tеnshi

Хельга Я люблю тебя. Странные чужие слова растерянно повисли в голове, пытаясь найти себе опору среди иных концепций, качественно других взглядов на мир. Рико вдруг понял, что он ведь тоже обратился к Петро на языке, еще более непонятном гному, чем для него был всеобщий. Он-то хотя бы знал, что они означают что-то предположительно сходное его мыслям - хотя судя по тому, как на его глазах использовали их обитатели большой земли, все было гораздо сложнее. Qunari никогда не солжет, говоря о близости другого к его сердцу. Но заокеанная «любовь» имела свойство обрастать таким количеством смыслов, подчас совсем противоположных, что если он действительно хотел разобраться до того, как умрет от старости, начинать задавать вопросы стоило прямо сейчас. Рико тихо засмеялся, представив, как выкатывает тихим вечерком рыжему свиток в пару метров длиной. Сжал руку, пропуская пальцы сквозь пальцы. Когда нет времени, касания лучше слов. - Петро, ты… Он отстранился, и взгляд упал на плечо, на котором только что так удобно лежалось. Глаза расширились. - Ты ранен! Сколько сил, оказывается, осталось в измочаленном теле. Кучерявый ужом выкрутился из рук гнома, склонился, припадая пальцами к глубокому, уже синеющему порезу. Не синяк, не случайная царапина от ножа, какими располосовало его грудь вместе с многострадальной рубашкой. Боевая рана от сабли. Пиратской сабли. - Но кто? Как?! Как мог рыжий, рыжий, ввязаться в бой с мечником - и, если на то пошло, отделаться одним ударом?! - Ну с добрым утром, - тень загородила от них световой люк, Грета надвинулась, возвышаясь над сидящими в свой немалый рост, и скрестила руки на груди.

Хельга - Всё. Всё кончено, демона изгнали. Ты ранен? – спросил у уха Рика, бережно поддерживая и ощущая его вместе с его дрожью. Ответ на вопрос рационально бессмысленен, кто тут лекарь, в конце концов? Но разве сказать о боли – это рационально? Или промолчать. Задержаться. Унять дрожь. - Я помогу. - Нет, - Ложь. Но по сравнению с увиденным его синяки и царапины и вправду ничего не стоили, - Да. Почти нет, - наконец нашел Рико что-то ближе к истине и закрыл глаза, отгораживаясь от увиденного. Если они уже мертвы, смысла бросать себя на баррикады нет. Если живы, то будут живы и через минуту. Дрожащий хирург не спасет никого. - Na'thek, kadan, - пробормотал он, приникая лбом к шее Петро. Губы. Ну почему они так болят именно сейчас? Хотелось только, чтобы Петро сжал крепче.

Хельга Все стоявшие на ногах были отправлены проверять состояние корабля. Краем уха Грета слышала бормотание рыжего - целитель выжил, а значит, шанс был и для раненых. Она обошла их всех, на секунду дольше задержалась у потерявшего сознание зачинщика, и пошла проверять излишне меткого стрелка. Перевернуть увесистого гнома было не так-то просто. Грета деловито заломила стрелку руки, наскоро перетянула запястья его же поясом и оставила на полу. С этим еще предстояло разобраться, и хотелось бы, чтобы в результате разборок не полегло пол корабля. Переводя дыхание, она подняла глаза, хмуро глядя на диковинную парочку под диаграммой. Целитель не только выжил, но уже сидел - висел - на своем избраннике, и, судя по лицу, медленно охреневал от раскинувшегося фронта работ. Грета отвернулась, стараясь не смотреть на две стрелы, торчащие из груди Ника. Две минуты. Что бы ни случилось с кучерявым в этой проклятой каюте, сейчас она могла дать ему не больше двух минут.

