Meshulik

- Прошу простить нас, Анри, дамы. Маркиз церемонно поклонился сначала послу, а потом и графине - глубоко и вежливо, привычно и безусловно, как будто он не смог бы вспомнить, как дышать, если бы однажды пропустил церемонию прощального поклона. Следовало еще произнести какой-нибудь комплимент... Конечно же, искренний. Вся суть настоящей Игры ведь и заключалась в том, чтобы не лгать. Но он впервые не решился: капризная мадам настаивала на том, что его комплименты ей не угодны. Что же. Церемонии церемониями, но было бы бестактностью на них настаивать. Так что Анри промолчал. Что же... А впрочем... кажется... - Простите, мадмуазель Вивьен, я отвлекся. Так что же насчет уверенности? Сочтете ли вы мою компанию полезной?

Маркиз тем временем много о чем думал, но не о том, что было для него очевидным: женщины сами не знают, чего хотят. Впрочем это не отменяло того факта, что компания Вивьен будет ему приятной, а красотой и силой графини он будет по-прежнему искренне восхищаться. Но увы, угодить обеим не в его силах, да и... хотят ли они этого? О нет. Точно не хотят. Возможно, им смогут угодить слуги. - Полагаю, - маркиз обратился к Виктору, - встречаемся здесь сразу же после дела?

Мамзель не возражает Анри усмехнулся. - Вы уверены, мадмуазель Вивьен?

О, месье… вы меня совершенно недооцениваете. Банкиры, маркизы, графы, Его Императорские Величества, последние простолюдины… Кудельке всего-то потребуется желание найти общий язык с тем, с кем как может показаться - в гробу такого не сыскать. Маркиз вроде бы и не глядел в тот момент в сторону графини, но рука как-то вдруг подвела — и бокал по необъяснимой причине выскользнул. Природная сноровка Анри включила нужные рефлексы и, обрызгав рукав и расплескав добрую половину, он успел подхватить хрусталь, не дав ему разбиться о мраморный пол гостиной. Достав из-за рукава белоснежный платок, он протер руки и с сожалением отставил бокал на стол. Подальше. Вздохнул. Тягаться в Игре не следовало с бардами. Этому его учили с детства. А вот с графиней – это был его личный и сравнительно новый опыт. Жаль только, что графиня видела в нем мальчишку. Не уважать маркиза было в ее праве, но это место оставалось самым уязвимым в их отношениях.

- Что же, - маркиз не смел настаивать, - не могу не поддержать выбора дам, выставка действительно достойна внимания, к тому же появление месье Виардо в сопровождении респектабельной дамы хм... - маркиз нервно глотнул и опасливо глянул на Кудельку. Но было поздно облекать мысль в более тактичную форму, - откроет больше возможностей для э... поиска информации. Маркиз изящно взмахнул кистью руки, чтобы компенсировать прямолинейность намека на то, что женское общество банкиры предпочли бы, вероятно, мужскому, хотя кто их знает этих банкиров. Взяв кувшин и наливая себе воды, он сделал очевидный вывод: - Остается визит в гнедышко достойного жалости де Лара, - ироничная легкая усмешка появилась, но тут же испарилась с губ Анри. - Ну а что касается оружия... Он задумчиво сделал большой глоток. - А кстати, что такого необычного в этом кинжале?

