Ribka

- И? - бросил Винс Лиаму. - Сим-сим не отвечает взаимностью? Лиам только сердито цыкнул в ответ, чтобы не мешали. Нахмурился, заново пытаясь полностью сосредоточить свое внимание лишь на одном замке, почувствовать (или почуять?) сложный механизм из обтекаемых и угловатых форм, попробовать подчинить себе этот металл, рожденный когда-то в земных недрах. Нахмурился, ощутив упорство, нежелание, с которым дрогнули внутренности замка, поддаваясь ведьмачьей воле. Ротор повернулся без ключа и замок щелкнул. Между дверью и косяком прорезалась щель. Вдох-выдох и уже знакомое усилие, чтобы порывом ветра распахнуть дверь нараспашку и потом замедлить ее обратный ход достаточно, дабы оба спасателя успели пройти внутрь.

- Доктору Алистэйр нужна помощь! Она одна в комнате, той, что с кроватями. Пожалуйста, Лиам, помогите, попробуйте открыть эту чёртову дверь! - её ладони, всё ещё лежавшие на его груди, сжались, комкая одежду. - Пожалуйста! А я пока Винсента приведу, - буквально взятого за грудки мужчину наконец отпустили, и Ника побежала дальше, в самую глубь парка, туда, где, по её мнению, должны были быть Винсент и его горизонт. Лиам проводил взглядом умчавшуюся деву и закатил глаза, выражая свое отношение к этим людям, решившим, видимо, зациклить его день. На этот раз даже обошлись без лести, видимо решив сократить программу до минимума. И все же поплелся в коридор, гадая, за какой из закрытых дверей может быть комната с кроватями.

Обедающие начинали растекаться из гостиной, за столом пустело. Лиам тоже ел быстро, но по привычке, и непривычно плотно для обеда. Видимо, сказывалось напряжение. Было вкусно. Даже очень вкусно, последний раз за подобным столом он сидел у Греев, в канун Рождества. И тогда еще жизнь казалась вполне терпимой. Нежданные воспоминания вынудили закончить трапезу. Тиммерманс вытер рот салфеткой и встал из-за стола. - Повар сегодня был на высоте, - подмигнул он Мадлен и вышел на террасу. В воздух поднялся дым от зажженной сигареты. Мужчина расслабленно привалился к дверному косяку, оглядывая желто-рыжее буйство в саду. С трудом верилось, что еще позавчера он убирал листья у Моники. Но те от долгого лежания на земле потеряли свой лисий окрас, стали бурыми и некрасивыми. Он сгребал их в огромную кучу, а Бетси баловалась и с визгом раскидывала ту во все стороны. Завершить начатое удалось только на четвертый раз. Потом они жгли листья в большой бочке, чувствуя на лицах их жар. Лиам сидел на земле, а Бетси навалилась ему на спину, обхватив за шею руками, что-то звонко щебетала в ухо. Потом вдруг сказала... Потом вдруг сказала: - Мне нравится твоя борода. У моего мужа тоже будет борода! Как у тебя.... и у папы..., - девчушка уткнулась ему в плечо и горестно засопела. А Лиам не знал, чем утешить ее. Накрыл ладонями обнимающие его ручки, погладил по склоненной голове. - Мне тоже не хватает твоего папы... Бетси вскинула голову, шмыгнула носом: - Мама говорит, что папа теперь живет на небе. И что, когда мы умрем, то обязательно с ним встретимся. Только это будет еще не скоро. Если и существовал на облаках небесный город с золотыми воротами, то Макс Грей несомненно был там. Но Лиам весьма сомневался, что ему самому суждено попасть на эту встречу. Он снова не нашелся с ответом. Но Бетси, кажется, и не ждала, положила голову ему на плечо и испуганно зашептала: - А вдруг мы тоже умрем? Скоро, а не не скоро? Как папа... и как мисс Флоунд из садика... и мистер Сандерс... Вдруг я скоро умру? Лиам почувствовал, как на затылке поднялись дыбом волоски, как сковало льдом позвоночник от этого безудержного детского ужаса, который можно было ощутить физически. - Не, - мотнул он головой, с отвращением ощущая, как его голос неубедительно подрагивает. Кашлянул, прочищая горло. - Дети не умирают! - Откуда ты знаешь? - в детском голосе было слишком много сомнений. - Дейзи и Стивен умерли. - Нет-нет-нет! - снова замотал головой мужчина. - Поверь, я точно знаю о чем говорю! Ты же помнишь, кем я работаю? - М... на кладбище? - Да. Я хороню мертвых. И поверь, среди них нет ни одного ребенка! "Только карлики". - А как же Дейзи? И Стивен? - Они уехали... - А я слышала, как наша соседка, миссис Мортишоу, говорила моей маме, что они умерли! - настаивала Бетси. Лиам поднял голову, глядя на дом через дорогу, где в окне, не скрываясь, маячило лицо упомянутой соседки. Следила, чтобы этот бородатый мужик не украл ребенка. Старая карга рисковала пережить их всех. А еще совершенно не имела такта. Но для Бетси пришлось найти более приличные слова. - Миссис Мортишоу просто старая и говорит иногда ерунду... Эй, кому ты веришь? Мне или той бабуле, что смотрит на нас через свое окно? - он отвел руки назад, обхватил девчонку за бока и пощекотал сквозь куртку. Бетси взвизгнула, разжала свои ручки и проворно отпрыгнула в сторону. - Тебе, тебе, - заверила с улыбкой. Потом снова посерьезнела. : - А мама? И ты? Вы не умрете? - Нет, - Лиам тоже встал, чтобы закинуть в бочку новую порцию растительного топлива. И избежать дальнейших расспросов. - Обещаешь? - Обещаю. Он обернулся, посмотрел на девочку. Та стояла, притихшая и задумчивая. Лиам подошел ближе, поправил сбившуюся шапку, из-под которой торчали папины кудряшки. - Эй, не вешай нос! - легонько щелкнул по упомянутой носопырке. - Сбегай ка лучше домой и принеси маршмеллоу. Но так, чтобы мама не видела. Испортим себе аппетит перед обедом! Бетси заговорщически улыбнулась и понеслась к крыльцу. "Вот же ж дерьмо...." Лиам прикрыл глаза, делая новую затяжку. Нестерпимо захотелось выпить.

