Storm Age: Memento

[Yambie 16 287]

Пролог 

 

7 Фрументума, 7:28 Бури

 

Северин Рейн, миледи Доротея, Ормхильд из клана Пера Чайки, Люциан Фабиус и Оливьеро Ред. Что их всех связывало? Да если судила душа несведущая, видя в них не более чем семена белоснежного одуванчика, которых в неизвестные дали уносит знойный ветер. А те даже не противятся судьбе - принимают её невзгоды, принимают ношу тяжёлого рока и становятся частью целого картины с блеклыми красками цикличного бытия. Суждения в итоге окажутся верными, пока кто-то не начнёт присматриваться к этим людям внимательнее, искать ответы на заданные вопросы там, где другие предпочли лишний раз закрыть глаза - в конце концов, прийти к выводу, что они необычные по своей природе люди и судьбы их заплетаются в очень крепкую красную нить.

Эос знал, что такого необычного могло быть в совершенно обычном на вид Северине Рейне. Что не так уж до глупости проста собой дикая Ормхильд из авварского клана; что хранит в себе Люциан Фабиус секретов гораздо больше, нежели среднестатистический тевинтерский маг, за которым грех лишь магия крови. Что миледи Доротея не очередная изнеженная светским блеском и роскошью дама, как и Оливьеро Ред на самом деле чуть ли не оправдывает слухи о том, что является ходячей нежитью и марионеткой в руках ривейнских ведьм, жаждущих пролить кровь кунари, которые поработили их родные земли.

Их встречает золотая пора осени. Пора аристократичного золота и холодного огня.

Пора прощанья с беззаботной юностью.

Ясноокая птичка Ксенона Антиквара быстро вылетает из своего скромного жилья, где кроме него ютились ещё пять остроухих сожителей. Проходит мимо народного дерева, Венадаль, и спешит к ступенькам вверх Нижнего города, но тут же встречает солидного Серджио Леони, по злобному взгляду который искал почему-то именно Эоса.

- Мессир Серджио! Какой визит, - ясные глаза злорадно блестят, сам эльфёныш чувствует себя неприкасаемым, зная, чьё покровительство лежит на его плечах, а потому гордо вскидывает подбородок и скрещивает руки на груди. - Надеюсь, вы понимаете, что весь Эльфинаж не скинется вам на новые орлесианские туфельки, если вы вдруг наступите в какую-нибудь помойную яму.

Ксенону, увы, придётся немного подождать своего сердобольного подопечного, выслушивающего сейчас пламенную речь хозяина одного из популярных борделей в Киркволе.

 

...

Отмеченные  

 

...

Хаархус Северин Рейн FalseLemur Доротея Роскошная Tork Ормхильд Гуннардоттир ан Унн

Yambie Герман Оливьеро Ред   Thinvesil Люциан Фабиус

...

Thinvesil Брон Живчик Yambie Адаар Диониза Миккель Yambie Улва

...

 

Hide  

Сюжетные ходы  

 

Ход I

Город Цепей
Чёрный магазин

Перепутье

Уайлдервейл
...
Интерлюдия

Старкхавен

Ход II

Небесная Звезда
Жатва
Дитя Древнего Бога

 

Ход III

Явана

 

Эпилог

 

 

Hide  

...

• Комната: Memento
   
• Карточки персонажей
• Шпаргалка Мастера

Изменено 29 июля, 2022 пользователем Yambie

[Yambie 16 287]

Улва часто заморгала, переваривая сказанное Миккелем. Она опустила ладонь на лоб и поморщилась от внезапного приступа мигрени.

- То… то есть как ушёл? А…

Ещё раз окинула взглядом комнату. Вопреки наставлению, вновь приподнимается на локти, пока уже настойчиво не звенит одна фраза в черепушке, отдавая ещё большей болью.

Думаю, он уже покинул город.

Улва вернула взгляд Миккелю.

- Что случилось? Что ты ему сказал?

 

 

Изменено 6 декабря, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 224]

- Ничего, кроме напавшей на город драконицы, - горькая усмешка трогает губы, - Я ничего ему не говорил. Просто не успел. Ты была без сознания. Он увидел меня рядом с тобой, и просто ушел, велев Адаару отнести тебя в лечебницу. Сюда. Это моя комната. - сложно управляться словами, когда часть из них касается того, чего говорить не стоит. Голубые глаза смотрят в рубиновые, не отводя взгляда. 

