Grey_vi_Ory

- Ну не прям же здесь? Тут дамы... - Дам гораздо страшнее ранит зрелище ужасных ран, с болью от которых вы так мужественно боретесь, мистер Хоннекер, - успокоительно пропела Кьяра, пока её руки были заняты делом. - Ваше смирение будет для нас спасением, поверьте слову дамы. "И убережёт вас от пользования мистером Мёрфи по его непосредственной специальности", мысленно добавила медичка, не морщась при виде типичной мужской бравады. Как же, джентльмену оказывают помощь, прилюдно, при дамах... Ужас. А то, что без этой помощи джентльмена, возможно, унесут в морг вместо похода на своих двоих, не имеет значения. Стоики, мать их.

Уверенным шагом Кай направился в сторону ведьмака, на ходу подозвав экзорцистку. - Мисс Бирн, помогите мне. Медичка молча возникла рядом с хирургом. Ведьмак выглядел действительно паршиво. Несмотря на старинные методы полевого обезболивания.

Кьяра не увидела ни руки, тянущейся ко второму лазерному пистолету, ни немого обещания. Пожалуй, это было к лучшему. Глаза экзорцистки были прикованы к другому лицу, на котором яростное выражение сменилось бесчувственной маской. Но взгляд, о, этот взгляд говорил с ней. В нем была ледяная трезвость бойца, определившего врага. Отсутствие сомнений, свойственное раз и навсегда принятому решению. И ещё... Где-то в глубине прозрачного, мгновенно выцветшего холодом хрусталя был страх. Не перед последствиями стычки. Что-то другое. "Не делай так. Я ведь мог тебя задеть". Мгновенно всплыло в памяти подвальное помещение, где пахло сырой известью, смертью и скверной, хроматически оранжевой кровью. Патрик боялся задеть её. Чего сама Кьяра не боялась вовсе... притом, явно не из отсутствия чувства самосохранения. Если нужно будет повторить выходку, которую любой здравомыслящий человек назовёт безумной, она повторит. Без тени сомнения. Невесомая нить, связывающая два похожих серебристых взора, порвалась. Инквизитор решительно отстранил целительницу и перевёл внимание сначала на свою подопечную, потом - на приближавшихся бойцов Ордена. Мисс Бирн не возражала. Делай, что хочешь. Кроме глупостей.

Взгляд успел выхватить зрелище, которое представлял собой труп охранника, сожжённого лазерным выстрелом. Зачем?.. Очередная бессмысленная, глупая, вредоносная жестокость. Эдмунд действовал так, как будто был убийцей, а не следователем, и знал только одно - устранение цели. Впрочем, Кьяра не думала об этом. С характерным оглушительным звуком, обещавшим неизбежное, рванула амуниция погибшего. Он нес автомат, и наверняка пара запасных обойм ещё была в разгрузке. Экзорцистка инстинктивно зажмурилась и ... больше ничего не успела, потому что Патрик с силой дёрнул её, так, чтобы полностью закрыть собой. Полностью. Закрыть. Собой. Руки среагировали вне её сознания. Прикрывать его было привычно, отточено, превратилось в установленный порядок вещей - так же, как идти на шаг позади. Присутствие кроакота дало о себе знать мягким, но явным прикосновением. Жестом поддержки. Плетение слов и знаков, веры и силы вилось гораздо легче. Вспышка света была не так заметна пасмурным утром, и её было явно недостаточно, чтобы остановить инквизитора. Эту тихую, скорую ярость она видела. И знала, что, если не сделает что-то, компанию обезображенному взрывом телу составит искалеченный морфинист. Или он успеет выстрелить снова. Мысль сорвала все предохранители, и экзорцистка, не помня ни себя, ни всего прочего, бросилась вперёд, оказавшись между Патриком и стрелком, все ещё осознававшим все жуткие возможности своего нового оружия.

Штаб-квартира Ордена Рыцарей Круглого Стола. 8:00 События еще не закручивались в знакомый адреналиновый водоворот, но все к этому шло. Настороженная экзорцистка следила за одним из охранников, который показался ей особенно нервным. Пальцы привычно дрогнули, но не хорошо знакомым пустым жестом, а с готовностью применять свои умения. Если потребуется. Реакция Патрика показала, что в чем-то она была права. Х.