Хельга - Рико, всё кончено, всё позади, лежи, лежи... не бойся. Он отдернул руки, повинуясь какой-то выработанной недавно привычке с Рико. Но оставить его так лежать слишком бесприютно, а звать помощников перенести кока, не разобравшись, что с ним, опасно. Пара мгновений, и золотая середина нашлась: схватил его за руку, прижал ладонь к губам. Лучше Рико мог поставить диагноз только Рико. Еще бы он мог говорить. - Принести воды? Рико не боялся, он вспоминал. Так же, как полчаса назад вспоминал другой узник зачарованной комнаты, хоть и, вероятно, с большим вниманием к деталям. С удивлением почувствовал, что его руки снова свободны. Отметил, что одну уже снова захватили в чье-то пользование, и только тогда повернул голову. - Петро… - улыбаться разбитыми губами оказалось больно, а не улыбаться - сложно. Рико осторожно двинул захваченной ладонью, ощущая на пальцах этот длящийся поцелуй. - Не… Не надо, - пробормотал он, полностью захваченный ощущениями, которые вызвало такое простое касание, но через секунду вздрогнул, осознав настоящий источник доброй половины этих, с позволения сказать, "ощущений". Глаза расширились, когда он уже по-настоящему вспомнил все. - Ник! - Рико попытался сесть, но боль в груди согнула, и он повис на шее Петро, хватая ртом воздух. Что-то ударило их с Ником в момент срабатывания заклятия, обоих, он еще помнил себя, откинутым на чужое тело, прежде чем сам потерял сознание, - Ник, - попытался снова, вжимаясь лбом в гнома, чтобы сконцентрироваться, - Он одержим демоном! Его надо… И замолчал, увидев через плечо Петро раскинувшееся побоище. От рук и по всему телу пошла мелкая дрожь.

Берег Фарен был гораздо более определенного мнения,просто покрутив пальцем у виска. -Мотыль такой,с шилом в комплекте.-однозначно высказался гном.-Все бегает,порхает,так всю свою жизнь и пропорхает,да и чужие тоже.Ветер во всех местах свищет. Что-то прошептали один другому и заржали лысые близнецы. Колетта хихикнула, одобрительно глядя на сородича с барка. И как это она до сих пор его не видела? К слову о сородичах. Крадучись, будто невзначай, девочка сделала шаг в сторону, чтобы видеть загороженного доселе Рино, как-то очень уж занятого своим топором. Не видит он ее что ли? Оно, конечно, бросаться абордажнику на шею при отце она бы и сама не стала, только если посмотреть, украдкой. Колетта закусила губу, ожидая, когда сможет поймать синий взгляд. Один из лысых зыркнул на капитанову дщерь, ухмыльнулся и ткнул локтем Дага, указывая глазами. Капитан воззрился на свое дохрена скрытное чадо, на объект его интереса, закатил глаза и воздал беззвучную молитву Создателю, Андрасте и сыну их Торнадо, чтобы валил уже сюда, и побыстрее.

Хельга Визг уже смолк, а Грета еще стояла в круге обалделых матросов, с мечом на отлете, и никто не смел шелохнуться. Если кто-то еще и чувствовал притяжение диаграммы, подрагивающее лезвие меча, в один рывок располосовавшего демона, обрывало остатки таких желаний в зародыше. Послышался глухой стук, второй. За ее спиной Жиль выронил арбалет и рухнул без сознания. У стены страшно захрипел Ник. А потом, когда врезавшиеся в кожу, они были осторожно сняты, пытался услышать, как бьется сердце, боясь, что не услышит. Сердце билось. Куда спокойнее и увереннее, чем у большинства находящихся сейчас в этой комнате. А череда касаний сделала то, чего не смог звон клинков и крики боя - Рико открыл глаза.

Берег -Так ты ж с ним и ходила-сообщил командир абордажников.-Квартмейстер наш,Миррин.У него ж мать-эльфийка.Уши-то человеческие конечно,а вот лицо и загоны-эльфийские.Воришкой он был когда-то,вся эта шантрапа ночная,которая в Нижнем Городе крутится.Отец монны Амелл его усыновил,когда ему десять что ли было.Пожар был в эльфинаже киркволлском,народу мноооого погибло-охотно пояснил Фарен. Колетта слушала раскрыв глаза, но по мере рассказа глаза эти сужались обратно в понимающий прищур. - Так вот оно чего, - протянула она, - А я то думаю, чего он такой… Ну такой… - Девочка медленно покрутила ладонями, как будто лепила из невидимой глины наглядный образ «такого» квартирмейстера, не нашла нужного определения и закончила с нажимом, - Особенный.

