SHaEN

- Как что? - удивился Иван. - Возвращаешь нас к жизни! И какая уж у нас супер-команда... Обычные бойцы... Мужчина следил, как она убирает инструменты. - А ты вот, действительно, супер-доктор. И рука у тебя удивительно легкая! - Спасибо на добром слове, - она снова вымыла руки и сейчас вытерала их о белоснежное полотенце, висевшее рядом с раковиной. - Только мне бы очень хотелось, чтобы никого не пришлось действительно возвращать к жизни. Александра подошла к дивану, села и добавила, глядя на Ивана: - Потому что не всегда получается...

- Привычка. Как попали в это странное место, так стараюсь с ним не расставаться. Вспомни, на складе, эти механические игрушки, тоже внезапно появились. Он подвигал рукой. Повязка была тугая, но движения не стесняла. Закончив с перевязкой, женщина начала собирать салфетки и грязные бинты со столика. - Наверное, ты прав - расслабляться здесь не нужно, - согласилась она, проследив его движения. - А я вот слишком беспечна, похоже, - Александра вспомнила, что даже не подумала схватиться за оружие, когда Иван её разбудил. - И что я вообще делаю в этой суперкоманде? - вдруг спросила она, погружая использованные инструменты в ванночку с дезраствором.

Иван, едва заметно улыбнулся, и стал стаскивать куртку. Повесив ее на стул он сел рядом со столиком и стал ждать. Подойдя к Ивану, женщина увидела намокшую повязку и покачала головой. - Надо сменить, - сказала она, устраиваясь на стуле напротив. Расстелив несколько салфеток на крышке столика Александра жестом показала мужчине положить на него раненую руку. Аккуратно сняв бинты, доктор осмотрела рану и осталась довольна, но всё же, сделала замечание: - Зачем пулемёт с собой по бункеру таскаешь, руку нагружаешь? Мог бы оставить в оружейной. Или боишься, что и сюда медведь какой-нибудь заберётся?

Иван смутился слегка, что не вольно разбудил женщину. Он сделал шаг в комнату и остановился около двери. - Да нет, нормально, вроде... Не беспокоит, почти... - Вроде! Почти, - фыркнула Александра, оглядывая Ивана с головы до ног. - Куртку снимай и садись вон туда, - она показала ему на стул рядом с манипуляционным столиком, а сама пошла к раковине мыть руки.

Открыв дверь, Иван увидел Александру, задремавшую на диване. Он хотел потихоньку выйти, но пулемет предательски звякнул об дверь. Александра вздрогнула от резкого звука, проснулась и вскочила с дивана. Увидев пулемётчика, она успокоилась и сказала: - Рана беспокоит? Проходи - посмотрим.

Александра поразилась размерам и устройству бункера: просторно, комфортно, есть всё необходимое для жизни, полностью автономная коммунальная инфраструктура, да ещё склад с оружием и боеприпасами. Только, почему здесь никто не укрылся? Или его строили не для местных? Она не видела смысла задавать такие вопросы Айрин и сомневалась, что ИскИнт станет разговаривать на эту тему, поэтому сосредоточилась на своей основной задаче и осмотрела помещение. Оружие она возьмёт позже, а сейчас следовало пополнить запас медикаментов. Указатели помогли сориентироваться, и Александра быстро нашла медицинский кабинет, в котором зажёгся свет, стоило ей шагнуть через порог. Как он был оборудован, её более чем устроило, а два шкафа – один здесь, другой в смежной с кабинетом процедурной, и небольшой холодильник предоставляли широкий выбор медикаментов, перевязочных средств и мединструментария. Доктор поняла, что без труда найдёт всё необходимое и пополнит свою походную аптечку. Она сняла с плеч рюкзак и поставила его у стены рядом с большим кожаным диваном, который манил своей мягкостью. Женщина мотнула головой – бессонная ночь даром не прошла, но нужно было, прежде всего, привести себя в порядок, укомплектовать аптечку, потом можно и отдохнуть, а то, кто знает, когда командир прикажет двигаться дальше. Душевая при медкабинете тоже имелась. Действительно, зачем доктору время терять, выходить куда-то, можно же и спать, и личную гигиену соблюдать прямо на рабочем месте. Из душа Александра вышла заметно посвежевшая и в гораздо лучшем расположении духа, но усталость никуда не делась. Поэтому, сменив повязку на ноге, женщина села на диван, откинулась на спинку и закрыла глаза. «Всего десять минут отдыха, и за дело», - пообещала она себе.

