seda_rostro

Ванная - Библиотека Ника посмотрела на Мэй, неопределённо качнула головой. Наверное, ей нехорошо, ведь целительство, да ещё столь эффективное, - процесс энергозатратный. Всё так, ей было нехорошо. Ни боль, ни тошнота, но паника скручивала живот, копилась под ребрами. Люди. Так много людей вокруг. Взглядов. Касаний. Улыбок. От изгиба шеи к спине побежали мурашки. Мэй медленно отступала, вновь становясь невидимкой в окружении неутомимой гурьбы. «У этой девчонки дурной характер», повторяли они. Щипались и били. «Она трогает мертвых животных», смеялись они. И тыкали пальцем в спину. Нет уж. Она разобралась с этим. Покончила. Никто не посмеет приблизится к ней на столько, что бы сломать, подставить подножку, вырвать с таким трудом наращенный панцирь. Никто. Из крана лилась вода. Мэй отерла лицо смоченным полотенцем, замерла на мгновение, встречаясь глазами с собственным отражением. Холодная отрешенность под стать вечно пасмурным серым радужкам. Эта девушка там, за стеклом, отчетливо понимала, что бросила семерых незнакомцев на произвол судьбы. И что же? - Они тебя возненавидят. Вот что. Не сегодня, так завтра. Со злостью отшвырнутое полотенце упало на пол. У осознанного одиночества тоже своя цена. Кончики пальцев еще подрагивали, когда блондинка вышла из ванной, прямая, как жердь, с задранным подбородком. Лишь мельком бросила встревоженный взгляд на опустевшую прихожую и ту самую дверь. Самообладание почти вернулось к ней. Почти. Прошагав мимо кухни, направилась прямиком в освобожденную от живых и от мертвых библиотеку. Скоро обед, можно немного расслабиться и почитать.

- Извини, я... только хотела сказать, что очень благодарна и восхищаюсь твоей силой, - Ника отступила на шаг, виновато улыбнулась Мэй. Высвободившийся ладошки разом юркнули в карманы джинс. - Н..ничего.. - на подбадривание это походило слабо. Мей и сама была не рада, как неловко всё получилось. Но, видит Господь, она старалась изо всех сил не ранить чьи-либо чувства, но остаться при своём. - Надеюсь, что я смогу помочь Мадлен так же, как ты мне... Что?.. - Ника нахмурилась, повернувшись на голос доктора Алистэйр. - Что там происходит? Я слышала имя Мэри-Энн... Ей нужна помощь? И где... Винсент где? - Ника посмотрела на Мэй. - Идём? -Девочки,у нас проблема. Винс зашел в комнату за Мэри-Энн,да так и провалился. Дверь заклинило,открыть мы ее не можем. Я подозреваю,что я могу ее вышибить как Винс и Мэри-Энн,но тогда придется вытаскивать еще и меня. Есть Мадлен,ее тоже надо вылечить,Профессор согласился. -Но нам нужен медиум. Кто со мной? Едва родившейся ответ на вопрос Ники так и остался не высказанным. Мэй коротко выдохнула и закрыла рот. Тэй, энергичная блондинка, временами даже слишком, как на духу поведала вести с полей. Только и оставалось, что хлопать ресницами и кивать. - Я.. только умоюсь. А вы идите.. - подытожила она, когда доктор закончила рапортовать и задала сакраментальный вопрос. Не то, чтобы судьба Мэри-Энн и Винсента вовсе не трогала сердце белокурой девушки, однако что-то внутри не сдавалось, бешено укрепляло стены и возводило дополнительные преграды. Цена привыкания, близости с кем-то слишком высока. Помощь — такая же валюта. Мэй была не готова.

- Мэй, ты волшебница! - зелёные глаза сияли, Ника взяла руки девушки в свои, мягко сжала целительные ладони. - Спасибо тебе! Всё прошло. Мне так хорошо сейчас! - последняя фраза была произнесена излишне громко, с придыханием и детским восторгом, и Ника смутилась. - Так уж волшебница.. - с не меньшим смущением пробормотала американка, стараясь как можно аккуратнее, но побыстрее освободить ладони из рукопожатия. За последние дни лимит контактов с человеческими существами исчерпал себя чуть больше, чем хватало на месяц. - Я сама не понимаю как.. в общем.. рада была помочь.. - сказала Мэй, вымученно улыбаясь. Чуть качнулась назад, в вялой попытке расширить пространство. Серые глаза затянуло легкой дымкой отчаяния. - Ну, я пойду? Ты дальше справишься?

