Meshulik

- Здесь. Северо-восточное направление. Окраина Варшавы. За стрелковыми полями Рембертува к северу. Это уже Зелёнка, Воломинский повят. И знаешь куда указывает кровь? Военный институт химии и радиометрии. Однако, - удивился коренной варшавянин. Карта врать не могла, но и на правду полученная информация не была похожа. В задумчивости он перевёл взгляд с мобильника на пергамент и обратно. Вацлав долго молчал. Он явился взбудораженный и некоторое время никак не мог совладать с мыслями и от этого злился на себя. А кроме того, ему всё это крайне не нравилось. Ах, ну да, Крис ведь не знает. - Там в двадцать третьем еще произошла утечка. Был взрыв. Насчет жертв разные слухи ходили. Да и, сам понимаешь, кто правду расскажет, закрытый институт, - он дернул плечом, показалось, что в волосах что-то шевелилось. Вацлав провел пятерней по взлохмаченной шевелюре, избавляясь от остаточного ощущения чьих-то тонких лапок. - Крис, институт закрыт, сохранившееся здание опечатано. И я понятия не имею, какого уровня оборудование там могло остаться.

У него было много мыслей со вчерашнего вечера, и да, он не раз себе уже представил, как она смотрит на него вот так... Но с тех пор настало утро и пропал мальчик. И сейчас он бы не мог поступить так, как должно было бы поступить в этом самом вырванном из мироздания месте, не думая. Этот выбор был слишком тяжел и обернулся чувством вины, а оно - обернулось тем, что он отвел глаза и отступил на шаг. Снова проклятые бабочки зашумели в голове, словно переселились и отправились с ним в путешествие. Он хотел было что-нибудь сказать, но голос Мадлен снаружи окончательно выбил его из колеи. Да и хорошо, что она прервала его. Напоследок оглянулся, запоминая ее такой, будоражащей, зовущей. И вышел. Он появился в прихожей спустя минуту после того, как вошел в санузел. Мимо Мадлен профессор прошел зажмурившись, дабы не видеть источника своих иррациональных страхов. Нашел Кристофа: - Вы нашли?

- Всё, - отчиталась, встряхивая пальцами мокрые золотистые локоны. У Вацлава ёкнуло буквально всё, когда он влетел в предбанник, навстречу таящейся там западне. И пока Мэй не предприняла действий по выпутыванию его из полной запутанности, ни о чем не думал, кроме того, чтобы не думать о них. Тварях под потолком. Мужественно зажмурив глаза, он старался игнорировать их присутствие, невольно всё же прислушиваясь к каждому шороху. Трепыхание крыльев где-то слева над головой отозвалось угловатым вздрагиванием плеч, но он не отступил. Уже плохо понимая направление. Шорохи перекрыла сдвигающаяся занавеска. Голос Мэй. Шлепанье ног и присутствие воды. Его избавили от его невесомой ноши. Воображение, рисовавшее порхание агрессивного потолка, сменилось совсем другой картиной. Радужные крылья растворились в небытие, в ушах зашумело и он машинально открыл глаза. Когда? Мэй не могла бы сказать, потому что когда она повернулась, профессор уже был поглощен зрелищем падающих с ее волос капель.

- Я тут! – отозвалась девушка, закрывая краники и прекращая шум воды. Высунувшись из-за шторки, добавила: - Всё хорошо? Что-то крупное еще немного пошаркало рукавами по стенам, и наконец дверь распахнулась. Над головой профессора в комнату проникли еще две незадачливых крылатых создания, а Вацлав сильнее вжал голову в плечи. Он бы с радостью заткнул уши, чтобы не слышать их трепыхания. Но слух был ему нужен, чтобы найти Мэй. Глаза же профессор зажмурил. И наощупь, нелепо натыкаясь руками на стены, двинулся на голос. - Мэй... э... вот. Халат. Куда тебе его положить? Стоило дать точные указания координат, пока профессор не начал бы кружить по просторному санузлу аки летучая мышь.

