seda_rostro

В висках еще пульсировали остатки неудачного контакта, когда пришло понимание – им удалось. Нике и Вацлаву. Опустошённая и расстроенная, Мэй наклонилась, уперев руки в колени. Ей нужно было отдышаться. Что ж, теперь понятно, кто из них троих оказался неспособным к каллиграфии медиумом. Вокруг оборотней немедленно началась какая-то сумасшедшая суета, к которой те, впрочем, оставались совершенно индифферентными. Мелькали галстуки, звучали нетерпеливые возгласы. - Сумасшедший дом.. – буркнула американка, наблюдая за действом. Но все же подошла, взяв из кучи галстуков один, смерила его недоверчивым взглядом. Заложив большие когтистые лапы Тэй за спину, принялась накручивать вокруг них восьмерку. Концы завязала на три узла, чтобы наверняка.

Движение пространственно-временных масс ощущалось иначе, чем это было у Ники. В одночасье, резко, как раскаленная магма, захватническая ментальная щупальца устремилась к разуму Тэй. Как таран сквозь звериный морок, застлавший человеческую ипостась. Мэй потянула небрежный узел, наброшенный на горло кошки, но зверь яростно сопротивлялся. Голову медиума пронзила острая боль, словно полоснуло когтями. Сознание наполнилось надсадным звериным рёвом, и Мэй не выдержала, ослабила хватку, позволяя кошке разорвать поводок. Изо рта девушки вырвался короткий стон боли, стиснув зубы, она отшатнулась. - Васлав, лови её.. – только и смогла проговорить она.

- Да я предполагаю, что в аду нам и нужна будет гора трупов, - заметил ликантроп. - Но вот вывести нас из боя сможете только вы. Медиумы с "поводками". Как -то я не собирался в тридцать три остаться в аду. Хотелось бы вернуться и помочь профессору спасти это грёбаный мир. - Наших трупов, - уточнила важную деталь американка. - Видишь ли, - профессор замялся, не зная, как лучше объяснить. - Это не развивается тренировкой, как мышца у руки, держащей перо. Это не искусство калиграфии. Это... душа калиграфии. Это чистый лист, без капли чернил на нем... Здесь не помогут мастерство или опыт. На мой скромный взгляд, конечно. Я мало что могу сказать о своих способностях... но не думаю, что тренировкой здесь можно чего-то достичь. Впрочем... возможно это поможет нам поверить в себя. Или нет. В общем, если желаете, то можно устроить нечто вроде репетиции. Заговоривший аллегориями профессор смутил девушку. На её вкус высокопарные речи, пацифизм и гуманизм никак не сочетались с угоном, кражей и нисхождением в Ад. Проводив взглядом испанца, Мэй сцепила пальцы в замок и наклонила голову. - Тогда, не лучше ли знать заранее, у кого из нас есть врождённый талант к каллиграфии? Но развернуть мысль девушке не дал шум в прихожей. Переглянувшись с Вацлавом, она поднялась из-за стола вслед за Винсентом.

- Это называется "ментальный поводок", - пояснил Винс. - Я не против тренировки. Только, - он замялся и через тяжёлый вздох всё-таки сказал: - Мне бы надо перекинуться. Чтобы вы потренировались не на человеке, а на звере. Это две разные ипостаси. И хорошо бы меня связать заранее. - Не вопрос, - легко согласилась Мэй. Вацлав расстроился. - Это... не слишком гуманно. Мотнула головой, не разделяя разлада в сердце мужчины. - Так никто и не мешает нам искать другие варианты, – пожала плечами, - Но будь я на месте ребят, то предпочла бы не гуманный поводок горе трупов.

- А кто собственно собирается? - За зеркалом? - переспросила Мэй, - Я, - и добавила шутливо: - Коль уж кандидатуру моего кота отвергли, делать нечего. Кивнула на Нику, мол "гляди-ка, она тоже в деле". - Мэри, Винс, мы ведь можем заранее потренироваться, так ведь? Ну, накидывать лассо, или.. как вам удобнее это называть?.. Придумаем что-нибудь, чтобы обезопасить всех от неожиданных последствий.

