Ribka

Вернувшись в отель, девушки узнали, что никто из мужчин еще не вернулся. Оговоренное время почти истекло и оставалось только ждать и надеяться, что с ними ничего не случилось. Уже собравшись подняться в комнату, Кьяра остановилась, поколебалась пару мгновений, а потом снова вернулась к стойке управляющего. Она не знала, насколько уместным будет ее вопрос, но, возможно, Пауль мог бы дать ей ответ. В конце-концов, не смотря на пугающий внешний вид, он производил впечатление разумного и опытного... вампира. - Пауль..., - она сделала шаг ближе, чуть склоняя голову, чтобы встретиться с его бездонным взглядом. - Можно спросить? Я... многого не знаю, про таких, как мы... Я видела, что некоторые из... сородичей могут выглядеть как люди. Это дар, который есть у всех или только у некоторых? Ее пальцы чуть плотнее сжали ручки пакетов, собранных в магазине, в ожидании ответа.

– Идём выбирать тушь, – с нарочитым энтузиазмом сказала Клэр. – Есть предпочтения? Вижу, ты хорошо разбираешься в этом, – она улыбнулась, желая приободрить Кьяру, но чувствуя некоторую неловкость, потому что, в силу их весьма краткого знакомства, не знала, как это лучше сделать. Впрочем, шоппинг девушку увлекал, а значит с помощью него есть шанс сделать так, чтобы она ненадолго забыла опасности, отвлеклась от нерадостных мыслей в мире яркого света и витринного разнообразия. - Тушь? О, я за объем и чтобы не осыпалась к вечеру, - девушка остановилась у стойки с тушью и пробежала пальцами по ряду тюбиков, взяла один. Обернулась, внимательно посмотрев на собеседницу. - А тебе подойдет что-то с эффектом удлинения. У тебя такой взгляд... глубокий, но острый, можно подчеркнуть... Дополнив покупки черным карандашом и палеткой теней, а также румянами, Кьяра, наконец, удовлетворенно кивнула: - Все, теперь точно все. Сумма в чеке оказалась почти предельной, но ощущая приятную тяжесть пакетов, Кьяра поймала себя на том, что чувствует легкость, как в прежние, нормальные дни. Когда они вышли за магазина, их встретил свежий вечерний воздух, пронизанный холодом, от которого стекла ближайших витрин покрылись легкой изморозью. Улица мерцала огнями вывесок и рекламных табло, неоновые надписи отражались на мокром асфальте, вытягивая длинные цветные полосы к краям тротуаров. Машины проносились мимо, оставляя за собой мокрые следы и шлейфы выхлопных газов. Торопящиеся домой прохожие стучали каблуками по потрескавшимся плиткам, кутаясь в шарфы и поднятые воротники пальто. Дома, как высокие, промерзшие великаны, поднимались вдоль улицы, их окна желтели теплыми пятнами света, мелькали силуэты людей, которые уже укрылись от ночного холода и темного за занавесками. Фонари отбрасывали длинные тени, подчеркивая пустоту переулков. Вдалеке за ними блеснули красные огни светофоров и где-то глухо завыла полицейская сирена, тонущая в гуле города. Кьяра подняла взгляд к небу, по которому ветер гнал темные облака, и мечтательно улыбнулась. - Это было так здорово, - проговорила она и взглянула на Клэр. - Спасибо. Не дожидаясь ответа, она легонько подтолкнула ее локтем, мол, пошли дальше, и направилась вперед.

– О нет, обе уже слишком, – Клэр улыбнулась в ответ на ощутимо тёплую искру во взгляде Кьяры, отражающем её эмоции. – И не из экономии, а потому что губы я крашу редко. В последний раз это было, наверное, лет пять назад. Возьму коралловую, – она протянула руку за тюбиком выбранного цвета. – А чем занималась ты, Кьяра? Ну, до всего этого, – Клэр неопределённо махнула рукой, в которой держала помаду. Кьяра усмехнулась - искренне, с теплом, которое словно подсветило ее взгляд изнутри. - Зря, что редко. У тебя такие губы... с характером. Даже легкий цвет делает их выразительными, - с этими словами она коснулась пальцем воздуха у своего лица, как бы очерчивая форму. Они перешли к стойке с пудрой. Кьяра взяла один из футляров, приподняла крышку, провела пальцем по оттенку. Что-то не то. Второй тоже. Ее кожа уже не имела прежнего золотистого тона. Теперь же... Девушка посмотрела на свое запястье. Неестественно белое. - Раньше я пользовалась вот такой, - негромко сказала она, показывая оттенок пудры, близкий к коже человека с теплым подтоном. - Но теперь это уже не мой цвет. В голосе не было сожаления, только констатация. Она выбрала тон чуть светлее фарфора, положила коробочку в корзинку и, задержав пальцы на упаковке, вдруг заметно замедлилась. Вопрос Клэр повис в воздухе и девушка чуть сжала губы. Не от смущения, от воспоминаний. - Я работала на радио, - наконец, проговорила она. - Вела ночные эфиры. Музыка, звонки, разговоры, - на секунду она замолчала, будто снова услышала шорох в наушниках, дрожь в проводе. - Мне это нравилось, там, в темноте, все казалось ближе, настоящим... Кьяра запнулась - воспоминания сами подступили. Голос испуганного подростка, звонок, который начался как розыгрыш, а закончился жутким криком. И с того момента все покатилось. Только тогда она этого не поняла. Не хотела понять. Девушка выпрямилась, поправила ремешок сумки на плече и улыбнулась немного рассеянно. - Выберем тушь? Пока магазин не закрылся... Х