Он посмотрел на женщину. - Как думаешь, с мальчишкой все в порядке? Ответить Александра не успела, потому что услышала слова командира, от которых невольно вздрогнула. Командир оглянулся, и сказал фразу которая объясняла всё его отношение. -Осмотри местность, поищи тело. А вот это он зря сказал. Терпение Айрин лопнуло окончательно и, невзирая на полученные в бою командиром раны, она прописала ему хороший хук справа (и пусть скажет спасибо ,что не ногой) в целях повышения человечности. - Не стоит загружать раненых бойцов зряшной работой. Гончие не оставляют тел, - ровно произнесла Айрин, бесстрастно глядя на лежащего на земле Петра. То что сделала не обременённая соблюдением субординации ИскИнт, Александра одобрила, ведь это полностью совпало с её желанием. Возможно, это было несколько нецелесообразно, учитывая необходимость поддержания боеспособности отряда и репутации командира на должном уровне, но так приятно. Доктор посмотрела на Айрин: по её мнению, та оказалась чересчур человечна и эмоциональна, но определённо интересна.

- Для украшения цепочки на шее носят! - попытался пошутить Иван, и сам почувствовал, что не удачно. Он, поудобнее пристроил руку на ящике. - Можно начинать операцию. Ей было всё равно, насколько он сейчас удачно шутит, да и вообще что говорит, главное, чтобы не дёргался. При подобных манипуляциях слышать доктору приходилось разное, если на всё обращать внимание... Все отмечали, что рука у неё лёгкая, швы получаются аккуратными, правда сейчас изобразить что-то изящное точно не выйдет - шрам останется неприятный. Но Иван не красна девица - переживёт. Рука мужчины ни разу не дрогнула, она мельком посматривала на его лицо, которое так же почти ничего не выражало, он только сильно стиснул зубы и теперь молчал. Не удивительно - не в детском же саду, Коту, вон, крепче досталось, и ничего - вытерпел. Она бросила взгляд на бледного, осунувшегося штурмовика, сидевшего с закрытыми глазами, опершись спиной о стену склада, и покачала головой. Закончив перевязку, Александра улыбнулась Ивану и сказала: - Руку пока не нагружай, резких движений не делай. До свадьбы заживёт. Она не торопилась уходить, хотя, следовало ещё проверить Доса, но снайпер устроился немного дальше, с угрюмым видом осматривая свою винтовку, и до него ещё надо было добраться, а сил осталось мало. Доктор привалилась к ящику, решив дать себе ещё одну короткую передышку.

Иван вздохнул, и протянул руку. - Не хотел тебя обременять лишний раз. Тебе тоже досталось. - Ну да, я же тут только для украшения команды, - проворчала она, снимая неловко наложенный бинт. - Это моя работа, - Александра быстро глянула на Ивана и снова занялась его раной. Доктор выругалась про себя, оценив степень повреждений, а вслух сказала, уже теплее: - Мне легче, если помогаю кому-то. Она посмотрела ему в глаза и добавила: - Нужно наложить пару швов. Обезболивающего не могу предложить, вдруг потребуется для чего-то более серьёзного. Потерпишь? Хотя, куда ты денешься, - женщина ободряюще улыбнулась Ивану и принялась выбирать из аптечки всё необходимое для небольшой операции.