- И нам нужны две машины, если мы не собираемся разделяться, - Мэй оглядела присутствующих, - Или собираемся?

- Вряд ли я здесь устроюсь таксистом. Но можно взять в прокате. Или... - он многозначительно посмотрел на профессора, который так виртуозно вскрывал замки. - Думаю, провидение простит нам ради благих целей угон хорошей машины, а не прокатных загнанных лошадей. - Угонять надо такую, чтобы сразу не заявили. - Он помолчал. Неохотно продолжил. - Иначе подставимся и зеркало не заберем. Мэй проследила многозначительный взгляд Винса, но так и не поняла, почему предложение об угоне было адресовано именно Вацлаву. - Может, одолжить одну из тех, что на штраф-стоянке? – предложила свой вариант девушка улиц, все же старательно избегая слово «угон», - Вряд ли за ними кто-то сейчас всерьез смотрит. И выбор большой.

- Договорились, - и на всякий случай уточнил: - Не надолго. И Вацлав вернулся к беседе. «Да что за черт?», подумала Мэй, «Что происходит?» Если, такая неестественная для этой конкретной девушки, мысль о свидании и мелькнула в первые секунды, поджарив контакты в голове, то теперь становилось понятно, её действительно ждет деловая встреча. Такое уже случалось в старшей школе, когда она ошибочно решила, что пристальное внимание к ней со стороны Майкла Питерсона из параллельного класса, обусловлено симпатией, а не желанием - свалить итоговое эссе по американской литературе на хрупкие плечи соседки по курсу. А ведь он тогда ей очень нравился, этот Майкл Питерсон.. Мэй попыталась включиться в разговор, отринув тревожные мысли. Еще полчаса назад она раздражалась тем фактом, что профессор проигнорировал извинения, так чего она вообще от него хочет? - Оставим пока фантазии из фильмов для взрослых, - вклинилась девушка, разом растеряв глупую пушистость наивного цыплёнка, - Васлав, а где это, Плоцк? Как туда добраться?

СВ и Восприятие по +5 за 1000 о.о., тоже гуляю на все)

- М... можно позвать еще кого-нибудь, - пожал плечами профессор, не понимая, чего бы девушке хотелось. Конечно, тогда бы и расспросы пришлось бы отложить. Но, может, Мэй их не хотела? Да и с чего бы ей особенно-то желать вести беседы с Вацеком? На трезвую-то голову. - Нет, - заерзав на стуле, спешно отмахнулась Мэй, - Думаю, не стоит беспокоить ребят, тащить куда-то.. кхм.. Вопросы мироздания напрочь вылетели из головы, и это был тревожный сигнал. Замолкнув, она медленно отложила вилку, которую сжимала в правой руке зубчиками вверх. Постаралась сосредоточиться и улыбнуться одной из своих нейтральных улыбок. - Если командир желает поговорить о чем-то, то я не смею отказывать.

Когда свечение пропало, он поставил наконец-то так и не разлитую по бокалам бутылку на стол и тихо, чтобы не привлекать чужого внимания, спросил: - Не хочешь после ужина пойти прогуляться? Разум и тело - неотделимые друг от друга, вечно спорящие супруги, при этих словах в едином порыве долбанули по аварийной кнопке. Мэй вспыхнула, едва не подавившись листиком салата, который живала. Кашлянула, тронула губы салфеткой. - М.. да? – согласно кивнула она, с противоречивыми вопросительными нотками в голосе. «А чего это тебя в жар бросило, дорогуша? Ангелы и демоны, перспектива спуститься в Ад, что-то так тебе крышу не сносят» - Вдвоём? – глупый вопрос сорвался с губ раньше, чем Мэй успела сообразить.

- Нет. Между нами, Мэй - он не кот, - донеслось до Мэй. В ответ на это американка скривила кислую гримасу, «Ты за кого меня принимаешь»? - А то я не знаю, - буркнула Мэй и вернулась к тарелке с салатом. Справедливости ради, Луи отлично удавалось перемещаться из точки А в точку Б не прибегая к услугам компаний-перевозчиков, благодаря именно что своей потусторонней природе. - Своих желаний, - был краткий ответ. Это звучало многообещающе.

