seda_rostro

Гостиная Мэй моргнула. Затем еще разок. Так что же означает это молчание, перетекшее в смену разговора? Тема закрыта? Всё окей? Или «Нет, пани, вы впали в немилость до гробовой доски. Вашей, разумеется»? Реплика француженки ввела в еще большее смятение. Девушка молчала, не мешая словесному пинг-понгу окончательно сбивать концентрацию, и жалеть о том, что не дождалась «лучших времен». - Варшава.. очень мила, - повидавшая много городов, но не европейских столиц, вежливо поделилась она своими впечатлениями, сумев ввернуть между чужими репликами, - И стара. То есть, я хочу сказать, здесь много интересной, старой архитектуры.. Усилием воли, расслабив пальцы, Мэй расправила салфетку. Ей не нравились эти бессмысленные разговоры ни о чем, культура смол-токов и необходимость быть на одной волне с обществом. А вопрос отношения к ней профессора так и остался подвешенным в воздухе, что не могло не раздражать сильнее прочего.

Гостиная - А, вот ты где! Он присел рядом и тихо поинтересовался: - Как дела? Завидев приближение профессора, Мэй невольно смутилась. Конечно, кто бы еще мог прийти первым, когда тебя сжирает чувство вины за неподобающее поведение? Вацлав выглядел решительно и, похоже, искал её некоторое время. Глянула нервно по сторонам, - быть может, из садовых кустов выскачет Мэри-Энн, проводившая какие-нибудь изыскания в сфере безопасности? Или Мадлен с лаской вернутся с вечернего променада? – но, нет. Оставив всякие надежды, блондинка, наконец, обратилась лицом к мужчине. Тем более, он уже сел рядом. - Нормально. Отлично прогулялась по городу. - ответила Мэй, гадая, что будет дальше. - Слышала, у нас тут повредило взрывом и прорвало трубу с нацистами? Кривая улыбка вышла ну очень уж кривой и неправдоподобной. Ладно, раз других вариантов нету, то момент самый подходящий. - Послушай, прежде чем ты скажешь что-то еще, - прощебетала девушка, сыграв на опережение, - я хочу извиниться за то, как вела себя вчера. Напилась, наговорила всякого и.. в общем, спасибо, что довел до комнаты, не смотря ни на что. Опустив голову, она воззрилась на свои колени и, оказавшуюся скомканной салфетку в напряженных пальцах. - Бон суар, господа! Я не опоздала? "Буквально на доли секунд, Мадлен", подумала Мэй.

Гостиная, поздний вечер Вскоре все свободные поверхности в комнате были заняты подсохшими, но всё еще немого влажными предметами аскетичного гардероба американки. Вот, что бывает, когда зажмешь лишний евро на сушилку и не позаботишься о бельевой веревке. Сексапильная горничная была где-то там, но в следующий раз она (или жгучий брюнет из пантеона голливудских красавчиков) окажется значительным подспорьем в делах постирочных. Мэй повесила пальто на плечики и убрала в шкаф. Разложила оставшиеся вещи: нижнее белье, плюшевую пижаму, которую приобрела пару лет назад на распродаже в Нэшвилле, но так ни разу и не надела, пару теплых свитеров; кошачий ремешок с бубенцом. Последний как-то иначе стал ощущаться в руках: неподобающе теплый, словно был снят с мертвого кошачьего тельца какую-то секунду назад. Девушка хорошо помнила тот томный, летний полдень. Подумав мгновение, она отправила ошейник в отдельный ящик, ёжась от необъяснимого чувства дискомфорта, никогда прежде не беспокоившего её. Остаток дня Мэй провалялась в постели, разглядывая гобелен на стене и думая о том, что хорошо бы при удобном случае извиниться перед профессором за вчерашнее. Так сказать, перевернуть страничку в подтеках от сладкой настойки, обелить себя хоть немного, и жить со спокойной душой и дальше. Но, когда это в последний раз её волновало чужое мнение? Неслыханное безобразие. Глубоким вечером американка всё же вытолкала себя с кровати, ощутимо проголодавшись, когда как в конечностях приросло живости. Да и Мюриэль грозился нагрянуть с визитом в любое мгновение. Инструкции по нисхождению в Ад, без всякого сомнения, следует слушать исключительно на сытый желудок. В гостиной не было ни единой живой души, если не брать в расчет Мажордома, флегматично жующего сигарету и расставляющего тарелки к непозволительно поздней трапезе, сбивающей весь график работ на кухне. Благо мистер Оливье заблаговременно озаботился легким ночным меню. Диетические салатики, мясо на пару, ржаные хлебцы, овощные нарезки и легкий фруктовый десерт. Никакого кофе на ночь, только чистая ключевая водичка, сок и немного вина. Пораженная, каким чудом неподражаемый повар умел угадывать желания домочадцев и, что не мало важно, сиюминутно исполнять любые гастрономические прихоти, Мэй устроилась на одном из стульев. Расстелила салфеточку и принялась ждать остальных, стараясь не обращать внимания на свой, лишившейся самообладания, урчащий живот.

