Ribka

Терраком-центр. 17.00 - Да куда я денусь-то, - пытается он пошутить ей в ответ и ещё крепче прижимает плаксу. - Интересно, а на Темпоре ты всегда догадывалась меня на полигон тащить? Или начинался новый цикл? Или догадывался кто-то другой? Или этой ситуации вообще могло не быть? Как подумаешь о возможных вариантах параллельной реальности, голова кругом идёт. Плечи снова дрогнули. То ли от новых рыданий, то ли от нечаянного смешка. Химера! Будь снисходителен к несчастной влюбленной делеции, которой ты только что разбил сердце! Сейчас она в последнюю очередь думает о том, сколько раз ты умирал на Темпоре. - Не знаю, не знаю, - бормочет Рита , чуть отстраняясь и обеими руками пытаясь унять слезы. Никогда бы не подумала, что человек может столько плакать. Видимо всю жизнь копила свои слезинки как раз для такого момента. Но в этих слезах есть и облегчение, потому что прежние терзания были невыносимей втройне. Словно после сна оглядывается вокруг. - Я... мешаю тебе наверное... Ты занят... И скоро брифинг, - глупые сбивчивые слова, хватаясь за реальность окружающего, когда не знаешь как лучше выйти из сложившейся неловкой ситуации.

Терраком-центр. 17.00 - Рит, - шепчет он в белобрысую макушку, - я когда пойду на завод, я обязательно попробую найти там второй шлем. Или комплектующие подберу. Собрать его не проблема. И тогда ты покажешь мне что хотела? Ну там, в виртуальности. - Риит, - он чуть отстраняется и пробует вытереть её слезинки, - я вряд ли стану для тебя больше, чем другом. Но, - он заключает девичье лицо в ладони и чмокает немного покрасневший нос, - я могу быть очень хорошим другом. Если ты захочешь конечно. Хочет конечно. Всегда хотела. Все еще больно. Все еще обидно, что мечта поманила явью и растаяла. Лучше бы их поцелуй и дальше оставался всегда недостижимой мечтой. Но дружба бесценна сама по себе. Иногда это понимаешь слишком поздно. Возможно, что поздно уже и сейчас и что-то изменилось безвозвратно в их отношении друг к другу. Но главное - что они не потеряли и не разрушили ее. И понимание этого немного мирит с правдой, смягчает боль разбитого сердечка, аккуратными стежками собирая его заново. - Я люблю тебя, - горячо и чистосердечно признается Рита, стискивая руки за спиной Тодда. Не важно кем он для нее готов быть, не важно в каком виде согласен принять ее любовь. И опомнившись, поспешно добавляет, чтобы не быть неверно истолкованной. - Хочу, хочу, чтобы были друзьями, не хочу тебя терять.... А слезы все-равно текут, оставляя мокрые пятнышки на чужой одежде.

Терраком-центр. 17.00 Тяжёлый вздох. Парень поднялся и подошёл к сникшей девчонке. Опустил руку на её ссутулившиеся плечи и прижал к себе. - Рит, прости, - широкая ладонь подхватила подрагивающие девичьи пальчики и нежно сжала. - Я не думал, что для тебя это так важно. Все изгои целуются. И им приятно. И мне хотелось сделать тебе приятно. А если тебе приятно, то и мне хорошо. Ты мне нравишься. Ты красивая. Добрая. Умная. Ты спасла мне жизнь. Я никогда этого не забуду. Но я... - он хотел сказать правду, но не смог причинить ей дополнительную боль. - Я больше не буду так делать. Прости. Она ждала подобного ответа, чувствовала, предугадывала его, не было почему то даже слепой надежды. Но все-равно не ожидала, что будет ТАК больно. Застыла, закаменела, боясь шевельнуться, чтобы не рассыпаться на тысячу осколков, как ее сердце. - Я..., - единственный короткий звук вырвался со скрежетом из онемевших губ. Судорожный надрывный вдох, потому что нужно ответить, на остатках себя, сказать хоть что-то, чтобы он видел, что она прощает, чтобы не причинить ему боли в ответ своим страданием. - Я... понимаю.. Слабая, надломленная ложь, идущая из-под низко склоненной макушки, чтобы не увидел случайно налившихся влагой глаз. Тонкие пальчики вдруг ожили, переплетаясь с мужскими в ласковом доверчивом жесте, наперекор желанию своей хозяйки немедленно убежать и спрятаться ото всего белого света. Беззащитно дрогнули под теплой ладонью острые плечики, выдавая душащие ее эмоции. Замотала отчаянно головой, не веря, не желая признавать - зачем, зачем вообще все это нужно, все эти чувства, если от них такая боль? И затихла, прижалась к надежному плечу, пряча слезы.