Вацлав улыбнулся, кивнул, принимаясь за салат. Оглянулся на Мэй, ожидая, что ей так же хочется посидеть вместе за столом и побеседовать о чем-нибудь красивом. И, естественно, ему и показалось, что именно это она сейчас и делает. Неверное в корне предположение, что тихая светловолосая девушка с милым личиком, непременно окажется воздушным безе с клубничкой на завитке. От неё ждали лучезарных улыбок, мягкого нрава, женственной притягательности и материнской заботы. Почесать языком о всяких безделицах, пока ты жуешь свой бургер? Всенепременно. Пожалеть, приложить к груди и вытереть слезки? Конечно! Почему бы и нет? И никто, черт подери, не смотрел в глаза, где воцарился вечный сезон дождей. Нелепая ошибка, приводящая к знеизбежному разочарованию. - С чёрным котом, думаю, проблем не будет. Где-то в Варшаве такой непременно найдётся. Подойдёт любой чёрный кот. Эти животные без труда открывают проходы в потустороннее. - А черно-белый не подойдет? – поинтересовалась Мэй, воспринимая явление ангела, как нечто само собой разумеющееся, - Тот самый, в которого ты вселился.

Гостиная Ответа от неё никто не ждал или Мэй просто так решила, наблюдая за тем, как ловко Вацлав машет метафорической ракеткой, отбивая и принимая подачи от нескольких игроков сразу. Наверное, в бытность вирусологом, ему не раз приходилось отвечать на многочисленные вопросы коллег и репортёров, вот и поднаторел. Зря она вообще начала объясняться. Взяв несколько ложек ближайшего салата, нарезку, Мэй не старалась больше влиться в общую струю, чтобы выкроить и себе немного профессорского внимания, а просто начала есть.

Гостиная Мэй моргнула. Затем еще разок. Так что же означает это молчание, перетекшее в смену разговора? Тема закрыта? Всё окей? Или «Нет, пани, вы впали в немилость до гробовой доски. Вашей, разумеется»? Реплика француженки ввела в еще большее смятение. Девушка молчала, не мешая словесному пинг-понгу окончательно сбивать концентрацию, и жалеть о том, что не дождалась «лучших времен». - Варшава.. очень мила, - повидавшая много городов, но не европейских столиц, вежливо поделилась она своими впечатлениями, сумев ввернуть между чужими репликами, - И стара. То есть, я хочу сказать, здесь много интересной, старой архитектуры.. Усилием воли, расслабив пальцы, Мэй расправила салфетку. Ей не нравились эти бессмысленные разговоры ни о чем, культура смол-токов и необходимость быть на одной волне с обществом. А вопрос отношения к ней профессора так и остался подвешенным в воздухе, что не могло не раздражать сильнее прочего.

Гостиная - А, вот ты где! Он присел рядом и тихо поинтересовался: - Как дела? Завидев приближение профессора, Мэй невольно смутилась. Конечно, кто бы еще мог прийти первым, когда тебя сжирает чувство вины за неподобающее поведение? Вацлав выглядел решительно и, похоже, искал её некоторое время. Глянула нервно по сторонам, - быть может, из садовых кустов выскачет Мэри-Энн, проводившая какие-нибудь изыскания в сфере безопасности? Или Мадлен с лаской вернутся с вечернего променада? – но, нет. Оставив всякие надежды, блондинка, наконец, обратилась лицом к мужчине. Тем более, он уже сел рядом. - Нормально. Отлично прогулялась по городу. - ответила Мэй, гадая, что будет дальше. - Слышала, у нас тут повредило взрывом и прорвало трубу с нацистами? Кривая улыбка вышла ну очень уж кривой и неправдоподобной. Ладно, раз других вариантов нету, то момент самый подходящий. - Послушай, прежде чем ты скажешь что-то еще, - прощебетала девушка, сыграв на опережение, - я хочу извиниться за то, как вела себя вчера. Напилась, наговорила всякого и.. в общем, спасибо, что довел до комнаты, не смотря ни на что. Опустив голову, она воззрилась на свои колени и, оказавшуюся скомканной салфетку в напряженных пальцах. - Бон суар, господа! Я не опоздала? "Буквально на доли секунд, Мадлен", подумала Мэй.