- Теперь ты в общих чертах знаешь, что произошло, - усмехнулась Ника, поднимая взгляд к серым глазам Мэй, когда Алистэйр отошла. - Изгнание бесов из одержимого ими трупа - дело утомительное и мозговыносительное. У меня ощущение, что в голове рассыпался пазл из миллиона кусочков, и он никак не складывается. Поможешь с этим разобраться, Мэй? - она протянула девушке руку, решив, что для работы любому медиуму необходим тактильный контакт, но тут же опустила её. - А ты сама не пострадала? Хорошо себя чувствуешь? Представление о том, что случилось в библиотеке Мэй, действительно, имела весьма приблизительное. Небольшой конфликт, как выразилась доктор Галахад, с трупами, одержимыми бесами.. Это, должно быть, по круче, чем стычка с детройской гопотой в переулке ночью. Что же тогда из себя представляет битва с нечистью калибром побольше? - Со мной всё в порядке, - с легкой улыбкой заверила она девушку, - Кухней заведует чудесный повар.. Соприкосновение ладонями не потребуется, Мэй помнила этот процесс иначе. Подняв обе руки к темно-русой голове, деликатно откинув беспокойную прядку, осторожно прикоснулась к девичьим вискам. Взгляд серых глаз стал крайне сосредоточенным. Тем временем, она продолжала: - Судя по тому, что сказал Васлав, наш новый друг — известный кулинар. Его зовут Люсьен Оливье. А еще он поросенок. Подушечки пальцев окутало мягкое свечении. Теперь они обе могли чувствовать, как струится, перетекает энергия, восполняющая ментальные силы Ники. - Немного раздражительный поросенок, надо сказать.. Но, если не скупиться на похвалу, то весьма милый. Готовит мистер Оливье и впрямь замечательно. Мэй выдохнула, одновременно отступая назад. Взглянула на поднятые вверх ладони, словно видела их впервые. - Получилось? - взволнованно поинтересовалась у Ники. Кажется, светловолосая медиум в отличие от той, что напротив, еще сама не до конца верила в собственные силы. (Исцеление-успех)

-Ох...пан Шиманский ,это вы.Как удачно.Я как раз ищу вас..или Мэй..или наверное лучше обоих сразу.Видите ли,у нас тут случился...небольшой конфликт в библиотеке и наши очаровательные девушки пострадали.Обе сразу,да.И Ника и Мадлен.Скорее всего это психическое истощение,так что я тут мало что могу сделать.Вы не могли бы помочь нам? - Где тут гостиная? Куда пошла Мэри-Энн? - с порога вопросил пан Шиманский, выглядящий жутко встревоженным. -Да кто ж его знает-полиморф развела руками.-Мэри-Энн,когда я ее в последний раз видела была жива и здорова.Что-то случилось с ней? У нас тут Ника помогать рвется,хотя сама на ногах еле держится.Давайте может...поможем девушкам как-то.А потом все вместе пойдем за Мэри-Энн. Двери...я так понимаю у нас открывали все равно те,кто обладают определенными...способностями вроде ваших.Хотя...-она задумчиво посмотрела на ряд еще закрытых дверей-можно походить,прислушаться,а потом попробовать ее выбить.Наверное. - Я помогу, - сказала Мэй, выросшая за спиной пана Шиманского. Распрощавшись с мистером Люсеьном-Хрякусом, она направилась в прихожую вслед за выскочившим, как пробка из бутылки с шампанским, Вацлавом, ненадолго задержалась в дверях, чтобы прислушаться к разговору. Мэри-Энн кичилась своей силой, но уже второй раз за полчаса нуждалась в экстренной помощи. Да и остальных неожиданно потрепало, пока они тут пирожками баловались. Да не где-то, а в библиотеке, самом не очевидном месте для выясняловки. Ну что же, нужно уметь уживаться с людьми, когда того требуют обстоятельства. - По крайней мере, попробую. Профессор, идите с доктором. Боковым зрением Мэй уловила приближение третьего мужчины. Оборотня. Повернула голову. За ним по стеночке перемещалась темноволосая медиум, упорно делая вид, что ось земли сместилась на девяносто градусов и теперь сука-гравитация тянет её на восток. - Идите, - уже на ходу торопливо махнула рукой блондинка, спешно перемещаясь к Нике.