- Я буду в одной из трех ванных. С этими словами, Мэй привстала на носочки и поцеловала Вацлава в щеку. Вацек мог поклясться, что ничто не встанет на пути халата к его хозяйке. Всё хорошо. Всё будет хорошо. Он ворвался в ее комнату и затормозил посередине, оглядываясь. Надо же. Ведь он сюда как-то уже заходил. Сейчас почему-то совсем забыл. Сейчас не время, но вновь мысли вчерашнего вечера сбили дыхание. Так. Где тут этот халат? Взгляд упал на одинокий рюкзачок. Другие признаки ее присутствия в затейливо обставленной спаленке. Он провел рукой по приятной поверхности декоративной ткани, глубоко вздохнул и улыбнулся. Спустя какое-то время, которое понадобилось девушке, чтобы смыть с себя основную копоть, в общем коридорчике санузла послышались странные шорохи, будто среди стайки обитавших там бабочек завелась особо крупная особь, которая мягко помахала крыльями, побилась о стены и поскребла, наконец, наугад в одну из дверей. — Мэй? — голос принадлежал профессору, но в нем сквозили нотки напряжения. - Ты где?

- Я пойду, приму душ и переоденусь. Надеюсь, одежда уже высохла. - Да, да, - закивал профессор. Вопрос "Тебе помочь?" застрял в горле. - Принести тебе что-нибудь из гардеробной? Если Мэй направлялась в душ, как ей потом добраться до хоть какой-нибудь одежды? Хламида, сейчас висевшая на ней, несомненно заслуживала отдельного костра.

- Всё хорошо, - соврала Мэй, прижимая щекой к небритой щеке, - Я в порядке. В большинстве случаев он легко убеждал в том себя. Сейчас же это не срабатывало. - Да, да, всё хорошо, - повторил он за ней, улыбаясь и понимая, что не всё хорошо, чувствуя, что не может быть всё хорошо сейчас. Непонятно, для кого он повторил это вновь, отстранился, оглядывая ее: - Сможешь идти? Нам надо убраться отсюда подобру-поздорову. О том, что карта у них, он не мог знать наверняка, однако лабиринт открыл им выход, а значит, полагал профессор, чулан непредвиденных надобностей, устроенный Ангелом и Демоном, выдал необходимую им карту кому-то из соратников. Наверно, это так работает?

И... всё. Ведьма скрылась. Да и черт с ней. Он огляделся. Все, с кем он провел последние дни в Убежище. Все живы. Встряхнул головой, избавляясь от пепла прошлого, осыпавшегося им на головы. Сделал несколько шагов, опустился рядом с сидевшей всё еще нуждающейся в помощи, но кажется, все же отвоеванной у нечисти Мэй. Не дожидаясь, когда братва разойдется, протянул осторожно руку. Привлек ее к себе и крепко обнял со всей силой пережитого отчаяния.

Горели костры инквизиции. Они потухнут только к середине следующего века. А пока что по всем цивилизованным странам эти огни несли человечеству веру в порядок и грядущее благоденствие, надежду на то, что когда-нибудь жизнь людскую не будут менять на грош, а мор и поветрие канут в прошлом. Как-то так вышло, что Вацлав изменил своему намерению первым делом попытаться освободить женщин, и присоединился к Винсу. Не то чтобы в нем вдруг пропала рациональная часть, вопящая, что мир обойдется без подвигов, что безопасность девушек важней победы над этими уродами, которые, кстати, запросто могли кого-нибудь укокошить. Вон, к примеру, косой. Должен быть другой способ… Но что-то в глазах помутилось — от зрелища связанных дев, от того, что все его соратники выскочили и встали стеной… Да нет, ну какой из него воин? Да у них даже плана толком не было! Но магия гнева направлена и достигает цели, упокаивая одного из эксцентричных ряженых былых времен. Другой отражает магическим щитом твою атаку на его разум… И схватка завертелась, закружилась, обрела и план, и параллели, и меридианы. Мир сузился до одной цели: победить. В какой момент всё вновь обернулось своей неприглядной изнанкой, профессор не понял, но кажется, ведьмы захохотали особенно мерзко, ветер поднялся слишком уж промозглый, разнося дым от костров далеко над болотами. И Мэй упала, истекая кровью. Дальше действовал вроде бы он, но мало был похож тот колдун на пана Шиманского. Больше — на медведя-шатуна, который убивает просто оттого, что отныне таков его путь, и не свернуть и не задуматься. Магия лилась, минуя разум. Чувства откликались глухим эхом молчаливого сосредоточения. Ведьмы верещали. Винс рубил, доктор Галахад, в своем воинственном облике несла смерть, Мэри Энн стояла рядом, Ведьмак и Ведьмачка погружали противников во тьму проклятий, Ника освободилась от пут, и ее аура мерцала магией. И в какой-то момент профессор вдруг понял, что перевес сил на их стороне. Интуитивно ощущая победу, не стал ни секунды продолжать опостылевший бой. Он склонился над окровавленной девушкой, с тревогой и наконец-то ожившим лицом осмотрел ее, остановил дрожь в руках и наскоро затянул самые страшные повреждения. Отступил, понимая, что больше сейчас сделать ничего не сможет, отвернулся и продолжил истреблять погибающую под натиском соратников нечисть.

