Gonchar

Тюремный отсек - Это ваш корабль и ваша команда, милорд . - покорно склонила голову исповедница, обозначая право Теофилакта вершить свой закон и порядок в подчинённом ему наделе. - Я могу лишь советовать и предупреждать об опасности. Пройдёмте... Камелия повела рукой в сторону камеры. Охранники выровнялись и громогласно отдали честь, казалось ещё немного, и они сломают себе шеи от так высоко задранных подбородков. Капитан явно не был частым гостем в этих далеко не самых уютных коридорах. - Вот она. - Голубка указала на мутноватое стекло, через которое можно было увидеть заключённую Фортуну. - Можете поговорить с ней лично, она не представляет опасности.

Тюремный отсек Эти полчаса были проведены в тягостном молчании, нарушаемом только загадочными многочисленными скрипами, жужжанием и стонами металла, которые были вечной симфонией имперских кораблей. К капитану вышла исповедница, которая, казалось, едва светилась в темноте. Или это были лишь глаза.. - Милорд. - Камелия склонила голову в приветствии. - Дело обстоит так, что наш пилот, нанятый новым старпомом, оказался несанкционированным псайкером. Не знаю чем руководствовался мессир Алессандр, но она не прошла должного досмотра и получила место на корабле. Во время вторжения демонов, не справившись со своими силами, едва не оказалась убита толпой. - исповедница сейчас напоминала обвинителя, зачитывающего приговор. - Думаю, вы прекрасно знаете политику Эклизиархии и святых Ордосов к таким делам... - Голубка чуть поджала губы, - но вольным торговцам дозволено куда большее. Судьба Фортуны Джеймс в ваших руках. Но если вы решите оставить её - я прошу назначить одного из корабельных псайкером присматривать за ней. А Вигилю дать проверить её разум, чтобы быть уверенными в отсутствии скверны.

Тюремный отсек Камелия протянула тонкую ладонь к своему уху, скрытому под волной белых волос и нажала на руну, активирующую дух микробусины. К счастью, духи машины были куда более безопасными и покладистыми, чем духи варпа. В ухе капитана на мостике раздалось лёгкое шипение подключающегося вокса и полившийся следом голос исповедницы. - Милорд, это Камелия Маркониус. Будьте так добры пройти в тюремный отсек. Тут дело требующее вашего непосредственного участия как лорда-капитана.

Тюремный отсек - Как раз эти лекции и определяют дальнейшие события. - недовольно дёрнула ртом исповедница, явно не ощущая в пилоте должного смирения и понимания возложенной на неё ответственности. - С распоряжения капитана за тобой будет приставлен псайкер, который должен будет тут же уловить первые признаки одержимости и сможет уничтожить твоё тело, пока не станет слишком поздно. А вот где именно он будет следить за тобой... Камелия вздохнула и потёрла переносицу, скосив взгляд жёлтых аугментированных взгляд на Марию. - По хорошему тебя нужно закрыть в изолятор до прибытия Чёрного Корабля Инквизиции. - в голосе Голубки ощущался едва ли не материальный пиетет перед последними словами. - Однако действительноость состоит в том, что на корабле решительно не хватает людей...но это решать, опять же, капитану. Голубке не нравилась эта ситуация, но ещё больше не нравился капитан, который за последнее время проявил себя лишь немногим лучше пьяного грокса за рулём Бейнблейда. Прости Император за такие греховные мысли.

Тюремный отсек - Санкционирование и есть та преграда, что спасёт тебя от растерзания суеверной толпой. Словно в ответ на мысли Фортуны произнесла Голубка, сохраняя в голосе мягкую проникновенность, словно стараясь втолковать что-то очень важное и, одновременно, очевидное. Хотя, скорее, эта мысль всего лишь посещала каждого, кто обладал хоть какой-то степенью психического дара. Лишь пустотники относились к этому куда спокойней, а у большинства скрытых и пробуждающихся не было шансов укрыться от вездесущего взора живущих рядов санкционатов, зорко наблюдающих за состоянием варпа вокруг. И оттого жизнь без должного сковывания своих сил казалась исповеднице настоящим безумием, граничащим с самоубийством. - Помимо всех тех опасностей, что несёт варп. Если для нас это нож, направленный в спину, то для ведьм и вирдов... - Камелия недвузначно провела ладонью в сторону пилота Беспокойного, - это нависший силовой молот, готовый сорваться в любой момент и уничтожить неосторожного колдуна вместе с людьми, которые его окружают. И даже самый сильный контроль над своими способностями и силами не поможет избежать этого.

