Gonchar

— Я хочу увидеть этот чертов грузовик с гнилыми кабачками, мистер Монтано. Мистер Миллинер. И, пока вы будете меня к нему провожать, я хочу услышать, почему вы решили, что именно этот паршивый ирландец по имени Эрик Мобли перехватил ваш груз, — сигарета зашипела во рту, и Билли выдохнул еще одно вопросительное многоточие, не сводя глаз с лица Миллинера. — И неужели водитель этого грузовика настолько тупой, что не заметил, что везет к вам в контору, мистер Монтано? Мистер Миллинер? - Неужели вы думаете, что я вру?... - наполовину возмущённо, наполовину удивлённо уже начал было говорить Монтано, однако Миллинер осадил его, подняв руку и останавливая любые пререкания. Джейсон тяжело вздохнул и нацепил на лицо одну из множества своих дежурных пластиковых улыбок. Он хлопнул ладонями по ручкам кресла, в котором сидел, и медленно выпрямился, поправляя борт пиджака. Однако глаза мужчины совершенно не улыбались, напоминая две мёртвые глыбы льда. Примерно так акула смотрит на морского котика, который решил укусить её за бок. - Почему этот мик набил кабачками грузовик и как это провернул - можете спросить у мистера Мобли лично. - милостиво произнёс Миллинер, как будто обращаясь к умственно-отсталому ребёнку. - И не совершайте ошибки, мистер Траут. Дон Андреас именно что переподчинил вас мне, я не нуждаюсь в ваших блистательных детективных навыках и сомнениях в моих собственных мотивах проучить ирландского говнюка за то, что тот решил совать нос в дела Миллинеров. - казалось ещё немного, и эта акула скрипнет зубами, однако Джейсон сохранял на лице всю ту же подчёркнутую вежливость. - Мы не занимаем равные позиции в Семье и не держим вместе десяток предприятий по всему Массачусетсу, мистер Траут, так что... "Засунь свои мысли поглубже в задницу и если я говорю "прыгай" - ты должен спросить "как высоко", Билли". - читалось продолжение во взгляде Миллинера. И этот затянутый в дорогой костюм засранец явно не собирался уступать и играть в чуткого босса.

Водный Дом, кают-компания, 16:18 Особенности догмы и культа в Японии с течением десятилетий становились всё более тонкими и призрачными. Они переплетались друг между другом, давая старому раствориться в забвении и новым образам занять их трон. Под соусом старой религии в технологической эре зародилось что-то совершенно личное, схизматичное и наполненное ощущением неотступного техногнозиса. Новый век диктовал новые потребности голодному человеческому духу, а потому вместо страха перед грозой и необузданной природой в души закрадывался страх перед всё расширяющейся непознаваемой технической сингулярности, что дышала всё сильнее в затылок. И если не найти философию и веру во всём этом - можно очень просто скатиться с сиденья главного инженера технической эволюции на её обрюзгший от жира придаток, которому по расписанию андроид-наседка подаёт питательную смесь внутривенно. Потому что последние крупицы серого вещества остались только в спинном мозга, а всё остальное слиплось и срослось. И кому как ни жителям востока знать, что дух нуждается в такой же закалке, как тело. И что дух можно так же аугментировать, как тело. Всё, с чем зашёл в кают-компанию Эдвард был миниатюрный белоснежный сборщик, который безразлично взирал на окружающие голые стены разъёмами своих нано-распылителей. Удобный, миленький и помещается в кармане. Всего за десять тысяч юаней. В ожидании добровольной мико, синсёку чинно сел на поскрипывающий от нановолокон диван. Для экстатических танцев, на его придирчивый взгляд, пол был низковат, но в остальном - пространства пока что хватало.

Утро Сообщение от сумасбродного профессора поступило в момент вдохновенного ничегонеделания пилота. Он только и делал, что сидел в рубке Архимеда и с интересом взирал на постепенно расползающееся в стороны кольцо, визуализирующее процесс сканирования окрестностей. Душу сковывала смертельная скука и не было даже желания вылезти в нейронет, пока есть возможность, и посмотреть какой-нибудь голофильм или один из эпизодов бесконечных сёнинов, как будто придуманных для убивания времени. Наверняка всем было знакомо это чувство, когда мозг буквально ломит от желания чем-то заняться, но на ум решительно ничего не приходит. Хотя стоило задуматься над тем, что команде могло казаться будто бы Эдвард в принципе не способен испытывать какие-либо чувства, кроме как желания максимально болезненно и садистски расправиться с каждым членом экспедиции. Желательно оставив раненным в косяке белых акул. Крамольное желание зайти в сеть и скачать один из немецких симуляторов работы прервал тот самый писк нейрокортекса. - Ну наконец-то что-то интересное. - простонал себе под нос пилот, закатывая глаза и вызывая из глубин файловой системы приложение для создания чертежей. "Planner Pro" не был лицензионным, а уже просроченная таблетка вызвала в очередной раз назойливое оповещение о необходимости продлить подписку. На что Эдвард лишь с раздражённым вздохом закрыл мигающее окно движением руки, делая себе в уме пометку скачать эту чёртову полноценную взломанную версию. В очередной раз. Среди десятков предыдущих. Не то чтобы ему приходилось участвовать в разработке огромных технологичных махин или срывать жирные гранты за изобретения. Но волей судьбы Эдварду приходилось на условной метафорической "коленке" накидывать быстрые изменения в чертежах уже имеющихся в распоряжении посудин. Особенно когда у заказчика нет желания покупать новые модели, а старые корыта уже дышат на ладан и едва не сминаются на глубине больше ста метров от давления. Тут и шли в дело годовые курсы по конструкторству для чайников. Примерно так пилот называл свои спорадические порывы к знанию и попытки воскресить в памяти лекции за годы обучения в Академии. Талантливая бездарность или ленивый гений - так его нередко называли. Примерно через час бормотания себе под нос и периодических ныряний на форумы нейронета Эдвард набросал в приложении план по улучшению "Мотылька". И тестовая модель даже говорила, что это может сработать. Удовлетворённо хмыкнув, мужчина сбросил свой вариант Рэннелу, сопроводив это припиской: "...упаси все духи глубоких вод кого-либо от попытки выйти из Мотылька на рассчётной глубине." А следующим сообщением и жертвой своей скуки он выбрал свою соотечественницу. "0840, Иоко-кун. Как насчёт сделать небольшое дзиндзя на подводной базе? Этому месту не хватает присутствия духов (╯✧▽✧)╯" 0840, как иронично. Как иронично для той, кто проснётся только в четыре часа после полудня.