-Ааа... Колонист значит? Ох как интересно. Усмехнулась Мэри-Энн, убирая ладонь, вспомнив, что теперь здороваться за руку - не самая лучшая идея. - А ты у нас...? Какой... Не знаю, как сказать. Как я, как Вонсент, или как профессор? Допрос? Ни Боже мой. Просто уточняет возможности напарника. А затем она нахмурилась, и переспросила - Погоди, какой еще обед? Откуда тут обед? Слишком много вопросов, заданных столь требовательным тоном, что мысли разбегались на какой отвечать первым. Нет, мэм, коренной уже житель США, колонистом был прадед, но историю, почему тот покинул родную Голландию и уплыл на пароходе в Америку, я оставлю при себе. Да, мэм, как оборотень и как профессор. С последним могу даже бородой померяться. Не знаю, мэм, но вы можете провести расследование и выяснить этот вопрос. Это в вашей компетенции, мэм. Несколько обескураженный, Лиам пожал плечами и ответил лишь на последний вопрос, подпустив в голос загадочности: - Мааагия! А затем ретировался, благо от гостиной его отделяло всего два шага. На пороге он обернулся, крикнув женщине: - Поторопитесь, Мэри-Энн, магия может и закончится! А в столовой, поприветствовав уже трапезничающих взмахом ладони, выбрал себе стул на свободном краю стола, не заморачиваясь со звоном сгреб в сторону лишние приборы и принялся нагружать свою тарелку всем, что было мало-мальски знакомо и доступно. Лишь ненадолго завис, уставившись на винные бутылки грозным взглядом из-под нахмурившихся бровей, и присмирив таким образом свою древнюю алко-душу, принялся за еду, почти не прислушиваясь к разговорам за столом и сетуя про себя, что среди стольких блюд не нашлось ни бургеров, ни хот-догов.

- А ты кстати откуда прибыл? Мы вроде не успели познакомится. Сержант Мэр-Энн Рорк, Скотланд-Ярд. А ты у нас Лиам, точно ведь? Коп. Теперь уже не удивляла ни военная выправка женщины, ни командный голос, ни сокрушения об отсутствии оружия. Почти что Моника, правда пока проявляет больше дружелюбия, нежели нетерпения и гнева. Хорошо бы так оно и оставалось. - Ага, Лиам, - ведьмак скромно улыбнулся и поднял ладонь в знак приветствия. Здороваться за руку за время мировой пандемии он напрочь отвык. И уточнил: - Тиммерманс. Из Висконсина. Все ж неловко было стоять посреди коридора и разговаривать с женщиной. Даже если она не вводила его в искушение. Поэтому Лиам кивнул в сторону гостиной: - Советую поспешить с переодеванием, в гостиной стынет отличный обед!