Анри довольно быстро насладился уединением на свежем воздухе с легким и не без приятности привкусом дыма от гномьего табака и пришел к выводу, что, возможно, пропускает что-то более важное, чем весьма комфортное, но довольно однообразное молчание расположившейся на просторной веранде контрабандистки. Ну или… телохранительницы. Он за полгода уже усвоил, что реверансов для того, чтобы покинуть эту даму, не потребуется, и спустя четверть часа с чувством хорошо отдохнувшего и практически состоявшегося хозяина жизни вновь нарисовался в дверях гостиной — лишь затем, чтобы убедиться, что жертва нападения неизвестных месье в гостиной по-прежнему не появлялась, а дамы заняты ожиданием или продолжают завтрак. Маркиза распирало обсудить ситуацию. А впрочем, полезнее дождаться патрона и уже выспросить всё конкретнее. Так что он провел время в кресле за размышлениями и проснулся через пятнадцать минут от приближающихся шагов хозяина дома. - Та-ак... понятно, - кивнула наконец обернувшаяся и оторвавшая взгляд от несчастной картины эльфийка. Наконец-то хоть какая-то информация от Виктора, ждать, пока он закончит переодевания и ванные процедуры, было почти невыносимо. А тут еще маркиз, мило перекидывающийся взглядами с Софи... Вив была не из терпеливых. Лучше уж выместить энергию где-то еще. - Ну, я могу пролезть в его дом, пока вы занимаетесь выставкой. Посмотрю, что он там прячет. Желательно, чтобы кто-то постоял на стреме, так что... - она оглядела присутствующих, гадая, захочет ли кто-нибудь сопровождать эльфийку на такое опасное мероприятие. — Мой лакей в базарный день на рыночной площади может без труда пересчитать всех карманников, не покидая балкона особняка, — слегка прихвастнул Анри и обратился к эльфийке. — Почту за честь, мадмуазель, составить вам компанию в этой увлекательной прогулке. С другой стороны… — маркиз замялся, — выставка Веласкеса… хм. Я бы нашел, что обсудить с этим достойным сеньором касательно некоторых экспонатов. Так называемых… — процедил он чуть слышно вдобавок, припоминая давнишние разговоры о подделках в знаменитой коллекции.

- Вы совершенно правы, дражайшая графиня, - Маркиз умел разными способами говорить нет, произнося да. - И потому на следующее свидание мы сами должны явиться, назначив таким образом место и час. Произнеся это весьма патетическим тоном и ничего конкретно, к сожалению, так и не предложив, молодой человек оглядел собравшихся в ожидании иных предложений. Когда глаза его встретились со взглядом Софи, он поймал себя на таких мыслях, которые вынудили пойти проветриться на веранду. Оказывается, чувство опасности может пробуждать желание не только мести. Ах, Вал-Руайо, притворно беременная девственница, слишком уж далеко ты с твоим единорогом.

Привычный мир месье дю Волана с тихим потрескиванием расползался по швам. Анри любил умеренный риск. В свиту посла он попал не за небезупречные манеры и не за тягу к прекрасному, хотя именно она стала причиной опасного хобби. Конечно, когда ночью карабкаешься по внешнему контуру ограды с магическими ловушками и притаившейся где-то охраной, чтобы извлечь на свет прозябающую в чьем-то сундуке искусно выполненную камею времен Древнего Арлатана, то отдаешь себе отчет в том, что можешь при неудачном стечении обстоятельств расстаться с той или иной частью своего молодого и красивого тела. Но ирония состояла в том, что маркизу несказанно везло. То ли везло, то ли он имел талант к разработке и осуществлению рискованных операций, но факт: на экспромт в своих вылазках он предпочитал оставлять минимум вероятностей. И все же не так что-то шло всегда. И маркиз любил риск. Но сейчас это должно было показаться перебором даже ему. Где-то глубоко внутри несовершенной души маркиза именно сейчас просыпалось нечто, какой-то нездоровый азарт, желание — сделать еще шаг и узнать, что там дальше. Это можно было бы списать на любопытство или стремление послужить на благо Орлея, если бы не причина, пробудившая этот азарт, — повышенные ставки игры, явленные пострадавшим от рук убийц послом. Анри, не будучи даже шевалье, за свою короткую жизнь еще не видал масштабной войны и не мечтал повидать. Опять же, зато он и сам, бывало, становился причиной чьих-то увечий. Никогда не получал удовольствия от этого и сдержанно, даже отстраненно, руководил дознаниями в своем подвале, справляясь по медицинским свиткам, как с наименьшими потерями извлечь наибольшую пользу из таких занятий. Каждому действию он мог дать объяснение. Но необъяснимая изощренность таинственных убийц пробудила пугающе сильное желание мести. Собственно он бы сейчас потирал ручки в предвкушении, если бы не взгляд Виардо, смутивший его и изрядно охладивший пыл. — Охрана не спасет. Нужно нанести ответный удар и как можно быстрее. Иначе рука, пославшая убийц сегодня, дотянется до посла завтра. Анри вопросительно глянул на Малик. Уж он-то точно мало что понимал в открытом противостоянии сил, предпочитая в любом деле обходные пути. Гномка же производила впечатление личности, по большей части не тратящей время на отвлекающий балет. Привычный мир месье дю Волана с тихим потрескиванием расползался по швам. И началось это не сегодня. Проклятая Антива с первого же дня его прибытия разъедала своим просоленным воздухом привычный маркизов уклад. Полгода. По капле. Час был ранний, но Анри много бы дал за бокал чего-нибудь покрепче кофе.