— Где он живет. Чем занимается. На чем передвигается. Не торопитесь, мистер Монтано, — добавил Траут, убирая зубочистку в карман и вытягивая сигарету. — У нас пока полно времени. - Занимается он продажей изделий из меха, как я уже и сказал. - немного недоумевающе произнёс полный делец, промокая выдернутым из кармана платком шею. - В остальном....я не устраивал за ним слежки, но, кажется, где-то в южном Бостоне? Монтано вопросительно посмотрел на Миллинера, но тот лишь пренебрежительно пожал плечами и недовольно проскрипел: - Где же ещё ему отираться, как не в своём ирландском клоповнике? Но мои люди сообщали, что он допоздна сидит в своей лавке как минимум с тремя охранниками. Чем они там занимаются...без понятия. Судя по кислому лицу Джейсона, у него на языке вертелось куда более хлёсткое предположение, однако необходимость держать пластиковую маску достойного бизнесмена диктовала другую манеру речи. ... дайте мне пару ночей - и я скажу, что мне удалось узнать. Она скрестила руки на груди, кивая присутствующим.  - Итак, что мы решили? - Хотелось бы решить этот вопрос как можно быстрее. Не обязательно церемониться и танцевать вокруг Мобли. Немного кисло ответил Джейсон, с лёгким оттенком беспомощности смотря на Аврору. Та слишком явно и открыто давала знать кто находится на высшей ступеньке в семье, а кто лишь смертный слуга, послушный крови хозяина. А сама Джованни за годы не-жизни отлично знала нравы Андреаса с позиции его птенца чтобы понять, что такая забавная пирамида подчинения и отчётности была создана не зря. Им всегда двигала жажда первооткрывательства, жажда эксперимента. И всё это предприятие могло быть очередной попыткой дона проверить реакцию психики своих гулей и своего дитя на необычную ситуацию. - Но не смею вас задерживать, если у вас есть другие срочные дела этой ночью. Миллинер улыбнулся, обернув свои слова в мёд, но сложно было не заметить спрятанной шпильки.

Их путь лежал за пределы царства людей. За пределы мест обитания солнца и прикормленных им тварей. Подрагивающие от невидимых глазу течений воды сжирали фотон за фотоном, перемешивались и срезали волны света, оставляя за собой только всё сильнее сгущающуюся тьму. Любой, кто думал, что тьма глубин покориться ему - глубоко заблуждался. С ней можно было договориться, к ней можно было приспособиться, но никогда - подчинить своей воле. Надежды покорить бездну так же по-человечески эгоистичны и безнадёжны, как надежды сделать космос своим домом. Рождённые ползать могут лишь перепрыгнуть бездну, но не парить в ней. Возможно, в этом крылась своеобразная мудрость. Чтобы оседлать волну ты должен смириться с её неизбежностью и перестать рвать путы. - Мы начинаем придонное маневрирование, всем занять свои места и пристегнуться. В случае чего - будьте готовы оперативно ликвидировать пробоины. По кораблю разнёсся немного расслабленный голос Эдварда. Он определённо не был напряжённым как в тот раз с вулканической бомбёжкой. В конце-концов здесь была хоть и неординарная, но всё же ожидаемая процедура поиска неизвестно чего в кромешной тьме с кучей торчащих под неожиданными углами кусками скалы. Архимед водил прожекторами из стороны в сторону, ощупывая лучами света окружающее пространство, пока пилот напряжённо всматривался в изображения с камер, параллельно пытаясь не угробить субмарину о внезапно развернувшийся под прямым углом поворот пещер. Однако на все угрозы целостности Архимеда Эдвард реагировал моментально, не давая тому даже облизнуть по касательной грубые стены. Блуждания древнегреческого мудреца по пещере Платона, наконец, закончились забрезжившим светом. Прожекторы нащупали спрятанную среди карстовых выростов базу...вернее набор блоков, который должен был ей быть. Сказать, что она была недостроена - ничего не сказать. Устало выдохнув, плавным движением руки по голографическому экрану, Эдвард постепенно заглушил моторы субмарины и откашлялся в общей связи. - Кхм, мы прибыли к базе. Можете выгружаться.