Тюремный отсек - Как бы ты ни называла это. - Голубка безразлично пожала плечами. Было странным, что корабельные псайкеры не ухватили Фортуну раньше. С другой стороны - она большую часть времени находилась на мостике среди обычных пустотников. Так что это не было совсем уж удивительным. Однако казалось, странным, что сенешаль не удосужился пропустить новых кандидатов через этих самых псайкеров для обнаружения порчи и прочих отклонений. Не первая странность в копилку новоявленной десницы капитана. - Ты - ходячая угроза. Твой разум - раскрытые врата для демонов варпа, которые не применут воспользоваться простой дорожкой, чтобы прорваться в этот мир. Камелия потёрла свой перстень, созерцая Фортуну. Каким только чудом она не погибла раньше? Конечно, она видела отдельных ведьм и ведунов на диких мирах, но те были одними из множества, исключением из тех, кто не пережил касания варпа к своей душе. Возможно, перед ней такое же статистическое исключение? - Что тебя вообще надоумило скрываться все эти годы? - слегка устало спросила исповедница, приспустив веки.

Тюремный отсек Какое-то время Фортуна осталась одна. Охранники упорно не собиралсь отвечать демоническому отродью, а в карцере развлечений было не так уж много. Не было даже маленького зарешёченного оконца на волю...впрочем, созерцать извивы варпа во время заключения пожелал бы лишь совсем отчаявшийся безумец, разбитый разум которого не могли уничтожить даже картины имматериума. Однако неопределённое в унынии заключения время спустя в коридоре тюрьмы раздались новые звуки. Тяжёлый лязг металлических сапог и куда более лёгкий и дробный перестук тупых плоских каблуков. Охранники повернули головы туда, куда Фортуне не хватало угла зрения из места своего заключения, и тут же выпрямились по стойке смирно, перехватив оружие и вперив взгляд в стену перед собой. - Cэр! - рявкнули они как один, отдавая честь. Вскоре перед бронированным стеклом заключённая увидела мелькнувшую огненную шевелюру начальницы СБ и дверь с шипением разошлась в разные стороны, предварительно скрипнув массивными запирающими механизмами. Однако в карцер Мария ступила далеко не одна. Рядом с ней шествовала одетая в белоснежную мантию и плащ корабельная исповедница с абсолютно невозмутимым и бесстрастным выражением лица. Ничего в исповеднице не говорило, что двадцать минут назад она вытаскивала с того света молитвой и собственными силами раненных пустотников на мостике. Сью молча скрестила руки на груди, буравя взглядом Фортуну,и замерла у входа, однозначно откинув китель в сторону и выпятив рукоять своего автостаба. Камелия же какое-то время задумчиво созерцала пилота Беспокойного, лишь едва склонив голову набок. - Это псайкер. - однозначно заявила исповедница, разбив нависшую и едкую тишину. - И судя по неконтролируемому психическому фону, который она испускает в пространств - несанкционированный. Ведь так?... - губы Голубки сжались в тонкую линию. Вопрос был явно обращён к Фортуне. Секрет, неизвестный большинству, заключался в том, что любой необученный псайкер испускал вокруг себя эманации сильных мыслей, эмоций и чувств. Именно по этим эманациям и определяли корабельные (и любые другие) псайкеры латентных и скрывающих свой дар от остальных. Лишь прошедшие санкционирование и обучение в Схоластике Псайкана обучались своеобразному "этикету" наделённых особой силой людей - контролировать свои эмоции и мысли, не допуская их к возмущению варпа вокруг себя. Допускать такое было...моветоном.

