Ribka

- Это обуза, Децимус. Мы сами не уверены куда идём. И что найдём на глубинных тропах. Лурц несогласно мотнул головой. Но спорить сейчас он не стал. Из кристалла на вершине посоха метнулись друг за другом три заклинания паралича. Двое эльфов так и остались сидеть на своих местах, скованные им, зато третий, тот самый, что требовал с них ответа ужом нырнул за какие-то корзины. Маны на полноценное заклинание уже не хватило бы. - Остановите его! - прошипел сумасшедший маг.

- Ааааыы... - выдал эльф что-то нечленораздельное при виде двухметрового чёрного человека, внушительно возвышавшегося над остальной группой. Ушастый осел за мешок с мукой и затаился. Остальные спрятались, припомнив молитвы спасительнице. Бежать до главного выхода было далеко, а у запасного - стояли грозные чужаки во главе с чёрным. Посол Белой жрицы в очередной раз продемонстрировал свои недюжинные умения в управлении другими людьми. - Тео... мессир Виардо.. Пол.., нам нужны они, - негромко произнес Лурц, озабоченный какими-то своими мыслями. Три ненавистных мага и человек, по слову которого готов плясать каждый встречный. - Живыми.

- Вы кто? Вы кто такие? Т-ты м-ммаг... - заикнулся эльф, отходя назад. Двое других тоже попятились. Ножи в руках у них были явно не для обороны. Скорее всего ими чистили картошку. Рабское прошлое этих эльфов было не прогнать никакими догматами Куна. В голову пришла мысль попробовать запугать их демонстрацией магией, но Децимус не осмелился, боясь вместо этого спровоцировать их поднять тревогу. Поэтому маг лишь шмыгнул носом, переводя взгляд с одного противника на другого. Ох, лучше бы он этого не делал. Желудок свело от запахов, витавших в этой кухне - свежей выпечки, чеснока, мясной дух копченых окороков и тушеных овощей.

- Кто там? - послышался голос откуда-то из-за мешков с мукой, и на группу вторженцев уставился удивлённый эльф. Через несколько секунд с ножами в руках поднялись ещё двое плоскоухих. Лурц невольно шагнул назад. Что может ответить беглым рабам ученик тевинтерского магистра, сжимающий в руках не что иное, как посох? Любые его слова будут для них звучать неубедительно. Они сбежали от таких, как он, сбросили вековые цепи гнета, предпочтя веру рогатых захватчиков. И, судя по оружию в их руках, были весьма верны новым хозяевам. Децимус предупредительно выставил перед собой раскрытую ладонь, навсегда теперь меченную стараниями Квинта. - Пожалуйста.. мы только хотим пройти... мы не причиним вам вреда... (Влияние - провал).

К десяти Арсиноя, презрев все еще преследующие ее канализационные запахи, облачилась в свою многострадальную броню, стояла у обозначенного выхода. Ждала остальных. Нужна. Может даже больше, чем прежде. Может от того искал ее следы, оставленные в пустой комнате. Может от того взорвалась проклятая пробирка, забрызгивая стол и задумавшегося алхимика искрами и горячими каплями. Может от того, блестели в угасающем свете осколки не зеркала, но несбыточных иллюзий и разбитой мечты. Украденные минуты недозволенного иссякли, не выдержав гнета реальности. В их патовой ситуации преодоление трудностей по прежнему вело в никуда. Вместо выхода впереди маячил все тот же тупик. Поэтому не поднимал пасмурного взгляда. Поэтому покорно стоял за спиной телохранителя. Поэтому молчал. Все было уже сказано раньше. Сумасшедший, которого исправит только могила. Быть может уже скоро, значительно раньше, чем хотелось бы. Ему надлежало пересечь установленные другими границы. Ей - как и прочим - исполнить свой долг. Быть может так, Ниса, тебе будет легче обнажить свой клинок против меня. "Прости..." Беззвучный шепот, который скроет поникшая голова.