Гостиная, поздний вечер Вскоре все свободные поверхности в комнате были заняты подсохшими, но всё еще немого влажными предметами аскетичного гардероба американки. Вот, что бывает, когда зажмешь лишний евро на сушилку и не позаботишься о бельевой веревке. Сексапильная горничная была где-то там, но в следующий раз она (или жгучий брюнет из пантеона голливудских красавчиков) окажется значительным подспорьем в делах постирочных. Мэй повесила пальто на плечики и убрала в шкаф. Разложила оставшиеся вещи: нижнее белье, плюшевую пижаму, которую приобрела пару лет назад на распродаже в Нэшвилле, но так ни разу и не надела, пару теплых свитеров; кошачий ремешок с бубенцом. Последний как-то иначе стал ощущаться в руках: неподобающе теплый, словно был снят с мертвого кошачьего тельца какую-то секунду назад. Девушка хорошо помнила тот томный, летний полдень. Подумав мгновение, она отправила ошейник в отдельный ящик, ёжась от необъяснимого чувства дискомфорта, никогда прежде не беспокоившего её. Остаток дня Мэй провалялась в постели, разглядывая гобелен на стене и думая о том, что хорошо бы при удобном случае извиниться перед профессором за вчерашнее. Так сказать, перевернуть страничку в подтеках от сладкой настойки, обелить себя хоть немного, и жить со спокойной душой и дальше. Но, когда это в последний раз её волновало чужое мнение? Неслыханное безобразие. Глубоким вечером американка всё же вытолкала себя с кровати, ощутимо проголодавшись, когда как в конечностях приросло живости. Да и Мюриэль грозился нагрянуть с визитом в любое мгновение. Инструкции по нисхождению в Ад, без всякого сомнения, следует слушать исключительно на сытый желудок. В гостиной не было ни единой живой души, если не брать в расчет Мажордома, флегматично жующего сигарету и расставляющего тарелки к непозволительно поздней трапезе, сбивающей весь график работ на кухне. Благо мистер Оливье заблаговременно озаботился легким ночным меню. Диетические салатики, мясо на пару, ржаные хлебцы, овощные нарезки и легкий фруктовый десерт. Никакого кофе на ночь, только чистая ключевая водичка, сок и немного вина. Пораженная, каким чудом неподражаемый повар умел угадывать желания домочадцев и, что не мало важно, сиюминутно исполнять любые гастрономические прихоти, Мэй устроилась на одном из стульев. Расстелила салфеточку и принялась ждать остальных, стараясь не обращать внимания на свой, лишившейся самообладания, урчащий живот.

- Не, - мотнул головой Лиам. - Реконструировали падение нацистской Германии. Я, кстати, был великолепен. Он обошел девушку, пропуская ту в лабораторию. Взмахнул горелкой: - Пойду теперь поиграю в похороны хомячка. Вытянувшееся лицо девушки выражало полное непонимание сложившейся ситуации, но Мэй кивнула, соглашаясь хотя бы с тем, что у ведьмака складываются непростые отношения с хомячками. - Не буду задерживать, - сказала она, скосив взгляд к подозрительной горелке. - Привет, Мэй, - девушке тоже досталась улыбка. - Ничего особенно интересного ты не пропустила. Наши обычные будни, - Ника усмехнулась. - Но зато у нас теперь есть лаборатория. Алистэйр уверена, что это очень полезное приобретение, - сказала она, прежде чем уйти в ванную. Когда это экзекуция с последующим размазыванием тонким слоем кишок по полу над военными преступниками стала их обычными буднями? Если бы Мэй знала о развернувшейся драме с нацистским живодером, обязательно задала бы этот вопрос. Впрочем, второй эсэсовец за сутки невольно наводил на некоторые мысли. - Круто, - приняла она новость без особого энтузиазма. Для ведьмаков и ученых это было ценным приобретением, но по разумению Мэй - лаборатории скорее относились к тем категориям мест, куда без необходимости лучше не совать свой нос, если не хочет стать подопытной на испытаниях токсичного крема для лица или подхватить, случайно разбив неприметную колбочку, убийственный вирус или инфекцию. Например, проказу, чуму и какую-нибудь еще, неведомую фигню, найденную в леднике. - Спасибо, Ника, - зачем-то поблагодарила она медиума. Видимо, потому-то та предостерегла от праздного любопытства. Народ вытекал из развала, обходил стороной. Мэй сунула руки в карманы пальто, всё еще источавшего запахи осени и прохлады, постояла с полминуты, глядя на неказистый вход в лабораторию. Затем, мотнула головой, поправила лямку рюкзака и пошла к себе, готовиться к ужину. Вечер и без того обещал быть интересным.

