Yambie

Миккель и фигура в плаще - Ты не ответил на вопрос. - голубые глаза глядят в озера текучего серебра, - Я Миккель, а как мне звать тебя? Мужчина встаёт следом… Одежда из кожи, сабля на поясе, а на шее висит украшение из янтарных дисков и маленького птичьего черепа. Можно отметить крепкое телосложение и высокий… пожалуй, весьма высокий рост по человеческим меркам. Если перед Миккелем стоял именно человек. - Адаар, - представляется он. - Хотя не понимаю, что тебе это даст, - отрицательно мотнул головой. - Уходи лучше отсюда. Поближе к людям.

Миккель и фигура в плаще - Ты кто, парень? - наконец произносит он. Щурится. Лёгкий вопрос, обыденный. Он не несёт в себе ничего хорошего, но и ничего плохого. Поддевает крючок исключительно нейтрального в своём тоне любопытства. Однако сейчас ему трудно на него ответить. Зверёк тихо мякает, наклонив пушистую голову набок. Так, что его макушка коснулась виска хозяина. Зверёк наблюдал настороженно, внимательно приглядываясь к светловолосому двуногому. Хотя на самом деле он рад новому знакомству и уже предвкушал, как в скором времени поменяет текущее место жительства текущих плеч на чужие. Наверняка в этой светлой копне можно хранить уйму красивых безделушек! Зверёк вновь мякнул, но радостнее, помахав чёрно-белым хвостом. - Я проездом, - приглушённо отвечает человек с серебренными глазами. - Ищу… ищу одного знакомого. Встать можешь?

Герман качает Восприятие +1 за 2 оо. И максимально прокачивается в Жестокость +1 за 4 оо. Улва берёт Достоинство "Боевая медицина" за 5 оо и ждёт затерявшихся в миниатюрном лесу и одного рыжего астматика, чтобы отправить в ближайший санаторий Итого: Герман и Улва по единичке. Спасибо большое за сегодняшний отыгрыш ^^

Горящий дом (?) Шелест травы и свист ветра. Нечто призрачное витает в воздухе. Завывает жалобно о бремени своём, не зная теперь, почему и когда он плечи его крепко обнял. Явь жестокая или выдумка, чтобы принести сердцу мнимому покой. Треск дерева и рев огня. Так погибает чья-то память, останки которой поглощает земля. Нет никому места на небе. Перед глазами его светловолосый мальчик. Почти его копия, но нет. Это его младший брат - с восхищением он смотрит на него. Он всегда для него был героем, ему было всё равно, что Создатель не благословил его магическим даром. Он смотрит на него с восхищением, а в следующую секунду - с грустью и тоской. Не уходи. Но не скажет вслух. Покинуть отчий дом. Покинуть Неварру. Обрести себя в месте, где можно забыть родовое имя. Перед его глазами женщина в красном платье и темнокожая девочка с непослушными чёрными кудряшками. Левой ладошкой она крепко сжимает ладонь матери, а правой держит букет ромашек. Это вам. Букет ромашек предназначен ему. А мать улыбается, щёки её горят румянцем. Перед ним рыжеволосый мужчина. Он тяжело дышит, создаётся такое впечатление, что оное ему даётся очень тяжело. Он отмахивается руками и просит, чтобы его не трогали. Он уходит и тут же падает. А едва его тело касается земли, как превращается в стаю воронов, которые разлетаются в разные стороны, протяжно каркая. Всё будет хорошо, Миккель. Шепот травы и свист ветра. Нечто призрачное витает в воздухе. Завывает жалобно о бремени своём, не зная теперь, почему и когда он плечи его крепко обнял… В следующий раз всё будет иначе. Постепенно сознание выходит из омута тьмы. - Эй, белобрысый… Щелчки. То щелчки пальцами. Кто-то также легонько хлопает его по щекам. - Белобрысый… Едва он откроет взгляд, как увидит две пары глаз: янтарные бусинки зверька с тёмным носиком и отливающие серебром осколки души. Рот с носом этого человека был прикрыт шарфом, на голову накинут капюшон плаща. - Слышь, белобрысый? - спрашивает его незнакомец, сидя рядом с ним на корточках, а зверёк любопытно взирает, выглядывая из-за широкого плеча.