Профессор и так тратил остатки терпения, чтобы не отправиться к костру в одиночку. Стоило терять время, чтобы ни о чем не договориться. Он махнул рукой и направился к костру.

- Ах, цепи. - профессор негодующе поправил очки. - Что ж. Придется повозиться. Подпускать к ним огонь в любом случае нельзя.

Когда первый шок переключил голову на аварийный режим работы, его хладнокровия хватило даже на то., чтобы выслушать планы доктора Галахад. - Я лично понятия не имею, что это за люди там и чего от них можно ожидать. Но судя по тому, что ты говоришь, - он обратился к Лиаму. - всё паршиво. Так что, Галахад, отвлеки их, а я попытаю счастья с этим мгновенным перемещением в пространстве. Если оказаться поближе к нашим женщинам, можно попытаться разрезать веревки раньше, чем эти мракоборцы спохватятся.

- Кто горят?! - суровый окрик перебил лихорадочные крики Вацлава. - Ника и Мэй? В свою очередь, Вацек пытался понять, что сказал ведьмак за секунду до того, как накрыло видением. Кто горит? - Нет, - уверенно помотал головой, - еще нет! Скорей. Где костер? Да ведь Лиам указывал. Профессор вгляделся...

- Где Ника? - Винс обеспокоенно всмотрелся в темноту. - И Мэй. Что с ними? - он с надеждой глянул на Вацлава: - Профессор? - словно тот был посвящён во все тайны мироздания разом. Профессор огляделся, пытаясь отогнать навязчивый холодок в затылке. Он просил ее быть осторожней. И потом сам же взял в лабиринт! Светлые локоны, теплые ладони, блеск в глазах... Нет, нет, они ее не потеряли. Этого не может быть. Страх мешал думать. Мысли путались. Крикнуть? Позвать? Может, в темноте она не нашла дорогу? Но остальные, кто выбрался, без труда нашел путь. И ему самому никого звать не пришлось. Надо вернуться. Но куда? Где здесь выход... то есть вход? Где-то на грани сознания, точнее, свистопляски трясовиц в его голове, минуя все эти бесполезные умозаключения, пронеслось ощущение чьих-то благочестивых мыслей - упорядоченных, правильных, проливающих бальзам утешения на души грешников, готовящихся предстать перед создателем, или судиёй. Застывшая маска сосредоточенности дала трещину, и профессор с ужасом открыл рот, чтобы высказать свои подозрения... Как это работает, когда вот так вот шибает по вискам тупой болью, и тут же тебе является видение, и ад приветливо машет ручкой, напоминая, что ты его так ненадолго покинул, и теперь двери его вновь гостеприимно распахнулись? - Они горят. Да, это был редкий случай поспешного суждения. И да, Вацеку было сейчас всё равно, разобрал он в силуэтах тех заживо горящих существ знакомые очертания. - Мэй! - крикнул он, - Ника! Мэй! Где ты?