Виктор посмотрел на маркиза, и хищная усмешка на его лице поблёкла. Он скользнул взглядом по женщинам, поджал губы и двинулся к "son coeur", пока не остановился лицом к лицу. Так, что необычно узкая прорезь маски не могла скрыть того, что удачно маскировала тенями на любом приличном расстоянии. - Они весьма упорно стремились к успеху, - подтвердил он негромко. Анри смотрел вверх, а рука его невольно дрогнула, чтобы прикрыть прорезь приблизившейся полумаски. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого сглотнул, сжал губы, как только что посол. Его веки, обрамленные темными ресницами, на пару секунд сомкнулись, губы искривило то ли сожаление, то ли сочувствие. — Мы найдем их и убьем, — словно бы согласился маркиз с выдвинутым предложением. Глаза Анри раскрылись. Веко левого глаза Виктора, видимо, не откроется уже никогда, перечеркнутое смутно видневшимся шрамом. В кругах умели залечивать быстро и более серьезные раны. Кажется, маркиз начал понимать, зачем барда назначили послом. Но бард оказался из того сорта людей, симпатия и уважение к которым возникает, минуя обычные критерии отбора вроде чинов, титулов и даже, возможно, морали. Исключительные обстоятельства требовали исключительных действий. Против всяких правил хорошего тона предплечье патрона сжали в знак поддержки. — Вы сами их убьете, а мы поможем.

- Меня пытались убить. Анри с подозрением покосился на полумаску. На скрытом от посторонних взглядов челе маркиза собрались морщинки. Ему было эстетически больно представить лицо посла обезображенным… отсутствием глаза. — Насколько они преуспели? — дипломатично поинтересовался не чрезмерно дипломатичный маркиз.

Вскочивший на ноги la coeur встретил явление посла с ожидаемой выдержкой. Тот дошел на своих двоих, а значит, жить, скорее всего будет. И скорее всего и la coeur сегодня выживет, несмотря на непростую встречу со всеми собравшимися дамами. - Худшее позади, - возвестил он всех, дабы предотвратить панику, и прошагал к Виардо, попутно прихватив со стола кувшин с водой и чистый стакан. Вода была подана послу, кувшин держали наготове.

Через несколько минут маркизу принесли новую чашечку с кофе, а Куделька, прикрыв глаза, тихо мурлыкала себе под носик мелодию, которую с нетерпением ожидала сыграть на арфе. Создатель, в это утро все на него ополчились. Начиная Виктором, по чьей милости он был поднят в неописуемую рань, заканчивая собачонкой. Наконец-то он обрел минуту покоя. И как кстати услужливо поданный кофе. Маркиз блаженно вытянул ноги и сделал пару глотков. Теперь можно было впасть в незримую кому хотя бы на пять минут. Подумать о том свитке, о котором ему давеча рассказал Ибрагим. Кажется, неизвестное переложение жития Андрасте из одного из антиванских кругов. На каком-то старом наречии. Три века выдержки. Абсолютный антиквариат. Красота, спрятанная от чужих глаз в совершенно неподобающем месте. Приятно было неспеша на досуге планировать спасение этого шедевра от рук необразованной черни.

