На этот раз мечом. Всё. Он тяжело дышал, жмурился и моргал, пытаясь стряхнуть с век стекающий пот, смешанный с грязью, мешающий в который раз убедиться в том, что его враг пал. Всё окончилось. Для него — всё. Он даже не понял сначала, что время движется дальше. Что вокруг стоят его соратники. Огляделся, словно не ожидал, что они не исчезнут тут же вместе с Одержимой. Тари. Хотел помочь найти ей хорошего учителя, чтобы обучил ее на такого барда, который во дворце… Но теперь язык не повернется. Она была так яростна, прекрасна и точна в этом бою. Настоящая пиратка. Готовая. Не надо переучивать. Просто возьми ее с собой, Барт. А то пропадет. И все же. Как же она красива. Улва. Помогла. Женщина с рубиновым взглядом. И тоже получила то, за чем шла. Этот незнакомец — наверно, Мик. Вот, значит, какой он. Обыкновенный живой человек. Так всегда. Зачем она спрашивала его о запоздалой магии? И чего она боялась? Сейчас это уже не важно, как эта вот желтая листва вокруг. Всё не важно уже. Всё. Он помог ей. И не нужен. Барт. Живущий в Марках по законам Лломерина. Может себе позволить. И отчаянно хочет домой. В свое море. В этом они с Аврелием похожи, он тоже хочет домой… Они во многом похожи. Но миры их разделяет Завеса. Алоис. Кто ему этот Мики — Аврелий так и не понял, и пока еще даже не обратил внимания на сходство внешности братьев, занятый исследованием собственных новых для себя ощущений. Кажется, для некроманта тоже это путешествие окончилось удачно. Хороший человек этот Алоис. Но только очень уж тихий. Каров. Хотел позвать его позже осенью в охотничьи угодья Тилани. Сейчас… храмовник вот немного отдышится — и позовет. Ласка ранена… Он шарит по карманам в поисках зелья, но вспоминает, что охотник-то этим добром себя обеспечил и уж позаботился, наверно, о своей волчице. Он слабо улыбается ему. Почти незаметно. Мышцы не слушаются. Будто все чувства разом куда-то сгинули. Незнакомец… А, да, Мики же. Аврелий забыл о нём снова. Мики… Мысль ускользает. Что я хотел… что-то… Он морщит лоб, делает, привычно уже прихрамывая, два шага назад и садится на землю, подогнув одну ногу. Сгорбившись. Глядя опустошенно. Лириум в крови иссяк. Нужно принять. Хотя… зачем? Теперь-то зачем? Нужно принять. … Он устало ложится в шуршащее золото листвы и смотрит в осеннее небо.