Meshulik

«Хельга» Гном, предположивший, что «мыться» будет означать с фырканьем сливание воды на шею и спину, чуть не спросил «А можно?», но вовремя пнул себя мысленно, вытряхнув из головы благоприобретенную скромность, и даже попытался одной рукой справиться с застежкой ремня. Разумеется, всё немедленно восстало против счетовода. Язычок замка застревал, пуговицы не желали пролезать в ставшие слишком узкими петли, штанина застряла… С жалобным чертыханием Петро приземлился на палубу, плененный собственными штанами. — Сейчас, — пробормотал со вздохом, пытаясь подняться и все-таки победить проклятый гардероб.

Вход в Лабиринт Нино беспомощно взглянула на Миррина и спросила, с трудом переводя вновь потяжелевшее дыхание: - Что мне делать? Ты говорил, что все пути открыты. По какому же идти?

Дальше была довольно просторная пещерка и проход. Вероятно, где-то там в темноте в глубине находился клад Торнадо.

Вход в Лабиринт Нино плохо слушала его рассказы. Каждый шаг ей давался всё труднее по мере приближения к намеченной цели. Неуверенность вместе с душевным смятением росли, а с ними в борьбу вступила та сущность, которая требовала от нее исполнения предначертанного. Она пошатывалась, держась за горло, норовящее изменить свою структуру, когда протянула ладонь и коснулась косяка вытесанного в камне входа. Обернулась на своих спутников, вновь ощущая, что является инструментом проведения, но более не радуясь этой роли. Точнее, нечто в душе ее радовалось тому, ликовало, стремилось войти внутрь. Но тело отказывалось ступать ровно, будто сопротивляясь велениям разума. Она прислонилась к скале, оглядывая мельтешение листвы над головой. Вот и река, вдоль которой они шли, закончилась невысоким водопадом. Хотелось соединиться с этой чистой водой, сбросить с себя непослушное тело и слиться с иным миром - искрящихся брызг, света и гибкого тела. Но не могла. Или могла, но пока еще хранила тот образ, который Пророчицы велели ей уберечь для встречи с суженым. - Ну что же ты? - спросила Лизз. - Пойдемте? Кажется, ее не слишком смущали все эти недомогания белой девушки. Разумеется, в ней намешано столько магии, что трудно ожидать, что она будет совершенно в себе. - Да, - прошептала она, теряя опору. - Сейчас. И опустилась вниз, съехав по косяку спиной. - Вот демон, - пробормотал Серый, кидаясь к ней. - Этого не хватало. Что касается кунари, они переглянулись и заняли вновь полукруговую оборону, чтобы довести до конца начатое. Таков был у них приказ.

Пещера — Они добрались до клада? — прозвучал закономерный вопрос. Марк развалился в дальнем кресле, лениво поглядывая на огонь и уже не пытаясь торопить старуху. — В том-то и дело, что дошли. Но это не тот вопрос, с которым ты приехал, верно? — хитрый смешок раздался от очага. Дознаватель лишь качнул головой. — Ты сама знаешь. Так продолжай. Старуха поворошила угли, подбросила полено в огонь. В дровяном углу оставалось еще парочка. Да и светать уже будет скоро. Ее рассказ постепенно подходил к концу. — Вопрос, как всегда, не что, а когда. И тут снова вступает в силу принцип равновесия и совпадений. *** Вход в пещеру выглядел сильно заросшим. Его было сложно найти, не зная, что он там есть — в глубине ущелья, в одном из укромных закутков, там нечего было делать людям. Возможно, животное и могло бы укрыться от непогоды в такой вот пещере. Отряд добрался до входа и остановился. Как-то было всё слишком просто и благостно. Имело смысл немного осмотреться, прежде чем продолжать свой путь. Тем более что лаз не был высоким, хоть дальше свод и обещал раздаться вверх и вширь. Солнце должно было вот-вот зайти. Видимость падала. Следовало решить, заночевать пока снаружи или лезть внутрь.

