tеnshi

Он взглянул на телефон, недоуменным взглядом поискал Мону. И взял трубку. - Слушаю. - прозвучал, наконец, его нарочито сонный голос. - Вы живы, Джонс, - констатировала трубка голосом Финна Конолли, - Прогуляемся?

А Талли интересовала. Ещё как интересовала! Он даже не притронулся к новому пирожному, и глаза возбужденно сверкали с внезапным обретением родственной души. - Мечтаю, - подтвердил он, чуть подаваясь вперед, - И поймаю. И тогда этот самодовольный, несносный болван съест свою.. Он чуть не сказал "шляпу" и осекся. Не то, чтобы слегка привилегированное положение туланского посла при троне было тайной государственного значения, особенно в ядовитой среде всепроникающих дворцовых сплетен. Но, во-первых, леди Лаира не состояла при дворе, а во-вторых, обсуждать личные недостатки монарха с одной из его подданных было даже теперь крайне недипломатично. - Один мой.. друг. Не верил, что я могу отправиться в такое путешествие, - Талли ослепительно улыбнулся и перешел на заговорщический шепот, - Мы им покажем. х

Талли, которому по безмолвной просьбе переставили и его поднос, совсем пригрелся, благосклонно слушая рассказ. Леди увлеченно щебетала, во рту длился нескончаемый праздник, и даже мятежные магистры из страшилок временно отступили в тень. Но последние слова снова заставили его замереть, на сей раз с половиной пирожного во рту. Пришлось снова жевать усиленно, насколько позволяли приличия. - За чиффой? - восхитился он, пропустив мимо ушей и мальчика и его недостойную подругу, - Вы едете с завтрашним караваном?

- Вижу вас как наяву, сэр Талли, - последовала она его примеру. Кажется, разговор принял уже более правильный оборот. - Да, Ферил Кирим - это мой отец. - Вы с ним знакомы? Талли неуверенно переступил с ноги на ногу. За стол леди его не пригласила. Снова садиться за свой и говорить оттуда было бы верхом глупости. Вероятно, приглашения и не требовалось, но привычка следовать правилам этикета намертво въедается в голову каждого придворного. Да что там говорить, если он, даже заходя в личные покои Гурига, машинально выдавал пару витиеватых поклонов, что неизменно веселило легкомысленное величество до глубины души. В общем, прежде чем новый знакомый Лаиры занял место напротив, потребовалась пауза. Занял и оживился на глазах, входя в колею. Имя выплыло раньше, чем лицо, и он не был уверен, а было ли лицо, но это не имело особого значения. - Я знаю обо всех торговцах тканями в столице, - гордо провозгласил Талли, и преувеличил разве что на самую малость. Те, кто не мог себе позволить поставки туланской материи, все равно не имели значения, - Работаете с отцом?

- Невыносимо вкусно, не так ли? По мне, так тут готовят лучшие пирожные во всем Эхо, - Лаира все же решилась продолжить разговор. - Лаира Кирим, - представилась она и поняла, что как-то разговор получился несколько не по правилам. Но чему удивляться в это странное утро? Талли поглощенный неожиданно достойным вкусом, молча кивнул, и только потом спохватился. Он дожевал, отложил пирожное, и поднялся с места. Сделать вид, что беседы не было, больше не предстояло возможным, а значит и беседу стоило вести с достоинством. Ладонь взлетела к глазам. - Вижу вас как наяву, леди Лаира. Сэр Талли Ройинди, представитель Тулана по вопросам торговли и обмена перед правителем Соединенного Королевства, его сиятельным величеством, Гуригом Восьмым, к вашим услугам. "Сиятельное величество", судя по интонации, сияло весьма обшарпанно и нуждалось в качественной начистке. - Кирим? - переспросил он, выдав положенную порцию церемоний, и заинтересованно склонил голову, - как Ферил Кирим?

Я только за)

Да, туланские ткани одни из самых дорогих) Просто мне надо понять, как относиться к имени. Если вы продаете нашу продукцию легально, то я вашу фамилию знаю точно. И ведь я об этом даже не думал, когда квенту писал :D

Да не, у нас своих полно)) Просто Талли знает все о продажах тканей в столице, так что вопрос в другом - вы правильные дистрибьюторы правильной продукции, или КОНКУРЕНТЫ РОДИНЫ?)