- Не, - мотнул головой Лиам. - Реконструировали падение нацистской Германии. Я, кстати, был великолепен. Он обошел девушку, пропуская ту в лабораторию. Взмахнул горелкой: - Пойду теперь поиграю в похороны хомячка. Вытянувшееся лицо девушки выражало полное непонимание сложившейся ситуации, но Мэй кивнула, соглашаясь хотя бы с тем, что у ведьмака складываются непростые отношения с хомячками. - Не буду задерживать, - сказала она, скосив взгляд к подозрительной горелке. - Привет, Мэй, - девушке тоже досталась улыбка. - Ничего особенно интересного ты не пропустила. Наши обычные будни, - Ника усмехнулась. - Но зато у нас теперь есть лаборатория. Алистэйр уверена, что это очень полезное приобретение, - сказала она, прежде чем уйти в ванную. Когда это экзекуция с последующим размазыванием тонким слоем кишок по полу над военными преступниками стала их обычными буднями? Если бы Мэй знала о развернувшейся драме с нацистским живодером, обязательно задала бы этот вопрос. Впрочем, второй эсэсовец за сутки невольно наводил на некоторые мысли. - Круто, - приняла она новость без особого энтузиазма. Для ведьмаков и ученых это было ценным приобретением, но по разумению Мэй - лаборатории скорее относились к тем категориям мест, куда без необходимости лучше не совать свой нос, если не хочет стать подопытной на испытаниях токсичного крема для лица или подхватить, случайно разбив неприметную колбочку, убийственный вирус или инфекцию. Например, проказу, чуму и какую-нибудь еще, неведомую фигню, найденную в леднике. - Спасибо, Ника, - зачем-то поблагодарила она медиума. Видимо, потому-то та предостерегла от праздного любопытства. Народ вытекал из развала, обходил стороной. Мэй сунула руки в карманы пальто, всё еще источавшего запахи осени и прохлады, постояла с полминуты, глядя на неказистый вход в лабораторию. Затем, мотнула головой, поправила лямку рюкзака и пошла к себе, готовиться к ужину. Вечер и без того обещал быть интересным.

Прихожая Уже в коридоре ведьмак столкнулся с Мэй. - Пропустила все самое интересное, - шутливо попенял он ей. Американка остановилась и оглядела соотечественника с головы до ног озадаченным взглядом. Видок у ковбоя был тот еще. - Вы играли в Белоснежку и семь гномов? – в тон ведьмаку поинтересовалась она. - И без меня? Вытянув шею, Мэй заглянула в проем. Вдруг еще удастся подглядеть, кому из них досталась роль Белоснежки?

Убежище, 15:30? Мэй благополучно вернулась в Убежище в четвертом часу дня, не встретив по дороге ни тараканчиков, ни дохлых птиц, ни чего-либо еще более зловещего, чем уличная сосиска. Чего-то, что намекало бы на повышенную паранормальную активность. Остановившись у знакомой лавочки в парке она подняла Луи на руки, но кот выкрутился и спрыгнул. - Ты не пойдешь? Да, кажется, ангел или мужик в шляпе говорили о том, что с улицы во дворец не проникнет никакая нечисть. Кот обиженно поводил хвостом, взбаламутив пару-тройку опавших листьев, развернулся и пошел прочь, преисполненный снисходительным высокомерием в отношении такого досадного недоразумения со стороны Устроителей. - Зато ты теперь знаешь, где я живу! – крикнула Мэй вдогонку, - Будь здесь в следующий раз! Проводив взглядом удаляющуюся кошачью задницу, вздохнула и приложила ладонь к скамье. *** Первое, что бросилось в глаза – расчищенный завал. Шайка волшебников зря времени не теряла. Без задней мысли, почему-то совершенно не сомневаясь, что её отсутствия никто не заметил, уставшая, но довольная прогулкой, она не спеша пошагала к образовавшемуся проему в стене, что бы удовлетворить взыгравшее любопытство.