Побережье, по дороге к Лабиринту Ну разумеется она могла с легкостью спуститься и сама. Тоже мне, дерево. Разумеется же, с замиранием сердца она позволила Миррину вновь помочь ей спуститься. Оставаясь наедине с этими новыми ощущениями тела, не чувствуя отклика и теряясь, все же обняла мужчину за шею, немного отвернулась, чтобы он не видел ее лица. Растерянного и, казалось, безучастного. В то время как в глубине души сотни Пророчиц принуждали к самобичеванию, ибо ведь она шла против своей цели, своих чаяний, и тянуло ее со всей очевидностью на голые подводные камни. Тот ли голос важен, что звучит и может петь громко, чтобы эхом разноситься по лесу? Или важней тот, что бьется, запертый в молчании, обреченный так и не быть услышанным никем? Когда они спустились, Нино отпустила шею полуэльфа и отошла надеть обратно свое чудесное платье. - Пошли уже, - Серый подгонял застрявшую процессию. - Иначе придется ночевать тут. Не хватало еще встретить ягуара.

Хельга Ковшик был в руках у посвящающего. Ведро тут же. — Ку… нари? Э… Петро поглядел на Рико, который не меньше нуждался в мытье и, наверно, в прояснении мозгов. А впрочем, в последним, вероятно, не нуждался. — Тебя тоже надо мыть, — заметил он ради справедливости, — давай начнем. С малого, — хихикнул, развел руки в стороны и зажмурился. — И… как моются кунари? — поинтересовался на всякий случай, приоткрыв один глаз.

Побережье, по дороге к Лабиринту Тогда как Миррин был невинен в своих прикосновениях, девушку они волновали вовсе не невинно. Эти прикосновения смущали ум, вступали в противоречие с тем, что царило в душе до сих пор, и вызывали неясную пока истому. Конечно, красоту окружающих джунглей она была готова оценить, хотя привычный пейзаж вызывал скорее воспоминание о родном острове, но рядом именно с этим мужчиной он преображался не сам по себе, а в его пересказе. Так абориген острова никогда бы не вздумал любоваться зеленью леса. Он бы пошел в лес и убил там косулю, потом принес в дом, зажарил бы и съел. Это принесло бы ему чувство счастья. О том, чтобы смотреть сверху на всё это счастье, ей только что рассказал мужчина, которого она находила много красивее всех этих пейзажей. А когда уж он заиграл на флейте, то глаз не оторвать было вовсе не от окружающего ландшафта. Увы, с таким же успехом он мог бы посадить ее и под деревом. -Я хотел,чтобы ты попробовала это вино,но не знал...как ты...как у вас принято.Можно ли тебе такое? - Отчего нельзя? – удивилась Нино и сделала глоток. Поперхнулась и закашлялась, смущенно отирая губы, испачкавшиеся в красном. С удивлением глядя на цвет на ладони. – Какой… яркий. Снизу послышался короткий свист. Еще одна душа, сердце которой принадлежало, сам того не подозревая, полуэльфу, поинтересовался: - Вы там еще долго? Кунари начинают нервничать. Дон Винченцо пребывал от всего в изумлении и просто радовался, что теперь не несет ответственности за этот взбалмошный "груз".