— Блеска тут более чем достаточно, — усмехнулась Клэр, рассматривая прилавки с косметикой. — А нам бы, наверное, лучше румян и помаду... Хотя, — она посмотрела на Кьяру. — у тебя помада есть. Красивый цвет, кстати. Кьяра едва заметно улыбнулась, опустив взгляд к полке с блистерами румян. - Спасибо... Это была моя любимая, - пробормотала она, чуть коснувшись губ. - Странно, что сохранилась... Затем, прищурившись, посмотрела на Клэр с новым вниманием - уже не как на спутницу по опасному делу, а как на женщину, к которой можно примерить оттенки. - А тебе бы подойдет... вот такой, смотри, - девушка протянула тюбик с помадой сложного бордового тона. - У тебя правильные скулы и четкая линия губ, такой оттенок подчеркнет это. Или... если хочешь мягче - вот эта, коралловая, сделает лицо теплее. Она чуть склонила голову к плечу, ловя отражение собеседницы в зеркале, и весело улыбнулась: - Знаешь, бери обе!

— По-моему, отличное предложение. Бери, — сказала она с уверенностью завсегдатая распродаж. — На всю жизнь всё равно не сэкономить. К тому же, в клинике я была на полном обеспечении, поэтому у меня вполне достаточно собственных средств. А ты заслужила компенсацию, — Клэр извлекла из внутреннего кармана купюру и вложила в руку Кьяры. — Не возражай. С тем, что будет дальше, разберёмся. Вместе. Кьяра растерянно моргнула, глядя на купюру. Почти физически ощущалось ,как в груди борются осторожность и искушение. Она уже хотела возразить, но слова Клэр прозвучали настолько буднично и уверенно, что сомнения отступили. - На всю жизнь не сэкономить, - пробормотала она себе под нос, потом вскинула взгляд и в голубых глазах мелькнуло озорство. - Ну... так уж и быть, раз заслужила. С этими словами она залихвастки махнула рукой, словно отгоняя остатки колебаний, и вновь вернулась к ряду с одеждой. Кардиган и юбка вернулись на свои места - красивый, но не тот образ. Вместо них она выбрала мягкий джемпер цвета сливок с кокетливым вырезом на одно плечо, темно-синие джинсы с высокой талией и мягкий шарф с тонкой серебристой нитью, словно невзначай добавивший наряду нотку изящества. Но этим дело не закончилось. В корзину легли две водолазки - бордовая и практичного черного цвета, темно-зеленая плиссированная юбка-миди и лаконичный жилет. Затем, уже не оглядываясь так тревожно на ценники, девушка набрала еще несколько нужных и приятных вещей: удобное белье с кружевной отделкой, носки и плотные черные колготки, тонкий браслет и серьги-кольца. Крутясь перед зеркалом, мысленно собирая разные образы, то поднимая волосы вверх, то позволяя им лежать свободно, Кьяра вдруг увидела в зеркале неожиданное. Не испуганную девчонку в серой больничной тени, не "новообращенную" с опущенными глазами, не радиоведущую, которая могла скрыться за голосом. Она увидела себя. Живую. Сильную. Немного потрепанную жизнью, но не сломленную. Ту, которая выбирает. И джемпер, и джинсы, и серьги, и браслет - и новую себя, которая еще не знает правил игры, но не боится делать ставки. Уже повернув к кассе, она вдруг остановилась у манекена. Платье. Простое на первый взгляд, но идеальное - глубокий винный цвет, чуть приталенное, с длинными рукавами и мягкими складками от талии, длиной чуть ниже колена. Без лишнего блеска, но с аурой достоинства и мягкой силы. В нем можно было бы появиться хоть на приеме у принца и никто бы не подумал, что его носит "птенец из пробирки". Девушка провела пальцами по ткани, тихонечко вздохнула - и взяла. Не потому что было нужно. Потому что хотелось. У кассы Кьяра замерла, словно осознавая масштаб собственного поступка. Совсем недавно она считала каждый цент, разрываясь между "практично" и "хоть немного по-своему". А теперь - и водолазки, и юбка, и даже платье. Слишком много? Возможно. Но странное, почти забытое чувство теплой уверенности вспыхнуло внутри - не наглость, не каприз, а простое человеческое "я тоже могу". Она перевела взгляд на Клэр - не за одобрением, а чтобы разделить этот момент. Еще вчера она куталась в чужой пиджак, а сегодня снова выбирала сама. И пусть это всего лишь одежда - с бирками и скидками, но вместе с ней она будто вернула себе еще частичку права быть собой. Хотя и ощущала себя немного сумасшедшей. Оставив корзину с вещами у кассира, Кьяра вернулась к напарнице. - А теперь самое важное, - девушка с улыбкой взяла Клэр под руку и повела мимо рядов с футболками и куртками, - красота требует, как минимум туши, блеска и немного удачи!

— Господа из подземелий явно были нам должны за порчу имущества, моральный и физический ущерб, — понизив голос сказала она Кьяре, — поэтому я забрала у одного из них две сотни баксов. Так что, деньги у нас есть, выбирай, не стесняйся. Кьяра удивленно приподняла брови, потом улыбнулась - искренне, по-девчачьи радостно, как если бы Клэр предложила ей мороженое в жаркий день. - Серьезно? - почти прошептала она. - Вот это подход. Она чуть приподняла свитер, снова взглянула на ценник - и тут же выдохнула с сомнением, будто радость от предложения наткнулась на стену. - Хотя..., - девушка покачала головой, - может нам стоит приберечь эти деньги? Мало ли, какие траты могут оказаться в будущем, а пособий на таких, как мы, точно не предусмотрено. Кьяра замолчала, бросила признательный взгляд на Клэр и добавила: - Но спасибо. Правда.