Дом Миккеля Улва не была из тех, кого легко вывести из себя, вопреки ремеслу схожему с ремеслом берсеркеров. Тихая, скромная, отходчивая… по крайне мере она создавала именно такое впечатление по последним встречам. Ой, тяжело же вам придётся, миледи. Что, любопытно, о брате-то вашем говорить, если правду молвите, что жив он… Эльфу стало немного жаль потрошительницу, ибо он насквозь видел, что ей сейчас очень тяжело и неуютно, хотя внешне она делала вид, что ничего такого чуть меньше минуты назад не произошло. Тималь тем временем залюбовался милым садиком, кои красовался за окном. - Помочь? - удивлённо переспросил эльф на слова наёмника и белокурой женщины. - Мне? Он почесал указательным пальцем переносицу. Хоть родился он остроухим, но нужды в чём-либо испытывал не особо. Да и Миккель хозяином был весьма славным. Грех на такого жаловаться. А потому, Тималь лишь пожал плечами. - Если этого вам недостаточно, то подождите хозяина дома. Ну, а так… хотя бы ближе к вечеру напишите, сколько вас человек. Дальше уже будет зависеть, насколько быстро гонец передаст письмо и кого примет Эскель.

- Сохрани свой пыл для ведьмы, Улва. Ты угрожаешь пролить кровь гостю в чужом доме. Ты так ценишь гостеприимство своего друга? Мы решим наш спор позже, если пожелаешь. - Ты его гостеприимство определённо не оценил, иначе я бы промолчала, - надменно заметила Улва, не собираясь больше сюсюкаться с зазнавшимся наёмником. - Спор мы решим, когда ты научишься говорить ртом, а не ждать, когда твои мысли кто-нибудь да прочтёт. Более продолжать разговор с Рейном Улва не намеривалась. - Возможно эти фанатики и работают на ведьму. - Вмешалась в разговор Ормхильд. - И учитывая нашу миссию, это наверняка не слух, а преуменьшение. - Сама аварка предпочла бы не распространяться о их деле настолько откровенно, но Улва видимо в эльфе не сомневалась, а Северин был суров и прямолинеен. Поэтому можно было попробовать играть в открытую. Тималь на время о чём-то задумался, нахмурив брови. - Думаю, я мог бы тоже вам лично чем-то помочь, - сначала тихо, а потом чуть громче и увереннее начал эльф. - Говорят, один человек по имени Эскель как раз занимается этим делом… ну, делом этих драконопоклонников, что внутри города якобы оказались. Я могу написать ему о вас, передав весточку гонцу. Ответ придёт лично вам в руки, но, - он поочерёдно окинул взглядом присутствующих, - не считая Германа… это все? Просто… есть вероятность, что в город пропустят только тех, кого Эскель сочтёт, э… более полезным, так сказать.

Дом Миккеля - Какую ведьму? - искренне удивился эльф. - А тебя навело на мысль, что ты сейчас находишься в чужом доме, Северин Рейн? - предупреждающе рыкнула на мужчину потрошительница. - В доме моего друга и его помощника. Хочешь произвести на кого-то грозное впечатление, то тебе самый путь в бордель. А если посмеешь угрожать ему здесь в моём присутствии, то тебя вынесут отсюда вперёд ногами. Надеюсь, я понятно изъяснилась, - медленно произнесла последнюю фразу Улва, чья красная радужка глаз сейчас горела неестественным огнём. - И между прочим ты не единственный, кто ищет ведьму, - упрекнула также она Рейна, возвращая своё внимание к карте. - Ксенон нанимал не одного тебя. Иначе здесь только ты был бы, а не я или Ормхильд. - Так какая ведьма? - растерянно произнёс Тималь. - Я, правда, не понимаю… - Явана. - О… о! - ещё сильнее растерялся Тималь. - Ну… про то, что в Старкхавене оказалась какая-то ведьма я не слышал. Хотя поговаривают, что город изолирован также по той причине, что внутрь его стен проникли фанатики Урзары, - он пожал плечами. - Интригующе, но надеюсь, что именно это чистой воды слух…

