Meshulik

- А как он хотел меня использовать? Капитан Торнадо знал, что делать с досками, но не мог взять в толк, что делать со всеми этими эмоциями, в которых тонули остатки здравого смысла. Роксан, кажется, тоже теряла нити рационального, плутая между пугающими темами неопределенных чувств, ощущений и давней привязанности к образу в зыбком тумане Тени. Слова не заменят души. - Всё, что ему нужно было от тебя, это усыпальница. А после, когда поиски увенчались бы успехом, он ведь оставил бы тебя там, словно использованный инструмент. И я бы никогда больше тебя не увидела. Ответ прозвучал слишком безэмоционально. Вот они всё выяснили. А теперь можно приступать к доскам. Ручки ждали, когда их посадят на гвозди. Щиты собираются из досок. Доски пилят пилой... Она замолчала.

Роксан с непониманием дернула плечом. - Он использовал меня, лишил меня свободы и надежды, держал взаперти... Разве недостаточно? Каэди, кажется, так не думал. То, о чем он рассказывал, через что прошел, делало ее отчаянный побег детским капризом. Она потупилась. Переступила с ноги на ногу. всплеснула руками, начала перечислять сбиваясь, морщась от невыносимости выражения того, что всю ее сознательную жизнь никому не было особо интересно и не могло обрести сколь-нибудь ясного выражения: - Ненавижу. Я боялась его. И не знала никого кроме. Знаешь, ведь я думала, что он во всем прав. А потом появился ты... Он ведь и тебя хотел использовать. И убеждал, что ты никогда не проснешься. Посмотрела на темный низкий настил трюма. Шмыгнула носом, поёжилась. - И у него ведь чуть не получилось.

А что до чувств... Ты совсем не помнишь себя в детстве? Роксан лишь качнула головой. - Разве что привычки. Но они, словно повторение множества самых обычных жизней. Люди только думают, что делают что-то особенное... А знаешь, - она вскинулась вдруг, словно только что ощутила нечто новое. Прислушалась к внутреннему голосу. - Я хотела бы отомстить. С упоением и страшно. Пьюреллу Фрею. Но после того, как проклятие будет снято. Ведь и правда, нельзя, чтобы думалось, будто ему есть оправдание.

Мстить усмиренному - мне все больше и больше кажется безмысленнвым. Он уже и так наказан, да и... Он же мало что чувствет. Роксан опустила глаза. Она могла бы поделиться опытом. Если бы сама хоть что-то помнила. - Ничего не чувствовать. Будто ты слеп от рождения. И не знаешь, что существуют краски. Так и он, - тихо произнесла она. - Он знает, что есть правила. Он рационален и безвреден. Ты убьешь оболочку, в которой нет ее содержимого. Он даже не желает того, ради чего пошел на такой риск. Он не подозревает, что желание существует. Иногда я бы хотела время от времени перестать чувствовать, - призналась она тихо. - Чувствовать бывает невыносимо. Словно ты плывешь посреди океана и нельзя останавливаться, потому что утонешь. Там, на дне, ты не будешь чувствовать. Но там ты не испытаешь облегчения. Потому что не будешь знать о том, что тебе стало легче. Доска закончилась, она приподнялась. Поглядела на кучу ремней. Рассмеялась: - Сколько же ручек мы наделаем из этих ремней? Ты решил построить из досок дорогу до самого Итсвотча, Каэди Керро?