Вторая группа, уехавшая осмотреть сгоревший особняк, еще не вернулась и у вернувшихся из библиотеки образовалось свободное время. Роудс вызвался заняться практичным - ушел в сторону ближайшего проката машин. А Кьяра и Клэр решили поискать магазин с одеждой. Магазин оказался из тех, что не кичатся брендами, но выручают в нужным момент: яркий свет, вешалки с пестрыми ценниками и стойки с дюжиной видов дешевой косметики, от лака для ногтей до теней, цвета которых больше подходили подросткам, чем взрослым женщинам. Стоя между рядами Кьяра достала из сумки бумажник. Всего 47 долларов и 60 центов. За год, проведенный ею в клинике, цены успели подрасти - не катастрофически, но ощутимо. Она еще раз посмотрела на ценники, пересчитала деньги и решительно шагнула к стойке с распродажей. Выбор оказался неожиданно трудный. Она стояла в примерочной с двумя комлектами одежды - такими разными ,будто отражали две стороны одной и той же девушки. Первый - джинсы, серый свитер с высоким горлом и косами, кроссовки - был прост, удобен, надежен. В таком не страшно выйти на улицу, даже если придется бегать, прыгать или спасаться от врагов. Этот вариант как будто говорил: я в этом мире, я в нем ориентируюсь и готова ко всему. Второй - теплая клетчатая юбка, короткий кардиган цвета морской волны, белый топ и каблуки - смотрелся куда более эффектно. Женственно. Грациозно. Слишком хорошо для вампира, вынужденного решать чужие проблемы и то и дело дергаться от звуков за спиной. Но все же... это была она. Та, прежняя. Та, что выбирала стиль осознанно. Которая любила красоту не напоказ, а для себя. После месяцев серости, грубой ткани и больничных тапочек, ей хотелось напомнить себе, что она все еще может выглядеть так, как хочет. Кьяра покосилась на ценники. Выбор впритык, но все же - выбор. И в нем была свобода.

– Ты отлично держалась, Кьяра, – Клэр вернулась к девушке, посмотрела в глаза, улыбнулась. – Прости меня, пожалуйста. Следовало не молчать, а сделать что-то там, внизу, чтобы ты это знала, чувствовала поддержку. —Тебе пришлось одной за всех отдуваться, — в голосе Роудса было чувство вины, но потом он мягко улыбнулся Кьяре. — Ничего, через пару веков, если проживём, будем уже сами испытывать птенцов, — придал голосу оптимизма Кьяра вскинула брови, искренне удивленная. - Да, ну, Клэр, за что тут извиняться? Все же получилось. Ну, поволновалась немного, я ведь не знала, что тут такие жесткие... вступительные экзамены. Она бросила на обоих взгляд, в котором читалось одновременно смущение и признательность. - Все нормально, честно, - она развела руками и чтобы сменить неуютную тему с преувеличенным энтузиазмом порадовалась ответу, что ее напарники во всеоружии. - Отлично! Надеюсь, оборотни на этой ферме окажутся не слишком кровожадными!

– Ты молодец, Кьяра, – сказал он девушке. Кьяра скользнула взглядом по Роудсу, приподняв бровь - то ли удивилась, то ли оценила, но сдержала улыбку. - Я едва все не испортила, - пробормотала она и, покачав головой, оттолкнулась от стены. - Половину времени не понимала, насколько далеко можно зайти. Боялась, что он поймет про нас... лишнее. И сдаст принцу. Если Роудс хотел ее приободрить, у него получилось. Черты девушки немного смягчились, она отвела с лица прядь волос и, уже спокойнее, спросила: - Что будем делать? Вернемся в отель? Наверное, лучше поехать на ферму всем вместе... Она запнулась, вдруг оживившись: - О! У вас ведь остались еще патроны? Мало ли - вихты, оборотни или... кто там еще прячется во тьме. Кьяра сделала взволнованный жест рукой, больше для себя, чем для собеседников - словно развеивала мрачные мысли, прежде чем они смогли зацепиться за сознание.

Когда за спиной захлопнулась дверь библиотеки, Кьяра сделала еще несколько шагов вперед, как будто по инерции - словно мысли не догнали тело. А потом остановилась, обернулась, чтобы убедиться, что никто не идет следом... и только тогда позволила себе выдохнуть. Не воздух - скорее напряжение, сдавленное где-то внутри грудной клетки. Спиной она оперлась о холодную стену здания и медленно скользнула вниз, но не села, просто слегка согнулась, спрятав лицо в ладонях. Ни дрожи, ни тяжелого дыхания - новое тело, казалось, не знает усталости. Но внутри все было иначе. Внутри все стало вязким, как теплый кисель, беспомощным и тяжелым. Она не сорвалась. Не допустила ошибок, не выдала ничего важного. Кажется. Но ощущение хрупкости от этого не стало меньше. Слишком тонкий лед - под ногами, в словах, в чужих взглядах. Сказать чуть больше - и провалишься с головой. Сказать меньше - и заподозрят ложь. Она хотела, чтобы кто-то взял слово. Чтобы кто-то сказал: "Я продолжу" или "Я объясню". Но говорить пришлось ей. Кьяра убрала ладони от лица и вскинула голову. Над ее головой слабым кругом сиял фонарь, старый, с мутным стеклом. Свет струился не вниз, а в стороны, окрашивая поздний вечер янтарными потеками. Где-то в темноте протяжно просигналил автомобильный гудок - так далеко, что звук долетал, будто сквозь воду. Он не имел отношения к ней, к этой улице, но в этом было нечто успокаивающее. "Все хорошо, - подумала девушка, - пока все хорошо".