Побережье, по дороге к лабиринту Ей было с ним интересно. Не интересней без платья, потому что обнажение не носило никакой иной подоплеки, кроме простой экономии ресурса. Платье, подаренное ей Пророчицами, было слишком ценным ресурсом и предназначалось для встречи с волшебным суженым из ее снов. И поднимать ее на руках на дерево, по мнению Нино, было совершенно лишним, ведь она теперь могла и сама легко забраться на такое дерево, не рискуя испачкать ничего, кроме самой себя. Но отчего-то было приятно довериться силе этой руки. Ощутить тепло плеча моряка. И его дыхание почувствовать, когда он так близко прижал ее к себе, когда пришлось, чтобы облегчить ему решение этой ими двоими придуманной задачи, маленького обмана или самообмана, обхватить его шею рукой. И Нино ни слова не произнесла о том, что так и правда было интересней — не самой забираться на простое дерево. Нино — или кто-то, кто видел, будто со стороны, парочку, карабкающуюся на дерево. И удивлялся, отчего вдруг быстрей бьется сердце и мурашки бегут по коже. Может, от ветра с моря? Она сидела, смотрела на всю эту красоту и слушала Миррина. Сначала его слова, потом музыку инструмента, на этот раз хорошо ей знакомого. И когда он умолк, понюхала вино, которое напоминало ей то, что делали и на ее острове. Но это имело богаче букет, и аромат был чуточку пряней. Не так уж и далек был ее остров от того мира, где жил полуэльф. Она опустила глаза и тихо попросила: — Миррин, если тебя действительно восхищают невероятные чудеса, которые я могу творить, помоги мне совершить самое невероятное из чудес, какое суждено сотворить теперь. Она неловко улыбнулась, подалась к нему и коснулась губами его щеки. Невесомо. Но от той невесомости на ветке дерева распустились несколько бутонов азалии. - Помоги мне успокоить море. Она просила продолжить их путь. И дойти по нему до конца. Или, возможно, просила не белая девушка, а ее устами то, что не имело выхода из Тени, скованное магией и смотрящее на мир глазами альбиноса.

Хельга Он умолк, снова растерявшись, не зная, что делать. С Рико правильней было не делать ничего. Позволить всё делать ему самому. Какая-то магия недеяния, помноженная на острое желание каждый миг касаться его, подхватывать и заговаривать, заговаривать постоянно то, что не укладывалось ни в какие категории и слова. Он в который раз зацепился, словно встал на якорь, на нём, улыбнулся, без удивления: — Ты меня тоже, — на выдохе признал то, что так и было. — Может… так и должно быть? Петро не знал. Очень хотелось, чтобы так и должно было быть.

Хельга Ведро бултыхнулось в бочку, Петро, стоя на бочке поменьше, ловко вытянул полное оттуда. Поглядел себе под ноги и хихикнул. - Вот бы скамеечку такую. Взял, подставил под ноги – и никаких проблем с ростом. Нашел ковшик. - А вообще, если бы она не умерла, я бы, наверно, повесился уже, - вдруг как-то легко закончил он рассказ о своем прошлом. – Польешь? Потом я тебе. Рико протянули ковшик.

Побережье,по дороге к Лабиринту Нино разочарованно наморщила лоб. - Если я накину твой плащ, то испорчу еще и его, - заявила она как человек, не первый раз имеющий дело с тропической растительностью. - Лучше я сделаю наоборот. Она легко скинула с себя платье, оставшись совершенно обнаженной, при этом абсолютно не смущаясь сим фактом, и протянула руку Миррину. Улыбнулась, как озорники улыбаются друг другу перед очередной проказой, стрельнула взглядом на плохо понимающих, что происходит, кунари и кивнула: - Мне кажется, тебе можно довериться, моряк.

Хельга Вообще-то реакция Рико была менее бурной, чем бывало при упоминании о его прошлом. Он привык к тому, что за пределами Камберленда всё это звучало так, словно бы он собственноручно занимался каннибализмом. — Ну она была не такой уж и маг. То есть совсем не маг. Просто работала на семью… Вот отец-то у нее был самый что ни на есть некромант, да. А Дора… Он слабо улыбнулся, словно вспоминал о ком-то очень родном, но из далекого прошлого. - Иногда долги взыскивают не деньгами. И даже не жизнями. В Неварре это дело обычное, - развел он руками. Качнул головой. – Дора была по-своему добра. Даже… Знаешь, она была нежной, очень ранимой. И Казначейство ею очень гордилось. Он тяжело вздохнул. Поискал глазами ведро, ухватил его и заглянул в бочку. Вернул взгляд к Рико. — Да нет, всё было конечно, плохо. Но она была хорошей. Никто этого не видел. Знаешь, как-то… Она была в каком-то смысле кунари.