Блеск и отвращение. Прогресс и декаданс. Бьющее по глазам богатство и разрушительная нищета. Всё это вобрал в себя Фенксворлд, вырванный из когтистых лап имперского орла и брошенный в лоно Хаоса. Туда, где было место человечеству. Где по-настоящему сильные восходили на престол, а слабые служили фундаментом из крови и костей. И Лайан собиралась удержаться на этой вершине, вознестись до самого её пика. И, вот неожиданность судьбы, славы и вознесения нужно искать не из низов, а нацелившись в сиятельную верхушку. Магистру К'Сала не составляло большого труда получать то, чего она хочет, когда дело доходило до липкой паутины социальных интриг и взаимоотношений. Люди под её острыми ногтями превращались в податливое желе, способное выболтать всё, что нужно пытливому разуму колдуньи. Достаточно лишь использовать своё природное очарование и лёгкие мазки собственной психической силы, заточенной острее любого клинка для иссечения чужих разумов. Пробиться в салоны с внешностью и славой Агонии не составляло большого труда. Кого-то хаос превращал в уродливое нагромождение мутаций, в смесь зверя и демонической плоти. Но, к счастью ведьмы, её он награждал лишь силой и чарующим ореолом в виде пары иссиня-чёрных крыльев. Она была буквально инопланетной диковинкой, вызывающей заинтересованные и пристальные взгляды. Ей оставалось лишь загадочно улыбаться и сидеть с томным видом, стараясь впитать в себя как можно больше разрозненной информации и выстроить из этого хоть что-то полезное. Вокруг кружилось огромное количество людей, лишь немногие из них заслуживали внимания. Вольный торговец в окружении разинувших рты от изумления богемных девиц и парней, блистательная дама, одежда которой была скорее номинальной. Но среди них всех своей целью Лайан выбрала полноватого мужчину, больше увлечённого кексами, чем бурлящей вокруг жизнью. Он выглядел как клерк или учёный, от него не исходил психический потенциал и он был просто идеальной целью для колдуньи. Проведя ноготками по полуобнажённой груди и надев на лицо томную полуулыбку, она направилась к нему. *** Один день сменялся другим. Лайан всё глубже погружалась в жизнь высших кругов этого мира. Как ни странно, они состояли, в немалом количестве, из научных сообществ. Но это был мир Лорда Перемен и для К'Сальского магистра такая картина была привычной. На её вкус степень ноократичности был даже мал, но следовало быть снисходительным к миру, что лишь недавно отбросил ложь Императора. Рано или поздно они осознают, что имеет настоящую ценность в этой галактике. А колдунья продолжала плести свою паутину вокруг клюнувшего учёного. Эти путы соблазна состояли из дебатов, обсуждений научных теорий и полемики. Если служители Слаанеш давили на первобытные эмоции, то Лорд Перемен учил всем изгибам лабиринтов чужого разума и как расставить ловкую ловушку так, что жертва поймёт своё поражение лишь войдя в неё по самую шею. Проведя последнюю ночь в шпиле Кенриха, уже следующим утром Лайан бродила под тянущимися на сотни метров ввысь сводами гигантской библиотеки. Она вполне могла бы вместить в себя небольшой город и таковым, по сути, и являлась. С бесчисленной армией слуг, сервиторов и библиотечных клерков, окружённых роями из благословленных хаосом сервочерепов.

- Эти, хм, деревья могут сделать судоходство той еще проблемой, верно, Эдвард? - поделилась она соображениями, продолжая задумчиво разглядывать картинку. - Лоцманские карты придется перерисовывать по мере промышленной вырубки. Эдварда откровенно нервировало, когда в рубке собиралось больше двух человек за раз. Включая его самого. Во время работы он предпочитал оставаться наедине с духом машины, не нарушая такую трепетную и интимную связь пилота и транспорта. Кому нравится, когда за ним наблюдают через плечо? Но утешало хотя бы то, что эти визиты не затягиваются слишком надолго. Особенно во время аварийного маневрирования. Сейчас же оставалось смириться с повышенными вниманием, особенно после этих грязнокожих, вокруг которых поднялся настоящий шторм. Но любая буря утихает, а сам Эд, большую часть времени, был спокоен как то океанское дно. - Ммм, нет, не будут. - после короткого молчания, во время которого пилот выставлял курс, ответил он. - Океан огромен, а если какой-то сухогруз наедет на этот лес... - Эдвард только пожал плечами. - Этому же лесу хуже. Мало что способно навредить махине водоизмещением в десятки тысяч тонн и швами спаянными молекулярной сваркой. Откашлявшись, он бросил косой взгляд на Маргариту. - Да и кто в этом веке использует печатные лоцманские карты? Пф.

- Потому что свои функции, как пилота, я выполнял безупречно? - всё ещё пребывая в некоей прострации от нарастающего градуса безумия, ответил Эдвард. - Да и всё, о чём вы говорите, ещё не произошло. Он с интересом смотрел на изголяющегося в оскорблениях и безумных фантазиях "прохфессора". К сожалению, болезни ума не были его специальностью, но пилот был уверен на все сто, что тут для профессионала был бы интересный экземпляр. - Так что мы можем просто продолжить дальше выполнять каждый свою работу. Члены команды это не филиппинские голодранцы на дне океана, которых даже никто не хватился по нашему прибытию. И никаких проблем не будет, если всё правильно подать. - привычным движением он почесал жёсткую щетину на лице. - И никаких скандалов, штрафов, санкций и задержек экспедиции. Возможно, профессору нужно было просто выговориться? Что же, в этом плане Эдвард был идеален. Он был готов впитать всё, что угодно. Потому что просто не слушал большей части.

По правде сказать, Эдвард перестал слушать примерно после первого предложения. Потом профессор начал разговаривать сам с собой и пилоту пришлось приложить немалые усилия, чтобы не уснуть. Но, наконец, всё закончилось и он опять пожал плечами. - Ну, или мы можем просто никому не говорить и продолжать экспедицию, о которой явно не стоит знать корпорациям и правительству раньше положенного срока? - он чуть изогнул бровь, скрестив начинающие затекать руки на груди. - Это в наших общих интересах. Уверен, что капитан Брук сможет замять дело с береговой охраной. К счастью, Эдварду нередко попадали в начальники наполовину выжившие из ума старики. Специфика азиатиских корпоративных лестниц.