- Спасибо, ковбой, - она сделала жест рукой, обозначающий щелчок по невидимой шляпе. Ковбою мадисонского разлива не суждено было дойти до гостиной и виднеющегося там стола, накрытого человек на сто минимум. - Лиам, верно? Слушай, не подскажешь, где тут переодеться можно? Эта куртка мне не по размеру. - М-да, - подтвердил свое имя американец, несколько офигевший от перегородившей дорогу фигуры. Весьма внушительной фигуры, оставляющей, к тому же не так много места для полета мужской фантазии. И коль уж они по прежнему были не в баре в пятницу вечером, то становилось несколько тревожно, отчего вопрос о переодевании был задан ему, а не допустим Мэй, опередившей его всего на несколько шагов, что было бы логичнее по всем параметрам. Тем не менее, ему удалось не только обязать себя смотреть в глаза Мэри-Энн, но и даже ответить на ее вопрос: - Вот за этой дверью ванная комната. А за той, кажется, библиотека. Выбирай любую!

- Очаровательная девушка.. - с ностальгическим видом припомнила Мэй, и добавила иронично глянув на Лиама, - ..только вкусы у неё весьма специфические.. Лиам закатил глаза, прижав руки к груди в притворном ужасе: - Ты ранила меня в самое сердце, девушка, вкуса которой хватает только на плюшевых морских звезд! Он с улыбкой снова взглянул на Мэй. Забавная она. Может быть немного странная, но кто из них без греха? С ней было легко. Не то, чтобы они так уж много успели наобщаться, но по крайней мере в ее присутствии было достаточно комфортно, а такие несерьезные - "дружеские" - подколы навевали то ли воспоминания, то ли тоску по ушедшим дням, залитым солнечным жаром, смехом и беззаботностью, присущей лишь детям. - Пошли поедим? - предложила Мэй, - Ты своими предположениями мне аппетит нагулял. Лиам приподнял брови: - М, как много между нами общего! Твои вкусы могут побороться с моими за звание самых специфичных! Коль уж разговоры о слабительном вызывают аппетит, то непременно стоит поспешить! - Пошли, - он сделал рукой широкий, приглашающий жест, пропуская даму вперед.

- Стремнее, чем проходить таможню? - на ровном лице все же мелькнула улыбка. Лиам хмыкнул, вспоминая, как они с Мэй штурмовали стойку регистрации. - Та брюнетка однозначно проигрывает местным... хм.. обитателям! - заявил он после нескольких секунд раздумий, будто и впрямь сравнивал работницу аэропорта с зеленой Мечтой из ванной комнаты. Сейчас их "представление" казалось даже нелепее, чем во время непосредственного действа. - Ты только глянь, - тихо сказала она, - В официантах у нас двухголовый, курящий кот. Его собеседница так ничего и не сказала про себя, но переспрашивать Лиам не стал. Утешать, поддерживать и отпускать грехи - это все вооот к тем энергичным девушкам в столовой. А из него пастор бы вышел все-равно никудышный. Тиммерманс вытянул шею, чуть наклонившись в бок, чтобы лучше видеть столовую. Некоторое время молча созерцал нового... новое.. новую сущность. - Если он не будет сыпать в еду крысиный яд или слабительное, то меня он полностью устраивает, - ответил, чувствуя, как сводит желудок при виде лишь пустых тарелок. Следует ли духо-кот незыблемому правилу всех курильщиков - не отказывать в сигаретке нуждающимся?

- А ты как? Оклемался? - взгляд, окинувший мужчину с головы до ног и обратно, приметил новую, целехонькую куртку, - После оборотня и.. - махнула неопределенно рукой, - ..всего остального.. Подразумевая ангельское пришествие со спецэффектами. О приключениях американца в ванной Мэй ничего не знала. Лиам снова пожал плечами, с бесшабашной улыбкой, в которой все-таки скользнула некоторая фальшь: - Да что мне будет? Шкура толстая, так просто не проймешь! Он засунул руки в карманы, привалился спиной к стене, наигранная бравада увяла. - А ты как? - взгляд скользнул по ровному, будто Мэй злоупотребила седативными, лицу девушки. - Стремно это все как-то, м?