Дом Миккеля - Похоже, ваши спутники не сильно настроены на разговор, - улыбнулся Тималь, глядя на потрошительницу. Улва могла себе позволить вести откровенно с Тималем, ведь тот являлся помощником Миккеля. Эльфом по крайне мере не подлым, как могла исходить из памяти знакомства с ним. Ещё она знала, что одно из форм проклятья Яваны могло угрожать жизни Германа. А эта жизнь из всех была ей очень дорога. - С вами всё в порядке, миледи Улва? - обеспокоенно спрашивает эльф, заметив перемену в выражении лица красноглазой. - Вы выглядите неважно. - Нет. Нет, всё хорошо, - отрицательно мотнула головой, тыльной стороной ладони коснувшись лба. - Тималь, послушай, это будет звучать безумием, но… Эльф разочарованно вздохнул. - Ладно. Подождите-ка здесь, - эльф удалился в соседнюю комнату и спустя несколько минут вернулся со сложенным несколько раз листком бледно-жёлтой бумаги, которую передал Улве. - Это карта Старкхавена. Увы, названия некоторых улиц города стёрлись, но в качестве ориентировки оно послужит вам добротно, - Тималь отошёл от Улвы на шаг, почесал указательным пальцем переносицу. - Ещё кое-что. Мессиру Миккелю какое-то время приходили письма из Старкхавена, - он поднял ладони. - Ничего сказать не могу. Да и вы… лучше не говорите Миккелю, что я вам сказал об этом, а то он на меня рассердится, и сердиться ещё будет долго. Вот как он придёт - так вы с ним об этом поговорите. А пока… если вас интересуют творящиеся дела в Старкхавене или на севере Марки в целом, то можете спросить об этом. Слухи доходят до нас разные. - Merci, Timal, - тихо сказала Улва, спрятав карту в карман поясной сумки. - Ну, так что пожелаете? Чай, кофе? Может быть какой-нибудь сок… Улва тем временем села за обеденный стол. Иных вопросов у неё пока не было, а потому принялась рассматривать карту.

Горящий дом Смотрит глазами напуганной овечки, но для понимания происходящего найдётся место. Девочка слушается взрослого и с его помощью залезает в окошко, которое ведёт их на крышу. Как только мужчина залезает следом за девочкой, раздаётся знакомый звериный рык, преисполненный гнева - демон карабкался по лестнице на чердак, чтобы отомстить своему обидчику. А пламя тем временем уже охватило большую часть здания. Лишнее промедление и они рухнут вниз. - Что нам делать дальше? - в отчаянии спрашивает взрослого ребёнок, крепко сжимая в объятьях свою игрушку.

Горящий дом Страх её обездвижил? Перед огнём, перед незнакомым человеком? Он сильнее прижимает к своей груди мягкую игрушку куколки в розовом платье, а колокольчик поёт нежную какофонию в унисон отдалённому реву огня, треску дерева и… - Он идёт, - шепчет девочка, медленно отодвигаясь от светловолосого мужчины прочь. Рев огня, треск дерева и кровожадный рык некого зверя. По лестнице на чердак - следом за голубоглазым лекарем - лезла огненная субстанция, когтистыми лапищами которая сейчас пыталась схватить ногу спасателя оказавшейся в огненной ловушке девочки.

Дом Миккеля - Проникнуть в город законным методом? - переспросил Тималь, вяло улыбнувшись. - Вы рассчитываете такую помощь от… уайлдервейльского лекаря? - из губ вырвался тихий смешок, но эльф его быстро прервал, прикрыв рот кулаком. - Ой… простите… Он сел за обеденный стол, сложив пальцы в замок. - Должен вам напомнить, миледи Улва, что общение Миккеля со своей роднёй ограничивается исключительно лишь перепиской с Ландгером младшим, мессиром Алоисом. Миккель уже давно не обладает тем влиянием, которое есть у его семьи, чтобы… заручаться для кого-то помощью у тех же - в той или иной мере - влиятельных особ, чтобы попасть в изолированный на данный момент времени город. А так как говорим мы о некромантах, - а у Старкхавена пока что весьма терпимые отношения с ортодоксальным Тантервалем, - то об этом вопросе можем смело забыть. - Это очень важно, Тималь, - сказала Улва, нахмурив брови. - Нам необходимо попасть в город, ибо… ибо от этого зависят жизни тех, кто здесь сейчас находится. - Неужели? - усталая улыбка эльфа стала чуть шире. - Ваша тоже? - Нет… нет. Но моего брата… - Ваш брат-душегубец умер. - Он жив, - резко сказала Улва, хищно оскалив зубы и обнажив неестественно-острые по человеческим меркам клыки. - И то, что наплели о нём - merde fictive d'hommes militaires ricanants! Тималь притих, а нагловатая улыбка исчезла с его губ. Он опустил глаза и неуютно поёрзал на своём стуле, неловко прокашлялся, прикрыв рот кулачком. - Пон… понятно, - с нервными нотками в голосе тихо сказал эльф, погладив ладонью висок. - В любом случае, как я сказал, мессир Миккель вернётся через час. Знает он или нет, как попасть в город… Не договорив, Тималь нахмурил брови и задал такой вопрос: - А что такого сейчас находится в городе, от чьего существования зависит ваша жизнь? Вы-то меня простите за бестактность, но мне, правда, любопытно...

