seda_rostro

- Всё под контролем! Семейные неурядицы, - ответил профессор, которого, усыпанного шляпами, разбирал смех. Он попытался выкарабкаться, но коробки предательски путались в ногах. - Дорогая, за мной пришли, - кряхтя, не оставлял он своих попыток. - Мэй, держись подальше от духа! - это было уже сказано серьезно, а Вацлав наконец-то выпрямился во весь свой немалый рост. - Его нужно как-то изгнать. Я, кажется, бесполезен. Се ля ви, - вспомнил он плакавшую недавно француженку. Сейчас и ему впору взрыднуть. Чувствуя себя случайным гостем на студенческой вечеринке, где молодая поросль уже в изрядном подпитии, затеяла веселые конкурсы, Мэй с недоумением переводила взгляд с подозрительно веселого профессора на женщину из Звонка, явно желавшую присоединиться к избраннику на ложе из разномастных шляп. - Шерше ля фам, - не впопад и очень даже впопад бросила Мэй, - Эй, дамочка, извините, что вмешиваюсь.. - требовательно окликнула она приведение, желая выяснить обстоятельства скоропостижного развода прежде, чем помогать собирать чемоданы последней. - Вот и она! - взвился мстительный дух и стал намного активнее и быстрее приближаться к парочке. Приход женщины оживил ревнивицу, и она с утроенной силой возжелала убить теперь уже обоих. - Ненавижу! - заорал призрак и кинулся на медиумов. - Я? - опешила медиум, - Меня?! Ошалелый взгляд, явственно говорящий «Ну и как ты это объяснишь?», метнулся на Вацлава. Однако времени на выяснение обстоятельств, при которых Мэй, едва переступив порог, стала предметом лютой женской обиды, совершенно не было.

Коридор - Комната№5 Такое чувство, что этот день начался еще вчера с посадки на самолет и совершенно не спешил заканчиваться, неустанно проверяя Мэйбелл на прочность. То через колено перекинет, то врежет бревном по хребту. Всё в буквально смысле валилось из рук, а американка любила порядок. По крайней мере в том, что касалось её беспорядочных скитаний по городам и весям. Пинать детородные органы до конца дней своих, это тоже вполне себе план, кто бы что не говорил. Знала бы она, какой переполох устроила в одной ученой голове, наверное, жалела бы себя меньше. Нет ничего хуже, чем запасть на человека, слишком превратно понимающего значение большинства слов, призванных обозначать чувства. Но Мэй и помыслить не могла, кроме того, что вероятно доставила много хлопот, а значит смело шагала на все четыре стороны, пока что слепая к крутым поворотам в своей судьбе. Опасная загадка десятой и по праву самой золотой комнаты вновь взбудоражила мысли девушки, едва та устремила взгляд в конец коридора, решая куда податься. Чуть позже, она зайдет к мистеру Оливье, чтобы узнать, не осталось ли еще яблочного пирога, но сейчас ничего не мешало хотя бы одним глазком заглянуть в щелку между дверью и золотым косяком. Но и тут ждал великий облом. Деликатное подергивание ручки, бесцеремонное наваливание плечом и даже мощная телекинетическая волна, оставленная на десерт, ничего не сработало. Дверь была категорически против пускать в свои недра ту, что роняет посуду и ведет себя более чем подозрительно. Мэй отошла, недовольно нахмурив брови. Заметила Нику. Хотела было помахать девушке рукой, чтобы немного сгладить первое впечатление, но чувствительное и полностью открытое сейчас сознание вдруг уловило темно-фиолетовые колебания. Нечто, щекочущее изнутри черепной коробки. Оно шло из-за спины, прошивало насквозь, как рентгеновские лучи, заполняло безотчетной тревогой. Отчаянное «Помоги!», предназначенное кому-то еще. При обычных условиях, дверь наверняка бы отбила кусок шпаклевки на прилегающей стене, соответственно той силе, что швырнула её вперед, но магическая дверь сдержанно отворилась, давая мгновения на дерзкий рывок вперед. Если профессор и мечтал о французской улыбке, то досталось ему по воле шутницы-фортуны чисто американское: - Вот а ф...?! С пасмурными серыми глазами.