- А теперь, у нас есть немного времени на отдых. Жду вас ровно в десять, сразу после начала комендантского часа, у северного запасного выхода. Все свободны Лучше бы не было этих нескольких часов напряженного ожидания. Желудок сжимали голодные спазмы. Сумбурные мрачные мысли овладели сразу после пробуждения и не отпускали все собрание, во время которого нервный маг бесцельно перебирал разбухшие от сырости книжки, оставленные при эвакуации. Оставалось найти какую-нибудь сумку, чтоб сложить в нее нехитрые пожитки. И сапоги, да. Но сапогам придется обождать, потому что Пол нашел небольшую коробку лириумной пыли и надо было попробовать приготовить из нее зелье. В лаборатории тихо и пусто, лишь шипит негромко горелка под нагреваемой ретортой. Подперев кудрявую голову рукой, Лурц снова считал циклы и следил за движением завесного огня.

В этом вечном свете магических огней можно потеряться навсегда, забыв про смену дня и ночи, забыв про бесконечный бег мгновений, застынув букашкой в капле янтаря, такой теплой в противовес объявшего холода. Кто этот незнакомец, смотрящий из грязного зеркала? За сдвинутыми бровями, за опущенными уголками рта, за прочерчившими лоб морщинами угадываются знакомые черты. Все такие же наивные, восторженные, сострадательные. Но теперь будто тронутые тленом. Или это лишь пыль, покрывшая отражение, пересеченное свежими трещинами? Сумасшедший, ответят на вопрос, одержимый. Он умел читать только книги, но не мог не узнать их недоверчивые, опасливые, презрительные, ненавидящие взгляды. И взгляды, которые нарочно отводили, их он чувствовал тоже. Их было таких слишком много за его жизнь. Отчего же звучали слова про разумность? Разве сумасшедшие могут быть здравомыслящими? Нет, они отравлены. И погибают в своем сумасшествии, упиваясь им. Они готовы им поделиться, они не жадны. Но лишь единицы готовы примкнуть добровольно к безумию. Стоит ли винить их за то? Нет, он не винил, никого, никогда. Это было не его право. Как дитя впитывает молоко матери, так впитывал и он, послушный и способный ученик. Но не хотели оценить его старания. Не желали разделить его восторг. Что может быть завораживающего в рассыпающихся страницах пыльных фолиантов и стертых в крошку руинах? Знания те мертвы и их наследие тоже надлежит сжечь, как сжигают мертвецов, провожая в последний путь. Лишь сумасшедшие будут в исступлении бросаться в погребальные костры, вырывая у жгучих искр жалкие частички, согласные сгореть взамен, но сохранить. Они сгорали, подобно мотылькам, либо сжигали свои крылья, чтобы после уже не летать, но ползти, со всем упорством безумцев вперед. А что впереди? Огонь или холодная сталь? Чужак в зеркале кивал, предпочитая сгореть. Но слишком много лезвий было нацелено на его безмолвного собеседника по эту сторону стекла. Они, а не здравый смысл, чертили границы, оставляя набухающие кровью раны. Кровью, такой же красной и горячей, как у тех, кто клеймил его. Драгоценные капли стекали в подставленные горсти, наполняя их алыми лужицами, и каждая несла больше силы, чем все их клинки вместе взятые. Сумасшедший. Вода окрасится в нежно-розовый цвет рождения дня и смоет кровь, и никто никогда не увидит белесых порезов, в глупости испещривших дрожащие руки. Никто не станет свидетелем, а осколки будут молчать. О потерях. Об одиночестве. Об отчаянии.

Маста, отметь мне в карточке - 0 лириума, минус 1 лечебное зелье на 10 хп И минус мантия :/