Иван стянул с себя куртку и обрабатывал раны. Кровь остановилась, но следы от зубов были глубокими. Рука поднималась с трудом. - Блин! Выскочи сейчас еще кто-нибудь, и нам каюк! - пробормотал он. На всякий случай, Иван подтянул к себе пулемет и проверил его зарядку. Затем, он снова занялся ранами, пытаясь наложить повязку. Бинт, постоянно, соскальзывал. Иван, беспрерывно, чертыхался. Просить Александру о помощи он не хотел, видя, что ей самой тяжело. Поэтому, с упорством, достойным барана, он продолжал пытаться удержать сползающий бинт. Оценив повреждения собственной ноги, Александра отметила про себя, что ей, если можно так сказать, повезло: рана оказалась неглубокой, болеть, конечно, будет, но сильно не ограничит движения. Довольно быстро закончив с дезинфекцией и перевязкой, женщина ещё раз оглядела бойцов. Похоже, пулемётчик поторопился, отказавшись от её помощи. Александра с трудом поднялась, взяла аптечку и подошла к Ивану: - Сейчас будет лучше довериться специалисту, иначе, рискуешь провозиться до ночи, - сказала она присаживаясь рядом с ним.

Александра опять чувствовала себя виноватой за то, что не сказала, не сделала, согласилась с решением командира оставить ребёнка одного, да ещё и с оружием. Но, приказы не обсуждаются, хотя, она могла попытаться как-то повлиять… На сердце становилось всё тяжелее, её не оставляло недоброе предчувствие. Доктор старалась игнорировать взгляды, которые периодически бросал на неё Иван. Вот ещё утешитель нашёлся! И как ему объяснить, что ей нельзя сейчас расслабляться, а в его присутствии только это и хочется сделать – выговориться, поплакать на плече? Давно у неё не было таких желаний или просто плечо никто не подставлял. Только вот, кроме грубостей в ответ на попытки пулемётчика проявить участие даже на расстоянии, больше на ум ничего не приходило. «Да, Саша, давай, вспыли, покажи, что тебе не всё равно, дай отряду пищу для разговоров и фантазий! Только этого сейчас и не хватает», - подумала она за секунду до того, как услышала выстрелы, доносившиеся со стороны недавно покинутого ими склада. Женщина невольно вздрогнула. Как только звуки стихли, командир отдал приказ возвращаться со всей возможной скоростью. Мог бы и не уточнять, она и так рванула обратно так быстро, как только была способна, но снова опоздала, они все опоздали. Увидев игрушечного медведя в луже крови, Александра ощутила приступ дурноты сравнимый с тем, что испытала при первом посещении морга во время учёбы в мединституте. Но вскоре её внимание от жуткой картины отвлёк крик командира. Женщина оглянулась и увидела пять механических собак, точь в точь таких, как описывал Лёша, и здоровенного плюшевого медведя – вся эта компания надвигалась на них, издавая противное жужжание, лязгая металлическими челюстями, рыча и завывая. Кажется, командир растерялся. Да куда там, они все не то чтобы растерялись, а впали в шоковое состояние от увиденного. Первой мыслью было закидать монстров гранатами и убежать, только вряд ли гранаты, применённые на таком расстоянии, оставили бы им шанс уйти живыми. Александра не сразу поняла приказ Петра стрелять по крайней слева гончей. Право-лево – она сейчас имя своё едва помнила! Потом сориентировалась по красноречивым жестам командира и по тому, как механическая собака дёрнулась от попаданий снайпера, тоже стрелявшего по «крайней слева», командир разрядил свой автомат в неё же. Александра дала десяток очередей по железной твари, та вскинула передние лапы и рухнула на землю, брызнув снопом синеватых искр из раздробленной клыкастой пасти. Далее всё происходило, как во сне, вернее, как в каком-то фантасмагорическом кошмаре: громкие приказы командира, стрельба, смена оружия, перезарядка, ожившие игрушки наступали со всех сторон, неуклонно сокращая расстояние. «Только не так», - думала Александра, едва переводя дыхание, - «Только не от лап, зубов и… хвостов этих тварей». Наверное, только встреча с собственной смертью так близко позволяет понять, что она тебе вовсе не безразлична. А смерть смотрела на неё множеством горящих красных глаз, скалилась рядами острых стальных зубов, тяжело ступала, подходя всё ближе и ближе. Кот проявлял героизм или