- Да, ты права. Прости. Проф секунду помедлил и выбрался из-под стола, дав задний ход. Впрочем, сесть за стол возможным не представлялось. И потому пришлось стоять, как отчитанному школьнику, наблюдая спину Мэй и надеясь, что осколков там не легион и это всё поскорей вернется в русло обычного застолья. Осколков всего-то на небольшой полк, не считая маленьких партизан, мимикрирующих под звездную пыль. Мэй выпрямилась, вставая в полный рост перед Вацлавом, но все таки пришлось немного задрать голову, чтобы храбро посмотреть мужчине в глаза. - Передай, пожалуйста, тому двухголовому господину, чтобы был аккуратнее. Мне бы не хотелось, что бы он поранился. Кажется, на полу еще осталось немного осколков. Собрала салфетку в небольшой узелок и положила на стол. - Извини меня.. - одарив вирусолога мимолетной улыбкой, сказала она. Невесомо коснулась профессорского предплечья на стыке закатанного рукава рубашки, после чего неторопливо направилась к выходу.

Он смешался. Задел рукавом пустую рюмку, почувствовал себя в тисках столовой мебели. Отодвинув стул, приподнял край скатерти и заглянул под стол. Осколки разглядеть было отсюда сложно, но Мэй была там. Заполняла пространство у его коленей. И это было невозможно. Теряя всякие приличия и рискуя потерять заодно и очки, покрасневший профессор полез под стол вместе с салфеткой — на помощь блондинке. Съехавшие криво очки делали такую помощь сомнительной. - Эй, эй. Не собирай ничего. Мэйбелл. - Не стоило, Васлав.. Я всё уберу, - поспешно заверила американка профессора, благородно спустившегося за ней на дно. «Мэйбелл», это имя не нравилось. Старушечье имя, принадлежавшее когда-то прабабке по матери. Бросив короткий взгляд из-под ресниц на мужское лицо с печатью стыда под съехавшими очками, Мэй еще сильнее почувствовала себя виноватой. Вацлав был старше лет на десять или более того. Выглядел таким рассудительным, импозантным и очень ответственным. «Наверное, считает меня совсем малявкой», подумала девушка. - Я только с самолета. Не успела прийти в себя от одного.. так столько всего навалилось.. - начала оправдываться она, даже не отклоняясь от истины. Попутно расстелила салфетку, слетевшую с колен на пол. Переложила туда несколько крупных осколков. - Люди ждут своего вина.. так что.. - "возвращайся на свет божий" не договорила Мэй, замолчала, нахмурив лоб.

Девушка поддержать не захотела. Он ждал иного. Но в общем-то понимал, что ждет слишком многого. Сдержанно улыбнулся и приподнял канапе, взяв его рукой. Положил... кашлянул. Обратился ко всем присутствующим с еще одним наблюдением: -Потрясающий выбор вин. Кому налить, панове? Обозначенная девушка, хотела лишь одного — не умереть со стыда. Пускай, страхи те были совершенно надуманные и до мытарств её людям за столом не было никакого дела. Все ели и пили. Мило беседовали. Мэй потянулась за бокалом на длинной ножке, чтобы согласиться на предложение профессора. Хотя бы с этим она не могла ошибиться, да и не помешало бы выпить. Но вспотевшая ладонь предательски не удержала хрусталь. Бокал укатился на край стола, замер на самой кромке, балансируя доли секунд, после чего полетел вниз. - Черт.. - пискнула Мэй, ныряя под стол в бессмысленной надежде хоть что-то ещё успеть. Но бытие тщетно. Бокал сказал своё последнее прискорбное дзыньк и разлетелся на части. Неловко стукнувшись макушкой об ногу профессора, девушка опустилась на одно колено и принялась собирать осколки. Мажордом будет в ярости. ____________________ (кубик приказал бокалу разбиться)

И подбадривающе, разумеется, кивнул Мэй. Мол, это лишь продолжение веселой игры, затеянной ими в кухне. - Ммм, - словно бы продолжил он прерванный обмен комплиментами повару. - Какой восхитительный стол. -Угу.. замчат-но.. - неразборчиво пробормотала в ответ белокурая соседка. Теперь всё внимание последней было приковано к сервировке приборов. Взгляд метнулся сначала налево: вилка для закусок, вилка для рыбы, вилка столовая. Вправо: нож для закусок, нож для рыбы, нож для десерта, столовая ложка. Сверху: десертная ложка, десертная вилка, фруктовый нож. Пирожковая тарелочка и нож для масла. И где-то там, за пределами понимания, четыре вида бокалов, не считая кофейной чашки. Однако в светловолосой голове всё выглядело немного иначе: ножи, ножи, вилки, вилки.. ночной кошмар. - Я.. пожалуй, поем пирога.. - не к кому особенно не обращаясь, просто фиксируя цель, Мэй потянулась рукой к пирогу. Хотя бы тут должна была быть знакомая всем лопаточка.

