Grey_vi_Ory

Больше надо было в статусах романы обещать. Тин сказала - Тин сделала. *мимокрокодил*

- Уже совсем не болит. - шепнул он, забирая ладошку в обе свои руки и разглядывая их зачем-то. - Ну, конечно, - недоверчиво усмехнулась Розамунд, свободной рукой снова обвивая широкие плечи, абсолютно дружественный и невинный жест. Или нет. Или какая, к демонам, разница, с учётом того, что тот самый демон едва не покромсал их (его, самое главное, единственного, кто ценил Роз просто потому что она была Роз), никакого значения вовсе. Еретичка. Но... Как же хорошо, что он был жив. - Не делай так больше, - шепнула техножрица, не уточняя, что имеет в виду, снова касаясь лбом виска со шрамами.

Рука была в порядке. Почти. Кажется, ее обещало залить синевой на ближайшую неделю, и неудержимо дрожали отбитые пальцы, но... все было нормально. - Все в порядке. - Да уж, в порядке, - хмыкнула механикус, закатывая броню, рукав и осматривая мрачного вида сине-зелёный кровоподтёк, ткани, уже набравшие отечной припухлости. Не выпуская руки, развернула медпакет. - Держи рукав. С тихим шипением инжектор отдал мышце своё содержимое, утихомиривающее боль, возвращающее чувствительность и нормальный кровоток, туго обхватила жилистое предплечье эластичная перевязка. Первичная обработка завершилась, но рука осталась в руке. Розамунд сдёрнула маску и коснулась тыльной стороны худого запястья губами. - Чтобы заживало быстрее, - усмехнулась она.

Тенебро-лабиринт - Рози.. - прошелестел псайкер, обхватывая техножрицу правой рукой, прижимая к себе ещё крепче. - Ну прости, прости меня. Чужая жизнь не могла, не должна была её волновать. Как и своя. Какое значение могло иметь, будет жить или умрет какой-то один человек? Оказалось, имело. То, что Леман остался жив, буквально позволяло действовать дальше. Розамунд не могла даже подумать, что делала бы, если тварь варпа закончила начатое. Не могла и не хотела. - Не начинай, - выдохнула механикус, попытавшись улыбнуться (не вышло), и, напоследок коснувшись виска у тёмных кудряшек, выпустила из объятий псайкера, которому требовалась первая помощь, а не её эмоциональные изъявления. Он сделал такое, что техножрица и представить не могла, он спас их обоих, и все ещё - все ещё! - умудрялся извиняться. - Покажи руку, - попросила Роз.

Тенебриты Голова, от которой требовали работать с интенсивностью когитатора боевой машины, начала кружиться. Шелестящий ласковый шёпот, который никак не удавалось стряхнуть, сводил с ума. Мучительнее всего было видеть, как извивается тварь -неторопливые, текучие движения - в которую так и не удалось ещё раз попасть. Розамунд разрешила Леману пойти с ней, привела сюда, и он за это расплачивался. Не она. А потом все закончилось, морок развеялся, словно с головы сняли полупрозрачную вуаль, и техножрица оказалась рядом с псайкером - где должна была быть с самого начала. Вокруг Лемана сомкнулись отчаянно крепкие объятия, щека прижалась к изуродованной щеке. - Больше никогда... Кажется, это было сказано вслух.

Тенебро-лабиринт Так трудно было смотреть на то, как замахивается гибкая конечность, с кожей, похожей на белый шелк. Так кружилась голова и мутило от запаха, проникающего через фильтры респиратора, от призрачных прикосновений, которых не могло быть, но которые ощущались под броней, от дурманящего, обещающего шепота - он возникал в ушах сам собой. Розамунд зажмурилась на миг. "Плоть твоя принадлежит Омниссии, и он волен поступать с ней по своему усмотрению". И его волей, все знающего и все познающего, в ее мозг впаяли черепные схемы - аналитические механизмы, вычисляющие траектории движений , сопротивление материалов, угол попадания. Техножрица открыла глаза, и, глядя на нечестиво красивое тело, знала, где оно будет в следующий миг. Следующий выстрел был точным. Ну почему, почему он хотел с ней пойти?!.