Прихожая Уже в коридоре ведьмак столкнулся с Мэй. - Пропустила все самое интересное, - шутливо попенял он ей. Американка остановилась и оглядела соотечественника с головы до ног озадаченным взглядом. Видок у ковбоя был тот еще. - Вы играли в Белоснежку и семь гномов? – в тон ведьмаку поинтересовалась она. - И без меня? Вытянув шею, Мэй заглянула в проем. Вдруг еще удастся подглядеть, кому из них досталась роль Белоснежки?

Убежище, 15:30? Мэй благополучно вернулась в Убежище в четвертом часу дня, не встретив по дороге ни тараканчиков, ни дохлых птиц, ни чего-либо еще более зловещего, чем уличная сосиска. Чего-то, что намекало бы на повышенную паранормальную активность. Остановившись у знакомой лавочки в парке она подняла Луи на руки, но кот выкрутился и спрыгнул. - Ты не пойдешь? Да, кажется, ангел или мужик в шляпе говорили о том, что с улицы во дворец не проникнет никакая нечисть. Кот обиженно поводил хвостом, взбаламутив пару-тройку опавших листьев, развернулся и пошел прочь, преисполненный снисходительным высокомерием в отношении такого досадного недоразумения со стороны Устроителей. - Зато ты теперь знаешь, где я живу! – крикнула Мэй вдогонку, - Будь здесь в следующий раз! Проводив взглядом удаляющуюся кошачью задницу, вздохнула и приложила ладонь к скамье. *** Первое, что бросилось в глаза – расчищенный завал. Шайка волшебников зря времени не теряла. Без задней мысли, почему-то совершенно не сомневаясь, что её отсутствия никто не заметил, уставшая, но довольная прогулкой, она не спеша пошагала к образовавшемуся проему в стене, что бы удовлетворить взыгравшее любопытство.

Варшава, ~ 11:00

Спальня №6 4.11.2025; 7:30 Голова гудела, как ржавая труба в старом доме, и отказывалась отлипать от подушки. Как и язык, присохший к небу в обезвоженном, словно изжаренная солнцем пустыня, рту. Много дел натворила американка прошлой ночью, и вот теперь невиданное доселе похмелье беспощадно обрушило на дурную головушку тяжелый молот возмездия. Мэй продрала слипшиеся глаза и попыталась привести себя в вертикальное положение. Боже, она даже не удосужилась стянуть с себя джинсы, ограничившись пуговкой, чтобы легче дышалось и не натирало бока. Майка с душком была немедленно отправлена в рюкзак к другим грязным вещам. Как она оказалась в комнате? Ах, да. Рыцарь, принцесса Мэй и всё такое прочее. Это и то, что было часом раньше, она помнила хорошо. Как дала слабину и напилась. Как наговорила с три короба ерунды, между стопками успевая наносить Вацлаву оскорбления. Господь милосердый, что же она делала с профессором? Висла на нем, как молоденькая профурсетка в поисках дешёвой ласки. Алкоголь – зло более вредное, чем тумаки и язвительные подколки. Если синяки лечатся, а душевные раны рубцуются, то стыд просто так не смоешь с себя водой. Полчаса ушло на реанимационные процедуры в ванной, еще пятнадцать на выбор подходящего для прогулок в чужом городе пистолета. Walther PP в руках блондинки стал уже вторым в группе. Она покинула Убежище еще до завтрака, опасаясь пересекаться с кем-либо, а особенно с паном Шиманским, наверняка, по разумению которого, пересекла нижнюю границу дозволенного и не допустимого более для высоконравственной интеллигенции. Закинув на плечи рюкзак, девушка вскоре скрылась за прохладной, буро-оранжевой сенью ноябрьского парка.