Дом Миккеля Поднос опустили на обеденный стол, по чашкам разлили тёплый напиток - сахар и молоко по желанию. А также кофе - кофе лишним не будет. На сказанные слова Тималь вскинул бровь, окинув взглядом представившихся Ормхильд и Рейна. - Интересно, - тихо нараспев протянул эльф. - А на какую рода помощь вы от него рассчитываете, держа путь в Старкхавен? И… что такого он может знать, что вам нужно? - Тималь чуть наклонил голову на бок. - Простите меня за моё любопытство, - он положил руку на сердце. - Не каждый день дом мессира Ландгера посещает миледи Улва. И не каждый раз с такими… необычными спутниками.

Горящий дом Женщина пару раз моргнула, растеряв дар речи. Цвет лица её напоминал чистый мрамор, тонкие руки дрожали, а в попытке сделать шаг в ту или иную сторону она спотыкалась, искала опору либо в светловолосом мужчине, либо у ближайшей стены. - Создатель, Создатель, Создатель, - испуганно бормотала она себе под нос, возвращаясь назад к своему дому на отшибе, который находился недалеко от входа в сей переулок. Огонь… нет. Часть здания канула в его испепеляющих объятьях. Но оно пока ещё не дошло до того места, где находился чердак - то место, откуда доносился чей-то плач. - Пожалуйста, господин, помогите моей дочери… Вариантов назревало несколько: действовать быстро и попытаться войти в горящий дом через входную дверь, а там добраться до чердака или найти какой-нибудь окольный безопасный путь, но с риском, что с возможным промедлением дом уже весь охватит огонь.

Дом Миккеля Как только люди зашли в дом, Тималь закрыл входную дверь и проводил их в гостевую комнату, которая находилась напротив приёмной для больных, откуда веяло слабым запахом спирта. Здесь было весьма уютно: обеденный стол, камин, пара кресел из кожи, - на одном из которых лежал белый котяра с серыми пятнами, лениво разглядывая двуногих, - книжные полки, небольшие горшочки с оливковыми и тёмно-зелёного цвета растениями. - А ну брысь! - попытался прогнать кота Тималь, пару раз махнув руками, но тот только зевнул и одарил остроухого наглым взглядом ореховых глаз. Тималь устало вздохнул, тихо предложил расположиться гостям там, где им будет удобно и на какое-то время скрылся в комнате, которая приходилась маленькой кухонькой. - Так по какому делу вы к Миккелю? - спрашивает он потом, неся поднос с пятью глиняными чашками и чайником. По пути в "Бронзовый трилистник" Стены улицы, мимо которых он проходил, безмолвны. Кроме бродячей собаки и стаи кошек ему никто из людей или эльфов не повстречался. Лишь изредка пение птиц и свист ветра нарушал призрачные ноты нависшей тишины. Ничего необычного на самом деле, хотя можно было разглядеть в этом нечто неестественное - пустые ухоженные улицы вызывали тоску, пробуждали давно забытые струны одиночества. Один во всём мире. Романтично, но сколько горечи в этой романтики порой скрывается. Нет. Чей-то голос… - Помогите! Кто-нибудь, пожалуйста, помогите! Явившаяся не пойми откуда русоволосая женщина сразу бежит к нему, как только замечает его фигуру посреди безлюдной улицы. - Пожалуйста, господин, помогите мне! - в отчаянии молит она, схватив светловолосого мужчину за локти. - Наш дом, наш дом охватил пожар, а моя малышка застряла на чердаке! Я не могу добраться до неё, а ближайший патруль стражи слишком далеко! Пожалуйста, господин, помогите мне!

