Gonchar

Аврора, кабаре "Какаду" Решение было принято, а путь налажен. В светлой голове Джованни с методичностью закоренелого дельца складывался план будущих действий. И в этом плане не было места излишнему морализму. Дни на службе у Андреаса стремительно меняли её склад ума, давая проступить незамутнённому деловому гению, который смог в условиях сухого закона создать и наладить поставку алкоголя на восточное побережье атлантического океана. Фигуры были готовы прийти в движение - осталось лишь приложить достаточное количество силы для начала этой замысловатой партии, в которую певицу ввязал Андреас. Её первым местом назначения стало одно из элитных кабаре, куда её не раз приглашали выступать в качестве прекрасного музыкального сопровождения. Ведь сияющая внешность и ленивый бархатистый голос донельзя лучше приводил клиентов этого заведения в необходимое настроение благостного и полуэкстатического возбуждения. Ровно перед тем, как на них обрушится волна откровенной эротики. И Аврора прекрасно знала, что она была не единственной певицей в "Какаду". Самой блистательной, да, но не единственной. Дорогие и обласканные внимание богемы певицы слетались на это прибыльное тёплое местечко как мотыльки на свет фонаря. Того самого зелёного фонаря, что озарял вход в это место. Аврора неторопливо шествовала внутрь, отбивая своей элегантной тростью ритм. Зал был полон и сейчас на ней отплясывало трио полуобнажённых девиц. Конферансье лишь расплылся в улыбке стоило Джованни оказаться за порогом. - Фройлян Аврора. - проворковал с фальшивым немецким акцентом невысокий лысеющий мужчина в фраке и заискивающе улыбнулся певице. - Что за неожиданная честь встретить вас сегодня. Мы думали, что вы вовсе покинули нас.

- Надеюсь на сотрудничество. Таскать станцию и строить одному не с руки. Эдвард приложил все усилия, чтобы стянуть со своего лица вселенское разочарование. А потому его взгляд стал внезапно каким-то задумчивым и пустым. Будто бы он стал созерцать горизонт или какие-то более неведомые эмпиреи. По правде сказать составлять одухотворённую гримасу у него отлично получалось ещё с детства, когда семья собиралась за ужином и возносила молитвы Христу за ниспосланную Его милостью трапезу. Экспедиция. Чтобы ещё раз он купился на приличную оплату в контракте, который начинается именно на это слово, терзай их тысячи псоголовых ёми. - Конечно. В конце-концов мы все в одной лодке, а? - пилот выдавил из себя жизнерадостную улыбку. Вот только жизнь и радость понемногу улетучивалась из неё. Впрочем, не самые радостные размышления Эдварда прервала появившаяся как будто из ниоткуда Иоко. И улыбка девушки, вопреки надетой на ней форме, была самой что ни на есть искренней. Небольшой взрыв молнии на этом празднике научной текучки. - Комба Ва, Иоко-кун. - поприветствовал военную Эдвард, с лёгкостью переходя с английского произношения на более беглое японское. По правилам этикета девушка должна была первой инициировать переход на "ты", а для пилота представления одним именем было более чем достаточно. Все эти официальные расшаркивания только больше загоняли в уныние, поэтому это было чем-то вроде глотка свежего воздуха. - Жаль только запала перевооткрывательства надолго не хватает. - это уже было сказано на английском. - Но вот с Архимедом и правда будет интересно повозиться. Он врал, ками, как же он безбожно врал. Он был ни в зуб ногой о чём говорят все эти люди и о какой ещё подводной базе с инновационными чертежами. Оставалось только строить хорошую мину при плохой игре.

К всеобщему просмотру занимательных картинок Эдвард приступил уже избавившись от своего шлема, перчаток и куртки, которые грели неприлично сильно в этих тропиках. Но куда сильнее его сейчас грел ликёр, подпитывающий заинтересованность в экспедиции. Не так радикально, конечно, как ноли в его контракте на это предприятие. В отличии от большинства присутствующего тут креативного класса он был заинтересован только в технической стороне вопроса. Дрожь первооткрывателя не охватывала его, а от вида непознанного зверя не подкашивались колени. Снимок он рассматривал с долей здорового безразличия. Тем более такой размытый. За все те многочисленные подводные заплывы, где ему приходилось быть гордым рулевым он повидал немало выкидышей глубоких вод, которые выглядели не просто странно, а до боли ужасающе. И оставалось только радоваться, что его от всего этого биоразнообразия отделяет добрый слой металла и оргстекла. Что уж говорить - из всего этого более живой интерес вызвала одна из военных, носившая гордое имя и фамилию страны восходящего солнца. Дочь океана и высокой бури? Как поэтично! Впрочем, японцы, как и китайцы, никогда не страдали от недостатка поэтичности в именованиях. Будь то дети или компьютеры. Неудивительно, что его отец сменил свою донельзя простую фамилию "Симанн" на "Симидзу". Но и сама девушка выглядела отнюдь не чистокровной японкой. Какую-нибудь сотню лет назад она бы стала объектом бесконечных школьных насмешек. Как хорошо жить в более просвещённые времена, правда? - Кхм-м. - Эдвард откашлялся, переводя взгляд на Макса. - Это что, нам нужно будет достраивать подводную базу? Надеюсь, нас снабдят ресурсами. На лице пилота отразилась смесь тоски и смертной муки. - Я уже как-то тянул лямку в подводных добывающих дзайбацу. Удовольствие не из самых вдохновляющих. Копай, чёрт побери, ищи, копай и бури.