- Я просил Адаара вернуть его... но из этого тоже ничего не вышло. Адаар ушел за Германом к городским воротам, а я принес тебя сюда.

Она тоже уйдет, и лишь Создатель ведает, когда они увидятся снова. 

Но думать об этом сейчас он точно не станет.

[Yambie 16 287]

Не договаривает? Кажется, что не договаривает.

Ушёл. Вот так просто. Ушёл.

Нет… он не мог! Они не виделись семь лет - она семь лет не видела человека, с которым росла, который являлся ей братом. О не мог уйти… когда уже всё закончилось? Похоже, что закончилось, но её это даже не интересовало теперь почему-то.

Он вернётся?

Глупая. Его уже нет в городе. Его уже нет в твоей жизни.

Улва попробовала присесть на край кровати. Уставилась в мёртвую точку перед собой. Мысленно вела спор о том, что услышала, разрываясь между ответом, который пытался утешить её и ответом, который намеренно делал больно.

И потом что-то пошло не так.

Губы задрожали, а в глазах блеск хрустальный. Улва опустила голову и закрыла лицо ладонями.

Ушёл.

[Диониза 3 224]

Не слушает его, садится на кровати. А он лишь смотрит, как останавливается её взгляд, царапая душу болью. Об этом ли говорила Явана - видеть слёзы драгоценной души и знать, что это лишь твоя вина. Рвано выдохнуть, осторожно придвигаясь ближе, кончиками пальцев погладить медные с проседью пряди:

- Pardonne-moi, mon cheri, - тихо шепчет, роняя ладонь на постель, - Я не мог его удержать. Но ты можешь поехать следом. Пешком они далеко уйти не могли, а мне ближайшие недели лошадь не потребуется.

[Yambie 16 287]

- Не мог? - приглушённо спрашивает Улва. - Или не хотел? - говорит следующее, глядя с влажными от слёз глазами.

Повернула голову в сторону, протерев тыльной стороной глаза.

- Герман сюда не пешком добирался точно. А если… если город в руинах, то и для Адаара не составит труда найти какое-нибудь передвижное средство, - смотрит вновь на Миккеля. - Когда они ушли? Герман или Адаар говорили куда они собираются ехать?

[Диониза 3 224]

- Не мог. - тихо отзывается в ответ. В взгляде мелькает боль, что тут же прячут в глубине души. Если бы он знал - позволил бы Герману первым подойти к ней. Если бы.

Но чувства взяли верх над разумом... а подобное редко приводит к чему-то хорошему.

- На рассвете. - поворачивает голову, уводя взгляд к окну, - Нет, не говорили. - слова падают камешками в пруд, тонут в его глубине. Он будто слышит себя со стороны и с горечью понимает: ему не верят. 

Больно. 

Но удерживать её он не станет.

Не имеет на это никакого права.

[Yambie 16 287]

Конечно, она не верит. Упрямо и эгоистично. По-детски капризно. Она расстроена и раздражена: из-за Миккеля и Германа, даже из-за Адаара, которого знала не так давно, но думала, что и тот всё равно может что-то сказать или сделать, чтобы Герман не уходил, не попрощавшись с ней.

К чёрту.

Улва посмотрела в сторону окна, костяшками пальцев вытерев слезинки с щёк.

На рассвете значит...

- А сейчас сколько по времени? - хрипло спрашивает она Мику, глядя в сторону окна.
 

[Диониза 3 224]

- Чуть больше полудня, - взгляд возвращается, касается хмурого лика, - Ты здесь почти четыре часа. - Улва расстроена и обижена, а он не знает, чем ей помочь. Потому что один рыжий ревнивец вдруг решил, что не нужен здесь. 

А он всего лишь хотел убедиться, что она жива. Ничего больше.

Тихий вздох. 

- Хочешь чего-нибудь? - спрашивает негромко, - Пить? Поесть? Ты была ранена... если нужна жизненная энергия, можешь снова взять у меня. 

Её душа вновь смотрит на мир сквозь рубиновые окна. И такие мелочи, как физическая боль или отсутствие исцеляющего зелья под рукой не имеют особого значения.

[Yambie 16 287]

На его слова о жизненной энергии она нахмурила брови и втянула голову в плечи.

- Боги милостивые нет, - прошептала, уже смущённо глядя на Миккеля.