Диана, тем временем, дремала с открытыми глазами, не обращая внимания на доносящийся с террасы шум. И возможно, первая увидела явление маркиза с веранды в одном башмаке. Анри поклонился ей, развел руками и махнул рукой в сторону гибнущей туфли. — Мадмуазель Жаклин, не откажите в любезности, пошлите моего лакея за новой парой обуви, — подозрительно спокойно пропел маркиз попавшейся на глаза распорядительнице сборов. После чего выбрал уединенное кресло и обессилено упал в него.

Лу-Лу, убежавшая от хозяйки, не преминула воспользоваться этим: подскочив сзади, она с рычанием вцепилась в бант на туфле маркиза. У этой твари давно были свои счеты с дю Воланом. С первой встречи в покоях мадмуазель Софи отношения маркиза с собакой, мягко говоря, не сложились. И не по вине маркиза, надо сказать. Во всяком случае он был уверен в том, что в собачке дремлет какой-нибудь демон. Но вслух высказать сие предположение значило бы снискать неминуемый гнев Дианы. А значит… Минус две пары штанов назад он пытался было приструнить тварь по-своему, пока хозяйка отлучалась. Но от этого стало только хуже: Лу-Лу начала охотиться на него повсюду. — Фу, — тихо и нервно приказал маркиз, беспокойно оглядываясь на спасительные двери веранды. С очень неправдоподобной улыбкой он изящно склонился над туфлей и попытался вежливо отодрать шавку от своего банта.

Маркиз допил кофе. Грустно улыбнулся. Пожал плечами. - В моем понимании, милейшая графиня, юмор - вещь эфемерная. Идея, чувство, вдохновение. Сопутствует искренности и приносит радость... Как ваше присутствие в этом утреннем зале. Он поставил пустую чашку на поднос. - Мне представляется, что по близкому человеку, с которым разделяешь столь много взглядов, нет нет, да приходится скучать. - Он взглянул на открытые двери терассы. - Опера, мадам, гондольер у церкви весьма лечит душу. Маркиз встал. Галантно поклонился и направился на веранду полюбоваться городским пейзажем в ожидании патрона.

- Знаете, месье, - промурлыкала Куделька, локтем оперившись на ручку вычурного стульчика. - Не сколь комплименты, сколь наличие толики юмора ценится в собеседнике. Особенно в собеседнике противоположного пола, - и прозвучало бы сказанное, как упрёк. Но слова эти произнесла Куделька. И сказаны они с такой нежностью, присущей ей материнской заботой, что больше всего походили на дружеский совет. Нет. Нельзя было усомниться. Вновь небесные глаза украдкой посмотрели в сторону рыжеволосой куколки, сверкнув озорством. Очаровательна. Без спору. Очаровательное создание. Маркиз открыл было рот, чтобы поделиться своими впечатлениями от прошлогодней охоты… но замолк. На минуту голова его опустилась в задумчивости или смущении, но очень скоро почти интимная улыбка мелькнула из-под маски, предназначавшаяся только и исключительно взору мадам графини. — Как бы я осмелился шутить по адресу графа де Ривьера, дражайшая графиня? Кто дал бы мне такое право? Широко распахнутый взгляд мог поспорить невинностью с только что красноречиво разглядываемой куколкой.