Тенебро-лабиринт Розамунд и Леман пробирались через сумрачные из-за скверного освещения коридоры, пока техножрица не увидела искомое. Кабели системы жизнеобеспечения свисали со стен, просто и безыскусно разодранные. Вверх и вниз уходили ступеньки. Было тихо. Что же, они пришли не для того, чтобы любоваться, верно?.. Механикус отдала команду сервочерепу, от которого заструился белесый свет, прогнавший остатки темноты в самые дальние углы. Киберфамильяр молчаливым часовым завис на месте над головой хозяйки, подчиняясь повелению. Розамунд занялась было поврежденной проводкой, но очень скоро поняла, что они здесь были не одни. Техножрица и ее вечный мрачный спутник одновременно повернулись к лестнице, откуда к ним спускалась она. Запах мускуса, бледная гладкая кожа, стройные ноги с птичьими лапами вместо ступни и темные, блестящие клешни. С бесполого нечеловеческого лица с острыми чертами смотрели переливчатые опаловые очи - смотрели, кажется, в самую душу. Так змея смотрит на птицу, и та замирает, не в силах шевельнуться, вспорхнуть в спасительную высоту. Но эта птица была закована в армапласт и несла с собой болтер. Розамунд вскинула руку и выстрелила в демоницу, стремительно спускавшуюся по ступенькам и вовсе не смотревшую на техножрицу. И это было даже хуже последовавшего за выстрелом промаха: у твари была другая цель.

- Хорошо, - кивнула Розамунд. Уверенность псайкера в том, что случится что-то, была заразительной, но техножрица ведь и сама об этом раздумывала?.. Его внезапное, направленное желание сопровождать её не было, не могло быть простым совпадением. Так неужели власть псайкеров над этой реальностью простирается настолько далеко?.. *** Тенебро-лабиринт Беспокойного представлял собой запутанную паутину скрытых проходов, тупиков, заканчивающихся герметическими люками, запечатанными дважды и трижды, сконструированными здесь и там гололитическими переборками (идеально для засады). То, что было призвано сдерживать врага, с таким же успехом могло играть против хозяев. Но выбора все равно не было. Система жизнеобеспечения не будет держаться вечно.

Розамунд усмехнулась, но тревожно-задумчивая морщинка над переносицей не разгладилась. - Говорят, интуиция есть неосознанное по причине нехватки фактов знание. В знание я как раз верю. Единственное, во что она верила. - Я собираюсь в тенебро-лабиринт, Лем, - напомнила техножрица. - Могу запросить огневую поддержку у боевой службы. Или у сенешаля. Розамунд пока была не в курсе того, что творилось на мостике. - Третья палуба и спокойствие - антонимы.

- Я не бываю там одна, - механикус кивнула на дверь машинариума. - Но перед твоим звонком думала о том же. Системе жизнеобеспечения нужен ремонт, а замыкание в тенебро-лабиринте... Строго очерченные брови съехались к переносице, техножрица посмотрела на хранителя либрариума. - Почему ты решил именно сейчас прийти?

- Рози. - выдохнул он. Улыбка кривила покалеченный рот. Розамунд не могла не улыбнуться, услышав это имя - странное, неподходящее ей имя - из уст псайкера, единственного, кто звал её так. Хранитель либрариума выглядел так, будто бежал всю дорогу до машинариума. - Лем, - техножрица подошла ближе, обняла ладонями затянутые в чёрное плечи, заглянула в ясные глаза. - Что с тобой?