Кухня - Мадемуазель, ваш заказ? - обратился он к Мэй. - О..ээ.. мм.. На ум приходили самые банальные вещи, вроде мороженного со взбитыми сливками или вафель с клиновым сиропом. Наконец, она определилась, решив воплотить ту мысль, пришедшую на ум пять минут назад, если не полностью, то хотя бы частично. - Яблочный пирог.. пожалуй, да, его.. Спасибо. И, сэр, мистер Оливье, помимо нас двоих, тут еще шесть человек и все очень голодные. Не могли бы вы накрыть обед через минут... Копытца хрюшки сбивали с толку. - .. сколько вам понадобится времени, сэр.

- Кхм. Столоваться у самого пана Оливье. Да за это никакой морковки не жалко! - подтвердил договор профессор, но на всякий случай поинтересовался озабоченно, - а кстати, откуда она тут берется? На этот счет у светловолосой девчонки возникали свои гипотезы. Что-то на вроде бездонной кроличий норы в недрах подсобки, откуда регулярно доставлялись мешки с морковкой по сдельной цене. Теперь пан Шиманский выглядел не таким уж и странным на фоне её безусловной любви к всякой одержимой живности. Коты, индюки, теперь вот хрюшка. «Это он еще с Луи не познакомился», подумала Мэй, но тут же себя поправила, «А, собственно, зачем бы ему это делать?» Волшебный флер постепенно выветривался, точно жар от остывающих пирожков. Пан Оливье-хряк вполне мог оказаться надутым индюком средних лет. Что ж, тогда одному такому же с щетиной во всю морду лица и драной куртке будет легче найти с поросем общий язык. Мысленно и довольно злорадно посмеявшись, выразив улыбкой такое редкое мгновения незатейливого счастья, Мэй повернула голову и чуть наклонив посмотрела на спутника. Цвет его ауры поменялся, приобретя морковный оттенок. - Васлав, у тебя тут.. - позвала мужчину, закусив губу, со смущение указывая на его лицо. Затем на своё, что бы было нагляднее и без неловкости , - ..брусничная начинка.

Дифирамбы Профессора и Мэй были услышаны. За дверями в кладовке хрюкнуло, часто постучало по полу и отворило дверь. Но в проёме никто не возник. И только через некоторое время из овощного бурта выглянул хозяин кухни и спросил: - Нравится? - его пятачок торжественно розовел, а на морде цвела улыбка. - Я старался. Вообще-то, она ожидала кого-то более внушительного, менее лысого и совершенно не сногсшибательно милого. Готовилась выкурить бесенка и брать кухню с боем, когда вышедший из себя дух начнет мстить за съеденные угощения. Серые глаза заблестели от умиления. - Поросенок в поварском колпачке.. - констатировала Мэй тем голосом, каким говорят дети, увидев Санту на рождественской ярмарке в молле. Фантазии о миленьком поваренке оказались не так уж далеки от истины. Дражайший пирожок немедленно был отложен. - Давно не ел ничего вкуснее, - скоро нашелся Вацлав, тем более что то была чиста правда. — Как пан прикажет себя звать? - Очень нравится, - чистосердечно призналась девушка. Что же это она? Сидеть на столе неприлично. Спорхнув на пол, бросила укоризненный взгляд на Вацлава, мол «хватит тереться заднице об стол, выпрямись», после чего вновь обратилась к существу, совершенно преображаясь в лице. - Мама называла меня меня Пеппа, папа - Пумба... Но вообще-то, я Люсьен. Люсьен Оливье. И я бы хотел остаться работать здесь, если вы не будете против. За тридцать морковок в день в качестве оплаты. Берёте? - Ооо.. Звук умиления, объявивший полную капитуляцию перед трогательным поросём. Бразды правления взяла маленькая девочка всё еще живая где-то там, глубоко внутри. Мэй не вспомнила сейчас об новоприобретённых способностях, и не знала такого французского повара. Чего уж заикаться о русском салате?