Пуст лучше тот случай будет единичным и более не коснётся людей, которые ей - вопреки всему плохому и хорошему - не безразличны.

Расслабившись, коснулась ладонью лба и поморщилась. Обратилась к Мике:

- У тебя ничего нет от головной боли случайно? Чай какой-нибудь или, - оскалила зубы с острыми клыками, - что угодно… я как будто слушаю звон колоколов у себя в черепе...

[Диониза 3 224]

Улыбается тепло, чуть качает головой: как скажешь, милая. Не хотел смущать, просто для неё - не жалко. 

Улва морщится неприязненно и в голубых глазах мелькает беспокойство, тут же вновь смываемое улыбкой. 

- Конечно, сейчас. - мимолетно коснувшись её ладони кончиками пальцев, Миккель встает, отходя к шкафу, чтобы достать снизу привезенный с собой сундучок. Не все травы нашли место в лаборатории лечебницы, некоторые зелья и сборы полезно всегда иметь при себе. 

Выплеснуть в таз оставшийся с вечера чай, налить в чашку воды из кувшина, добавить в воду янтарной настойки из флакончика темного стекла.

- Вот, держи. - вернуться к кровати, присаживаясь на край и протягивая чашку Улве, - Должно помочь.

Поесть бы ей тоже не мешало, но настаивать он не станет. 

Не только потому, что слова Адаара, что он душит её своей заботой, всё еще неприятно цепляют изнутри.

[Yambie 16 287]

Улва благодарно кивнула, принимая чашку тёплого чая в руки. Прислонила краешек к губам и отпила глоток. За ним второй.

Зажмурилась.

Мигрень не торопилась уходить, но спустя несколько минут молчания Улва почувствовала себя немного лучше. Опустила локти на колени и вернула взгляд Миккелю.

- Хорошо, - тихо начинает. - Что случилось, пока я была в отключке? Вы нашли Явану? - нахмурила брови, перебирая в памяти недавние слова Миккеля после своего пробуждения. - И ты сказал, что я была ранена... отчего? Я помню горящую таверну и демона, но дальше... дальше всё как тумане, - взгляд опустила вниз к сапогам светловолосого лекаря. - Помню ещё Германа… кажется, он был ранен.

[Диониза 3 224]

Значит, демон приходил и в таверну. Жаль, что эта огненная тварь сбежала.

Подергивается пеленой задумчивости, темнеет прозрачное голубое небо. Но взгляд не уходит, лишь прикрывается ресницами на долгое мгновение. 

Правды говорить нельзя. Но и лгать не хочется. Улва не смотрит на него, от этого немного легче.

- Ты была с Адааром. - осторожно начинает, следя за выражением её лица, - Я нашел тебя уже раненой, так что отчего сказать не могу. Кажется, там был фанатик Урзары... Герман убил его. - главное, самому не запутаться в словесном кружеве, - Да, мы нашли Явану. - с тихим вздохом взгляд уходит к окну, не желая встречи с рубинами, - Твой брат и остальные, чтобы были с ним... они заключали сделку не с ведьмой болот Теллари, а с... некоей сущностью, что лишь притворялась ею. Она выдавала себя за Явану, выполняя чужие желания, а потом питалась жизненной силой проклятых. - некоторое время молчит, чуть щурится, бездумно глядя в окно, подбирая слова. 

- Явана сняла с Германа проклятье и вернула утраченное здоровье. - прерывая паузу, голос негромко звучит вновь, - Ей нужна была нить связи, оставшаяся от той сделки, чтобы по ней найти ту сущность, что выдавала себя за неё. 

[Yambie 16 287]

Улва отпила ещё глоток чая и отложила чашку на стол. Сама она прилегла на кровати, облокотившись спиной у подушке, скрестив руки на груди и согнув колени, чтобы не зацепить носками сапогов бедро Миккеля. Недоверчиво щурится, слушая рассказчика, но пока ничего не комментирует - не перебивает его, пока глаза не округлились в удивлении и ужасе на последних словах Мики.

- Чего? - хрипло спрашивает Улва и тут же морщится от очередного приступа головной боли. - Merde, - пальцами помассировала виски, прикрыв глаза и только спустя чуть меньше минуты говорит: - Он заключил ещё сделку с Яваной? Ему делать нечего, кроме как заключать сделки со всякими тёмными сущностями? - красноглазая раздражённо вздохнула.

