Ribka

Кофе как то резко остыл. Заледеневшие ладони ощущали, что чашка по-прежнему горячая, но никак не могли согреться о ее бока. Биолог нахмурилась, осмысливая все сказанное Брук. Качнула головой, не сумев свести концы с концами. Прикрыла глаза, с сожалением ощущая, как кофейный вкус блекнет и теряет свою привлекательность под гнетом чужих слов. И впрямь, дерьмоновости. Отличное словечко. Никакого другого плана у нее не было. И никаких идей. То, что предлагали им здесь и сейчас можно было описать лишь двумя словами "сумасшествие" и "самоубийство". Но то, что иначе нельзя, Аника тоже понимала. Все также глядя на свои руки и чашку, медленно проговорила: - Если вы, капитан, и впрямь разрешите покинуть "Архимед" и вернуться наверх, то я хочу воспользоваться этой возможностью. Выдохнула, как перед прыжком в воду, и подняла спокойный взгляд, готовая встретить чужое осуждение либо понимающее сочувствие к чужой слабости.

- Ещё чуть-чуть, - шепнул профессор. Чашка наполнила ладони тяжестью своего содержимого и его же теплом. Аника потянула носом восхитительный аромат, расплываясь в невольной улыбке. Конечно же, Рэннел и сублимированный кофе находились на разных полюсах этой жизни. Стоило догадаться сразу. - Мы нарушаем правила игры, - склонив голову к плечу, лукаво блеснула глазами женщина, намекая на их прошлые разговоры за бокалом натурального вина и предшествующим им событиям. Но вряд ли была против. Кивнула словам профессора, но за опущенным взглядом собеседник мог без труда уловить скрытое сомнение. Как бы там ни было, снимая первую пробу и прикрывая глаза от удовольствия, Бьёрк согласилась, что благодаря профессору это утро и впрямь стало добрее.

- Аника, хотите кофе? Кофе? - Хочу, - отчего- то прозвучало не как просьба налить и ей чашечку ароматного напитка, а как зазубренный ответ на строгий вопрос интервьюирующего. Видимо и сама почувствовала, как деревянно прозвучал голос, уголки губ дернулись, приподнимаясь вверх, взгляд потеплел: - Спасибо.

"Итак, господа. Мы закончили погрузку, ремонт тоже можно считать вышедшим на завершающую уже стадию. Пора вернуться к вопросам, решение по которым мы отложили в прошлый раз. Кое-что мы уже узнали, кто-то что-то обсудил - давайте поделимся мыслями и информацией". Знаете, что это означает? Дерьмовые новости, дамы и господа. Очередные, мать их моржиха неповоротливая, дерьмоновости! "Не пойду!" решительно сказала сама себе Аника, лежа за ширмой своей койки в кают-компании. Приподняла руку, с неприязнью рассматривая шрам от зубов рыбы-мутанта. "Не пойду! Все-равно мое присутствие никак не повлияет на исход собрания, а дерьмоновости и так отлично слышно..." Сердито выдохнула, заворочавшись на своем месте и слыша, как по ту сторону тонкой перегородки уже начинают собираться люди. "Не пойду..." обиженно шмыгнула носом, потому что уже фактически присутствовала на собрании, разве что не обозначив это самое присутствие официально. Интересно, что сказать тем, кого сейчас не видит глазами, но ясно слышит и ощущает? "Доброе утро" звучало излишне иронично в нынешних обстоятельствах. Простое "Привет!" - чересчур панибратски, так говорят друзьям и хорошим приятелям. "Здравствуйте" и вовсе было глупым. Может вообще промолчать? Особенно, когда тебя никто не видит. А если потребуется ее ответ - один стук означает "да", два - "нет". Или два раза "да", в зависимости от контекста. "Не пойду?"Обреченно прикрыла глаза. Даже если она не собирается идти на собрание, то собрание уже пришло к ней. Оставалось лишь сесть, спрятать руки в длинных рукавах кофты, пригладить, собранные ранее в пучок, волосы, отодвинуть перегородку и встретить присутствующих взглядом слегка покрасневших после бессонной ночи глаз.