- Пошли, - он сделал рукой широкий, приглашающий жест, пропуская даму вперед. - Спасибо, ковбой, - она сделала жест рукой, обозначающий щелчок по невидимой шляпе. Мэй еще не знала, что отведенная самой себе роль пастушки Бо-Пип, окажется поразительно не актуальной в ближайшие полчаса. В мире Мэйбелл не существовало табличек vip, потому девушка дважды перечитала указанное на одной такой имя, чтобы убедиться — да, так её и зовут. Чувствуя себя голой под взглядами окружающих, с глуповатой улыбкой на губах — вы же не думаете, что я выскочка? - Мэй осторожно присела на самый краешек стула. Обескураженная таким положением дел, припоминая известного хряка последними словами, стянула накрахмаленную салфетку и, как прилежная ученица воскресной школы, расстелила её на коленях, пригладив рукой. Взгляд испуганных серых глаз блуждал по торжественным блюдам: фантазия Оливье не знала границ. Но Мэй не могла перестать думать, что поросенок сыграл с ней злую шутку. И это после того, как она распиналась перед ним в похвалах! Ух, маленький милый чёрт.

Лиам хмыкнул, вспоминая, как они с Мэй штурмовали стойку регистрации. - Та брюнетка однозначно проигрывает местным... хм.. обитателям! - заявил он после нескольких секунд раздумий, будто и впрямь сравнивал работницу аэропорта с зеленой Мечтой из ванной комнаты. Сейчас их "представление" казалось даже нелепее, чем во время непосредственного действа. Тиммерманс вытянул шею, чуть наклонившись в бок, чтобы лучше видеть столовую. Некоторое время молча созерцал нового... новое.. новую сущность. - Если он не будет сыпать в еду крысиный яд или слабительное, то меня он полностью устраивает, - ответил, чувствуя, как сводит желудок при виде лишь пустых тарелок. - Очаровательная девушка.. - с ностальгическим видом припомнила Мэй, и добавила иронично глянув на Лиама, - ..только вкусы у неё весьма специфические.. Их «представление» американка вспоминала с теплотой. Не трудно было догадаться, что и эта её подковырка, служила заплаткой на порванных тогда нервах. К последнему часу добавилась дюжина новых прорех, и ничего не оставалось, кроме как держать нос по ветру и крепиться. Тем временем, из «пустых» тарелки начали превращаться в полноценные блюда. Наличие ядов можно было определить только отведав угощение мистера Оливье. Но даже издалека, по одному лишь виду, можно было сказать — будь то желание отравить их всех, оно обязательно воплотится в жизнь. Вряд ли кто-нибудь сумеет устоять. - Пошли поедим? - предложила Мэй, - Ты своими предположениями мне аппетит нагулял.

Лиам снова пожал плечами, с бесшабашной улыбкой, в которой все-таки скользнула некоторая фальшь: - Да что мне будет? Шкура толстая, так просто не проймешь! Он засунул руки в карманы, привалился спиной к стене, наигранная бравада увяла. - А ты как? - взгляд скользнул по ровному, будто Мэй злоупотребила седативными, лицу девушки. - Стремно это все как-то, м? - Стремнее, чем проходить таможню? - на ровном лице все же мелькнула улыбка. Что-то было такое в характере этого парня, что импонировало блондинке. Естественность, красной нитью прошитая через все его слова и поступки. Никаких полумер. Мэй в который раз за сегодня вздохнула, посмотрела в столовую через открытую дверь, ступить за порог которой так и не решилась. - Ты только глянь, - тихо сказала она, - В официантах у нас двухголовый, курящий кот. Это было так просто — произнести глупость вслух. Легче, чем поверить в новую действительность, где имели место быть такие вот экземпляры. И легче, чем лгать. Первый вопрос так и остался без ответа.

- Во всяком случае, трупов я не видел. Вероятно, и ранен никто не был, потому что мимо не бегала доктор Галахад с бутылкой алкосептика наперевес. - Славно, - ответила Мэй с деланным безразличием, будто речь шла о погоде. На девичьем лице не дрогнул ни один мускул. Помолчав немного, она повернулась, вставая вполоборота, чтобы лучше разглядеть Лиама. - А ты как? Оклемался? - взгляд, окинувший мужчину с головы до ног и обратно, приметил новую, целехонькую куртку, - После оборотня и.. - махнула неопределенно рукой, - ..всего остального.. Подразумевая ангельское пришествие со спецэффектами. О приключениях американца в ванной Мэй ничего не знала.