Терраком-центр. 17.00 - Почему избегаю? - не понял "провинившийся", не догадываясь, что поцелуй может к чему-то обязывать. Ведь целует же Фьюри всех подряд и всем нравится. - Я не избегаю. Просто навалилось дел разных. Рита нервно выдохнула, заметалась на своем месте - шаг в одну сторону, шаг в другую. Не понимала этой игры, не знала правил, не могла сделать скидку за красный маркер. Возможно, что так все и должно происходить? Ведь они не создают пару, чтоб получить разрешение Триады на рождение ребенка - смешно, право слово, какое глупое и неуместное сравнение для химеры и делеции! Но.. Что тогда? Что значил тот поцелуй? Может таким образом двое проверяют действительно ли чувствуют к другу нечто большее, чем просто дружба? Но что же бывает после этого? Ведь если он чувствует то же влечение, что и она, то должен хотеть и.. Чего? Близость между мужчиной и женщиной видела только в кино, смутно представляя себя за подобным действом. Но при одной мысли о том поцелуе, мечте о множестве таких же, во всем теле рождалось неведомое прежде томление, беспокойство, заставляющее кровь стремительнее нестись по венам, отзывающееся легким дрожанием где-то в утробе. А если...если он не испытывает ничего подобного - и сердце, казалось, хрупким и тонким, покрывалось сетью трещин и не было тогда возможности сохранить его целым - то почему же не скажет об этом прямо. Разве не так должно быть? Рита прежде говорила, честно, возможно даже безжалостно, не пытаясь смягчить правду какими то оправданиями. Быть может стоило быть честной и сейчас? Не ходить вокруг да около, не ждать, пока Тодд первым сделает это признание. Но страшно, Эталон, как страшно! Ведь это не просто симпатия, это не просто новые желания, когда хочется просто потакать им и не важно, с кем. - Тодд, я... Что нужно говорить, как правильно нужно говорить?! - Ты.. Ты мне нравишься.. Не просто как друг.. Больше! Гораздо больше..,- голос дрожит от волнения, то и дело сбивая признание, нервные пальчики то теребят одежду, то ерошат короткие волосы. - И наш поцелуй.. Я впервые чувствую подобное... Ведь ты меня поцеловал... А потом... Теперь.. Как будто ничего не произошло.. Словно мне все приснилось... Я не понимаю... Я.. Ты.. Тебе не понравилось? Поэтому ты делаешь вид, что его как-будто не было?... Или... Я не знаю, что и думать.. Я с ума схожу... Я.. Я все время думаю о тебе... И не понимаю... Что все это значит?... В конце голос надломился и вся хрупкая фигурка девушки дрогнула, но не заплакала, просто, наконец, замерла в ожидании ответа. Лишь гулко билось сердечко, отдаваясь болезненным эхом в висках.

Терраком-центр. 17.00 - О, Рита, - обернулся растерянно. Не ожидал. За работой и не заметил, что кто-то наблюдает за спиной. - А я тут схему военного завода изучаю. Кратчайшие пути подхода к лабораториям.Там оружие разрабатывали. Очень мощное. А ты кружочки с джемом ела? Вкусные, правда? - протараторил и улыбнулся подруге. В лице не дрогнул ни один мускул, не изменилось его нарочито спокойное выражение. Лишь взгляд голубых глаз - жалобный и потерянный. - Правда,- подтвердила безучастно, через всю комнату глядя на химеру, но не делая попытки приблизиться, отгораживая себя этим пространством между ними будто защитным коконом перед продолжением беседы. Взгляд метнулся вправо, влево, на секунду задержался на мониторе терракома и снова вернулся к лицу собеседника, устанавливая заново зрительный контакт. - Мне показалось вчера.. что ты меня избегаешь? После того..того поцелуя.. Говорить вдруг оказалось куда проще, чем ожидала. Может потому, что Тодд проявлял к ней прежнее дружелюбие, а может от того, что любой исход разговора лучше тех терзаний в неопределенности, что выворачивали душу у впервые влюбившейся.