Кто-то искал уединения, кому-то, наоборот, требовалось дружеское участие, а третьи спешили насладиться ставшими доступными дарами цивилизации. Люди появлялись в коридоре и снова исчезали. Как неугомонные муравьи, спешащие в траве по своим делам. Лиам поражался их неуемной энергии. Ему самому, после всех злоключений, хотелось бы написать жалобу в трудовую инспекцию борцов с нечистью на ненормированный рабочий день, отсутствие перекуров и запоздалые обеды. Но если внутренние часы подсказывали лентяю, что до конца рабочей смены далеко, а обед по слухам все же будет, то с куревом дело обстояло печально. Осталась одна пачка, предыдущая пала в неравной борьбе с водяным дерьмоджином. А так как коридор просматривался беспрепятственно в оба конца и табачных лавок не было даже призрачных, то приходилось вести нелегкие подсчеты, прикидывая на сколько придется растянуть остатки. Сложная задача, если не знаешь, как долго тебе предстоит тут пробыть. И Тиммерманс как раз усилием воли убирал вытянутую сигарету назад, решив, что после обеда она принесет больше наслаждения, когда за спиной раздался чей-то голос. - Всё прошло хорошо? - поинтересовалась она ровным голосом, поравнявшись с мужчиной. Обернувшийся ведьмак с подозрением взглянул на девушку, будто ожидая какого-то подвоха. Кинул быстрый взгляд вправо-влево, немного удивленный, что вопрос задан ему, а не непосредственным участникам событий, и приподнял плечи в знак того, что весьма плохо владеет последними новостями: - Во всяком случае, трупов я не видел. Вероятно, и ранен никто не был, потому что мимо не бегала доктор Галахад с бутылкой алкосептика наперевес.

- Мы тут как котята слепые со своими новоприобретенными навыками. Но дверь-то вот она. А за ней там двое наших. Наверно... нужно поставить перед собой конкретную цель. Польских пан говорил несколько витиевато, не как говорят обычные парни с завода или те же могилокопальщики. Но что-то в его словах определенно возымело действие на сознание собеседника. Возможно твердость, прозвучавшая в тихом голосе. Или спокойствие перед лицом накрывших их трудностей. Хомяк определенно знал, кого назначать за старшего. Цель. Щелчок. И дверь плавно подалась под его толчком. Заколдованная дверь, пропускающая в свою ловушку по одному, готовая поглотить их всех, одного за другим, будто в страхе, что в ином случае захлопывающийся механизм сломают, разберут по винтикам и разбросают по свалкам гнить под дождями. Лиам и сам бы не ответил, как ему удалось "ухватить ветер за хвост", наверное, подсмотрел, как похожий фокус провернула Мадлен ранее. Но сквозняк, потянувший из открытой двери, будто уплотнился, воздушной подушкой удерживая щель достаточную, чтобы профессор в сопровождении трех амазонок - по другому и не скажешь - просочились бы внутрь. На пределе сил и возможностей, чувствуя, как от усилия капелька пота щекочет висок. Дверь с грохотом захлопнулась за спиной француженки, будь та в платье, непременно оставила бы кусок подола в этой жадной пасти. Тиммерманс выдохнул, с трудом переводя дыхание, и отступил к противоположной стене. Пожалуй, его прежняя работа была не в пример как легче, зря только жаловался.

Лиам почесал в затылке и все же подошел осмотреть замок. С такой конструкцией он дел никогда не имел. Этот замок весьма отличался от современных, чтобы попробовать его вскрыть какой-нибудь проволокой. Он даже попробовал найти отклик у металла, из которого замок был сделан, но этот уровень магии для него явно был закрыт. В очередной раз почесав затылок, американец отошел и повернулся к профессору: - Если у вас есть более конкретный план, как использовать эти самые способности, было бы не плохо его озвучить.