Библиотека - Прихожая В библиотеке было мирно и спокойно. Не следа минувшего поединка с бесами. Мэй прошлась вдоль книжных полок, проводя пальцами по корешкам пыльных книг — ведьмовские фолианты, не иначе, толстые, как кирпичи. Читать расхотелось. Девушка попыталась вытянуть одну такую без помощи рук, лишь силой мысли — эпохальное собрание магических заклинаний (а чтобы это могло быть еще?) сдвинулось на каких-нибудь полсантиметра и перестало. Разочарованно выдохнув, Мэй отошла и села в ближайшее кресло. Черепная коробка полнилась и гудела от разных дум. Почему силы работают так неравномерно? Где носит кота? И почему, черт подери, в этот раз она чувствует вину за собой? Не прошло и минуты, как блондинка вскочила с кресла и еще раз обошла комнату по периметру, в надежде изгнать вредительские для себя мысли. Хотелось на улицу, на простор. Но для этого, похоже, нужно было открыть все двери. За приоткрытой в библиотеку послышались голоса, мелькнула чья-то тень в непосредственной близости. Голос Тэй. Самый громкий, вещал о еде так бодро, что не оставалось сомнения — траура по погибшим сегодня не будет. Дав себе отсрочку в пару минут, Мэй протиснулась в дверной проем так, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания скрипнувшими петлями, незаметно подошла к Лиаму, единственному оставшемуся в прихожей и еще не скрывшемуся за дверям столовой. - Всё прошло хорошо? - поинтересовалась она ровным голосом, поравнявшись с мужчиной.

Ванная - Библиотека Ника посмотрела на Мэй, неопределённо качнула головой. Наверное, ей нехорошо, ведь целительство, да ещё столь эффективное, - процесс энергозатратный. Всё так, ей было нехорошо. Ни боль, ни тошнота, но паника скручивала живот, копилась под ребрами. Люди. Так много людей вокруг. Взглядов. Касаний. Улыбок. От изгиба шеи к спине побежали мурашки. Мэй медленно отступала, вновь становясь невидимкой в окружении неутомимой гурьбы. «У этой девчонки дурной характер», повторяли они. Щипались и били. «Она трогает мертвых животных», смеялись они. И тыкали пальцем в спину. Нет уж. Она разобралась с этим. Покончила. Никто не посмеет приблизится к ней на столько, что бы сломать, подставить подножку, вырвать с таким трудом наращенный панцирь. Никто. Из крана лилась вода. Мэй отерла лицо смоченным полотенцем, замерла на мгновение, встречаясь глазами с собственным отражением. Холодная отрешенность под стать вечно пасмурным серым радужкам. Эта девушка там, за стеклом, отчетливо понимала, что бросила семерых незнакомцев на произвол судьбы. И что же? - Они тебя возненавидят. Вот что. Не сегодня, так завтра. Со злостью отшвырнутое полотенце упало на пол. У осознанного одиночества тоже своя цена. Кончики пальцев еще подрагивали, когда блондинка вышла из ванной, прямая, как жердь, с задранным подбородком. Лишь мельком бросила встревоженный взгляд на опустевшую прихожую и ту самую дверь. Самообладание почти вернулось к ней. Почти. Прошагав мимо кухни, направилась прямиком в освобожденную от живых и от мертвых библиотеку. Скоро обед, можно немного расслабиться и почитать.

- Извини, я... только хотела сказать, что очень благодарна и восхищаюсь твоей силой, - Ника отступила на шаг, виновато улыбнулась Мэй. Высвободившийся ладошки разом юркнули в карманы джинс. - Н..ничего.. - на подбадривание это походило слабо. Мей и сама была не рада, как неловко всё получилось. Но, видит Господь, она старалась изо всех сил не ранить чьи-либо чувства, но остаться при своём. - Надеюсь, что я смогу помочь Мадлен так же, как ты мне... Что?.. - Ника нахмурилась, повернувшись на голос доктора Алистэйр. - Что там происходит? Я слышала имя Мэри-Энн... Ей нужна помощь? И где... Винсент где? - Ника посмотрела на Мэй. - Идём? -Девочки,у нас проблема. Винс зашел в комнату за Мэри-Энн,да так и провалился. Дверь заклинило,открыть мы ее не можем. Я подозреваю,что я могу ее вышибить как Винс и Мэри-Энн,но тогда придется вытаскивать еще и меня. Есть Мадлен,ее тоже надо вылечить,Профессор согласился. -Но нам нужен медиум. Кто со мной? Едва родившейся ответ на вопрос Ники так и остался не высказанным. Мэй коротко выдохнула и закрыла рот. Тэй, энергичная блондинка, временами даже слишком, как на духу поведала вести с полей. Только и оставалось, что хлопать ресницами и кивать. - Я.. только умоюсь. А вы идите.. - подытожила она, когда доктор закончила рапортовать и задала сакраментальный вопрос. Не то, чтобы судьба Мэри-Энн и Винсента вовсе не трогала сердце белокурой девушки, однако что-то внутри не сдавалось, бешено укрепляло стены и возводило дополнительные преграды. Цена привыкания, близости с кем-то слишком высока. Помощь — такая же валюта. Мэй была не готова.