безумие, буквально влетая в толпу противников, нанося им немалый урон, вытягивая на себя, отступая, уводя железных собак от остальных бойцов. Но твари не ослабляли натиска под градом пуль. Вот уже одна из гончих вцепилась в руку Ивану, он не растерялся – сильно ударил тварь, и она его отпустила. Вроде, экстренная помощь ему не нужна и хорошо. Александра отвлеклась, а зря – собака вцепилась ей в ногу, дёрнула на себя, грозя повалить и загрызть насмерть. Кто-то выстрелил, хватка ослабла, гончая упала на бок и осталась лежать без движения. Превозмогая боль, доктор отползла и укрылась за ближайшим ящиком. Хвала наномашинам – сильного кровотечения не было. Женщина огляделась и увидела, что Владислава атакуют сразу несколько тварей. Сердце замерло, Александра подняла оружие и выстрелила в одну из них. Кажется, не слишком точно, но всё же попала, а вот Кот, похоже, получил серьёзные повреждения, ей следовало срочно подобраться к нему. Оказывать не огневую поддержку, а медицинскую помощь было для Александры делом более привычным, поэтому к ней вернулось некоторое спокойствие и уверенность – она ведь точно знала, что должна делать и как. Её умения позже потребовались и командиру, которого крепко потрепал огромный плюшевый медведь. Посреди жаркой битвы она могла лишь вернуть раненым боеспособность на некоторое время, правда методами, которые потом отзовутся в их телах весьма и весьма неприятными ощущениями, но боль утихала, мобилизовались внутренние резервы организма, что позволяло снова вернуться в строй и продолжать сражение за жизнь. Им ещё понадобится её врачебное искусство, и Александра сделает всё от неё зависящее, чтобы облегчить страдания бойцов и залечить их раны. Напряжение достигло предела. В пылу сражения страх, безумие, ударная доза адреналина в крови затуманивали разум. Доктор уже мало что видела и понимала, стараясь не пропустить приказ стрелять и правильно определить – куда. Наверное, следовало самостоятельно анализировать ситуацию, но боль в раненой ноге, ужас и крайняя усталость этому никак не способствовали, поэтому женщина полностью положилась на указания командира, выпустив половину обоймы в уже мёртвую железную собаку. Правда, так сделала не только она, но и Владислав до неё, и Иван после. Последнему она успела прокричать: «Стреляй в медведя!» Но он не услышал. Наконец сражение закончилось. Смертоносные монстры валялись вокруг грудами искорёженного металла с торчащими проводами и микросхемами, по которым то и дело пробегали электрические разряды. Наскоро перевязав рану прямо поверх штанины, Александра, прихрамывая, направилась к Коту, затем доберётся и до командира. Сначала раненые тяжело – собой она займётся потом, так лучше, правильнее, спокойнее. Она чувствовала чужую боль руками, от этого ломило пальцы, покалывало ладони. Говорили, что её прабабка была ведьмой, творила чудеса исцеления. Александра так не умела, она лишь видела на лицах печать смерти или надежды на выздоровление – скорее проклятье, чем дар. Но сейчас она знала, что сможет помочь, и от этого становилось легко на душе. Она снова улыбнулась Владиславу, поблагодарив за отвагу в бою и за терпение во время лечения. Он ответил лишь слабой ухмылкой сквозь боль, но на сердце потеплело – всё будет хорошо. Командир был не более разговорчив, чем обычно, но более угрюм, а его вечное раздражение сдалось под натиском усталости и страданий тела. Помощь Пётр принял безропотно и даже, наверное, с некоторой благодарностью, точнее по его лицу и реакциям Александра сказать не могла. Женщина тоже смертельно устала, но впервые почувствовала себя частью этой команды – они поддерживали и оберегали её, она искренне заботилась о них, и это придавало сил. Закончив с командиром, доктор вопросительно посмотрела на Ивана, но он, жестом показав, что всё в порядке, отрицательно помотал головой. Ладно, подойдёт к нему позже, а сейчас нужно хоть немного посидеть, прислонившись к чему-нибудь и обработать свою рану. Осматривая располосованную зубами гончей ногу, Александра подумала, насколько полезными могут оказаться наномашины в будущем, если сейчас они уже способны останавливать кровотечение. Надо только понять, как это работает…