Варшава, ~ 11:00

Спальня №6 4.11.2025; 7:30 Голова гудела, как ржавая труба в старом доме, и отказывалась отлипать от подушки. Как и язык, присохший к небу в обезвоженном, словно изжаренная солнцем пустыня, рту. Много дел натворила американка прошлой ночью, и вот теперь невиданное доселе похмелье беспощадно обрушило на дурную головушку тяжелый молот возмездия. Мэй продрала слипшиеся глаза и попыталась привести себя в вертикальное положение. Боже, она даже не удосужилась стянуть с себя джинсы, ограничившись пуговкой, чтобы легче дышалось и не натирало бока. Майка с душком была немедленно отправлена в рюкзак к другим грязным вещам. Как она оказалась в комнате? Ах, да. Рыцарь, принцесса Мэй и всё такое прочее. Это и то, что было часом раньше, она помнила хорошо. Как дала слабину и напилась. Как наговорила с три короба ерунды, между стопками успевая наносить Вацлаву оскорбления. Господь милосердый, что же она делала с профессором? Висла на нем, как молоденькая профурсетка в поисках дешёвой ласки. Алкоголь – зло более вредное, чем тумаки и язвительные подколки. Если синяки лечатся, а душевные раны рубцуются, то стыд просто так не смоешь с себя водой. Полчаса ушло на реанимационные процедуры в ванной, еще пятнадцать на выбор подходящего для прогулок в чужом городе пистолета. Walther PP в руках блондинки стал уже вторым в группе. Она покинула Убежище еще до завтрака, опасаясь пересекаться с кем-либо, а особенно с паном Шиманским, наверняка, по разумению которого, пересекла нижнюю границу дозволенного и не допустимого более для высоконравственной интеллигенции. Закинув на плечи рюкзак, девушка вскоре скрылась за прохладной, буро-оранжевой сенью ноябрьского парка.

Библиотека — Завтра будет новый день, новые призраки и драконы. Тебе нужно отдохнуть. А мне еще нужно поработать. Та книга… в ней есть что-то знакомое. Словно кто-то просыпал горсть овса в мешок проса. Пойдем? Губы невесомо коснулись ее макушки. И это была ровно та вольность, на которую мог себе позволить пойти потомственный шляхтич Шиманский - вот уже день как медиум на службе у ангела. - Да, милорд, будьте так добры, - улыбнулась принцесса Мэй, сквозь навеянный полусон. Пребывая в самом благосклонном расположении духа, она пропустила мимо ушей упоминание работы, как оправдания, наслаждаясь аллюзиями на сказочный мир, в который попала. Завтра она проснется и устыдится, но это еще так нескоро. Снова улыбнулась, приняв целомудренный поцелуй. - Пойдем. Объятья ослабли, позволив рыцарю глотнуть отрезвляющей свободы. Ему нечего было опасаться, Мэй и сама устала от разговоров и предпочла бы просто молчать, продлевая этот миг в вечность. Вот она, настоящая «глупость».

Библиотека Его тоже уже немного штормило. Но всё же профессор он или кто? Предводитель этой разбредшейся по Варшаве шайки магов и волшебников или простой смертный? Он поднялся на ноги и уверенно приблизился к креслу, где отдыхала после трудов праведных великолепная Мэй. Оперся о спинку кресла, ощутил ее запах и подал руку, улыбаясь немного виновато: - Пойдем, уложим тебя спать, пока ты не уснула в этом кресле. Ты... помнишь, какую комнату выбрала? Мэй решительно кивнула белобрысой головой, шатавшейся на тонкой шее, как на шарнире. Хмельно взглянула на предложенную опору, но поплывший разум отверг эту идею, сочтя ненадежной. Обхватив обеими руками профессорскую талию, прижалась щекой к груди и потянула себя вверх, карабкаясь, как по стволу дерева. - Шесть.. шест.. шестую.. – сдунув с лица всклокоченную прядку, выдохнула она в непосредственной близости от мужского уха. Прислушалась к аромату. Вацлав пах горячим яблочным сидром и медом, свежезаваренными кофейными зернами и немножко той самой клюквой. Эти запахи говорили о доме, а вовсе не о морге в подвале лаборатории. И сам он был таким высоким, тёплым.. уютным.. Возложив макушку на плечо, всего-то на секундочку!, Мэй тихонько засопела. Вдох-выдох. Может, Бог с ней, с этой кроватью? Здесь так хорошо.