- Мэй, ты волшебница! - зелёные глаза сияли, Ника взяла руки девушки в свои, мягко сжала целительные ладони. - Спасибо тебе! Всё прошло. Мне так хорошо сейчас! - последняя фраза была произнесена излишне громко, с придыханием и детским восторгом, и Ника смутилась. - Так уж волшебница.. - с не меньшим смущением пробормотала американка, стараясь как можно аккуратнее, но побыстрее освободить ладони из рукопожатия. За последние дни лимит контактов с человеческими существами исчерпал себя чуть больше, чем хватало на месяц. - Я сама не понимаю как.. в общем.. рада была помочь.. - сказала Мэй, вымученно улыбаясь. Чуть качнулась назад, в вялой попытке расширить пространство. Серые глаза затянуло легкой дымкой отчаяния. - Ну, я пойду? Ты дальше справишься?

- Теперь ты в общих чертах знаешь, что произошло, - усмехнулась Ника, поднимая взгляд к серым глазам Мэй, когда Алистэйр отошла. - Изгнание бесов из одержимого ими трупа - дело утомительное и мозговыносительное. У меня ощущение, что в голове рассыпался пазл из миллиона кусочков, и он никак не складывается. Поможешь с этим разобраться, Мэй? - она протянула девушке руку, решив, что для работы любому медиуму необходим тактильный контакт, но тут же опустила её. - А ты сама не пострадала? Хорошо себя чувствуешь? Представление о том, что случилось в библиотеке Мэй, действительно, имела весьма приблизительное. Небольшой конфликт, как выразилась доктор Галахад, с трупами, одержимыми бесами.. Это, должно быть, по круче, чем стычка с детройской гопотой в переулке ночью. Что же тогда из себя представляет битва с нечистью калибром побольше? - Со мной всё в порядке, - с легкой улыбкой заверила она девушку, - Кухней заведует чудесный повар.. Соприкосновение ладонями не потребуется, Мэй помнила этот процесс иначе. Подняв обе руки к темно-русой голове, деликатно откинув беспокойную прядку, осторожно прикоснулась к девичьим вискам. Взгляд серых глаз стал крайне сосредоточенным. Тем временем, она продолжала: - Судя по тому, что сказал Васлав, наш новый друг — известный кулинар. Его зовут Люсьен Оливье. А еще он поросенок. Подушечки пальцев окутало мягкое свечении. Теперь они обе могли чувствовать, как струится, перетекает энергия, восполняющая ментальные силы Ники. - Немного раздражительный поросенок, надо сказать.. Но, если не скупиться на похвалу, то весьма милый. Готовит мистер Оливье и впрямь замечательно. Мэй выдохнула, одновременно отступая назад. Взглянула на поднятые вверх ладони, словно видела их впервые. - Получилось? - взволнованно поинтересовалась у Ники. Кажется, светловолосая медиум в отличие от той, что напротив, еще сама не до конца верила в собственные силы. (Исцеление-успех)