- Оно как-тоидет , одно за другим. И мы каждый раз оказваемся там, где нас ждет новая ловушка. Ведь знал же тот, кто послал этих птиц - куда нас занесет. Не поверю, что не знал. Мы выбрались в единственно аозможном направлении из шквала, садимся там на мель, которой никто там иво веки не знал, а по ветру с этой мели нас догоняют птички. Роксан присела рядом, отмеряя свои мерки. Поглядела в темноту, откуда попискивали любопытные крысы, почесала кончик носа, пострадавший от разлетающейся стружки и щепы. Чихнула. - А что если этот кто-то ополчил против нас не птиц, мель или шторм, а море? Дух моря? Или острова Иствотч? Против корабля, ведомого единым. Ведь вы едины, команда и капитаны. Верность как магия, не добром, а заклинанием взыскующая жизни ради своих предводителей. Высшая цель могущества. Совершенная команда. Не мечтал ли ты, когда бороздил свои моря, чтобы твоя команда была предана тебе до самой смерти? Потому что ведь в море, против стихии моря, выстоять можно только единым кораблем. Она замолчала, заглядевшись на напряженные плечи склонившегося над досками Каэди. Крепкая рука, держащая пилу, прямое колено, словно крупный хищник, готовый в одиночку сразиться со стихией. Мгновение промелькнуло. Серебристый взгляд вернулся к мерке и карандашу. - Что ведет тебя вслед за Финлитом? Желание возмездия или спасения?

- А что это за птицы? Я о них не слышал. Торнадо бросл на пол несколко связок ремней и взял в руки пилу. Роксан оглянулась, отложила карандаш, собрала разметавшийся по спине хвост в жгут, нашла среди лучин поровнее и проткнула получившийся кокон, так чтобы он не мешал и без того скудному свету фонаря в трюме падать на выверенные отметки на доске. - Говорят, у аввар принято не сжигать умерших, не класть в гробницы, а посвящать их богам, высоко в горах, отдавая тела на пожирание хищных птиц. И будто бы если под таким посвященным телом оставить дары Корту, то дух умершего может возродиться. Так ли, никто не знает, но птицы смерти почитаются в тех местах. Она наклонилась к ремням, разбирая добычу.

- Давай. Тогда беги в женскую каюту - найди там гномку-плотника. И идите с ней в трюм, где палубная доска лежит - подготовьте инструмент. Я пока бегу взять кожаные ремни и спускаюсь с ними туда же. Скажешь ей, что доски надо будет поделить по длинне на куски в 4 ширины. Росс попятилась, опасаясь, что как только потеряет Торнадо из виду, тот снова примется орать. - Эй, в люк не провались, О чем мечтаешь? - одернул ее один из матросов, как раз подымавшийся на палубу. Вскоре в трюме низкорослая хохотушка сосредоточенно пилила бруски, а девушка в тунике в полутьме отмеряла и ставила риски грифелем. - Птицы. Странные, - поясняла она разбуженной взъерошенной копне рыжих кудряшек. - Словно птицы смерти Корта Авварского.

- Тревор, кеп, пусть Пауль командует уборкой парусов пока, а я в трюм - там есть доска, наклепаю средств защиты на случай боя. - Я с тобой, - Рокссан вынырнула из водоворота парусов, вахтенных и развевающихся шкотов.

- Дальше будем смотреть по ситуации, - она пожала плечами. - На милость Богов, если наши тревоги окажутся напрасными. Тревор помолчал, отложив ненадолго свой привычный, как чистка сапог, ритуал снятия и уборки парусного одеяния "Неспокойного". Поглядел туда же, куда глядела капитан, заложив руки за спину. Покачался на каблуках своих экскапитанских сапог. - Демон их знает, - честно признался и кивнул в сторону стаи. - Попробуем переждать, - вполголоса добавил. - Но людей надо бы поднять. Если Торнадо прав.

- Лучше поспешить, - тихо сказала Улва. - Не хочется стать чьим-то завтраком при своём пустом желудке. - Капитан на мостике, - без перехода зычно объявил Тревор, приближаясь к Улве. - Капитан, обстановка неоднозначная. Из вариантов убраться в трюм вместе с парусами - самый привлекательный и определенный. Будут какие-то распоряжения?

Он отсвистел "аврал" и начал выкрикивать команды, стараясь не рвать связки, которые только вот приши в чувство... — Бом-кливер долой! Да не к лееру, селезенку варгеста тебе в глотку, спускай, тащи в трюм. Кливера убирай, не зевай!.. Тревор остановился, окликнул Каэди: - Не надрывайся. Видишь же, дойдешь так. Эй, сеньор Пауль, будьте любезны, помогите дону Керро снять паруса. А то ему после только пугалом работать. Оглянулся на стаю. - Хоть и не помешало бы пугало нам.