Медика (0+) за 200 опыта

Мостик Не смотря на то, что Камелия старалась сохранять бдительность, атака демонов застала бы её врасплох, если бы не внезапно приметивший просачивающихся сквозь стены нечистых духов Каспар. Она их не видела, но ощущала отвратительный смрад гниющих трупов и серы, слышала их безумные и нечеловеческие завывания. Не успев толком отреагировать и лишь перехватив свой посох, она ощутила поток сырой хаотической энергии варпа, ринувшейся на мостик неудержимым валом под клацанье челюстей и оглушительный стрёкот отродий имматериума. Мостик тут же погрузился в какофонию выстрелов, криков, приказов и воплей разрываемых заживо людей, оказавшихся ближе всего к распахнутому теперь входу в отсек. Сквозь толчею и мелькание тел к навигатору и стоявшей рядом с ним биоманту скользнуло невероятно грациозное и отвратительное существо. Его пурпурная кожа была укрыта мелкими роговыми наростами, его женское обнажённое тело было бы совершенным, если бы не огромная клешня вместо одной руки и символы Слаанеш, укрывающие декоративные доспехи и кожу. Под высоким потолком мостика раздался гортанный клёкот. Голубка инстинктивно задрала голову наверх и тут же стала отступать назад - на неё, расправив кожистые крылья, пикировала похожая на тощую гаргулью тварь, ощерившаяся бритвенно острыми клыками и выпустив из узловатых длинных пальцев обсидиановые когти. Взмахнув посохом, вокруг которого от хлынувших сквозь металл хлещущих через край энергий варпа засияла золотая аура, Голубка впитала в себя всю эту невероятно огненную мощь, едва ли не разрыващую её изнутри. Излишки и искажения плещущегося в ней имматериума превратились в иней, вспышкой холода от фигуры исповедницы укрывшего всё вокруг в десятке метров. Варп, послушный воле Камелии, напитал её тело, превращая кожу в подобие гибкого мрамора, делая её ещё более похожей на ожившую белоснежную статую. Фурия, в своей ярости, набросилась на биоманта, терзая и вопя, но исповедница даже не поколебалась. Казалось, ничто не было способно оставить даже царапины на её ирреальном лике. Однако тут же до её слуха донёсся вскрик Каспара. Толстый навигатор отшатнулся от гарцующей вокруг него в каком-то извращённом танце демонетки с гримасой боли, хеллган в его руках дымил широким дулом, однако не было похоже, чтобы его выстрелы причинили хоть какой-то вред твари варпа. А с её же клешни обильно стекала тёмная артериальная кровь, лицо же исказилось в гримасе похоти и извращённой радости. Холодная и неудержимая праведная ярость наполнила душу Камелии, сжигая любые преграды и осторожность. Вокруг головы исповедницы вспыхнуло ослепительное золотистое гало, сделав черты её лица почти что неразличимыми, а тело укутала переливчатая жёлтая дымка. Она полностью раскрыла себя для яростных ветров Эмпирей, давая им течь сквозь неё реками раскалённой магмы, распаляя ярость пуще прежнего. - Император, сделай меня сосудом своего гнева! - прогремела Голубка потусторонним гулким голосом. Яростно отмахнувшись от кружившей вокруг фурии посохом, Камелия отбросила его на металлический пол и выкинула окутанные сиянием руки в сторону демонетки... Мир на мгновение вспыхнул ослепительными вспышками и затрясся от громовых золотых разрядов, один за одним ветвистыми молниями срывавшимися с пальцев Голубки и ударявших в завизжавшую и судорожно задёргавшуюся демонетку. Её плоть горела и морщилась от обратившихся против неё энергий варпа, её били чудовищные судороги, заставляя молотить по полу и по себе начавшей плавиться клешнёй. И вот, издав последний хриплый вопль, тварь обугленной бурой массой с хлопком исчезла туда, откуда пришла. Статуи, украшавшие мостик, пускали кровавые слёзы... *** Фурия лишь продолжала бесполезно биться и, вскоре, исчезла с яростными завываниями в варпе, сдавшись под ударами молний Камелии и меткими выстрелами Каспара. Одержимый пустотник пал скованным под взглядом навигатора и, судорожно задёргавшись, высвободил из себя ринувшийся прочь нечистый дух. Бой вокруг стал постепенно утихать. Каспар был в безопасности, а пустотники решительно перебили остатки демонических тварей. - Кажется, мы справились. - подошла выглядящая уже как обычно Голубка к навигатору, только лишь немного устало улыбаясь. - Позволь заняться твоей раной. Это был не вопрос. Взгляд аугментированных глаз скользнул по рассечённой клешнёй демонетки мантии навигатора и ране, перечертившей его живот. Не было похоже, чтобы были задеты хоть сколько жизненно-важные органы, однако так навскидку Камелия не могла ничего сказать. Уроков со Сью пока что не было достаточно. Оставалось надеяться лишь на то, что её сил будет достаточно, чтобы вернуть всё как было. Чуть прикрыв глаза, биомант положила тонкую ладонь с запылавшим красным камнем на массивное мягкое плечо Каспара. Тонко отмеренный и структурированный мысленными литаниями поток имматериума полился в тело навигатора, наполняя его лёгкостью и освежающей силой. Словно что-то прохладное коснулось краёв саднящей раны, заставляя их затягиваться зарастать новой тканью до тех пор, пока в прорехе разорванной мантии не зарозовела девственно-чистая и гладкая кожа. - Впредь больше не болейте. С её уст сорвался странный и очень редкий для исповедницы звук. Тихий, чуть звонкий смешок. Однако она тут же взяла себя в руки и обернулась к команде мостика. Работа после боя не переставала кипеть. Офицеры вокса, кто с измочаленной рукой, кто просто перемазанный кровью - немного ошалевшими голосами связывались с другими палубами. Другие растаскивали раненных и раскладывали их отдельно от тех, кому уже ничем не помочь. Разорванные измочаленные внутренности, разможжённые головы, оторванные конечности, чудовищные кровоточащие раны и порезы. Битва за жизнь после сражения лишь начиналась. И Камелия это знала так же хорошо, как Имперское Кредо. - Им нужна моя помощь. - исповедница качнула головой в сторону раненных и чуть сжала плечо Каспара. И Голубка, как верная дочь Императора, направилась к тем, кто нуждался сейчас в ней больше всего. Нести исцеление и спасение всем. Так, как требовал от неё долг.

В отличии от большинства старших офицеров Голубка не ощущала себя невероятно особенной и индивидуальной снежинкой, летящей в своём очень особенном и индивидуальном потоке северного ветра. Злые и раздражительные голоса и взгляды вызвали у исповедницы лишь глубокое недоумение, что было вещью далеко не такой частой. Почему-то каждый из них считал себя единственной и неотразимой, бесконечно ранимой индивидуальностью у которой на всё есть своё мнение Мария, как минимум, была единственной из присутствующих, за исключением Вигиля, кто имел реальный боевой опыт и опыт командования. Как максимум - она была главной службы безопасности корабля, под началом которой находилось две тысячи обученных бойцов в данный момент сражающихся с угрозой. Где-то там сейчас сражались и гибли люди, а старшие офицеры замечали лишь своё гипертрофированное ego. Ничего более еретичного и глупого Камелия не видела за долгие годы службы на Беспокойном и Бдительности Часового. - Я сделаю всё, чтобы хищники варпа не притронулись к навигатору и его башне. - звонким голосом ответила исповедница, сжимая посох с заискрившимся электричеством навершием.