Несколько мгновений в варпе превратились в тысячи километров, когда реальность затянула зияющую рану обратно, выплюнув в материум пришельцев. Лайан видела, как сводит с ума непосредственное созерцание Эмпиреев тех смертных, чьи души не были посвящены Тёмным Богам. Их жалкие метания были настоящей музыкой для её чуткого разума и лишней демонстрацией того, насколько заблуждались в своём истинном предназначении жители прогнившего Империума. Они отрицали свою природу, своё предназначение и жестоко за это платились. Сама же колдунья с некоторым облегчением обменяла стужу Ксурунта на радужные переливы варпа и ту лёгкость, что дарил полёт в нём. Но всему прекрасному был отведён свой срок на скрижалях судьбы. Поэтому она вновь оказалась в стальной утробе гигантского корабля и лёгким движением крыльев отряхнула на пол налипший на её тело снег. - Я буду на связи, если понадоблюсь. - с лёгкой улыбкой возвестила Лайан и сбросила вниз капюшон. Под постукивание посоха о металлические переборки магистр скрылась в техническом тоннеле, возвращаясь сквозь путанные тенебролабиринты в свою каюту. К счастью, в её распоряжении были все знания капитана Анаис - включая кодовые фразы и пароли, использующиеся на "Сером". До чего полезное приобретение. *** В отличии от менее удачливых "соратников" - для Агонии путешествие на поверхность планеты вышло не тяжелее праздной прогулки по обзорной палубе корабля. Что она усвоила за годы своего обучения на К'Сале - так это то, что лучший способ избежать проблем - находиться от этих проблем как можно дальше и не привлекать к себе внимания. Марионетки будут складывать головы, а кукловод всегда успеет скрыться в тенях. И именно этой позиции она придерживалась, считая свою плоть слишком ценной, чтобы разменивать её на удары пиломечей и обжигающие разряды лазганов. Ей нравилась контролируемая боль, ей нравилась симфония агонии и удовольствия лишь тогда, когда она была главным дирижёром. А потому она могла занять себя чем-то более отвлечённым и приятным, чем истекание кровью и слизью в механодендритах техножрецов. Например, поиском ритуальных инструментов. Наверняка в недрах этого корабля припряталось несколько кабалов, увлекающихся ритуальной магией. И магистр считала, что её цепкие руки подходят для обладания такими вещами куда лучше грязных пальцев выкидышей трюмов. Однако в этот раз судьба решила посмеяться над ней. Тщательно сплетённая сеть расспросов и угроз привела её в пропахший дерьмом и разложением отсек практически на границе с чёрными недрами трюмов. Тут соорудили свой омерзительный алтарь слуги Нургла, слепив из ржавых обломков и трижды перегнивших кишок свой источающий миазмы алтарь. Седой старик с копошащимися личинками вместо левого глаза ощерил свои гнелые пеньки зубов и потряс перекошенным обломком, который некогда был мечом. - Убирайша прошь, мершкая шлуха! Отродье Тшинша! Лорд Мух пошрёт ваш вшех! Группа таких же омерзительных и затянутых в лохмотья культистов с бормотанием выстроились за спиной старика, с ненавистью смотря на гладкую и чистую кожу ведьмы. Она могла бы взорвать его гнилой череп, могла бы заставить его всадить этот обломок в свой гниющий глаз и прокрутить там, пока остатки мозгов сжирает их собственная гниль, но...Лайан ещё раз с выражением омерзения окинула взглядом алтарь и многочисленные амулеты с жезлами. И поняла, что ни за что в жизни не прикоснётся к этой мерзости. А оскорбления от этой швали были ничем по сравненению с тем запахом, что они могли оставить на ней просто расплескав свои внутренности по округе. Она слишком любила себя, чтобы пойти на нечто подобное. - Идите в гузно Императора, дегенераты. - злобно прошипела Лайан, широко раскрывая чёрные крылья за спиной и взмывая в воздух. - И сгноите друг-друга в слизь во имя своего бога испражнений. Именно обменом оскорблениями и угрозами окончилась эта небольшая экспедиция. И всё, о чём сейчас могла думать магистр, так это вернуться в собственную каюту и содрать кожу вместе с мылом.

Оттилия Герберт молча усадил девушку на мягкое кресло в зале её квартиры и сел на диван рядом, сцепив руки в замок и внимательно смотря на неё глубоко посаженными бледно-голубыми глазами. Этот длинный испытующий взгляд вызвал у неё мурашки по коже, как будто он смотрел в саму её душу, обнажая ту из-под слоёв костей и плоти. Каким-то подспудным чувством она практически ощущала скользящие невидимые щупальца, ощупывающие её со всех сторон. Тонкий холодок магии повис в комнате. - Хм, действительно так. - мужчина поджал губы и потёр короткую щетину на подбородке. - Удивительно, что ты так долго смогла держать призрака в рамках. Ты действительно хорошо усваиваешь уроки. Он ободряюще улыбнулся и сжал её ладонь. Его руки были едва тёплыми, в тон температуры, царившей в квартире гадалки. - Но не бойся, мы избавимся от этого паразита и продолжим твоё обучение. Андреас был не против отдать его в мои руки. У него и так хватает дел в городе и это наша семейная обязанность - заботиться друг о друге. Герберт резко встал и произнёс повелевающим тоном. - Одевайся, не будем терять времени. Нам нужно будет раздобыть ингредиенты для ритуала и провести его, пока не пробила полночь.

Оттилия, два дня спустя День сменялся ночью и так несколько раз. Но для Оттилии всё было одинаково. Она не покидала пределов своей конторы, были отменены все встречи и потеряна любая связь с окружающим миром. Она ощущала эта странное давление внутри собственной груди. Чуждые мысли покоились под её подкоркой, то наводняя её разум сериями яростных вспышек и кровавых образов - то отступая обратно. Сон не приносил облегчения, а лишь терзал продолжительными кошмарами, из которых не было выхода. Липкий ужас постепенно опутывал её душу своими липкими щупальцами и немке всё больше казалось, что она погружается в беспроглядно-чёрную пучину безумия, откуда выход только в окно. Но вот, в одну из тёмных ночей в дверь её квартиры раздался стук. Словно сама не своя, Оттилия подскочила в одной ночной рубашке к двери и распахнула её настежь, смотря блестящими от едва сдерживаемого безумия глазами на стоящего в проходе мужчину. И с её губ тут же сорвался вздох облегчения. Это был Герберт. Герберт Кёниг. Её дядя. Казалось, он совершенно не изменился за все те годы спустя их прибытие в США. И сейчас он всё так же неизменно кривовато улыбался, глядя на Оттилию. - Девчока моя, ты выглядишь донельзя паршиво.

- Внезапно, - невольно вырвалась у мирного инженера. - Или это что-то личное, или их командование знает что-то такое, чего не знает наш профессор. Или знает, что тоже не исключено. - Неплохо. - поддержал диалог Эдвард, делая глубокий глоток и отставляя в сторону опустевший бокал. - Скорей всего, эта экспедиция заинтересовала каких-то правительственных или корпоративных шишек. Чуют прибыль, не иначе. Пилот поделился своим безграничным цинизмом с Максом, тяжело вздыхая и опираясь локтями о поручни терассы, с непоколебимым хладнокровием взирая на фантасмагорию, в которую постепенно превращалась эта встреча. Ему даже не пришлось тянуться за одной из заветных капсул, которые были спрятаны во внутреннем кармане его кожано-кевларовой куртки. Разойдясь в стороны, борта верхней одежды обнажили весьма простую белую футболку с замысловатыми японскими иероглифами и антропоморфным грибом, радостно улыбавшимся любому, кто на него посмотрит. Что за Япония без маскота у едва ли не каждого ларька уличной еды? - А я так вообще не против. Отряд вояк на борту - это надёжно. Если они не пригодятся в отпихивании пиратов от борта - с ними всегда можно выпить и сыграть в маджонг. Да и... Но не успел он договорить, как заметил того самого доктора Айзека, пристально смотревшего на Макса и подающего какие-то странные сигналы. И Эдвард решил, что это не его дело. А потом закашлялся и потянулся к очередному бокалу. На этот раз к чему-то сладко пахнущему и молочно-белому.