Улва нахмурила брови. Значит, скорее всего, колдунья всё-таки была несерьёзна в своих словах, а её пожелания красноглазая интерпретировала неправильно. Глупая. Улва отвернулась и прибавила шагу. По дороге она стянула с себя вязаную шапочку, взъерошила пушистые каштановые волосы с седыми косичкам и выбросила в ближайшие заросли милый глазу головной убор. … Память её не подвела. Безошибочно она вместе с остальными добралась со скромного домика местного лекаря. Едва завидев его, Улва ускорила шаг, приблизилась к входной двери и трижды постучала по деревянной поверхности. Дверь отворилась. Гостей встретил эльф с иссиня-чёрными волосами, часть которых была собрана на затылке в маленький пучок. - Улва, - сразу узнал знакомую хозяина дома сего остроухий. - Тималь, - начала Улва, едва сдерживая радостную улыбку на устах. - Миккель… он сейчас не занят? - О, Миккель недавно покинул дом. Сказал, что через час где-то вернётся, - он постучал пальцами по дверному проёму, рассматривая людей, которые стояли за спиной Улвы. - Что-то случилось? - А… в какой-то мере. Мне… и ещё кое-кому нужна его помощь. Тонкие пальчики постучали по проёму быстрее. Сжались в кулак. - Может, зайдёте тогда? - доверчиво предлагает Тималь, зная по крайне мере, что Улва угрозы никакой его хозяину нести не будет. - Полагаю, путь ваш был долгим и вы основательно устали с дороги. Подождёте его пока здесь, а я чай заварю.

В её словах истина. Сильные мира сего способны вершить судьбы многих - чьи имена в итоге поглотит та самая тьма на дне колодца - и менять ход истории в свою угоду. Храбрых героев из волшебных сказок не существует в яви - дураки с судьбой, именуемое забвение. А попытаться перебить, чтобы оспорить сказанное, то тогда она тоже глупа и наивна, сознание её изъедено розовыми насекомыми с огромными клешнями и длинными усиками, которые засели в её черепушке во время пребывания в уютном пузыре домашнего очага. Только она и маленький птенчик с непослушными чёрными кудряшками. Казалось этого достаточно. А сильные мира сего пусть пишут историю, конусы домиков которых будто стрелами тянутся к обители Создателя и его возлюбленной Андрасте. Казалось так. Но почему-то она здесь. Когда можно было послушать Германа. Когда можно было послушать любого и позволить убить в себе только зажившую сполна волю. - Могу… попробовать помочь, чем смогу, - тихо говорит Улва. - Но раз ступишь по этому пути, то от этого уже не избавиться. С этим впредь нужно научиться жить и контролировать. А цену, - опустила глаза и пожала плечами, - желаемую цену оно само заберёт. Нет. Этому человеку предостережения не нужны, раз настроен серьёзно. А будь на её месте Герман, то эти слова бы он тоже одарил беззаботным смешком: будто не знала, как искренне рыжеволосый мальчишка хотел оказаться на её месте, получить силу, которая могла состязаться с силами самих магов. Сейчас, похоже, у него было что-то иное, дабы грёзы о кровавом ремесле канули в лету. Пальцы коснулись краёв вязаной шапочки. Не сняла и не натянула. Пока что. - Пойдём? - спрашивает о готовности посетить дом местного лекаря.

- Милая шапочка. Тебе очень идёт, - Доротея не была склонна к лести (только уж к совсем фальшивой, когда расценивала собеседника как ресурс), да и редко сглаживала углы своего мнения. Поэтому подобный комплимент можно было считать действительно заслуженным. - Правда, я бы сказала, что она делает твой вид слишком невинным. Полезно, когда нужно ввести в заблуждение. Но мешает, если хочется быть потрошителем, - последнее слово она выделила. - Хотя, быть может, ты и не хочешь так называться. Чужие слова из уст совершенно чужого человека. А неосознанно проводит параллель: молвит женщина спокойным тембром голоса с хрипотцой, а ей в унисон звучат ноты грубые, но тихие - с тем чем-то недовольные. Меня раздражает твоя чёлка. Невинный. Улва облизала губы, словно пытаясь попробовать это слово на вкус. На ум сразу пришли зефирки, а из всех сладостей доступных Тедасу потрошительница недолюбливала их больше всего. Улва опустила глаза, пальцами прикоснулась к краям шапки, будучи неуверенной в том натянуть ли её сильнее на голову или снять. Нет. Оставила пока нетронутой и вернула взгляд колдунье. На щеках играет лёгкий румянец. - Голод, седина.. выходит, что принятый эликсир довольно сильно выматывает организм, даже травмирует его. Это полезно знать, - заключила Доротея. - Я бы хотела обладать подобной силой. Риски меня не пугают. Сказанные слова ввели в недоумение. - Почему? - спрашивает Улва, чуть наклонив голову набок. Ведь Доротея являлась магессой, а значит - по мнению потрошительницы - женщиной, которая по силе значительно превосходила обычных людей. Которая могла контролировать стихии, человеческие умы и убивать чуть ли не щелчком пальца. Ремесло потрошителя губит, за черпание сил из оного ремесла всегда требуется платить цену… колдунья словами собственными это признала. И тем не менее… - Кровь дракона - основной ключ к приобретению подобных сил, - говорит Улва. - В ином случае используют также кровь виверн, которые приходятся близкой роднёй драконов, - она мотнула головой. - Но… всё же почему? Ты ведь маг…