Тея, важный вопрос! Туланские ткани в вашей c отцом лавке продаются? :D

Только сейчас заметив чужое внимание, Талли отвернулся так быстро, что голова закружилась. И тут же укорил себя. Не заполняют же эту Обжору сплошь мятежные магистры в любое время дня и ночи. А если и заполняют, кто будет устраивать мятежи утром, скажите на милость? Он осторожно посмотрел на леди. Леди жмурилась, деликатно жевала, и к мятежу приступать не спешила. Политес, меж тем, требовал сказать хоть что-то, коль скоро его поймали на непотребном подглядывании. - Прошу прощения, - церемонно склонил Талли голову, - Мне на секунду показалось, что мы знакомы. Во-первых, причина универсальная. Во-вторых, при нормальном взгляде на лицо леди, а не на ее тарелку, и вправду показалось. Смутно. С видом завсегдатая он, наконец-то, откусил кусочек, пока желудок съежился от ужаса. На выразительном лице проступило радостное удивление. Это было даже вкусно.

Интересная личность, судя по всему, пыталась стать как можно более интересной. Во всяком случае теперь человек в красном выудил из аккуратной горки пирожное, двумя пальцами поднял его к глазам и подозрительно оглядывал каждый сантиметр. К заведениям общественного питания Талли не привык. Новый посол в Соединенное Королевство впервые ступил на портовые доски с полдюжины лет назад. С тех пор он подробно изучил карту приметных мест столицы, сунул нос везде, от уютных рощ при Приюте Безумных до Квартала Свиданий, но так и не смог оценить возможность есть в окружении кого попало. Ну вот кто помешает сейчас зайти в эту забегаловку какому-нибудь проходимцу? И кто поручится за тех, кто уже сидит внутри? Талли нервно оглянулся на дверь и по сторонам, "поправляя" тюрбан. Тот, уже изрядно помятый, только ещё сильнее съехал набок. Гнев угас, а на его место градом обрушились вопросы. А куда это его, собственно, занесло?! Талли вдохнул поглубже и сосредоточился. "Обжора Бунба", не совсем ослеп от ярости. Обжора была известна, известна, известна.. Главным образом известна по рассказам Гурига, как плацдарм для приключений его возлюбленного начальника тайного сыска. Повествуя о похождениях бывшего Кеттарийца, молодое величество сверкало глазами, бурно жестикулировало и изредка роняло со стола тарелки. Сэр Ройинди снова уставился на пирожное, в ужасе. Спас его новый поднос, чужой. Он ехал мимо, куда-то в угол, и Талли едва не окосел в попытках "незаметно" подглядеть за дальнейшей судьбой лежащих на нем лакомств. Интересная личность так и застыла за столом с поднятым пирожным в руке, и теперь с завидным упорством косила в сторону леди Лаиры.

Они сговорились. Этот несносный городишко с его несносным королем, земля и небо, мост и пресловутый Дом, о котором Талли слышал только страшные байки, какими на ночь пугают малышню. Сговорились превратить его жизнь в сплошную полосу чернее ткани, что идет на мантии Смерти, той особенно прочной, особенно внушительной, особенной настолько, что поставки идут в столицу по договору, больше похожему на клятву древнего ордена.. Сговорились! А как иначе объяснить, что несносная машина встала прямо напротив проклятого Дома. Талли подпрыгнул. Сначала по инерции. Потом ещё пару раз, будто надеясь собственным седалищем побудить агрегат к действию. Чихал тот и на седалище, не самое, между прочим, непримечательное, и на материю, что стиралась о сиденье, и назревающий дипломатический скандал был ему, как говорится в народе, глубоко до фонаря. Талли застонал. Говорил Гуриг, не связываться с чуждой техникой, благо в возницах у королевского двора недостатка не было. Гуриг! Гуриг может говорить себе, что душе угодно. Красный вихрь слетел на землю и размашисто зашагал к известному заведению. Уже на пороге резко развернулся на каблуках и вернулся к амобилеру, где поднял с земли слетевший от остановки тюрбан. Яростно отряхивая головной убор, Талли влетел в "Обжору", брякнулся за стол аккурат посреди зала и послал хозяйке свирепый зов на свирепое количество фирменных пирожных. Со злости даже сосредотачиваться не понадобилось.