- Наши шансы стремятся к нолю, - без энтузиазма сообщил Красс. - Посольства гномов в Тевинтере это, по сути, анклавы. Гномы обитают в них годами. Вряд ли, своё постоянное жилище они бы выстроили на опасной жиле сырого лириума. Я вообще, не понимаю, что имел в виду Девар предлагая использовать жилу. Рядом с открытым месторождением можно издохнуть ещё до ритуала. Не проще ли альтернатива? Кровь сведёт на нет опасность использования сырого вещества. Лурц усмехнулся, нехотя открывая глаза и поднимаясь на ноги. - Конечно, Тео... конечно.. Жаль, что мы более стеснены в ресурсах, чем Девар, да?- невнятно пробормотал маг. Целителя ощутимо штормило, налитые кровью глаза смотрели с изможденного лица. - Я... должен отдохнуть, - со вздохом сожаления, будто сетуя на слабое тело, медленно проговорил он. - Распорядись... чтобы обыскали Круг... может еще лириум.. или зелья... хоть сколько-нибудь... Нам бы пригодилось... Через сколько мы уходим? Как стемнеет? Разбуди меня, ладно?... Заранее... мне нужны сапоги... Речь становилась все более невнятной и путанной. Децимус покачнулся и тяжело пошагал к выходу. Но у самой лестницы, ведущей с донжона вниз, обернулся: - Мы же еще вместе, Тео, заодно? - с затаенным ожиданием спросил у стихийщика. Но ответа не услышал, скрывшись раньше. Предпочел и дальше оставаться в иллюзорном неведении, боясь, что тот ответит разочаровывающее "нет". У дверей своей комнаты Лурц обернулся к телохранителю: - Вы пока можете быть свободны, Лар. Отпустив Мастарну, маг вошел в комнату и закрыл дверь, навалившись на нее спиной. За прошедшие пол дня в ней ничего не изменилось. Пыльная подушка на диване хранила след головы Нисы, но была холодной и пахла лишь пылью. Маг устало смежил веки, зарываясь в нее лицом. Из приоткрытого рта вырвался тяжелый, рваный выдох. Короткая, молчаливая молитва. К кому бы та не была обращена, просьбу исполнили. Снов Децимус не видел.

Можно было подумать, что целитель уснул, слушая короткую обрисовку ситуации с гномьим посольством. Сидел, все также расслаблено привалившись спиной к стене донжона и прикрыв глаза. Мозг вяло перерабатывал полученную информацию. - Для ритуала нужен лириум, - наконец, заговорил снова, продолжая какую-то свою, нестройную, мысль. - Целая жила. Каковы наши шансы найти лириумную жилу, Тео? Говорят, гномы как раз разрабатывают их на Глубинных тропах.

Мастарна изрядно напугал, внезапно заговорив, Лурц совсем забыл о его присутствии. Тем досаднее было, что промолчал Красс, к которому вопрос и был обращён. Это молчание сделало продолжение беседы бессмысленным. Маг Созидания с покорным вздохом прикрыл глаза. - Что нас может ожидать в Амбассадории? - пробормотал он, переводя разговор в более нейтральное русло. - Мы хоть попадём внутрь?

- Послушай, Децимус... - сказал он не оборачиваясь, - Надеюсь, ты понимаешь, что обстоятельства могут заставить нас остановиться. Может случиться так, что до конца мы не дойдём. Некоторые тайны, могут так и остаться тайнами. И тебе придётся пожертвовать тем,чем ты так дорожишь. Потому что не все тайны можно взять под контроль. Понимаешь о чём я? Прижав сцепленные в замок ладони ко лбу, Лурц зажмурился, будто ему было больно. В коротком, брошенном в спину стихийщика взгляде, светился вызов. Но без встречного взгляда тот угас, потух и снова скрылся за тяжелыми веками. - И кто будет определять эти пределы? - глухо донеслось до Красса.

- Это почти рядом с Кругом, - прикинул Красс по карте, разложив ту прямо на постаменте астрариума. - Пара кварталов. Попробуем ночью пробраться незаметно? Или сначала разведчика отправим? Дермопровод с посольством гномов не соединяется. Так что придётся поверху. На этот раз целитель обернулся, удивленно вскинув брови: - Ты спрашиваешь меня? Децимус привалился спиной к каменному парапету, окаймляющему донжон по всему периметру. Серые глаза смотрели строго и даже будто сурово. - Да. Я бы отправил сперва разведку. Лучше перестраховаться и потерять в случае неудачи одного, чем попасться в руки кунари всем. Но ты же предпочтешь идти сразу, да? Наверное, у тебя есть свои резоны. Как то, кунари прознают про нас, выставят у Амбассадории усиленную охрану... Маг отвел взгляд, со вздохом подчиняясь чужим, пусть еще и не высказанным, доводам: - Тебе виднее, как будет лучше, Тео. Ты у нас центурион, а я... всего лишь библиотечная мышь. Шершавый камень процарапал спину под тонкой тканью рубашки, когда Лурц сполз по ней вниз. Ноги не держали. Небольшое послабление.