- Тебе не жарко в этой шапке? - спросила Доротея, приближаясь к Улве. Она сидела у края опустевшего колодца, слушала, как нашёптывает листва и свистит ветер. Вглядывалась во тьму, подкармливая её маленькими камешками и тонкими веточками, гадая, что их ожидает, когда они достигают самого дна. Становятся ли частью тьмы? Растворяясь, исчезая, прекращая существовать в своей первоначальной форме? Или встречают физическое воплощение одиночества - вечную ночь и холод, бесконечное чувство тоски по солнечным лучикам света. Нет. Они ничего не чувствуют. Поток мыслей прерывает знакомый голос. Улва вздрогнула, возвращаясь сознанием в мир яви и встречаясь взглядом с уже знакомыми фиалковыми осколками души. Улва пару раз моргнула, хотела было снять со своей головы шапку, но быстро передумала. - Мне с ней уютно, - просто сказала красноглазая, встав в полный рост и спрятав ладошки в карманы бежевого плаща. - Скажи, а кровь дракона.. какая она на вкус? Бывают побочные эффекты? Достаточно просто выпить, чтобы обрести силу? Ну, ты же понимаешь, мне по роду занятий нужно знать обо всём.. необычном, так что прости мне любопытство. - А… ничего, - мотнула головой на заданные вопросы Улва. - Ничего страшного. Ей в какой-то мере даже нравилось такое любопытство. Создавало приятное впечатление, что к ней не относятся, как к какой-то бешеной собаке, которую немедленно нужно усыпить, а как к человеку знающего толк в своём ремесле. Хотя она была не уверена, что сможет удовлетворить любопытство колдуньи своими ответами. - Ну… побочные эффекты? - переспросила Улва и провела костяшками пальцев по правому нижнему веку глаза с красной радужкой. Естественный цвет для народа Кун, но совершенно нет для человеческой расы. - Мои глаза поменяли оттенок сразу, как я прошла обряд, будучи подростком, - говорит Улва. - Чуть позже - с применением силы, как понимаю - начали седеть волосы. Я точно не вспомню вкус крови дракона, когда проходила обряд, но могу сказать, что перед распитием её... ну, обрабатывали: мешали с какими-то зельями и травами, - Улва пожала плечами и нахмурила брови. - Было неприятно после этого. Меня мучил жар и постоянное чувство голода. Эмоции мои мне на руку не играли, а потому не раз и не два кого-то случайно задевало силой, которой впредь называли аурой боли. В потрошители людей подбирали тщательно… не факт, что каждый смог бы совладать с новоявленной силой после обряда и выжить. Улва вновь пожала плечами. - Но так было у нас, у каждого всё развивалось индивидуально… насколько знаю, существуют ещё какие-то потрошители-самоучки, которые не жили в общинах подобной той, в которой росла я и развивала свои приобретённые навыки.

- Э… ты тоже пойдёшь? - искренне удивилась Улва, побледнев. Вот этого она не ожидала. Рейн - признания ради - не внушал ей доверия как человек, умевший подбирать наиболее тактичный способ общения с новыми людьми. А из недавних впечатлений в Чёрном магазине Ксенона, красноглазая вовсе начала бояться, что разговор с Миккелем Рейн может превратить в какой-то неуютный допрос. Улва посмотрела в сторону Германа, который одарил её до противного довольной ухмылкой. Ты уже взрослая девочка. Раз сказала, что не против компании, то принимай желающих. - Ладно, - тихо сказала Улва, встав со стула. - Я тогда на улице вас жду. Потрошительница направилась в сторону выхода из таверны, а рыжеволосый пират остался доедать свою кашу с ягодами - попутно уплетать недоеденное мясное рагу сестрицы. Чего добру пропадать.