Каюта Камелии, полночь Исповедница не спала. Нечеловеческие завывающие голоса, доносившиеся из Вопящего Вихря, терзали её разум и любого, кто был достаточно чувствителен к имматериуму. В такие моменты корабельные псайкеры бледнели в лице, съёживались, затыкали уши и сводили до боли зубы, стараясь унять любым способом эти сводящие с ума голоса. Любым. Почти нечеловеческая сила воли Голубки всё же сдерживала эти лихорадочные порывы, её мысли подчинялись её воле, ровно как и норовистая сила варпа. А её воля была проводником воли Императора. Отсюда же никто и ничто не мог сокрушить её. И горячие молитвы перед алтарём коленопреклонной с закрытыми глазами и сжатой в руках цепочкой аквиллы лишь укрепляли эту непоколебимую веру, помогая устоять перед ужасами нашёптывемых тайн и угроз. Однако в какой-то миг эти голоса многократно усилились и слились в один пронзительный отвратительный вопль, перечертивший внутренний взор исповедницы белой ослепительной молнией боли. И сразу же на неё обрушилось чувство чего-то неправильного, чего-то...отвратительного. - Началось. - прошептала она, тут же подбирая полы своей белой мантии и перехватывая удобней прислонённый рядом с алтарём посох. Предупредив заспанного миссионера об опасности и необходимости созыва всех кающихся и пилигримов для защиты корабля, Камелия стремительно бежала по коридору к мостику чтобы из первых рук узнать о произошедшем. От высоких сводчатых потолков отражалось эхо её шагов, а вокруг метались мало что понимающие пустотники. Те, кто из службы безопасности, сжимал оружие и скоординировано занимал места и направлял хаотичное движение толпы в нужное русло, хоть это и было жалкой попыткой создать порядок из хаоса человеческого моря. Створчатые двери мостика раскрылись перед влетевшей исповедницей. Её глаза встретились с ответным библиотекаря и сенешаля, которого она видела заходящим на мостик мгновением раньше её. - Порождения варпа на корабле? - не смотря на спешку, биомант даже не запыхалась и тут же врезалась в происходящее. - Я слышала, как усилились крики из Вопящего Вихря. Мы остались на мгновение без защиты от ветров Имматериума. Её пальцы сжали древко посоха. Камелия оглянулась по сторнам. Не хватало доброй половины офицеров, однако те должны были скоро явиться...ей хотелось в это верить.

Cила Воли II за 250 опыта 66+5=71

Каюта Камелии - Простите, госпожа Маркониус, - монотонная речь не изменилась ни на секунду, - в моей бывшей команде никто не обладал привычкой поминать на мостике, в окружении чутких ушей, ужасы Пустоты для поддержания боевого духа. Как человек новый на Беспокойном, я непременно это учту. Теперь же, коль скоро человеческая привычка болтать вне моей компетенции, ответьте: вы призвали нас ради сообщения, что мы все умрем? Так это, волею Императора, случится рано или поздно, посему я избавлю вас от своего присутствия и искуса поспешно тратить дарованную силу направлять. Сенешаль, милитант, - последовавший за тирадой поклон, очевидно, относился и к Мари с Алессандром. - Честь имею. Голубка с лёгким недоумением проводила взглядом удалившуюся жрицу Механикус. Конечно, она не ожидала от неё глубоких познаний Имперского Культа зная некоторую обособленность техножрецов, однако же незнание самых простых оградительных литаний вызывало очень глубокие...подозрения. И что же это был за корабль, где во время прохождения в варп не возносились молитвы Императору? Императору, который был единственной надеждой пустотников, погружающихся в страхе в царство Имматериума. Что ещё может поведать Розамунд о своём опыте, познаниях и интересах? Корни ереси всегда лежали глубоко... А то, что техножрица лишь недавно ступила на корабль и нашёл её новоявленный сенешаль лишь плодило подозрения и вопросы. На слова сенешаля Камелия лишь тяжело вздохнула и какая-то печать усталости отразилась на её слегка нереальном лице, в котором невозможно было усмотреть чёткие возрастные черты. - Вы лишь убеждаете меня в своём невежестве и гордыне, Алессандр. Неужели вы думаете, что покупка дюжины фильтров-затычек и костюмов безопасности, которые и без того есть у властителя инфернис с его бригадой, можно действительно назвать внушающей уважение всей команде сделкой? Конечно, я безмерно благодарна за вашу заботу, но не стоит раздувать из гретчина грокса. - сухо заявила Камелия, невозмутимо взирая на сенешаля. - Естественно безмерная честь вам и хвала за то, что вы нашли двух распускателей слухов. Надеюсь, в сиянии своей славы вы не забудете, кто в дальнейшем разбирался с их допросом и усмирением. И тогда команда вас точно не забудет. - голос исповедницы был абсолютно серьёзен, хотя смутные подозрения о сарказме никак не покидали разум. - И вы лишний раз показываете своё непонимание нашего общества. Быть может в том мире, откуда вы родом, даже санкционированному псайкеру грозит растерзание толпой за одно лишь проявление своих сил, однако среди пустотников подобные нам являются такой же естественной и постоянной частью экипажа, как механикусы или кающиеся братья. Не стоит себя тешить иллюзиями, дорогой Алессандр. Исповедница неспешно поглаживала указательным оправу из миниатюрных роз на своё кольце. Красный матовый камень, казалось, пульсировал каким-то глубоким свечением на неслышное и неспешное сердцебиение своей обладательницы. - И вы правда думаете, что санкционированный псайкер на посту исповедника вольного торговца, для которого не требуется обладание церковным саном, может вызвать пристальный интерес со стороны инквизиции и эклизиархии? Право слово, такие угрозы смогут испугать только ребёнка. Особенно тогда, когда всему кораблю грозит смертельная опасность. Быть может, вы ещё не осознали до конца, но...с огромной вероятностью гибель и забытие ждёт каждого на этом корабле. Любого из здесь присутствующих, любого рядового, даже самого капитана. - исповедница немного по-птичьи склонила голову, смотря горящими жёлтыми имплантами прямо в глаза сенешалю. - Потому ваша оскорблённость совершенно беспочвенна, хотя я ценю ваши амбициозные мечты, это определённо то, что способно помочь нам в грядущем...не смею вас больше задерживать от трудов праведных. Камелия опять вздохнула.