Побережье,по дороге к Лабиринту - А как ты это сделаешь? - удивилась Нино. Ее любопытство было настолько искренним и казалось настолько важным, что даже окружающие парочку кунари воззрились на Миррина с немым вопросом в глазах.

Побережье,по дороге к Лабиринту Нино поглядела на Миррина, на молчаливых кунари, расчищавших дорогу, которой давно никто не пользовался. Процессия встала. Она потрогала подол светлой своей хламиды и растерянно произнесла: - Но ведь платье испортится. Видно было, что ей очень хочется залезть на это чудесное дерево, и не в последнюю очередь из-за того, что Миррин ей это предложил.

Хельга Гном поглядел вслед Рикардо, гадая, кто из четверых раненых его папаша. Кивнул на вопрос Рико, и только когда открыл рот, понял, как это сейчас прозвучит. Но Рико, наверно, имел право это знать. — Я прислуживал некроманту. Ну… она вообще-то была казначейшей. Но… в общем, приходилось это, ассистировать. Он справился с манжетом, потряс рукой – и его бессменная рубашка упала на палубу. - Постирать ее не помешает, - пробормотал задумчиво, решив пока обойтись жилеткой.

Хельга Петро расстроганно полюбовался на Рико. И, не удержавшись, сдул с его плеча приставшую соринку. - Пошли? А знаешь, что хорошо шить из шелка? Флаги! Они особенно мягко колышатся на ветру. Попятился, теперь уже сам, к трапу, ведущему на верхнюю палубу.

Около хижины, побережье Лизз тоже рассмеялась. Ну она хоть знала, над чем. - Конечно, я знаю много сказок и умею их рассказывать. И много чего еще умею, - многозначительно приподняла бровь и полезла в карман. - И потому у меня есть вот эта вещица. На свет божий был извлечен компас Желаний. Тот самый, который достался капитану Амелл... и который бардесса ловко вытянула у нее в их последнюю встречу. - Держите, сеньор Миррин, - усмехнулась она и вручила прибор полуэльфу. - Он может нам пригодиться. Как считаете?

Хельга Гном ойкнул и выглянул из дверей: - А... не ты? Он помнил, как Рико внес на камбуз какую-то парусину. Но там не было времени вникать. Видимо, тайна парусины осталась тайной даже для Рико. Протянул руку с улыбкой. - Любовь к опере приходит со временем. И с опытом, - рассмеялся он и вздохнул. Надо было начинать все-таки не с себя. - Ты не ушибся? Около хижины, побережье Нино глядела с ужасом на Лизз. Ну хорошо, Миррин решил сопровождать ее по зову сердца. Это понимала даже она, ощущала в том, как откликнулось ее сердце на этот же зов. Но эти женщины. Они-то куда собрались? - Вы не вернетесь, опомнитесь! - воскликнула она, с надеждой, что хоть кто-то здесь в своем уме, воззрившись на Найши.

Хельга - Пошли, - согласился поклонник шелковых рубашек и их владельцев и пропел экспромтом, взмахнул рукой: «О, покрой, Феде-ррр-иии-ко, сим шелком свой тооорс!» - Это я про оперу вдруг вспомнил, - пояснил рыжий и прокашлялся, но больше ничего петь не стал. – А вообще, может, сшить… а кстати, та парусина, помнишь? Для чего она тебе была? Он огляделся в поисках той самой парусины.

"Проказница" -Я слышу тебя.-он ласково прикоснулся к ее плечу.-Я хочу пойти с тобой дальше,если ты позволишь.Можно? Она собралась еще было что-то возразить, но передумала. Темные глаза, цвета земли, не моря, субстанции, ей неблизкой, но загадочно притягательной. Ведь именно иные земли лежат там, за морем. И они зовут мореплавателя, поднявшего парус. Нино подняла ладонь, коснулась плеча Миррина. Провела по груди невесомо, кивнула и отстранилась, больше не возражая. — А… можно и мы пойдем? — донеслось из-за плеча полуэльфа, и апельсиновая копна волос замаячила у его уха, как обычно, когда не ждали. Спрашивала при этом бардесса позволения не у девушки, и так уже потерявшей дар речи, а у квартмейстера «Проказницы».