Сквозь полупримкнутые ресницы Софи заметила быстрый взгляд, но ничем того не показала. Не время. Они еще успеют переговорить после собрания, а может и не только переговорить... Маркиз был умелым и чутким любовником, а главное, умел держать язык за зубами, как, впрочем, и она сама - за полгода никто в посольстве еще не узнал их маленького секрета. И не узнает. Анри скорее согласился бы отрезать себе язык, чем допустить, чтобы до его маман дошли слухи… Поначалу всё казалось так волшебно. То, что Анри так бесило в его матери, замеченное в Диане вызывало очарование. Она была очаровательно прагматична. Любовь к цифрам не могла не очаровывать. И беспощадность Дианы так же граничила с очарованием. Он вновь бросил взгляд, умилившись напоследок ее очаровательной миниатюрности… По сути он проиграл. Оказаться в результате игры в чьей-то постели — Создатель, какое счастье, что он уже вдали от двора. Случись это на просторах цивилизованного мира родной столицы — и ему пришлось бы отправиться в Антиву уже по иным соображениям… Но здесь, вдали от игры и Вал-Руайо, вдалбливаемая в голову с рождения гремучая смесь обязательств перед фамилией и тонкостей Игры, превратившая его практически в монаха, вдруг начала растворяться в морском прибое, — и Анри увлекся. Опасно увлекся. Поначалу нежелание дражайшей Софи афишировать их отношения казалось идеальным для искусно обставленного красивого романа. Но его занесло. И теперь всё осложнилось. Софи была подходящей партией. А это значит, что узнай об этом маман… И ему конец. Кофейная чашечка застыла в руке, на миг внутри похолодело от подступающего чувства необъяснимой паники. С другой стороны, может, пока он вынужден находиться вдали от строгих правил аристократического мира Вал-Руайо, стоит немного насладиться жизнью? Она... очаровательна. - Убийц? - наигранно удивилась Куделька, положив ладошку на сердце. - О, ну что вы! Как-то столь резкой смены обстановки я и не заметила, месье. Просто прогулка оказалась намного насыщеннее, нежели в прошлый раз, - с лукавым огоньком в глазах и приподнятыми уголками губ говорила белокурая мадам Леони. — Так вы находите этот город… ярче? - Мой муж, как полагаю, сейчас должен находиться в замке Эн, что Вольной Марке. О… вы знаете. Ежегодная охота на виверн. Занятное зрелище. Анри понимающе кивнул. Немало достойных шевалье скитаются по миру, вынужденные покинуть игру из-за того, что однажды неосмотрительно поддались желанию приударить за женщиной, не считавшей себя свободной. Вот, что он услышал из слов графини. И был полностью с ней согласен в этой непреложной истине: ежегодная охота на виверн — лучшее средство развеять семейную скуку. — Я слыхал, что из их шкур выходят отличные сапоги... Да и броня наших шевалье изготавливается так же. Что означает… что такая охота — верный способ поддержать нашу благословенную страну! Достойное занятие для графа, мадам.

Глаза не опустила. Но пальчики едва губ коснулись. Смех ли так сдержала или не позволила себе улыбнуться шире. Он опустил. Но когда поднял, в них по-прежнему таился смех. С мадам у них была одна, но всеохватывающая страсть — опера! Еще до их миссии в Антиве он не раз видел ее в ложе на громких премьерах в Вал-Руайо. И ловил взгляд из-под маски: она тоже знала о том, что он там бывал. Это общее знание придавало ему не уверенности, нет, но, словно глоток свежего воздуха, беззаботности там, где воспитанный, но слишком юный отпрыск знатного рода попросту пасовал. - Полагаю, кто-нибудь из слуг с превеликим удовольствием выполнит ваш каприз касаемо кофе, месье, - всё также очаровательно улыбаясь, отметила Куделька. - Не прослыть настолько жестоким хозяином месье Виардо, которому нравится будить с утра пораньше свою свиту и держать голодными весь день, пока его ожидают. Приняв ответ за приглашение, маркиз обнаружил поблизости удобное пустующее кресло и, привычно поправив фалды сюртука, присел на край, сохраняя безупречную осанку, - так, чтобы ничто не затрудняло беседы с Куделькой. Ловко достал из-за пазухи веер, развернул, обмахнувшись небрежно. Жестом отпустив служанку, Диана налила себе кофе, отпила глоточек и зажмурилась от удовольствия. Кофе в этом доме варили отменно. Запахло корицей. Тщательно располагаясь, маркиз успел хорошенько оглядеться, улучил момент и коротко кивнул Софи, задержав взгляд на ее чашке. Но на сей раз не метнулся целовать ручки и осыпать девушку громкими комплиментами, а лишь понимающе и как-то по-заговорщицки усмехнулся, видя еще одну очевидную жертву ранней побудки. По заведенной в последнее время привычке, беседу с мадмуазель казначейшей он отложил на более подходящее время, а покамест подозвал человека, подающего завтрак. Когда он сделал первый глоток, поморщился и, обретя наконец форму и содержание, вновь обратился к мадам де Ривьера, взгляд его вновь был серьезен: - Скучаете ли вы по Вал-Руайо, графиня? Не чувствуете ли себя в изгнании в этой столице убийц и торговых принцев?