Хельга Однажды старый хер у нее допрыгается. Грета с руганью увернулась от очередного болта и зло глянула на верткого не по годам старпома. Четверо уже лежало на полу, и не от когтей потусторонней твари, а с торчащими изо всех возможных мест чудесными бронебойными стрелами с замечательными зазубренными наконечниками, которые сама ладила к проклятым древкам. Руки остальных поднимались все тяжелее, только сильно недооцененный ею рыжий не только встал после удара Ника, но и бросался на демона так же яростно и неутомимо, как и бестолково, выматывая сам себя. У стены еще лежал неподвижный и, скорее всего, бездыханный кок. Неужели и правда любовь? Один раз. Один раз за все время удалось ей полоснуть плоть розовой суки. Та взвыла, но заизвивалась еще плавнее - у пары дебилов языки стрелами чуть не оторвало. Это нужно было заканчивать. Сейчас. Сию секунду. Грета отпрыгнула, отвела меч. Сука могла быть сколько угодно потусторонней, но визжала как свинья, когда простая сталь резала это сладкое, мягкое тело. Большего и не нужно. Просто заставить ее визжать. Ник с трудом открыл глаза, поперхнулся и сплюнул кровь себе на грудь. Шевельнуться он уже не мог. Мутный взгляд проплыл по комнате и остановился на знакомых очертаниях. Он увидел, как она берет разгон. Три широких шага. Как идут руки в отточенном веере ударов. «Стальная бабочка», какой обучают каждого офицера королевской гвардии Андерфелса. Удар. Удар. Удар. Визг. То, что пыталось предстать перед ним Леонардом, рухнуло бесформенной кучей. Грета. Только она умела так. Ник закрыл глаза. Теперь можно было и умирать.

Берег Даг бодро здоровался со всеми, Крайты с энтузиазмом звякали молотами, подозрительно похожими на обычные кузнечные, но с дополнительной обивкой из неизвестного металла по ударной части. Фелиций, набегавшись, скрылся в кустах, и теперь с лесной стороны то и дело доносилось вселяющее паранойю шуршание, перемежающееся громким чавканьем. -Здрасьте-вежливо поздоровался Фарен.-Мы на огонек .Золота,хехе. Капитан наш щас придет. Эльфа отправит в джунгли,где много-много диких кунари.На кучу разных развлечений. - Эльфа? - дагова дочь прекратила терзать лучника и незаметно, как водится, подкралась к месту общего сбора, - У вас там тоже эльфы есть?! - поразилась она такой неразборчивости Элианы, женщины, капитана и своего кумира, в вопросах подбора команды. На Хельгу остроухой шелупони ход был не то что заказан, а перекрыт, заколочен и залит расплавленным железом погорячее. Уж на ее памяти так точно.

Хельга «Петро!» Жиль сам не заметил, как в последние минуты все его слова и мысли собрались в одно имя одного очень неугомонного гнома. Очень неугомонного и совершенно не умеющего обращаться даже с обычным ножом. - Хромой! - заорал Жиль, видя, как зачарованный отводит саблю назад для добивающего удара. Ник шатнулся, теряя равновесие, поднял голову и вскрикнул, хватаясь за ребра, куда вошел арбалетный болт. Со всех ног Жиль бросился к Петро, но, кажется, споткнулся. Пурпур незаметно растекся по каюте, став почти прозрачным. От места схватки донеслось зачарованное хоровое «Оооооо». Демон, наконец, принял решение, и неуловимая плоть обрела форму женщины - длинноволосой, полнокровной, обнаженной, ни на секунду не замирающей на одном месте. На женщину Жиль не смотрел. Пурпур собрался вокруг его головы, застилал взгляд, ластился к щекам. «Это все из-за них» - прошептал он сочувственно. Из-за них тебе пришлось остаться здесь, вместо того, чтобы пойти с ним. Посмотри на них. Таращатся, пускают слюни на то, что пытались разрубить минуту назад, и все из-за пары розовых сисек. Идиоты, похотливые кретины, вечные дети, за которыми нужен глаза да глаз, чтобы не развалили корабль. Если бы в них была хоть капля ответственности, ты мог бы сейчас быть там. Смотреть ему в глаза. Слышать его голос. Вспоминать, и кто знает? В темном лесу, в тишине, вы могли бы вспомнить вместе. Если бы только... Что-то снова выкрикнула Грета, матросы похватались за сабли. Жиль медленно поднялся с колен, неторопливо взвел арбалет и выстрелил. Ник Бойд, еще не осознавший происходящего, и ошалело жмущийся к стене, упал первым.