А с другой стороны как бы она поступила, если от её решения зависла жизнь Германа? Того же Миккеля или Анни. Отношения с рыжеволосым разбойником у неё были не напряжёнными - по крайне мере так считала Улва.

Ещё раз помассировала виски, она задала Миккелю следующий вопрос:

- А что сейчас с городом? - она обратила взгляд к окну. - Что случилось с фанатиками и... драконом? - неуверенно добавила последнее слово. - Мне ведь не показалось, на город напал дракон?

 

 

Изменено 1 декабря, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 224]

Чуть нервно передёргивает плечами, явно не желая развивать тему сделок с тёмными сущностями. Повернув голову, с беспокойством следит, как массируют виски тонкие пальцы.

- Голова так и не прошла? - ненужный, в сущности, вопрос, сам же видит, что нет. Неопределённо качнув головой на её последние вопросы, снова отходит к шкафу; вернувшись, протягивает Улве маленький, не больше пальца, флакончик, предварительно вынув пробку:

- Это мятное масло. Подыши им, недолго, и нанеси по капле на виски и запястья. - с улыбкой поясняет, встречая рубиновый взгляд. - И нет, тебе не показалось. - с тихим вздохом все же возвращается к прозвучавшим вопросам, - Дракон был, потом улетел. Фанатики, думаю, ушли следом. А город... частично разрушен, хотя пожары, вроде бы, уже все потушили. - замолкает, бездумно скользя взглядом по стройной фигурке, прежде чем вновь подняться к алым глазам:

- Вот только запасной одежды я тебе, наверное, сейчас не достану. - тень вины в легкой улыбке, тепле прозрачных голубых глаз, - Разве что могу предложить свою рубашку, и плащ. 

Который, упав с женских плеч, лежит сейчас за её спиной. 

[Yambie 16 287]

Она опустила голову, чтобы осмотреть свою одежду и хмыкнула без тени улыбки. В области груди - тёмно-красное пятно. Рукава и подол юбки в пыли да грязи, в некоторых местах ткань сожжена. Не притвориться какой-нибудь знатной дамой, зато можно выйти на улицу и попросить милостыню, чтобы потом отсутствующий плащ.

- С больной головой я вряд ли далеко уйду.

Улва нахмурила брови.

Даже за Германом.

Приняв в раскрытую ладонь флакончик, она сделала так, как сказал ей Мика: нанесла по капле мятного масла на виски и запястья, подышала им, зажмурив глаза.

Прикрыла рот ладонью, скрыв короткий кашель.

- Да в целом я себя не очень важно чувствую, - тихо говорит, откладывая флакон рядом с чашкой чая. - Как пытаюсь вспомнить, что происходило до того, как я потеряла сознание, так и… мутит, - на мгновенье задумалась о чём-то, вспомнив затем, - чёрт подери, - разочарованно говорит, - мои вещи… оружие и деньги, я ведь не забыла их в таверне? - качнула головой, вновь осматривая комнату. - Чёрт, но оружие точно не должна была забыть.

 

 

Изменено 1 декабря, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 224]

- А я тебя и не гоню. - тихо отзывается, с некоей тенью задумчивости следя за действиями тонких, испрещённых шрамами ладоней. В сердце теплится нежность, и поднимает голову надежда, что Улва не уйдет за братом, и пусть ненадолго, но останется, позволит позаботиться о ней. 

Порой для счастья душе нужно так немного.

- Если подождешь несколько минут, я схожу в лабораторию и принесу тебе целебной настойки. - тень улыбки трогает губы, почти тут же исчезая после слов красноглазой, тускнеет голубое небо, затягивается штормовыми облаками.

Не любящий насилия, он всегда вспоминает об оружии слишком поздно.

А увидев изломанную фигурку в объятиях Германа, о чем-либо, кроме неё, не думал в принципе.

- Боюсь, твои вещи сгорели вместе с таверной. - Миккель опускает голову, рассматривая собственные ладони, будто никогда не видел их ранее, - А твоё оружие... прости, я... оставил его на улице. Просто не подумал... - чуть рвано выдохнуть, прикрыть глаза, пряча и так опущенный взгляд, - Я постараюсь достать для тебя другое. Не думаю, что это сильно сложно.

[Yambie 16 287]

Это… это вдруг неожиданно её расстроило.