- Улва, насколько Ландгеру можно доверять? Улва нахмурила брови и чуть наклонила голову на бок. Она знала Мику чуть ли не с детства и воспринимала близким другом, которых у неё было немного. Ко всему прочему он приходился крёстным отцом её дочери. Улва, пожалуй, доверяла ему больше, чем себе. - Миккель хороший человек, - тихо ответила красноглазая. Может быть дело в Германе, который мог создавать впечатление того, что потрошительница держит связи с сомнительными людьми. Раз такой вопрос со стороны был задан. - Насколько уместно беспокоить его в такое время суток? - Спросила она у Улвы. - Если он будет рад тебя видеть, то не стоит затягивать с визитом и я могу составить тебе компанию. - Я в любом случае хотела бы в ближайшее время посетить его, - говорит она теперь Ормхильд. - Он, вроде, не один живёт. Встретит не он, то кто-то другой, если он в это время будет занят. - Ну как хотите, - сказал Герман, опустив правый локоть на стол и оперившись кулаком об подбородок. - Передай тогда ему от меня "привет", - мужчина хищно улыбнулся. Улва недовольно покосилась на пирата, а затем перевела взгляд рубиновых осколков души назад к белокурой авварке. - Я не против компании. Мысленно отметила, что даже хорошо, если с ней пойдёт кто-то из новых знакомых. Не хотелось превращать просьбу о помощи в какую-то тягость, которая неожиданно вваливается в дом с пятью незнакомыми лицами и одним ожившим мертвецом.

Герман остался при своём мнении: лучше пусть хоть кому-то из них удастся попасть в город, нежели они все останутся с голой задницей за его пределами - при содействии той самой "помощи" одного новоявленного товарища к другому. Пират доверял им не всем. Мужчина тоже хмыкнул, улыбнувшись уголком губ. Опустил глаза и выпил глоток вина. Улва же в свою очередь настроена более позитивно к идее колдуньи: это была неплохая возможность для новоявленной группы сплотиться. Вдобавок не нужно потом будет где-то кого-то искать по малознакомым улицам. Насколько помнила потрошительница из книг по географии Тедаса, Старкхавен был прилично большим городом. - Его дом должен находиться где-то на окраине города, - начала Улва. - Можно, если что, спросить любого прохожего, чтобы не заблудиться по пути к нему. Миккель работает здесь лекарем, его должны знать. - И что, прямо сейчас к нему отправитесь? - недоумённо спросил Герман. - Вы только в таверну зашли. - Я могу пойти к нему, - предложила Улва, пожав плечами. - Может кто-то ещё. В любом случае потом вернёмся в таверну.

- Милый городок, отзывчивые соседи. Герман, что у тебя на уме? - Что у меня на уме? - переспросил рыжий. - Сейчас у меня на уме бутылка вина и каша с ягодами, - вкуса которых, однако, он почти не ощущал, что вызывало лёгкую беспокойную дрожь по телу. - Насчёт Уайлдервела: при всём моём восхищении к красотам города, ещё немного и меня, скорее всего, начнёт тошнить от количества зелени на квадратный метр, - говорит следующее морской разбойник, который, может, и выходил в рейды на суше, длительностью выходившие и не один месяц, но всё же комфортнее за последнее время чувствовал себя там, где открывался вид бескрайнего моря. Герман откупорил пробку бутылки с вином и налил напиток в свой бокал. - Насчёт Старкхавена... так ты ведь недавно выдумал легенду о купце с его охранниками. Затея может взлететь, если сможем подделать необходимый документ для входа в город или попробовать убедить охранников пропустить нас. Я бы, конечно, доверился в данном случае Доротее, но вероятность того, что по городу ходят храмовники и тоже заглядывают во все возможные щели, тоже возможна. - Не стану жаловаться, места тут живописные. И всё-таки, зачем мы здесь, если не считать отдыха? Есть какие-то зацепки, может быть полезные знакомые? - Доротея с вопросом изогнула бровь, переводя взгляд с Германа на Улву. После чего принялась за принесённую еду. - Знакомый с Неварры по фамилии Ландгер, - ответил Герман, постучав пальцами по столу. - По крайне мере Улва считает, что он может чем-нибудь помочь, чтобы попасть в город. Красноглазая молчала, ковыряя вилкой в своём мясном рагу. - Я же считаю, что нам не следует лезть в город скопом, а по отдельности. Поголовно нас всех действительно не назвать наёмниками в услужении какого-нибудь одного знатного господина или госпожи. Есть также вариант попробовать проникнуть в город окольными путями, но для этого необходимо добыть какую-нибудь карту, чтобы иметь представление о возможных чёрных входах в Старкхавен.