Детектор хрениума. Аника невольно фыркнула, вспомнив это название. Если бы все научные открытия носили те имена, какими их награждали неофициально, то, пожалуй, научные конференции проходили бы куда как веселее. Хотя, возможно, и с меньшей продуктивностью. Прикрыла глаза, возвращаясь к работе с экзокортексом. Всего то и надо, что модифицировать базовую модель дозиметров. Ей однажды уже приходилось заниматься чем-то подобным. Три года назад это было, да. Бьёрк тогда работала в группе, срочно сформированной Институтом для решения проблемы сразу с несколькими групировками резидентных косаток, массово пораженных новым видом вируса. Им тогда пришлось долго искать источник заражения, раз за разом инфицирующего животных. Активно, надо сказать, противящихся присутствию чужаков на их территории. Вот тогда-то и возникла идея создать датчик патогенного вируса. Отчего-то сейчас никак не получалось вспомнить, как они тогда окрестили свое изобретение, но оно было смешным, это совершенно точно. Примерно через час работы, удовлетворенная результатами, Аника отослала короткий отчет Брук и Рэннелу. "Датчик ихора готов. Чертежи загружены в изготовитель. Бьёрк" гласило сообщение капитану. Профессор получил несколько видоизменное послание, начинающееся со слов "детектор хрениума" и заканчивающееся немыслимо радостным смайликом от его европейской коллеги.

Беру Наука + 30 за 650.

- Аника, у нас пока идёт ремонт, есть пара задач для биологов. Разработать детектор хрениума, который мы на «Архимеда» установим, или помочь Айзеку с вакциной. Поможете с детектором? - Детектор...? Ах, да, ихора. Бьёрк потерла лоб. - Да.. пожалуй. Я постараюсь.

- Видели. Очень похоже на существо, обнаруженное на складе базы. Да и капитан упоминал о встрече с живым экземпляром. Знать бы заранее, что оно так умеет. - Оа..., - невнятно отозвалась потрясенная Аника, только сейчас осознавая, на сколько легко она отделалась. Медленно повернулась, напряженно всматриваясь в бездну под ногами, будто могла что-то там разглядеть. Но бездна была сплошной тьмой, жадно завивающей свои щупальца там, где ее отпугивал свет. Вдоль позвоночника побежали мурашки и женщина поспешно отшагнула назад, подальше от обрыва. Ее спутники что-то обсуждали про КРАБа. Смысл их слов оставался каким-то пустым для сознания северянки, звуча словно в трубе, но главное, она была тут не одна. Еще один шаг - поближе к свету, к людям и их живым голосам.

Обогнула экзокостюм и, оставив глайдер с включенным фонарем на краю обрыва, нашла взглядом пропажу, крепко схватила Анику за руку и потащила вверх. Помогая Майте второй рукой и барахтая ногами, Аника неуклюже выбралась наверх. - Спасибо, - выдохнула, все еще ошарашенная случившимся. С трудом поднялась на ослабевшие ноги. - Что это было? Вы видели? Какая-то вспышка, а потом... Фигура освещенная фонарем глайдера, взмахнула руками, не в силах словами описать произошедшее с ней перемещение.

- Аника! Доктор Бьёрк! Отзовитесь. Где вы? - Тут, - прохрипела Аника, но тут же сообразила, что в такой тьме это "тут" может быть где угодно. Каким бы образом она тут не оказалась, выбраться самостоятельно у нее не получится. - Я... на краю... Сразу под КРАБом.. Мысли разбегались испуганными тараканами. Если тот кусок породы, за который она так отчаянно сейчас цепляется, отвалится, то она пойдет ко дну желоба в самом прямом смысле этого слова. Стилсьют был пригоден для работы в трудных условиях, обеспечивал безопасность жизни и здоровья человека, но "дерьмо собачье, почему ему ласты не приделали?!...."

В следующее мгновение, как только яркий луч фонаря коснулся лобового стекла экзокостюма, раздался глухой треск и полыхнула вспышка. Словно электрическая дуга на мгновение осветила мрачные глубины. Перед охотниками мелькнул знакомый профессору и Майте силуэт чужого, точь-в-точь такого же, что обнаружили на базе в герметичном контейнере. Мелькнул и пропал... вместе с доктором Бьёрк. Аника даже не поняла, как это случилось. Просто ослепило на миг, мелькнула неясная тень, а потом она провалилась в очередную аномалию. Взмахнула руками, будто отмахиваясь от накатившего приступа паники, и вдруг ощутила под ними твердое основание. Вцепилась изо-всех сил, задыхаясь от страха. Упущенный фонарь медленно "поплыл" вниз. А перед самым носом маячили ноги КРАБа.