Улва несколько раз моргнула глазами, переваривая сказанное. Поморщилась от ещё одного приступа мигрени, - на этот не настолько болезненной как раньше, - когда попыталась вспомнить о сабле и кинжале с изысканными изображениями лоз с цветами на их острие: где она их оставляла или бросила.

Будто волк без клыков: почувствовала себя беспомощной, что вызвало также волну раздражения. А где-то в доме, усеянного плющом, злорадно хихикает оглобля с осколком рубина.

- Не надо, - только говорит, глядя в сторону окна.

Хорошее оружие было. Особенно сабля, данная ей от Ксенона.

Где она такое ещё найдёт?

 

 

Изменено 1 декабря, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 224]

Конечно, а чего он вообще ждал? Воин привязывается к своему оружию, это еще наставник говорил, пусть и бесконечно давно, будто в прошлой жизни. Не поднимая взгляда зачесывает упавшие на лицо волосы назад ладонью, чуть встряхивает головой.

- Прости. - тихо повторяет, вставая с кровати, на выдохе произносит: - Сейчас вернусь, -  и, забрав оставшийся с вечера поднос, спустя несколько секунд исчезает за дверью, плотно прикрыв её за собой. 

Возвратившись четвертью часа спустя, Миккель опускает на тумбочку рядом с кроватью поднос с обедом: мясное рагу с овощами, две сдобные булочки, чашка травяного чая. И небольшая бутылочка зеленого стекла, закрытая пробкой. 

- Я подумал, может ты поесть захочешь, - улыбка трогает губы, - Если все ещё плохо себя чувствуешь - рядом с чашкой бутылочка с целебным зельем. - голубые глаза находят взглядом рубиновые, все ещё безмолвно извиняясь за потерю, - Лечебница переполнена, мне нужно помочь медикам с пострадавшими. - негромко продолжает он. - А ты отдыхай, mon cheri, здесь тебя никто не побеспокоит. И, пожалуйста, если захочешь уйти, прежде дождись меня, хорошо? 

[Yambie 16 287]

- Я не мой брат, - отрицательно качнула головой Улва, позволив себе улыбнуться вопреки грусти. - Как наберусь сил и буду готова вернуться в Неварру, попрощаюсь с тобой.

Возможно, под "дождаться" Миккель имел ввиду, что отправится домой вместе с ней, когда разберётся со своими делами в Старкхавене. Но Улва не хотела задерживаться в пределах Вольной Марки - в первую очередь из-за дочери, которую оставила под присмотром нянечки на время отсутствия неугомонного родителя.

Горькое чувство, что Германа она вероятно больше не встретит, отходило в сторону при мыслях об Анни.

- Merci, - поблагодарила она Миккеля за еду.

Женские ладони тут же потянулись к мясному рагу и булочкам.

[Диониза 3 224]

Она улыбается, и на сердце теплеет, вызывая ответную улыбку. И еда не осталась без внимания, что тоже радует. 

- Хорошо, - легко кивает в ответ, - Bon appétit. Du repos.* - вновь улыбнувшись, скрывается за дверью, прикрывая её за собой.

Сам он поест чуть позже. Пока же хватит булочки, перехваченной по дороге.

__________

* отдыхай

[Yambie 16 287]

Эпилог

 

Вечером 14 фрументума она получила подарок. Вернее ей вернули то, что считала уже утраченным. Кинжал и сабля бережно завёрнуты в серую ткань, давая слово, что станут ей верными спутниками - её клыками и когтями, сердцем и душой. Вместе с этим она получила свёрнутую несколько раз пополам бумагу и чёрную ленту.

В бумаге значилось лишь одно слово.

Растяпа.

Тёмные губы тронула улыбка, а в необычных глазах цвета драгоценного рубина заплясали весёлые демонята.

Её братья живы.

Большего от судьбы она просить ничего не хотела.

 

 

 

Капля крови утонула в волнах опавшей осенней листвы. Хорошо быть бессмертным, испытывая некую физическую лёгкость бытия, но в смертности тоже присутствовали свои плюсы. Ладонь ныла от свежей раны, но от этого чувства ему также было приятно.

Живу.

Сидя под деревом с огненной листвой, он откинул голову назад, затылком прислонившись к неровной коре.

- Теперь-то ты вернёшься на Лломерин? - нетерпеливо интересуется Адаар, стоя рядом с ним, но глядя куда-то в сторону лесной чащи, которую будто бы охватил пожар.