Аврора Андреас какое-то время неподвижно и изучающе смотрел на Аврору, а затем, довольно улыбнувшись, кивнул. Как будто она прошла очередной тест. Один из тысячи, уготовленных ей и ей подобным от дона. Ей уже было впору начинать ощущать себя лабораторной мышью, над которой без устали ставили эксперименты. Но если все из них будут настолько животрепещущими - почему бы и не окунуться в них с головой? - Ты должна будешь организовать это от начала и до конца. Я дам тебе людей, если потребуется - но всё остальное - в твоих руках. Поиск товара, его изъятие, хранение и реализация. Я хочу увидеть, насколько ты способна в свободном плавании. - Джованни говорил спокойно и размеренно, как будто зачитывал пункты соглашения. Уже в который раз к Авроре закралась мысль, что он готовит свои речи наперёд. Обычно невозможно было настолько долго и связно говорить, ни разу не сбившись с темпа и не задумавшись. - Ставки здесь низки и высоки одновременно. - его тонкие губы раздвинулись в немного ледянящей душу улыбке. - Я практически не рискую своими ресурсами, однако я оказываю тебе доверие. Не разочаруй меня, дитя. Джованни склонился к певице и сжал её обнажённую грудь, посылая по телу новую волну удовольствия и запечатлел на её губах новый поцелуй. А после слегка отстранился, возвращая девушке способность дышать. - Ступай, ведь ночь только начинается.

- Техник? - прозвучало несколько отрешённо. Светловолосый не представился, не пожелал чего там желают при встрече, не извинился, что сразу не заметил ещё одного члена экспедиции, притаившегося на террасе. - Почти что. Пилот. - Эдвард обернулся к светловолосому, изображая на лице вежливую учтивость, которой были так известны все, кто населял условный восток этой планеты. Если азиат кивает и улыбается в ответ на твои слова - это вовсе не значит, что он с тобой согласен. Он лишь показывает, что услышал твою точку мнения. А вот что он с ней сделает и что думает с ней делать - вопрос другого толка. Но эй, ему нужно хотя бы попытаться быть вежливым. Экспедиция - дело не быстрое и кто знает, сколько им ещё придётся провести вместе времени в довольно замкнутом пространстве. Поэтому пилот повнимательнее присмотрелся к напряжённой позе светловолосого парня. Что-то в нём выдавало вовсе не социальную скованность и волнение от нового знакомства. Казалось, совсем наоборот. Его взгляд был где-то не здесь, где-то в других пространствах и другом времени. - Кхм, я бы сказал какую-то мудрую фразу, но я не очень хорош в экспромте. - Эдвард потёр холодный бок наполовину пустого стакана большим пальцем, а затем потянулся к другому, стоящему на столе и протянул его светловолосому. - Поэтому как насчёт пива? Эдвард Симидзу, да. Лицо пилота скосилось в вымученной улыбке. Однако эту милую беседу прервал стрёкот лопостей и появившиеся буквально из воздуха женщины в форме. Как будто группа ёкаев, открывших портал из царства Йоми, чтобы прийти по души нечестивцев. - Эффектно. - только и сказал Эдвард, громко присвистнув.

Странное и отчасти счастливое воссоединение двух старых знакомых, ровно как и прибытие дополнительной части команды, Эдвард пропустил, так как пройдя на веранду, немного увлёкся дегустацией тёмного тягучего напитка из высокого пивного бокала. Казалось, сами немецкие корни подтолкнули его к этому напитку. Какая-то метафизика, скомбинированная с биохимией и квантовой памятью ДНК о родовых программах...но на самом деле всё было куда прозаичней. Эдварду просто нравилось пиво. И, в отличии от японских друзей, бокал пенного не превращал его в раскрасневшуюся биомассу на грани алкогольной комы. Он так и стоял, созерцая вид с терассы без особого вдохновения и потягивая терпкий напиток, пока за спиной не раздались оживлённые голоса. Выругавшись под нос, пилот развернулся на каблуках, всё ещё сжимая в кевларовых перчатках чёрный мотоциклетный шлем. - А вот и вся остальная часть экспедиции. - он старался улыбаться как можно более непринуждённо, однако на лбу уже выступила испарина. - Добро, эм, пожаловать на борт. Откашлявшись, он сделал ещё один долгий глоток. Достаточно долгий, чтобы порхающая рядом секретарша представила всех. Если сочтёт нужным. Чёрт побери, ему снова нужно знакомиться с оравой незнакомых людей. Быть социальным. И стараться не перепутать их имена. Чёрт побери.

- Эдвард Симидзу, - утвердила Кэй, рассматривая запылившегося с дороги мужчину. - Кэйкала Уотерс. Проходите, профессор Рэннел уже ждёт. Мужчина какое-то время молча смотрел на девушку перед ним. И старался смотреть только в глаза, прямо в глаза и никуда больше. Там где каряя радужка с едва заметными потёками пигмента, с тонкими балками и перемычками, с лёгким перепадом тонов, разделяющих чёрный ободок от орехового основного цвета. Чёрт побери, почему он не был удивлён? Престарелые озабоченные боссы всегда окружали себя секретаршами, достоинствами которых было отнюдь не высшее экономическое образование. Пффф, кому вообще нужно образование в наши дни, когда есть прямой широковолновой доступ в нейронет почти в любом уголке земли? А вот натуральная грудь третьего размера - это ещё поискать надо. Они же не скам, чтобы жевать пластиковые импланты, правда? - Ага, привет, Кэй. - Эдвард небрежно махнул рукой, изображая на лице легкомысленную кривую ухмылку. - Я тут притащу немного грязи с улицы, вы не против? Эд сделал несколько шагов внутрь, вращая головой по сторонам и запоминая обстановку. В отличии от имён - с ориентировкой у него было куда лучше. Но в данный момент он не пытался создать план местности в своём воображении. Он скорее пытался метафорически максимально сжать кости черепа по швам, чтобы последний не разорвало в хлам от количества пафосной дороговизны, которое вмещало в себе это место. В Японии, где иметь свою капсулу для сна - это уже довольно солидно - нечто подобное особняку профессора было делом зашкаливающим за любые рамки хорошего вкуса. Конечно, Эдвард видел кучу просторных домов. На западном побережье Штатов до сих пор можно найти многоэтажные особняки с частными плантациями. Но одно дело видеть это на голоснимках в статье изоблачающей коррумпированность шишек Альянса - а другое дело войти в такие...кхм, чертоги. - Мда-а, профессор неплохо устроился, а? - протянул пилот, озираясь по сторонам в поисках того самого... Элезара или Елезара?