— О, вы точно узнаете моего человека, — негромко рассмеялся Профессор. — Если увидите большого волка с красными глазами или парня с острыми когтями – это он и есть. Почти наверняка. Оборотни уже давно не спускались со Скалистых Гор. — Пропала связь с одной из ферм. На пятом съезде с Боулдер Кэньон на юг, по грунтовке, до упора. Свен со вчерашней ночи тоже не появлялся, — сообщив о нужном маршруте вампир посмотрел на Кьяру. — Остальное – вам и узнавать. Раз уж мои ребята и девчата действуют чересчур рьяно… — Профессор широким жестом указал на Клэр, Роудса и Кьяру. — …посмотрим на знаменитую деликатность работников Стикса. Оборотни. Кьяра даже не сразу поняла, что он это сказал вслух - настолько странно, нереально прозвучало. Да, после вампиров ничего уже не должно было удивлять, но удивление - не то, что поддается логике. Это было как услышать голос призрака из старой детской страшилки - с отголоском из прошлого, из эфиров, где звонили взволнованные слушатели и рассказывали о зверях, что бегают на задних лапах, о том, как по ночам кто-то рвет скотину в пригородах. Тогда она думала - вымысел, нервный срыв, галлюцинация, паранойя в новой обертке. А теперь.... Слова "красные глаза" прорезали воздух, как лезвие. Девушка замерла, ненадолго, но внутри все сжалось. В ее памяти отозвалось тем, что она давно похоронила под слоем успокоительных, психотерапии и убеждений врачей. Той ночью она видела - или думала, что видела - что-то за дверным глазком. Тень, фигуру, что дышала по ту сторону двери. И глаза, красные, горящие в темноте. Тогда она поверила, что это был сон. Убедила себя в этом. А теперь - снова усомнилась. Кьяра покосилась взглядом на охранников Рэшфилда. Если они не вампиры, то кто? И, наконец, поняла. Профессор не стал решать проблему сам не потому, что не мог. А потому, что не должен. Если его "люди" - оборотни, то их появление на территории сородичей - это вызов, шаг к грани, за которой заканчиваются договоры и начинается резня. Она вновь сплела пальцы перед собой в жесте, который всегда ее успокаивал в прямом эфире. Девушка кивнула, постаравшись не показать на лице ни растерянности, ни недоверия. Только вежливость и спокойствие - на сколько это возможно. - Спасибо, Профессор. Мы постараемся разобраться как можно деликатнее, - она не стала говорить, что приложит все силы, это было бы слишком пафосно. Кьяра шагнула назад, показывая, что вопросов больше нет, и кивнула Клэр и Роудсу. Пора уходить, пока все хорошо.

Библиотека Кьяра едва заметно моргнула, когда профессор произнес имя Мэри. "Искра... страсть... или безумие" - даже такие слова звучали как признание. Значит, и правда, что-то в ней было. Она слушала дальше молча, сдержанно, стараясь не выдать облегчения, когда Профессор все же дал согласие. Но в голове уже щелкая связка несостыковок. Он говорил, что это его ферма. Его люди. Его проблема. И при этом требовал, что Харон принял меры. Угрожал, что иначе сам займется этим. Странная конструкция. Владелец чего-то обычно сначала решает, а уже если не справляется - просит о помощи. А здесь все наоборот, словно он не хотел вмешиваться. Или не мог? Что это? Политика? Страх? Или просто демонстрация силы - "смотрите, как щедро я делегирую"? Вряд ли. Рэшфилд не походил на того, кто нуждается в том, чтобы что-то доказывать. Девушка невольно посмотрела на Профессора с новым вниманием. Кто здесь на самом деле владеет ситуацией? Она не задала этот вопрос вслух. Вместо этого сказала: - Мы хотим понимать, с чем предстоит иметь дело. Что именно произошло? Только исчезла связь? Или были какие-то признаки - странности, сигналы тревоги до того? В ее голосе звучала та самая интонация радиоведущей, которой она умела вытягивать чужие истории - не давлением, не настойчивостью, а вниманием. Но она могла бы и не спрашивать. Ее спутники, наконец, нарушили режим молчания. Конечно, Клэр предложила делегировать ей переговоры с Профессором, но это еще не повод бросать на растерзание вежливым хищникам в одиночку. Что ж, теперь хотя бы не выглядело, будто вся инициатива исходит от нее одной.