- Нет, ничего.. - отозвался голос и замолчал. Пока ничего. - Просто... можно я приду? Подожду тебя у двери, если внутрь нельзя. У него было предчувствие. Зудящее нечто в затылке. Иногда такое случалось. Розамунд чувствовала себя окончательно сбитой с толку. Отвратительное ощущение. - Я здесь закончила, - отозвалась она, собирая инструменты. - Увидимся у входа.

Атмосфера незримо сгущалась. Микробусина техножрицы ожила через некоторое время после того, как та покинула святилище. - Рози? Рози! - голос Лемана звучал обеспокоенно, хотя для этого и не было никакого повода. - Где ты? - Я в машинариуме, Лем, -спокойно ответила техножрица, изучая показатели датчиков на центральном узле после запуска процесса диагностики. Источник неполадок находился где-то между второй и третьей палубами. В тенебро-лабиринте, где и в более мирной обстановке можно было заплутать и выйти не совсем туда, куда нужно (или совсем не туда). А сейчас, когда по кораблю разгуливали демоны... Очень удобно. - Что случилось? - спросила Роз, отсоединяя запястный разъём. По руке пробежала лёгкая дрожь.

Храм Темноглазый юноша страдал. Физически. Его мучила сильная боль, и Розамунд внутренне сжалась, наблюдая, как неведомое нечто терзает и уничтожает человека. Смелость, гордость, воля - все летит к чертям перед лицом мучительной смерти, предвестие которой было в движениях и мимике несчастного. Голубка склонилась к нему, но техножрица успела увидеть, как оживает её кольцо, как по белому нарочито невыразительному лицу пробегает тень напряжения. Она пыталась что-то сделать - видимо, не удалось. Одновременно Розамунд почувствовала едва уловимые изменения. Прохлада и вкус поступающего в её респиратор воздуха... они стали чуть иными. Появилась какая-то тяжесть. Механикус бросила взгляд на псайкера, тщетно вопрошая себя, может ли быть дело в очередном обращении к имматериуму, но кто дал бы ей ответ?.. Система жизнеобеспечения - могла. Если она в порядке, то беспокоиться не о чем. Если нет, нужно выяснить это как можно скорее. Но прежде... Техножрица достала из футляра заполненный инжектор и протянула Голубке. - Это на время приглушит его боль, - тихо сказала она и добавила чуть слышно, - если вы сочтете нужным, учитывая его состояние. А мне нужно кое-что проверить. Свяжитесь со мной, когда будете готовы. Поднявшись на ноги и откланявшись, Келлер поспешила к узлам системы Марк 2.

Храм - Если вы позволяете, госпожа Маркониус, - поклонилась Розамунд, не отдававшая себе в том отчета, но усвоившая после погружения, что действия псайкера подчинены какому-то соображению. Механикус последовала за исповедницей, держась на не слишком большом расстоянии, но и не мозоля чувства своим присутствием. Алая тень.

Храм Некоторые члены экипажа Беспокойного удивлялись внезапно обнаруженной человечности Розамунд, кто-то не питал иллюзий. Сама механикус крайне редко заостряла внимание на этом малоинтересном предмете, лишь иногда задаваясь вопросом, что видят в ней окружающие. Например, после очередной просьбы о прощении от Лемана. С Камелией все было ещё проще. Розамунд хотела очистить нижние палубы и трюмы корабля от убивающей людей (и физически, и морально) твари, для этого ей требовалась помощь, у исповедницы были нужные сведения. Отказывать другому в признании Келлер не собиралась никогда. - Работа займёт несколько часов. Чем быстрее я приступлю, тем лучше, но это время в ваших руках, госпожа. Иными словами, пока Камелия не найдёт нужные тексты, техножрице будет просто нечего выводить на металле.