Ах, вы обрезки колбасные! - заорали из-за дверей. Раздался свист и в полотнище двери с той стороны врезало, судя по звуку, очень тяжёлым предметом. Он подошел к ближайшей тарелке и взял в руку, на вид, вполне аппетитный пирожок. - Так воздадим же. Ты не проголодалась? Я лично что-то так и не поел. Откусив брусничной начинки, он промычал нечто одобрительно-приглашающее. - Ммм. Вкуснятина! И ведь и не признаешь так сразу в этом человеке, канцелярского вида — злобного гения. Мэй быстро смекнула в меру своей испорченности, что к чему. - Да, очень проголодалась, - ответила она скорее закрытой двери, чем профессору. - Ммм.. так вкусно пахнет! Всё такое аппетитное! С чего бы начать? Сунув руки в карманы джинс, блондинка не торопясь направилась к Вацлову, буравя того заговорщическим взглядом с прищуром. Стряхнув небрежно мучную пыль со стала, мимоходом хватая пирожок с тарелки, там и уселась, свесив вниз ножки. - Ммм.. прелесть.. - промычала она с неподдельным удовольствием, и добавила уже нарочито воодушевленно. - Пожалуй, не смогу удержаться, что бы не понадкусывать тут всё! Мэй подмигнула мужчине рядом, легонько толкнув в плечо. «Гений. Гений!»

Двери№2 - А ну вернул двери на место!! - заверещало из кладовки. Дверь, открытая профессором с силой захлопнулась. - У меня тут квашня опадает от вашего сквозняка! Совсем страх потеряли! - Кто это там такой дерзкий? - с ехидством злобной училки воскликнула Мэй, локтем пододвигая профессора в сторону, хватаясь и дергая за ручку. С явным намерением, если не оторвать дверь с петель, так держать её открытой до тех пор, пока тесто не превратится в заморожены полуфабрикат. Нечего тут хлопать перед носами. - Это так ты гостей встречаешь, дух гребанного гостеприимства! Или кто ты там!? Выйди, покажись! А что? Если пан Шиманский уверовал в непогрешимость интуиции, то и бояться им нечего.

А теперь стрелочник переложил рычаг – и поезд с критически неопытным вагоновожатым отправился в сторону опасных тупиков, весело гудя и набирая скорость. Он глубокомысленно хмыкнул и провозгласил: - Полагаю, в нашей ситуации на интуицию можно смело положиться. И прошагал по направлению к кладовке. Был где-то там один опасный поворот, свернув на который, профессор мог бы наткнуться на груду метала с выбитыми стеклами и граффити по бокам. Кажется, там даже рельсов не было. Одно чистое поле, где сутками свищет ветер. - Эй, да подожди ты! - окликнула девушка, на ходу закатывая рукава толстовки, едва поспевая за вагоновожатым с отказавшими напрочь тормозными колодками. Почему все мужики в этой компании, как на подбор, чудные?

- Словно нас здесь кто-то ждет. Что-то мне это не нравится. Или нравится... Он поглядел сверху вниз на ухо второго медиума. - Не могу понять... - Там что-то живое, низший дух. Что подсказывает твоя интуиция... Кудряшка Сью? Мысль о том, что, возможно, весь этот пир для них, и маленький крысенок в смешном поварском колпаке сейчас в жестком цейтноте трудится над яблочным пирогом, чтобы успеть в срок, внезапно развеселила Мэй. Сдавленно хохотнув, она заправила белый локон за ушко — то самое, привлекающее столько профессорского внимания. - Пардон? - воззрилась она на последнего снизу вверх, изумленно изогнув бровь. От чего вдруг пан Шиманский провел подобные параллели? Неожиданно для себя, Мэй отстранилась, не выдержав взгляда мужчины, ставшего в раз слишком проникновенным. Словно он читал её мысли или видел на сквозь. Темно-сиреневая с перламутровыми переливами аура, окутывающая, как тонкая шаль, плечи Вацлава, слишком отчетливо выбивалась из и без того перенасыщенного ощущениями фона. - Я бы рискнула познакомиться с этим духом, - все так же шепотом сказала напарница, уводя разговор в сторону от, так и не начавшейся, увы, шуточной перепалки. - Интуиция подсказывает, что ничего страшного не случится. Но, знаешь, вопреки опыту, я бы не стала так уж доверять ей сейчас. Что скажешь?