Библиотека В знак протеста профессор закрутил головой и замахал руками одновременно, из-за чего слегка покачнулся на своем стуле. - Нет, нет, что ты. Ты не преграда... - Хо-рошо, - согласился он наконец со всем, теряя волю. - Будем делать что хотим. Давай еще по одной. Ну а там... - он махнул рукой, мол, по обстоятельствам. Протягивая бутылку, замер и, прежде чем налить, строго поднял указательный палец в роли метронома: - В нашем тандеме всё крайне неоднозначно. Подняв в удивлении брови, Мэй попыталась встать, опираясь ладонями о стол, но закружившаяся голова уронила её обратно в мягкие покровы библиотечного кресла. - Тогда, просто за-амечательно, что мы единодушны хотя бы в одном, - глубокомысленно заявила она, принимая из рук профессора рюмку. - Настойка диво, как хороша. Горло обожгло приторной сладостью. Мэй через силу сглотнула, поджав губы и наморщив нос. - Но.. кажется, я всё.. Пустая рюмка сделала пируэт на столе, но, в конце концов, устояла, спасая от удовольствия вытирать сладкий след со старинного ковра. Очередная попытка подняться на кулачках, увенчалась провалом. К Вацлаву потянулась ладошка. - Поможешь?

Библиотека Они говорили об одном и том же. Говорили о ресурсах, которых у них по-прежнему не было. С ангелом или без, с телекинетическими способностями или без, они тыкались носами в кирпичную стену бытия, как слепые котята. Неготовые отречься от собственных заблуждений и смело перешагнуть мнимое препятствие, кажущееся непреодолимым. Пропасть разверзлась, а вкус к жизни всё никак не приходил. - А я думала в нашем тандеме мозг ты. – С шутливым укором проговорила Мэй. Опрокинула стопку и завалилась обратно в кресло, взмахом ладони давая знак Вацлаву - «расслабься». - Мы и так уже делаем «мою» глупость. Мы надираемся. Уголки рта девушки взмыли вверх в горестной усмешке. Чего ей стоит выйти на улицу, обнять первого встречного, сказать, как она любит жизнь и хочет быть важной частью чье-то еще жизни? С каждым днём эта мысль становилась тоньше и прозрачнее. Помолчав, она произнесла тихо: - Твоя несвобода в отсутствии контроля, верно? Ты не мог справиться с бюрократической машиной, а теперь на пути к цели стоим все мы.. Те, кто в своей непредсказуемости и непричесанности будут похуже геенны огненной. «Ад пуст», как говорится, «Все бесы здесь». Но, что-то я загоняюсь.. И очень пьяна. Мэй поерзала в кресле, сладко потянулась. - У тебя всё получится, Васлав. Я не семи пядей во лбу, книжек много не читала, но верю в наше предприятие. Верю в тебя. Так что вот тебе карт-бланш, делай что хочешь, будь свободен, потому что ты уже не кусок дерьма в моих глазах, а это, знаешь ли, редкое явление и чего-то, да значит.. Согнувшаяся по полам, Мэй дотянулась кончиками пальцев до горлышка бутылки, потянула к себе, опасно накреняя сосуд. - Еще по одной?

Библиотека - Правда? – очнулась собеседница от перехватившего было дыхания, отвечая на всё и сразу. Локоток заскользил по подлокотнику, и девушка выпрямилась прежде, чем отяжелевшая голова клюнет носом. Потянулась за новой порцией. - Двери взяли на себя непростую обязанность, - заметила она с иронией, откупоривая ополовиненную бутылку. Помолчала немного, наполняя рюмку. - Знаешь, кто-то однажды сказал: «Верный способ пробудить волю к жизни – поставить самого себя на край пропасти». Что бы ты сейчас сделал, зная, что завтра будет только хуже для тебя и для меня? М? Мэй подалась немного вперед, держа стопку наизготовку. Серые глаза пристально всматривались в лицо мужчины. - Так и быть, я составлю тебе компанию в этом, так как ты не бросил меня здесь одну. Давай сделаем глупость. Почувствуем, наконец, свободу.