Мир завернулся куколкой бабочки, плывущей в состоящей из гниющего мусора и промышленных кислот реке глубин царства Йоми. Огромные голограммы Они таращились своими злобными пылающими буркалами вниз и тянулись когтистыми лапами к шёлковой и уязвимой оболочке. Но они были слишком горделивы, чтобы уступить, слишком огромны, чтобы видеть кого-то, кроме себя. Они рвали мерцающую световую плоть своих соперников, душили их ржавыми мотками кабелей и отрывали друг-другу головы в припадке слепой ярости. А что же бабочка? Бабочка продолжала покачиваться в чрёрных плещущихся водах, не тронутая разыгравшимся вверху штормом. Только всполохи зелёного демонического пламени озаряли небосвод, пока она слепая и спящая продолжала всё плыть и плыть. Но когда очередная вспышка разрезала чёрные тучи проклятого мира - в воду с шлепками стали падать ошмётки пылающей плоти, истекающей миазмами терпкой полыни. И эти миазмы заставили бабочку зашевелиться в своём коконе, пробуждая её из плена безвременья и самосозерцания. Наступило время проснуться. - Чува-ак. - бритоголовый панк с покрытым светящимися татуировками черепом медленно протянул и выдохнул клуб зелёного дыма, отнимая ото рта электронную сигарету. - Вот это трип-репорт! Я должен это..это записать. Он облизнул пересохшие губы и начал натирать кнопку своего хакнутого экзокортекса и тут же его взгляд потерял какую-либо осмысленность, полностью перенесясь в киберпространство. Эдвард же лишь пожал плечами, опираясь локтём о перила и устремляя взгляд на всё приближающуюся сушу острова, вечером расцвеченную шарами жёлтых огней. Из-под днища пассажирской СПК вылетали столбы брызг, пока вытянутая капля судна рассекала водную гладь с невероятной лёгкостью и проворностью. Круиз Окинава-Минданао занял всего шесть часов. Вода была спокойной, а ревущие турбины спевшись с подводными крыльями гнали эту малютку похлеще всех бесов Ада. Эдвард не знал, почему не послал этого вожделенно пялящегося в пустоту придурка ещё в самом начале рейса, когда он решил присесть ему на уши, поливая отборным набором из "остроумных" историй. Какой-нибудь психолог сказал бы, что Эду не хватает человеческого общения и внимания. Эд же сказал, что ему просто лень. Поэтому скрепив зубы и напустив на лицо самый невозмутимый вид, пилот стал с полным серьёзности голосом рассказывать всё новые и новые истории, надеясь что когда-нибудь этот чудак от него отвянет. И, судя по всему, у него наконец вышло. Вздох облегчения вырвался из груди мужчины и одновременно в его лицо прилетела новая порция солёных морских брызг. *** Лодка стояла позади, пришвартованная к пирсу и окружённая людьми, сгребающими свою кладь от стоящих на раздаче матросов. В основном японские туристы, уставшие от бесконечных высоток Токио и искусственной земли вперемешку с биомодифицированными садами, у которых на зелёных листьях можно было увидеть голографические серийные номера. Вообще сложно было найти место в Японии, которое было бы не-Токио. Гигантская аггломерация сожрала почти все острова и разрослась ещё и над водой, напоминая блестящего хромом и гремящего пластиком кибернетического спрута. Сам же Эдвард затянул через грудь ремень дорожной сумки и толкнул свой байк с причала на свежий наноасфальт. Он не знал, как именно делалось это гладкое дорожное покрытие, но эй - все учёные были так помешаны на нано-сборке в эти дни, что ткни в какую-нибудь хрень и скажи "нано-хрень" - с вероятностью девяносто девять и девять ты окажешься прав. Устало потерев глаза, мужчина сделал ещё одну затяжку из дымящейся сигареты с нанотабаком и втоптал окурок наноподошвой, оставляя после себя лишь чёрное размытое пятно из сажи и перекрученных сушёных листьев табака. Мир вокруг предлагал целую палитру из запахов и звуков, непривычных городскому нюху и слуху. Когда Эдвард запрыгнул на сиденье своего байка и подал питание на надсадно взревевший электродвижок его всё ещё терзали мысли о том - не промаркирована ли тут каждая молекула чистого воздуха какой-нибудь корпорацией и не нарушает ли он какой-то из подпунктов корпоративных правил так нагло и расточительно вдыхая в себя эту газовую смесь. *** Одинокая дорога петляли и извивалась чёрной змеёй под широкими колёсами мотоцикла. Его рёв разносился по долинам и склонам этой обители идиллического существования на иждивении у корпораций. Он проминал под собой идеальный асфальт, оставляя невидимый дух и миазмы большого города, он пачкал эти гладкие белые страницы, на которых был написан идеальный миропорядок. Он был вопиющим воплощением того, что мир не состоит из радужных бликов и тёплых посиделок за кофе с тройными сливками. Самыми настоящими и самыми натуральным. Они же не низкопробный скам из подульев, чтобы жрать синтблоки, правда? Но это были мысли мотоцикла. Сложно понять его закованную в пластик и металл техногностическую душу. Эдвард же, выжимая полный вперёд после очередного заворота пути думал немного о другом. О чём-то... "Интересно, насколько проще быть на постоянной зарплате, а не перебиваться разномастными контрактами и не мотаться как угорелый по земному шару?" *** Рёв технодемона закашлялся и оборвался у приземистого особняка с прекрасным видом на море. Судя по мерцающей стрелке навигатора, спроцеированного на внутреннюю поверхность шлема, это был тот самый дом...Элезара? Елезара? Чёрт побери, он забыл как зовут того старика. Выдохнув, Эдвард с визгом шин затормозил на парковочной площадке у особняка и лёгким нажатием на тумблер мотоциклетного руля высвободил из днища распорки. Стянув с головы чёрный шлем и расстегнув кожаную куртку, мужчина утёр взмокший лоб и тяжело сощурился, глядя на входную дверь. Почему-то он ощущал волнение. Всё это было слишком... - Миленько. - пробормотал он себе под нос и привычным жестом почёсывая щетину. - Где я вообще оказался? Сборище боссов якудзы на тропическом курорте. Обречённо вздохнув, он подошёл к двери и громко в неё постучался, косясь на чёрный зрачок камеры над входом.