- Доброе утро, - обернулась та. – Я собрала всё, что может нам понадобиться, но если вы хотите захватить что-то еще, то говорите. Профессор нас встретит у выхода. В предусмотрительности спецназа вряд ли стоило соревноваться. Оставалось лишь признать свое поражение и проследовать за сложившимся дуэтом исследователей. Океан казался чужим и враждебным. Аника замешкалась у входа, ощущая вместо привычной иллюзии невесомости и радости от встречи со старым божеством лишь тревогу и давящее чувство всех шести с лишним километров воды. Луч от фонаря едва пробивал тьму и одиночество казалось совсем неиллюзорным, когда спутники превратились лишь в смутные, неопределенные тени на границе видимости. Расстояние потеряло свое значение, перестав существовать в этом глубинном мире для простого человеческого восприятия. Лишь системы стилсьюта отмеряли метры до базы. Они нашли искомое в 20 метрах от базы. Экзокостюм стоял у самого края обрыва в бездну Тонга. С виду он был не повреждён. Но при ближайшем рассмотрении охотники на креветок могли заметить в свете фонарей какое-то слабое шевеление внутри кабины. - Что это? - голос северянки дрогнул. Внутри все похолодело, словно терморегуляция костюма внезапно вышла из строя. И никак не удавалось заставить себя двинуться с места, даже понимание, что внутри КРАБа просто человек, которому нужна срочная помощь. (СВ- провал)

- Вот и славно. А то скоро вся соль морская из крови выветрится, если будем тут как по ракушкам сидеть. Она на техническом уровне, экипировку проверяет - Хорошо, - покивала Аника. - Не буду заставлять ее ждать. Спуститься на техуровень дело нескольких минут. Но этого времени как раз хватило, чтобы почувствовать некое воодушевление, предшествующее выходу в океан. Кажется, что вся эта база сплошная аномалия, где время не имеет своего хода. А сами они подобны бабочкам, приколотым острыми иглами внутри ее границ. Под коркой мозга крепко засела мысль об опасностях, таящихся не только внутри металлических стен, но и за ее пределами. - Майте, - позвала Бьёрк, спустившись.

- Доброе утро, Аника. Сержант Темпл поручила мобилизовать вас к охоте на «Креветку», - улыбнулся учёный и уточнил: - На «КРАБэ». На лице северянки отразилось явное сомнение, что утро и впрямь такое, каким его называет Рэннел, но свой скепсис она стоически попыталась скрыть за приветливой улыбкой: - Здравствуйте, Элеазар, - серо-голубые глаза задумчиво взглянули на собеседника, то ли удивляясь его пристрастию переименовывать все и вся, то ли ища какой-то подвох в его словах. Пожала плечами, вкладывая во вторую улыбку немного лукавства: - Охотник из меня не важнецкий, но быть может мои познания морской фауны помог в этом нелегком деле сержанту? Кивнула, соглашаясь с поручением: - С удовольствием разомнусь за пределами этой проклятой Посейдоном базы! Где мне искать Майте?

- База должна быть уничтожена. Хрениум - тоже. Все записи о ней - тоже. Вплоть до записей на экзокортексе. Хрениума никогда не было. Аномалий не было. Ровно как сказали лейтенант Такараи и сержант Темпл. Официальной версией будут генетические эксперименты, но это уже прерогатива капитана и отряда морских котиков. Будут фотографии лаборатории и тел этих несчастных существ. Часть технической информации. Но ничего об этом ихоре не должно стать известно. -Поддерживаю целиком и полностью, - кивнула Аника. Если капитан хотел услышать ее мнение, то вот оно, хоть ровным счетом оно и ничего не значит, когда у руля стоят военные. Но биолог хотела сохранить Землю такой, какой она является сейчас. Да, не везде благополучной, да, несовершенной, да со всеми ее проблемами и заботами. Но она не хотела, чтобы туристические пляжи опустели от нашествия каких-нибудь днищенских грызуль. Чтобы, идущий по своим делам, человек проваливался в аномалии и либо погибал, либо сходил с ума, либо становился сталкером, как тот безумный китаец. Она не хотела, чтобы ее берлинские соседи - молодая приветливая пара - забыли друг о друге, живя каждый в своем собственном мирке. Она не хотела, чтобы кровь живущих насытилась ихором, а люди превратились в подобие зомби из фантастических фильмов. Она не хотела много чего. И вопреки Ивану, кутающемуся в свою нелепую добычу, отлично понимала, что нарисованные его воображением мирок слишком нереалистичен, когда дело доходит до правительств и корпораций. История их мира знала немало примеров, когда открытие во благо оборачивалось катастрофой. Богатая фантазия и неуемный ум. Страшно лишь, что фантазии русского уже один раз сбылись - на встрече в резиденции Рэннела ей было смешно и немного неуютно от нелепых теорий о порталах в другие измерения. Взгляд вернулся к Брук. Маргарите или Кевину, какая сейчас разница? Взгляд словно спрашивал, этот ли ответ капитан ожидала от нее. Не одобрения ради, а пытаясь докопаться до конечной цели этой странной проверки, что устроили им военные. Слишком остро ощущая себя неким подопытным кроликом, судьба которого зависит в меньшей мере от собственных слов и действий, чем от чужой воли. И словно боясь выдать знание этой тайны, Бьёрк отвела взгляд.