Фраза на высоком готике прошла в голове белым шумом под аккомпанемент лёгких сожалений о том, что некоторые знания останутся недоступными ей навсегда. Впрочем, горьковатое чувство было призрачным и вскоре испарилось, ибо с её стороны было бы слишком высокомерно даже пытаться претендовать на всезнание. Путь, по которому шла Розамунд, только начинался. - Величие и милость Императора дают нам ответы, и вера придаёт силы, - отозвалась Розамунд, запомнив, тем не менее, каждое слово из сказанного исповедницей. - Если психоактивные материалы поражают демонов, то и ограждать от варп-оружия они должны, или уменьшать его эффективность, - предположила техножрица. - Думаю, я смогла бы осуществить техническую часть работы - гравировку, но духовную никто не выполнит лучше вас, госпожа. Как же все-таки жаль, что безукоризненное знание Имперского Кредо не сохранилось в черепной коробке Маркуса.

А я продолжаю упарываться материалом по фильму. Вычитала, что Мускетти очень даже за кандидатуру Честейн и радуюсь, как ребенок, нашедший цветное стеклышко.

Храм Под высокими сводами храма металось эхо шагов. Розамунд смотрела из-под низко надвинутого края капюшона на резьбу по серому камню, на витражи, на теплые блики свечей и витые струйки дыма от воскуряемых благовоний и думала о том, что не испытывает ни на миг того покоя, который должно обещать подобное место сердцу каждого верного. Чужое, холодное, пустое. В то время как даже тень присутствия Омниссии, как в болтере на поясе, во множестве микромашин в крови, в памяти о шумах и запахах двигательного отсека, давала надежду, давала смысл. Служка проводил ее, отодвинул гобелен, пропуская техножрицу в покои исповедницы, и откланялся. Розамунд поклонилась хозяйке, оставшись стоять - не самая высокая, не самая хрупкая фигура, укрытая струящейся алой тканью. Впрочем, садиться ей и не предлагали. - Да, госпожа, - приподнятые брови и чуть светящиеся имплантированные глаза, любезное равнодушие до поры до времени, отстраненность того, кто видел гораздо больше, чем один лишь реальный мир. Белая кожа и хрупкие кости, как у всех, кого взрастила пустота (как у Лемана) и скрытая способность черпать силу из мира страшного и неконтролируемого. - В трюмах происходят убийства. Либо жестокие и кровавые, либо люди просто исчезают, оставив по себе корчащуюся тень. Информация из либрариума указывает на демоническое присутствие, также известно, что это твари более сильные и опасные, чем те, что оказались на второй палубе, когда поле Геллера моргнуло. В записях указывается, что обычное оружие практически не наносило им вреда, зато их не могли остановить ни доспехи, ни укрытия. Кроме того, я не смогла связаться с госпожой Сью. Точнее, она не отвечает на сообщения. Если любви к знаниям и умения их использовать недостаточно, нужно прибегать к вере. Чистой, святой. Той, что предлагалась верным детям Императора под этими резными сводами. - Я слышала об использовании болтерных снарядов, сделанных из серебра и покрытых рунами, после чего они оказывались способны накапливать пси-энергию и были более эффективны против демонов. Но Розамунд ни черта не знала о пси-энергии. В отличие от худой женщины перед ней.

Сходила второй раз. После первого раза и книжки в анамнезе замечаешь больше и еще лучше понимаешь, насколько же хорошо отразили первоисточник.

Через некоторое время В воздухе всё ещё витал запах озона и священного пороха, когда перемазанная в грязи и кислотной рвоте исповедница, пошатываясь, вышла вместе с Марией из демонической клоаки. В этой части корабля больше не было демонов. - Сжечь, всё сжечь. До тла. Сцепив зубы выдавила Камелия, активируя руну вокса. К сожалению, это был не последний за этот день момент, когда комм-бусина исповедницы была активна. Потому что вскоре Голубку побеспокоил знакомый низкий женский голос с хриплыми и чуть металлическими нотками. - Госпожа Маркониус, это Келлер. Вы в Храме сейчас?

Это не Рассел, это Бриджес.

Какие волевые все. 60, 70...)