Библиотека — Завтра будет новый день, новые призраки и драконы. Тебе нужно отдохнуть. А мне еще нужно поработать. Та книга… в ней есть что-то знакомое. Словно кто-то просыпал горсть овса в мешок проса. Пойдем? Губы невесомо коснулись ее макушки. И это была ровно та вольность, на которую мог себе позволить пойти потомственный шляхтич Шиманский - вот уже день как медиум на службе у ангела. - Да, милорд, будьте так добры, - улыбнулась принцесса Мэй, сквозь навеянный полусон. Пребывая в самом благосклонном расположении духа, она пропустила мимо ушей упоминание работы, как оправдания, наслаждаясь аллюзиями на сказочный мир, в который попала. Завтра она проснется и устыдится, но это еще так нескоро. Снова улыбнулась, приняв целомудренный поцелуй. - Пойдем. Объятья ослабли, позволив рыцарю глотнуть отрезвляющей свободы. Ему нечего было опасаться, Мэй и сама устала от разговоров и предпочла бы просто молчать, продлевая этот миг в вечность. Вот она, настоящая «глупость».

Библиотека Его тоже уже немного штормило. Но всё же профессор он или кто? Предводитель этой разбредшейся по Варшаве шайки магов и волшебников или простой смертный? Он поднялся на ноги и уверенно приблизился к креслу, где отдыхала после трудов праведных великолепная Мэй. Оперся о спинку кресла, ощутил ее запах и подал руку, улыбаясь немного виновато: - Пойдем, уложим тебя спать, пока ты не уснула в этом кресле. Ты... помнишь, какую комнату выбрала? Мэй решительно кивнула белобрысой головой, шатавшейся на тонкой шее, как на шарнире. Хмельно взглянула на предложенную опору, но поплывший разум отверг эту идею, сочтя ненадежной. Обхватив обеими руками профессорскую талию, прижалась щекой к груди и потянула себя вверх, карабкаясь, как по стволу дерева. - Шесть.. шест.. шестую.. – сдунув с лица всклокоченную прядку, выдохнула она в непосредственной близости от мужского уха. Прислушалась к аромату. Вацлав пах горячим яблочным сидром и медом, свежезаваренными кофейными зернами и немножко той самой клюквой. Эти запахи говорили о доме, а вовсе не о морге в подвале лаборатории. И сам он был таким высоким, тёплым.. уютным.. Возложив макушку на плечо, всего-то на секундочку!, Мэй тихонько засопела. Вдох-выдох. Может, Бог с ней, с этой кроватью? Здесь так хорошо.

Библиотека В знак протеста профессор закрутил головой и замахал руками одновременно, из-за чего слегка покачнулся на своем стуле. - Нет, нет, что ты. Ты не преграда... - Хо-рошо, - согласился он наконец со всем, теряя волю. - Будем делать что хотим. Давай еще по одной. Ну а там... - он махнул рукой, мол, по обстоятельствам. Протягивая бутылку, замер и, прежде чем налить, строго поднял указательный палец в роли метронома: - В нашем тандеме всё крайне неоднозначно. Подняв в удивлении брови, Мэй попыталась встать, опираясь ладонями о стол, но закружившаяся голова уронила её обратно в мягкие покровы библиотечного кресла. - Тогда, просто за-амечательно, что мы единодушны хотя бы в одном, - глубокомысленно заявила она, принимая из рук профессора рюмку. - Настойка диво, как хороша. Горло обожгло приторной сладостью. Мэй через силу сглотнула, поджав губы и наморщив нос. - Но.. кажется, я всё.. Пустая рюмка сделала пируэт на столе, но, в конце концов, устояла, спасая от удовольствия вытирать сладкий след со старинного ковра. Очередная попытка подняться на кулачках, увенчалась провалом. К Вацлаву потянулась ладошка. - Поможешь?