- Я Вацлав, - представился всклокоченный мужчина, позабыв, что уже представлялся. - Будь осторожна. - Васлав. Разумеется. - вежливо кивнула блондинка, мысленно отметив, что шутки про «квадратные штаны» с профессором не прокатят. - Давай, - предложил он наконец-то открыть пряничный домик. Кухня была пуста. На плите в большом казане жарилось мясо, а в духовке сидели румяные пирожки. А вот со стороны кладовой слышалось сопение и недовольное ворчание. -Где яблоки я вас спрашиваю, где? У меня тесто киснет! Беззвучной поступью, на мысках, девушка прокралась в комнату. Запахи съестного кружили голову, что можно было сию минуту свалиться в обморок. Но внезапный шебутной голосок заставил замереть на полушаге, толком не дав рассмотреть кухню, и обернуться на спутника, взволнованно тыча пальцем в направлении звуков. Мэй попыталась прислушаться к ощущениям. Ничего такого, что могло бы заставить сжаться в пружину в предчувствии неминуемого нападения. Но кое что все же было. - Это хозяин кухни, если так можно выразиться.. - шепотом объявила она Вацлову, чуть пригнувшись, - Чувствуешь? Энергия существа, по всей видимости повара, отпечатком ложилась на каждый предмет. Смущало только одно. - С кем он разговаривает?

Мэй не думала о высоких материях и не читала молитв, не зная ни одну наизусть. Ей было бы трудно описать словами то, что она чувствовала в момент пробуждения. Самое близкое по ощущениям, пожалуй, первый в жизни прыжок с отвесного берега в реку. Волнение и страх, трясущиеся поджилки, но ты всё равно делаешь шаг в пустоту, потому что уже всё решила. Долгие, кажущиеся вечностью секунды свободного падения. Сердце замирает. Ты жмуришься до рези в глазах и перестаешь дышать, думая, что полет никогда не кончится, но вот он, удар. Прохладная вода мягко обволакивает кожу, остужает безрассудную голову. Ужас сменяется легкостью бытья, доступной только ребенку. Теперь не страшно отрыть глаза, устремиться к свету, чтобы скорее прокричать всему миру как потрясающе это было. -Боже.. пробормотала Мэй, делая первый глубокий вздох. Подушечки пальце странно покалывало в то время, как голова пухла от нового знания. Конечно, бежать и кричать она не собиралась. «Жарко, как в парилке», медленно, пребывая в глубокой задумчивости, Мэй сняла пальто, бережно свернула и перекинула через руку. - Что же, - неожиданно для себя обратился он к молчаливой девчушке. Может, потому и обратился, что ему казалось, будто она его избегает. Или лишь казалось? Но теперь ему хотелось, верно, прояснить для себя и этот вопрос. – Попробуем? Он кивнул на дверь, которую загораживала Мэй. - А? - рассеяно переспросила девушка, подняв затуманенный взгляд на мужчину. Глянула через плече на дверь, - Ааа.. Сколько же времени прошло, пока он тут стоял и глазел на неё? Этот профессор. - Секунду.. Подойдя к рюкзаку, брошенному теперь уже у глухой стены, присела, чтобы убрать пальто. На дне рюкзака лежал кошачий ошейник с бубенчиком и надписью «Луи». Мэй поддела на указательный палец кожаный ремешок, провела большим по выбитым буквам. Черно-белый призрачный кот бродил сейчас по улицам Варшавы, дожидаясь её. В этом Мэй не сомневалась. Луи всегда находил свою спутницу, где бы она не была. «Скучаю. Засранец пушистый». Выдохнув и быстро запаковав вещи в рюкзак, блондинка вернулась к Вацлову. - Думаю, за дверью пекарня или кухня.. Избегать кого-либо в таких обстоятельствах у Мэй не было и мысли. Разве что, дышать над ухом и прижиматься не будут. Окинув взглядом пережившую духовный катарсис, потихоньку рассасывающуюся группу, остановилась на лице мужчины в очках. Странный он какой-то. Всклокоченный. Немножко блаженный что ли? Впрочем, немудрено. - Что ж, Губка Боб, рискнём, - сказала она, наконец-то берясь за ручку таинственной двери.