-Ох...пан Шиманский ,это вы.Как удачно.Я как раз ищу вас..или Мэй..или наверное лучше обоих сразу.Видите ли,у нас тут случился...небольшой конфликт в библиотеке и наши очаровательные девушки пострадали.Обе сразу,да.И Ника и Мадлен.Скорее всего это психическое истощение,так что я тут мало что могу сделать.Вы не могли бы помочь нам? - Где тут гостиная? Куда пошла Мэри-Энн? - с порога вопросил пан Шиманский, выглядящий жутко встревоженным. -Да кто ж его знает-полиморф развела руками.-Мэри-Энн,когда я ее в последний раз видела была жива и здорова.Что-то случилось с ней? У нас тут Ника помогать рвется,хотя сама на ногах еле держится.Давайте может...поможем девушкам как-то.А потом все вместе пойдем за Мэри-Энн. Двери...я так понимаю у нас открывали все равно те,кто обладают определенными...способностями вроде ваших.Хотя...-она задумчиво посмотрела на ряд еще закрытых дверей-можно походить,прислушаться,а потом попробовать ее выбить.Наверное. - Я помогу, - сказала Мэй, выросшая за спиной пана Шиманского. Распрощавшись с мистером Люсеьном-Хрякусом, она направилась в прихожую вслед за выскочившим, как пробка из бутылки с шампанским, Вацлавом, ненадолго задержалась в дверях, чтобы прислушаться к разговору. Мэри-Энн кичилась своей силой, но уже второй раз за полчаса нуждалась в экстренной помощи. Да и остальных неожиданно потрепало, пока они тут пирожками баловались. Да не где-то, а в библиотеке, самом не очевидном месте для выясняловки. Ну что же, нужно уметь уживаться с людьми, когда того требуют обстоятельства. - По крайней мере, попробую. Профессор, идите с доктором. Боковым зрением Мэй уловила приближение третьего мужчины. Оборотня. Повернула голову. За ним по стеночке перемещалась темноволосая медиум, упорно делая вид, что ось земли сместилась на девяносто градусов и теперь сука-гравитация тянет её на восток. - Идите, - уже на ходу торопливо махнула рукой блондинка, спешно перемещаясь к Нике.

Кухня - Мадемуазель, ваш заказ? - обратился он к Мэй. - О..ээ.. мм.. На ум приходили самые банальные вещи, вроде мороженного со взбитыми сливками или вафель с клиновым сиропом. Наконец, она определилась, решив воплотить ту мысль, пришедшую на ум пять минут назад, если не полностью, то хотя бы частично. - Яблочный пирог.. пожалуй, да, его.. Спасибо. И, сэр, мистер Оливье, помимо нас двоих, тут еще шесть человек и все очень голодные. Не могли бы вы накрыть обед через минут... Копытца хрюшки сбивали с толку. - .. сколько вам понадобится времени, сэр.

- Кхм. Столоваться у самого пана Оливье. Да за это никакой морковки не жалко! - подтвердил договор профессор, но на всякий случай поинтересовался озабоченно, - а кстати, откуда она тут берется? На этот счет у светловолосой девчонки возникали свои гипотезы. Что-то на вроде бездонной кроличий норы в недрах подсобки, откуда регулярно доставлялись мешки с морковкой по сдельной цене. Теперь пан Шиманский выглядел не таким уж и странным на фоне её безусловной любви к всякой одержимой живности. Коты, индюки, теперь вот хрюшка. «Это он еще с Луи не познакомился», подумала Мэй, но тут же себя поправила, «А, собственно, зачем бы ему это делать?» Волшебный флер постепенно выветривался, точно жар от остывающих пирожков. Пан Оливье-хряк вполне мог оказаться надутым индюком средних лет. Что ж, тогда одному такому же с щетиной во всю морду лица и драной куртке будет легче найти с поросем общий язык. Мысленно и довольно злорадно посмеявшись, выразив улыбкой такое редкое мгновения незатейливого счастья, Мэй повернула голову и чуть наклонив посмотрела на спутника. Цвет его ауры поменялся, приобретя морковный оттенок. - Васлав, у тебя тут.. - позвала мужчину, закусив губу, со смущение указывая на его лицо. Затем на своё, что бы было нагляднее и без неловкости , - ..брусничная начинка.

Дифирамбы Профессора и Мэй были услышаны. За дверями в кладовке хрюкнуло, часто постучало по полу и отворило дверь. Но в проёме никто не возник. И только через некоторое время из овощного бурта выглянул хозяин кухни и спросил: - Нравится? - его пятачок торжественно розовел, а на морде цвела улыбка. - Я старался. Вообще-то, она ожидала кого-то более внушительного, менее лысого и совершенно не сногсшибательно милого. Готовилась выкурить бесенка и брать кухню с боем, когда вышедший из себя дух начнет мстить за съеденные угощения. Серые глаза заблестели от умиления. - Поросенок в поварском колпачке.. - констатировала Мэй тем голосом, каким говорят дети, увидев Санту на рождественской ярмарке в молле. Фантазии о миленьком поваренке оказались не так уж далеки от истины. Дражайший пирожок немедленно был отложен. - Давно не ел ничего вкуснее, - скоро нашелся Вацлав, тем более что то была чиста правда. — Как пан прикажет себя звать? - Очень нравится, - чистосердечно призналась девушка. Что же это она? Сидеть на столе неприлично. Спорхнув на пол, бросила укоризненный взгляд на Вацлава, мол «хватит тереться заднице об стол, выпрямись», после чего вновь обратилась к существу, совершенно преображаясь в лице. - Мама называла меня меня Пеппа, папа - Пумба... Но вообще-то, я Люсьен. Люсьен Оливье. И я бы хотел остаться работать здесь, если вы не будете против. За тридцать морковок в день в качестве оплаты. Берёте? - Ооо.. Звук умиления, объявивший полную капитуляцию перед трогательным поросём. Бразды правления взяла маленькая девочка всё еще живая где-то там, глубоко внутри. Мэй не вспомнила сейчас об новоприобретённых способностях, и не знала такого французского повара. Чего уж заикаться о русском салате?