— О, да. Вы точно от Харона, — он медленно и отрывисто выдохнул. — Даже голова заболела. Профессор открыл глаза и посмотрел на собравшихся перед ним посетителей. — Начнём сначала. Прошлой ночью с моей фермой и одним из моих ребят пропала связь. Теперь приходите вы и говорите, что там могут оказаться материалы проекта. Какого-то. Может быть. Только вот я определённо не вёл с вами никаких дел, а поэтому потрудитесь объяснить побольше, — в новой улыбке вампира было куда меньше от звериного оскала, но ощущалась от этого она едва ли менее опасной. — Пожалуйста. Кьяра невольно сделала шаг назад, вскинув ладони в почти инстиктивном жесте. Парадоксально, но оживший, наполнившийся красками Профессор казался сейчас еще более опасным. Как хищник, на мгновение растворившийся в тени перед броском. Внутри поднялась волна - страх, досада и, к собственному удивлению, злость. Злость на этот странный непонятный мир, в котором все ускользало сквозь пальцы, а правил никто не собирался объяснять. Кьяра надеялась, что имя барона откроет перед ними нужные двери, станет своеобразной защитой от лишних вопросов. Но оказалось, что Профессор ни во что не ставит Харона, так же как сам Харон не трепещет перед именем принца. Иерархия, о которой они лишь имели смутное представление, теперь казалась пустой оболочкой. Все эти статусы, ранги, бароны, принцы - видимость, старый инерционный механизм, которым никто не управлял. Или управляли по собственным правилам. Маскарад. Не только для смертных, но и между собой. И все же за раздражением и тревогой звучала мысль, подсказанная самим Рэшфилдом. Девушка кивнула, не столько в знак согласия, сколько в готовности объясниться. - Проект принадлежал Мэри, - она запнулась, не уверенная, подскажет ли это имя собеседнику, о ком идет речь. - Возможно, вы слышали, она погибла прошлой ночью, сгорела вместе со своим домом. И в ту же ночь на вашей ферме что-то произошло. Я уверена, что это не случайное совпадение. Кто-то еще ищет данные ее исследований. Кьяра замолчала, но взгляд не отводила. Она понимала, как слабо это звучит. Слишком мало информации, слишком много тумана. Но правду - всю правду - она не могла позволить себе раскрыть. Возможно, что проблемы принца это только проблемы принца и Профессор не станет выдавать их. А возможно, продаст их следующему, кому будет выгодно.

Библиотека — Значит, вы не просто остановились в логове старого крокодила. Работаете на него, — Профессор посмотрел на девушку. — Думал, он отправит кого-то из своих носферату. Не важно. Главное, чтобы дело сделали, — мужчина покачал головой. — Вопрос в другом. Что вы собираетесь найти на моей ферме? Кьяра чуть заметно кивнула, не подтверждая напрямую, но и не опровергая выводы собеседника. - Мы ищем материалы, связанные с одним незавершенным проектом. Насколько нам известно, их передали в место, которое назвали фермой. Не уверена, что речь идет именно о вашей, но вероятность есть. Она на миг замолчала, будто подбирая слова, и добавила уже мягче: - Мы не ищем конфликта. Но если наши задачи и правда пересекаются... мы могли бы помочь вам разобраться с вашими сложностями. А если по пути найдем то, что ищем сами - в выигрыше будут все.

Библиотека — Разве можно выбрать время удачней настоящего? — приветственная улыбка напоминала звериный оскал - похоже, не они одни оценили соблазнительный аромат крови, но открытой враждебности в словах не было. Если что-то в его манере говорить и привлекало внимание, так это тяжёлый британский акцент. — Как говорится, лови момент и меньше верь грядущему. Добрый вечер, — взгляд скользнул от гостей к железной двери и охранникам, которые следили за переходом между секторами болельщиков. — Не припомню, чтобы вы раньше посещали мои занятия. Ни там… — взгляд указал на бетонный потолок с тусклыми лампами. —…ни здесь. Поэтому хотелось бы немного больше контекста - насчёт повода для разговора. Вопреки тому, каким он показался в Стиксе, сейчас Профессор производил совсем иное впечатление. Ни резкости, ни угроз - только спокойствие, сдержанная учтивость и вкрадчивая, почти бархатная вежливость, в которой, правда, чувствовалась сила. Не та, что давит, а та, что держит вес своего положения с безупречной осанкой. Вот только улыбка... В ней было что-то инстинктивно настораживающее - чуть шире, чем нужно, чуть неестественней, чем хотелось бы. Как если бы мимика повторяла человеческие жесты, но слишком близко к краю, где уже читается не дружелюбие, а хищная природа. Густой британский акцент лишь усиливал ощущение инаковости. Кьяра улыбнулась. - Ваш чемпион победил?- вежливо поинтересовалась она, лишь чтобы заполнить паузу, и все же не удержалась, скользнула взглядом по рингу. Зря. Здесь аромат крови был гуще, плотнее, тягуч, как мед, и так близко. На миг все внутри вздрогнуло - воспоминание вспыхнуло слишком ярко: вкус, жар, обжигающее ощущение восторга и облегчения, мимолетное чувство полноты и покоя, которого ей с тех пор не хватало. Пальцы сильнее сплелись друг с другом, взгляд девушки на миг потемнел и она заставила себя отвести глаза от ринга. - Повод... скорее, пересекающийся интерес, - Кьяра бросила взгляд на своих спутников. Те не спешили брать слово, а заранее они не догадались обсудить версию, с какой лучше обратиться к Рэшфилду. Приходилось "двигаться" наощупь. - Нам сказали, что вам нужна помощь с проблемами на ферме. А у нас есть причина думать, что это место может быть связано с тем, что мы ищем. Возможно, мы можем быть полезны друг другу? Девушка говорила спокойно, без давления, но с оттенком осторожного ожидания.