- Слышь, чувак, - протрещал охрипший голос. - Ты издеваешься что ли? Я с таким цирком добрался в эту вашу Варшаву, а ты теперь предлагаешь мне просто взять и уйти? Пере-..ять-бьешься! «Хорошая мотивация. Не хуже других», подумала Мейбелл. Иногда, лишь бунтарство натуры помогает сделать правильный выбор вопреки здравому смыслу. Уголки рта девушки дрогнули в едва различимой под тенью руки улыбке. Но вскоре, когда свет озарил бледное девичье лицо, от секундного ликования не осталось и следа. Ангел снова заговорил. Похоже, бытие медиумом предлагало не только силу, но и кота в мешке. Но мы ведь имеем дело с божьей десницей или вроде того? Небесная канцелярия никогда не славилась заключением взаимовыгодных контрактов. Клятва далась почти что скороговоркой, потому что в душе расплескались страх и смущение. Если и была она в одном из перерождений доброй самаритянкой, то в последнем едва ли. Однако дело сделано. Теперь следовало примериться с ответственностью, и постараться не доводить до каплей крови и последних вздохов. Аминь.

Щурясь от ослепительного сияния и обжигающего огня, Мэй отступила на шаг, прижавшись спиной к двери. Она уже дала свой ответ, приняв как данность непостижимое умом, не подкрепленное верой. Но вот же оно, перед глазами. Существует. Прикрывая лицо ладонью, ведомая странным наитием, посмотрела на Лиама — на этого грубого парня, к которому не должна была испытывать ровным счетом ничего, но ведь он был первым с кем свел слепой случай на их удивительном пути. И, кажется, Мэй переживала, что этот заросший щетиной, хамоватый тип, попахивающий дешевым пивом, может свалить.

Что ж, за пирожки придется повоевать. Последний раз Мэй дралась за еду в восьмилетнем возрасте в своей первой в череде патронажных семей, ожидая безумцев, желающих усыновить беспокойного подростка. Но, чутье подсказывало, если за дверью не сговорчивая, пышнотелая бабуся с румянцем на щечках, то отнимать хлеб насущный будет сложнее, чем у наглой десятилетки. - Готова, - подтвердила она, лишь бы поскорее закончить с прелюдией. Пройдясь взглядом по головам спутников, серые глаза ненадолго задержались на Вацлаве. Кажется, профессор знал чуть больше, чем говорил.

- Охренеть.. Сие явление горящего куста народу заслуживало внимания гораздо сильнее пирожком или чего-либо еще. Мэй вернула ручку в горизонтальное положение. Голос ей был незнаком, но уже сыпал оскорблениями. Если уж слегка заносчивое бестелесное существо сомневается в собственной принадлежности к имени Метатрон, то чего ожидать от от остального ангельского сонма? Не зря она полагала, что Библия в основе своей больше художественная литература, чем задокументированная правда.