Терраком-центр. 17.00 "Кажется, он занят... Может, лучше потом?.. После собрания?.. А вдруг он скажет, что не о чем говорить?.. Глупости! С чего бы ему такое говорить?.. А что мне сказать? Привет, как дела? Или сразу перейти к главному? А может он сам все скажет? Он же принес тот поднос с едой... Но он даже не обернется... Покашлять?.. Или позвать?.. Может сделать вид, что просто случайно проходила мимо?..." Страшно. Оттого стоит и уже несколько минут молча молит почувствовать ее взгляд и обернуться, избавив от ответственности первого шага. В душе рождается подспудная, чисто женская, обида - почему сам не нашел и не захотел поговорить? И эта обида заставляет расправить плечи и крепко сжать в кулачки прижатые к бокам ладошки, помогает шагнуть в комнату и позвать, не так уверенно и безмятежно, как хотелось бы, тушуясь в тот миг, когда звук собственного голоса наполняет царящую тут тишину, но все же обратить на себя внимание: - Тодд...,- еще мгновение, чтобы наполнить легкие воздухом, потому что иначе не сможет продолжить,- я искала тебя...

Екатерина Кусланд также известная на тематических форумах по Dragon Age как Missis Theirin И это все о ней Унылое ИРЛ

Хотела запостить квенту, форум выдал 502. И снова все работает... Мне кажется или это знак? >_>

15.00 - 16.00 Тело налито свинцовой тяжестью, голова болит так, что впору вновь побеспокоить их сурового доктора. Но спокойна, как..как... У бывшей терранки нет подходящего сравнения, она не видела в своей жизни ни удавов, ни скал. Остались лишь недоумение за бывшую истерику и жгучий стыд - за нее же, за собственную слабость и несостоятельность. Список, написанный лишь пару дней назад на волне глупого воодушевления, был без сожаления разорван, а обрывки брошены прямо на мягкий пушистый ковер, к остаткам бинта. Робот все уберет, а ей эти глупости больше не нужны. Нет ни нужды, ни желания чему-то учиться. Нужно сосредоточиться на их деле, постараться, чтобы сто первый цикл стал последним. А потом... Эталон, сделай так, чтобы и она исчезла вместе с Террой! В новом мире отчаянно нет места для нее. Ладошки уже покрыты нежной розовой кожей и ничего не напоминает о прежней боли и ожогах. Хорошо. Но зеркало отражает тяжелобольную - осунувшуюся, бледную, с опухшими глазами в ободе темных кругов, короткие волосы неопрятно торчат во все стороны. Мерзкое зрелище. Поэтому тратит время на душ, на смену одежды, на тщательное причесывание. Долго рассматривает красивые платья и вертит в руках тушь для ресниц. Но так и не решается воспользоваться хоть чем-то. Нет, это тоже ни к чему. В недрах шкафа вдруг нашелся комбинезон, того же самого кроя и коричневого цвета, что был на ней в момент ареста. Откуда? Неужели сохранила в одном из циклов? Или это лишь заслуга Риты-сталкера? Но теперь в зеркале отражается почти прежняя делеция с TSPro. Почти, но робкая улыбка освещает ее лицо и делается шире, когда в кармане обнаруживается короткая записка с написанным ее кривым почерком "Выше нос!". Уже давно остывший завтрак потерял долю своей привлекательности и вкуса, но был съеден, а прилагающаяся к нему записка на некоторое время заставила задуматься. Поговорить? Поговорит. Она и сама хотела. Не знала лишь как лучше повести этот разговор. За спиной тихо щелкнул замок закрывшейся двери. До собрания два часа, стоило бы потратить их с большей пользой, чем бесцельное блуждание по "Гнезду", но пошла вперед, вверх по лестнице, на кухню - отнести грязную посуду, и дальше, куда ноги приведут.