Лайан внимательно слушала рассказ слепой ведьмы, запоминая каждую деталь. Те немногие, кому повезло наблюдать исполнение планов слуг Владыки Перемен, думали будто у этих еретиков на каждый момент есть туз в рукаве. На каждый ход есть противоположный ход. Будто бы они способны предугадать каждое движение своего противника, мастерски используя сеть интриг и лжи как свой щит и меч. Но дело обстояло...несколько иначе. Да, прорицание действительно было важным колдовским искусством, способные к которому сполна использовали его на славу своего патрона. Но куда больше лежало в тщательном и кропотливом сборе информации. Только глупцы думали, что мощь служителей Тзинча лежит в послушных ордах демонов, готовых смести любую оборону колдовским огнём. Информация, знания - вот кровь и кости любой победы. И магистр не пренебрегала ни единой крупицей. Сплав технологий и магии. То, о чём говорила ведьма было похоже на технологии К'Сала. Их фактории питал постоянный приток душ. Многие гадали над этой тайной - почему техногностики К'Сала всегда берут оплату в душах? Ведь все их заклинания и артефакты нуждались едва ли в десятой части полученного нематериального ресурса. Правда же была донельзя прагматичной - лишь души могли создать священное синее пламя Тзинча, способное своей температурой плавить адамантий. Невероятно прочный металл, из которого строились здания и корабли. Но едва ли эти "свартлинги" были настолько же искусны в сплаве технологий и магии. Будь так - они бы давно завоевали этот варварский мир. Но Агонии стало интересно взглянуть на плод вонючих рук этих странных существ. Даже в самой примитивной технологии можно найти полезные решения. И куда больше её заинтересовали слова об осколке. - Так что это за камень, о котором ты говоришь? - она чуть изогнула иссиня-чёрную бровь. - Он остался в деревне? Магистр вытянула в руке посох и указала в ту сторону, где за метелью скрылись варварские лачуги.

Лайн бродила среди трупов, казалось, бесцельно. Вытаптывая снег из стороны в сторону и обнимая себя чёрными крыльями, на которых от порывов ветра топорщились перья. Мороз ещё сильнее стал обжигать лицо колдуньи, но она совершенно не обращала это внимание. Её холодные голубые глаза были расфокусированы и она взирала на мир совершенно не похожий на материальный. Перед её взором проносились завихрения имматериума, его безумные краски и вспышки. К сожалению, она не могла рассмотреть в этом калейдоскопе цветов хоть что-то полезное. Прошипев проклятье на к'сальской певучей вариации низкого готика, ведьма лишь разочарованно ударила посохом по земле, вогнав его сквозь снег. Лёгкий сплав чуть зазвенел и нагрелся в руке владелицы, отзываясь на хаотичные завихрения психической силы, изливающиеся из неё. Казалось, что объятый фигурным изображением пламени синий глаз Тзинча дёрнулся на какое-то мгновение. - Он был высоким, стройным, изящным, больше похожим на женщину, чем на мужчину-воина. Его броня была богато украшена, а на поясе висел странный, узкий клинок, который можно словно сломать руками. Он говорил мало, позволяя обсуждение вести Морозному Отцу. - Души эльдаров крайне сильны. - впервые за время их посадки, заговорила Агония. Её губы трещали от холода и лопались, наполняя рот лёгким металлическим привкусом. - Если мы сможем захватить его в плен - он послужит отличным топливом для ритуала призыва демона. Его мы сможем отправить с посланием о наших координатах. Либо же использовать как топливо для более...непосредственных ритуалов связи. Лайан последнюю фразу произнесла смотря на капитана. Спокойно, учтиво. Она всегда говорила спокойно и бархатисто, точно её слова были мягкими перчатками, которые могли лишь поощрять, спрашивать, советовать. Магистр никогда не приказывала, она лишь советовала. Она облизнула губы, собирая едва заметную кровь и скупо улыбнулась, переводя взгляд на слепую ведьму. - Кем был третий из отряда чужаков? Как он выглядел?