- Ты... такой большой, - губы дрогнули в подобии улыбки, и Ника изнутри прикусила нижнюю, чувствуя себя полной дурой. Вот чего-чего, а способностей без труда добиваться от мужчин желаемого, у неё не имелось. Ей вообще было проще сделать всё самой, чем объяснять какому-нибудь представителю противоположного пола, по какой причине требуется его содействие. - И огонь создавать умеешь, - всё же продолжила она. - Может быть, даже знаешь, как открыть и удержать дверь, чтобы мы все могли туда войти, помочь Мэри-Энн и Винсенту. Лиам с вежливой ухмылкой слушал лесть в свой адрес. Конечно, ему случалось ломать замок в своем доме, когда терял ключи по пьяному делу. Но логика подсказывала, что на этот раз это будет неееемножечко сложнее. - Я же не слесарь, - ответил, пожав плечами. Возможно, что в его новых способностях и имелись какие-то силы, способные исполнить желание темноокой собеседницы, но Тиммерманс понятия о них не имел. Он и с силами то не понимал как справиться, что-то получалось, но чаще всего нет. Нелегко быть новорожденным ведьмаком, нелегко. - О, Лиам! - приподнял брови профессор, приветствуя вновь обретенного ведьмака. А ведь у него уже закралось подозрение, что тот тоже сгинул за какой-нибудь прожорливой дверью. - Он самый, - американец повернул голову, с надеждой глядя на подошедшего пана. Быть может светлая голова профессора смогла бы найти решение возникшему затруднению.

- Лиам! - как родному, обрадовалась Ника мужчине. - Лиам, там помощь нужна, - поспешила она ему навстречу. - Мэри-Энн и Винсент застряли в комнате вон за той дверью. Можешь помочь? - с надеждой она заглянула в его глаза, опять заступив за пределы чужого личного пространства, но тут же сделала шаг назад. - Если ты хорошо себя чувствуешь, конечно. Ну, конечно. Если женщине и может что-то быть нужно от мужчины (если, конечно, дело происходит не в баре в пятницу вечером, а сейчас был совершенно точно не этот случай), то это помощь. Тиммерманс с сомнением покосился на дверь, потом на девушку, снова на дверь. Как то слабо верилось, что такой здоровый мужик, которого, оказывается, звали Винсент, и весьма грозная Мэри-Энн могли где-то застрять. В смысле, за какой-то дверью. Хотя, конечно, двери, вернее комнаты за ними здесь были не простые. И их обитатели тоже. И Лиам не имел никакого желания бросаться из огня в полымя. - И... чем я могу помочь?

- И вам спасибо за воду, Лиам, - улыбнулась она. - Я пойду. Мне срочно нужны Мэй или профессор, - Ника покинула ванную, чтобы продолжить поиски. Спаситель дам в беде отсалютовал брату по общему несчастью и отправился к француженке - Я вас догоню! - не очень искренне пообещал Лиам новым знакомым и прикрыл дверь. С минуту стоял неподвижно, переосмысливая случившееся с ним, потом подошел к зеркалу. Не считая, что вода продолжала капать с него, как c ленивой тучки, выглядел он не плохо, никакого синюшного оттенка кожи, присущих утопленникам. На всякий случай пощупал лицо, холодную, но несомненно кожу живого человека. По телу прошлась дрожь. Уперевшись руками в раковину, мужчина низко склонил голову, с шумом втягивая в себя воздух и протяжно выдыхая. Он был напуган. Черт побери, он был очень напуган. И даже немного жалел, что предпочел отшутиться от чужих вопросов, нуждаясь в чьем-то участии. Но не видел среди людей, с которыми его свела судьба, кому мог бы так безоговорочно поведать свои страхи. Оголяться перед малознакомыми людьми - метафорически, конечно - Тиммерманс не умел. Прошло еще минут пять, прежде чем удалось вернуть себе самообладание. Рука поднялась к голове, отводя мокрые волосы, упавшие на лицо. Холодные капли смочили пальцы. Они были похожи на крошечных прозрачных рыбок, подвижных и гибких. Огромный косяк таких рыбешек пропитал каждую складочку одежды, каждый волос на голове. А Лиам мог управлять этим косяком. Встревоженные волей ведьмака рыбешки - капли испуганно бросились врассыпную. Веер водяных брызг взметнулся во все стороны от мужчины, с гулкими дождевыми звуками забрызгивая стены, пол и даже потолок. И оставляя Лиама совершенно, абсолютно сухим - даже борода обрела некую пушистость. - Твою ж мать..., - проговорил последний, потрясенно разглядывая свое отражение сквозь мокрые потеки на зеркале. - Мать твою ж! Я гребаный Аватар! Повелитель стихий! Начавшийся было смех прервал кашель, болью отозвавшийся в легких. И несколько поумерил восторги колдуна-недоучки. Стоило еще избавиться от рванины и можно было вернуться к людям. Тиммерманс стащил куртку, которую до сих пор не удосужился снять и футболку, без сожаления кинув их в корзину для белья и шагнул к своей сумке. Что-то звонко стукнулось об его ботинок. Опустив взгляд, американец обнаружил ту самую заветную бутыль. Рука Костлявой, придерживающая его за плечи под водой, начисто вышибла все последствия неуемного потребления алкоголя. Эх, не стоило ему так присасываться к ней! По пузатому боку, на котором перекатывалась бутылка, растеклись недопитые остатки. Совсем немного, на глоток или пару. Лиам завороженно потянулся к бутылке, поднял, глядя на ее темно-янтарное содержимое. Сглотнул, подняв взгляд на свое отражение. Снова посмотрел на бутылку в руке. На себя. Неловко извернувшись перед зеркалом, вылил все на оставленные когтями оборотня раны. Зажмурился, оскалив зубы, когда те защипало. Подумал "Можете быть довольны, доктор Галахад!", будто пеняя той за отсутствие во время болезненной процедуры. Еще раз, вывернув шею, вгляделся в багровеющие полосы. Пожалуй, его "медобразования" на большее тут не хватит. Стоило еще попробовать провернуть тот фокус намокшими вещами. Через пятнадцать минут как ванну покинули оборотень и Ника, Лиам распахнул дверь и вышел в коридор. Сухой. Трезвый. Совсем малость обескураженный.