Хельга Грета неотрывно смотрела на пурпурный туман, и в душе закипала злость. Всю свою сознательную жизнь она намеренно и успешно избегала встреч с магическим дерьмом, и когда судьбе стало ясно, что ее не выдрать из норы, магия пришла к ней в дом. На краю глаза Ник легко отмахнулся саблей, брызнула кровь. Если бы надо было выбирать между ее Никки и рыжим, она не думала бы и секунды, но единственное, из-за чего вообще приходилось выбирать, было вон там. Клубилось, трусливо пряталось в своей завесе, за спиной одурманеного мальчишки, тонущего в своем прошлом. - Куда лупитесь?! - рявкнула она на застывших матросов, половина которых была из ее же бригады, и выхватила меч. Подрезанное лезвие своеобразного клинка устремилось в единственно верную цель - в демона и демона только, - Живьем не брать! Давя в яростных воплях страх перед чертовщиной, братва бросилась вперед.

Хельга Даг ведь говорил, что милосердие к Леонардову щенку ничем хорошим не кончится. Но мальчишке было всего семнадцать, он был разбит, едва не потерял ногу во время бунта, навсегда распрощался с абордажами. А Рико - Рико лечил его наравне со всеми, может даже с большим рвением, чудом сохранив парню не только конечность, но и ее частичную подвижность. За шесть лет худощавый подросток превратился в крепкого мужчину, нашел себе новое призвание и твердое место в команде - глаз радуется, когда не дергается. И что будешь делать теперь, Жиль Даври, когда вся эта радость движется на тебя, а у тебя перед глазами все тот же рыдающий сопляк, размазывающий кровь и грязь по опухшему от слез лицу? Но как следует поразмышлять о превратностях воспитания малолетних социопатов ему так и не дали. - Петро! - только и успел выдохнуть старпом, с ужасом глядя, как рассекает воздух навстречу рыжему балбесу в узорчатой жилетке первоклассно наточенная сабля. Медленно, бесконечно медленно он поднимал ставший тяжелым как камень арбалет. А Ник Бойд, несмотря на безвозвратную потерю былой ловкости, никогда не переставал тренироваться с клинком.