Обнимала ли тебя, Рита Дрейк, мама, когда было страшно? Целовала ли в макушку, как это делала Ева? - Он знает? Не обнимала. Не целовала. Никто из родителей. Лишь средство для повышения комфорта, обещанное совершенство и полученное разочарование. На деле все было еще сложнее. Как жалко, что Ева не задавала подобные вопросы! Потому что нет ответа на заданный. Лишь чуть заметное движение головы обозначило неуверенный кивок. Поцелуй в вертолете стал внезапно ожившей мечтой, но слишком высока оказалась цена впоследствии. И Рита сама не дала бы ответа, кого оплакивает больше - несостоявшегося возлюбленного или потерянного друга. С тяжелым вздохом делеция смежила опухшие веки. Ева простит ей это молчание. Сейчас признания не получилось, но может быть потом. - Я.. попробую уснуть,- охрипшим голосом пробормотала Рита. - Кажется..таблетка подействовала. Она и впрямь чувствовала себя разбитой и уставшей, хоть слезы и перестали, наконец, течь. Х

- Тодд? – прозвучало с некоторой надеждой. Зайчик… иногда мог быть проницательным и без кинетики. Так правильно. Не вторгаясь в личное. Нет, Ева не пыталась залезть ей в голову, иначе другой кинетик почувствовал бы это. Но как догадалась? Они так редко бывали на виду друг у друга, да и сама Дрейк лишь недавно осознала, что дружеские чувства к молодому химере переросли во что-то большее. Рита напряглась, невольно выдавая собеседнице, что догадка той верна. Тодд. И все остальное тоже. Слишком много всего. И все смешалось в невообразимую, убийственную массу. И делеция обмякла, ткнулась куда-то в плечо второй, прячась от ее взгляда и одновременно ища в ней поддержки. Кивнула несмело, дрогнув от сдавивших горло слез.

- Я верю в тебя, - прошептала, пресекая сбивчивые определения. – Ты никогда нас не подводила. Ты могла взломать систему на Темпоре, придумала, как спасти Тодда. И сейчас все получится. Дотошно перепроверишь каждый алгоритм. А кухня… Была такая поговорка «первый блин комом». Ещё подчинишь эту технику, так, что она в твоем присутствии будет играть любимую мелодию. Голова слабо качнулась, отрицая и эту веру в нее, и приписываемые заслуги, а не деле - случайности, и пророчащиеся успехи. Не все сложное, оказалось, можно разложить на простое. "Ничтожество". Она вспомнила сегодня это слово. Емкое определение. - Ева! - вырвалось вдруг. - Мне так больно! Вот тут...,- рука поднялась, тыльной стороной покалеченной ладошки коснулась груди.- Словно.. Что-то рвется там...

- Тебе я нужнее, - светлые вихры пощекотали вторую ладонь, опустившуюся на голову. Осторожно соскользнула на затылок и там застыла. - Что случилось? Рита вздохнула, чуть менее тяжело, чем прежде, оценив и поддержку и тактичность Евы. Прильнула сильнее к дружеской руке. - Не знаю... Все сразу... Столько всего... И я.. будто сломалась. Не знаю. Все так сложно... И я всю ночь думала про вчерашний брифинг, про то, сколько от меня зависит в этом плане... И мне так страшно, что я не справлюсь и всех подведу... И вчера переживала за тебя и Тодда... Потому что Фьюри говорит, что сталкерство опасно... И еще... еще...,- нет, не смогла признаться в сокровенном. Стыдно и обидно. Заговорила быстрее, а слезы с новой силой потекли из глаз, смачивая теперь и поддерживающую ладонь. - И еще этот..пирог! Ничего не получилось! Чуть снова не устроила пожар! И руки искалечила! Я такая..такая.. Никчемная! Такая неосторожная, бесполезная, такая глупая! И еще много непроизнесенных вслух определений в собственный адрес. Нет, таких не любят, нет ничего странного.