Согласно своему эпилогу Зика и Джеми: Зик литерали стал человеком, а Джеми

Сутки пути от Киркволла. Не слишком долго, но некая усталость в теле давала о себе знать: желание где-нибудь сесть, выпить вина и кануть в короткий сон без сновидений. - Слышал, что это место якобы окутано какой-то магией, - поделился своими познаниями Герман, протирая пальцами гладко выбритый подбородок. - Трудно поверить, что город обходят практически любые невзгоды... - Êtes-vous en route? - произнесла Улва фразу на орлейском, которая обращена к рыжеволосому. - Oui, oui, mon soleil. Скакунов потрошительницы и пирата увели в конюшню, как только они настигли небольшое здание с загоном для лошадей. "Бронзовый трилистник". Пожалуй, самая видная таверна во всём Уайлдервейле. Пухлый хозяин с огненно-рыжей бородой Имке приветствовал завсегдатаев, хороших знакомых и друзей радостными возгласами, махая им ладонью и приподнимая пинту с элем или пивом. Зайдя в таверну, Герман приметил в дальнем углу зала широкий столик и устроился за ним. Щёлкнул пару раз пальцами, подзывая к себе служку, чтобы сделать заказ. Улва же задержалась возле входа в таверну на какое-то время, поглядывая в окно, словно высматривая кого-то. Уже потом присоединилась к Герману за общим столиком.

Улва двинулась с места самой первой, когда как Герман решил замкнуть собой цепь импровизированного каравана с несколькими наездниками, телегой и мулом. В это самое время в Нижнем городе случилось нечто странное: часть здания "Висельника" охватил по какой-то непонятной причине пожар. Сальса и её помощники едва справились, чтобы потушить разбушевавшуюся стихию, а после попыток узнать, что стало причиной оного, заметили, что наиболее сильно из всех съёмных комнат пострадала комната знакомого врачевателя Клаэс, который помог явиться на свет двумя крохотным мальчикам. Прошлая ночь не принесла ему блаженного покоя, но более того: из границ Тени что-то вышло за ним и теперь следовало за по пятам, оставляя огненные дорожки. Тихо звенит колокольчик вслед удаляющейся группе и одинокой фигуре в плаще. Перепутье Уайлдервейл ♫ Не так много было известно об этом населённом пункте на территории Вольной Марки. Разных размеров, конструкции и степени природной запущенности песчаного вида домики, которые в сложном порядке располагались на скалистой возвышенности, а самое высокое положение занимал обитель правящего наместника - будто Создатель из плоти и крови наблюдал за бытом своих подопечных. На фоне крупнейших и влиятельных полисов Вольной Марки Уайлдервейл казался ребёнком, о чьем существовании в большой семье вспоминали в самую последнюю очередь. Он находился в центрально-западной части страны и такие события, как священные походы, вторжения кунари и даже государственные перепалки внутри самой Вольной Марки практически обходили город стороной. Его соседом с севера являлся Тантерваль, где закон Церкви чтили строже, чем в том же Орлее. К югу простирались горы Виммарк, откуда, по слухам как раз впервые и увидели дракона, которого позже безумные фанатики начали называть Урзара, дочь Уртемиэля. Город приветствовал путников единением камня и разнообразным видом растительности. Здесь люди, эльфы и гномы жили в гармонии с дикой природой, да и казались приветливее, нежели жители Киркволла. Загон с лошадьми находился на самом нижнем углу возвышенности, а что касалось местной таверны: "Бронзовый трилистник" располагался чуть выше по дорожке из каменной плитки. - Прямо вверх, а потом - как настигнем домика, на стене которого изображена Андрасте с лианами и красными цветами - повернуть направо, - говорила Улва, указывая ладонью направления. - Его не пропустишь. Двухэтажное здание с низким колодцем посередине во внешнем дворике.