Аврора Когда Аврора села в машину - Андреас опустил ручной тормоз и нажал на газ, возвращая в двигатель жизнь. Этим вечером опять накрапывал лёгкий дождь, покрывая стекло набухающими каплями, которые со скрипом сбрасывали работающие дворники. За окном мелькали фонари и фары едущих навстречу машин, пока дон вёз Аврору...куда-то. - Как я уже сказал - мне нужно провести эксперимент. - невозмутимо произнёс Андреас, не отрываясь от дороги. - Мне необходимо извлечь дух их ещё живых субъектов. С максимальной эффективностью. Небольшой обмен опытом с нашими друзьями из семейства Росселини. - на его губах опять заиграла та самая зловещая улыбка, не предвещающая ничего хорошего. - Видишь ли, Аврора. - наконец, он посмотрел на неё. - Нашей семье нужны души, spiritto. Они обуреваемы страстями, но с ними можно иметь продуктивное сотрудничество. Такие духи появляются из сильных привязанностей, из желания защитить или отомстить. Казалось, Андреасу не составляло никакого труда вести машину и вести лекцию одновременно. - Кнут и пряник работает в их случае. Другой же тип духов появляется из людей, обуреваемых самыми чистыми и всеохватывающими эмоциями боли и страха. Эти извращённые и полные ненависти ко всему живому существа называются spettro. - дон стал поворачивать машину, срезая через какой-то слабоосвещённый переулок. - Их век, чаще всего, недолог, однако их разрушительные способности можно направить туда, где не справятся обычные призрачные слуги. И именно в ковке spettro ты должна мне помогать. Андреас улыбнулся в полный рот и Аврора увидела пару острых клыков. И Дьявола, воплощённого за этой невозмутимой маской. *** Как ни странно, они оказались в галерее Forgotten Worlds. На этот раз Андреас провёл Аврору мимо выставочных залов и кабинетов, в главном из которых он принимал новостановленных членов Семьи. Они стали спускаться по винтовой лестнице вниз, скрытой за неприметной дверью в лабиринте коридоров. Однако, вопреки ожиданиям Авроры, она не увидела тот же средневекового стиля алтарь, который был в подвале бюро Изабеллы. Эти подземелья были целиком отлиты из бетона и просторное помещение разделяли больничные заслонки. В каждой своеобразной ячейке был хирургический стол с кожаными ремнями для фиксации и столиком с хирургическими инструментами. Всё вокруг заливал яркий белый свет от мощных ламп, разгоняя тишину гулом электричества. Андреас неспешно шёл мимо столов, пока не остановился у одного. К нему была привязана обнажённая молодая девушка с длинными каштановыми волосами. Она испуганно озиралась по сторонам и отчаянно замычала, когда дон подошёл к ней. Однако его лицо не выражало ничего. Он лишь небрежно провёл пальцем по её щеке и прошелестел негромким шёпотом: - Человеческая плоть...столь слаба. Как и человеческая психика. Знаешь, Аврора... - он обернулся к певице с тенью задумчивости на лице. - Я размышляю над одной книгой. Я мечтаю внести системность в психологию. Избавить её от развесистых авторитетов и враждующих школ. Сделать её структурой, наукой... Он покачал головой и печально улыбнулся. - Но какой может быть изобретатель и первооткрыватель без полевого эксперимента? - он изогнул тёмную бровь и опустил ладонь на руку привязанной девушки. - Но мы отвлекаемся. Это не должно тебя заботить, ведь впереди тебе предстоит озаботиться раскрытием своих талантов и перспектив. Дон поманил её рукой, указывая стать напротив себя с противоположной стороны стола. Джованни медленно закатал рукава своей белоснежной рубашки и установил палец на предплечье испуганно задёргавшейся девушки. - Следи за моими движениями. Повторяй за мной. Закрой глаза. - его слова капали мягким дождём в разум певицы, гипнотизируя её будто песня факира змею. - Ощути тепло в своих руках, ощути как кровь приливает к ним, ощути как плоть становится мягкой под твоими касаниям. Она точно мягкая глина, послушная твоей воле. Желай, чтобы плоть размягчилась. Вожделей этого, отдавайся этому чувству всей своей страстью...

Аврора Андреас чуть сощурился, неотрывно смотря в глаза Авроре. Молчание затягивалось, растекалось в тягучую патоку и превращалось в пытку. Его холодный изучающий взгляд как будто препарировал певицу, проникал под её череп и там проводил тщательное вскрытие её содержимого. Как будто ни единая мысль, ни единое желание не могло укрыться от этого взгляда. Но затем он всё же отпустил её и легко рассмеялся. Это был необычный звук. Казалось, что человек такого положения как Андреас вообще неспособен смеяться...и в какой-то степени это было так. Он смеялся будто само это действие было для него непривычным. Чем-то неловким. Как если бы смеялось древнее существо, знавшее лишь тьму на протяжении долгих кровавых веков. - Скромность - это благодетель. Тому учит нас Христос. - он оскалился в дикой улыбке. - Но вскоре тебе придётся отбросить излишнюю скромность, если хочешь чего-то достичь. Пользуйся любой возможностью получить больше знаний, больше власти. Но не забывай сохранять уважение и хороший тон. Мы же не какие-то дикари. И с этими словами он отошёл от Авроры на пару шагов назад. - Одевайся, я буду ждать тебя в машине. Там объясню подробности.

Аврора, спустя 2 дня События в подвале похоронного бюро Изабеллы уже были в прошлом, однако видения потустороннего мира врезались в память певицы, навсегда оставаясь там пугающими картинами посмертия, которые ожидали всех...ведь всех, не так ли? Рабские оковы и плети ужасных надзирателей, бесконечное выживание в разлагающихся землях полных отчаяния и отвратительных хищников, после зубов которых не ждало ничего, кроме Забвения. Нет посмертия для тех, кто уже умер. Лишь затяжная борьба и агония. И так уж сложилось, что её собственная семья оказалась напрямую связанной с этим миром. С миром призраков, восставших мертвецов и чёрной магией, которой обычно пугали детишек или развлекались её жалким подобием в прокуренных салонах оккультистов и медиумов. И она была теперь связана с этим миром самыми прочными узами - узами крови. Сейчас она сидела одна в своём доме. Уже был вечер, но Франко пока что даже не было видно. Как всегда, ничего нового. С каждым днём он стал задерживаться всё чаще, всё дольше, иногда возвращаясь под самое утро в засосах и запахом чужого парфюма. Мужского. Певица ощущала, как невидимые нити, которые их когда-то связывали, начинали рушиться. Да, те самые тонкие, жалкие и обветшалые нити, держащие брак без каплю любви и влечения друг к другу. Какой во всём этом был смысл? К счастью, сейчас её мысли были погружены в тёплые и бархатные пары лауданума, не дававшие ей слишком тяжело воспринимать своё положение. Но от Андреаса уже не было вестей несколько дней...неужели он забыл о ней? Чувство давящей тоски сжимало грудь Авроры и даже наркотик не помогал. Но как будто в ответ на её мысли входная дверь скрипнула и сердце певицы заколотилось с бешеной скоростью. Это было он! Дон Андреас зашёл в её дом как будто дверь была всегда открыта для него. Казалось, он ни капли не изменился с самой первой их встречи. Всё тот же безупречный костюм, всё та же осанка и бесстрастное выражение лица. Он медленно подошёл к сидящей на диване Авроре и положил ей прохладную на щёку ладонь. - Аврора, дитя моё. - уголки его бледных губ дрогнули в подобии улыбки. - Я наслышан о твоих успехах на поприще нашего общего дела. Не смотря на бесстрастный голос, она слышала довольные нотки. На пол тона теплее, чем он обращался к новоиспечённым членам семьи. Андреас отнял руку и медленно опустился в кресло, закидывая ногу на ногу и смотря девушке прямо в глаза. Неотрывно, точно удав. - Я рад, что ты оказалась весьма удачным вложением. Особенно на фоне...неудач остальных. - в голосе дона зазвенел металл и Аврора невольно сглотнула. - Но ты должна понимать, что истинное достоинство в глазах членов Семьи нельзя провернуть одним удачным делом. Хоть я и более открыт для экспериментов и щедрых наград. - улыбка Андреаса стала чуть шире. - Но настало очередное испытание. Куда более серьёзное и требующее выйти за рамки хрупкой человеческой морали. Дон медленно встал и прошёлся по комнате, заложив руки за спину и осматриваясь по сторонам с налётом небрежности во взгляде. - Ты уже прекрасно осведомлена о специфике нашей работы. Деньги, конечно, полезная вещь. Но что нас действительно интересует - так это души. - он остановился перед певицей, заставляя её смотреть снизу вверх. - И из того томика, что позаимствовала тебе Изабелла, ты уже должна знать, что просто так призраки не выходят из умирающих. Почему она не удивилась тому, что дон осведомлён? - Для этого нужны сильные эмоции. Привязанности. И нет эмоции сильнее, чем страх и боль. - в глубине глаз дона мелькнули сатанинские огни. - У меня есть определённый эксперимент, который я хочу провести. И в твоей крови закрепилось то, что делает тебя пригодной для того, чтобы стать моим ассистентом. Но прежде чем мы приступим... - Андреас ухватил Аврору за подбородок и потянул голову чуть вверх. - Скажи, дитя, достаточно ли тебе крови?