Ванная комната - Буду иметь в виду, - поблагодарил за предупреждение испанец. Похоже ведьмаку тут здорово досталось. Но расспрашивать он не стал. Проблема была решена, Лиам жив и это главное. - Воды не предлагаю, - Винс повертел в руках два наполненных стакана для Ники и Мадлен и кивнул на новую куртку в упаковке. - Тебе кто-то ещё такую же задолжал? - Мечты сбываются, - туманно описал американец появление новой куртки. Второй раз за день ему намяли бока. На периферии сознания всплыла тревожащая поговорка про третий раз. - Лиам, - растягивая слоги, сказала Ника. Она воззрилась на мужчину с выражением крайнего удивления в глазах. Он что, принимал водные процедуры в одежде? Прямо как персонаж одного известного фильма, который в России уже много лет показывали под Новый год. - С вами всё в порядке? - наконец сообразила спросить она. В их ситуации говорить про порядок было как то не к месту. Или в месте этом не было порядка, а только хаос? Тиммеманс оглядел мокрого себя, пострадавшие вещи и, ухватившись руками за края ванны, принял сидячее положение. - Абсолютно, - категорично объявил он. Впечатление неудачника, которое он производил, сложилось задолго до знакомства в Варшаве. Но усугублять его не позволяла гордость. И с некоторым промедлением, решительно поднимаясь во весь рост, добавил под хлынувшие с него потоки воды: - Не считая некоторых неудобств.

Ванная комната - Помыться решил? - спросил Солер мокрого с головы до ног ведьмака, поглядывая по сторонам в поисках подходящей тары. Нашёл стеклянные стаканы, ополоснул в раковине и наполнил один из них. Вода была обнюхана и продегустирована. - Вроде обычная вода, - сообщил он Лиаму и переступил буро-зелёную лужу на кафельном полу. - Кто-то хотел занять твою душевую кабинку? - Угу... заодно и постираться, - вцепившийся мертвой хваткой в край ванны, американец выпрямился, все еще тяжело дыша и чувствуя боль в грудной клетке. И, махнув рукой на то, какое зрелище являет, бессильно откинулся на эмалированный бок спиной, как человек, принимающий пенные процедуры. Ну, разве что пены не хватало. - Решишь последовать моему примеру, будь осторожен, ванна... засасывает! Шутка, сказанная слишком усталым голосом, вышла не смешной. - Вот дерьмо, - буркнул Лиам, извлекая из карманов и выкладывая на бортик насквозь мокрые паспорт, бумажник и телефон.