Хельга Ник открыл глаза и какое-то время тупо смотрел на навалившееся сверху тело. Вот уж кого он меньше всего ожидал увидеть в своей постели, даже после самой бурной пьянки. Воистину, Андрасте карает заблудших детей своих за невоздержанность без жалости и сострадания. Он криво ухмыльнулся, слегка сдвигая спящего с самых чувствительных мест, и только тогда вспомнил - это не постель. А кучерявый, сволочь такая, не спит. Тело с глухим стуком упало на доски. Ник сел и сжал пальцами виски. Дыхание перешибло, пробила крупная дрожь. Память вернулась быстро, буднично, без задержек и белых пятен, так буднично, что хотелось вопить в голос. Как он поймал кока в момент пробуждения и вынудил идти за собой. Детский восторг вызывала легкость, с какой кучерявый подчинялся почти любым требованиям, стоило упомянуть его нового приятеля. Как тот отказывался идти в «проклятую» каюту. Пришлось настоять - зря что ли Ник сам видел, как тот запирал ее на ключ какие-то сутки назад, видел и запомнил, зная, что пригодится. Как начался разговор, спокойный, негромкий - с Рико других и не было. Как он зажал его у стены, питаясь страхом, наслаждаясь отвращением, прекрасно зная, что чувствует в этот момент этот человек. Человек, который отобрал у него Леонарда. Нет. Ник зажмурился, подтянул колени к груди. Увы, память оставалась такой же пронзительно четкой, он мог воспроизвести каждое свое действие, повторить каждое слово, даже если не мог поверить, что это делал он сам. Он не собирался. Не так. Возможно. Возможно только самыми тяжелыми ночами, во время изматывающей бессонницы, с воспоминаниями о событиях шестилетней давности, в самых темных глубинах воображения могло родиться что-то такое. Веревка, кровь, рвущаяся одежда, дикое звериное желание возобладать, наконец, над тем, ради кого его бросил покровитель и любовник. Крик и темнота. Дрожа, Ник склонился над трижды проклятым коком, прислушался к слабому дыханию. Жив. Рукавом стер кровь с лица, губ. Хотя бы так. Не так страшно смотреть. - Оставь его. Голос, знакомый и незнакомый одновременно, раздался совершенно неожиданно. Ник поднял голову, смаргивая выступившие слезы, и застыл. - Зачем он тебе? - Леонард тепло улыбнулся и протянул руку, - Он нам только мешал. Теперь мы снова можем быть вместе. Ты же поможешь мне, малыш? *** У рыжего, оказавшегося ближе всех к эпицентру, было мгновение отскочить, но подозрительный запах паленых волос прямо под носом намекал, что для острастки всё же задело несколько щетинистых волосков гномьей гордости. Он моргнул. Можно было опасаться остаточного заряда, но Петро уже наваливался на дверную ручку. Жиль, не в первый раз получивший этой молнией, с руганью укатился в угол, когда дверь под нажимом наконец-то распахнулась. В центре пустой комнаты, загораживая дальнюю стену, стоял высокий угрюмый человек и хмуро смотрел на Петро и на сгрудившихся у проема собратьев-пиратов. Влажные от пота и чужой крови пряди липли к мокрому лбу, покрасневшие глаза внимательно изучали "врагов", одежда на груди была разорвана и висела лохмотьями, как будто туда тоже только что ударило молнией. За спиной человека клубилось густое облако пурпурного тумана, в котором пряталась неясная фигура. Ее плавные, тягучие формы пребывали в постоянном движении, как будто демон еще не решил, какую форму стоит принять для этой тематической вечеринки. - Ну что же ты, малыш? - прошелестело облако вкрадчивым баритоном, и где-то за спиной Петро Жиль со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы. Николас Бойд, такелажник и плотник, правая рука Греты, с лязгом обнажил саблю и молча шагнул вперед.

Хельга - Рыжий! - ее руки уже были заняты одним очень вертлявым гномом, и ловить второго она не могла. Грета подобралась, отшатнулись матросы, даже Жиль, придя в себя, втянул голову в плечи. Дверь не вспыхнула синим пламенем, не убила на месте, но и не открылась, делая вид, что никакая она не дверь, а простой кусок стены. - Петро! - старпом подскочил к рыжему, и попытался схватить за пояс, уворачиваясь от локтей, - Петро, голем! ГОЛЕМ! Никто здесь не мог приказать голему ударить молнией, вступить в бой с топором, или выбить проклятую дверь. Ни у кого не было шанса договориться с булыжником хоть о чем-то. Ни у кого кроме рыжего счетовода.

Хельга - Что, что здесь... - он и сам видел, что, но не хватало каких-то деталей. - Случилось? Он шел на звук. Взгляд упал на запертую каюту. Сзади послышался размеренный топот каменных стоп. Голему тоже стало любопытно. - Чикито. Грета, которой достаточно было выйти из своей каюты, чтобы оказаться в центре событий, была здесь первой, и теперь повернулась от размалеванной двери, встречая прибывших. Лицо женщины не выражало ничего, лишь подрагивала в пальцах трубка. Жиль согнулся пополам, тяжело дыша после забега. Еще несколько матросов, не больше десятка, обступили проклятую каюту. Визг стих, и теперь за дверью царила зловещая тишина. - Чикито и Никки. По словам парней, оба там уже не меньше четверти часа. - Никки? - переспросил старпом хрипло, - Ник Бойд? Рико там… с Хромым?! - Дверь заблокирована, - Грета легко перехватила гнома, когда он бросился к двери. Жиль рванулся без особой надежды, - Замок не выбивается простым ударом. Ты знаешь, что там ничего нет, Жиль. Если только мальчики не протащили туда мимо всех что-то очень тяжелое, ее держит магия. Я послала за топорами, - она с досадой посмотрела вдаль по коридору. То ли топоры на бриге были очень хорошо спрятаны, то ли посыльные очень быстро сошли с пути.