- Давно я на глубинных тропах не был, - с разочарованием проговорил Тео. Ученик Стагирита дрожал на продувающем донжон ветру. Низкие тучи не давали и лучика теплого солнца. Казалось, он забыл о существовании стихийщика. Обхватив себя руками за плечи и время от времени касаясь подбородком притиснутого к груди дневника, он напряженно всматривался вдаль, туда, где находились Храм Андрасте и родовая башня Девар. Лишь изредка прикрывал глаза, в каком-то усталом, обреченном жесте. Сейчас ему отчаянно не хватало мудрости наставника. Чтобы растоптать эту мудрость, которая казалась такой величественной, а на деле была столь мала, столь ничтожна! Сколько еще древних тайн, неразгаданных, непознанных, хранилось в пыльных, рассыпающихся в прах записях, сколько их передавалось из уст в уста, от поколения к поколению, теряя детали, меняясь, преобразуясь в нечто совершенно отличное! Все эти знания умирали, преданные и забытые своими народами. И лишь единицы пытались помнить. Ему довелось прикоснуться лишь к самой крошечной их части. Неужели, неужели это и все?! Неужели больше никогда?... - Я никогда там не был, - откликнулся Децимус, не оборачиваясь, просто потому, что вежливость требовала что-то сказать в ответ. Гномы. Лурц не был удивлен. В своем высокомерии люди часто забывают о древней связи между народами.

- Соберите вещи и будьте готовы покинуть Круг в любую минуту. Если что-то пойдёт не так, будем снова купаться в дерьме. Пол, забери в моей комнате лириум и отправляйся. Чем быстрее мы узнаем куда указывают двеомеры, тем быстрее примем решение. Вещи? Переводит растерянный взгляд на очередные мягкие тапочки. Единственную вещь, которую должен был забрать, держал в руках. Припомнил, что видел свой посох, кем-то тщательно отчищенный. Не знал, кого благодарить. Забыл. И опять через стоки идти. И одежды нет, чужие штаны да рубаха. Голову сжимает будто тисками от переутомления и новых забот. Но Децимус настойчиво завет центуриона: - Тео, надо активировать здешний астрариум, - нетерпеливо перетаптывается у двери. - Идем! Все потом, мессир Красс. Потом можете ругаться, миловаться, собирать вещи, кидаться вещами в окно. Только запустите мне этот механизм и будете свободны сколько сможете.

Напряженная фигура мага немного расслабилась. Уголки рта приподнялись в благодарной улыбке к тем, кто согласился идти за ним. Несомненно, он бы продолжал свою миссию и один, если потребуется, готовый идти до конца. Но иметь поддержку сейчас для него было бесценно. Промолчавшие, чьи тяжелые взгляды он ощущал даже не поднимая головы, удостоились понимающего взора. Их обязал не он. Расстанутся они тут или пойдут дальше вместе зависело лишь от данного ими слова. Принуждать бы их не стали. Не Децимус во всяком случае, нет.

Источник притих, слушая чужие разговоры. - Семеро вышли из Бездны, - робко проговорил Децимус. - Они были вне замысла Творца. Так учит нас Церковь. Восьмой, да, должен иметь ту же природу.. Но он чем-то отличается... Я не знаю чем и по какой причине... сейчас не знаю.. Децимус снова замолчал, неуютно съеживая плечи. Эти люди ждали его решения и по их словам, суровым взглядам, молчанию было понятно, что оно им не понравится. - Мы запустим все три астрариума. Вместе, они укажут нам путь к Храму. Там мы войдем в Тень и проведем ритуал, описанный Деваром, чтобы попробовать отыскать тот древний след и изучить его. Они ждали его вердикта и услышали его слова. Маг Созидания замолчал, не поднимая взгляда. Теперь могло быть что угодно. Споры. Неодобрительное, но согласие. Отказ продолжать участие в этой экспедиции. Кинжал, протыкающий его горло. Лурц неосознанно кивнул, будто заранее выражая свое согласие любому ответу каждого из собравшихся. Пальцы вновь стиснули и прижали к груди дневник Девара.