- Полагаю, если бюро по налогам нагрянет к вашему оппоненту - мы сможем нанести ему достаточный урон? - продолжала Джованни, - что же до вашего товара - его можно всё так же выкрасть. Только узнать, где этот приятный молодой человек спрятал его. Сложно было спрятать тот оттенок зависти, который плескался в глазах Миллинера при взгляде на Аврору. Она получила то, чего никак не могла получить вся его семья с её блистательным главой - Френсисом. Но конечно - она Джованни. И за какие, спрашивается, заслуги она получила это? За большую грудь? За ловкий рот? Зависть и презрение, вот что терзало душу этой улыбающейся акулы. Но он всеми усилиями старался не выказывать собственных чувств, продолжая всё так же фальшиво и натянуто улыбаться. - Конечно, если налоговая найдёт неучтённые шкуры - это отправит его на долгий срок в тюрьму. - покладисто согласился мужчина, разглаживая на брюках невидимую складку. - Но в остальном этот ирландец ведёт свою бухгалтерию безупречно. Комар носа не подточит. В этом бизнесе цена ошибки слишком высока, тем более когда государство в виде клерков и копов само не прочь запустить лапу в корзину с золотыми яйцами. Джейсон вздохнул, закидывая ногу на ногу. - И, конечно же, желательно чтобы он понял за что его настигла кара. Чтобы его грязных лап не было на пороге фабрики моего друга.

Эдвард поморщился от льющейся бескультурщины из уст профессора. Эти европейцы никогда не были способны сдерживать свои взрывные позывы, едва ли имея представление о вежливой беседе. Даже если ты полон гнева, даже если ты хочешь рвать и метать - в Японии ты должен сохранять как минимум невозмутимость. Именно это отличает воспитанного и наделённого властью человека от беспородных выскочек. - Потому что вся эта ситуация представляет из себя сюрреалистичную картину? - устало выдохнув, ответил Эдвард. - Батискаф на дне океана, невероятно старой модели, испускающий вместо сигнала SOS невнятную тарабарщину. Я уже не говорю о том, что такие модели без несущего корабля в принципе не способны совершить погружение. Он потёр переносицу, вспоминая весь ряд несуразиц, окружавший этот батискаф. - И не говоря уже о том, что он пролежал на дне океана настолько долго, что его стало заносит песком. Как океанолог, скажите, профессор Рэннел - сколько усилий и времени должен потратить океан, чтобы начать что-то заносить песком? Да и кому есть дело до аборигенов, которые за века научились только тянуть деньги из туристов за плетёные сувениры? Он громко прочистил горло и опять пожал плечами, невозмутимо смотря в глаза престарелому биологу.

Эдвард только пожал плечами, искренне не понимая зачем делать такой заплыв в триста миль, чтобы начать разговор. Но он решил подыграть престарелому профессору, решив, что возраст не щадит никого. - Достаточно, чтобы просить за свою работу столько, сколько я прошу. Словесный пинг-понг продолжался.

Эдвард спокойно доел суши и сбросил все свои приборы в молекулярный расщепитель, заменявший на подводной лодке мусорные вёдра. Отряхнувшись, он направился в лабораторию, где вопросительно посмотрел на профессора. - Ну что, можем выдвигаться?

- Почему вы не сообщили вчера на "Архимед" о своей находке? Эдвард не отвечал, так как перед входом доктора он уже успел отправить порцию в рот и сейчас тщательно пережёвывал. Он не чавкал, хотя того требовал этикет. Его отец в этом вопросе был крайне...категоричен. И только попробуй издать лишний звук во время семейной трапезы, когда за столом должна стоять гробовая тишина, а все мысли заняты размышлениями о Боге. И хоть это всё осталось в прошлом - вбитые привычки потребления пищи остались где-то на уровне спинного мозга. Он тщательно перемалывал еду, с симметричным безэмоциональным спокойствием взирая на мельтешение воды и фигурок в висящих в воздухе экранах. - Это не имело никакого значения для нашей задачи. - наконец, ответил Эдвард и только безразлично повёл плечами. - Вы когда-нибудь работали на китайские корпорации, доктор? Мужчина чуть изогнул бровь и усмехнулся. - Люди - это ресурсы. Список задач - это юани. Ничего больше, ничего меньше. Только задача имеет значение и только эффективное распределение ресурсов. Когда на твоей территории проживает едва ли не большая часть населения планеты - на отдельных индивидов становится плевать. Так что... Он опять пожал плечами, подхватывая следующий суши и окуная его в соус размеренным и привычным движением. - Это были просто мелочи, не требующие прерывания задачи. Делай свою работу, и делай её хорошо. Ни больше, ни меньше. Расставив пунктуацию палочками в воздухе, он продолжил свой импровизированный перекус.