Хельга — Антиванское? Хех. А может, ты потерянный отпрыск какого-нибудь торгового принца? На ощупь прохладная ткань, приложил к щеке рукав, закрыл глаза и улыбнулся блаженно. Да, то самое ощущение изысканной ткани. Бальные платья Доры, собственные одежды. Запахи. Ощущения благополучной жизни — той жизни, наполненной удушающей атмосферой раскинувшего повсюду свои щупальца некрополя. Только теперь без некрополя. Его на миг посетило какое-то детское счастье. — В такой не по палубе ходить, а где-нибудь в Тревизо или Риалто гулять по набережной, где цветочницы продают незабудки по серебряной монете за букет. И заказывать прохладное белое в высоком бокале. Он чуть снова не зажмурился, чтобы представить себе нечто подобное. — Наденешь?

Побережье, хижина Нино вытянула его наружу уже за руку. Лизз с улыбкой помахала ручкой Пророчице и поманила Найши туда же - прочь от полоумной магессы. - Они тут все в Ривейне немного не в себе. С демонами в головах, - напомнила она известный факт. - Чего еще ожидать? Тем временем Нино остановилась как вкопанная в стороне и без перехода тихо произнесла, чтобы слышал только Миррин: - Я не знаю. Не помню, кем оборачиваюсь. То есть помню что-то, - она попыталась перечислить эти потусторонние ощущения, - море, синий, сверкает на солнце. Веселье и власть. Покачала головой. - Я не гожусь тебе в друзья, Миррин, я очень бесполезный маг. Она развела руками, беспомощно указывая на землю перед носками сапог полуэльфа, где корни соседнего дерева проросли на глазах мелкой молодой порослью. - Я не умею убивать огнем и ничего не могу заморозить и главное. Ты не слышал главного: мой путь закончится в Лабиринте. Это очень скоро. На ее лице отразилось отчаяние. Слышит ли ее этот мужчина или нет? - Я Дар. В стороне кунарийское сопровождение молча перестраивалось, чтобы отправляться туда, куда их обещали отвести.

Хельга — Это, - высказал непредвзятое мнение гном. — Красивый… цвет. У меня идея. Его осенило. - Давай к тебе голема приставим? Нет, правда, об него любой демон зубы обломает. И ножи, если уж на то пошло. Меня-то опять загонят золото считать, а ему… Петро вдруг прыснул. Представил, как восхитительный Рико гуляет по палубам, а голем направо и налево вырубает жертв демонического влияния. - Тебе пойдет, - кивнул на рубашку.

Хижина Нино растерялась. Она не была уверена, кто она. Маг или не маг. И то, что это ее неопределяемое ею свойство станет мерилом чьей-то дружбы, обескураживало. Метакоммуникативные условия осуществления дружбы... Как с ними быть - она не знала. Но конечно, Миррин заслуживал дружбы какого-нибудь очень хорошего, а главное, долгоиграющего мага. - Наверно, тебе не стоит жертвовать собой, Миррин, - все же пролепетала она, - Ведь дружбе этой срок не дольше дня. - Нет, ну вы поглядите, цирк тут устроили! - вдруг возмутилась почему-то Пророчица. - Отчего каждый, кому не постичь даже сути оборотничества, но каждый, кому не лень, вечно интересуется, в какую из зверушек обернется при случае девушка? Может, еще крикнешь "Але-оп"? Нино, испуганно взглянув на рогатую женщину, пробормотала смущенно: - Нам, наверно, лучше идти. - Идите, идите, - напутствовала магесса. - И не делайте глупостей.