Еда могла бы повысить настроение всем, включая и Мэй. Пищи в желудки Мэй не было со вчерашнего дня, так что профессор был близок к истины. Дополнительных расспросов не последовало, Ника — девушка с утонченной внешностью и, похоже, натурой, переключила внимание на что-то еще. - Но ведь я тоже... медиум, - обрадовался он. - И Никандра. Послушайте, нам надо открыть... какую-нибудь дверь. За которой хотя бы предположительно есть что-то, что позволит передохнуть и... кстати, никто не заметил тут двери, похожей на кухню? Новость она приняла с возросшим энтузиазмом, но виду не подала, не в её это было манере. Можно учиться и наблюдая со стороны, правда ведь? Мэй лениво отлипла от стенки, потерла ладони о джинсы, зачем-то предварительно подышав на пальцы. Для лучшего сопряжения с пространно-временным континуумом, вероятно. За второй дверью пахло выпечкой. Стоило только коснуться стеклянной вставки, как ноздри необычайно остро защекотало разнообразными ароматами: пирожки с капустой, булочки с шоколадной начинкой, хрустящие тосты с маслом, круассаны с джемом и, бог знает, что еще.. Мираж, столь явственный, что во рту собралась слюна. Мэй машинально схватилась за ручку, хотела было потянуть, но вовремя опомнилась. Открыв её, она может подвергнуть себя и других опасности. Кто знает, вдруг чувства врут, или что-то на той стороне специально заманивает в гастрономическую ловушку? Однако, Вацлав сказал.. он сказал.. Два главных человеческих инстинкта принялись колошматить друг друга за право первенства, когда вдруг сбоку раздались взволнованные голоса. Мэй повернула голову, бесстрастно воззрившись на полицейскую и других спутников, столпившихся вокруг распростертого на полу тела. Чего недоставало блондинке с восточного побережья США, так это чуткости к проблемам других. Да и прочих проявлений эмпатии, способствующих сближению двух и более индивидуумов. С шестнадцати лет она выживает одна на улицах больших и маленьких городов - стремительно пустеющих городов. И главным уроком бродяжнической жизни для неё стало то, что людей заботят только шкурные интересы. Пока от тебя есть выгода — ты друг. Остальное — лишь градиент лицемерия. Мэй ничего ни от кого не хотела, и потому не имела друзей. Голод победил. Отведя взгляд холодных серых глаз, она резким движением нажала на ручку.

- Так ты можешь видеть будущее, — восхитилась Ника и поспешила к Мэй. — Может быть, ещё попробуешь? Или это слишком тяжело? Или попробуй объяснить, как это выходит, чтобы увидеть. Вдруг ещё у кого-нибудь получится. Ты тоже ведьма, как Мадлен, Мэй? Ожидаемо навалились вопросы. - Или прошлое. И нет..я.. медиум, вроде.. - оперевшись на стену, проговорила девушка, - Так мне по крайней мере сказали. Я не знаю, как это у меня получилось. Просто прикоснулась и как-то поняла. - В седьмую дверь не ходите-голос Тэй стал на пару октав ниже,в нем появились вибрирующие нотки.-Там лабиринт.Не выберемся.. - Вот, - кивнув на доктора, пожала плечами, - Может, у Тэй получится лучше объяснить?

- Почему? - изумилась Мадлен, как и все, переходившая от двери к двери в попытках угадать, что же там такое скрывается. Увы, безуспешно. - Мне показалось.. я почувствовала.. - сбивчиво начала блондинка. Как можно быть уверенной в том, природу чего не понимаешь? - В общем, - выдохнула она, - ..я потрогала эту дверь.. ничего, вроде, сверхъестественного, обычная дверь, но потом я будто очнулась от ночного кошмара. Не такого ужасного, как.. Короче, мне, кажется, там кого-то убили или.. еще убьют.. - на последних словах, Мэй приуныла. Ну ни бред ли? - А почему бы не с Золотой? Кажется, за самой торжественной дверью должно быть самый важное помещение? - Кабинет! - спохватилась, словно эта деталь могла что-то объяснить, - Там был кабинет..