Библиотека Кьяра шагнула вперед и тут же почувствовала, как шаг стал вязким, будто воздух сгустился. Запах ударил почти сразу - не в нос, а куда-то глубже - на языке, под кожей, в груди. Пахло чужим адреналином, сердцебиением, болью. Пахло жизнью, той, которая была ей недоступна. Будто тонкая струйка крови тянулась к ней из-под пола, из стен, из воздуха, волновала, притягивала, вызывала инстинктивный, какой-то животный отклик. Девушка остановилась у входа, огляделась. В клети били друг друга всерьез. С хрустом костей, с тугими мокрыми ударами, от которых зрители ахали - кто-то с восхищением, кто-то с азартом. Кьяра не могла понять, добровольно ли два бойца там, но, по правде говоря, уже сам вопрос вызывал дрожь. Она отвела взгляд. Толпа гудела сплошной какофонией, но девушка вдруг заметила то, что не бросалось в глаза, воспринималось иными - новыми - чувствами. Один сектор - жаркий, плотный, пропитанный потом, алкоголем, горячим дыханием. Живой. В другом - такой же шум, такие же крики, жадно горящие глаза и вздернутые руки, но воздух там был другой. Без плотского запаха. Пустой. И тут Кьяра поняла: живые и не-мертвые сидели рядом, одинаково болели за понравившегося бойца. А кем были эти бойцы? А может и на ринге - как в зале, человек против вампира? Достаточно. Кьяра отвела взгляд от клетки и посмотрела выше, на фигуру в твидовом пиджаке, стоящем спиной к ним. Профессор. Зритель над всеми зрителями. Ее спутники уже прошли вперед и ей тоже пора было вспомнить, зачем они здесь. Девушка бросила взгляд на Клэр. Та явно ждала, что именно она скажет первое слово. Может, потому что до этого получилось с тем парнем у двери, но теперь был другой случай. Тот был хамоватый, но не глупый. Понятный. Можно было подобрать тон, улыбнуться, поиграть взглядом. Профессора же девушка видела лишь миг - тогда, в коридоре, когда он угрожал барону. Вряд ли с ним получится легкий разговор. Какой стиль выбрать? Вежливость? Прямота? Притворство? Кьяра подошла к основанию короткой лестницы, охрана смотрела, но не остановила и у девушки закралось подозрение, что их ждут. Она поднялась по ступенькам. Неуверенности в походке не было, но пальцы сжались в замок - привычка эфира: когда волнуешься, держи руки занятыми. Когда подошла ближе, губы почти разомкнулись, чтобы назвать мужчину по имени - и тут же вспомнились слова барона об относительности имен. - Профессор, - позвала она достаточно громко, чтобы быть услышанной, но не крича. - Простите, если выбрали не самое удачное время, но, кажется, у нас с вами есть повод для разговора.

— Ты хорошо ладишь с людьми, — сказала Клэр, повернув голову к Кьяре, когда они все втроём оказались в техническом коридоре. — Как насчёт того, чтобы убедить Профессора в нашей с ним исключительной полезности друг другу? Кьяра невольно замедлила шаг, неуверенно улыбнувшись Клэр. - Я просто говорю, как будто знаю, что делаю. Иногда это срабатывает, - она махнула рукой за спину, показывая, с кем именно пока что сработала ее стратегия. Уголки губ у девушки опустились, взгляд потускнел. Когда-то она и впрямь умела находить общий язык с людьми. Без этого невозможно вести прямые эфиры. Но звонящие сами хотели рассказать свои истории, хотели быть услышанными. Кьяра умела слушать. Не просто молчать в паузах, а быть рядом. С ней делились странным, невозможным, выдуманным - или настоящим. Истории начинались неловко: "Это, наверное, глупо, но...", а потом лились по настоящему. И она не судила, не перебивала, не ставила диагнозов. Ее голос, звучащий из радиоприемников, словно приглашал: "Ты можешь рассказать, я выслушаю". А потом - ее перестали слушать. В полицейском участке перебивали, не вникая. В клинике задавали вопросы, но не ждали ответов. С тех пор Кьяра говорила реже. Точнее, выбирала, когда говорить, чтобы не тратить слова зря. Чтобы хоть кто-то дослушал до конца. А теперь вот - снова что-то похожее. Только без микрофона, без света табло "в эфире", и с теми, кто в любой момент может решить, что ее голос больше не нужен совсем. Она поймала себя на этой мысли и чуть сжала пальцы. - Посмотрим, сработает ли еще раз, - добавила Кьяра, больше себе, чем Клэр.

—Лады, — наконец, сказал парень, кивнул Кьяре и, протиснувшись мимо вампиров, пошёл в сторону читального зала, на ходу нашаривая в кармане ключ. — Тут у нас для студентов проход, остальные через проулок со стороны пятьдесят пятой ходят, чтоб не светиться и всё такое, — щёлкнул замок, открывая дверь в просторную и действительно пустовавшую комнату с книжными шкафами. — Направо, в технический коридор и спуск на цоколь. Там настоящие внеклассные занятия. Кьяра не поверила, когда парень открыл им дверь. Не просто передал сообщение, не устроил допрос, а просто пропустил. Внутри будто ослабла туго скрученная пружина, захотелось облегченно выдохнуть, но в легких и так не было воздуха. Девушка легко тронула Роудса за рукав. - Идемте, - негромко позвала она своих спутников, но у двери чуть замешкалась, пропустив их вперед. Взгляд на миг встретился с глазами парня, Кьяра улыбнулась, не слишком широко, но искренне. - Ты тоже... ничё такой, - негромко бросила она с легкой полунасмешкой, в которой читалась благодарность. Не за хорошее исполнение обязанностей и не из вежливости, а потому что все обошлось. Отвернулась и шагнула внутрь, вслед за Клэр и Роудсом.