Полуулыбка на красных губах. Бровь кокетливо изогнута. Ладошку доверительно протянули для вежливого поцелуя, однако мысли, мыслишки шаловливые, о, никогда вы их не прочтёте в этих глазах. Тут надо бы устремить взгляд в прорези маски и, целуя руки, угадать эмоцию по дрогнувшим губам или опущенным ресницам… но сила, ощущаемая в присутствии мадам, такого рода, что маркиз спросонья не рискует играть с огнем и смотрит на руку, которой, согласно этикету, легко касается губами и отпускает мягко, проводив вдоль пальчиков. Выпрямившись и украдкой переведя дыхание (и вновь мысленно помянув недобрым словом ранний час), он опять склоняется — голос графини и правда тих. - Обязательно пойду послушать на досуге. Если только драгоценный месье Виардо не намерен держать нас здесь весь день. Голову на бок наклонила. Улыбка сделалась лукавой. - А может и на оставшиеся полгода. Что за чёртики пляшут в кудрявой головушке нашего драгоценном посла. — Возможно, — маркиз тоже говорит сейчас тише, но не ради игры, а чтобы не доверять свои соображения лишним ушам, — в нашем деле наметился перелом. Сколько мы уже тут… полгода. Это были прекрасные полгода, — взгляд наконец-то устремляется, как ему было положено, на красные губы, — однако же их не омрачит, если наше расследование наконец принесет какие-то плоды. Анри выпрямился и огляделся. Вивьен исчезла. Кажется, в том же направлении, что и молчаливая особа с мечами. Первое его немного огорчило, второе — принесло облегчение. Как вести себя с гномкой, Анри за эти полгода так и не понял. Ее положение обязывало быть в курсе, наверняка быть в курсе истории с теми свитками. Да и всё в телохранительнице веяло такой некомфортной угрозой его привычному укладу, что маркиз всякий раз ощущал легкий холодок в области затылка, если случайно оставался с ней один на один. К счастью, такого почти никогда не случалось. — Однако в спешке я так и не позавтракал, — заметил маркиз, оглядывая гостиную. — Кофе не помешал бы. И тогда весь день рядом с вами, мадам… — Этьен по-мальчишески озорно улыбнулся, — не устаю благодарить месье Виардо за такую великолепную миссию на благо государства.

— Анри, мадмуазель, — напомнил маркиз, — Не напоминайте мне этот проклятый титул. В голосе приблизившегося к Вив маркиза послышался легкий оттенок трагизма. Впрочем, сегодня его больше занимала не эльфийка, а причина их появления в гостиной. — Де Бовуар? Болван повесился? Я слыхал, что он вздумал полетать на манер ласточки. Ах, мадмуазель, если бы тут повстречали призрака, отряд храмовников уже оцепил бы весь участок от виноградника до рыночной площади и провонял бы лириумом покои посла. Вряд ли он был бы рад. Хотя… посещение Тевинтерских земель могло сделать его более… хм, терпимым к подобным амбре. Вот уж где можно повидать, говорят, и призраков, и другой гадости магической… ох… Маркиз поймал себя на том, что тема стремительно направилась к вульгарной материи, а именно к магии и всему, что ее окружает. Непозволительно. Он оглянулся и с досадой отметил, что они уже не одни: в гостиную вошла… — Несравненная мадам де Ривьера, графиня, как прекрасно утро, озаренное вами, — Анри вновь поклонился и, приближаясь, продолжил, — Вчера я слышал в канале у церкви гондольера. Отменный тенор. Могу рекомендовать. Маркиз протянул ладонь, чтобы с детства вышколенным движением принять ручку для вежливого поцелуя.