Появившись одним из последних, Вацлав отметил, как оживленно общаются его спутники. Он рассеянно улыбнулся Лиаму, Нике, Тэй. Он кивнул брату, готовый отправляться в путь. Он немного беспокоился за Мэй. Чувствует ли она себя так же плохо среди людей, как в прошлый раз? Ему это ощущение отчасти было знакомо. Он всю жизнь нуждался в уединении. С тех пор многое изменилось. Но место, в котором оказался профессор, могло бы прямо сейчас вызвать у него не такие уж неприятные ощущения. Ибо что еще может предоставить тебе больше уединения, чем старинная темница славной Речи Посполитой? Тишина и прохлада, где-то на дворе вдалеке кого-то порют. Пахнет плесенью, пшенной кашей и отстойником. И ни-ко-го. Провидение, возможно, было разочаровано, когда в его адрес раздалось негромкое: - Курва мачь. Кстати, произнес это не сам профессор, хоть, возможно, так он подумал. Ведь другой он, точно такой же, у грубо сколоченного стола, заваленного книгами, кажется, был оторван от чтения в самый неподходящий момент. Несколько мгновений они оторопело глядели друг на друга. Тому, другому, возможно, так же не был чужд исследовательский интерес, но он довольно скоро удовлетворил его, направив в адрес пришлого себя волну оглушающего ментального удара. - Стооой! Я не… я не хочу тебе зла, - попытался договориться с самим собой Вацек, в этот раз преуспев с ментальным щитом. Да что за день сегодня? Магия взялась делать в нем дыры и там и тут. Похмелье будто не пропадало, и даже, кажется, привело с собой приятеля от какого-нибудь Якова. Вацлав переждал атаку, решительно направился к самому себе, но тот он, который вовсе не жаждал сближения, поступил настолько радикально, что сомнений в том, что перед ним двойник, у профессора больше не осталось. Прозвучал выстрел. Вацлав попытался увернуться… от пули. Если бы удалось, решил бы, что в матрице. Но неприятный обжигающий удар по касательной ребра отбросил его на шаг, пришлось локоть прижать к раненому боку… - Ах ты Курвий сын! Гнев профессора прорвался спонтанно, завихрился, припомнил все старые обиды, всё свое несовершенство и отдельным пунктом тупизну со штаммом, накрыл недоумка и выбил из него остатки самообладания. А пуля, без особых колебаний выпущенная в упор в лоб, довершила дело. Так мог себе воздать лишь он сам. Разговор был короток и эффективен. Как отчет масспектрометра. *** Темно. И больше нет той вони. И вода не точит камень в тишине. - Кто здесь? - спросил профессор и чиркнул спичкой...

Вацлава не было несколько дольше, чем он предполагал, но в конце концов и он явился в пальто нараспашку, амуницией, видневшейся поверх рубашки. Карманы пальто были набиты всем необходимым. И, верно, чем-то лишним. Кто его знает, что их ждет.

+5 сила (250), +5 к восприятию (500), +0 атлетика (200); +20 телепортация (500) Остаток: 550 о.о

Арсенал => спальни Вацлав вполне справился сам. Он, в отличие от Ники, полагал, что стрелять придется. И намерен был кого-нибудь пристрелить, если окажется, что всё именно так, как ему приснилось. Правда, он надеялся все же и на то, что всё не так. Но не ради неизвестного чувака, который может оказаться под прицелом. - Благодарю, - пробормотал он и пожал Винсу руку, - Ника, буду ждать вас у лабиринта. После чего отправился к себе собираться.

- Ну ладно.. пойдем.. – с тяжелым вздохом, она нехотя отстранилась, собираясь наконец-то покинуть спальни. Волнующая макушка отодвинулась. Он отпустил ее. Да. Нужно торопиться. Впрочем, Мадлен с Лиамом еще хотели что-то подготовить. Веревка, спички, соль... В этот раз лучше бы быть во всеоружии. И не худо бы добраться до арсенала, где уже скрылась Ника. - Ты иди собирайся, я должен найти что-нибудь. Может, Винс подскажет. С этим огнестрельным оружием у меня как-то не сложилось... Профессор запнулся. Выразил он это, конечно, не слишком удачно. По пятницам я обычно не палю по всему, что движется. К тому же на моем счету не так уж много трупов, как могло бы быть при должном усердии. - Встречаемся у лабиринта. Не забудь зажигалку. Пригодится во мраке. Но этого он уже не сказал, поспешая за специалистом по огнестрелу.

- Видение ощущалось, как ближайшее будущее, вот что еще могу сказать. Не знаю, как тут определить причинно-следственные связи, что было до - курица или яйцо, но видела я себя без платья. Вацлав покачал головой. Мрак - пожалуй, хоть в платье, хоть нет, видение паршивое. Крис, наверно, прав. Что там за надобность в лабиринте может быть в платье? - Так, значит, платья не будет? - он с сожалением поцокал языком. - Ну и ладно. Всё равно в темноте его было бы не видно. Ладони легли на плечи девушки, согревая. - Хочешь мой шарф?