- От ихора мы очистимся. А информацию... Секретность этой базы была нарушена нашим появлением. Теперь, когда она рассекречена, это уже военное преступление. Вы не согласны? Насчет расстрела... Ну... Сегодня мне не хотелось бы шутить на эту тему, Аника, простите. - А я совершенно серьезна, - сухо ответила Аника. - Как вы сами только что указали, капитан, имеет место быть военное преступление. Она вскинула подбородок, непримиримо сложив руки на груди. Спрашивать хоть какие-то гарантии...обещания не только разрешения всплытия, но и последующей свободы вряд ли имело смысл. - Готова помогать в любом направлении, предложенном профессором Рэннелом, - согласно кивнула своему коллеге. Если от нее будет хоть какая-то польза, то значит не зря она ест свой сублимат.

- Д-да... Детали будут. - согласился с общим одобрением, но явно не ощущал своей заслуги. План был очевиден. Он просто... - Я наконец-то понял, что теперь у нас всё получится. Потому что есть вакцина. Вы уже можете готовиться к эвакуации. Капсулу, повторюсь, задействуем. Также я оставляю на усмотрение ученых важное решение. Это решение тоже... из области нравственного выбора, а я, честно говоря, не могу похвастаться идеальной нравственностью. Перепоручаю это профессору Рэннелу и вам, Аника. Конечно, Иван имеет право голоса, но... я, кажется, заранее знаю его решение. Речь о данных, которые мы здесь получили. Решайте сами, господа, нужны ли эти открытия в нашем мире и зачем. Оптимизма капитана Бьёрк не разделяла. Вакцина у них есть, а еще есть разбитая субмарина, сломанная спаскапсула и еще много чего, чему в настоящий момент времени больше подошло бы звание "металлолома". А еще была эта база. И ее прежние сотрудники. И это уже был тот максимум "но", когда об эвакуации говорить было рано. А уж когда Брук сказала.. сказал? Трезубец Тритона, до чего ж невовремя капитан решился на каминг-аут.. Аника видела перед собой Маргариту, слышала голос Маргариты и за эти пару недель привыкла именно к Маргарите, и обозначение ею себя в ином ключе сбивало с толку. - Неужели, капитан? - взгляд северянки был столь же далек от тепла, как и ее родные моря, скованное зимними льдами. - Не вы ли грозились пристрелить любого, кто только помыслит о возвращении наверх? Не вы ли ревностно охраняли здешние тайны как до нашего прибытия, так и после? А теперь..., - биолог непонимающе развела руками, - оставляете все данные на наше усмотрение? Вот так запросто? Признайтесь честно, капитан, какое из наших решений наверняка не повлечет за собой вынужденный расстрел? Губы сжались в тонкую полоску. Провоцировать военных не стоило сверх того, что уже было сказано. Но "полагаюсь на вашу нравственность" весьма плохо соответствовало реальному положению дел.