“Вахтёр” выглядел благодушным ровно до того момента, как в их с Кьярой разговор бесцеремонно вмешался Роудс с полицейским значком наперевес. Улыбка быстро потухла, теперь хулиганистого вида парень вперился немигающим взглядом в мужчину и скрестил руки на груди. — Ах вот оно чё. Проверку, значит. Ну так ты приходи в полдень, посмотришь, чего тут да как, — насмешливо фыркнул он, поворачивая в сторону теперь уже стоявшей чуть позади девушки. — Если не знаете куда идти, значит нет у вас дел к Профессору, — парень перевёл взгляд обратно на Роудса. — Хотя, одно направление у меня для тебя есть, дядя, — и он беззастенчиво продемонстрировал полицейскому средний палец. Кьяра, испугавшись то ли за Роудса, который явно не понимал, с кем имеет дело, то ли за слишком наглого парня, поспешно шагнула между мужчинами и примирительно вскинула руки. - А я и не сказала, что у нас к Профессору дело, - быстро заговорила она. - А вот у него дело есть. Он недавно очень громко о нем говорил, в клубе, в Стиксе и просил принять меры. Ну, вот, мы и пришли... В расширившихся глазах плескалось отчаяние пополам с надеждой. Если парень - цепной пес Рэшфилда, то хотя бы сообщит последнему об их приходе. А если она ошиблась... ну, в самом худшем варианте, не доживет и до рассвета.

— Ещё как знаю. Этот кабинет, типа, для того и нужен, — расплылся в широкой улыбке собеседник. — Стоять закрытым. Прикидываться, что там проводят занятия. — он наклонился вбок, чтобы выглянуть из-за спины девушки и посмотреть на её спутников, стоящих в отдалении. — А вот какого хрена вы припёрлись светить своими бледными лицами возле этой двери — вопрос другой. Вам чего от Профессора надо, красотуля? Что ж, на этот вопрос ответ она получила: лекции, студенты - все это ложь, ширма. Как и весь этот новый мир, больше похожий на тщательно задрапированную декорацию, где каждый играет свою роль - и все делают вид, что верят друг другу. Маскарад, одним словом... В голове будто что-то щелкнуло и вдруг все встало на свои места. Вот оно что! Кьяра слышала это слово, сегодня.. да, барон упомянул его, но в тот момент она и внимания не обратила. А теперь вдруг поняла - вот что такое Маскарад. Не клыки за фальшивой улыбкой, не кровь в винном бокале. А вот этот аккуратный порядок, наслоение приличий, где все каждый делает вид, что всё на своих местах. Маскарад - это не то, что скрывает монстров, а то, что делает их вежливыми. Кьяра мысленно вздохнула и, склонив голову к плечу, с любопытством посмотрела на собеседника. По первому взгляду на вампира он не походил, но знал о последних, кажется, достаточно, чтобы быть пожизненно запертым в Сэнд-Крик. Интересно, эта какая-то особая способность, вроде той, что позволяет швырять куски трубы силой мысли, или можно научиться такому фокусу? - А ты, значит, тут вроде местного вахтера. Кьяра широко улыбнулась парню, а в голосе появились насмешливые, но не оскорбительные нотки. Она будто говорила: “Мы на одной частоте, парниша”. - Пара слов, - проговорила девушка спокойно, отвечая на вопрос о профессоре. - По личному делу... — А ты так всем с ходу и рассказываешь или только перед девушками хорохоришься ? — спросил Роудс, но дальше пошёл по протоколу. — Добрый вечер, офицер Роуди. Полиция Денвера. Проводим рутинную проверку. Со мной детектив и стажёр. А бледные мы потому, что с самого утра на ногах. Людей не хватает, а нам нужно опросить ещё кучу свидетелей и успокоить обеспокоенных граждан, что тут всё в порядке с безопасностью: никто не торгует в туалете наркотиками, студентки не вовлекаются в занятие проституцией, сектанты и коммунисты не ведут тут агитацию и тому подобное. А тут все очень умные студенты и ассистенты, каждый пытается козырнуть своим особым интеллектуальным остроумием. Мы зададим пару вопросов и уйдём, а мистер Рэшфилд и дальше может заниматься преподаванием перед пустой аудиторией. Кьяра слегка отпрянула, когда рядом с нею внезапно встал Роудс - не от страха, а от внутреннего срыва темпа. Он заговорил громко, по протоколу, со всем полицейским жаргоном, словно они и правда были на дежурстве, а не в этом новом мире, где слово весит больше значка. Девушка посмотрела на мужчину с тем холодным изумлением, когда человек видит, как кто-то ломает тщательно выстроенный ритм. Ее ладонь поднялась, почти инстинктивно - не коснуться, не толкнуть ,а остановить. - Роудс, не надо... Но было поздно. Слова уже вылетели, веселое хамство сменилось служебным напором. Момент был утрачен. Она знала, что теперь парень будет слушать совсем не так.