Его не понимали. Никто не разделял его экстаз. Ученик Стагирита, оставшийся в одиночестве, кривил рот в потерянной улыбке, растерянный взгляд его то принимался считать пылинки, танцующие в отблеске хрустальной подвески люстры, то утыкался в исписанные страницы дневника, надеясь найти там поддержку, то скользил по лицам собравшихся, но тут же убегал прочь. - Нет..., - медленно, задумчиво отвечал Лурц, когда зазвучали вопросы. - Нет... здесь что-то не так. Сначала я тоже подумал.. но теперь склоняюсь к тому, что Девар ошибся и принял за материальное какую-то другую субстанцию... очень похожую. Плотную. Ощутимую даже физически. Бесплотное не может оставлять столь плотный след, что даже Девар был введен в заблуждение... Значит, Восьмой имел природу отличную от остальных Семи. Возможно, что этот след Восьмого остался в Тени ещё со времён, когда он там пребывал в милости у Создателя....

СОБРАНИЕ

Миледи спала не раздеваясь на этот раз. Оказалось очень удобно. Без слов она поднялась и вышла за дверь, с трудом удержавшись от того, чтобы не хлопнуть ею как следует напоследок. Одержимый маг не смотрел уходящей вслед. Опустив голову, покорно и понимающе ждал, когда щелкнет замок, отрезая их друг от друга. Лишь судорожно вздохнул и крепче прижал к себе дневник, избрав тот точкой опоры. Так даже было лучше. Этот момент все-равно бы настал. Так пусть лучше сейчас, когда Ниса злится и ненавидит него. Так должно быть проще... легче... Он боязливо выжидал. Терял минуты, пробуя напрасно связаться с наставником. Когда открыл дверь, в коридоре было пусто. На собирающихся товарищей не смотрел, лишь краем глаза следя за дверью и считая входящие, расплывчатые тени.

- Расскажешь. Часа через два. - заботливо проворковала она, - Иди сюда. Ладошка однозначно погладила пыльную мебель, призывая лечь. Даже в обнимку с дневником можно было немного поспать. Измученный взгляд и слабое покачивание головой: - Я уже отправил виспов... Децимус протянул было Нисе свою ладонь, чтобы помочь ей встать, но, словно испугавшись, что та его схватит и не отпустит, прижал руку обратно к дневнику. - Идем, - в осипшем за ночь голосе звучала неуемная настойчивость. Маг не чувствовал усталости. Устала телесная оболочка. Это ей нужен был отдых, еда, комфортное бытие. Дух же его находился в состоянии подъема, взбудораженным блеском отражаясь в серых, с красными прожилками сейчас, глазах. - Идем..., - повторил Лурц, слабо улыбаясь и отступая к двери. Кто-то еще спал. Кто-то уже бодрствовал. Утро позднее. Неугомонные виспы дергали за отросшие рыжие волосы и за остриженные каштановые с серебряными прядями. Неугомонным виспам было все-равно ночевал ты в своей постели или в чужой. Виспы громко стучали в сильверитовый щит. И не боялись гнева ни стихийщика, ни мага духа.