Каюта Камелии - Вот и займитесь этим усерднее, госпожа Маркониус. А мне оставьте мою работу. На первый раз я склонен простить вам ваше недоверие к моим навыкам и таланту, оно определенно проистекает из вашего невежества относительно того, что могут, а что не могут сенешали. Но мое великодушие не простирается так далеко, чтобы оставить без должных последствий повторное поставление моей компетентности вами под сомнение, учтите это, госпожа Маркониус. - Вы будете под сомнением. - выразительно и чётко произнесла Исповедница, чуть качнув головой вперёд. - Пока что вы практически никак себя не зарекомендовали перед командой. Неужели вы и правда думаете, что сможете просто прийти и в силу полученного титула получить абсолютную власть над старшими и младшими офицерами вместе с их рядовыми тут же, в мгновение ока? - довольно странный оборот называть должностников "офицерами". - Формально - да. По факту же, выходит, вы имеете очень ограниченные представления об обычаях и традициях пустотников, которыми пытаетесь управлять. Культ Империалис учит нас подчиняться, но он же учит нас подчиняться тем, чьи заслуги и деяния неоспоримы. Не пустым словам, но действиям, направленным на благо тех, кто зависит от него. - Голубка чуть улыбнулась одними губами, поправляя золотую прядь на виске. - Сражайтесь наравне с остальными против тех испытаний, что лежат впереди, будьте образцом лидера, а не самодовольного аристократа. И тогда вы станете достойным голосом и преемником капитана. Пока что вы лишь чужак, дорогой Алессандр. И скажите честно... - тут голос исповедницы стал очень тихим и проникновенным, - вы правда решили угрожать мне? Невыразительный взгляд аугментированных горящих глаз впился в лицо Алессандра, ожидая ответа. В воздухе разлилось ощутимое, почти материальное напряжение.