Субмарина превратилась в переполошённый рой потревоженных ос, который агрессивно и решительно гудел, выжимая из металла жалобные стоны и волны жара. Он рвался вперёд, подстёгиваемый горячной человеческой психикой, бурлящей впрыснутыми от несоответствия жизненных установок одной биологической единицы. Всего одного маленького камня хватило, чтобы обрушилась лавина. Чтобы забегали ноги, чтобы горячно шлёпал о нёбо язык, чтобы горели гневом и решительностью глаза. Чтобы изгнались все сомнения и курс был проложен вперёд. От всего этого под горло подскочил тошнотный ком, который с трудом удалось загнать обратно в желудок, где ему и было самое место. На дне морском. Он не понимал всей этой суеты вокруг двух безымянных аборигенов в разбитом древнем батискафе. Они сами выбрали свою судьбу и не их дело было вмешиваться в это, и уж тем более тратить на это своё время. Разве не немногим ранее все говорили о важной миссии? Если нечто существует - следовательно оно имеет право на существование? Не более чем диалектическая ошибка несовершенного человеческого языка. Только пожав плечами, Эдвард решил, что этот неуставной экскурс - вполне себе повод сделать небольшой перерыв перед продолжением рабочего дня. Набрав в хранилище сублиматы с нужными обозначениями, он запихнул их в гидратор, активируя программу лёгким нажатием сенсорной кнопки. Было что-то занимательное во всей этой беготне. Что-то пробуждающее аппетит. Когда Архимед завис над местом крушения и команда, словно повинуясь правилам жидкости, стала скапливаться у его дна вокруг челноков и выходов - Эдвард проследовал в рубку, держа в одной руке пиалку с соусом и пластиковыми палочками, а в другой - тарелку с подвязанными пояском из нури суши с солидным куском лосося. Или тем, что должно было напоминать по форме и вкусу рыбу. Откинувшись в кресло и выставив на расширившиеся подлокотники свой груз, он принялся с отвлечённым интересом наблюдать за спасательной операцией. - Как думаешь, Архимед, Рэннел попозирует со спасёнными детишками для мировых газет? Если они их спасут, конечно же. - Я не обладаю функцией прогнозирования человеческих поступков. - мудро и величаво изрёк ВИ. Эдвард хмыкнул, не ожидая другого ответа. - Ну да, ну да. Впрочем, кому в метрополиях есть дело до островитянских отбросов? Не дожидаясь ответа, пилот ловко подхватил палочками суши и утопил его в соусе.

- Я рад, что не возникло возражений. - Миллинер продолжал тянуть губы в фальшивой американской улыбке, сверкая ровными рядами зубов, больше напоминающих акульи. - В таком случае в курс дела я вас введу вместе с обладателем интересующего нас предприятия. Теперь можно я украду ваших подопечных? С лёгким смешком, мужчина хлопнул в ладоши и потёр их, посмотрев на Андреаса. Тот лишь благосклонно кивнул, проводя рукой. - Они в вашем распоряжении, сеньор Джейсон. А теперь мне нужно заняться множеством других дел. С лёгким вздохом Джованни встал со своего кресла, давая понять, что приём окончен. И остальным ничего не оставалось кроме как встать со своих насиженных мест и отправиться на выход сквозь высокие двустворчатые двери. И уж кто явно не испытывал от этого дискомфорта - так это Гораций. Он же Билли Траут, перерождённый в новом теле продажный коп. Но кто из них был образцом моральной добродетели? Падшая певица, подсаживающая детей и целые семьи на иглу? Гадалка-гробокопательница, выведывающая у мертвецов их секреты и заставляющая исполнять собственные прихоти? Или капиталист, своими акульими зубами перемоловший не один десяток "неудачников"? Уроды, они все были моральными уродами. И пора было бы это принять окончательно. *** Одна машина за одной останавливалась во дворе склада в промышленном районе города. Ночь съедала большую часть пространства вокруг, однако редкие фонари рисовали достаточно кругов света, чтобы понять в каком месте они оказались. Джейсон вёл их за собой, попутно объясняя, что его партнёр занимается продажей мехов, а потому проблемы в этом бизнесе не были чем-то неожиданным. Пятидесятые в США для этой индустрии были самым прибыльным, а потому и самыми беспощадными в конкуренции временами. Люди были готовы на всё ради сверхдоходности, где купленная шкура у массачусетсткого охотника и перевезённая в Бостон за грошовый бензин превращалась едва ли не в слиток золота, за который состоятельные люди были готовы отвешивать сотни и тысячи долларов. Они вошли в расположенный над цехом кабинет, поднявшись по металлическим ступеням. Ночным гостям распахнул двери дородный мужчина, которому лишь немногим не хватало до шестидесяти. Редеющие седые волосы и всё ещё сохранившие черноту усы были расположены на широком лице. А его светлые глаза испуганно бегали с одного человека на другого. - Мистер Миллинер, я рад, что вы откликнулись. По правде сказать, я совсем не ждал, совсем не ждал... - он засуетился, пропуская всех в свой не самый просторный кабинет, большая часть которого была завалена отчётностями и документами, переворошёнными в видимой спешке. Когда все расселись по кругу в подставленные кресла, первым начал Джейсон. - Мой друг. - он взмахнул рукой в сторону нервно заулыбавшегося толстяка. - Альфред Монтано. Он владелец этой меховой фабрики и этим утром его партию груза мехов похитили, подменив грузовик и прислав сюда лишь полный кузов гнилых кабачков. Мы уже знаем, кто это сделал. - Эрик Мобли, паршивый ирландец. - прошипел Альфред, и его лицо стало заливаться кровью, пока гнев сменял нервозность. - Этот неудачник постоянно зарился на мою часть рынка и вечно устраивал мерзкие диверсии. Но такая наглость...это уже за гранью! Кулак толстяка с гневом опустился на раскрытую ладонь. - Да, именно так. - с полуулыбкой подтвердил Миллинер, переводя взгляд обратно на Оттилию, Аврору и Билли. - И наш долг говорит о том, чтобы вы вернули эти меха и намекнули мистеру Мобли о том, что крайне невежливо вести таким образом дела. Монтано неловко откашлялся, немного успокоившись и с лёгкой виной смотря на Джованни. - Я...я знаю, что от меня ничего не требуется, да и я не могу предложить денег за ваше беспокойство при всём желании. Но как только встану на ноги - вы всегда сможете обратиться ко мне. - на лице мужчина расцвела по-настоящему искренняя улыбка. - Если нужно будет провести сумму денег через мои счета или предоставить безопасные помещения. Да и какая женщина откажется от самого настоящего манто. Он обаятельно подмигнул Авроре и Оттилии, не скрывая налёта восхищения при взгляде на столь прекрасных женщин.