Странно было видеть собственную руку. Замечавшая драгоценное изящество украшенных манекенов в витринах, экзорцистка никогда не задумывалась о том, чтобы подражать им. Белые кисти, меченые работой, были инструментом. Хорошим, безотказным; уверенно держали скальпель, сплетали и направляли обретшую зримое воплощение святость. Но мягкое сияние на безымянном пальце имело сакральное значение... слишком много вложено было в символ. Она привыкнет. В ответ на тяжёлое, собственническое объятие прильнула к плечу. Оставшаяся свободной рука гибко обвила талию. Сами собой и дыхание, и пульс приняли размеренный, уверенный ритм. Словно инструменты в идеально отлаженном дуэте, звучащие в унисон. - Обвенчаемся, когда захочешь. - Я уже счастлива. Тем, что с тобой. Кьяра тихо рассмеялась. Не то над собственной глупостью, не то над обоюдным беспредельным упрямством, а, может, просто вырвалось все, что было в душе и не ложилось в прокрустово ложе слов. - Разве ещё не понял?

- Ты ведь будешь носить его?.. Приди Патрику в голову уточнить у неё, сон это или явь, медичка вряд ли смогла бы дать однозначный ответ. Да и, скорее всего, проявила бы полнейшее безразличие к истине. Не кошмар ведь, наоборот. Впрочем, и пробуждаться после такого сна не захочешь вовсе. Сердце успело отсчитать несколько тактов в ускоренном темпе, пока Кьяра молча смотрела на менявшееся на глазах лицо. На улыбку, на живой, пламенный блеск серебра и обсидиана во взгляде. Смотрела - и видела. Не инквизитора. Словно ирландцу было семнадцать, словно дар и должность не успели поставить на его душе свои неизгладимые клейма. Залюбовалась, но опомнилась и протянула узкую руку. - Не сомневайся, - так же тихо, мягко ответила.

Ощущение от услышанного было примерно такое же, как если бы она пропустила хороший, полновесный удар в солнечное сплетение. Из груди так же мгновенно вышибло воздух, и округлившее строгий рот ошарашенное, недоверчивое "what?" осталось несказанным. Женщине, которая сидела напротив инквизитора, было двадцать шесть. Наверное. И замуж ей было не выходить, с учётом положения в обществе, состояния, происхождения и работы. К этой мысли не пришлось привыкать. А если вспомнить о её возрасте, вряд ли она сможет родить ребёнка. Все это Патрик, в своей неизменной практичной правоте, прекрасно понимал. Как и то, что мужчинам общество прощает гораздо больше, а, следовательно, репутация брата О'Коннелла находилась в абсолютной безопасности. И, тем не менее, он желал именно этого. Почему - не особо укладывалось в голове. Казалось бы, она яснее ясного дала понять, что будет рядом с ним вне зависимости от... да от всего. Что это единственное, что ей было бы нужно. Как будто искрящаяся в хрустале взгляда горячка передалась ей и обратилась пригоршней разрозненных, хаотичных и совершенно излишних мыслей, адской кавалькадой пронесшихся в голове, пока экзорцистка, выслушавшая, как и обещала, не перебивая, пыталась набрать в грудь достаточно воздуха для ответа. Последний, достойный в своей романтичности сказанного, уложился в одно слово. - Пойду.

Не то чтобы дама, облюбовавшая самый уютный и одновременно самый темный угол экипажа, возражала против поездки в неизвестном направлении. Экзорцистка всегда находила в движении от одной точки к другой настоящий покой, а если уж на сиденьи напротив возвышалась фигура ирландца, все, чего она могла желать - чтобы эта поездка длилась как можно больше. До тех пор, пока Патрик не нарушил молчание полным мрачной решимости вступлением. Каждое слово набатом отзвенело в ушах. Ну зачем, зачем было что-то говорить. Ведь сам решил, что с проклятым делом они пока закончили, да и о другом на борту дредноута было сказано немало. Что, что еще, неужели недостаточно для прошедших суток... Кьяра молча развела руками - дескать, говори, слушаю. Хорошо, что в полумраке экипажа глаза инквизитора, горевшие, словно у больного в лихорадке, не могли разглядеть, как судорожно дрогнули губы, как окаменели вечно прямые плечи.