Каюта Камелии - Не могу не отметить, что ваше поведение при виде показаний ауспексов никак не ассоциировалось с защитой сакральности того знания, которое вы любезно открываете в данный момент. Не сомневаюсь также, что вам, в вашей образованности, известно, как сокрытие знания в острый момент может оказаться губительным. Если вы, госпожа, по неизвестным мне причинам сомневаетесь, уверяю: я задавала вопрос не из праздного любопытства, а руководствуясь исключительно соображениями безопасности корабля, которая могла в данных обстоятельствах требовать немедленных действий. - Каким же образом моё поведение отличалось от обычного, дорогая Розамунд? - чуть изогнула бесцветную бровь исповедница. - Я всегда молюсь о благополучии перехода через варп на мостике корабля и ничем не выдавала своих мыслей. Может быть то, что вы впервые на корабле привело к поспешности суждений и слов? Или же невероятная проницательность, граничащая со сверхъестественной? Особенно если учесть то, что я даже не стояла рядом с экранами ауспексов. - И как раз поговорить об этом я шел к вам, когда вы вышли на связь, госпожа Маркониус, - усмехнулся Делакруа. - Я уже успел изучить настроения среди экипажа и определил, что слова Каспара уже успели просочиться сквозь бронированные двери его обители. Впрочем, вряд ли тут его вина, подобные слухи пресечь окончательно никогда не получается. К сожалению, если заткнуть рты тем, кто разносит этот конкретный слух, мы сделаем только хуже, а без конкретного знания слухи обретут и вовсе чудовищную форму. Я счел, что общекорабельная проповедь, содержащая часть правды о длительности варп-перхода и исполненная с должной верой и рвением, наоборот, будет вполне эффективным орудием в деле борьбы с нестроениями среди команды. Полагаю, госпожа Маркониус, это как раз по вашей части. - Люди склонны к болтовне. Всегда были. В замкнутом пространстве слухи и страхи множатся, тревоги зудят, требуя поделиться с соседом. Оказывая излишнее давление на заевшую шестерню, вы сломаете её, госпожа исповедница, повредив весь механизм, тогда как молитва и умащение восстановят её легкий ход. Разве души, служащие кораблю, Император вручил не вам? Разве не в храмовых стенах должны укрепляться вера и рвение? - Подготовкой к общей проповеди мы с Марией занимаемся уже некоторое время. - невозмутимо ответила Камелия. - Как в поддержку капитана, так и во ограждение умов от излишних треволнений путешествий сквозь варп, которые всегда расползаются словно плесень с каждым погружением в неизведанное. Что же до потока из башни навигатора... - исповедница чуть пожала тонкими плечами под шалью, - вы в своём праве оставить это без внимания. Только не удивляйтесь если через несколько недель о всех ходах капитана будет знать даже последний проклятый мутант на самых нижних палубах. Любая же ересь поддаётся не только уничтожению, но и искуплению. Особенно если эти прегрешения малы. Или же вы правда думаете, что Эклизиархия занимается лишь искуплением через сожжение? - холода в голосе исповедницы хватило бы на весь Фенрис и его волков. Смутные сомнения начали закрадываться в голову Голубки...ересь. Странная невозмутимость, казалось, верных детей Императора перед лицом метки Губительных Сил, которая нависла над всем экипажем неизбежным роком смерти и уничтожения не вызвала...никакой реакции. Даже тени тревоги. Сама Камелия, прошедшая через испытание Звезды Проклятых, с неизбежным ужасом осознавала приближающийся с каждым мгновением конец. Лишь глупцы и еретики не внимали тем знамениям, что были описаны в Имперском Кредо.

Каюта Камелии Обведя взглядом присутствующих, Камелия предложила каждому место на диване и креслах, сама же оставаясь стоять, неизменно перехватывая шаль чуть ниже груди. - Думаю, Вигиль присоединиться к нам позже. - мягко произнесла исповедница, не показывая никаких признаков раздражения в невозмутимом тёплом голосе. - Позвала же я вас по поводу того, что произошло на мостике...и что просочилось за его пределы. Невозможно было судить о выразительности взгляда Голубки, однако он весьма характерно задержался на Розамунд и Алессандре. - Я не стала ничего говорить на мостике. Мне ли говорить о том, как легко распространяются слухи, когда вокруг полно жадных ушей, дорогой Алессандр? Не вы ли были озабочены тревожными мыслями и домыслами, будоражащими разум простых членов экипажа? - теперь же в голосе Камелии не было намёка на теплоту, лишь холодные и жёсткие слова, а сама по себе она больше напоминала холодный и беспощадный лик статуи. - И я понимаю вашу жажду знаний, Розамунд, но разве знание - не самая величайшая тайна Императора-Омниссии? Недоступность и запретность их это то, на чём, помимо прочего, держатся щиты от ереси в Империуме. Мне ли вас учить, что любые знания любят защиту и тишину? Словно строгий прецептор Схолы, исповедница чуть нахмурила светлые брови и обернулась, плавно пройдя под перестук невысоких каблуков сапог; и с некоторым трудом оторвала от своего письменного стола невероятно объёмный том, раскрытый на странице с тем самым символом, что был изображён на ауспексах. - Sidus Damnatum. - на высоком готике немного гулко произнесла исповедница. - Звезда проклятых. Очень мрачное и зловещее знамение. - негромко произнесла Камелия, оставляя том на столе перед собравшимися. - Оно является перед временами больших несчастий и катастроф, миры пылали и гибли тысячи людей когда варп сиял звездой проклятых. И то, что она предстала перед нами - очень и очень дурной знак. Нам стоит готовиться к худшему... На какое-то мгновение повисла пауза. Камелия дала каждому прочувствовать вескость своих слов. Сама она сохраняла всю ту же неприступную невозмутимость, однако длинные тонкие пальцы едва заметно побелели от какой-то скрытой борьбы. - К счастью никаких лишних слухов пока что не просочилось в уши команды. Лишь обычные байки и россказни. И страх. Другое же дело обстоит в том, что в башне Навигатора образовалась утечка. - голос женщины звякнул металлом. - Кто-то излишне болтает языком об успехах и неудачах нашего курса. И неплохо будет прервать этот ручеёк раз и навсегда.

Каюта Исповедницы К приходу гостей Камелия успела переоблачиться в своё привычное пурпурное платье с шалью, наброшенной на плечи. На поясе блестела потрёпанная аквилла с фиалом крови. Белые волосы с золотыми редкими прядками были сложены в, казалось, неизменную причёску, а сама биомант источала ауру нечеловеческого спокойствия и невозмутимости. - Мы уже виделись. - призрачно улыбнулась Голубка, делая плавный жест в сторону дивана у невысокого приземистого стола с изогнутыми металлическими ножками; на её безымянном пальце сверкнуло серебром кольцо в сложной оправе. - Присаживайтесь, дождёмся остальных.