Немыслимо! Неслыханно! Недостойно, в конце-концов, правящей фамилии! Шляпу нацепил и думает - король! Нет, ну король-то, положим, король. Не поспорить. Шляпу нацепил, и думает - самый умный! Амобилер летел по Гребню на полных восемнадцати милях в час, и медленно но верно подбирался к девятнадцати. Возница его, в темно-алом лоохи того благородного оттенка, что дает отблеск последних закатных лучей великой пустыни Хмиро, и в тюрбане, по канту которого шла тончайшая серебристая вязь.. Так вот, во всем своем скромном великолепии возница мелко подпрыгивал на сиденье. Возница кипел, возница искрил, и родись он в свое время на здешней благодатной земле, сегодня за ним уже давно бы выехали из Дома у моста, а то и отъехать от замка не дали бы. Однако сэр Талли Ройинди, на свою удачу, родился далеко за морем, а потому искры сверкали лишь перед его внутренним взором, и в небесах над шляпой государственного значения до сих пор не появилось ни дырочки. Сэр Ройинди был возмущен, сэр Ройинди был зол, как не был с поза-поза-позавчерашнего утра, когда кое-кому взбрело в голову, что дальнейшее бытие Королевства совершенно невозможно без скорейшего торгового соглашения Изамона с Туланом. Не то, чтобы Талли не мог понять естественное нежелание многострадального монарха оставаться наедине с изамонской делегацией. Но можно же было подождать до после завтрака! Но теперь величество зарвалось окончательно. Только и оставалось, что хлопнуть дверью, благо на родине полно жаждущих прибиться к угуландской кормушке. А он сможет оправиться в далекий Кумон, к мягчайшим уладасам и изысканным пряностям, пока венценосный наглец будет страдать в окружении старых зануд и приторных подхалимов. Талли был великодушен. Он, разумеется, все равно отправится, но Кумон подождет. Графство Шимара куда ближе, туда он доедет сам, без единого слуги, там он сам поймает эту грешную лису и лично притащит под аристократичный нос. И никакой Гуриг, будь он трижды восьмой, не посмеет больше ляпнуть, что Талли Ройинди не способен добраться без паланкина от ванны до ванны!

Армстронга и Эллы не существует же ещё?)

50. Книга латиноамериканского автора Луис Сепульведа, Старик, который читал любовные романы Охренительная книжка. Несмотря на статус автора как "активного участника гринписа" и экологические премии. Яркая, острая, ощутимая на вкус. Эквадорская сельва в сезон дождей заливает со страниц, мокрая, душная, непроходимая, в грязи, в москитах, наступает бесчисленными муравьями и обезьянками, способными стаей разорвать лошадь. Смешно, противно, мерзко, снова смешно, мокро и МОКРО. Мокро и влажно все время, и пусть лучше настоящий ливень, в котором можно захлебнуться, но он освободит от опостылевшей влаги, превратит слизь в стихию, смоет тяжесть, сон и трупы вниз по реке.

В инквизиции управление на геймпаде легчайшее, это же не шутер от первого лица) У самого это первая игра за плойкой, до той поры десять лет за клавой-мышью, и пары часов не понадобилось, чтобы освоиться)

Особенно забавно слышать нападки на Грегора в данной ситуации от человека, который в соседней теме регулярно нападает на Алистера. Ну да, любимую кучеряшку конечно и жалеть все должны, и платочки выдавать, а того, кто посмел отнестись к нему как к храмовнику на службе, это конечно же не красит.

Lambert, Lambert, ty ch.. кхмхм Нельзя взять и не поприветствовать Капи Извините в общем ЗЫ: @Капібара, а ты в свежеоткрытую фрпг по ведьмаку не хочешь попробовать? Извините ещё раз :D

Я даже не знаю, что грустнее, факт слизанной совсем вчистую обложки, или то, что слизана она с сумерек. Неужели они у нас настолько хорошо продавались?