Чудное зрелище.

- Неа, - промурлыкал Ред, блаженно прикрыв веки.

- Нет? Так куда в таком случае?

- Пока не решил.

Ривейн являлся местом его рождения. Антива близка его сердцу в равной мере, что Лломерин с Ривейном. В Тевинтере находился человек, жизни которого он намерен лишить, чтобы удовлетворить неугосаемое желание мести, а где-то на западе Тедаса, где заканчивались границы безжизненного Андерфелса, жила мечта о безызвестном, но спокойном бытие.

- Селени и Айсли звучат заманчиво, - тихо говорит Ред, раскрывая веки.

- Так мы ещё встретимся?

- Обязательно. Но не скоро. Когда я вернусь…

- Я верен тебе. Грег, Ромул и Дейн тоже последуют за тобой, если ты вернёшься. Собрать команду…

- Не "Утренней Зари" на этот раз. "Фурии".

- Это ведь судно Аластара Кейна с Либерталии.

- Ага. И когда я вернусь, я хочу, чтобы мы приложили всё возможное, что "Фурия" потом стала принадлежать нам. Либерталия же меня не интересует, но слышал, что это место относительно терпимое для тех же тал-васготов в отличие от Иствоча и того же Лломерина. Вы могли бы там на время осесть, смело позабыв о моём существовании.

- Пиратская утопия…

- Посмотрим, насколько долго она продержится в период разгара войны с кунари.

Будущее манило и отталкивало своей неизвестностью. Гремели кандалы неволи, а сердце пело о свободе в просторах необъятного синего моря.

Его жизнь только начиналась.

 

 

 

Изменено 2 декабря, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 224]

Вместо эпилога

Улва задержалась в лечебнице еще на два дня. Вернеру же, Миккель, нисколько не покривив душой, сказал, что приютил у себя сводную сестру, пострадавшую при нападении дракона на город.

В каком-то смысле это действительно было правдой.

Потерянное оружие вернулось к хозяйке, порадовав не только её, но и его - потому что принимать иное красноглазая не хотела, а как отпустить её в путь без оружия Миккель не представлял. Кто та добрая душа, он не спросил, удовольствовавшись самим фактом возврата. 

Предполагая, однако, что без Анку дело не обошлось. В отличии от него самого седовласый потрошитель хорошо знал не только Улву, но и её оружие.

Проводив красноглазую до ворот, и вручив ей мешочек с монетами - нет, отказа он не примет, деньги в пути необходимы, хотя бы на еду и ночлег - лекарь ещё какое-то время смотрел, как исчезает вдали одинокая всадница. Он хотел бы поехать с ней, вплоть до Камберленда, повидать крестницу... но добровольно взятые на себя обязательства еще не были исполнены до конца.

А в далеком отсюда доме двухлетняя малышка ждала свою маму. 

Поэтому он просто смотрел ей вслед, пока темная фигурка не растаяла облачком пыли на горизонте, прежде чем отправиться в обратный путь.

Думая теперь уже еще об одной причине, которая требовала пусть относительного, но одиночества.

О снах, которые не были просто снами.

Они пришли уже на вторую ночь, и в них он снова встретил дочь Флемет - которая сразу, смеясь, заявила, что отнюдь не плод воспалённого сознания, взбудораженного недавними событиями, а вполне себе живая и реальная. Просто именно такой способ выполнить свою часть сделки считает наиболее удобным для них обоих.

Явана приходила к нему не каждую ночь, давая сознанию отдых и время усвоить полученные уроки - в те редкие дни снов он не видел вовсе. Даже бессонница отступила до поры, будто опасаясь чар ведьмы, а искра глубоко внутри стала ярче, более не скрываясь в подсознании.

При желании её можно было коснуться в любой момент. 

Или придержать, не давая воли, не позволяя магии выплеснуться наружу. 

Проведя в Старкхавене без малого три недели, Миккель покинул окольцованный рекой город, направляясь домой. 

В Уайлдервейл, в милый сердцу домик на его окраине, к размеренной прежней жизни. 

Без демонов и магии.

Упруго ткнулась в грудь изнутри яркая искра, всхрапнул под седлом мышастый жеребец.

Ничего уже не будет как прежде.

Но можно, хотя бы, сделать вид.

Его возвращения ждал эльф с тёмными, как ночь, глазами и сад, где всё ещё цвели поздние розы.