Эдвард с интересом смотрел на учёных и других членов команды, которые были полны готовности окунуться в довольно опасное предприятие. Но чего ждать от людей, которые никогда не сталкивались с непосредственной угрозой собственной жизни от рук других людей? Браконьеры угрожали разве что видам и береговой полиции. Брать в руки оружие и убивать ради спасения мира - это было что-то новое. Возможно, будоражащее ум? Ухватиться всей ладонью за острие с нанозаточкой, позволить его острому краю впиться в плоть и разрезать кожу, мышцы и сухожилия. Всё это во благо, ради спасения океана, ради спасения жизни. Звучало настолько героически и самоотверженно, что сводило зубы. Но что если это были не маргинальные биохакеры? Таких с эпохой генных модификаций в подполье становилось всё больше. Чёрный рынок редактирования генома нависал чёрной тучей над всем человечеством. Для этого создавались конференции, созывались советы международной безопасности. Но какой от этого толк? И, что ещё хуже, это может быть не кучкой обособленных маргиналов, а тайным правительственным или корпоративным проектом, в который команда влетела с двух ног, грозясь разнести брызги на сотни километров вокруг. Бездушному механизму плевать, чьи кости молоть. Безымянный скам в подульях мегалополисов или светил научного мира с десятками открытий и степеней. Когда речь идёт о триллионах прибылей - никому нет дела до твоей исключительности. И вот они рассуждали о долге, о необходимости и о включении дополнительных рисков в контракт. Что же, последний аргумент был вполне логичным. И шёл он, как ни странно, от "подводной феи", как окрестил Анику про себя пилот. Внешний вид и правда может быть обманчив. И теперь уже присутствие военных казалось вполне логичным. И возникал ни разу не параноидальный вопрос...знало ли их начальство о проводимых в этих водах экспериментах? Задумчивый взгляд Эдварда сконцентрировался на капитане и её подчинённых. Что ещё интереснее - не передаст ли в один прекрасный момент их управление приказ на ликвидацию? Невесёлые мысли превратислись в кривую усмешку и мужчина почесал зачатки бороды, в которые стала превращаться его недавняя щетина. Нужно побриться. - Потенциально военный контракт это совсем не тот, что предписывает участие в военной экспедиции. - откашлявшись, подал чуть осипший голос Эдвард, упирая руки в бока. - Я уже не говорю о полноценно военных. Одно дело искать новые виды ламантин, а совсем другое - убегать через весь океан от генномодифицированных машин убийства, если такие найдутся, и от их хозяев, которые захотят замять инцидент в нашем лице. Цинизм из улыбки пилота было нелегко убрать, но он и не собирался. - Надеюсь, профессор, вы понимаете разницу в суммах. Он не бежал, нет. Это было бы невыгодно. Вернуться практически ни с чем обратно в Японию и снова искать контракты против потеницально крайне соблазнительной суммы. Эдвард не был героем, но оставаться без потенциально неплохой прибыли не собирался. И он не был верным соратником из научного мира, чтобы остаться довольным покрытием дополнительных расходов и спасением биоразнообразия океана.

Не услышав явных возражений, Андреас улыбнулся ещё шире и кивнул Миллинеру, предоставляя тому возможность высказаться. Сам же Джованни откинулся на спинку кожаного сиденья, изучающе смотря на Аврору и словно ожидая её дальнейшей реакции на слова ступившего вперёд невыразительного человека. Джейсон широко улыбнулся, отчего в уголках его глаз появились обильные морщины. В отличии от всей своей внешности - его зубы были идеально ровными. Этот мужчина явно мог позволить себе хорошего дантиста. - Доброй ночи, господа, дамы. - он поочерёдно кивнул каждому из трёх присутствующих, вещая на удивление приятным и размеренным голосом. - Не думайте, что это понижение вас в звании или нечто подобное в иерархии нашей общей семьи. Миллинер выровнял плечи и сложил руки за спиной. - Нет, вовсе нет. Лишь годы идут, а влияние моего клана становится всё больше, мы затрагиваем всё больше нитей в Бостоне, Массачусетсе и множестве других штатов. А поэтому наш обожаемый дон Андреас посчитал нужным ввести вас...в хороший круг знакомств. И кто как не Миллинеры лучше всего подходят на роль этого круга? Мужчина улыбнулся ещё шире, театрально положив руку на грудь, там где билось его смертное и горделивое сердце. - И для скрепления начала наших прекрасных и, в перспективе, очень продуктивных отношений я прошу помочь одному нашему ассоциату. У него происходят определённые проблемы в бизнесе и, я уверен, вы сможете помочь этому человеку. Слова о взаимовыручке, помощи, семейных связях. Всё это повторялось из года в год и звенело в ушах набатом. Вот только реальность перед глазами не раз показывала, что очень часто за этими громкими фразами кроются тысячи ножей, готовых воткнуться в спину. Но лишь попробуй нарушить один из заветов открыто и публично - и мигом окажешься вмурованным в бетон на дне залива.