Библиотека - А я вообще не пью. Даже пиво. Очень редко. Похоже, в намереньях американки - махнуть на собственные правила рукой – не осталось никаких сомнений. - Мои родители погибли в автокатастрофе по вине пьяного ублюдка, - поведала она будничным тоном. Добавила, повертев бутылку, держа ту за горлышко: - Но настойка и правда, ничего такая. Польский профессор решил задержаться, и Мэй была по-своему благодарна. Лучше уж накидываться в компании, когда не знаешь, какого это. Всё когда-то происходит впервые. - За мистера Оливье и его разносторонние таланты. – вторила девушка, поднимая тост. Третья рюмка пошла не так гладко. - Нет, мы не были знакомы с Лиамом и Тей. Но с бородатым ковбоем у нас сложился неплохой тандем на границе. Она улыбнулась чуть осоловело, будто не говорила секунду назад о самом сокровенном. Опрокинулась на спинку кресла, вытянув ноги под стол. - Правда, он сегодня меня кинул, но вместо него пришел ты. Я тогда подумала, а почему бы не познакомиться с профессором поближе, когда он весь день преследует меня? Что пьют поляки? Что пьют славяне? «КлюкОфка». Мэй подперла голову рукой. Смерила мужчину лучистым от алкоголя взглядом. - Но это была дурацкая идея, навеянная дурацкими воспоминаниями.

Библиотека — А знаешь, я бы, пожалуй, поужинал. Что скажешь? Составишь мне компанию? А я тебе обещаю рассказать о том, что здесь нашел. Например, известно ли тебе о таком «лешем»? Представь, это, оказывается, бог. Ну, не тот бог, а какое-то божество. Весьма зловредное. Ох… Он покачал головой, усмехнулся. — Чем больше я обо всём этом думаю, тем больше не понимаю, чем занимаюсь. Пока Вацлав говорил, девушка наполнила рюмку, поднесла её ко рту, резко выдохнула и осушила одним глотком. Зажмурилась, чувствуя, как зародившейся в гортани огонь спускается по пищеводу, пока живительная струя хлещет по щекам, оставляя после себя легкий румянец. Истории о «леших» и прочей удивительной фауне потустороннего мира не прельщали сейчас своим существованием, как и не было желания уходить куда-то из библиотеки. - Я только что оттуда, - сказала она с хрипотцой. Кашлянула в кулачок, - Наверное, Ника и Мадлен еще ужинают. Думаю, им было бы интересно узнать, что нашлось в освобожденной ими библиотеке. Молчание вновь нависло над ними. Какое-то время Мэй смотрела на Вацлава с застывшей полуулыбкой, затем, неожиданно, будто бы вспомнила что-то, засуетилась с новой порцией крепкой клюквенной настойки.

Библиотека — А? А, это ты. При ее появлении профессор невольно тепло улыбается (и невинно, ведь он уже начисто не помнит про ужин), хоть только был погружен в какие-то невеселые думы над хохочущим голым аборигеном. — Что? Что это? Он принял бутылочку, попытался прочитать этикетку. — Ммм… восточный сувенир… Ты не пошла ни с кем в город? Сувенир. Что ж, было не слишком разумно с её стороны, объединять всех славян в одну категорию. Но Польша ютилась на мировой карте где-то рядом с Россией и даже была её частью какое-то время, если Мэй правильно запомнила то, что говорил учитель на уроках истории. Значит, вполне себе простительное недоразумение для большинства американцев. Вацлав не проявил должного воодушевления при виде «клю-кОф-ки» и это, так или иначе, расстроило девушку. - Нет, - мотнула она головой, - Я собиралась поужинать.. Вздох. - Немного выпить и лечь спать. А уже завтра поискать прачечную. Мэй замолчала на некоторое время, устремив на профессора пристальный взгляд. Мужчина средних лет. Довольно симпатичный, если не брать в расчет очки, немного запыленный вид и ауру главного ботаника в классе. Слишком отзывчивый и добрый, чтобы не быть в душе злобным гением. К тому же ужасно умный, раз зовется профессором. По-другому и быть не должно. А еще у Вацлава теплые руки. Чуткие, деликатные, своим прикосновением, всколыхнувшие далекие воспоминания из беззаботного когда-то детства. Девушка отвела глаза. Потянулась к бутылке, снимая и ставя на стол рюмку, откупоривая ловким движением пробку. - Впрочем, я передумала. Напьюсь быстренько, а потом также быстренько вырублюсь. Ты со мной?