39. Книга, центральные персонажи которой - дети или подростки Анника Тор, Пруд белых лилий Прямое продолжение "острова", которое я решил отделить, поскольку оно оставило странное впечатление. Вроде бы ничего не изменилось. То же незамысловатое, акварельное повествование, не вызвавшее вопросов в первой части, во второй смотрится топорно. Наверное потому, что происходящее со Штеффи стало заметно сложнее. Она все ещё в Швеции, получив стипендию для одаренных и неимущих, отправляется учиться в город, в школу для девочек. (У них там в эти годы обязательное бесплатное образование - шесть классов средней школы, до 13 лет, остальное уже для состоятельных или особо умных) В городе она снова живет в чужой семье, а тетя Марта с мужем, удочерившие ее на острове, стали уже семьей настоящей. Штеффи ездит к ним и сестре по выходным. Она больше не потерянный ребенок, который ищет опору на незнакомой земле. Говорит по-шведски, в своей первой здесь школе к концу года была одной из лучших и в новой добивается этого снова. Ее новые друзья не деревенские дети, они с серьезными лицами обсуждают социализм и фашизм. А ко всему прочему она влюбляется. Впервые в жизни. В пересказе - сложно. На словах писательницы - все так же просто, штрихами, набросками от сцены к сцене. И если для первой книжки эти штрихи были в самый раз, чтобы получилась такая городская детская сказка на серьезные темы, то второй в них прямо-таки тесно. Но мне интересно, чем это все закончится.

Да я не знаю даже <_< Чтобы оно прям было центральной темой, а не частью - это страшно представить, ибо если цепляет, то выть хочется. Вот "Я возьму сам", кстати, квинтессенция идеи просто, так до изгрызания деревянных предметов.

) Ну это тоже самое) Просто как правило не вижу особого смысла читать про то, как все у плохо у людей, у которых Очевидно все плохо. Если уж читать про страдания, то мне больше нравится про тех, у кого вроде бы все норм, но при этом почему-то плохо. И вот когда меня при этом убедят, что таки да, плохо, вот это мне интересно) А обложечки у этой серии классные, да)

36. Книга с событиями в военное время Анника Тор, Остров в море. Не люблю книги про войну. Не нужно особого таланта, чтобы вызвать у читателя сочувствие большим трагедиям, смертям и жестокости. Расскажи в деталях, какие душные были окопы, какая липкая кровь, как больно, когда отрезают ногу, как хочется есть, когда есть нечего - успех среди заинтересованных лиц обеспечен. Поэтому, как лицо незаинтересованное, взял книжку совсем про другое. Она про детей, которым повезло на войне. Вот так вот - повезло. Двух сестер-евреек вместе с пятью сотнями других детей вовремя высылают из Вены в Швецию, когда Австрию захватывают нацисты. Штеффи и Нелли попадают в приемные семьи. Правда им обещали, что они будут жить в одной, но не очень получилось, в итоге между домами сестер всего два километра. Приемная мать старшей, Штеффи, строгая, но искренне заботится о ребенке, приемная младшей - вообще сама доброта. Девочки регулярно пишут письма родителям в Вену и живут мечтой вместе уехать в Америку, как только мама и папа получат визу. На фоне всего, что происходит в мире на стыке 39 и 40 годов, они оказались как у Христа за пазухой. И такие мелочи, что они не знают языка, дети ведь быстро учатся. В самом деле, Нелли уже через неделю свободно общается со сверстниками, с помощью жестов и неуклонно растущего запаса слов. Штеффи целых двенадцать, ей сложнее, но она быстро учится, когда надо вслушиваться, а когда можно просто сделать вид, что поняла. Разве такая уж большая беда, что еврейки попали в христианские семьи и были вынуждены принять причастие и крещение, потому что побоялись возразить. И пусть Штеффи сложно в школе, где она оказалась принята в штыки компанией местной королевы, она сильная духом, умная, и знает когда пройти мимо и смолчать. Даже когда ее толкают на колени и заставляют целовать чужие ноги. Дети жестоки, а ее этим все равно не сломить. Маленькие проблемы маленькой, не идеальной девочки, и, наверное, действительно незначительные, когда горит весь мир. Но Анника Тор считает, что нет. Ей они кажутся достаточно значительными, чтобы о них написать. Мне нравится это. Мне нравится, что кто-то тоже думает, что девочке, которая плачет, потому что разбила очень важную для нее фарфоровую собачку, можно и нужно посочувствовать, даже когда в десяти километрах от нее горят корабли.

Почитай вот у них Трудно быть богом, если интересно, на сравнение) Тоже про влезание в чужую недоцивилизацию)

Рыжая и кудрявая у Нипуни - дочь Соласа и ее блондинистой Лавеллан, это прямым текстом сказано в блоге. Она ее и взрослой рисовала, и имя есть.