Знаете, безотносительно того, каким человеком по меркам своих коллег был Эдвард, его смерть как то в одночасье возвело ситуацию на новую ступень. Пока все они были живы, пока экспедиция была в своем полном составе - это давало куда большую надежду, нежели теоретические "очистим, починим, уничтожим". Первая смерть напомнила, что в этой драме конец может быть действительно конечным. За первой смертью могут последовать и другие. Отчего то именно сейчас, выслушав речь капитана, это стало как-то особенно остро восприниматься. Остро, ясно и... на удивление покладисто. Во всяком случае в этот раз Аника не имела желания впасть в очередную бессмысленную истерику или хотя бы поплакать. Как то разбирать мотивы покойного или действия капитана, в итоге приведшие к тому, что есть, или комментировать их не хотелось. В этом уже не было смысла. Вполне возможно, что став сталкером, Эд захотел вынести ихор на поверхность, не вняв давешному предупреждению Брук. Так или иначе, потерять члена команды было плохо. Безотносительно того, что думали о нем остальные. Майте уже начала задавать вопросы. Весьма разумные, ответы на которые хотела бы услышать и Бьёрк. И разве что дополнить своим: - Хороший план, капитан, - это было сказано без какой-либо иронии. - Поделитесь его деталями? В конце-концов, лидерство все еще оставалось за Маргаритой.. или как там ее теперь зовут.. Кому, как не ей отдавать приказы?

"У меня важные новости. Соберитесь, пожалуйста, в кают-компании. Это срочно". Важные новости. Срочно. Не нужно обладать ясновидением, чтобы понимать, что ничего хорошего капитан не сообщит. "Не пойду" вялая упрямая мысль. В самом деле, должен же быть какой-то предел плохим вестям. Но пока что он, видимо, не достигнут. Аника заворочалась, нехотя выбираясь из спальной капсулы. Оправила спортивную кофту, обулась. И застыла, вздыхая, на месте, не желая в очередной раз узнавать как у них все плохо. Что на этот раз? Вакцина не подействовала? Сталкеры напали? В стенах появились течи? Кто-то уничтожил запас сублимата? Ещё один вхдох, судорожный и сердитый. Вариантов, подобных этим, можно было придумывать до бесконечности. И все-равно не угадать. В кают-компанию Бьёрк все же пришла.

Занятная, если вдуматься, ситуация. Прошло чуть больше двух недель, а мир словно перестал существовать. Да и был ли он вправду за пределами этой базы? Вся эта земля, острова и континенты, восходы и закаты? Или все они давно уже стали сталкерами или как там их называют Макс и Айзек? Все прежние годы кажутся столь же нереальными, как возможность перехода в другое время и в другую реальность. Или вовсе выдумкой скучающего мозга. Иначе чем еще можно объяснить, что она, доктор биологических наук, сидит на подводной базе, на глубине шести тысяч километров и пытается спасти мир от странного, невозможного вещества, что может этот самый мир уничтожить безвозвратно. Вопрос - вернется ли она когда-нибудь домой - постепенно переходил в разряд риторических. А ведь начало было таким многообещающим! При всей своей осторожности, в душе Аника надеялась стать причастной к сенсационному открытию. Что ж... стала. Весьма иронично. Как будто лепрекон подшутил в своей извечном манере, исполнив это ее желание. Ее спутники... хм, в последнее время она все больше и больше отдалялась от них, замыкаясь в себе. Возможно, это было неправильно. Возможно, она не могла иначе. Макс теперь вызывал откровенные опасения в своей ихоровой зависимости. Еще большие опасения вызывал Эд после осторожных обсуждений во время инъекций. Капитан Маргарита Брук называла себя Кевином, а Иван Сабельников - королем. И последний отчего то озадачивал меньше. Один Рэннел мурлыкал, что мартовский кот, и Аника догадывалась о причинах, глядя на его извечное сопровождение в лице сержанта Темпл. И откровенно не понимала, откуда у этих двоих берется желание улыбнуться друг другу чуть более нежно и чуть более продолжительно. А может завидовала. Потому что возможность опереться на плечо близкого человека, разделить имеющиеся проблемы на двоих, найти в этой беспросветной безнадеге что-то светлое.. не ихоровый обман - дорогого стоит. Док изрядно подрастерял свой лоск за эти дни. А лейтенант Такараи окончательно уверила, что ошибочным может быть не только первое впечатление, но и последующие тоже. Ни о ком не забыла? Ах, да, Хельма. А была ли эта девушка на самом деле? Или добрые духи подводного царства посылали иногда им фейри-умельца, когда требовалось что-то починить или отладить? Второй вариант казался более правдоподобным. Со вздохом Аника перевернулась на спину. Взгляд уперся в потолок капсулы. Почему бы тем самым духам не послать ей способность спать по двадцать часов в сутки? Но вместо этого они наградили ее бессонницей. Духи, одним словом, что с них взять.