Легкое, невесомое ощущение хрупкой кисти в ладони усилилось лишь на миг, когда последовавшая за инквизитором приняла предлагаемую опору. Гибкая, тёмная, тёплая, молчаливая. Слишком много эпитетов для едва заметной тени, в которую превращал фигурку экзорцистки неуверенный свет ещё даже не зари - предчувствия её. Ни единого вопроса, даже взглядом не выразила - а ведь следовало! Но взор оттенка дождевой воды остановился на ирландце совсем по другой причине. Лишний раз, пока есть возможность, обвести смягчившиеся черты. Пока есть время до возобновления чертового следствия - не все равно, куда, зачем? Расточительством было бы тратить рассвет на бесконечные вопросы. Он и без того проливался на город слишком быстро.

Здесь же полагалось расстаться снова, но экзорцистка стояла на месте, сохраняя столь любимое своё молчание и глядя в рассветное небо, переливающееся оттенками богаче увиденных в яслях кроатов. Рисунок пока ещё тёмных крон на фоне фантастических красок походил на богатое кружево из тех, что плетут тонкие пальцы сестёр в монастырях ради поводов исключительно важных, не меньше свадьбы в королевской семье. Прохладный рассветный ветер задумчиво перебирал волосы тонкими пальцами, пытался играть тканью плаща, все так же наглухо застегнутого. Приносил свежий запах влажной, росной травы. Изваяние, стояла неподвижно, не чувствуя редкого скользящего взгляда, но чувствуя присутствие и впитывая каждую минуту ожидания.

Судя по вдоху, Кьяра собиралась что-то сказать, но передумала и молча встала. Отдельной стопкой легли тома списка Соломона, сложенные в надлежащем порядке, сверху - папка с делом Майкла Стоуна. Если сравнивать с остальным - самая тонкая. Пушистый фамильяр, явно не ожидавший от своей спутницы такого молчания, недоуменно вертел круглой головенкой, переводя небесно-голубой взгляд с Кьяры на Патрика.

- Не мы, - качнула головой экзорцистка. - Нас. Патрик увидел очередную страницу с именами. Руководитель Скотланд-Ярда и его заместитель. Все ниточки завязывались на них. Леди Ирисса намеревалась с величайшими предосторожностями начать проработку их окружения и не успела. Что они могут противопоставить тем, для кого два десятка лет - лишь составляющая плана, не самая весомая? Тайные общества, культы, древние, по людским меркам, всемогущие существа. Никуда не спешили и песчинка за песчинкой растили адскую жемчужину в раковине непроницаемой тайны.

Кьяра подняла глаза на инквизитора, несколько секунд отвлеченно изучая лицо, на котором сейчас было написано волнение гончей, почуявшей след. - Раньше они только и растили Продавшихся, - заметила она, отложив в сторону очередной прочитанный протокол. Изначально культисты занимались исключительно поиском Одаренных, с помощью ритуалов высасывали их Дар, наращивая свою нечестивую мощь. Принеся в жертву человека, владеющего магией, Продавшийся получал хороший толчок к развитию. А сила привлекательна, и культ получал возможность вербовать новых и новых сторонников. Потом все изменилось. В стенограммах допросов Одержимых, попавших в руки госпожи Блэк, красной нитью прослеживался один факт - тринадцать лет назад (а если считать от дня, когда над материалами засели брат и сестра по ордену, около восемнадцати) культ пережил внутренний переворот и кардинально изменил направление деятельности. Полиция, да, городская администрация, и не одно лишь развлекательное заведение. Организация устанавливала контроль над элитными борделями по всему городу. Эта отрасль исправно приносила хороший доход. Помимо круглых сумм в фунтах стерлингов, было кое-что еще, куда более важное. Информация и власть. Которые можно было получать как кнутом, так и пряником. Игра на слабостях высоких лиц давала и то, и другое. - Она не успела выяснить, кто именно в Скотланд-Ярде уже завербован. А всех несогласных с новым курсом вырезали... Восемнадцать лет назад, или чуть больше. Как раз перед рождением тройняшек. Культ прибрали к рукам и сделали инструментом.