Рабыня: запуганная, избитая. Раб своего дара, презираемая за само своё существование и способная найти место и кусок хлеба там, где подобных ей бросали на растерзание ездовым ящерам. Чтобы те с урчанием раздирали колдовское мясо под агонизирующие вопли, доходя до того мгновения, когда их глаза остекленеют, а душу выбросит в завывающие вихри имматериума в когти к голодным демонам. Всё это было столь вдохновляюще и столь жалостно....но Лайан было наплевать. Она не исполнилась сочувствием и состраданием. Она всё так же изучающие смотрела на слепую колдунью. С таким же интересом она смотрела бы на артефакт в какой-нибудь колдовской лавке торгового квартала родного Сугруба. Диковинка, полезная диковинка. И лучше иметь эту игрушку в собственных руках. Послушную, опоенную и окормленную. И, быть может, Меняющий Пути одарит её своим вниманием за ещё одну ведьмовскую душу, приведённую ему в услужение. От последней мысли Лайан невольно облизнула алые губы. К счастью, этот несдержанный жест оказался спрятан глубиной капюшона. Она не изменилась в позе, лишь чуть сильнее сжала пальцы на своём посохе и отправила новый набор мыслей слепой ведьме. Это не были слова в полном понимании, лишь понятия, образы. Но выразить простой речью этот уровень общения невозможно. Всё равно что пытаться объяснить человеку как расправить крылья и заставить их нести тебя по воздуху. "Если начнётся стрельба - прячься за трон и постарайся не умереть. Что ты можешь сказать о других чужаках? Кто-то ещё прилетал сюда из других миров? И о каких драконах и инструментах говорят местные?" Это общение было естественным, понятным и быстрым. В тысячи раз быстрее шлёпанья мясистым отростком по дёснам, зубам и нёбу. Агония посмотрела на капитана из-под спущенного капюшона. Сейчас колдунью устраивал любой исход. И она бы с удовольствием вскипятила мозг аборигенам просто за тот факт, что они стоят тут и отнимают драгоценное время магистра К'Cала.

Ветер завывал стонами тысяч невидимых душ. В нём можно было поймать суровость и неприветливость этого места. Он въедался так же жёстко в кожу, как могли впиваться сотни стрел аборигенов в податливую неприкрытую плоть. Лайан нашла в своём гардеробе зимнюю шубу и плащ, скрывавший её фигуру до самых пяток, так что единственным местом, предоставленным беспощадному ветру, было лицо в глубине отороченного мехом капюшона. Не стоило говорить, что колдунья привыкла к куда более приветливому климату К'Сала и сейчас невыносимо страдала, продираясь сквозь проклятые сугробы и используя свой посох как трость, позволяющую держать опору в этом белом аду. Но именно в страданиях был свой особый шарм её авантюры с добровольной ссылкой за пределы родной планеты. Агония, выворачивающая внутренности боль, забирающаяся ржавыми крюками под самую кожу и вырывающая куски плоти - только тогда Лайан ощущала вкус жизни и ценность вырванной крупицы знания, которую она тщательно заносила в свой необъятный гримуар. Путь к вознесению был вымощен из бритвенно-острых лезвий. Всё, что сулит лёгкую выгоду - путь к Забвению. И не просто так она получила прозвище "Агония" от других еретиков Вихря. А потому, не смотря на омерзительную погоду норовящий сдуть ветер на алых от холода губах Лайан играла призрачная улыбка. И каждый шаг, каждый уверенный удар посоха с распахнутым синим глазом о промёрзшую землю был наполнен скрытым упоением. "В этом лагере может быть кто-то ещё кроме нас. Эти дикари говорят о других чужаках, инструментах и драконах." В голове каждого из небольшого отряда хаоситов раздался бархатный и лишённый плоти голос магистра, сопровождаемый странными образами синего пламени. Как будто часть их разума погрузилась в сон и приносила причудливые картины. Сама же Лайан, как ни в чём ни бывало, продолжала идти вперёд. *** Когда они оказались в центре поселения - колдунья натянула капюшон поглубже и осмотрелась по сторонам. Ничего, что могло бы привлечь её внимания. Возможно, для этих полузверей их хижины с убранством были пиком инженерной мысли, но для магистра это было ничем другим, как дикарскими криворукими поделками, достойными разве что утилизации и переработки в нечто более полезное. Единственные варварские образчики мысли достойные её внимания были напитаны варпом. И в данный конкретный момент Лайан ощущала присутствие чего-то подобного в центре деревни. Взгляд голубых глаз магистра безразлично скользнул по фигуре вождя, даже не удостоив его намёком на заинтересованность, и остановился на бледной слепой колдунье. Та при появлении еретиков оживилась и, сложно было сказать по безглазому человеку, кажется даже озарилась чем-то напоминающим надежду. Ником образом не выдавая себя и даже не прикрыв глаза, Агония сконцентрировала свой разум лёгким отработанным движением воли и направила поток мыслей к огоньку сознания слепой узницы. "Это ты отправляла нам видения? Этот варвар держит тебя в плену?"