Азар Тревор не был из тех, кто долго выбирает. Решение было принято. - Торнадо, давай всех наверх. – Обернулся ко всем матросам, присутствовавшим на палубе, - Убирайте пока наветренные шкоты, живо! Не до построения! Дон Тилани, - зычный голос выбил из забытья смотрящего третий сон храмовника, - Святой отец, не время тут разлеживаться, марш на грот! Торнадо… Торррнадо, начинай с наветренных… Если Торнадо и сам знал, то бывший капитан не брезговал и напомнить. Он шагал из стороны в сторону с кружкой, прихлебывая утренний кофе. И казалось, что черпал из него силы в команды и ругательства.

- Ты здесь. Хвала Морскому Хозяину, а я уже собирался за тобой. Насчет еды... Ты уверена? - Я стояла на вахте впередсмотрящим, - доложила она, вдернув нос, искрясь весельем. - Ой! - его схватили за локоть, - твой голос вернулся! Наверно нехорошо много говорить поначалу. Она отпустила Торнадо и вновь вгляделась вдаль. - Я бы не стал рисковать, с учётом всех козней, которые нас постигают в последнее время. - Я волен согласится с мессиром Гарсия. Снять бы паруса. Да переждать в трюме. Орлы не особо-то славятся дружелюбным характером. - Но так мы встанем. - Тревор оглядел советчиков. - А это вовсе не то, чего хотела капитан. Хоть... паруса, конечно, тоже нам еще пригодятся. Он вопросительно посмотрел на Торнадо. Присоединится ли тот к большинству.

- Замечательно, - восхитился познаниями юной натуралистки Хес. - А у нас, как назло, ещё завтрак не готов. Зато десятка два мясных тушек по палубе бегают. Как думаете, как быстро они нас догонят? - обратился он к бывалым мореходам. дон Тревор прикинул, щурясь на восток. - Если по ветру встать, так, может... и не догонят. Отстанут, полетят по своим делам. Уж не по нашу же душу они проделали такой путь. Он с сомнением оглядел собравшихся. - Да и капитан вроде спит.

- Если ты говоришь о проделанном труде сеньора Пипо, - подал голос Пауль, - сбрасывающего балласт на головы наших несчастных подопечных нынче этого утра, то вероятно это летит подмога. Спешит, должно быть, загадить весь корабль. Рулевой хохотнул, с опаской поглядывая в небо. Сегодня и правда осадки выпадали чересчур обильные. - На орлов похоже, - вынес он догадку, прищурившись. - Больно большие они для орлов, - заметил Рино, не раз видевший этих птиц в Морозных горах. - Большие орлы? Говорят, велики орлы Корта авварского. Был у меня один такелажник из этих. Сказывал, что аввары своих в горах так и хоронят. Чтобы птицы их души уносили к Корту. Да ведь и верно, то горы, тут что забыли эти твари? - Что-то он готовит, - сообщил дон Гарсия. - По запаху, я бы сказал, вчерашние носки. Но может быть ещё не всё потеряно. Держите, капитан, если не брезгуете, - он передал увесистую тару нынешнему рулевому. - Здесь всё равно многовато одному. - Благодарю, дон Гарсия, сколь неожиданное вспомоществование, да благословит вас.... не знаю, в кого вы верите, состоя на службе у, хм, этого Хирола, но да благословит, - Тревор принял кружку и решительно отхлебнул. Лицо его немного просветлело. - Я бы не хотел встречаться с этими птичками после всего услышнного. Вот учитвая, что о них предупреждала провидица - не хотел бы. - Угу, - Тревор хмыкнул. - Первый раз слышу, чтобы птицы приносили хлопоты кораблю. К наблюдателям пернатой фауны присоединилась отлипшая от бака Росс. - Это необычные птицы, - начала она еще издали, присоединяясь к выражающим смутные опасения. - Они должны быть крепкими и смышлеными, если так далеко от берега. И им нужна еда... - Ты так думаешь? - жёлтое брюхо почесал длинный палец. - Вот теперь и мне не нравится это природное явление.  Дон Гарсия вздохнул и почему-то глянул на паруса. Тревор поглядел туда же. - И что вы предлагаете делать?