- И еще одна, но очень важная инструкция! Всем немедленно снять стилсьюты и подвергнуть их очистке. Костюмы пропитаны ихором и могу нивелировать действие сыворотки. В них нельзя сейчас находится! - И.. каким же образом нам это сделать? - взгляд не отрывался от повязки на сгибе локтя. Женщина прислушивалась к своим ощущениям, уже подействовала сыворотка или ей нужно время?

- Увы! Кажется, Аника, вы остаётесь с нами. И бутылочками. Зная Айзека, уверен, он на себе протестировал вакцину, - ободряюще улыбнулся Рэннел. - А я то надеялась, наконец, вернуться домой и забыть вас всех, как страшный сон, - то ли пошутила, то ли всерьез ответила северянка. Трудно было сказать наверняка, но после введения сыворотки она как будто... стала спокойнее? Свободнее? Как то легче задышала и щеки окрасил нежный румянец. - Но можете все-равно прислать мне бутылочку... в качестве откупных. Женщина встала, освобождая кресло для следующих пациентов. Наверное, все же шутила. Как всегда, не особо удачно, но вряд ли стоило корить ее за это в подобные времена. Х

- Присаживайтесь, дорогая, присаживайтесь, - пододвинул Рэннел даме кресло. - Записываем: первой вакцину приняла доктор Аника Бьёрк. Голубые глаза неожиданно серьёзно посмотрели в серые.  - Не переживайте, Аника. Вам станет легче, Айзек никогда не подвергнет опасности здоровье того, кто к нему пришёл. В отличии от своего старшего коллеги Аника знала доктора... пусть будет Леманна всего пару недель и - не всегда с положительный стороны, каким бы нечестным не был этот намек на тайну, хранимую "человеком из не свершившегося будущего". Вопросов остается тьма, начиная от сомнений в памяти эскулапа до отсутствия подопытных крыс. Аника вздыхает, разглаживаются нервные черты лица, во взгляде проявляется твердость. Пальцы быстро - пока не передумала, не поддалась ихорной заразе - закатывают рукав простой кофты, обнажая среди шрамов тонкую веточку вены: - Если я умру от этой сыворотки, профессор Рэннел, то мой призрак лишит вас напрочь не только сна, но и любви к утренним блинчикам и натуральному вину, - сколько же сил требуется, чтобы сложить непослушные губы в улыбку. Гораздо больше, чем сесть в предложенное кресло и подставить руку для инъекции.

- Кто первым? - щёлкнул инъектором в кают-компании профессор. "Я!" хочется крикнуть Анике, но лишь и без того бледное лицо становится совсем смертельно-бледным. Встревоженный взгляд не отрывается от ампул в штативе. - А... это безопасно? От ихора слишком много побочек, - отчего то внутренне противиться и одновременно желает получить лекарство. - Мы можем быть уверены, что вакцина на его основе полностью лишена их? Что мы не получим в довесок каких-нибудь... неприятных последствий?

- Пожалуйста, это будет трудно для самоощущения, но прими – без военного сопровождения шансов не будет совсем. Без вас, способных распутать эту загадку и вылечить нас, также не будет шансов. Я не буду лезть под руку, когда вы работаете с микроскопами и химикатами, только попрошу не приближаться к предыдущей группе. Когда "Архимед" всплывёт, никто не будет ограничивать свободу воли. Но до этого ещё нужно дожить. Северянка молчит. Чтобы весь этот пламенный поток слов разложить на простые понятия, требуется много сил. А их нет. Изматывает физическая слабость. Давит моральная. Даже не вспомнить, когда последний раз принимала пищу - сегодня? Вчера? Дни и ночи слились в странный поток, размеренно кружащий людишек в своих водоворотах. Она не хочет разбираться в чужих объяснениях, она согласна принять все чужие действия как должное. Все-равно большего от нее не требуется, как бы не пыталась доказать обратное лейтенант. И даже можно не заставлять себя выжимать покладистое согласие, когда Такараи отвлекается на другого участника их общей драмы. Можно просто отойти в сторону, позволяя другим решать, помогать, действовать. В тонком изломе веснушчатого лица - немного сочувствия, немного испуга, немного удивления. И много, много серости. Она устала. Она хочет лишь одного теперь - вернуть в тихую гавань, много лет охраняемую потухшим маяком.