Хельга Топот и крики разносились по кораблю. Пока Жиль с чертыханиями выбирался из трюма, в котором искал парочку, мимо него пронеслось с полдесятка матросов и кучей повалились в люк. Несколько тел без сознания валялось на полу, в углу у переборки трое из ремонтной бригады - когда Жиль понял, «чего» трое, он вытаращился, выматерился и, озаренный, припустил к зачарованной каюте, даже не отвесив никому из ремонтников животворящего пинка. Рыжий счетовод, спустившийся на нижнюю палубу, оказался на пути совершенно внезапно.

Хельга На камбузе кока не оказалось. Жиль почесал в затылке и решил подождать. Если тот и успел проснуться, то вряд ли уже нашел себе работу за пределами своего домена. Когда через десять минут кучерявый так и не явился, старпом отправился на поиски. Ни у бочек с водой, ни у гальюна пропащего не видели. Жиль даже подергал дверь зачарованной каюты, но та была заперта, как и обещано. Ворча себе под нос про несносную молодежь, старпом сменил тактику и пошел искать Петро. *** - Ник! Веревка больно врезалась в запястья, кровь уже сочилась из-под узлов, влажно растекаясь по немеющим ладоням, но сейчас все это казалось мелким неудобством. Даже размеренно, по-хозяйски шарящие по телу руки в свете обстоятельств докучали не слишком. - Ни… Насильник обозленно схватил трепыхающуюся жертву за горло, и Рико захрипел, потеряв остатки голоса. Черт. Он не мог видеть стену, по которой его возили пока еще спиной, но и так прекрасно знал, что на ней изображено. И куда на самом деле устремлен безумный невидящий взгляд молодого такелажника. А еще отчетливо, отбитой спиной, ободранными ладонями, чувствовал исходящий из стены, медленно нарастающий гул. - Ник, ты не понима… В рот толкнулся язык, затыкая последнюю отчаянную попытку достучаться до одержимого разума. Рико содрогнулся, чувствуя, как боль и ужас сплавляются с волной неотвратимого потустороннего вожделения. Демон сегодня говорил не с ним, но одурманенная жертва, добровольно идущая на заклание, делает любой ритуал проще. Когда его дернули от стены, только чтобы снова кинуть на нее грудью, он даже не попытался увернуться, падая лицом на диаграмму. Кровь с разбитых губ перечеркнула тонкие филигранные линии жирной чертой. Сам воздух, кажется, замер, натянулся, зазвенел, и бриг содрогнулся, от носа до кормы накрытый пронзительным торжествующим визгом.

C тевинтерского брига на берег сошли шестеро. Первым добрался вплавь и принялся нарезать круги по твердой земле давно засидевшийся кабанчик. Капитан, с любовью поглядывая на «животинку», трепался с лысыми молотобойцами - от трех гномов то и дело слышался радостный гогот. Шон и Оуэн Крайты, одинаково хорошо чувствующие себя и на палубе в самый сильный шторм, и в дремучих дебрях, не оставили своего капитана и в этом сомнительном предприятии. В стороне смуглый человек с луком за спиной, присев на корточки и свесив руки к земле, перешептывался с капитанской дочкой. Жиль последний раз окинул взглядом честную компанию, вздохнул, сунул трубу вахтенному и пошел будить кока. Терзать сердце попусту, провожая кладоискателей до последнего, точно толку не было.

Хельга Попутный ветер гнал вперед, как будто и ему не терпелось узнать, что же такое закопал в древней зачарованной земле легендарный капитан Торнадо. С помятого борта наконец-то столкнули виверну и нашли под ней совершенно невредимого на вид, но странным образом убавившего в подвижности голема. Водворенный на камбуз железной рукой капитана, отсыпался в своем гамаке кок. В тайном убежище в недрах корабля перебирала снаряжение, готовясь к наземному переходу, капитанская дочка. Капитан и первый помощник стояли у борта плечом к плечу и молчали, глядя на приближающийся берег. Тяжесть расставания, поделенная на двоих, была немного да легче.