- В гробу отоспимся. - утешил он Кьяру, как мог, хотя настроение у ирландца было совсем не похоронное. - Ну. С Богом. - Хм. Не то осколок невеселого смеха, не то сомнение в оптимистичности предложения, не то тронутое иронией одобрение подхода. В любом случае, это было последнее, что можно было услышать от экзорцистки ближайший час с лишним. В любом случае, экзорцистка была в данный момент далеко не лучшим вариантом того, чему надлежало сейчас внимание уделять. Вообще не была вариантом, по-хорошему. Х

Архивы - Случайно упал с десятого этажа. - подрастеряв веселость, сумрачно повторил Патрик. - Хм.. - Вот именно, - кивнула Кьяра. Шершавую ладонь ненадолго скрыла вторая в перчатке. Ну, попыталась. Смерть целителя была... удобной. Слишком. Приятное в этом было только одно - инквизитора не нужно было подталкивать к этой мысли. Все-таки схожее мировоззрение немало облегчает жизнь. А способности не только систематизировать информацию, но и делать выводы из нее экзорцистке явно не хватало. Сводящий скулы вывод пришел во время наблюдения за манипулирующим с картой ирландцем, которое велось из-под ресниц, пока англичанка меняла местами бесчисленные коробки, папки, журналы и книги. И как не додумались раньше... Пояснение, как, разумеется, было, но едва ли оно было нужно этим двоим. - Черт с ним. - вздохнул Патрик, закладывая руки за голову и со страшным костным хрустом потягиваясь. - Завтра. А сейчас нужно взглянуть, что там накопала наша дорогая миссис Блэк. - Уже сегодня, - с мрачной иронией усмехнулась Кьяра. Новый день ведь.

Внезапно пришла потусоваться. Пусть будет 35. Книга с магией Макс Фрай, "Тубурская игра". "Тубурская игра" - последнее произведение в серии "Хроник Ехо" (а всего там книг восемь). И, чтобы хорошенько понять, надо все их прочесть. А предварительно - насладиться восемью же книгами серии "Лабиринты Ехо". Лично я совершенно искренне считаю, что Фрай того стоит. Хотя отношение к нему, насколько я знаю, неоднозначное. С одной стороны, госпожа Мартынчик, которая под помянутым псевдонимом пишет - личность сама по себе неоднозначная. С другой, при погружении в мир Ехо меня всегда завораживал не расчудесный отточенный язык, а то, о чем этим языком поется-пишется. Повествование-то чаще всего ведется от лица вполне себе обычного человека, вполне себе чистой и гладкой разговорной речью. Без болезненно изящных метафор, конечно, зато и верится больше. Да и книги-песни-стихи-прочее-творчество я, как правило, воспринимаю совершенно отдельно от автора. Хорошо это или не особенно, не знаю, но книги Фрая (упорно склоняемого мной в формате "род мужской, число единственное") я зачисляю в список любимых нежно и навсегда. А прочее - на усмотрение читателя.

Архивы Он закрыл за собой дверь и улыбнулся ей. - Ровно час. Как обещал. - прошел к столу, и расположился за картой, разглаживая ладонями нужный ему район. В серых глазах мелькнуло озорство. Пояснять причину своего отсутствия инквизитор собирался не раньше, чем они покинут это замечательное гостеприимное место. - Как успехи? Ответный прищур - ласковый, улыбчивый - показывал, что пунктуальность коллеги заметили и оценили по достоинству. А потом и заметили веселое лукавство. Соболиная бровь невольно изогнулась, спрашивая, что взбрело в дорогую шалую голову? Без надежды на ответ, конечно. Тешится, смеется про себя, вот и чудно. Чего еще желать. Не успела и оглянуться, как легкий серый взгляд затянул, заворожил. С усилием отвела глаза, улыбнулась, смущенная своей такой очевидной слабостью и одновременно с удовольствием испытывая ее. - Если судить по его карьере, Стоун был образцовым служителем. И не только Хэмиши были в числе его высокопоставленных пациентов. Только незадача - два года назад улетел с подоконника десятого этажа. Три инквизитора не нашли ничего противоречащего этой версии, - рука в перчатке скользнула по отдельному листу бумаги, на котором оставляла пометки по мере ознакомления с делом. - Грегори Кросс, Алекс Нейман, Далила Нейман. Пятый ранг у всех. В общем, нелепая бытовая смерть. - А вот это, - левая кисть, до этого всецело принадлежавшая Миирклару, обвела стопки посвященных демонам пособий, - читать можно до самого утра. Не уверена, что это вопрос первой необходимости. При том, что я даже наверняка не знаю, что искать, кроме совпадений с тем, что нам уже попалось.