В спальне было солнечно, пыльно и как-то безлюдно. Шелковые простыни пронзительно-кобальтового цвета тихо зашелестели. Из-под них донесся стон. Стон предназначался для посыльного, неуместно возвышающегося посреди комнаты и бесстрастно взирающего поверх пышных подушек на гравюру с изображением единорога и беременной девицы в высоком колпаке. Как сочетались беременность и волшебное животное, доверчиво склонившее голову перед номинально девственницей, оставалось тайной, которую неизвестный художник, по-видимому, унес с собой в могилу. Достаточно образованный поклонник искусств предположил бы, что мода на беременность в тот век, когда было создано сие произведение, обязывала любую приличную женщину высшего света стильно носить под сердцем бремя. А что до девственности, так на что не пойдешь ради моды… Стон повторился, но на этот раз можно было при желании разобрать слова: — Восемь утра… Наступила пауза, во время которой в комнате образовалось третье действующее лицо — уже известный нам лакей с подносом, уставленным нехитрым завтраком: белоснежный сервиз сопровождали аромат свежей выпечки и горячего шоколада. Посыльный вновь поклонился и, полагая миссию выполненной, молча растворился в прохладной прихожей, оставив слуге приводить в чувства невыспавшегося хозяина. — Что это ему в голову взбрело? Ворчливо, но запоздало донесся из-под простыней вопрос. Но отвечать на него было уже некому. Лакей кашлянул. Выхода не было. Маркиз сел на кровати, словно бы явился из гроба во время отпевания, и бездумно уставился на поднос. — Принеси воды, — прохрипел он слуге и упал назад на смятые подушки. Лакей подал зеленый халат в цветочек и ненавязчиво набросил его на один из выступов резного изголовья. Сегодняшнее бритье обещало стать испытанием даже для его выдержки. *** В 9:17 заметно посвежевший Анри в утреннем светлом прогулочном костюме, полумаске и в легкой рассеянности, благодушно улыбаясь всему, что двигалось, включая кошек, явился в знакомую гостиную. Кивнул Жаклин. За полгода визитов к его нынешнему патрону эта служанка так и осталась для него тайной. Не разгадав ее истинной роли при после, не стоило рисковать, сокращая дистанцию вслепую. А искушение было велико: влияние могло предоставить полезную информацию. Впрочем, в комнате находилась еще одна, не менее интересная личность. Когда Анри впервые повстречал эту экстравагантную особу в свите посла, он подумал было, что Виардо понабрался за границей новых веяний. Эльфийка, одетая как прислуга, вела себя вовсе не как служанка. Собственно его озадачило не это, а то, что очень скоро особа нашла уместным флиртовать с Анри. Это было... неожиданно. Поначалу маркиз серьезно опасался гнева своего патрона, он нервно озирался от каждого пристального взгляда, брошенного на него девицей, и готовил оправдания. Однако, когда роль Вивьен в свите обозначилась яснее, маркиз сделал то, что сделал бы каждый на его месте, ведь это открывало перед ним очевидные перспективы: в ответ на интерес эльфийки его доверительный проникновенный взгляд сулил одно, в то время как уста твердили иное, намекали на трагическую невозможность и тяжесть рока, цитировали древние прописные истины и тяжело вздыхали. И все в совокупности должно было в девушку неопытную вселить отчаяние и надежду, что, конечно, в перспективе можно было бы использовать в интересах дела. Но ему попалась слишком смышленая и самобытная натура. В последнее время интерес к его особе явно поугас в глазах девицы, соскочившей с универсального крючка. Что же. Это было тоже полезно — узнать, с кем работаешь. Никто не остался в убытке. Маркиз для порядка изобразил растерянность, печально вздохнул для профилактики и поклонился не глубоко, но безупречно: — Мадмуазель Вивьен, как вы свежи в столь ранний час! Вас тоже призвал неутомимый месье Виардо?

А!)) тогда да, поглядим) пасип за уточнение)

Cпасибо за приглашение, но не в этот раз, увы \>.>/. У меня ответственная миссия в Антиве, извините))

Ах вооот оно что ... Спасибо, пойду почитерствую :D

Какой добрый человек объяснит мне, как определять координаты? Сдаюсь, я тупица.