Дверь№3 Мечта забулькала, исторгая фонтаны гноя и сукровицы, язвы слились, а в гниющем теле зашевелились опарыши. Ещё несколько секунд возмущённых криков и энтропичекого беспредела, и обитатель ванной комнаты превратился в зловонную лужицу, а мокрый ведьмак мог праздновать победу. Ванная комната была захвачена. Двери самопроизвольно открылись. Более не удерживаемый, новоиспеченный ведьмак (почти что заново рожденный) пулей вылетел из воды, с хрипом навалился грудью на край ванны, шумно исторгая из себя воду. - Это... не моя... мечта... мудила..., - прокаркал он между рвотными позывами, хоть зеленый Дионис и не мог его больше услышать. В жизни Тиммерманса начинала прослеживаться новая и очень неприятная закономерность, связанная с алкоголем.

Дверь№3 Лиам боролся. Никогда не возникало у него мысли, сколь бы плохо и горько ему ни было, пополнить смертельную статистику, даже самой ничтожной мыслишечки. Но, кажется, Судьбе порядком надоел этот человечишка и она вознамерилась непременно отчеканить 3 ноября 2025 года на его надгробии. Силы были не равны. Лапы чудовища не позволяли оторваться от дна, чтобы глотнуть воздуха. Стремительно темнело и расплывалось перед глазами. Шум в голове нарастал. Бурное, но бесполезное сопротивление сошло на нет. Он пытался, пытался ухватиться за те силы, что получил в дар ранее, чувствовал бурлящую стихию воды, поглотившую тело, недоступные воздушные потоки, чувствовал, как угасает в сердце огонь жизни, и твердость металла под своей спиной. Но все они казались теперь далекими, чуждыми, будто скрытые за преградой изо льда. Близко, но слишком поздно, чтобы найти у них отклик. "будь ты проклят..." Угасающее сознание вложило в посыл всю свою бессильную ярость, разочарование и обиду. И проклятие неожиданно сработало, поднялось над водой, липкой пеленой обхватывая монстра, открываясь гноящимися язвами на зеленой коже, струпьями повисая на лице.

Дверь№3 - Не слышу, - впрочем, зелёную Мечту больше не интересовали желания потерпевшего, скорее пострадавшего. Она поднялась, подхватила безвольное тело и опустила в ванну с водой. - Вот примерно так кончают все алкоголики. Мечта всхлипнула, вытерла солёную слезу и придавила ведьмака ко дну. Когда-то Моника в сердцах бросила, что если Лиам допьется до смерти, то никто по нему и слезинки не проронит. Время показало, как она была не права. Тиммерманс еще был жив, а слезинка уже текла по зеленой морде обитателя местной ванной комнаты. Вода, как ласковые объятия, приняла тело, проникла под одежду, запуталась в волосах, бороде. И, наконец, на вздохе просочилась в нос, в гортань, заставляя отрубившегося пьянчугу захлебнуться, открыть во сне рот, чтобы скашлянуть физическую помеху, и тогда уже хлынуть, добираясь до самых легких. К зеленой морде взметнулся целый столп пузырьков углекислого газа, вытесненненого водой. Инстинкт выживания весьма силен у человека. Сперва тело вяло содрогнулось, зашевелились руки-ноги, неловко пытаясь выбраться, потом распахнулись глаза, уставившись на маячившую толщу воды зелень гостеприимной Мечты. Руки сжались на лапах последнего, сперва хватаясь, как за спасательный круг. А после тело забилось в воде, борясь за свою жизнь, пробуждая скрытые силы. И теряя остатки кислорода.

Дверь№3 - Вот и ладненько, вот и баиньки, - толстая Мечта заворочалась в ванне, приподнялась и вывалила склизкое тело на пол, оказавшись рядом с ведьмаком. Туша не явила миру каких-либо половых признаков - круглое тело на кривых ножках, зелёное, дряблое и немного не свежее. Локальная Мечта Лиама Тиммерманса как она есть. - Куртку говоришь... держи, - и рядом с лежащим на полу появилась копия куртки порванной Винсом, только в магазинной упаковке и с ценником. - Спс... спс... спсбо...,- веки уже настолько отяжелели, что проще было их закрыть, чем бороться со сном. Но язык еще вяло ворочался во рту, выталкивая плохоразличимые звуки. Свободной рукой Лиам оттолкнул так быстро опустевшую бутылку и она со звоном завертелась на кафельном полу. Нащупал дармовой подарок и подтащил ближе, уложив под голову вместо подушки. У него еще оставалось третье желание, это засыпающий мозг еще помнил. Он мог бы попросить еще одну бутылку или даже целый ящик выпивки. Или кран, идущий к местному спиртзаводу. Или чтобы Моника перестала его пилить. Конечно, ею двигали благие намерения, но все же это было так обидно. Или... - С-соо-бка, - прошелестело в бороде. После смерти Брая, Тиммерманс так и не решился взять щенка. Понимал, что не сможет в своем нынешнем состоянии уделить тому нужное внимание и заботу. Хотя и понимал подспудно, что новый питомец мог бы помочь ему. Слишком сильно увяз он в пьяном болоте к тому времени, так сильно, что уже не мог справить сам, а сил Моники, разрывающейся между работой и дочерью, просто не хватало для полноценной помощи. Да, собака была бы замечательным третьим желанием. Но Лиам помнил правило и потому, окончательно проваливаясь в летаргический сон как минимум до весны, пробормотал скороговоркой: - Я отпускаю тебя... Джинни... теперь ты свободен... вот мое желание....