- Да поможет вам Бог в ваших поисках, сестра. Кьяра склонила голову, всей душой надеясь на то, что пожелания брата по ордену имеют свойство сбываться. Хотя бы иногда. Одна из сестер провела девушку к общему залу, по обе стороны от которого стены открывали проходы в упомянутые комнаты. Убранство внутри оказалось точно соответствующим назначению помещения: широкий стол, за которым на обитых все той же кожей стульях с удобством могли разместиться несколько человек; письменные приборы, хорошее освещение. Не прошло и обещанной четверти часа, как все та же служительница принесла ей увесистую папку и запрошенную карту. - Спасибо, сестра, - произнесла медичка и получила молчаливый, но странным образом теплый кивок в ответ. После чего осталась в одиночестве и углубилась в жизнь пока незнакомого ей Майкла Стоуна. Впрочем, одиночество было таковым недолго - двухцветный котик вспрыгнул из ниоткуда на соседний стул и тянулся любопытным темным носом к разложенным на столе материалам, чтобы получить рассеянную ласку. Которая была, кажется, в удовольствие обоим. Серый взгляд целительницы послушно следовал за строчками, впитывая информацию. ... Родился в 1856 году в Гластонберри, в семье скорняка, Дар проявился рано, в семь лет, обучался в Соммерсетской семинарии. Дослужился до пятого ранга, считался опытным целителем, его услугами пользовался не только госпиталь Адмиралтейства и лорд Хэмиш, но еще маркиз Фипс и графиня Грей. Целитель задумчиво щурился на Кьяру с изображения в личном деле, чуть иронично кривил чувственный рот. А вот увидеть это наяву, чтобы поспрошать о здоровье покойной леди Хэмиш, уже не удастся. Имевший идеальные во всех отношениях характеристики, брат Стоун погиб пару лет назад, едва встретив свои сорок лет. Мыл стекла. Потерял равновесие. Десятый этаж. Дело, конечно, завели, но... итоговым выводом все же значилась случайность. Три инквизитора пятого ранга, двое из которых носили одну фамилию, пришли к согласию. Ясно, что ничего не ясно. Кьяра оставила материалы в комнате и прошла к общей стойке, где запросила-таки вожделенные фолианты с именем мудрого иудейского царя. В полном объеме они занимали, как выяснилось, немало места. Демоны Гоэтии, как показало поверхностное ознакомление, подчинялись строгой развернутой иерархии, и каждому были посвящены страницы текста, повествующего об их обязанностях и ритуалах призыва. А время все текло и текло, и посвящавшая свою ночь бдению над чужими историями и знаниями экзорцистка все чаще бросала взгляд на дверь, привлеченная звуком шагов за ней.

- Конечно, сестра. Еще что-нибудь? - снова кивнул служитель. Экзорцистка задумчиво посмотрела на собеседника. Еще очень много чего... Но не все сразу, верно? Патрик пытался учить ее быть терпеливой. Хотя и в совершенно ином случае, но сия добродетель универсальна, и если уж совет постиг ее из ирландских уст, стоило прислушиваться. - Еще немало всего, - с улыбкой призналась она понимающему, как была уверена, коллеге. - Но, надеюсь, в общей секции мне смогут помочь. Благодарю вас, брат.

- Конечно, сестра. Сейчас свободны комнаты для просмотра номеров с четвертого по двенадцатый. Выбирайте любую, запрошенное личное дело доставят туда в течение пятнадцати минут. Оценившая улыбку сестра особой разницы не видела, поэтому выдала вежливую ответную улыбку и выбранное наугад число. - Благодарю. Пускай будет пятый. И я буду очень признательна, если у вас найдется лишняя подробная карта улиц Лондона, чтобы присовокупить к материалам. Потребуется для работы.

Представительство Инквизиции Внутри царила такая же спокойная атмосфера, как днем. Только встретившие Кьяру лица были другими, а количество охраны отличалось примерно вдвое. Что же, темное время суток на то и темное. После прохождения рутинной череды формальностей экзорцистка проследовала к уже знакомой сейфовой двери, у которой за конторкой восседал служитель. - Доброй ночи, брат. Меня зовут Кьяра Бирн. В деле Хэмиша фигурирует новое имя, Майкл Стоун, целитель. Я бы хотела взглянуть на его личное дело - биография, послужной список, текущие занятия.

Чот убеждаюсь, что есть два вида претензий к актёрской игре. 1) Уровень провинциального театра трёх калек, переигрывает безбожно, кривляка! *актер может все, включая маразматическое слюноотделение* 2) Невнятное бревно, от которого не дождёшься эмоций. *актер играет взглядом и взмахом ресниц*

Я сужу по себе.) У меня есть ещё третья причина, загонная - как будто бросить книгу будет неуважением к ней, а она же не виновата. Электронки дропать легче :D