- Хочешь, укрою? - тихо спросила, не повышая голоса в уютной, хоть и чужой темноте. - Нет..,- выдохнула Рита, чуть поворачивая голову вбок, чтобы прижаться виском к руке второй делеции. На самом деле ей холодно и тело бьет зябкая дрожь, но оказаться спеленатой собственным одеялом, жизнерадостно розовым, украшенным бантиками и оборками, не хочет. Чувствуется, что нужно сказать что-то еще, возможно как-то объясниться, оправдать эту повышенную слезливость. Но при всей кажущейся похожести они все же слишком разные. И потому лишь добавила, чувствуя вину и неловкость за свои слова: - Я.. уже в порядке. Почти.. У тебя, наверное, есть дела... Не обязательно присматривать за мной..

- Пойдем в комнату, - подбодрила делеция. Ты не одна, Ритка, не сейчас. В комнате темно. Лишь светятся мониторы компьютера - с картой базы дронов, с набросками алгоритма программы-взломщика, скорее в попытке отвлечься, нежели действительно думала переложить свою задачу на чужие плечи. Лекарство старого мира падает в желудок и там уже начинает медленно растворятся. И тяжело опускается маленькая фигурка на кровать, незаправленную, с небрежно скинутыми на пол подушками и чужим плюшевым медведем. Даже он чужой и жизнь чужая. А она лишь проживает ее с неизвестно чьего позволения. Вытягивается на сбитых за ночь простынях и смотрит на свои руки. Слезинки медленно катятся по вискам, срываются и падают на измятую подушку. Зажмуривается с надсадным вздохом. - Спасибо, Ева...,- находит все же сил отозваться на заботу подруги.

Вместо спасибо - нервный кивок, всем сразу и не глядя ни на кого. Кое-как Рита сгребла пузырек, предплечьем прижав его к груди и чувствуя тонкий резкий запах, идущий от затвердевающих бинтов. Антидепрессанты. Изящный наманикюренный пальчик мягко надавливает на распылительный клапан спрея и находящееся внутри лекарство, почти безвкусное, лишь с чуть заметной горьковатой ноткой, орошает полость под языком и тут же впитывается, уносясь с током крови. Молодое, стройное. красивое тело на мягкой постели расслабляется. Падает одна остроконечная туфелька с высоким каблуком, когда обутая в нее ножка неловко соскальзывает с покрывала. Грудь, стиснутая легкой тканью платья, мерно вздымается, когда успокаивается дыхание. По виску течет капелька пота, смачивая темную прядь волос. Темно-серые, почти черные из-за расширенного зрачка, глаза непроницаемо смотрят на худенькую детскую фигурку, съежившуюся на полу у стены - тоненькие ручки вцепились в одноухого медведя, а глаза, глазища, слишком больше для такого маленького существа, испуганно смотрят на доминантку. - Не пялься на меня... Не смей, ничтожество..., - шелестит голос той. Веки, умело подкрашенные, но сейчас с темными следами туши, опускаются, скрывая, наконец, этот злой взгляд, но когда кажется, что уже можно встать и уйти, снова раздается ее шепот, с надломленным страданием то ли просящий, то ли угрожающий:- Отцу не говори... Слезы текут и текут, даже сейчас, когда стихла боль, после обнадеживающего прогноза врача, застилают дорогу и неловко задевает плечом за дверной косяк. Маленькая фигурка дергается, отшатывается и снова продолжает свой путь, лишь слезы текут сильнее. Антидепрессанты? Может быть. Потому что у самой не получится уже никак остановить этот мокрый поток.

Долгий взгляд поверх светлых вихрей, но Айзек промолчал, вернув всё внимание к ладошкам Риты. Обработав обе, он вновь подошел к шкафчику, задумчиво провел пальцами по пузатым баночкам, выискивая нужное, и, когда нашел, поставил одну на стол перед делецией: - По таблетке перед приемом пищи и на ночь. Запивай водой. С алкоголем не смешивай. Заметил наставительно, принимаясь за уборку. На баночку с таблетками Рита смотрела неоправданно долго и недоуменно, часто моргая от все катящихся слез. Боль от ожогов утихала под действием заживляющего спрея. Тихо всхлипывала, часто и мелко вздрагивая всем телом. - К-когда... к-когда... р-руки...... з-з-заживут? - программисту остаться без рук почти в прямом смысле, пугало больше, чем невозможность этими самыми руками хоть что-то взять. Например, те же таблетки.