После перехода Вскоре собрание на мостике исчерпало себя, корабль погрузился в варп и отправился навстречу неизведанному; надеясь лишь на мастерство и опыт навигатора, милость Императора и благословение Омниссии, ниспосланное на духов машин, хранящих людей от печальной участи искорёженных и навеки проклятых скитальцев. Служба лишь недавно закончилась в храме и вокруг царило привычное оживление служек. Не только сирот, но простых пустотников, которые в подобные дни облачались в серые мантии низших служителей, чтобы помочь окармливающей и наставляющей их церкви. Голубка обвела взглядом свою вотчину и, удовлетворённо кивнув, проследовала к скрытой за алтарём металлической двери, отодвинув в сторону скрывавший её гобелен с вышитым на нём подвигом генерала Маграты фон Карлак во время Ахиллового крестового похода, длящегося по сей день. Сама дверь представляла собой переплетение из священных символов и тайных оградительных рун, понятных лишь обученным в Схоластике Псайкана. Звякнув связкой ключей, извлечённых из-под полы плаща, она выбрала самый массивный и сложный из них, с отчётливыми механическими щелчками начиная погружать его в замочную скважину. Запирающие механизмы, которые были настоящим благословением Императора-Омниссии, пришли в движение и вскоре исповедница скользнула в открывшийся проход. Внутри каюты Камелии было тепло, в чём-то даже уютно, но непременно сдержано. Многочисленные шкафы с книгами преимущественно религиозного толка обступали почти все четыре стены. Широкий дубовый стол с ровно расставленными стопками бумаг, инфопланшетами, книгами, в данный момент интересными исповеднице и бюстом лорда-генерала Маграты, взирающей на посетителей неизменно суровым выражением лица с перечёркивающим правую щёку рваным шрамом. За ним расположилось широкое и удобное кресло. Чуть в стороне на стене к металлической стене была прибита аквилла, раскинувшая крылья над небольшим алтарём с зажжёными свечами и небольшой золотой статуэткой расправившего ангельские крылья Сангвиния. В комнате была ещё одна дверь, ведущая к спальне. В воздухе витал запах благовоний и ладана. Проведя подушечками пальцев по гладкой столешнице, Голубка вздохнула и коснулась за ухом руны микронаушника, посылая сигнал всем старшим офицерам. "У меня для вас важное сообщение. Я не доверяю его связи, а потом прошу всех подойти в мою каюту в корабельном Храме. Служки вас проводят." ! все

Мостик Камелия невозмутимо, как и всегда, воззрилась на техножрицу, чуть склонив набок голову. Взгляд аугментированных глаз не выражал ничего, так что можно было лишь догадываться какие мысли блуждали в голове исповедницы. - Лишь одно из множества знамений варпа. - невесомо ответила Голубка без намёка на привычную полуулыбку. - Его глубины полны загадочных и ужасающих знамений. Символы губительных сил, складывающиеся из далёких звёзд и сводящие неосторожных пустотоплавателей с ума, туманности принимающие образы раскрытых в ужасе вопящих ртов и бесчисленных искажённых лиц, взирающих из пустоты. Ничем из этого не стоит смущать неподготовленный разум. Неведение в запретном и порочном - благо.

Погружение На мостике, вместе с остальными старшими офицерами и приближёнными капитана была и Голубка. В носовом Храме корабля велась служба старым миссионером для тысяч собравшихся верующих, пока не попавшие в храм Императора собирались в тесные кружки на нижних палубах, мысленно и вслух шепча многоголосые молитвы, сейчас опутывающие вязкой паутиной все уровни - начиная от самых пропащих трущоб до блистающих верхних ярусов. Были отброшены все дела, все лишние мысли и слова, все склоки и обиды. Сейчас команда корабля дышала как одна, молилась как одна. Кто-то в страхе воздевал руки к невидимому, но вездесущему Императору, кто-то испуганно бормотал давно заученные слова, кто-то медитативно созерцал аквиллу в кругу друзей и единомышленников. Страх порождал единство, страх порождал веру. Так было и будет всегда. С медленным рокотом стали опускаться исполинские металлические плиты, плавно надвигающиеся на витражи иллюминаторов, открывающих вид на безбрежное розово-пурпурное свечение и сводящие с ума извивы имматериума. Что-то было просто не предназначено для глаз людей. Лишь погрязшие в ереси безумцы и отмеченные благословением Императора могли вглядываться в вечно изменчивые просторы Эмпирей. Голубка сложила в молитвенном жесте руки стоя чуть позади капитанского мостика, стараясь не слишком долго всматриваться в искажения и причуды постепенно исчезающего за металлическими барьерами горизонта варпа. Не из-за суеверного страха, а от знания и понимания того, что эта ужасающая Бездна несла для неё и подобным ей. Невольно скользнувший вниз взгляд зацепился за подрагивающий и мерцающий светом монитор ауспекса... Если бы лицо биоманта не было настолько бледным, едва ли не светящимся потусторонней аурой, то можно было бы заметить как резко отхлынула кровь от лица Камелии. Если бы её глаза давным-давно не были заменены на два светящихся импланта, то можно было бы увидеть мелькнувший в них ужас. Проклятье, вечное проклятье, конец всего, изначальное разрушение гнездилось в закрученных изогнутых лучах, которые сложились из завихрений и миазмов варпа. - О, вечный Бог-Император, сохрани нас от ужасов Пустоты... - прошептала Камелия, опуская взгляд.