Хельга Трап подняли, и бриг уже почти добрался до «Стрелы», а Рико все еще стоял у борта, безучастно глядя в пустоту. Чистым безумием казалось стоять так близко от них, не будучи узнанным, и слушать, как искусно выдает себя за Обращенного тевинтерский маг. Рука Ariqun, никогда раньше он не чувствовал притяжения к тем, кого ведет Arishok. Но после стольких лет разлуки, похоже, и обычный sten сошел бы. Броситься на шею рогатому командиру хотелось отчаянно. Представив себе реакцию и без того настрадавшегося серокожего, Рико уткнулся лбом в руки и тихо рассмеялся. Ну почему у них обязательно должна была быть война?

- Ну вот и отличненько! - довольно потер ладони Даг и по-свойски махнул рукой рогатому, - Бывайте там. Что это за чучело остроухое вылезло с корабля Хирола, он так и не понял, но вылезло вовремя, как выражались некоторые. Вызывало правда легкую тревогу незнание того, о чем эльф говорил с кунари на ихнем, но кучерявый-то должен был понять, и вроде не дергался. И вообще как-то подозрительно переглядывался с командиром дредноута, сияя как начищенный пятак. Знакомы что ли? Даг подозрительно прищурился на рогатого, цапнул кока за руку и потянул на «Сару». ТАКИХ зятьев ему на борту точно не надо было!

Но тут был гном. Может, он лучше знает? - Чьё золото? - Так Торнадово, - пробурчал Даг, успокоенный выверенными поглаживаниями кучерявого, и сам ушатанный всеми этими вихляниями донельзя. - Нашего союзника, - уточнил Рико, - Он его закопал, - Уточнил уточнение, хотя и без особой уверенности в точности. Демоны его знали, этого Торнадо, как именно он схоронил свой клад. - Где-то там, - уточнил уточнению к уточнению и кивнул, как бы ставя в этой череде уточнений точку.

"Не только лекарь", и не подозревавший о поднятых в душе серокожего подозрениях, еще и улыбнулся с непонятно откуда взявшейся в душе нежностью. Никакого судьбоносного влияния на переговоры он оказать и не надеялся - просто хотел успокоить своего капитана и, заодно, помочь замученному командиру дредноута обрести немного ясности. Стоял бы сейчас с той стороны - и его по плечу погладил бы. Рико сам удивлялся, как легко ему дышится здесь и сейчас, среди тех и этих, но наслаждался моментом, как мог.

Ответ вновь облаченный в вопрос, полный недоверия, был обращен, однако, к гному: - Вы хотите объединиться с моим бортом, чтобы... нести дозор в этих водах и защищать их от... своих друзей? Даг, быстро потерявшийся среди нескольких нитей разговора, медленно закипал. Вот потому и не любил он эти разговоры. То ли дело с саблями - кто тебя ткнул, тот и враг. - Так! - рыкнул гном, рубя рукой воздух. Пока и вправду не договорились до вступления в рогатый патруль, - Ну-ка все... Ладонь легла на плечо, и набирающая обороты тирады оборвалась на полуслове. - Нам нужно попасть на берег, - повторил Рико слова Миррина, крепче сжимая плечо бурлящего капитана, и посмотрел прямо в глаза бывшему соотечественнику, с искренним сочувствием. Как-то так, наверное, он чувствовал себя в первые месяцы среди пиратов, - Мы можем сделать что-то для вас, чтобы получить проход вместе с "Сарой Сноу"?

Даг Квартирмейстер Проказницы вспомнил где находится, и Даг даже покушение на честь кучерявого ему простил. На берег. Точно. Именно туда им было и нужно, но почему-то казалось, что объяснять это надо как-то посложнее. Его, привыкшего решать любые противоречия взмахом сабли, вся эта болтология угнетала и путала мысли почище десятой кружки рома. Даг приосанился, посмотрел на квартирмейстера и степенно покивал. Это вот он, дескать, тут, чтобы говорить, а я - чтобы не забывал, что надо говорить.