- Не то чтобы я большой специалист... но это крепкая настойка, Мэй, значит, к ней нужно какой-нибудь салат с ветчиной или мясом, мясная же нарезка, маринованные грибы или... - взгляд её стал мечтательным. - Квашеная капуста, наверное. Лучше та, которая быстро, за три дня, делается, чтобы свежая и хрустящая была. Гостиная Квашеная капуста пополнила список непроизносимых слов, а маринованные грибы – несъедобных продуктов. Вникать в славянские традиции оказалось не простым занятием. Мэй сдалась и встала из-за стола. - Пожалуй, обойдусь нарезкой, - взглядом поискала чипсы, крекеры или соленые орешки. Вздохнула. - И двумя.. рюмкой. Сердце пропустило удар. На секунду показалось, что теперь уж точно девушки обо всем догадались и вот-вот раздастся злорадный смех «Глупая девчонка! Глупая девчонка!». Глянув исподтишка, Мэй молча сгребла бутылки в охапку, быстро насадив на каждое горлышко по рюмке. - Спасибо, Ника. Ты очень помогла. На ходу поблагодарила она, спешно покидая гостиную. Библиотека Вацлав, не ведая ни о чем, весь такой занятой, просиживал штаны в библиотеке, где его и обнаружила американка. С глухим стуком поставила обе бутылки на стол и плюхнулась в соседнее кресло. - Забыла нарезку, - с мрачным видом сказала Мэй.

- Да, из России, - Ника проследила взглядом за манипуляциями Мэй. - Клю-коф-кУ... - нараспев повторила она, глядя на бутылки. - То есть, крепкую настойку из клюквы, - Ника широко улыбнулась. - Пробовала, было дело. И что за совет тебе нужен? - спросила она, незаметно переходя следом за Мэй на более удобное "ты". «КлюквЫ?» - Здорово. Что едят с этой клю.. к-люк-вОй? – с напряженной морщинкой на лбу повторила Мэй, старательно исправляя произношение. Украдкой, оглянулась на вход. - Я хотела бы.. ну.. – зародившиеся сомнения заставили её замолчать. Дурацкий ведь сюрприз, в самом деле. Мэй провела рукой по волосам, улыбнулась и продолжила нарочито оптимистичным тоном: - Попробовать что-то необычное. И вот, - кивком указала на бутылки, - Выпросила у мистера Люсьена.. - Девушки,добрый вечер.Никто не видел нашу отважную ирландку с большими достоинствами?Хочется пострелять,но-она развела руками-я не умею. - Привет, - поздоровалась соотечественница, - Нет, к сожалению, я не видела. Стрелять умела и Мэйбелл, но промолчала об этом, сложив пальцы в замок на столе и уставившись на них с большим интересом.

- Привет, Мэй, добрый... - снова недоверчивый взгляд на террасу. - Добрый вечер, - Ника улыбнулась. - Я сама удивляюсь, почему ещё никто, кроме нас, не пришёл. Решила, что, наверное, большинство не в курсе про время, когда здесь подают ужин. - Всего-то нужно идти на запах, - усмехнулась Мэй. Мы же договаривались с профессором встретиться за ужином? Или нет? Бутылки опасно звякнули, когда девушка опустила их на стол, чуть не выронив одну. - Упс! Было бы неловко.. Ника, ты же из России? – голос, как и уголки губ чуть дрогнули. - Пробовала клю-коф-кУ? Мне нужен славянский совет.

Гостиная - Привет, - поздоровалась Мэй с двумя девушками - единственными обитательницами в гостиной. - Еще не собрались? Неужели никто не голоден? С этими словами, американка просканировала стол, уже ломившийся от новых шедевров французского гения, примечая навскидку, что сойдет на закуску к загадочному напитку. Что такое «клю-коф-ка» и из чего она делается, Мэй не имела ни малейшего представления.