Дверь№3 - Мечтой, - бокал быстро опустел, а Зелёной продолжал болтать. - Но не глобальной, конечно. А такой скромной локальной. Хм. А чего бы ты ещё хотел такого локального? Прямо сейчас. У тебя ещё два желания есть. Тиммерманс уже был абсолютно и безоговорочно счастлив. И безобразно пьян. Мутные глаза его покраснели, отяжелевшее тело не удержалось на фаянсовом "троне" и плюхнулся с него на пол, кажется, даже не заметив падения. Зато появилась удобная подставка под так и норовивший соскользнуть с нее локоть, чтобы опереть на руку недержащуюся в прямом положении голову. Но мечтами, как говорится, не разбрасываются. - Хотел... уф... дааа.., - заплетающимся языком невнятно отвечал он зеленому джину локального масштаба. - Пжлста... куртку... целую... только в том году!... - ...хрр...- -... купил! А этот... подр...р...рл! пффф... вооот... ужсный члвееек! дааа... если... кнчно... не за-атр-днит...

Дверь№3 - Ага, - бросил зелёный и высоко поднял бокал: - И твоё. Зови меня Мечтой. - Мечтой, - протяжно повторил Тиммерманс и сделал первый, самый жгучий глоток. И уже не смог оторваться, запрокинув голову, захлебываясь, спеша отпить еще и еще, покуда не погаснет внутри алчный пожирающий огонь.

- Есь... ик, - кивнуло существо и вытянуло из-под воды непочатую бутылку. Ту самую, с помощью которой доктор Галахад пыталась оказать первую помощь пациенту. Зелёная рука передала трофей собутыльнику. Лиам издал звук похожий то ли на смех, то ли возглас удивления. "Ну, надо же...", - думал он, алчно пожирая глазами пузатую бутылку. Кошмары, продолжающие во сне и наяву, день, щедрый на тумаки реальные и инфернальные, вдруг все это закончилось. Heppy end, как любили писать в старых американских фильмах. Голова уже кружилась, хотя он не сделал еще ни глотка, дрожащими руками откручивая пробку. - Твое здоровье, чувак, - поднял блестящие глаза на зеленое чудо в ванной, а бутылку провозглашая тост.

- Ну чего стоишь, как дуб на просеке, подь сюда. Садись, - указало существо на унитаз. - Наливай. Себе. И мне. Давай выпьем за... Да просто выпьем. Лиам послушно зашел. Очень аккуратно закрыл за собой дверь. Повернулся, вновь глупо таращась на существо в ванне. В недрах бороды расползалась странная, нервная усмешка, щекочущая смехом изнутри грудной клетки. Перед глазами воочию вставала вереница их женщин, беспокойно ожидающих, когда же уже можно будет принять водные процедуры. Сумка глухо бухнулась на пол. Сон или явь? Несколько завороженных шагов ближе. Он принял странное приглашение, как принимал его не раз, правда тогда трансформированный зеленый змий еще не имел физического воплощения. Уселся на накрытый крышкой унитаз, как на табурет, поднял початую бутылку. Из бутылки пахло той дорогой кислятиной, что называлось сортовыми винами скольких то там лет выдержки. - А... покрепче ничего нет? - с надеждой спросил Тиммерманс, напряженно сглотнув. Он не боялся. Ну, разве что немного. Потому что его собутыльник был хорошо ему знаком. Он пил с ним, невидимым, бесплотным, много-много раз.