Тревор со своего места всё проглядел. Оглянулся, прищурился. Крутанул колесо. - Стая что ли. Далеко от берега. Перелетные какие? Да и от нас далеко. Там на баке Росс ваша. Ноги от непрерывного стояния начали подмерзать. Горячего сейчас бы в самый раз. Скоро уже вахта окончится. - Если Фурло не готовит завтрак, я его самого в кастрюле сварю, - пообещал голодный экскапитан и оглянулся на людей с "Фурии". Может, они что видят.

Мостик, 4:30– ~7:30 Все утихло. И на восточном горизонте забрезжили первые приметы рассвета. Все время, пока судно сидело на мели, Роксан проспала. Она почувствовала, что страшно устала, прилегла на минуточку… а очнулась, снова ощутив качку. Корабль снялся с мели. На оружейной палубе было душно. Конечно, из трюма основательно сегодня откачали воду и провели такую уборку, что обычный тяжелый дух самого неопрятного места на корабле сейчас скрадывался. Но хотелось глотнуть свежего воздуха. Девушка тихонько поднялась натянула тунику, накинула на плечи платок и, стараясь никого не тревожить, прокралась к корме. На «Неспокойном» оружейная палуба была совмещена с кубриком, и потому повсюду, в каютах и в пространстве среди бездействующих катапульт тут спали люди. В темноте, при скудном свете пары-тройки фитилей было сложно найти в этом лабиринте гамаков прежний маршрут к трапу, ведущему на деку. Хорошенько поплутав, она все же выбралась на воздух. — Можно я поднимусь? — поинтересовалась девица у рулевого, мычавшего какую-то наверняка очень пиратскую песню себе под нос. Дон Тревор сбился и наклонился из-за колеса, чтобы получше разглядеть ту самую девку, которая, как до него дошли слухи, сожгла «Проведение». Удовлетворившись увиденным, качнул головой, что вполне могло сойти за согласие. — Только сиди смирно и не лезь с вопросами. — А куда поворачивает руль, когда колесо крутится вправо? — кивнула девица. — Слушай, как там тебя… — Росс. И я хочу учиться, хочу знать... — Знать. — Дон Тревор и сам кое-что узнал только что. А именно - какую ошибку он совершил. — Ладно. Девка. Росс. Давай научу. Первое твое задание будет пойти воон туда, на бак, ага. И глядеть вперед. Как только увидишь в воде что-то или на горизонте, кричи мне. Поняла? Девица радостно кивнула и с готовностью избавила Азара от своего общества и болтовни. А экскапитан «Неспокойного» затянул по новой не слишком пиратсткую, но старинную песню, идущую на ура во всех тавернах благословленного Создателем Тедаса. Аврелий спал на палубе, завернувшись в какую-то парусину. Ради свежего воздуха можно было стерпеться с утренней прохладой. Фурло Ррот пытался по складам читать оставленное ему от Торнадо послание. В результате чего вновь совершенно забыл про ужин. Пса привязали там же, на камбузе. Чем он был вполне доволен.

- Шевелись! Шевелись, трюмные черви! Кати ее, ты подкладывай, подкладывай ногу! Деревянные ноги из трюма пошли на каблуки для бочек, хранящих в себе воду, ром, солонину, квашеную капусту. Переместить и не разбить ни одной - задача непростая. Дон Тревор орал то, что не мог проорать Торнадо. Тот занимался решением задачи в комплексе: как все так уложить, чтобы судно, неохотно и со скрипом, незаметно, и все же немного перевалило экватор баланса на песчаной банке. А там - дело за остальными да за удачей и ветром.

- Нальёшь? - Дон Хирол, - бокал перекочевал в руку Барта. Вопросов задано не было. "Я сам - один большой подвиг - с ногами и без клепки в голове. Мне не нужен Золотой Город."  Он опер ногу о ступнеьку подставки и взял бокал. Листок потеребили в пальцах. Звякнул гномий хрусталь о другой бокал... - Это, полагаю, тост.