- Не уверена, но, кажется, нам не нужно наряжаться.. Странно, но я не видела себя в платье. Только мрак вокруг.. Она посмотрела на Вацлава с ожиданием, словно он мог как-то подробнее разъяснить увиденное. Вацек забыл выдохнуть от неожиданности. С непониманием уставился на нее. Да, с нарядами, похоже, их ждало небольшое разочарование. Сдулся, и, взглянув на это философски, поинтересовался: - Что еще ты почувствовала?

Взгляд скользнул по лицу Вацлава. Над верхней губой еще оставались едва заметные засохшие подтеки, но профессору сейчас нужна была помощь иного рода и Мэй отвела глаза. Он даже не заметил, почувствовал ее взгляд. И стало немного легче не думать, что всё будет хорошо. А ведь он как в воду глядел. Черт. - Медиумы, дарую вам талант Телепортации, - с этими словами он отпустил утёнка. Тот взлетел и рассыпался над головами медиумов цветными искрами. - Удачи в... Воистину, великим не до смертных. Но мужик этот Вацлаву импонировал своим спокойствием. Да и намучился, видно, в аду. Надо же в себя прийти. Когда дверь за Патриком в очередной раз закрылась, он почесал бровь, искренне недоумевая, зачем бы ему понадобилась телепортация. За городским автобусом бегать удобно, когда не успеваешь. Ну или… в принципе такой маневр неплох при преследовании. Покосился на Криса. Действительно хорошая у них выходит банда. В самый раз пограбить какие-нибудь древности. И все же нужно оружие. — Подберу себе что-нибудь, - как-то неопределенно выразился он, думая об арсенале. - Ладно. Я за пистолетом. И.. – девушка всплеснула руками, - ..кто-нибудь вообще знает, как одевались женщины в семнадцать веке? – вдруг повезет и в моде тогда был какой-нибудь Адидас? Он машинально окинул ее фигурку, размышляя, как она, должна выглядеть в кринолине или тяжелом бархате с корсетом. Перестал размышлять, воображение — коварная вещь. К счастью, в Польше носили не совсем европейские наряды. Да они и не на бал собрались. — Там были, знаешь, такие кафтаны и тяжелые платья… ну, в общем, главное – оборка побогаче с соболями, — поделился модой польской шляхты не слишком большой знаток родной истории. — И голову покрыть надо.

Вацлав переводил взгляд с одного на другого. Крис нашел решение, откуда не ждали. Карта... Из прошлого. Ну а почему бы нет? Все засуетились... -Ну...мы все равно собирались его дообследовать,так что сейчас самая удачная возможность-Тэй подмигнула профессору-Помните,Вацлав,вы обещали составить нам компанию?Так что пойдем все вместе. Профессор машинально отсалютовал ей из своего угла. Что же. Не думал, что будет радоваться ее энтузиазму лезть в эту дыру. А вот гляди же. Провел ладонями по лицу, машинально снимая не только остатки тумана от светопреставления, но и восстанавливая поврежденные ткани. - Ника, постой! Может быть, взять огнестрел? – спросила Мэй, ёжившаяся от мысли, что в веке 17-ом сама по себе по улице не походишь. Столько дверей было закрыто для женщин тогда. Добавила, переглянувшись с девушками, - Хорошо бы иметь при себе доходчивое «нет» на все случаи жизни. - Хорошо бы всем его иметь, - сказал уже громче, поднимаясь. - Хотя из меня стрелок... Поглядел на Криса. Тот уж знает, что Вацек с оружием не очень дружен. Но все же на всякий случай надо бы прихватить всем по стволу. Он бы еще и нож сунул за ремень. - А также веревки, фонарь.

Посмотрел на собравшихся, вздохнул. Достал из кармана портсигар, щёлкнул зажигалкой и закурил. На его спокойном, бесстрастном лице не было и капли иронии. Настала благодать тишины. Вацлав прислонился к стене и спустился по ней, присев на корточки. В ушах немного звенело, но в целом он уже принял решение. Оставалось только подождать, когда остальные придут в себя. Снизу вверх поглядел на Криса. Но ничего не сказал. Пока что.

Он не дожидался никого. Направился к спальне с, по слухам, морским побережьем внутри. Наверняка Крис побежал туда.