тест

- Ты сумасшедший. - уронила она, взглядом хрустальных зеленоватых глаз касаясь дневника, так нежно притиснутого к груди. - Ты знаешь это? В ответ ей только улыбнулись. Робко. Беспомощно. Радостно. С облегчением. С благодарностью. Да, это была улыбка сумасшедшего, но сам больной оставался в блаженном неведении. Децимус попятился, возвращаясь тоже на свое место. Дрожащие руки со всей осторожностью перевернули очередную страницу. Заботливо направили свет дешифратора. Немного ожидания и долгий, беспокойный взгляд на Нису. То ли проверяя здесь ли она, то ли не веря, что она все еще тут. Миледи была вольна уйти в ту же минуту. А если бы осталась, то вновь бы слушала хриплое бормотание, перемежающееся восторженными возгласами, и наблюдала возбужденное метание мага и изможденное замирание его сгорбившейся фигуры. Миледи могла бы уйти через час. А если бы осталась, то услышала бы, как дрожащий голос Лурца читает ей новые страницы из дневника. Миледи могла бы уйти, когда за непроницаемыми ставнями занялся рассвет. А если бы осталась, то ей внезапно бы досталась целая минута внимания мага, лечебный пузырек зелья (10 хп) и робкое предложение помощи в его использовании, покуда дешифратор открывал все новые и новые страницы сложных расчетов Девара. Миледи могла бы уйти, когда поздним утром Децимус перевернул последнюю страницу чужого дневника и замер над ним. Миледи вольна была делать, что захочет. Уйти, остаться, уснуть, закрыв уши пыльной подушкой, чтобы не слышать своего сумасшедшего любовника. Ей бы никто не препятствовал. Но если бы у нее хватило сил, терпения и внимания выдержать все испытания нынешней ночи, то последнее, что она услышала было бы: - Нам надо рассказать остальным... Изнуренный голос, воспаленный взгляд. Пальцы нервно сжимают расшифрованный дневник. Кажется, в этой комнате она третья лишняя, между мертвым Деваром и едва живым Лурцем. Последний включил ее в неразделимое "мы", прозаично и походя разбивая теорию треугольника. Миледи была вольна по своему расценить эти слова.

- Я слышу. Слышу! - в какой-то момент она разозлилась и вырвала руку. - Мне больно!. Перестань сейчас же. Видимо, ей все же удалось достучаться до мага. А может просто тот почувствовал что что-то изменилось. Замер, переводя испуганный взгляд с опустевшей своей ладони на женщину. - Прости, прости, прости, - забормотал, отшатываясь от Нисы и прижимая к себе драгоценный дневник. - Что же в этом хорошего? - она усмехнулась криво. Децимус не задумывался. Он забыл сейчас и про свое задание, и про канцлера, про старого магистра Стагирита, про рогатых захватчиков за стенами этого убежища и про весь Империум. Древняя легенда оживала перед ним. Старая сказка превращалась в реальность. Только это занимало его ум. Открытие Девара. Дневник не был прочтен и наполовину. Нетерпение выжигало Лурца изнутри. - Я не знаю... Беспомощное - Пока не знаю... и восторженное признание.

- Мне помощь нужна. - требовательно и даже капризно заявила она, раскинув руки по краю спинки. Голос привлек внимание. Вскинувшийся маг завертел головой, ошарашенно выискивая его источник. - Ниса!- это было похоже на крик. Вряд ли миледи перрипати можно было напугать чересчур нервным ученым. Но сейчас Лурц больше походил на одержимого, сорвавшегося с места, чтобы ухватить за тонкую руку и с силой тянуть за собой, к дешифратору. Дошел ли смысл ее слов хоть до краешка его сознания? Или невероятные открытия полностью захватили его мысли и помыслы? - Ниса, он нашел след! Он нашел след! Голос то падал до хриплого шепота, то поднимался до резких гортанных звуков, маг трясся, будто в каком-то припадке, и встряхивал свою нечаянную жертву, вцепившись в женские плечи: - Ниса! Девар нашел след! След! Создатель милосердный, Ниса! Ты понимаешь?! След Древнего Бога, Ниса! Они не умерли, Ниса! Древние Боги не умерли! Целитель всхлипнул, не в силах удержаться на границе безумия. Лицо его рассекла страшная улыбка: - Ниса! Девар нашел след Восьмого! Материальный след Древнего бога в Тени! Ты понимаешь? Ты понимаешь?! Они не умерли! Они все еще живы! В Тени! В своих телесных оболочках!