- Вот, держите. Одна бутылочка для вас, другая для приятного собеседника. Это лучшая настойка в мире, мисс! - Вы весьма дальновидны, сэр, - глаза девушки заблестели. - Merci, -поблагодарила она, зачем-то сделав книксен. Общество француза, даром что поросенка, невольно облагораживало. Примостив подарки под обе руки, Мэй вышла с кухни, предвкушая первый сносный, что даже приятный, вечер за многие дни.

Кухня до полуночи - Здесь, - отметился порось, что-то самозабвенно помешивая в котелке и пробуя на вкус. Мэй с секунду потопталась в нерешительности на месте но, пригнув голову, всё же зашла в святую святых французского порося. - Я еще не поблагодарила вас за чудесный яблочный пирог, - начала она с легкого петтинга. - Обед сам по себе шедевр. Блюда поразительных видов и.. вкусов. Вне всякого сомнения, ужин тоже будет.. ээ..м.. великолепный! - поднявшись на мыски кед и проткнув пальцем воздух Мэй, наконец, вспомнила нужное ей слово. - Я хотела спросить, - перешла в атаку, сочтя, что уже вполне возбудила тщеславие Оливье. - Не найдется ли у вас бутылочки.. э.. клю-коф-кИ?.. Я слышала, что у славянских народов, это очень популярный напиток…

Ванна - Кухня Нашлась свободная ванная, а вместе с ней и те самые бабочки. Но совсем не страшные, как ночные мотыльки, например. С их крупными тельцами и с крыльями цвета древесной коры. Мыться в обществе тех, что кружили под потолком, оказалось вполне терпимо. Шум воды вскоре заглушил неприятное шелестение крылышек, от которого потихоньку начинало чесаться всё тело. Смывая кровь, грязь и усталость, она размышляла, не пойти ли поискать Луи, коль уж им позволено выйти? Но пришла к выводу, что ночью все кошки серы, а черно-белый волен найти себе компанию по вкусу, чтобы скоротать еще один вечерок. Сейчас бы просто развеяться. Ненадолго забыть о творящейся чертовщине.. Коньяк всё же неплохой вариант. Но в голове внезапно всплыла занятная мысль, при других обстоятельствах - утонувшая в океане такой же бесполезной информации. Мей управилась ровно за тридцать минут. Покидав вещи на кровать в той комнате, которую сразу определила своей, сложив грязную одежду обратно в рюкзак с намерением завтра найти работающую прачечную, переодевшись в запасную пару джинс, заправив в них белую футболку и расчесав на скорую руку волосы, Мэй поспешила на кухню. *** Повара призвали постукиванием костяшек пальцев по дверце кладовой. - Мистер Люсьен, вы здесь?

Поэтому он еще немного поулыбался, надел обратно очки и спросил Мэй: - Ну что, для начала не худо бы умыться? Тебя проводить? Помявшись пару секунд в раздумьях, Мэй отрицательно покачала головой: - Нет. Ты очень добр, но нет. Думаю, я застряну в ванной минут на тридцать... В подтверждении этого, вновь подняла руку с засохшей кровью к лицу, угрюмо перебрала пальцами. - Надо смыть с себя не только Мэри-Энн, если ты понимаешь о чем я. Она взглянула на Вацлава и улыбнулась. - Спасибо тебе.. - за «великолепную», за то, что пришёл. - Увидимся за ужином? И только тогда выпустила ладонь профессора из своей.

Посланник или посредник Бога, как не называй, Мюриэль явился к ним вновь и теперь милостиво предлагал задать вопрос. Всего один, но даже такого у девушки не было. Разве что.. Серые глаза покосились на Вацлава. Нет. Нет, конечно она не собирается спрашивать о таинственном друге мужчины у всех на виду. Это ни разу не её дело, да и ответ лежит где-то на поверхности — присмотрись повнимательнее и узнай. Вопросы задавались, как и для личного пользования, так и весьма абстрактные. Наконец, Мэйбелл кои что припомнила из недавнего на собрании, нахмурила брови и закусила губу. - Мюриэль, за что ты оказался в Аду?