- Отпуска есть, конечно, но, разве за месяц можно что-либо понять? А общаемся, больше, по телефону, да в письмах. Понимаю что это не правильно, но... Другого выхода я, пока, не вижу. - Насчёт понять - не знаю, но съездить можно и нужно. Думаешь, мама по тебе не скучает, не хочет тебя увидеть, обнять? Некоторые вещи никогда не стоит откладывать на потом, потому что потом может и не случиться, - Александра поднялась со скамейки. - Ладно, хватит разговоров. Пойдём спать.

Иван тяжело вздохнул. - С восемнадцати лет. Как в армию забрали. Он помолчал. - Тяжело выжить сейчас, а мое жалование помогает им здорово. Вот и не увольняюсь. Их "посиделки" явно затянулись, нужно было пойти, поспать хоть немного, но женщина боялась снова закрывать глаза. Подумав, что лишать Ивана отдыха из-за её личных проблем всё же несправедливо, доктор решила, что ещё несколько вопросов и она предложит ему вернуться к отряду. - Почему так долго? - удивилась Александра. - Как же отпуск? Ты вообще с семьёй общаешься?

- По должности, - протянул он. - Понятно. Он вздохнул и посмотрел на небо. - Только родители и брат. Младший. Наверное, большой вырос. Совсем взрослый стал - Наверное? Ты давно не был дома?

Иван пожал плечами. - Трудно сказать на счет этого. Меня бабушка всегда учила, что я сам в ответе за свою судьбу. Он посмотрел на нее. - Я думаю, твой муж не прав. Он сказал, наверняка, это со злости, а она плохой советчик. - Когда-то я тоже была в этом уверена. Абсолютно. И поступала сообразно своей убеждённости, - женщина грустно улыбнулась. - А оказалось, что иногда нужно просто подчиниться обстоятельствам, принять... Иначе нельзя, потому что тогда потеряешь ещё больше. Но как можно смириться, когда... - она замолчала, подумав о том, что своим рассказом, пожалуй, не поможет ни себе ни Ивану. - И мой муж всегда прав, ему по должности положено, - она горько усмехнулась. - Да и жизнь показала - я разрушаю, он выбирается из под завала и строит заново, правда уже не со мной, но это теперь не важно... Тебя дома ждёт кто? - спросила Александра, пытаясь сменить тему. Наверное, следовало бы уйти, но она никак не могла себя заставить вернуться на склад.

Иван задумался. Действительно. Кака на него действует этот мир, да и вообще вся обстановка? Он чуть глянул на Сашу и вернулся к обозрению окрестностей. - Нормально, - пожал он плечами. - Видений нет. Глюков нет. Голоса не слышу. Он хотел спросить про ее сомочувствие, но во время одернул себя. Просто так она ворочалась во сне, а потом шла не уверенно? Значит, что-то не так. А ''лезть в душу'' он не собирался. Захочет сама расскажет. Женщина облокотилась спиной о стену. - Коротко и ясно, - она кивнула. - Продолжай в том же духе. Доктору здесь делать нечего, да? Правда, от меня сейчас особого толку нет. Да и был ли когда-нибудь? Муж однажды сказал, что я разрушаю всё, к чему прикасаюсь. Сказал сгоряча, но, наверное, правильно, - Александра немного помолчала и продолжила. - Правда, есть ещё обстоятельства, судьба, рок - по-разному называется, но суть одна. А ты веришь в судьбу? В то, что некоторые вещи для нас уже заранее определены и их не изменить?