- И часто у тебя истерики? - тихо поинтересовался Айзек, пока прозрачная, охлаждающая жидкость обволакивала пораженные участки, становясь второй кожей. Затрясла головой, отрицая, открыла было рот, чтобы ответить, но из горла вырвался лишь надсадный плач. Зареванные глаза все же подняли на доминанта, чтобы через мгновение снова опустить голову и покачать ею. Нет, не часто. Даже, пожалуй, впервые в жизни. Но, кажется, этот случай тоже будет по части доктора Флинна.

- Ожег.. – буркнула «квалифицированная помощь», щурясь от яркого света дневных ламп, что белой аурой обрамили фигуру биолога, - Ожег, это когда 80% тела.. – взгляд метнулся в сторону двух делеций.. -..что-то не вижу, чтобы кожа слезала ошметками.. - Так по клавиатуре стучала, что пальцы до волдырей стерла? – хмыкнул доминант и взглянул на темноволосую соседку, - Лучше б приглядывала за подругой.. - Ничего серьезного.. – ворчливо диагностировал Айзек, хватая с полки спрей и тюбик с жидким бинтом, - ..Не на столько, чтобы устраивать побудки с сиреной.. От слов доктора Рита заплакала сильнее, все также беззвучно, лишь худенькие плечики сильнее затряслись. От того, что ругался, от обиды за его, пусть и правдивые, но не менее злые слова, от того, что уже не справлялась с истерикой, накрывавшей ее все это утро. Сильнее задрожали вытянутые руки, светловолосая голова склонилась ниже, не желая ни на кого смотреть и видеть их осуждающие взгляды, в попытке спрятаться, скрыться.

- Что? – сипло выдохнул человек, отдаленно походивший на доктора Флинн, облизнул пересохшие губы и воззрился на посетителей, переводя недовольный взгляд с одного на другого, - Кто-то снова решил преставиться? Пациентка не отзывалась. Сидела, сгорбившись, на стуле, глотая все льющиеся и льющиеся слезы и вытянув искалеченные руки на белоснежную поверхность стола - они говорили красноречивее любых слов.

- Рита... - боль на заплаканном лице и красные руки, дым от чего-то сожженного.. пазл сложился. Ева мягко приобняла подругу в желании помочь дойти. И больше вопросов не задавала. Ева. Добрая, верная Ева, всегда готовая помочь, когда это нужно генетической сестре. Но сейчас, ошалевшая от боли и испуга, вторая синяя не могла сполна осознать ее поддержку, брела послушно за ней и сбивчиво бормотала какие-то глупые слова объяснений и оправданий.

- В медблок! Сейчас же. Давай, - он осторожно подтолкнул делецию в спину, - Мы с тобой. Кто? Куда? Зачем? Сознание застыло на изуродованных ладошках. Покачнулась от толчка и обернулась, с детской обидой взглянув на доминанта, будто тот был виноват в ее беде. Но все же двинулась с места, пошла, медленно и неловко ступая, заплакав сильнее, но беззвучно.

- ВСЕ ЖИВЫ? - рыкнуло на всю кухню. Живы были все. Хотя задыхающаяся от боли, слез и дыма, делеция предпочла бы сейчас начать новый цикл. Источник невыносимых страданий - руки - были вытянуты прочь от тела, в бездумной попытке избавиться от них, потому что не могли быть ее руками.

19.05, все еще утро Взвыла сирена пожарной тревоги, когда клубы сизого дыма заполнили кухню, заструились из-под двери в коридор. Включилась система пожаротушения, щедро поливая помещение водой. Прибежавшая делеция откинула дверцу духовки, из которой валил дым, и схватилась за противень, рванув тот на себя. Пронзительно закричала от боли, когда горячие края того искалечили обе ладошки и пальцы, с ужасом глядя на багровую кожу наливающуюся пузырями. Поднос с грохотом упал на пол, черное сгоревшее нечто намертво припеклось к нему.

Не, ну раз багажник, то пишу-пишу квенту :D