Ах, вы обрезки колбасные! - заорали из-за дверей. Раздался свист и в полотнище двери с той стороны врезало, судя по звуку, очень тяжёлым предметом. Он подошел к ближайшей тарелке и взял в руку, на вид, вполне аппетитный пирожок. - Так воздадим же. Ты не проголодалась? Я лично что-то так и не поел. Откусив брусничной начинки, он промычал нечто одобрительно-приглашающее. - Ммм. Вкуснятина! И ведь и не признаешь так сразу в этом человеке, канцелярского вида — злобного гения. Мэй быстро смекнула в меру своей испорченности, что к чему. - Да, очень проголодалась, - ответила она скорее закрытой двери, чем профессору. - Ммм.. так вкусно пахнет! Всё такое аппетитное! С чего бы начать? Сунув руки в карманы джинс, блондинка не торопясь направилась к Вацлову, буравя того заговорщическим взглядом с прищуром. Стряхнув небрежно мучную пыль со стала, мимоходом хватая пирожок с тарелки, там и уселась, свесив вниз ножки. - Ммм.. прелесть.. - промычала она с неподдельным удовольствием, и добавила уже нарочито воодушевленно. - Пожалуй, не смогу удержаться, что бы не понадкусывать тут всё! Мэй подмигнула мужчине рядом, легонько толкнув в плечо. «Гений. Гений!»

Двери№2 - А ну вернул двери на место!! - заверещало из кладовки. Дверь, открытая профессором с силой захлопнулась. - У меня тут квашня опадает от вашего сквозняка! Совсем страх потеряли! - Кто это там такой дерзкий? - с ехидством злобной училки воскликнула Мэй, локтем пододвигая профессора в сторону, хватаясь и дергая за ручку. С явным намерением, если не оторвать дверь с петель, так держать её открытой до тех пор, пока тесто не превратится в заморожены полуфабрикат. Нечего тут хлопать перед носами. - Это так ты гостей встречаешь, дух гребанного гостеприимства! Или кто ты там!? Выйди, покажись! А что? Если пан Шиманский уверовал в непогрешимость интуиции, то и бояться им нечего.

А теперь стрелочник переложил рычаг – и поезд с критически неопытным вагоновожатым отправился в сторону опасных тупиков, весело гудя и набирая скорость. Он глубокомысленно хмыкнул и провозгласил: - Полагаю, в нашей ситуации на интуицию можно смело положиться. И прошагал по направлению к кладовке. Был где-то там один опасный поворот, свернув на который, профессор мог бы наткнуться на груду метала с выбитыми стеклами и граффити по бокам. Кажется, там даже рельсов не было. Одно чистое поле, где сутками свищет ветер. - Эй, да подожди ты! - окликнула девушка, на ходу закатывая рукава толстовки, едва поспевая за вагоновожатым с отказавшими напрочь тормозными колодками. Почему все мужики в этой компании, как на подбор, чудные?

- Словно нас здесь кто-то ждет. Что-то мне это не нравится. Или нравится... Он поглядел сверху вниз на ухо второго медиума. - Не могу понять... - Там что-то живое, низший дух. Что подсказывает твоя интуиция... Кудряшка Сью? Мысль о том, что, возможно, весь этот пир для них, и маленький крысенок в смешном поварском колпаке сейчас в жестком цейтноте трудится над яблочным пирогом, чтобы успеть в срок, внезапно развеселила Мэй. Сдавленно хохотнув, она заправила белый локон за ушко — то самое, привлекающее столько профессорского внимания. - Пардон? - воззрилась она на последнего снизу вверх, изумленно изогнув бровь. От чего вдруг пан Шиманский провел подобные параллели? Неожиданно для себя, Мэй отстранилась, не выдержав взгляда мужчины, ставшего в раз слишком проникновенным. Словно он читал её мысли или видел на сквозь. Темно-сиреневая с перламутровыми переливами аура, окутывающая, как тонкая шаль, плечи Вацлава, слишком отчетливо выбивалась из и без того перенасыщенного ощущениями фона. - Я бы рискнула познакомиться с этим духом, - все так же шепотом сказала напарница, уводя разговор в сторону от, так и не начавшейся, увы, шуточной перепалки. - Интуиция подсказывает, что ничего страшного не случится. Но, знаешь, вопреки опыту, я бы не стала так уж доверять ей сейчас. Что скажешь?