Он улыбнулся. - Да уж что-нибудь придумаем, как от сюда выбраться. К тому же у нас Айрин есть, которая, что-нибудь да должна знать, раз ее с нами отправили. - Не возражаю! Он подошел к разрушенной стене и заглянул внутрь будки. Вроде бы все было тихо. Можно было бы бросить туда гранату, для верности, но Ваня боялся разбудить товарищей. - Все спокойно. Присаживайся. Александра невольно улыбнулась в ответ на его слова, видя выражение лица, с которым это было сказано. Иван всё делал непринуждённо, говорил просто, проявлял участие и заботу искренне, он него веяло какой-то теплотой и надёжностью. Давно забытое ощущение сильного мужского плеча рядом... Она мотнула головой, прогоняя непрошеное видение, и села на длинную деревянную скамью у стены. То что Иван стал свидетелем её слабости уже не раздражало. Александра была ему даже благодарна сейчас. Возможно, потому что не лез с расспросами, не советовал что ей делать и как, не отпускал дурацких шуточек, пытаясь разрядить обстановку, не пускался в пространные рассуждения о смысле происходящего. Придумаем, как отсюда выбраться... Айрин... Наверное, она единственная, кто остался в здравом уме в данных обстоятельствах. Или не единственная? Женщина посмотрела на Ивана и спросила: - Сам то как? То что здесь твориться, похоже, действует на всех не лучшим образом.

Иван вышел следом. Он не стал предлагать Женщине помощь. Она была из тех "сильных" женщин, которые держаться до последнего, не показывая свою "слабость". Прислоняться к стене он не стал, а остался стоят. Так было удобнее выхватить пулемет. Он глянул на небо. Действительно, звезды были другие: крупнее, ярче, сплетались в какую-то паутину. - Насколько я понял, мы сейчас в другом измерении. Александра перевела взгляд на мужчину и, пожав плечами, сказала: - На Земле, на другой планете, в ином измерении или везде одновременно. Но какая разница где мы? Это станет важным лишь если придётся отсюда выбираться. Наверное, не стоило так говорить - прозвучало не слишком оптимистично. Женщина зябко поёжилась, чувствуя, что дольше так не простоит. Найдя глазами неподалёку какую-то будку с выбитыми стёклами и почти полностью разрушенной одной стеной, она кивнула на неё и предложила: - Пойдём, присядем. Свежий воздух помог ей немного придти в себя, в голове прояснилось, сердце уже не стучало так, словно готово было пробить грудную клетку и выпрыгнуть из груди, но возвращаться на склад пока не хотелось.

- без проблем! - ответил он поднимаясь и догоняя Сашу. - Все равно спать не хочу, а сидеть так всю ночь неудобно. Выйдя из склада, она прислонилась спиной к обитой металлом стене рядом с воротами. Ноги не слушались, руки дрожали. "Солдат, чтоб тебя!" - с раздражением думала она. - "Если прямо сейчас в бой, толку от тебя вовсе не будет, и как от доктора тоже..." Когда это началось? Как? Почему она сейчас так быстро сдалась нахлынувшим воспоминаниям? Словно плотину прорвало. Дамбу, которую она начала возводить два года назад, ещё в больнице, у постели умирающего сына, чтобы держаться, иметь силы бороться, хотя уже знала, что всё бесполезно. - Звёзды здесь совсем другие, - глухо сказала Александра, подняв глаза к небу. Надо было переключиться, отвлечься, срочно справиться со всем этим, ведь заменить её некому, а помощь врача может понадобиться в любой момент. Она не могла подвести ещё и их, пусть едва знакомых, совсем не родных, но своих, тех, за кого она тоже была в ответе.

Ивану не спалось. Не хотелось. Может, этот мир так на него действовал, а может эти чертовы нано в его крови. Он посмотрел на женщину и прошептал. - Тяжелый сон? Не бойся. Ты не кричала. - Мне надо на воздух, - сказала Александра с трудом. Дышать стало тяжело, в глазах потемнело. Она встала и неуверенной походкой направилась к воротам, бросив Ивану: - Составишь компанию? На всякий случай...