Мелкие твари только и могли, что бессильно впиваться своими мелкими зубками в обшивку стилсьюта, способную выдержать выстрел из пистолета. Эдвард только рассмеялся, выпустив облако мелких пузырьков, которые с шипением устремились вверх. Маленькие, злобные и глупые твари, которые пытались сожрать то, что им не по зубам. Прямо таки как люди. Подразнив кусачую луну пальцем, в который она безрезультатно впилась, пилот отбросил её в сторону и вскинул стазис-винтовку. Та взвизгнула в воде резко наполнившимся зарядом и с треском разрядилась в рой хищных рыб. Те ринулись в стороны от резкой вспышки и звука, но часть из них оказалась в зоне поражения и теперь судорожно шла ко дну. Взмахнув несколько раз ластами и закинув винтовку не ремень, Эдвард стал хватать рыбин и быстро направился в кабину, пока электрические потенциалы не перестали выгибать рыбьи мышцы в хаотичных судорогах. Он как-то раз видел, как на демонстрации один парень буквально задохнулся от судорог, когда полицейский чуть ли не в упор разрядился в него из оглушающей винтовки. Вырвавшись из объятий вод и всё ещё сжимая в перчатках рыб, Эдвард извлёк из-под кресла небольшой контейнер с водой и бросил туда их, после чего наглухо закрыл крышкой. - Отметка 16х190, захватил в плен инопланетный агрессивный организм. - немного запыхавшись, произнёс Эдвард для бортового журнала и усмехнулся. - Да, ещё надо бы профессору ответить. Кажется, я слишком долго делал вид, что не заметил того сообщения. И с этими словами он нажал другую кнопку на пульте Мотылька, выходя на связь с Архимедом. - Эдвард на связи. - прокашлялся мужчина и потёр лоб. - Тут в основном пусто, но на 16х190 я нашёл неопознанных рыб и сейчас везу их домой. Как слышно.

Если чем-то Эдвард и дорожил в этой жизни - так это собственной шкурой. Вообще это был базовый инстинкт человека и он нередко усмехался тому, как многие прятали базовое желание выжить любой ценой за напыщенные лозунги и манифесты. Хоть в почти уничтоженных в середине 21 века джунглях Амазонки, хоть в бетонопластиковых джунглях Нео-Токио - закон всегда один. Убей или будь убитым. И неважно, чем он замаскирован и насколько цивилизованны обе стороны. А потому пилот предпочитал защищать себя как можно более тщательно от любых угроз, которые пролегали через его путь. Будь то тихо подкрадывающиеся морские кошечки или зубастые рыбы, похожие на очередной виток фабрики кошмаров, которым и являлся Тихий, мать его, Океан. Тяжело выдохнув, мужчина вернул обратно шлем стилсьюта и маску ребризера, беря в руки из валяющейся под ногами сумки продолговатый корпус стазисной винтовки. Её рукоятка привычно легла в ладонь, а встроенное ПО приветственно пропищало, проводя быструю диагностику и герметизацию всех важных блоков. - Прибыл на отметку 16х190. - глухо произнёс он сквозь маску в бортовой журнал. - Полно неопознанных рыб, похожих на... - он на время замолчал, подбирая нужную комбинацию слов, - острозубые полумесяцы. Surudoi hangetsu... Он обкатал это слово на языке и издал сдавленный смешок. - Иду наружу и постараюсь подстрелить парочку тварей для биологов. С лёгким щелчком он перевёл винтовку в оглушающий режим и раскрыл люк Мотылька, снова оказываясь в тёмных водах.

Сонар выдавал лишь красивые виды коралловых тоннелей и шпилей, но ничего полезного. Вздохнув и растерев руки, Эдвард развернул мотылёк практически в том же направлении, откуда приплыл и нацелился на очередную отметку трёхмерного компаса. Те, стоит заметить, тухли за завидной частотой и то, что по началу казалось длительной рутиной постепенно превращалась в список короче тех, что брали с собой в магазин для закупки сублиматов на ужин.

Лайан смотрела на переливающиеся звёзды парящей голографической проекции. Какие-то из них были знакомы ей, о каких-то она слышала лишь впервые и могла судить по одним только обрывкам мыслей и образов окружающих её людей. Склонив голову и дав своим мягким чёрным волосам скользнуть по плечу, она упёрлась взглядом в одну переливающуюся всеми цветами радуги Вихря точку. К'Сал, её родная планета. Место, где она была рождена и где ей было суждено найти своё последнее предназначение в экстатическом самосожжении лишь за тот факт, что Владыка Перемен отметил её своим вниманием и подарил ей крылья. Несовершенству и мутации не было места на улицах городов-государств. Но Архитектор Судеб уготовил ей совершенно другую нить, другую дорогу в галактике и сейчас, стоя перед этой раскинувшейся иллюминацией колдунья всё крепче укреплялась в великом плане своего покровителя. Она всем своим существом ощущала его внимание к себе и благосклонность. Метка одобрения всё ещё горела на её душе всеми переливами колдовского пламени Тзинча, не оставив при этом на белоснежной плоти ни единой отметки. Но эта сила, эта мощь наполняла разум Агонии, заставляя её бессознательно прикусывать алую губу, а взгляд бледно-голубых глаз подёргиваться туманом от видений бушующего имматериума внутри её души. Пророчица рядом вибрировала и сверкала от энергии варпа, которую жадно впитывала её плоть. Необъяснимо огромные потоки силы проходили сквозь эту слепую дикарку, не превращая её в бормочущую груду мяса. Она продолжала и продолжала говорить. Как будто была не человеком, а просто оболочкой, сквозь которую вещала сила превосходящая всех, кто находился здесь. Сощурившись, магистр дослушала Айолу и мягко улыбнулась капитану Анаис, надевая на себя маску привычной загадочности и вежливой услужливости. - Если позволите, капитан. - бархатно произнесла Лайан, смотря прямо в причудливо изменившееся лицо имперки. - Возможно, нам стоит начать свои поиски из сектора Калликсида? Уверена, что многие чемпионы хаоса будут готовы разорвать друг-друга за информацию о местоположении столь могущественных артефактов, а огромные улья Фенксворлда будут более безразличны к нашим поискам. И это даст нам в лучшей степени...приготовиться к встрече с конкурентами. Думаю, - она возвысила голос, обращаясь уже ко всем, - все ощутили благодарные взгляды Тёмных Богов, когда мы стали собирать заветные части артефакта. Полуулыбка на лице магистра стала больше напоминать злую усмешку. Лишь на мгновение. - И уверена, чем дальше мы будем продвигаться - тем больше будет их внимание и дары.