— Не хочешь с ним поговорить, Кьяра? — спросила Клэр, чуть наклонившись к уху девушки. — Мне кажется, твоё обаяние окажется полезнее полицейских жетонов. Мы с Роудсом подстрахуем. Когда Клэр склонилась к ней и вполголоса предложила самой заговорить с парнем, Кьяра удивленно приподняла брови. Не потому что испугалась - скорее от неожиданности. Она то решила для себя, что главные тут Клэр и Роудс, им и вести все переговоры. Но возражать не стала, в конце-концов, она умела говорить с незнакомцами. Вела беседы в эфирах долгими ночами, ловила чужие настроения сквозь телефонные провода... Девушка коротко кивнула, словно бросая сама себе вызов. "Ну, что ж, первый выход в эфир в новой жизни". Она сделала несколько неспешных шагов в сторону парня, будто случайно выбрала именно ту полку, возле которой он топтался. На мгновение задержалась, скользнув пальцами по корешкам книг - словно и вправду искала что-то подходящее. Потом с легкой улыбкой обратилась к нему: - Ты, кажется, уже давно здесь стоишь..., - голос звучал тепло и доверительно. - Не знаешь, почему кабинет закрыт? Кьяра с легкой досадой кивнула на запертую дверь. - Нам сказали, что мистер Рэшфилд читает тут лекцию, - она чуть пожала плечами, словно признавая всю странность ситуации. - Может, видел его? Или знаешь, куда он ушел?

Беру 4 тчоку Проницательность и Убеждение. Итого 16 ед опыта

Кьяра стояла чуть позади, позволяя Клэр уверенно вести разговор. Она молчала, не вмешивалась - только тихо наблюдала, стараясь быть частью их общей картины. Спокойная, сдержанная, будто усталая после долгого дежурства. Никаких резких движений, никаких лишних взглядов. Когда библиотекарь с явной настороженностью спросила, все ли в порядке, девушка позволила себе короткое, почти рассеянное движение: провела пальцами по виску, словно борясь с нарастающей усталостью. Маленький жест, привычный для тех, кто проводит ночи на работе. Получив нужную информацию - имя и направление - они зашагали вглубь библиотеки. Только когда отошли достаточно далеко, чтобы их слова не могли быть услышаны, Кьяра спросила тихо, почти шепотом, озвучивая ту же мысль, что пришла Клэр: - Преподает? Он что, не... сородич? Но подумав пару мгновений, добавила, все также негромко: - Хотя... если подумать, он может быть одним из них... нас. Просто читает лекции по вечерам, когда это возможно, - девушка скользнула взглядом по книжным рядам. - В университетах это не редкость. Особенно для тех, кто договаривается о гибком графике. Пытаясь вспомнить их краткую встречу с Профессором, Кьяра с досадой осознала, как мало осталось в памяти: твидовый пиджак, резкая, напряженная энергетика... но ни черт лица, ни цвета кожи, ни голоса. Она была уверена, что они ищут вампира, но теперь уверенность пошатнулась. Как же мало они знают о новом мире, к которому теперь принадлежат. И правда, неразумные птенцы.

— Идёмте искать Профессора? — Клэр посмотрела на здание перед ними. — Где-нибудь в секции книг по животноводству, — усмехнулась она. Кьяра замешкалась на секунду,, всматриваясь в силуэт нужного им здания - высокого, надежного, с уютно светящимися окнами. Совсем недавно "университетская библиотека" означала для нее сонный шелест страниц в полупустых залах, кофе в одноразовых стаканчиках, насыщенный больше сахаром, чем бодростью. Курсовые, торопливо написанные в последнюю ночь, тихий смех за книжными полками. Легкий страх не успеть сдать все вовремя - тогда это казалось концом света. Теперь... это снова все тот же вопрос выживания. - А если его там не окажется? - с бесхитростной прямотой спросила девушка. Они знали, кого ищут.. почти. Внешность и прозвище. Девушка скользнула взглядом на своих спутников. Личных симпатий было еще слишком мало, чтобы называть это доверием, но оба, кажется, знали, что делают. Держались уверенно и сейчас Кьяра решила положиться именно на это - на их опыт, жизненный и профессиональный.

Такси тронулось, мягко покачнувшись на неровностях дороги. Мотор загудел, сливаясь с гулом ночного города. За окнами медленно проплывали темные здания, вывески, пятна света на мокром асфальте, похожие на призраков прохожие. Водитель покрутил ручку радиоприемника и в салон вползла новая мелодия - дерзкая, ритмичная. Кьяра не узнала ее. Наверное, какая-то новинка. Когда-то девушка обратила бы на нее внимание, вслушалась в слова, ловя настроение ритма, чтобы понять, стоит ли поставить ее в своей передаче. Кажется это было совсем недавно - она вела ночной эфир, подбирала вместе с Тедом музыку, слушала истории своих слушателей - странные, страшные, настоящие. Она была голосом в ночи для одиноких, ищущих, затаившихся. И ночь была ее стихией, ее домом, ее ритмом. Сейчас песня звучала фальшиво. Слишком быстрая для такой ночи, слишком чужая. А она - всего лишь пассажир в такси, без голоса, без эфира, без права быть услышанной. Таксист говорил, не замолкая, как будто боялся собственных мыслей. Жалобы, шутки, воспоминания - все это лилось потоком, теплым, живым, осязаемым. Слишком живым. Кьяра чувствовала это почти физически, как ощущается слепящий свет под закрытыми веками. Ее голод растекался внутри, незаметно, тяжело, пробираясь в каждую клетку тела, в каждый изгиб мыслей. Рот наполнила вязкая слюна. Но куда страшнее было другое - осознание, что между ней и этим человеком пролегла пропасть. Девушка вжалась в сидение, отвернувшись к окну и сцепив пальцы, будто могла так удержать остатки той жизни, которая все еще отзывалась где-то на границе памяти. - Уф... еще пара таких поездок и я точно кого-нибудь укушу, - пробормотала Кьяра, когда такси высадило своих пассажиров и уехало, унося густой запах человеческого тепла, пота и хвойного освежителя.