Вручив Лёше еду и воду, Александра не стала задерживаться возле него - слишком мучительным было смотреть в глаза ребёнка, находиться с ним рядом, слишком острыми стали разбуженные воспоминания и чувства. Она быстро вернулась к сооружённой Иваном лежанке и, устроившись на ней с ногами, положив под спину рюкзак, закрыла глаза, пытаясь привести в порядок мысли и успокоиться. Женщина не заметила, как задремала... Александра вздрогнула и проснулась. Осмотрелась вокруг - никто не заметил, значит, она не кричала... Женщина обхватила голову руками. Становилось только хуже...

-Абсолютно. Враг которого мы видели, опасен. Мы не можем рисковать, ни им, ни миссией. В задаче про гражданских не было ни слова. Значит действует по правилам. Обеспечить ему максимальную безопасность без ущерба основной задачи. - По правилам и без ущерба основной задаче, - повторила доктор, не глядя на командира. Затем развернулась и направилась к своему рюкзаку, намереваясь передать Лёше часть своего пайка. Она старалась не смотреть на Ивана, надеясь, что тот не станет сейчас приставать к ней со своим дружеским участием, потому что тогда сдержать слёзы будет гораздо сложнее, а это уже проблема посерьёзнее всеобщего помешательства.

Командир затих, затем скомандовал - Дайте ему еды и воды, на два дня. А ты, будешь ждать здесь. Осторожно, не куда не уходи. Мы вернёмся, или другие придут. Будь осторожен, и если будет необходимо, не жди, сражайся за свою жизнь сам. Александра нехотя отпустила мальчика и теперь рассеянно следила за его действиями. С трудом оторвав взгляд от ребёнка, она подошла к командиру и спросила: - Вы уверены, что мы не должны взять его с собой? Чутьё ей подсказывало, что это верное решение, но материнский инстинкт говорил другое. Почему она вспомнила именно сейчас?! Снова пережила то, от чего так надёжно удавалось прятаться за стеной бесчувственности и равнодушия к жизни? Или это тоже часть проекта? Тоска тисками сжала ей сердце, стало трудно дышать, слёзы подступали к глазам.

Лёша растерянно моргнул, снова оглянулся на стоящую неподалеку Александру. - Я не знаю, что такое паф... памфиловцы, - признался он. - И параноики. А.... а если вы спасете моих маму и папу, это будет подвиг? - мальчик шагнул к Досу и зашептал, быстро и горячо: - Потому что я их видел. Два дня назад. Когда папа с мамой ушли, я тоже ходил на улицу, далеко, до тех домов, - ребенок махнул рукой в сторону и заговорил еще быстрее. - Там были мишки. Большие, не такие, - он показал на свою игрушку и помотал головой, боясь, что иначе Дос его не поймет. - И собаки, но они тоже неправильные. Железные. И у них хвост железный. И я видел, как одна тетя от них побежала, а они догнали сразу и... - мальчик запнулся, его заметно трясло, но он все-таки продолжил. - Я спрятался, и ночью пошел обратно. И если мама с папой у них, то папа обязательно попробует сбежать и... Вы можете им помочь? Вы же солдат! У вас ружье!.. - он остановился, тяжело дыша и глядя снизу вверх на Доса. Женщина подошла к мальчику вплотную, положила руки ему на плечи, привлекла к себе и вопросительно посмотрела на Доса. Что он теперь скажет? Игрушечные медведи, железные собаки...

- Да, умею. И знаешь что? Я расскажу, почему я тебе не доверяю, - внезапно сказал Дос, - Мы сейчас подобным панфиловцам. Необходимо совершить подвиг любой ценой, вот только не хотим мы умирать. Ну, по крайней мере, я. И поэтому мы становимся параноиками. Но это может однажды нас спасти. И мы станем не камикадзе, а храбрыми солдатами, которые взяли и выполнили свой долг. Александра последовала за мальчиком и теперь молча наблюдала и слушала. Вообще-то, она не верила, что Дос может как-то навредить ребёнку, разве что в крайнем случае, если... Но вот про "если" она думать не хотела, а то вдруг паранойя и к ней подберётся. Хотя, в данных обстоятельствах лучше перестраховаться, чем... И об этом не надо думать... Просто, смотреть в оба и анализировать ситуацию.