Лайан следовала за капитаном подобно тихой тени. Насколько вообще может быть незаметным магистр К'Сала. Её взгляд безразлично скользил по грубым и массивным переборкам мостика, по сервиторам, спаянных со своими насестами и опутанными ворохами кабелей и металлических трубок. До чего топорное исполнение. Она помнила космические корабли К'Сала, их обтекаемые формы и когтеобразные выступы, которые каждый раз тянулись к новым звёздам...и новым душам. Она помнила золотые громады крейсеров, которые были сотканы из чистой энергии варпа, воплощённые сплавом коллективного безумного гения каждого из трёх городов. Жаль лишь эти конструкции были слишком иррациональны и арканны чтобы существовать в материальном мире. Но это не повод нападать на моих подчиненных или наносит им вред. Я ясно выражаюсь, ватага?! Варп изливался буквально из каждой поры капитана. Он окутывал её потусторонней вуалью, искажая черты и пропитывая весь имматериум вокруг иррациональным чувством юмора. Лайан не ожидала такой внезапной атаки на своё сознание, не успела вовремя закрыться, а потому это чувство страха стало обильно изливаться в неё. И хоть магистр понимала, что это давление и гнев не направлены на неё - эффект был подобен разорвавшейся осколочной гранате, задевая всех в радиусе поражения. Она даже слышала испуганное мысленное поскуливание отважного имперского штурмовика, стоящего в углу комнаты и ощущала сковавший его смертельный ужас. Но сама Лайан была сильнее этого. Она отодвинулась на несколько шагов в сторону, стараясь унять бешеное сердцебиение и сконцентрировалась на изображении карты. Постепнно, капля за каплей, её разум стряхнул эту вязкую и липкую пелену страха. Взгляд голубых глаз упал сначала на Сцеволу (судя по действиям магоса - ставший причиной гнева капитана), потому на чумного космодесантника и на его собрата из Альфа-легиона. - Ксурунт. - возвысила она свой грудный голос, так чтобы её могли слышать все присутствующие. - Планета дикарей и варваров, которые вечно кочуют по своей выжженной пустыне, которую называют домом. Почти все водоёмы тут отравлены кислотой, а жизнь представляет собой бесконечную борьбу и резню себе подобных. - магистр криво усмехнулась. - И конечно же они поклоняются кровожадному богу войны - Баптару. Он принимает образ рогатого быка. Ипостась Кхорна или какого-нибудь из его старших демонов, скорей всего. Очередная улыбка досталась исключительно Сцеволе. - Не стоит недооценивать этих варваров, так как пусть они будут примитивны - среди них наверняка найдутся одаренные хаосом, а сражаться они учатся с самых пелёнок, так что в боевом неистовстве им явно не занимать. И так уж сложилось, что полученные нами координаты указывают на одно из святилищ Баптара.

Непростительно-фривольные касание, дыхание на бледной коже и голодный огонь в глубине глаз. Анаис могла сколько угодно прятаться за помпезностью и нарциссизмом, но в ней неизбежно проскальзывали черты тех, кто посвятил свою жизнь Князю Удовольствий. Черты извращённости, разврата и гедонизма. Но стереотипы это было так скучно. Разве доктрина Хаоса не лежит в том, что ты можешь стать кем желаешь быть? Поддаться неопределённости искажений судьбы и выковать свой путь к вознесению. Поэтому Лайан старалась смотреть дальше этих масок...старалась, но иногда так легко было объяснить мир набором ярлыков. Она хищно улыбнулась Спайр, не отстраняясь, но и не приближаясь. - Воистину. Эти покои достойны куда более утончённого присутствия. И куда более изысканных разговоров...и действий. Холодные голубые глаза магистра сверкнули потусторонним огнём. Лишь на короткое мгновение, лишь на то мгновение, когда она слегка коснулась золотого амулета в виде пламени Тзинча, покоящегося на её груди. И стоило больших усилий, чтобы томно не выдохнуть. Но вовсе не от прикосновений капитана, а от того, что разум Лайан стал медленно погружаться в разум Анаис. Тонкие щупальца сквозь бесформенную массу имматериума продирались к огоньку души капитана. Для неё не было границ, не было расстояний. Это всё было лишь иллюзией, которую способно преломить магическое мастерство. Она купалась в волнах вожделения, в волнах воспоминаний о вожделении ещё большем. О крыльях, о гибком чёрном языке, о кровавой громаде Империума, перемалывающей своими поршнями души и тела миллиардами ради своих извращённых целей. Она была с ней на мостике корабля, она видела раскалывающуюся планету в рое сил Хаоса, она видела сердце варпа и слышала соблазняющие голоса, подталкивающие всё ближе и ближе к лезвию просветления, за которое оставалось лишь охватиться и позволить ему прорезать плоть до самой кости. И в этом взрыве боли и блаженства стать, наконец, честной перед собой. Всё, что ей нужно - власть, преклонение, ещё больше власти и упоение ей. Пелена сошла с глаз Лайан. В реальном мире прошло едва ли пол минуты. Она чуть склонила голову набок, сохраняя на лице маску невозмутимости. Она теперь чувствовала это напряжение в пальцах капитана. Это грязное, грязное вожделение. И ей оно нравилось. - Пройдёмте на мостик, капитан? Не стоит заставлять наших гостей ждать. Голос колдуньи был вызывающе-невозмутим.

Колдунья скрестили руки под грудью, в задумчивости взмахнув несколько раз крыльями и подняв лёгкий ветер в каюте капитана. Синий свет мерцающей проекции планеты оттенял её бледную кожу, пока Лайан задумчиво рассматривала отметки на ней и пересекающие их линии мередианов. Это не представляло полной картины того, что ожидало их внизу, но не нужно было обладать бурным воображением, чтобы представить весь уровень упадка и дикарства. Ох, эта гордость кровожадных варваров. Они думают, что сжирая сами себя в междуусобных войнах и бесконечно сражаясь с дикостью своего мира они становятся на трон дороже "цивилизованных неженок". До тех самых пор, пока эти "неженки" не спускаются на их планету и не заливают их огнём из плазмы и болтов. - Судя по всему, мои координаты падают на одно из святилищ их рогатого бога. - подчеркнула очевидное Лайан, проходя длинным ногтём сквозь мерцающее сплетение частиц света. - Не думаю, что нам там будут рады. Орда фанатиков Кхорна...о, как я это люблю. Она закатила глаза и простонала. Их мелкие умы наверняка не представляли из себя нечто аппетитное. Что она могла бы с усердием вскрыть и выпить. Капля за каплей. Но это уже было приятным разнообразием. Острой диковинкой, которую можно проглотить пару раз. - Эти крысы могут быть примитивны, но кто знает чем их одарил имматериум. - магистр покачала темноволосой головой. - Как бы ни хотелось - их нельзя недооценивать. Лайан перевела взгляд на капитана и томно улыбнулась. - Думаю, пора звать остальных членов нашего отряда. - столь непринуждённая похабная шутка никак не вязалась с верной жрицей Тзинча. Но разве не их доктрина состоит в постоянной изменчивости?