- Я Вацлав, - представился всклокоченный мужчина, позабыв, что уже представлялся. - Будь осторожна. - Васлав. Разумеется. - вежливо кивнула блондинка, мысленно отметив, что шутки про «квадратные штаны» с профессором не прокатят. - Давай, - предложил он наконец-то открыть пряничный домик. Кухня была пуста. На плите в большом казане жарилось мясо, а в духовке сидели румяные пирожки. А вот со стороны кладовой слышалось сопение и недовольное ворчание. -Где яблоки я вас спрашиваю, где? У меня тесто киснет! Беззвучной поступью, на мысках, девушка прокралась в комнату. Запахи съестного кружили голову, что можно было сию минуту свалиться в обморок. Но внезапный шебутной голосок заставил замереть на полушаге, толком не дав рассмотреть кухню, и обернуться на спутника, взволнованно тыча пальцем в направлении звуков. Мэй попыталась прислушаться к ощущениям. Ничего такого, что могло бы заставить сжаться в пружину в предчувствии неминуемого нападения. Но кое что все же было. - Это хозяин кухни, если так можно выразиться.. - шепотом объявила она Вацлову, чуть пригнувшись, - Чувствуешь? Энергия существа, по всей видимости повара, отпечатком ложилась на каждый предмет. Смущало только одно. - С кем он разговаривает?

Мэй не думала о высоких материях и не читала молитв, не зная ни одну наизусть. Ей было бы трудно описать словами то, что она чувствовала в момент пробуждения. Самое близкое по ощущениям, пожалуй, первый в жизни прыжок с отвесного берега в реку. Волнение и страх, трясущиеся поджилки, но ты всё равно делаешь шаг в пустоту, потому что уже всё решила. Долгие, кажущиеся вечностью секунды свободного падения. Сердце замирает. Ты жмуришься до рези в глазах и перестаешь дышать, думая, что полет никогда не кончится, но вот он, удар. Прохладная вода мягко обволакивает кожу, остужает безрассудную голову. Ужас сменяется легкостью бытья, доступной только ребенку. Теперь не страшно отрыть глаза, устремиться к свету, чтобы скорее прокричать всему миру как потрясающе это было. -Боже.. пробормотала Мэй, делая первый глубокий вздох. Подушечки пальце странно покалывало в то время, как голова пухла от нового знания. Конечно, бежать и кричать она не собиралась. «Жарко, как в парилке», медленно, пребывая в глубокой задумчивости, Мэй сняла пальто, бережно свернула и перекинула через руку. - Что же, - неожиданно для себя обратился он к молчаливой девчушке. Может, потому и обратился, что ему казалось, будто она его избегает. Или лишь казалось? Но теперь ему хотелось, верно, прояснить для себя и этот вопрос. – Попробуем? Он кивнул на дверь, которую загораживала Мэй. - А? - рассеяно переспросила девушка, подняв затуманенный взгляд на мужчину. Глянула через плече на дверь, - Ааа.. Сколько же времени прошло, пока он тут стоял и глазел на неё? Этот профессор. - Секунду.. Подойдя к рюкзаку, брошенному теперь уже у глухой стены, присела, чтобы убрать пальто. На дне рюкзака лежал кошачий ошейник с бубенчиком и надписью «Луи». Мэй поддела на указательный палец кожаный ремешок, провела большим по выбитым буквам. Черно-белый призрачный кот бродил сейчас по улицам Варшавы, дожидаясь её. В этом Мэй не сомневалась. Луи всегда находил свою спутницу, где бы она не была. «Скучаю. Засранец пушистый». Выдохнув и быстро запаковав вещи в рюкзак, блондинка вернулась к Вацлову. - Думаю, за дверью пекарня или кухня.. Избегать кого-либо в таких обстоятельствах у Мэй не было и мысли. Разве что, дышать над ухом и прижиматься не будут. Окинув взглядом пережившую духовный катарсис, потихоньку рассасывающуюся группу, остановилась на лице мужчины в очках. Странный он какой-то. Всклокоченный. Немножко блаженный что ли? Впрочем, немудрено. - Что ж, Губка Боб, рискнём, - сказала она, наконец-то берясь за ручку таинственной двери.