За их спинами возвышалась гладкая стена, прикрытая бархатной портьерой. А по периметру стен виднелись несколько странных, словно состарившихся в разные промежутки времени, дверей. - Здесь пахнет затхлым, -отозвался Солер, рассматривая обивку стен и потолок. - Пыль. И... не могу понять. Что-то ещё... плесень? Нет. Где мы вообще? Пахло ли время бабушкиным гардеробом или же пожелтевшими странницами книг, томящихся на книжных полках в старой библиотеке, но ощущалось оно, словно свежий воздух, хлынувший сквозь распахнутое окно. Обволакивающее, приятное чувство, отзывающееся в груди щемящей тоской по уходящему лету. Мэй медленно продвигалась вглубь, зачарованно глядя на двери, на расписанные потолки. Касалась пальцами прохладного мрамора, шершавой древесины и позолоченных канделябров. Она не видела ничего подобного никогда в своей жизни- девочка, выросшая в интерьерах пуританского Нового Света. Последняя дверь, выделявшаяся самым богатым убранством, похоже, что из самого чистого золота, приковывала к себе взгляд. "Наверное, за такой мог скрываться личный кабинет какого-нибудь султана.." - подумалось вдруг, -"И здесь решались самые важные государственные вопросы". Она протянула ладонь, коснулась изящной резьбы... Это было похоже на наваждение, точно эхо забытого сна или воспоминание из раннего детства. За дверью не было пустоты, но заполненность неким событием и людьми. А, может, кем-то одним. Выстрел. Запах пороха. Сизый дым. Мэй отдернула руку, как от раскаленной кочерги. Отступила на шаг, хватая ртом воздух. Что это было? Мозаика, едва наметившая картину, рассыпалась и исчезла. Осталась только пыль и тоска. Еще мгновение блондинка смотрела на золотую резьбу, после чего развернулась и зашагала прочь, уткнув озабоченный взгляд себе под ноги. - В золотую дверь нам нельзя.. - в растерянности проговорила она, растирая запястье.

- Здесь что-то есть...Ладонь коснулась скамейки в том же месте, где её коснулся польский вирусолог, и марсельский таксист пропал вслед за стремительно исчезнувшей парочкой. Мэй осталась у скамейки одна. Оглянулась на двойку американцев, отделившуюся от общей группы. Помахала рукой, привлекая внимание, и затем так же коснулась скамьи, отправившись в неизвестность.

- Да, - ответил он. - Я ищу человека с Губкой Бобом в Варшаве на Площади Пилсудского, возле Могилы неизвестного солдата. - Случайно это не вы? - Да. К сожалению, я, - не стал отпираться профессор, засовывая руки в карманы пальто. Он беспокойно поискал глазами, где там Лиам. Кажется, ему уже помогали. Осознал вдруг, что все они в опасности. Оглядел всех, спросил запоздало: - Кто-нибудь пострадал? Что ж, становилось всё интереснее. В их оригинальной компании прибыло. - Лови. - брелок отправился в непродолжительный полет к своему законному владельцу. Девушка бросила взгляд в сторону американцев. Бородача уже приняла в оборот очаровательная доктор, а сама Мэй была целехонькой.

- Я... - он, вдруг, оживился, полез в карман куртки, потом в другой, пошарил в карманах штанов и растерянно уставился на человека в очках. - Я ищу. Взгляд невольно упал на большое жёлтое пятно в плюшевых штанах. Профессорский "пароль" лежал на квадратной спине и пялился в синее небо с абсолютно счастливой улыбкой. Проблемы суетящихся людей ему были чужды. - Его, - несмело дрогнул голос оборотня, а рука указала на Губку Боба. - Только я кажется потерял "отзыв". - Вот такой? - Мадлен оттянула футболку, в очередной раз демонстрируя печального Патрика. Наблюдая с расстояния за обернувшейся миром беседой, Мэй безотчетно крутила в кармане предмет, спешно подобранный с земли: обтекаемый и гладкий с одной стороны, вытянутый, с острыми углами и выпуклостями с другой. Мужчина, бывший оборотень говорил об «отклике». Конечно же, он имел ввиду пресловутую морскую звезду, что и доказал при виде принта на футболке. Пальцы замерли, напряглись, стискивая предмет в кулаке. Блондинка нахмурилась, вытащила руку из кармана, чтобы убедиться окончательно. Глаза не врали с самой первой секунды, едва запретив эти розовые бока. - Это твой? На колечке, насаженном на поднятый вверх палец (Мэй подняла руку повыше, чтобы все видели) болтался автомобильный электронный ключ и брелок в виде Патрика Стара.