А потом добавил: "В смысле Иствоч." Ему протянули бокал. - Но сейчас будет очень некстати смена капитана. Команда добровольно согласилась помочь мне и вдохновлена тем, что пошла на защиту Лломерина. Это не приз и не прибыль. Это идея. И у этой идеи нельзя сменять символ, как перчатки. Хироловские-то ребята - понятно, деваться им некуда. Они у вас на закланьи, ваши запасные души, хехе. Занятная это магия, нечего сказать. Как вам, капитан Торнадо, уютно среди ваших будущих запасных жизней? Не тянет на подвиги, вроде, ну, власть, великое деяние, Золотой город Создателя нашего?

Кают-компания Когда они остались вдвоем, поначалу наступило молчание. Оно не было скованным, но сосредоточенным. Каждый думал о чем-то своем, не торопясь делать выводы или вносить свежие предложения. Пока Торнадо писал, Тревор поднялся, кряхтя порылся в углу за очередным ковром и сваленными в кучу палашами и выудил наконец-то заброшенную книжку. Встряхнул. Садясь на место, пробормотал, указывая на томик лирики: - Выношу женщин только в виде метафор. Полистал страницы. Вздохнул. "Я не уверен, что это крысы, крысы так не прогрызут. По крайней мере, вокруг дырки древесина прочная, значит по идее не термиты и не шашель. Если матросы это не изловят - я сам посмотрю . Мне все равно в трюм сегодня лезть еще за кое-чем." Он покивал. - Хирол прав. Проблема не в том, что творится в нашем трюме, капитан Торнадо. Проблема в том, что путь на Иствоч превратился для нас сам по себе в проклятие. Не даром говорят, что остров проклят. Он спит-спит, да просыпается. И мы сейчас присутствуем при том самом, коварстве пути на Иствотч. Он отложил книгу и направился к бару, чтобы, вопреки принятому для себя правилу, плеснуть немного вина. - Одно отрадно, что скоро мы доберемся. И будь хоть трижды проклят этот Иствотч, а брата я намерен себе вернуть. Тревор опрокинул бокал и предложил Торнадо присоединиться к выпивке.

Как можно облегчить бак и загрузить ют, Тревор? Дон Тревор, так же не испытавший восторга от прогнозов в отношении его типично кишащего бактериями трюма, пожевал губами. - Открепить груз, да перекатить бочки и прочий скарб, известно как. Людей, козу, этого вашего черного оглоеда. Я бы не трогал балласт, возни многовато. Да и не успеть. Он поморщился. - Боцман сегодня не в голосе... кхм. Сам займусь. Заодно скажу, чтоб глядели в оба, если найдутся еще течи. Но сдается мне, дыры в обшивке тут тоже неспроста. Он почесал подбородок, оглядел присутствующих. - Сердится на нас Итвотч за что-то. Не пускает...

- Корабль проверялся на наличие грызунов, термитов? - спрашивает Улва. - Было ли обнаружено что-то ещё нескладное в работоспособности «Неспокойного», кроме парусов? - Проверялся? - Азар Тревор в очередной раз взглянул на Улву с немым вопросом: где это такие по-военному строгие порядки. - Да ежедневно. Каждый день вижу крыс в трюме. Пока крысы на палубе, мы не идем ко дну. Он пожал плечами. - Впервые слышу, чтобы эти твари прогрызали корпус. С термитами не встречался. Не любят они моря. Да и... мои люди следят за деревом. Тревор перевел тяжелый взгляд на последнего вахтенного. - А если больше никто не порубит канаты и не начнет палить в паруса, то с ними проблем так же не ожидается. Если вам нужен запасной комплект, а он нужен, раз мы избавились от брамселей, то могу доложить: я его довел до ума.

Он быстро начеркал ему, что в коридоре стоит капитан и ждет его. Мало того, что его вызывали с посыльным на какое-то совещание, так еще и в письменном виде. Подозрительность экскапитана вновь дала о себе знать, а поэтические метафоры полетели в дальний угол вместе с книжонкой. - Итак, капитан, - распахнул дверь кают-компании Азар, - чем порадуете?