Детские лица проявлялись за опадающим илом и были похожи на кукольные маски. Восковые, неподвижные, с опущенными векам и прислонившиеся друг к другу. В этой жутковатой картине не хватало только налёта тлена и разложена, начинавшего бы съедать мягкую детскую кожу и плоть, оставляя волосы пыльной рваной паклей на лысеющих черепах. Но нет, они казались свежими. Почти живыми. Как будто просто легли передохнуть. Эдвард какое-то время недвижимо смотрел на них, как будто застыв во времени так же, как и они. В этом было какое-то своё очарование. Своя неразгаданная загадка, упокоенная на дне тёплого и приветливого, с первого взгляда, океана. Лишнее напоминание тем, кто не будет достаточно осторожен. Морские боги всегда пожинали свою дань, вне зависимости от силы твоей веры в рациональную науку и торжество разума. Коснувшись шлема, Эдвард сделал несколько снимков места крушения, а затем в несколько гребков ластами подплыл к Мотыльку, вскоре оказываясь в его внутренностях. Стилсьют быстро всасывал воду со своей поверхности, оставляя его практически сухим во время перехода в воздушную среду. Пилот стянул с себя шлем и, слегка запыхавшись, снова вызвал бортовой журнал. - Судя по всему, это современная модификация старого Ровера. Внутри было двое пилотов, оба мертвы. Время выдвигаться к следующей точке. Его руки в перчатках сжали рукоятки мотылька и тот с тихим урчанием стал вновь разгоняться, оставляя место крушения тонуть во вновь ставшей сгущаться мгле. Были ли они ещё живы? Был ли шанс их спасти? Эти вопросы не входили в его контракт и он не был героем.

Свет на этой глубине начинал всё больше и больше преломляться, погружая окружающее пространство в полутень. Даже когда солнце ярко светило над лазурным океаном - в своей глубине он оставался мрачным, тёмным и беспощадным. И Мотылёк, спустившись на эту глубину, стал разгонять назойливые тени мощными лучами носовых прожекторов. И те, извиваясь своими чёрными щупальцами, отступали назад и сгущались по краям мерцающих желтоватых дорожек света. Причудливая игра света, тени и физологии глаз создавала во время освещения причудливую иллюзию того, что тьма вокруг стала ещё гуще. Или же это была не иллюзия? Но место для мистики и потустороннего страха было отведено где-то в дальнем углу черепа, за семью печатями рационального и рутинного. Методично осматривая затонувший батискаф, Эдвард топил свои сомнения и страхи, которые приходили каждый раз, когда вокруг него смыкалась тьма. Активировав бортовой журнал нажатием пары кнопок на подлокотниках, он стал задумчиво говорить как будто сам себе. - Старая модель батискафа. Внешне похоже на Deep Rover, но я вижу несколько усовершенствований издалека...кхм, вроде как. - Эдвард откашлялся, стараясь разглядеть сквозь не самую прозрачную воду элементы корпуса машины. Ещё сильнее мешал налипший в самые разные места ил. - Странно, что эта развалина всё ещё выпускает радиосигнал. Следовательно, её внутренние модули остались герметичны. - пилот вздохнул и пожал плечами. - Не то чтобы это имело хоть какое-то значение, но звучит довольно заумно и достаточно для отчёта. Ещё раз вздохнув, мужчина натянул на голову ребризер и подключил его небольшие шланги к баллону с кислородом. Коек-как извернувшись в тесной кабине Мотылька, он закинул ёмкость с дыхательной смесью себе за спину и глухо пробурчал в журнал: - Иду наружу и попробую отряхнуть ил со стекла. Чтобы уже точно не заставили идти сюда обратно. Вода бы резко ударила в уши, будь он в обычном костюме. Однако шлем ребризера и плотный материал стилсьюта делали переход в водную стихию едва ощутимой сменой температур. Не больше. Пузырьки воздуха следовали за Эдвардом, когда он подплыл к стеклянной сфере затонувшего батискафа и что есть силы ударил рукояткой ремонтного инструмента по стеклу, стараясь одним махом согнать прочь налипший ил. Кто сказал, что ремонтный инструмент годиться только для ремонта?

Исследование казалось необходимой и неотвратимой рутиной. Для Эдварда не была сюрпризом необходимость выбираться из Архимеда. В конце-концов даже посредственный пилот мог справиться с автопилотом и высококлассным ВИ, а вот проникать в самые труднодоступные места и вести разведку - для этого нужны были навыки и руки из правильного места. По счастливой случайности Эдвард обладал теми самыми качествами. Прихватив с собой сумку с инструментами, он передал бразды правления Максу. Впереди ждали новые просторы и захватывающие дух открытия. Он устало вздохнул.