Камелия отправилась вместе с остальными на нижние уровни в поисках того безумца, что источал миазмы лжи и суеверий, отравляя разум всех вокруг, пуская метастазы сквоь плоть корабля, доходя до самых верхов и распускаясь буйной опухолью тут, внизу. И операцию нужно было провести максимально точно и быстро. Либо привести к миру...либо удалить. Император был милостив к тем, кто принимал раскаянье и его Свет. Но был так же безжалостен к еретикам и предателям, очищая их пламенем своего божественного гнева. Именно такая твёрдая и непоколебимая решительность была написана на лице Голубки, стоящей немного в стороне от своих спутников и безраздельно внимательно наблюдавшей за ходом событий и безумным лепетом спятившего старика. Для похода на самое дно исповедница сменила свой богато расшитый плащ на куда более скромную и непримечательную серую мантию, скрывающую фигуру Камелии за длинными полами и лицо тенью глубокого капюшона. Лишний раз привлекать к себе внимание псайкер не стремилась, тем более эта миссия не была официальным поручением капитана который...по большей части самоустранился от таких мелочей. Реакция Голубки на попытку бегства безумца не заставила себя ждать. С внезапной скоростью и проворностью, которую сложно было ожидать от неторопливой дамы, Камелия сделала быстрый шаг вперёд и выбросила левую руку. Энергия варпа тут же забурлила вокруг неё огненным вихрем, подчиняясь её воле и напитывая её тело вибрирующей мощью. Воздух вокруг её руки затрещал, покалывание в пальцах усилилось вместе с обжигающим током крови. С резким оглушительным треском с её пальцев сорвалась ослепительная дуга электричества, с гудением прорезавшего воздух за считанные доли секунды, создавая контакт с ногой беглеца и тут же разряжаясь мощным электрическим ударом, который заставил безумца вскрикнуть от боли и рухнуть в судорожных конвульсиях на грязный металлический пол. - Вепасианская дева уничтожена, никто с нее не спасся! - чуть хриплый голосок леди-милитанта буквально сочился гнево, и Сью набросила на глаза Пака повязку "ПРЕДАТЕЛЬ", - ух , тупой ты грокс, я тобой лично займусь. Будешь у меня в тире вместо целей! Кажется, Мари вновь охватил приступ гнева, который был так знаком для Камелии, которая служила с ней не один год. Стоило ли успокоить рыжеволосую мордианку или... - БУДЕШЬ МОЛИТЬ О СМЕРТИ ...не нужно ее отвлекать? Из буйства Марию вырвало лёгкое касание на её плече. В нос рыжеволосой ударил резкий запах озона, а сама ладонь Голубки, казалось, способна была раскалить металл. - Уверена, ты заставишь его понести наказание. - мягко произнесла Камелия, стараясь перевести на себя внимание пошедшего в разнос милитанта. - Но ему стоит ещё дожить до этого. Ты ведь не хочешь окончить тут всё прямо здесь и прямо сейчас, это было бы расточительно... Последнее не было вопросом, скорее твёрдым и неумолимым утверждением, закутанным в мягкую и бархатистую ткань слов.

Разум превыше Тела 2 уровень за 200 опыта

Воспитательный процесс - Если ты искренне внял нашим словам и истово раскаялся в душе - да направит отныне тебя Император. Камелия ласоково улыбнулась, осеняя чело рухнувшего на колени человека знаком аквиллы сложенными указательным и средним пальцем - одни горизонтальный большой полумесяц, который по-середине расчерчивали два полумесяца меньше, изображая тело и две головы святого символа. Такое изображение было отдельно взятой особенность "Зари Императора" - миссионерского корабля, на котором родилась и провела своё детство исповедница. Отойдя в сторону, она обернулась к мужчинам и Марии. - У вас есть ещё что-то сказать в напутствие?

- Если ты что-то действительно слышал. - невесомо улыбаясь, произнесла Голубка как будто в противовес грубой мощи астропата. - То лучше сказать нам это прямо и без утайки...а в остальном - ты понесёшь наказание. За слухи, которые посеял, ибо они - первые ростки паники и отчаянья. Если же тебя это ничему не научит - кара Его будет куда значительней. И пламя варпа поглотит твою душу за твои грехи. Камелия доверительно смотрела в глаза пустотника и произносила ужасные слова спокойно и просто, словно это было чем-то естественным, непреложным. Так, как должно быть.